- Я принесла купальник. - Ее руки заскользили по его рукам и ощутили напряжение в мускулах на его плечах. - Снаружи тепло, и бассейн ждет. Мы могли бы поговорить, и ты расслабишься.
Расслабиться? Черт возьми, он не мог забыть, как соблазнительно она выглядела, когда выходила из бассейна, он не мог забыть ее соблазнительные изгибы, как его тело твердело рядом с ней.
- Погружение с тобой в воду будет опасным.
- Я намерена только плавать.
- У меня на уме может быть другое.
Ее мягкие нежные губы тронула улыбка.
- Я использую свои шансы.
Он совсем сошел с ума? Он заволновался, когда она направилась в ванную комнату, чтобы переодеться. Как он может пойти плавать в бассейн с Лоурен и не сделать ничего безрассудного? Он не хотел ее в купальнике, не имеет значения, насколько сексуально она выглядела. Он хотел ее обнаженной, и он хотел провести часы, изучая все ее сочные линии, каждый укромный Уголок и щель.
Но не в его бассейне на заднем дворе. Не тогда, когда Джеми или Райан могут проснуться и наткнуться на них. Так или иначе, он должен был сдерживать свое вожделение, но это легче было сказать, чем сделать возле Мисс Палм-Бич.
Он пошел в свою комнату, скинул с себя одежду и надел мешковатые плавки. Встав перед зеркалом, он посмотрел на себя, желая знать, что такая женщина, как Лоурен Ремингтон, находит в нем - особенно сейчас. За день у него на щеках отросла жесткая щетина и появились черные круги под глазами. Видок совсем не вдохновлял.
Несколько быстрых взмахов бритвой позаботятся о щетине. Это был единственный способ как-то скрыть разочарование, но он почистил зубы и немного пришел в себя.
Он волновался, как школьник на первом свидании. Лоурен, однако, была далеко не школьницей.
Схватив пару полотенец из шкафа для белья, он направился наружу, в теплый ночной воздух. Лоурен уже была там, она стояла по грудь в воде и выглядела чертовски привлекательно в освещенной лунным светом воде, плещущей вокруг ее тела. Он бросил полотенца на стул в патио и прыгнул в воду.
Подводные огни мерцали на ее ногах, которые порхали взад и вперед, удерживая ее на поверхности. Он сделал круг около ее тела, глядя на нее, и чувствовал потребность подняться с ней на неземную высоту.
Положив свои руки на ее бедра, он вынырнул на поверхность. Их глаза встретились. Он был только в одном биении сердца от опасности и желания. Он приблизился для поцелуя, но она оттолкнулась от него, смеясь, поплыла к лестнице на противоположном конце бассейна.
- Испугалась?
Он сосредоточился на красивых зеленых глазах, пока шлепал по воде ей вслед.
Она отрицательно замотала головой:
- Не тебя.
- Тогда чего ты боишься? - спросил он, стоя над ней, вода стекала по его волосам на ее запрокинутое лицо.
- Своей реакции. Мне нельзя спешить, но я все равно тороплюсь, и эти два чувства борются во мне.
- Делай то, что подсказывает тебе сердце.
Она положила свою руку на его живот, проводя пальцами по волосам на его груди.
- Сердце подсказывает мне, что касаться тебя правильно.
Он заскрипел зубами, когда она поцеловала его пупок, и жар прошел по его чреслам.
Взяв ее за колени, он мягко развел ее ноги. Он хотел проскользнуть пальцами под ее купальник и почувствовать огонь внутри. Это было бы так легко, но сейчас это не входило в его намерения. Он опустился в воду, сел между ее коленей, и они обхватили его торс.
Как женщина, которая рождена ласкать мужчину, она разминала пальцами мышцы вблизи его позвоночника, держа путь вверх к его плечам, его шее.
- Расслабься, - прошептала она. Его голова упала вперед. Ее пальцы творили свое волшебство. - Расскажи мне о своей сестре, - она положила его голову себе на грудь и стала мягко массировать его виски. - Как ее имя?
- Шарлотта.
- Ты не думаешь, что она поменяла имя? Что ее могли удочерить? И поэтому тебе не удастся найти ее?
- Я думал о миллионе вещей, с тех пор как начал поиски, единственная вещь, которую я никогда не допускал, что она, возможно, умерла. - Он закрыл глаза, поднес ее руку к губам и запечатлел долгий поцелуй на ее ладони. - Сегодня мне кажется, что искать ее бесполезно.
- Почему?
- Я веду поиски с тех пор, как мне исполнилось двадцать. Я два года ездил из города в город, стараясь отыскать ее следы, но ровным счетом никого не смог найти, кроме своей матери, и это был тупик.
Он положил руки Лоурен себе на плечи, притянул ее груди, растворяясь в ее тепле. Он рассказал Лоурен о том, что его бросили в десять лет, о своей матери, которая уехала с его братом и сестрой и обещала вернуться за ним, о том, как он узнал, что Зак умер.
- Когда я нашел мать, она жила в Брентвуде, в месте, которое сильно отличалось от того трейлера, где я вырос. У нее был богатый муж, жизнь, о которой она всегда мечтала, и она не хотела, чтобы воспоминания или призраки прошлого разрушили то, что у нее было.
- Но она должна была быть счастлива увидеть тебя. Макс засмеялся:
- Я стоял на ее крыльце, словно абсолютно чужой ей человек. Она сказала, чтобы я ушел, но я прошел прямо в ее дом. Она не хотела разговаривать со мной, заявила, что не знает, о ком я говорю, когда я упомянул Шарлотту и Зака, и сказала, что у нее никогда не было сына по имени Макс.
Потом она собралась звонить в полицию. Тогда я ушел и больше ее не беспокоил.
- Прости, Макс.
- Это уже в прошлом. Я не вспоминаю о ней. Я стараюсь не думать о Заке, потому что мне не вернуть его, но я не могу забыть Шарлотту.
- Ты найдешь ее, - прошептала Лоурен и поцеловала его в плечо. Он оттолкнулся от нее и легко поменялся с ней местами, завел ее сочные бедра между своими бедрами, прислонил ее гладкую спину к своей груди.
- Теперь моя очередь снять твое напряжение, - прошептал он, скользя руками по ее рукам, плечам, осторожно массируя ее шею.
Он мог легко пробежать пальцами под ее купальником и свести ее с ума от страсти, а потом удовлетворить свое собственное горячее желание, но она хотела, чтобы он обнимал ее, касался ее, говорил с ней этой ночью. И от этого ему было хорошо.
Он поцеловал ее макушку, погрузив подбородок в ее мягкие волосы.
- Расскажи, как прошел твой день.
Она кружила своими пальцами по его бедру, ее прикосновение доводило его до безумия, он захотел забыть 0 разговоре. Но потом она начала перечислять события дня, и он был подхвачен ее счастливым голосом.
- Я думаю, я могла бы стать хорошей матерью, - сказала она. - Я не хмурила брови и не повышала голос, и когда Джеми и Райан поняли, что меня невозможно запугать, у нас все пошло хорошо.
- Полагаю, поездка за покупками тоже сотворила чудеса?
Она запрокинула голову, и он увидел улыбку в ее глазах.
- Хождение по магазинам - одно из удовольствий в жизни.
- Я видел новый баскетбольный мяч в комнате Райана. Он получил его до или после того, как сделал уроки по истории?
- Конечно после. Я думала, мы никогда не сделаем его домашнее задание. Боже, Макс, он ненавидит историю больше, чем я.
- А что ты скажешь о Джеми? - спросил он, проводя пальцами по верхнему краю ее купальника, борясь со жгучим желанием дотронуться ими до затвердевших сосков, которые он видел через обтягивающую фиолетовую ткань. - Что ты купила ей?
- Вещи, необходимые для девочки. Несколько премилых блузок, пару сандалий, несколько трусиков и лифчиков.
Его пальцы остановились.
- Она попросила тебя об этом?
- Нет конечно. Это была моя идея.
- Но у нее есть одежда, у нее есть сандалии и у нее есть лифчики!
Лоурен повернулась к нему, пронзая его недовольным взглядом.
- Ты называешь эти ужасные страшные вещи, которые купил ей, бюстгальтерами?
- Ей одиннадцать лет, боже мой! Чего еще ей надо?
Что-нибудь нарядное и женственное, именно то, что я ей купила.
- Надеюсь, не в «Секрете Виктории»?
- Конечно нет. Мы были в бутике, где я покупаю себе белье. Я нашла несколько не слишком дорогих вещей.
Все его тело напряглось.
- И сколько стоит это «не слишком дорогое»?
- Сто долларов или около того.
- За сколько? За полдюжины?
- Не будь дураком. Это за один бра и гармонирующую с ним пару трусиков, и я не могла поверить в нашу удачу: у них была такая же вещь в семи разных расцветках.
- И ты купила все семь?
Она сладко улыбнулась:
- Комплект на каждый день недели.
Макс провел пальцами по своим волосам.
- Ты знаешь, Лоурен, мой бизнес идет хорошо. Я заплатил за дом и сделал несколько удачных вложений, которые помогают мне жить комфортно, но если я буду покупать стодолларовые бра после каждой сделки, через год я стану банкротом.
- То, что я купила сегодня, - это подарок. Это вещи для девочки, потому что, если честно, Макс, чтобы покупать бра, нужен совет женщины. Конечно, она скоро из них вырастет…
- Я не хочу об этом слышать.
- Это жизнь.
- Мне интересна только одна пара грудей, - рявкнул он, уставившись на предмет, в который он был влюблен последние дни. - Твои груди - единственные груди, о которых я хочу говорить, единственные груди, о которых я хочу думать, и единственные груди, которых я хочу касаться.
Лоурен улыбнулась:
- О Макс, ты говоришь самые приятные вещи.
- Не привыкай к этому слишком быстро, - он усмехнулся. - У меня уходит слишком много энергии на то, чтобы сказать что-то интересное вроде этого.
- Не подозревала, что это вообще требует усилий, - она придвинулась и слегка поцеловала его губы. - Ты просто не в духе, и все что угодно вылетает из этого прекрасного рта.
- Легко быть не в духе, когда ты рядом.
- Я знаю, - согласилась она, отталкиваясь от него и поднимаясь из бассейна. - Вот почему я ухожу, - она откинула волосы с лица. - Если я останусь еще на некоторое время, ты опять станешь напряженным и не сможешь заснуть.
- Я уже напряжен, и я совсем не хочу спать, я хочу совершенно другого.
Он последовал за ней через патио и завернул ее в полотенце.
- Я знаю, чего ты хочешь делать, - сказала она, поднося его руки к своему рту и целуя кончики его пальцев. - Я хочу того же.
- Тогда не уезжай. Я выключу свет, мы вернемся в бассейн.
- Всему свое время и место, - ответила она холодным голосом, и желание покинуло его, - не сейчас.
- Тогда завтра ночью. Я попрошу кого-нибудь присмотреть за детьми.
Она остановила его другим поцелуем.
- Миссис Фиск, мой повар, вернулась домой сегодня днем. Мама уехала, и мой дом фактически пуст. Почему бы тебе не прийти на ужин в восемь? Вдруг ты сможешь опять сказать мне, что мои груди единственные, которые ты хочешь потрогать.
Он легко поцеловал ее.
- Нет, я тебе покажу это.
Она улыбнулась и торопливо оттолкнулась от него, схватила свою сумку и направилась к машине. Его руки чувствовали пустоту; он хотел, чтобы она вернулась. Но завтра ночью она не уйдет. Завтра ночью у него будет все, о чем он мечтал.
Лоурен запустила двигатель и опустила стекло машины.
- Я попрошу Чарльза принести лучшую бутылку вина из подвала и скажу миссис Фиск, чтобы она не беспокоилась по поводу десерта.
- Хорошо, - сказал Макс. - Мы не будем наслаждаться десертом, мы будем обладать друг другом.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Лоурен провела половину утра, примеряя одежду от Ральфа Лоурен, Шанель и Картьер в поисках самого великолепного наряда и аксессуаров для романтического вечера. У нее было такое необычное чувство, что Макс вообще не обратит внимания на то, во что она одета. Возможно, он бы предпочел, чтобы она вообще не была одета, но она хотела выглядеть наилучшим образом, когда он будет срывать с нее одежду.
После полудня она прогулялась к Фредерико, чтобы привести себя в порядок. Паста с креветками была доставлена для нее, пока Фредерико делал ей прическу. Она потягивала минеральную воду, пока Лола делала ей маникюр, а Линда массировала лицо. Она согласилась на «Шабли», когда Ширли намазала воск на ее ноги и другие участки тела. Несмотря на то что она часто проходила через эту процедуру, она все еще напрягалась, и вино помогало ей расслабиться.
- Холли Рутерфорд была здесь сегодня рано утром, - беспечно щебетала Ширли, сдирая полоску застывшего воска. - Эта женщина способна вызвать бурю. Я в сотый раз выслушала историю о ее свадебном торте.
- Она все еще обвиняет в этом меня? - спросила Лоурен сквозь крепко сжатые зубы.
- Ну, конечно, она обвиняет вас, но мы все знаем, что вы ни при чем. - Ширли наклонилась ближе к уху Лоурен: - Миссис Рутерфорд очень мелочна, когда дело доходит до чаевых, не то что вы. Она требует, чтобы мы все называли ее миссис Рутерфорд, а не Холли, она ведь теперь замужняя женщина. - Ширли покачала головой. - Она занимает слишком высокое и могущественное положение, чтобы я или кто-то еще вокруг соответствовали ему, так что у нее нет особых привилегий. И когда доходит до того, кого мы любим и кого не любим, кому доверяем и кому не доверяем, она в самом низу шкалы, а вы, милочка, на ее вершине.
- Это многое значит для меня, Ширли.
- Нам нравится, что вы не болтушка. Холли Рутерфорд говорит без остановки с того момента, когда она приходит сюда, до того момента, когда уходит. Никто в Палм-Бич не избежал языка этой женщины. И сейчас она отпускает ядовитые замечания о людях из Западного Палм-Бич. Можете себе это представить?
Ширли намазывала воск на внутреннюю поверхность бедра Лоурен и продолжала говорить:
- Сегодня она рассказывала мне об украденных драгоценностях.
Лоурен насторожилась при упоминании об очередной краже.
- Что же у нее украли?
- Конечно, нам пришлось услышать некоторые детали. Пятидесятичетырехкаратная подвеска с аквамаринами и бриллиантами. Миссис Рутерфорд очень точно высказалась о размере аквамарина. Она хотела, чтобы мы мы знали, что она до неприличия богата, будто ее высокое положение не говорит само за себя.
- Она сказала, когда произошла кража? Где?
- Она предполагает, что это случилось в прошлую субботу, возможно, на свадьбе Бетси Эндикотт. - Ширли задохнулась. - Матерь божья! Свадьбу Бетси устраивали вы. У вас ничего не украли, не так ли?
- Конечно нет. - Лоурен не собиралась говорить Ширли об исчезнувшем ожерелье Банни Эндикотт. Она не упомянула и о подозрениях Банни относительно друзей Макса. - Держу пари, Холли куда-нибудь положила свое ожерелье, - заявила Лоурен. - Вы знаете, как люди могут быть иногда забывчивы.
- Миссис Рутерфорд сказала, что оно могло затеряться, потому что она не помнит, надевала она пропавшее ожерелье или другую подвеску с аквамарином и бриллиантом на свадьбу. Но она сказала полиции, что оно могло исчезнуть на свадьбе Бетси Эндикотт, потому что Банни Эндикотт клянется, будто одно из ее украшений исчезло в этот же день.
О господи!
- Что предприняла полиция? - спросила Лоурен, когда Ширли закончила с последним пятнышком на внутренней стороне ее бедра.
- Миссис Рутерфорд назвала их шутами, сказала, что их совсем не интересовала ее пятидесятичетырехкаратная подвеска с аквамаринами и бриллиантами. Кажется, они посоветовали ей обратиться в страховую компанию.
- И это все? Никакого расследования?
- Ну, еще она сказала, что свадьбу Бетси обслуживало несколько не совсем обычных людей. Она говорила и говорила не умолкая об этих людях из Западного Палм-Бич.
Очевидно, она не знает, что я живу в Западном Палм-Бич. И потом, скорее всего, она не заботилась о том, что оскорбила меня. Так или иначе, она сказала полиции, что любой из этих людей мог быть вором.
О боже!
- Она также сказала, если я не ошибаюсь, что полицейские ездили к вам домой и говорили с вашим дворецким.
- Они говорили?
- Да, она так сказала. Но почему вы ничего не знаете об этом, если это правда?
Лоурен расшиблась бы в лепешку, чтобы получить ответ на этот вопрос.
* * *
Чарльз сидел за кухонным столом и слушал рассказы миссис Фиск об отдыхе на Таити.
- Он был совершенно великолепен, Чарльз. Просто ошеломителен, и он сделал самый вкусный май-тай6.
Роза - ты помнишь ее, это моя подруга из Майами? Так вот, Роза думает, что этот бармен гей, но мне все равно. Я могла сидеть у этого бара на пляже и любоваться на него весь день.
Лоурен покашляла:
- Простите, что прерываю.
- О, не беспокойтесь об этом, мисс Ремингтон, - со сдавленным смешком ответила миссис Фиск, потянувшись к свежеиспеченному печенью. - Я только рассказывала Чарльзу о бармене, которого я встретила на Таити.
Вот если бы мне было двадцать пять, а не шестьдесят три, я бы в момент раскусила этого молодого человека, гей он или нет.
- Я рада, что вы прекрасно провели время.
- Все было замечательно, спасибо. - Миссис Фиск откусила печенье. - Между прочим, я выбрала главное блюдо для сегодняшнего вечера. Новое блюдо, о котором восторженно говорил мой друг, - трубочки из теста со спаржей и с лисичками. И Чарльз принес из подвала великолепный «Шато Сент-Джин-Шардонне-96».
- Уверена, ужин будет великолепен, как всегда, - сказала Лоурен, но она сейчас думала совсем не об ужине. Ее больше всего волновали обвинения против Макса и его друзей. Она в упор посмотрела на дворецкого: - Могу я с вами переговорить, Чарльз?
- Конечно.
Он проследовал за ней в оранжерею. Лоурен вышагивала по ней из конца в конец, пока Чарльз не спросил:
- Вас что-то беспокоит, мисс Ремингтон?
Она остановилась, сцепила руки за спиной и метнула на него быстрый взгляд.
- Здесь была полиция?
Взгляд Чарльза быстро опустился к розовому мраморному полу.
- Ну, они были здесь, когда вы находились в Нью-Йорке.
- Не возражаете, если я спрошу почему?
- У них было несколько вопросов о пропаже украшений во время свадьбы Бетси Эндикотт.
- Понятно. - Она зашагала снова, недовольная, что Чарльз был настолько скрытным. - И вы помогли им?
- Я ничего не мог им рассказать, - проговорил он вяло, словно был раздосадован, что полиция вообще здесь появилась. - Я сказал, что не видел ничего необычного во время свадьбы и приема. Я сказал им, что не заметил никого подозрительного, также я не видел, чтобы кто-нибудь бродил возле дома, высматривая, что украсть.
- Они спросили вас о ком-то в отдельности?
Его седые брови собрались вместе.
- Они спросили о мистере Уайлде, и я сообщил им, что ни у вас, ни у меня не было никаких оснований для подозрений и что мистер Уайлд превосходный повар. Когда они спросили о его помощниках, я хорошо отозвался о них. И еще я уведомил, что один из них полицейский.
Лоурен улыбнулась:
- Спасибо, Чарльз.
- Рад стараться. Я проинформировал офицеров, что на свадьбе мисс Эндикотт и мистера Страйблинга было около двухсот гостей и что я с радостью дал бы им список имен, адресов и телефонных номеров, потому что любой из этих гостей - богатый или нет - мог скрыться с драгоценностями. Я также упомянул, что миссис Эндикотт и миссис Рутерфорд взяли себе за правило демонстрировать свои безделушки всем присутствующим.
- Вы могли пойти немного дальше с этим последним заявлением, - заметила Лоурен, которая тоже наблюдала, как Холли показывала свое последнее приобретение и Банни выставляла напоказ свои безделушки.
- Получилось так, как должно было быть, - добавил Чарльз в свою защиту, - я чувствовал, что их действия нужно направить.
- Можно мне задать вам еще один вопрос, Чарльз?
- Конечно.
- Почему вы не рассказали мне об этом?
- Я полагал, что сам могу рассеять все слухи, и не видел необходимости беспокоить вас.
- Я ценю это, но в будущем, пожалуйста, уведомляйте меня обо всем, чтобы я не узнавала подобные новости от женщины, которая намазывает воском мои ноги.
Он заложил руки за спину.
- Обязательно.
- И вот еще что, - сказала Лоурен, прохаживаясь по комнате и пристально глядя Чарльзу прямо в глаза.
- Да?
Она обняла руками его шею, прижавшись щекой к его щеке.
- Я только хотела, чтобы вы знали, что я люблю вас, всегда любила и буду любить.
Лоурен почувствовала, что Чарльз растроган, она ощутила, как его рука мягко похлопала ее по спине.
- Чувство взаимно, - произнес он, прочищая горло, когда он высвободился из ее объятий. - Если вы простите меня, я позвоню мистеру Фридриксу, чтобы он доставил главное блюдо сегодняшнего вечера. Еще что-нибудь?
Теперь была очередь Лоурен уставиться в мраморный пол. Она откашлялась:
- Если это не трудно, не могли бы вы поставить бутылку «Дом Периньон» в мою комнату во время сегодняшнего ужина.
Легкая краска залила щеки Чарльза.
- Полагаю, я могу сделать это. Можно мне также предложить черное шоколадное печенье «Годива»? Оно хорошо подойдет к шампанскому.
Лоурен улыбнулась, думая, что оно вполне подойдет и к Максу Уайлду. Она всегда получала удовольствие от десертов, политых шоколадом.
- Вы позаботитесь обо всем, не так ли, Чарльз?
- Конечно.
- Я вам крайне признательна.
- Я напомню вам об этом перед Рождеством, - сказал он с усмешкой, потом чинно вышел из комнаты, не оглядываясь на Лоурен.
Выбросив из головы мысли об украденных драгоценностях, Лоурен взяла свою адресную книгу со стола и пробежала глазами по именам, выискивая друзей, которые недавно объявили о помолвке.
Она получала удовольствие, устраивая свадьбу Холли Рутерфорд, и этот прием стал грандиозным успехом за исключением происшествия с тортом. И хотя умер Генри и свадьба Бетси почти рассыпалась в прах, Макс пришел на помощь, и все прошло безупречно.
Теперь, когда жизнь выглядела веселой и яркой, настало время немного продвинуть бизнес.
Пейг Карлайл, дочь давней маминой приятельницы, стояла первой в ее списке.
- Как ты? - спросила Лоурен после вступительных слов и взаимных приветствий.
- Я счастлива как никогда, - воскликнула Пейг. - Мы с Джеффри купили дом в Ньюпорте. Мы его полностью обновили. Лиллиан Спрэдлинг, декоратор, которая оформляла дом моих родителей в «Виноградниках», подбирает мебель и украшения.
- Это здорово, - сказала Лоурен.
- Да. Конечно, это почти годовой проект, но Лиллиан обещала, что мы сможем переехать следующей весной после нашей свадьбы и медового месяца.
- Значит, вы уже назначили дату?
- Двенадцатое февраля. Осталось меньше Года.
- Господи, год пролетит за делами, когда так много надо сделать, выбрать место для свадьбы и приема, найти подходящее платье, сделать безупречные приглашения. Иногда я удивляюсь, как много деталей надо учесть.
- Я знаю, к чему ты клонишь, - сказала Пейг пренебрежительным тоном, который удивил Лоурен. - Я знаю, что ты имеешь в виду, Лоурен, но мне нужна профессиональная организация моей свадьбы. Очень многое может пойти наперекосяк, когда за это берешься ты.
- Ты имеешь в виду этот глупый инцидент с тортом?
- Конечно. Это было настоящее бедствие, а потом еще поставщик, которого ты наняла для свадьбы Бетси.
- Угощение было великолепно.
- Да, это верно, но обслуживание включает больше, чем просто хорошая еда.
Как будто Пейги Карлайл имела об этом хоть какое-то понятие!
- Бетси милая, - продолжала Пейг, - она никогда бы ничего не сказала, но я уверена, что она испытала унижение, когда увидела официантов и обнаружила, что их обычная работа - сервировать барбекю.
- Я ценю твое мнение, - сказала Лоурен милостиво, сдерживая свою боль. - Если ты хочешь, я могу порекомендовать другого устроителя.
- Мы уже думаем о нескольких, и скоро я их буду интервьюировать.
- Что ж, я знаю, что ты очень занята, и больше не хочу занимать твое драгоценное время, - произнесла Лоурен. - Если я в чем-то могу помочь…
- Да, я помню о твоем предложении, - заверила Пейг. - Мне надо бежать. До свидания.
Лоурен слушала короткие гудки и свирепо смотрела на телефон.
- Надеюсь, твой торт тоже упадет в бассейн! - огрызнулась она.
Она зашагала по комнате, ожидая, когда ее гнев утихнет, потом подошла к телефону и набрала другой номер. Она не собиралась позволить такому империалистическому снобу, как Пейг Карлайл, сбить ее с ног.
Блейн Витфилд, давняя подруга по школе, была гораздо ближе по духу, но она поразила ее тем же:
- Прости, Лоурен. Твои свадьбы не вполне согласуются с нашим социальным статусом.
Китти Берк взяла трубку вся в слезах, так как у нее расстроилась помолвка сегодня утром, когда она нашла своего будущего мужа в объятиях мужчины.
И Сьюзи Фрост, которая когда-то встречалась с Чипом и Лиландом и имела грандиозные планы выйти за одного из них, была язвительно прямой:
- Твои друзья смеются над тобой за твоей спиной. Будь осторожна, Лоурен, или однажды ты посмотришь на свой календарь визитов и обнаружишь, что он пуст.
Имена в адресной книге слились в одно большое расплывчатое пятно, так как слезы наполнили глаза Лоурен. Она так старалась организовать безупречную свадьбу, так сильно хотела преуспеть в бизнесе, и потерпела неудачу… опять.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Макс был спасением Лоурен.
Только Макс мог изгнать из ее сердца тревоги, и он сделает это легко. Простая улыбка, подрагивание усов и, конечно, его прикосновение, которое всегда заставляло ее трепетать.
Ее последняя неудача не будет затронута этой ночью. Завтра она сможет разделить с ним свои страхи, но в этот вечер она хотела разделить с ним совершенно другое - страсть, которую они испытывали друг к другу.
Бросив последний взгляд на себя в зеркало в коридоре, она сочла свой наряд достаточно дерзким: красное шелковое, до пола, платье с разрезом до бедра. Под платье она надела очень открытый красный шелковый бра и узенькие трусики. Единственным украшением была пара свисающих сережек с рубинами и бриллиантами, которые оттеняли ее убранные назад волосы, и красные бусинки на туфлях от Маноло Бланик.
Лоурен спустилась до середины лестницы, когда увидела Макса: ошеломляющий мужчина в черном кожаном пиджаке, в белой рубашке, в черных широких брюках и с убийственной улыбкой.
- Добрый вечер, - сказала она, беря руку, которую он протянул ей, и позволяя ему заключить себя в объятия, куда она стремилась с того момента, как уехала от него в три часа утра.
- Ты прекрасна, - прошептал он ей в ухо, легко целуя ее и посылая разряды абсолютного восторга через ее тело.
Она могла бы вечно стоять здесь, наслаждаясь прикосновением его губ к своей коже, но она планировала провести долгое время в его объятиях после ужина. Сейчас же она хотела насладиться его смехом и спокойным разговором. Они выпьют превосходного вина и вкусно поедят, а потом она расслабится и поведет его за руку в свою комнату, где шампанское и «Годива» ждут их.
Лоурен отклонилась от Макса на достаточное расстояние, чтобы собраться с мыслями, и спросила:
- Хочешь выпить перед ужином?
По-видимому, он не хотел, чтобы она сдерживала свои эмоции, потому что опять притянул ее к себе.
- Я думаю, мы могли бы начать с десерта и вообще отменить ужин.
Его пальцы бродили по шелковой ткани, дразнили ее позвоночник и ягодицы, он прижимал ее к своим бедрам, не оставляя никакого сомнения в том, с чего он хочет начать этот вечер.
- Десерт - это хорошо, - стонала она в ответ на мягкие, страстные поцелуи, которые он запечатлевал на ее губах, - но миссис Фиск приготовила нечто прекрасное на ужин, и будет несправедливо не насладиться этим блюдом.
- Мы можем насладиться им в постели. Ты будешь кормить меня. А я - тебя.
Она откинула голову в надежде, что он поцелует укромное местечко за ее ухом, она жаждала этого прикосновения.
- Я не думаю, что мы зайдем так далеко.
- Мы можем попробовать.
Он покусывал мочку ее уха, ощущения отбивали всевозможные безумные мысли о том, как Макс откусывает от ее тела маленькие кусочки… после романтического ужина, приготовленного миссис Фиск, если она только сможет сдержаться.
- Это соблазнительно. Ты соблазнителен, но… - Лоурен, дорогая! - произнес женский голос. Лоурен отскочила от Макса и, обернувшись, увидела презрение, а потом поверхностную улыбку на лице своей матери.
Лоурен глубоко вдохнула, надеясь, что ее лицо и грудь не покраснели и что опа не умрет от разочарования прямо здесь и сейчас.
- Что ты здесь делаешь, мама?
- Берегу тебя от того, чего тебе не следует делать, - сообщила Селеста, легко рассмеявшись.
Она решительно направилась к Максу и пожала ему руку.
- Как приятно увидеть вас опять, мистер Уайлд.
Как Макс умудрился улыбнуться настолько вежливо, было выше понимания Лоурен. Никогда в своей жизни она не хотела так отчаянно, чтобы ее мать исчезла, и когда Джеральд Харкоурт неспешно вошел в комнату, слишком цивилизованный в своем смокинге, Лоурен пожелала, чтобы они оба испарились! К сожалению, добрая фея, видимо, позабыла о ней.
- Разрешите вас представить Джеральду Харкоурту, - сказала Селеста, пристально глядя на Макса и улыбаясь Джеральду.
- Мы уже встречались, - Джеральд протянул руку Максу, и Лоурен не могла не заметить враждебность в их рукопожатии, поскольку суставы обоих мужчин побелели.
Очевидно, ревность Макса не утихла, а Джеральду все еще казалось, что он ей интересен.
- Я думала, ты вернулась в Лондон, - обратилась Лоурен к матери.
- У Эндрю появились неотложные дела, о которых надо было позаботиться. Я собиралась остаться в Рио на несколько дней, но Джеральд позвонил и предложил мне, чтобы мы втроем, - она специально выделила это слово, унижая Макса, как будто его не было в комнате, - поехали покататься на яхте.
Селеста взяла Джеральда под руку.
- В прошлом году Джеральд плавал на яхте по Американскому заливу. - Она обратила свою искусственную улыбку к Максу: - Вы ходите под парусами, мистер Уайлд?
- Я вожу мотоциклы.
- О да, как я могла забыть?
- Он также ремонтирует мотоциклы, - добавила Лоурен. - Как и классические автомобили.
- У меня слабость к классике, - заметил Джеральд, ведя Селесту в гостиную, не замечая, последовали за ними Лоурен и Макс или нет.
Конечно, они последовали, потому что Макс, казалось, решил не спускать глаз с мужчины, которого он презирал.
- В моей коллекции есть «пиерс-эрроу», «изотта-франчини», «дюсенберг», - продолжал Джеральд. - Недавно я купил «Уокер Ле Гранд Си-Джей-32», чудесную машину. - Он стоял перед стойкой бара и высокомерно смотрел на Макса. - А что у вас?
- Трансформируемый «корвет-68», - ответил Макс, небрежно прислонясь к фортепьяно.
- Понятно.
Джеральд ничего не заметил, подумала Лоурен. Он надутый, надменный и уверен, что все готовы упасть перед ним и его богатством. Но это ее не касалось.
- Мы с Джеральдом думали поехать к Байс на ужин, - сказала Селеста. - Может быть, вы присоединитесь к нам.
- Мы с Максом ужинаем здесь, - заявила Лоурен, очень стараясь оставаться спокойной и сохранять улыбку. - Миссис Фиск вернулась с Таити и опять приготовила что-то новое.
- Простите, мистер Уайлд, - воскликнула Селеста. - Я думала, вы здесь по делу. Захватить чек или что-то, что вы могли позабыть, когда обслуживали свадьбу Бетси Эндикотт.
- Я здесь ради Лоурен, - заявил он, собственническим жестом обнимая Лоурен за талию. Его пальцы сжали ее бок, когда он притянул ее к себе.
- Как прелестно. - Селеста повернулась к Джеральду. __ Ты знаешь, дорогой, я путешествовала так много в последнее время. Будет очень мило поужинать сегодня дома. Ты ведь не возражаешь?
Джеральд уже чувствовал себя как дома и наливал «Чива Регаль» в бокал.
- Нисколько.
- Боюсь… - протест Лоурен оборвался, потому что пальцы Макса ткнули ее в бок.
- Я рад, что вы собираетесь присоединиться к нам, - сказал Макс преувеличенно радушно. - Я буду рад узнать вас обоих поближе.
Вот тебе и уединенный вечер с Максом!
- Если вы позволите, я оставлю вас на минутку, - Лоурен надеялась, что никто не слышал скрежет ее зубов. - Попрошу миссис Фиск и Чарльза накрыть ужин на четыре персоны.
- Спасибо, дорогая. - Селеста повернулась к Максу и, выполняя роль хозяйки, произнесла: - Джеральд делает прекрасный мартини. Вы любите мартини?
- Я предпочитаю пиво.
- Да, конечно. Мне следовало догадаться.
Лоурен вышла, стук ее каблуков по мраморному полу тонул в принужденной беседе за ее спиной в гостиной. Протолкнувшись через двери в кухню, она обрушилась на один из стульев.
- Этот вечер пройдет не слишком удачно, - объявила она Чарльзу и миссис Фиск.
- Почему? - спросил Чарльз, небрежно натирая хрустальный бокал белым льняным полотенцем.
- Мама вернулась, она с Джеральдом Харкоуртом.
- О господи.
Лоурен оставалось только рассмеяться:
- Мне кажется, вы слишком долго находились около меня, Чарльз. Вы начинаете говорить, как я.
- Я никогда не буду слишком много около вас, мисс Ремингтон. - Он поставил бокал на стол и взял следующий у миссис Фиск, которая мыла посуду.
- Могу я что-нибудь сделать, чтобы облегчить эту ситуацию?
- Связать галстуком Джеральда и мою мать и бросить их в винный подвал. Я больше ничего не могу придумать.
- Полагаю, в гараже есть веревка.
Лоурен усмехнулась:
- Вы действительно сделали бы это ради меня, не так ли?
- Вполне возможно.
- И я бы помогла, - добавила миссис Фиск. - Как они посмели прервать романтический вечер, не говоря уже о том, что я вынуждена готовить дополнительно!
- Надо быть справедливой, они не знали, что я пригласила кого-то на ужин.
- Если вам интересно мое мнение, - продолжала миссис Фиск, - вы слишком снисходительны к леди Эшфорд. Я знаю, она ваша мать, но на самом деле, мисс Ремингтон, давно пора научиться возражать ей.
- Я почти полностью согласен, - констатировал Чарльз. - Было время, когда она была милой молодой женщиной, такой как вы, смею сказать. Они с вашим отцом любили друг друга, но она позволила традиции, социальным условностям и матери-империалистке встать между ними. Когда это случилось, та часть ее характера, которую я так сильно любил, исчезла. - Чарльз положил свою руку на плечо Лоурен. - Я молюсь, чтобы это не случилось с вами.
Лоурен положила свою руку на руку Чарльза.
- Похоже, мое социальное положение подверглось испытанию позднее. Что касается традиций, разве это платье выглядит как то, что носят мои сестры по Палм-Бич?
- Боже, конечно нет, и оно такое хорошенькое, - фыркнула миссис Фиск.
Лоурен улыбнулась. Она была рада, что у нее есть такие великодушные друзья среди прислуги.
- Спасибо за поддержку моей смелости. Пойду назад, чтобы убедиться, что мама и Джеральд не сделали ничего ужасного с Максом.
- Я уверен, что мистер Уайлд вполне может постоять за себя, - сказал Чарльз.
Когда Лоурен вернулась в гостиную, сразу стало ясно, что Чарльз был, как всегда, прав.
Макс расслабленно опирался на фортепьяно, не обращая внимания на яд, который лился на него с каждым словом леди Эшфорд. Эта женщина испытывала к нему очевидную неприязнь, и он великолепно с этим справлялся и держал язык за зубами.
Что до Джеральда Харкоурта, парень был напыщенной задницей, он улыбался, шутил и смеялся над всем, о чем говорили. По крайней мере, Селеста была открыта и честна в своей ненависти.
Макс сделал долгий глоток холодного «Бадвайзера» из бутылки, которую Джеральд нашел в холодильнике за баром, и стал наблюдать за Лоурен. Она была ошеломительна в этом алом платье, которое открывало слишком много ее бархатной теплой кожи. Он хотел бы увидеть еще больше сегодня вечером, но, похоже, Джеральд Харкоурт опять помешал ему.
- Итак, Джеральд, - сказал Макс, притянув Лоурен к себе. - Чем вы зарабатываете на жизнь?
- Ничего такого интригующего, как изготовление кулинарных шедевров. Я немного занимаюсь инвестициями, покупаю собственность, путешествую.
- Он только что купил землю на острове Фиджи, - добавила Селеста. - Вы были на Фиджи, мистер Уайлд?
Макс сделал еще глоток пива.
- Я один раз был на острове Каталина, работал каскадером на съемках приключенческого фильма.
- Так ты сломал свой нос? - спросила Лоурен, проводя стройным топким пальцем по его переносице, что вызвало холодный презрительный взгляд Селесты.
- Я впервые сломал его в восьмилетием возрасте. Автокатастрофа, - ответил он, вспоминая давно забытое происшествие, когда его пьяный отец врезался на их старой «импале» в припаркованную машину. Зак сидел на переднем сиденье, пристегнутый ремнем. Макс и Шарлотта пролетели вперед от столкновения и ударились о лобовое стекло. Макс нахмурился при воспоминании, что голова Шарлотты была в порезах, что у нее, возможно, остался шрам. Он отогнал эту мысль прочь и глотнул пива.
- Во второй раз я сломал его на Каталине.
- Пожалуйста, расскажите нам поподробнее, мистер Уайлд, - предложила Селеста. Ей было интересно или она всего лишь была вежлива?
- Я был занят в сцене преследования. Две лодки состязались в скорости на воде. Та, в которой находился я, должна была взорваться после того, как я прыгну за борт, но я опоздал. Кончилось сломанной ногой, рукой, носом и контузией, из-за которой меня поместили в больницу на две недели. - Макс смотрел прямо на Джеральда. - Такое не случалось с вами на Фиджи?
- Я живу на острове тихой жизнью.
- Мой первый муж, отец Лоурен, был звездой родео, - Селеста опять удивила Макса, обращая к нему свое внимание. - Рис, мой муж, тоже часто получал травмы. Я помню время…
- Почему вы бросил и трюки? - спросил Джеральд, прерывая Селесту. Макс не мог не заметить раздражение в ее глазах.
- Мой приемный отец был болен, нужно было взять на себя его бизнес поставщика, и я не сделал никаких денег в Голливуде. - Макс повернулся к Селесте. - Трюки очень похожи на родео - кто-то делает на этом хорошие деньги, кто-то нет.
- Вы сейчас зарабатываете много денег? - спросила Селеста. Макс увидел оттенок теплоты в ее глазах и подумал, что они могли бы полюбить друг друга.
- Я в порядке, - ответил он, понимая, что она не ждала подробного ответа.
- И у вас двое детей?
Макс утвердительно кивнул:
- Джеми и Райан.
- Приемные дети, как говорила Лоурен, - Селеста улыбнулась и сделала изящный глоток мартини, приготовленного для нее Джеральдом. - Они тоже работают на вас, я понимаю. Поэтому вы взяли их к себе домой?
«Вот, значит, как эти двое уживаются», - решил Макс.
- Это было только один раз, - пришла ему на помощь Лоурен.
Макс собирался парировать циничным высказыванием, но услышал покашливание дворецкого.
- Ужин готов.
- Спасибо, Чарльз, - сказала Селеста, просовывая свою руку в руку Джеральда. - Мы можем продолжить этот приятный разговор за вином и одним из восхитительных блюд миссис Фиск.
Джеральд повел Селесту в столовую, но Макс не двинулся от фортепьяно.
- Что случится, если мы не пойдем? - спросил он у Лоурен, крепко прижимая ее к своей груди.
- Моя мама вышлет гончих собак, и они могут оказаться ужасно злобными.
- Я не боюсь собак, как я не боюсь твою маму. Если бы кто-то другой помешал нам, я бы не позволил ему стоять на нашем пути. Но я не хочу стать причиной твоих неприятностей.
- Спасибо, - прошептала она в его губы. - Я тебе это возмещу.
Он улыбнулся:
- Я включу это в счет.
Они вошли рука об руку в столовую. Макс налил вино, миссис Фиск приготовила салаты, и казалось, что имеет место очень веселая вечеринка, но Лоурен была обеспокоена.
Макс был раздражен.
Селеста была на вершине своего высокомерия.
С холеного загорелого лица Джеральда не сходила самодовольная ухмылка.
Лоурен потягивала свое вино и пыталась построить невинную беседу, но Селеста умудрялась вести разговор об устройстве свадеб - предмете, от которого Лоурен предпочла бы держаться подальше.
- У меня был премилый ланч с Амандой Карлайл, когда я была в Рио, - объявила Селеста. - Она сказала мне, что Пейг ищет консультанта по свадьбам, и я предположила, что ты можешь помочь ей.
Это замечание полностью не соответствовало характеру Селесты, принимая во внимание ее отвращение к тому, что Лоурен занималась бизнесом. Очевидно, Селеста еще не обнаружила, что Пейг и весь оставшийся Палм-Бич ни чуточки не нуждались в услугах Лоурен.
- Спасибо, мама, но Пейг интервьюирует других устроителей. Она хочет нанять кого-нибудь более опытного.
- О да, я знаю об этом, дорогая. Я думала, ты могла бы дать ей несколько рекомендаций, с кем еще можно контактировать, ведь ты не собираешься больше заниматься этим.
Лоурен поднесла бокал вина ко рту и сделала большой глоток.
- Пейг не интересовали мои предложения, мама. Организация светских свадеб наскучила мне, так что я думаю попробовать себя в чем-нибудь другом. Я только не решила в чем.
Макс нахмурился, изучая ее глаза. Она надеялась, что ее взгляд не обнаруживает грусти, которую она испытывала, бросая любимое занятие.
Селеста только улыбнулась от удовлетворения:
- Ты не должна работать, дорогая. Есть другие вещи, которые ты можешь делать, и они намного важнее.
- Например, благотворительность, - сказала Лоурен.
- Великолепная идея, - прощебетала Селеста. - Через несколько недель в клубе будет акция милосердия. Ты могла бы пожертвовать один или два наряда.
- Я думала о чем-то более существенном, - Лоурен сжала ногу Макса под столом. - Например, о работе в клубе «Дыра в стене»,
- Господи, что это? - спросила Селеста.
Лоурен улыбнулась. Макс откинулся назад в своем кресле, очевидно, наслаждаясь вином, разговором и пальцами Лоурен, которые лежали на его бедре.
- Это место, куда дети - бедные и нелюбимые - могут прийти после школы. Им помогают делать уроки, они играют в спортивные игры, живут и общаются. Макс основал «Дыру» несколько лет назад.
- Я бы сказал, Макс, - заметил Джеральд, - вы почти герой. Помощь бедным детям. Усыновление.
- Я не герой. Я просто люблю детей.
- Кто-нибудь из этих детей, обитающих в «Дыре в стене», совершал в прошлом преступления? - спросил Джеральд.
- Если ребенок приходит к нам, мы помогаем ему, - заявил Макс. - Мы не спрашиваем о прошлом, пока ребята сами не расскажут о себе.
Джеральд сложил указательные пальцы перед своими губами.
- Так вы не знаете, попадался ли кто-нибудь из них на воровстве?
- Я не в курсе.
- Но это возможно? - настойчивые расспросы Джеральда начали раздражать Макса, и Лоурен видела, что он сердится.
- Все возможно, - ответил Макс. - Конечно, даже вас могли прежде поймать на краже, и я бы об этом ничего не знал.
- Давайте поговорим о другом, - предложила Лоурен, подливая вина в свой бокал. - Как тебе Рио, мама?
- Все было замечательно, дорогая, пока Банни не поняла, что она потеряла свое ожерелье. - Селеста прицелилась глазами в Макса. - Вы слышали об этом, мистер Уайлд?
- Нет.
- Это было красивое ожерелье по меньшей мере за четверть миллиона, оно исчезло во время свадьбы Бетси Эндикотт.
- Вернее, ты думаешь, что оно исчезло тогда, - поправила Лоурен.
- Хорошо, мы с Банни думаем, что оно исчезло тогда. И теперь я слышала, что ожерелье Холли Рутерфорд тоже пропало во время свадьбы Бетси.
Лоурен видела, как Макс сделал большой глоток вина, с трудом сдерживая бешенство.
Джеральд откинулся назад, пристально глядя на Макса поверх бокала.
Селеста тоже пристально смотрела на Макса.
Лоурен хотелось кричать.
- Что сказала полиция обо всем этом? - спросил Макс, прямо глядя на Селесту.
- Они разговаривали со множеством людей, но не пришли к какому-либо заключению.
Макс поднял бровь:
- Но вы кого-то подозреваете, правильно?
Селеста пожала плечами, она вдруг почувствовала себя неуютно.
- Люди всегда кого-то подозревают.
- Поместите неподходящего человека в неподходящее место - того, кто работает на вас, например, - добавил Джеральд, - и сразу пойдут слухи.
- Это смешно, - воскликнула Лоурен, - друзья Макса не стал и бы красть.
- Я уверен, что это так, - сказал Джеральд, - но сплетни обычно быстро распространяются, и когда они достигнут полиции, могут возникнуть подозрения. Тогда…
- Тогда обвинят невиновного. Вы знаете, - Макс поднялся из-за стола, у меня нет привычки обсуждать других людей или возводить на них напраслину, и я нахожу этот разговор крайне скучным.
- Меня он скорее возбуждает, - заявил Джеральд. - Как жаль, что вы покидаете нас так скоро, даже не попробовав превосходной стряпни миссис Фиск.
- У меня пропал аппетит, - Макс бросил салфетку на тарелку. - Было приятно увидеть вас еще раз, леди Эшфорд. - Он посмотрел на Лоурен, намек на улыбку смягчил гнев в его глазах. - Ты идешь со мной или остаешься здесь?
Лоурен не колебалась с ответом, потому что единственное, чего она хотела, это быть с Максом.
- Я иду с тобой.
- У тебя гости, - сказала разгневанная Селеста. - Будет лучше, если ты останешься здесь.
- Лучшее для меня - это быть с Максом, - бросила Лоурен.
- Пожалуйста, не огорчай меня, Лоурен.
- Дело не в тебе, мама. Дело во мне.
Лоурен знала, что она должна была испытывать чувство вины за эти слова. В нее должна была ударить молния за то, что она так говорила с матерью. Но вместо этого чувство облегчения окатило ее, когда они с Максом покинули дом.
Когда они подошли к «харлею», Макс заключил ее в свои объятия.
- Ты уверена, что ты хочешь уехать?
Она нежно поцеловала его:
- Я никогда не была более уверена в своей жизни.
- Я надеялся, что ты скажешь это. Тогда поехали отсюда.
Макс перекинул ногу через мотоцикл, держа руку Лоурен. Она подняла подол платья на бедра и села за его спиной.
- Прошу простить меня за все обвинения, - она прижалась к нему, обвив руками его талию. Прости, что наш вечер разрушен, что мы не поужинали…
- Я вообще не хотел ужинать. - Макс включил двигатель, потом обернулся изящно па сиденье, взглянув на Лоурен сверкающими карими глазами. - Что до разрушенного вечера, - он соблазнительно усмехнулся, - если все будет зависеть от меня, то моим десертом будешь ты.
ГЛАВ А ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Ветер трепал волосы Лоурен, когда Макс вел мотоцикл вниз но Оушн - хайвей. Поездка без шлема была глупой и опасной, но сегодняшняя ночь была ночью сильных впечатлений, свободной и бурной жизни.
Когда они подъехали к пустынному пляжу, который Лоурен хорошо знала, она похлопала Макса по плечу:
- Останови здесь.
Макс установил «харлей» в песке на обочине дороги.
- Почему ты решила остановиться? - спросил он, опуская ноги на землю.
- Я хочу показать тебе кое-что, - ответила она ему, спрыгивая с мотоцикла. Она опустила ноги на землю и пошла по мягкому холодному песку в обнимку с Максом. - Моя бабушка - очень бережливая женщина, - сообщила Лоурен, - она подарила мне двадцать долларов на тринадцатилетие, и мой брат уговорил меня инвестировать их. Он сказал, что на двадцать долларов много нс купишь, но я должна подумать, что они мне принесут, когда мне исполнится восемнадцать. - Она посмотрела вокруг себя, на прекрасный пляж, и улыбнулась. - Вот на чем я остановилась.
- Очень смышленое инвестирование, - Макс обнял ее за плечи и они пошли к воде.
- Я всего лишь последовала совету Джека. Он заработал состояние на операциях на валютном рынке, когда ему было чуть больше двадцати. Это трудно представить, глядя на фермерский дом, в котором он живет, но он счастлив.
- Деньги и счастье не всегда идут рука об руку.
- Я убеждалась в этом неоднократно. Но я все еще мечтаю, чтобы у меня было и то, и другое.
Макс засмеялся:
- Да, я не вижу тебя в роли довольной домохозяйки из пригорода.
- Я скорее была бы довольной домохозяйкой, живущей на полоске пляжа, такого, как этот, - призналась она, надеясь, что не была слишком нескромной. Она была влюблена, и было трудно скрывать это от самой себя. - Я люблю это место, потому что оно достаточно близко к Палм-Бич, чтобы поехать за покупками, когда захочется, и довольно удалено, чтобы не чувствовать, что за тобой наблюдают и обсуждают тебя все время.
- Ты можешь бросить этот чудовищный дом, в котором живешь?
Она отрицательно замотала головой:
- Мне нужен достаточно просторный дом, чтобы вместить большую семью, но не настолько большой, чтобы в нем поселились пустота и одиночество.
- Ты одинока? - спросил он, сжимая ее руку, притягивая ее ближе. Она обвила его талию руками.
- Я думаю, в той или иной мере все одиноки.
- Меня не интересуют все, Лоурен. - Он остановился и повернул к себе ее лицо. - Я хочу знать, одинока ли ты.
- Ты знаешь, на что это похоже - быть одиноким.
- Мы говорим не обо мне, сказал он, его пальцы впились в ее руки. - Я спросил о тебе.
- Да, я одинока. Меня воспитывала няня, меня отсылали из одной школы в другую, потому что у моей мамы не было времени для меня или потому, что она в очередной раз выходила замуж, и ее новый муж не хотел видеть рядом детей. Единственный, кто постоянно был со мной, - это Чарльз, и хотя я его очень люблю, согласись, дворецкий не всегда может обнять и утешить. У меня есть брат, которого я люблю, но он живет далеко на западе, и мы уже давно не виделись. - Она закусила губу, стараясь не плакать. - Но самое одинокое время в моей жизни было, когда я была замужем.
Я думала, что мои мужья будут любить меня, думала, что у меня будут дети… но я ошибалась. - И тогда она увидела сочувствие и теплоту в глазах Макса, которые стерли муки прошлого из ее сердца. - Я не чувствую себя одинокой, когда я с тобой, - прошептала она.
Он взял ее лицо в свои ладони.
- Я сделаю все, чтобы ты была счастлива, - пообещал он, а потом поцеловал ее, и все мрачные мысли исчезли.
Он медленно опустил ее на песок и стал плавно Двигаться над ней. Они собирались наконец заняться любовью - именно на это она надеялась, когда попросила его остановиться здесь.
Его сверкающий, огненный взгляд пробежал по ее губам со страстью, которая заставила ее тело разгореться изнутри. Она глубоко задышала, когда его руки коснулись ее грудей, когда он мял их нежно, и тихий стон слетел с ее губ, когда его большие пальцы закружились поверх ее чувствительных сосков.
Лунный свет блестел на его черных как смоль волосах, и она перебирала своими пальцами длинные непослушные пряди, прижимаясь к нему теснее, позволяя своему языку разведывать и пробовать сладость его рта.
Она никогда не знала такого сильного волнения, как это, такого возбуждающего и счастливого, что она хотела, чтобы этот момент длился вечно.
Но все закончилось, и слишком быстро.
- Что-то не так? - запиналась Лоурен, стараясь привести в порядок свои чувства, понять, что явилось причиной такой внезапной остановки.
- Я не хочу любить тебя на пляже, - Макс поднял ее с песка и обнял. Его руки были в ее волосах, как будто он не мог позволить ей уйти, и его губы оставались близко к ее губам, когда он сказал: - Я хочу любить тебя за закрытыми дверями. Запертыми дверями. Я хочу откинуть прочь каждую деталь твоей одежды, я хочу смотреть на тебя.
Это звучало так приятно, но она хотела намного большего.
- Ты будешь касаться меня, я надеюсь?
- О да, Лоурен, я собираюсь прикоснуться к тебе пальцами, языком, всем телом. Прежде чем я продолжу, я хочу поцеловать каждый уголок твоего тела. И я не допущу, чтобы кто-то вторгся в то, что я делаю.
- На дверях моего дома крепкие замки. Я приготовила охлажденное шампанское и шоколад.
- Возвратиться в этот чудовищный дом, в котором ты живешь, и опять встретиться с Джеральдом и твоей матерью - я не могу.
- Мы не можем поехать к тебе. Там дети и Джазз,
- Я думаю о другом.
- О чем же?
Его усмешка напугала и восхитила ее одновременно.
- Увидишь.
Они бросились к мотоциклу через песок, натянули обувь, поднялись на автостраду и направились в часть города, удаленную от моря, проезжая по улицам, которые были совершенно им незнакомы, по направлению к некоему таинственному месту. Они проскочили мимо автомобильных магазинов и ярких неоновых вывесок и остановились у мотеля «Фантазия» - гигантского здания, которое выглядело как иллюстрация к сказкам «Тысячи и одной ночи».
- Не слишком похоже на «Риц», - колко заметила Лоурен.
- Он даже не закрыт.
Макс, кажется, не шутил.
- Ты же не предлагаешь мне ночевать в этом заведении?
- Я не собираюсь спать.
- Я тоже, но я думала, мы поедем в отель более высокого класса. Понадобится не так много времени, чтобы доехать до «Брейкерс», там можно снять номер-люкс с обслуживанием.
- Я не хочу ехать в «Брейкерс». Я хочу остаться здесь.
- Такое впечатление… Господи, Макс! Такое впечатление, будто это одно из тех мест, где люди останавливаются, чтобы наспех переспать.
- Внешний вид иногда обманчив. Неделю или около того назад ты могла думать обо мне, что я парень, которому нравятся встречи наспех, но я уверяю тебя, что я не такой.
- Я уверена, ты не такой, но мне не нравится этот мотель. Мне представляются скрипящие кровати, потолки с зеркалами, порнофильмы по телевизору и автоматы с презервативами в ванных комнатах.
- Кровать будет стонать от нашей страсти, презервативы у меня в кармане, а вместо порнофильма мы сами сможем танцевать обнаженными.
- Ты упустил зеркальные потолки.
- Я здесь никогда раньше не был, но надеюсь найти зеркала не только на потолке, но и на стенах, - его пальцы заскользили медленно вверх по ее бедру. - Я хочу тебя видеть, хочу касаться тебя, Лоурен.
- О, дорогой.
Он усмехнулся, его решение ни на йоту не изменилось из-за ее сомнений.
- Пойдем, - сказал он, оттаскивая ее от мотоцикла и увлекая к мотелю.
- Ты не думаешь, что владелец удивится, почему у нас нет багажа? - спросила она.
- Нет.
- У меня даже нет с собой ночной одежды.
- Она тебе не нужна.
- Ты все-таки намерен затащить меня в это место?
- Я решил поиметь тебя… и точка.
Она чувствовала себя крайне неловко, входя в вестибюль, где ярко раскрашенные ковры с бахромой свешивались с потолка. Пожилой джентльмен в шелковом халате и тюрбане появился из задней комнаты, проталкиваясь сквозь красную бархатную занавеску, чтобы поприветствовать их.
- Чем могу помочь?
Макс сжал руку Лоурен немного крепче.
- Нам нужна комната.
Он перевел взгляд с Макса на Лоурен, потом опять на Макса. Лоурен презирала похотливую улыбку хозяина, ненавидела его за то, что он знал, для чего они пришли, потому что, господи, у них даже не было с собой зубной щетки!
- У меня есть несколько комнат на выбор, - сообщил он, открывая перед ними книгу с фотографиями. - Две наших лучших, «Синяя Борода» и «Жар джунглей», уже заняты на этот вечер. Свободны комнаты поменьше, такие как «Глаза ночи» и «Качающиеся пальмы». Однако, я полагаю, вам может понравиться наша самая фантастическая комната, «Блаженство шейха».
- Хорошо, мы возьмем ее, - сказал Макс, кладя кредитную карточку на стол и заполняя бумажную форму, лежащую перед ним.
Мужчина отдал Максу ключ, пока зал, куда идти, и минуту спустя Макс вел Лоурен по извилистому коридору, освещенному фальшивыми свечами, вставленными в светильники, похожие на лампы Аладдина.
Они оказались в лифте, обтянутом изнутри красным бархатом, и медленно поднялись на четвертый этаж. Когда дверь открылась, они увидели только одну комнату на лестничной площадке.
«Блаженство шейха».
Лоурен не могла поверить, что это происходит, особенно когда Макс открыл дверь и они вошли внутрь,
- О боже, - пробормотала Лоурен. - Это определенно не «Риц».
Макс закрыл дверь и прислонился к ней, скрестив руки на груди, наблюдая, как она исследует комнату. Кровать выглядела так, словно ее специально спроектировали для оргий. Большая, круглая, она была завалена подушками с кистями ярко-красного, синего и желтого цветов, и вся поверхность была задрапирована белой тонкой тканью. Потолок был выкрашен под цвет синего полуночного неба, большие зеркала в форме звезд и луны были прикреплены над головой. Мельком Лоурен увидела на лице Макса, который рассматривал зеркала, крайне удовлетворенную улыбку.
Восточные ковры и подушки лежали на полу, и на одном конце комнаты был устроен оазис, горный водопад и бассейн с настоящими немного пыльными пальмами по краям.
Эта комната была такой причудливой, и вдруг Лоурен пришло в голову, что это самое великолепное место для занятий любовью.
- О чем ты думаешь? - спросил Макс. Желание обладать ею росло с каждой секундой.
Она медленно повернулась, мягкость ее улыбки была освещена матовыми огнями.
- Я думаю, нам следует перестать разговаривать и вернуться к тому, на чем мы остановились на пляже.
Он пересек комнату и притянул ее к себе, стремление узнать ее, почувствовать, увидеть все, что он себе представлял, завладело им. Он хотел ей сказать так много вещей, но слова могли подождать. Сдавливая ее прекрасные мягкие груди своей грудью, он захватил ее рот.
Он чувствовал обжигающий жар ее пальцев на своих щеках, погружавшихся в ее волосы гак глубоко, что он едва мог дышать, но это казалось ненужным. Ее поцелуй вдохнул в него жизнь, надежду, счастье, эмоции, которые он никогда прежде не испытывал с женщиной.
Его руки кружили по ее спине. Собрав тонкую ткань ее платья, он поднял ее и положил руки на ее нежные, горячие обнаженные бедра. Ее поцелуй углубился, ее язык кружил вокруг его языка, ее рот засасывал его, и стон вырвался из его горла.
- Господи, Лоурен.
Она чуть не закричала.
- Я сделала что-то не так?
Он отрицательно замотал головой, глядя на беспокойство и испуг в ее глазах.
- Почему ты об этом подумала?
- Я делала все не так с Питером. Я была непристойна в постели. Я слишком толстая.
- Ты великолепна, а Питер дурак, - он выдыхал слова в ее губы. - Я не хочу слышать о других мужчинах. Они не существуют. Пока я с тобой, я твой единственный мужчина. - Он взял ее лицо в свои ладони. - Ты понимаешь это?
Она кивнула.
- Теперь поцелуй меня.
Она поцеловала, и он почувствовал соль ее слез на своих губах. Они должны были остановить его, заставить его замедлить темп, но вместо этого они разожгли огонь внутри него, и он захотел дать ей больше любви, чем она когда-либо имела в своей жизни.
Схватив край ее платья, он потянул его выше, выше, прерывая жаркий поцелуй, чтобы снять с нее шелковую ткань. Посмотрев на нее, он глубоко задышал.
- Ты прекрасна, - прошептал он, и мягкая улыбка осветила ее лицо.
Медленно он опустил красные бретельки бра с ее плеч и запечатлел медленный поцелуй на впадине ее горла, где он мог ощутить запах ее духов, попробовать жар ее тела, почувствовать пульсацию крови в ее венах.
Ее голова откинулась назад, и нежное мурлыканье журчало на ее губах. Ее страсть, ее возбуждение привели его в неистовство, он вообразил себя всемогущим, но уловил момент, когда она опять прикоснулась к нему, и он опять стал подчиняться ей. Она могла делать с ним все, что хотела, абсолютно все.
Оставляя свои руки на ее губах, он заскользил языком по кружевному краю ее бра, слушая ее стон, чувствуя ее жаждущую дрожь. Его ладони скользили по ее талии, вверх но спине, пока он не коснулся застежки ее бра. В считанные секунды он освободил ее сочные груди.
Шелк упал из его пальцев на пол, а его рот, его губы, его язык слегка касались ее сосков, покусывали, дразнили, пока она не коснулась его, нажимая своей рукой на его твердую, желающую плоть.
Его тело содрогнулось. Он почти потерял способность продолжать, когда ощутил скользящие по нему пальцы, почувствовал, как она сжала пряжку его ремня.
Заниматься этим медленно с Лоурен было невозможно. Он подхватил ее на руки и понес на кровать, полную подушек.
Ее глаза светились, как изумруды, когда он откинул покрывала и положил ее. Она протягивала к нему свои руки, приглашая его прийти к ней, но первым делом он снял пиджак и рубашку. Затем сбросил на пол сапоги, скинул носки, потом из кармана брюк высыпал пакеты из фольги, бросил их на прикроватный столик.
В следующий момент он был свободен от одежды, и его тело сгорало под ее взглядом, когда она привстала на локтях и изучала его.
- Я никогда не знала, что мужчина может быть таким прекрасным, - сказала она, и он сумел сдержать смех.
Он тяжело дышал, стараясь успокоить свое дыхание.
Скользя пальцами по полоске ткани, он медленно спустил трусики с ее ног, любуясь их изгибом, бархатистой мягкостью ее кожи. Теперь их разделял только воздух. И он сократил расстояние всего до нескольких сердцебиений.
- Я мечтал об этом, - шептал он, в то время как его руки, пальцы, губы и язык исследовали самые сокровенные изгибы ее тела, приближаясь к горячей и влажной пещере любви, которая была готова принять его.
Как и обещал, он поцеловал чуть ли не каждый дюйм ее тела, его желание и возбуждение росли с каждым ее вздохом.
И когда он подумал, что он не может больше сдерживаться, он захватил ее рот и нежно поцеловал:
- Я хочу тебя.
- Я знаю, - ответила она, и тогда, господи, он почувствовал ее пальцы. Они кружили по нему, нежное давление заставляло его разбухать от желания, что было за пределами его буйного воображения.
Откидываясь на спину, он увлек ее за собой. Она легла сверху на него, потом медленно заскользила своим языком вниз по его телу, останавливаясь там, где ему больше всего хотелось.
Ее рот был горячим и влажным, и она делала изумительные вещи своими губами, зубами и языком, сводя его с ума.
- Тебе нравится? - спросила она, поднимая голову, чтобы посмотреть на него…
Пряди волос упали ей на лицо, превращая ее в дикое создание, вертевшее в руках свою добычу.
Он стонал, в такт движению ее губ, ласкавших его; ее ногти нежно царапали его грудь.
- Продолжай так, и ты не узнаешь, что я могу сделать с тобой.
Она рассмеялась, сидя верхом на нем, ее груди качались перед его лицом.
Он потянулся к ним и сжал ее прекрасную грудь. Она перегнулась через кровать, достала пакетик из фольги и разорвала его. Медленно, очень медленно, она надела на него презерватив.
- Я никогда раньше этого не делала, - она улыбнулась.
- Что именно ты не делала раньше? - спросил он, удивленный ее словами.
- Я никогда не надевала презерватив на мужчину, и я никогда… она облизала свои губы, и он подумал, что сейчас взорвется. Я никогда не хотела попробовать мужчину. До этого момента.
Если было возможно вырасти еще на два пли три дюйма в длину и в диаметре, Макс поклялся бы, что это сейчас произошло.
- Это я тоже никогда прежде не делала, - сказала она, держа его горячий, тугой пенис и ведя его в полость своей сладкой, благословенной теплоты.
- О, дорогой!
Ее глаза были закрыты, ее дыхание участилось, и он опять достиг ее грудей, наслаждаясь вскриком, который сорвался с ее губ.
Медленно, пробуя, она толкнулась вверх, потом опять опустилась, и он увидел улыбку на её губаx. Снова и снова она двигалась вверх, вниз, вверх, вниз. Её губы кружились, двигаясь вокруг и вокруг до тех пор, пока она не нашла правильный угол, и тогда она поехала на нем верхом упорно, сильно и быстро, пока он не увидел лихорадочный экстаз на ее лице.
Вдруг он захотел быть сверху, ведя ее к краю страсти и за его пределы. Когда он повернул ее под себя, ее ноги легко обвили его талию, и он заскользил своими руками под ее бедрами и поднял ее, чтобы она встретила каждый его толчок.
- О Макс!
Его имя слетело с ее губ в глубоком, страстном крике.
Ее пальцы нежно играли с его волосами, тянули его к ней, она целовала его потный лоб, губы, пока они двигались вместе, медленно, ритмично, соприкасаясь сердцами, душами.
- Я люблю тебя, - прошептала она.
Эти три слова никогда не звучали так по-настоящему правильно, и он знал, что он чувствовал то же самое.
- И я люблю тебя, - выдохнул он, и вместе они ворвались в рай, потом вернулись обратно на землю, мягко, медленно.
Лоурен проснулась в середине ночи, закутанная в простыни. Подушка возле нее была пуста, и она испугалась, что Макс ушел. Она вскочила в постели и тогда увидела его, стоящего возле оазиса. Вода бежала из водопада за его спиной.
Она сидела долго, любуясь им, ожидая, что бешеный стук ее сердца успокоится, в то время как он смотрел на нее. Наконец она смогла спросить:
- Не можешь заснуть?
- Не могу не трогать тебя.
- У тебя есть мое разрешение касаться меня везде, где ты хочешь.
Он улыбнулся:
- Тогда иди сюда.
Повиноваться мужчине никогда не было так легко. Никогда не было так приятно пристально смотреть на мужчину. Он взял ее руку и повел ее в грот, повернув спрятанную за папоротником круглую ручку, заставил воду литься на них. Вода была теплой, мягкой, и Макс стоял перед Лоурен, его руки нежно исследовали ее груди, изгибы ее талии и бедер.
Мышцы напряглись на его руках, и она увидела, что его татуировка-русалка почти плыла с каждым сокращением его бицепсов.
- Что тебя привлекает в русалках? - спросила она, кружа своими пальцами по мягким волосам на его груди.
Он повернул ее спиной и пристально посмотрел на татуировку на ее ягодице:
- Ты первая расскажи, что привлекает тебя.
- Мой интерес - результат слишком большого количества выпивки и небрежности, из-за которой русачка слилась с мужчиной.
- Какую татуировку ты на самом деле хотела? - спросил он, ведя своим пальцем но рисунку, который занимал довольно много места на одной из ее ягодиц.
- Крошечной орхидеи было бы достаточно. Как дошло до этого, остается только догадываться.
Он встал на колени, чтобы изучить рисунок поближе, и она была уверена, что он покраснел.
- Что это? - удивился он, и она поняла, что он заметил самый ужасающий фрагмент рисунка.
- Это очевидно.
- Да, - согласился он, скользя своим тяжелым гладким телом по ее телу. Он только усмехнулся, когда они оказались лицом к лицу. - Очень славно, что у тебя есть вытатуированный Макс на попе.
- Ты думаешь, я сделала это намеренно?
- А что мне остается думать?
- Что я, должно быть, проклинала тебя во сне, и Тату Энни нашла это смешным. И если ты когда-нибудь вымолвишь хотя бы слово об этом кому-нибудь…
Он прервал ее слова поцелуем.
- Ты всегда можешь ее свести.
Она нахмурилась, покачала головой.
- Я привязалась к ней. Теперь, - попросила она, проводя ладонью по его бицепсам, - расскажи мне о своей русалке.
- Об этой? - он усмехнулся, согнул свою руку и показал мощный танец мускулов.
- И другая на твоем мотоцикле. Возможно, однажды ты был влюблен в русалку.
- Я любил только тебя, - ответил он, поворачивая ее и прижимая ее спину к своей груди.
Взяв мыло, он начал нежно намыливать ее грудь, живот и лоно.
- Это очень мило, - проговорила она, застонав, - но, Макс, я действительно хочу знать о твоей русалке.
- Я сделал ее в ту ночь, когда ты вышла замуж за Чипа.
Он прошептал ей это в ухо, и его мыльные пальцы достигли ее ног, кружась вокруг, заставляя ее стонать и стонать, но она все же сумела спросить:
- Почему?
- Это длинная история, - его пальцы вошли внутрь, и ее ноги ослабели. - Ты уверена, что хочешь знать все детали?
Его голос скрежетал, когда он говорил. Его губы пробежали по ее плечам, вверх, к изгибу ее шеи, пока его пальцы делали абсолютно восхитительные вещи в той части ее тела, которая очень нуждалась в его внимании.
- Я хочу знать все.
Она удивлялась, как много из своего прошлого он еще может открыть, когда она почувствовала его тугую плоть, прижатую к своей спине, ощутила собственное пульсирующее желание вновь иметь его внутри. Она все еще умоляла:
- Расскажи мне, Макс.
- Я был зол. Давление его пальцев возросло, и она склонила свою голову ему на грудь, тщетно стараясь сохранять ровное дыхание. - Я попросил Медведя поехать со мной в Майами.
Его большой палец играл с ее маленькой пульсирующей точкой, и ее тело вздрагивало.
- О боже, Макс. Пожалуйста, продолжай.
- Рассказ? - дразнил он. - Или это?
Его рот мучил чувствительную точку за ее ухом, пока его руки творили свое волшебство на каждом видимом и невидимом месте ее тела.
- Продолжай и то, и другое, - попросила она. - Пожалуйста.
- Там был магазин татуировок в обшарпанной части города, и Медведь уговорил меня нанести рисунок.
Он повернул ее вокруг, прижимая спиной к гладкой скале.
- У Медведя их уже была дюжина. Я не хотел ни одной.
Его губы путешествовали вдоль ее шеи, захватили ее грудь, лизали, сосали, слегка покусывали и почти довели ее до безумия.
- Там был смышленый ребенок, он сидел в комнате ожидания и смотрел «Маленькую русалку». Он язвил, говорил мне, что его мама имеет миллион татуировок и что я цыпленок, потому что боюсь.
Лоурен слышала разрыв другого пакетика из фольги, пока Макс продолжал говорить, и бросила свой взгляд на его благословенную возвышающуюся плоть. Она открыла рот, чтобы дышать, когда он медленно стал надевать презерватив.
- Медведь и мальчик подстрекали меня, - сказал Макс, двигаясь ближе, еще ближе. - И я вошел за занавеску и сказал мужчине, чтобы он сделал у меня на руке русалку с ярко-зелеными глазами, коричнево-золотыми волосами и сочными грудями.
Лоурен чувствовала биение напряженного тяжелого тела Макса между своих ног и закричала, когда он пронзил ее.
Обхватив руками ее бедра, он закинул ее ноги себе за спину и вошел в нее. Мощные движения его тела прижимали ее к стене.
- Эта татуировка - напоминание о том, чего я никогда не мог иметь, - проговорил он, - напоминание, что два разных мира никогда не могут соединиться. Я верил в это до сегодняшней ночи. Ничто не может разлучить нас, Лоурен. Ничто.
Она обвила его шею своими руками, толкая его плотнее, плотнее, наслаждаясь ощущением его, двигающегося внутри нее, тем, как его тело придавило ее к стене, настоятельностью, желанием, непреодолимой безграничной потребностью в нем, когда он вел ее туда, где она никогда не была, представлял ее миру наслаждения, которые она никогда не мечтала найти. И впервые в жизни она почувствовала, что по-настоящему любима.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Светящийся просвет на утреннем небе содрогнулся от рева стартовавшего двигателя. Мгновение спустя облака раскрылись и выпустили на свободу льющийся потоком ливень.
«Восхитительное начало дня», - подумала Лоурен, обнимая талию Макса руками и крепко прижимаясь к нему, когда его мотоцикл вырвался с парковки постоялого двора «Фантазия».
Они ехали по залитым дождем одиноким улицам почти полчаса, и в это время Лоурен думала о восхитительных вещах, которые сделал с ней Макс в течение ночи, и о том, как он шептал ей в ухо милую чепуху, которая заставила ее покраснеть. И они опять будут вместе завтра утром, прямо после того, как Райан и Джеми уйдут в школу.
На этот раз Лоурен испытала удовольствие от пробуждения в семь утра, потому что она планировала прыгнуть обратно в кровать с самым желанным партнером.
Чем ближе они подъезжали к Палм-Бич, тем дальше уплывали облака. Наконец солнце осветило тротуар, и потоки яркого света ослепили их. Макс сбавил скорость, пока они огибали углы, ударил по нескольким лужам, которые невозможно было пропустить.
Они брызнули грязной водой на ее ноги и замоченное дождем платье, и вскоре байк повернул на круговую дорогу перед ее домом.
В этот момент все хорошее закончилось.
Селеста стояла около открытой двери «Бентлей», ее глаза сузились от гнева.
- Доброе утро.
- Доброе утро, мама. - Лоурен соскочила с мотоцикла, отдала Максу шлем и кожаный пиджак, в который была одета. Она провела пальцами по волосам, стараясь придать себе презентабельный вид, - невыполнимая задача, принимая во внимание, что ее платье прилипло к телу и вода стекала с него. - Я бы обняла тебя, - обратилась Лоурен к матери, стараясь поднять Селесте настроение, - но я в беспорядке.
Селеста не удивилась:
- Ты хорошо провела вечер?
Лоурен сжала руку Макса.
- Это был лучший вечер в моей жизни.
- А как я провела этот вечер, тебя хотя бы чуть-чуть интересует? Тебя вообще заботит, что ты унизила меня на глазах у Джеральда? - спросила Селеста, захлопывая дверцу машины. - Согласна, разговор о краже драгоценностей мог быть из ряда вон выходящим, но у тебя не было причины убегать от своих гостей просто потому, что мистер Уайлд был оскорблен.
- Я тоже была оскорблена, мама.
- Чем?
- Тем, как ты третировала моего гостя.
Макс положил свою руку на ее руку:
- Ты не должна защищать меня.
- Единственный, кого я защищаю, это я сама, отрезала Лоурен и опять обратилась к своей матери: - Ты двадцать девять лет твердила мне, что я унижала тебя тем или другим способом, и я провела двадцать девять лет, стараясь исправить все свои ошибки, но я не могла сделать тебя счастливой.
Она чувствовала, как Макс сжал ее руку, знала, что он хотел остановить ее прежде, чем она пожалеет о сказанном, но слова выскакивали сами собой.
- Я люблю тебя, мама, но я больше нс могу жить
под твоим диктатом. Я счастлива с Максом, и меня не волнует, что кто-то подумает.
- Посмотрим, но как ты будешь себя чувствовать, когда твои друзья будут сплетничать за твоей спиной или когда они перестанут приглашать тебя на вечеринки?
Селеста сделала глубокий вдох, и Лоурен осознала, что она никогда не видела мать в таком гневе. Лоурен совсем не хотела причинить ей боль, но она устала от раздражения и наставлений своей матери, хотя сильно любила ее.
- Мои так называемые друзья уже судачат обо мне, - сказала Лоурен. - Мне намекнули на это вчера, когда я еще пыталась заниматься организацией свадеб.
- И этим все не закончится, - бросила в свою очередь Селеста. - И ты возненавидишь мужчину, который явился причиной всех твоих несчастий. Я знаю, потому что это случилось со мной и твоим отцом. Пожалуйста, Лоурен, послушай меня. Ты можешь думать, что любишь мистера Уайлда, но если ты останешься с ним немного дольше, то потеряешь все, что у тебя есть.
- Моя жизнь была совершенно пуста, мама, так что я не понимаю, что мне терять,
Селеста покачала головой:
- Тебя не убедить?
- Впервые в жизни у меня пет сомнений в том, чего я хочу.
Очевидно, такой ответ не удовлетворил Селесту, и она повернулась к Максу:
- Если вы любите мою дочь, мистер Уайлд, вам следует оставить ее.
- Я не могу этого сделать.
- Отец Лоурен сказал однажды то же самое. Он не покинул бы меня вопреки протестам моей матери, и так же, как Лоурен, я была влюблена. Я делала все ради него. Я оставила свой дом, свой образ жизни, потому что я думала, что единственное, в чем я нуждаюсь, это его любовь, и все закончилось плохо. - По щеке Селесты скатилась слеза. - Пожалуйста, - умоляла она, и даже Лоурен услышала муку в ее голосе, - если вы любите мою дочь, оставьте ее.
Больше ничего не говоря, Селеста села в машину, захлопнула за собой дверь и уехала прочь.
Лоурен глубоко вздохнула, когда увидела, как машина поворачивает на дорогу. Она с такой уверенностью заявила, что ее не волнует мнение друзей и семьи, но в глубине души знала, что это было не до конца правдой. Однако она также знала, что любит Макса, что он самое важное в ее жизни.
Взглянув на Макса, она увидела беспокойство и следы сомнения в его глазах. Она постаралась улыбнуться, но вместо этого ее губы задрожали от страха, что он оставит ее.
- Твоя мама права, - проговорил Макс, проводя пальцами по своим волосам. - Оставшись со мной, ты потеряешь все, чем жила прежде. Тогда ты станешь обижаться на меня, а я не хочу этого.
О боже, она нс желала слышать эти слова. Только не от Макса.
- Мама ошибается.
Он покачал головой:
- Нет, она права. Твой бизнес терпит крах отчасти из-за меня.
- Люди посмеивались над моими попытками вести бизнес задолго до того, как я встретила тебя.
- Да, но, наняв меня обслуживать свадьбу Бетси, ты только подбросила дров в огонь.
- Ты думаешь, меня это волнует?
- Я знаю, что тебя это волнует, - сказал он, сжимая ее руки. - Это твое дело, Лоурен. Тебя все касается, и ты постоянно волнуешься о том, что думают люди. В этом нет ничего плохого. Черт возьми, большинство людей должны любить тебя, но если мы будем вместе, ты станешь ежесекундно переживать о том, что говорят люди, что они думают, и будешь страдать.
- Так что ты собираешься делать, Макс? Уйти от Меня?
- У меня нет выбора. Я люблю тебя, но…
Она цинично рассмеялась:
- Ты не любишь меня, Макс. Если бы ты любил, то остался бы со мной, и мы бы справились с этим вместе.
Его пальцы напряглись, и она увидела гнев в его глазах.
- Я действительно люблю тебя, поэтому я намерен покинуть тебя.
- Это самое смешное из всего, что я когда-либо слышала.
- Не от меня. Ты думаешь, меня заботит, смеются ли люди за моей спиной? Ты думаешь, меня заботит, что твоя мать невзлюбила меня? Что до обвинений в адрес моих друзей, я жил с таким ярлыком всю свою жизнь, и они легко отскакивают от меня. Но, черт возьми, Лоурен, я люблю тебя так сильно, что мне будет больно каждый раз, когда над тобой станут насмехаться, каждый раз, когда ты будешь спорить со своей мамой, или когда потеряешь своих друзей и самоуважение, потому что я знаю, как важны все эти вещи для тебя.
Слезы лились из ее глаз.
- Я не хочу потерять тебя.
- Я тоже не хочу потерять тебя. Но мы оба знали с самого начала, что наши миры очень разные.
Лоурен оттолкнула его, стирая непокорные слезы со своих щек.
- Я бы никогда не назвала тебя предателем. Господи, Макс, я была замужем за мужчинами, которые не заботились о наших семейных отношениях. Я полюбила тебя, потому что ты был совсем не похож на них. Я думала, ты будешь бороться за меня, любить меня несмотря ни на что. Но я ошиблась.
- Я действительно люблю тебя, Лоурен, но я боюсь причинить тебе боль.
Она рассмеялась и позволила слезам катиться по лицу.
- Знаешь что, Макс, - сказала она, обреченно поднимаясь по ступенькам своего большого одинокого дома, - ты причинил мне такую боль, как никто и никогда.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Коробка «Годивы» и бутылка шампанского «Дом Периньон» помогли Лоурен прожить первый день. В течение второго дня она лежала в постели, стараясь остановить адскую головную боль из-за слишком большого количества шампанского и шоколада.
Поход за покупками помог бы справиться с переживаниями, но она не могла показаться на людях с опухшими глазами и со слезами, беспрерывно текущими по лицу. Кроме того, она не хотела выходить из дома, потому что боялась пропустить звонок Макса, который до сих пор не звонил.
Как он мог оставить ее? Знал ли он, как она несчастна? Заботило ли его это?
Конечно нет! Казалось, это никого не заботило, и она начала сильно жалеть себя.
Потянувшись через кровать, на которой валялись подушки и журналы, которые не принесли ей никакого облегчения, она схватила салфетку, постучала по наполовину пустой бутылке аспирина, который, однако, не помогал ей от головной боли.
Она высморкала нос, скомкала и бросила салфетку в мусорное ведро позади кровати, попала мимо, как и раз пятьдесят до этого.
Когда раздался стук в дверь, она застегнула пуговицы на черной шелковой пижаме и засопела:
- Входите.
Появился Чарльз с серебряным подносом, наполненным изумительными блюдами, приготовленными миссис Фиск. Он прошел через комнату, покачал головой, мельком взглянув на Лоурен, потом прошел к шкафу для посуды.
- Я принес обед, - сообщил он, поставив поднос и забирая другой, оставленный во время ланча - еда была не тронута. Простите, что я говорю это, мисс Ремингтон, но вы собираетесь остаться в этой комнате навсегда?
- Я думала об этом.
- Вы не думаете, что слезами не вернете мистера Уайлда?
- Не похоже, что можно заставить мистера Уайлда вернуться, но я надеялась, что слезы помогут мне получить по крайней мере унцию понимания и участия от людей, которых я люблю.
- Вы находите, что это эффективно?
- Нет, наоборот. Вы единственный посетили меня за эти два дня.
Он усмехнулся:
- Я думал, мое мнение поможет вам скорее встать с постели. Очевидно, я ошибался.
- Зачем мне выходить из этой комнаты? И особенно интересно услышать, как я могу вернуть назад Макса Уайлда.
- Полагаю, что есть много возможностей для этого.
- Не хотите ли поделиться ими со мной?
- Нет.
- Почему?
- Потому что вы всю свою жизнь делаете то, что от вас ожидают. Мне показалось, вы устали от этого, с сегодняшнего дня собирались делать то, что сами хотите. Я думаю, пришло время исполнить ваши намерения. - Чарльз шагнул в коридор. - Доброй ночи, мисс Ремингтон.
Почему Чарльз всегда прав?
Высморкавшись, она бросила салфетку в корзину и промахнулась. Возможно, она пропустила много других вещей за последние два дня и за всю жизнь.
«Возьми себя в руки, - сказала она себе, - и подумай, как вернуть Макса».
Но ее мысли путались. Ей нужна была помощь.
Сняв телефонную трубку, она набрала номер своего брата. Была только половина седьмого в Вайоминге, и она знала, что не прервет ничей сон. Две недели назад она уже поступила таким образом и не могла повторить эту ошибку из-за деликатного положения Сэм.
Ей надо было услышать голос невестки, чтобы почувствовать себя лучше. Она сделала глубокий вдох и постаралась начать спокойный разговор после всех «привет», «как ты?» и «как самочувствие?».
- О Сэм, - заплакала она, - я не знаю, что делать.
- Во-первых, перестань плакать, - инструктировала Сэм, - во-вторых, расскажи, что случилось?
Схватив салфетку из коробки, валявшейся на середине кровати, Лоурен высморкала нос и глубоко вздохнула.
- Я люблю Макса Уайлда.
- И это заставляет тебя плакать?
- Конечно нет. Он меня тоже любит.
- Тогда я не вижу здесь проблемы.
- Мама ненавидит его.
- Эго проблема твоей мамы. Не ваша.
- Он байкер. У него большая татуировка русалки на руке, бородка, и он носит в обоих ушах серьги.
- Похоже, он выглядит как мужчины, которые мне нравились до того, как я вс тротила твоего брата.
- Мне от этого не легче, Сэм.
- Как я могу помочь, если я не понимаю, в чем дело?
У Сэм всегда были вопросы, по у нее всегда были и ответы.
Лоурен глубоко вздохнула:
- Я сказала себе, что не хочу связываться с Максом, потому что он совсем не подходит мне, по, господи, Сэм, он так великолепен и красив, и он заставляет меня чувствовать себя особенной и любимой.
- Тогда тебе следует быть с ним.
- В этом вся беда. Он не хочет меня.
- Но ты сказала, что он любит тебя.
- Он любит, - подтвердила она, - или говорит, что любит, и по этой причине не хочет быть со мной.
На другом конце провода возникла долгая тишина.
- Сэм, ты там?
- Да, я все еще здесь. Могу я задать тебе вопрос о Максе?
- Конечно. Задавай любой вопрос.
- Ты уверена, что он в своем уме?
- Определенно.
- Тогда тебе лучше объяснить мне, почему он ушел от тебя, если любит.
Лоурен целых десять минут излагала ситуацию, и когда она закончила, Сэм просто сказала:
- Я думаю, что он сумасшедший.
- Нет, он не сумасшедший. Он прекрасен, Сэм. Он усыновил мальчика и девочку, и они самые замечательные дети на свете. Он тратит много денег на содержание дома для бедных детей. Он пожертвовал все деньги, которые я собиралась заплатить ему за свадьбу Бетси, в твое благотворительное общество. И я не могу забыть о том, что он готовит прекрасный соус барбекю, и так далее, все остальное довольно личное.
- Ты в самом деле по-настоящему любишь его?
- Я никогда не думала, что можно любить кого-то так сильно. Ты знаешь, - Лоурен опять легла на подушки, - я всегда боялась попробовать что-нибудь новое, перейти границы того, что от меня ожидают, но Макс сделал все это таким легким. Он заставил меня ездить на мотоцикле и присматривать за его детьми, с чем я вполне прилично справилась, и, боже, Сэм, он раскрыл во мне самое лучшее.
- Судя по всему, он стоит того, чтобы за него бороться, но я не могу ничего тебе посоветовать, Лоурен. На этот раз решай сама.
«Он несомненно стоит того, чтобы за него бороться», - сказала себе Лоурен. Она надеялась, что сможет выработать подходящую стратегию и что Макс выйдет на ринг. Победить в этом поединке было намного важнее, чем организовать безупречную свадьбу. В этот момент ее будущее с Максом было поставлено па карту.
* * *
- Ты выглядишь отвратительно.
Макс повернул голову на скрип кухонной двери и голос Джазз. Она была одета в свой лучший костюм для прогулок «откинь-лишние-двадцать-и-я-дам-тебе-работу».
Макс усмехнулся, он всегда удивлялся тому, как Джазз одевалась на работу.
- Ты тоже выглядишь замечательно.
- Спасибо. Стараюсь. Она положила свою сумку на кухонный стол, сбросила свои пятидюймовые каблуки и взобралась на один из барных стульев. - Что у нас на ланч?
- Лосось под горчичным соусом.
- Ты шутишь?
Макс помотал головой:
- Это блюдо сегодняшнего дня.
- Никаких жареных цыплят?
- У меня есть остатки в холодильнике. Хочешь, я подогрею?
- Я сама. Продолжай то, что делаешь. - Джазз слезла со стула, привычно направилась к одному из холодильников, вытащила блюдо с холодным жареным цыпленком и села опять у бара. - Итак, что с лососем под горчичным соусом? - спросила она, снимая полиэтиленовую обертку с тарелки и беря ножку цыпленка.
Макс поднял глаза от лосося:
- Мне звонила одна очень сдержанная, осмотрительная женщина, которая была на свадьбе Бетси Эндикотт. Она спросила меня, могу ли я обслужить интимный ужин, который состоится у нее сегодня вечером.
Ей понравились карибские брошеттес и она умирает хочет попробовать другие мои блюда.
Джазз жевала цыпленка, уставившись на него, как будто он сошел с ума.
- И ты не рад этому?
- Я потратил годы, чтобы держаться подальше от приготовления блюд такого рода.
- Тогда почему ты принял предложение?
Потому что, черт возьми, он хотел понравиться людям Палм-Бич.
- Это моя попытка приноровиться.
Джазз рассмеялась:
- Это возможно?
- Черт его знает.
- Этого хочет Лоурен?
- Я не разговаривал с ней уже неделю. - Он стукнул плоской стороной ножа по куску лососины и расплющил его одним ударом. - Я был занят, пытаясь понять, как мы оба могли быть вместе, не начав вражду между байкерами и светскими снобами.
Джазз схватила салфетку, потянула крышку коробки с печеньем и отыскала свежее овсяное печенье с орехом пекан.
- Она знает, что ты стараешься сделать?
Макс опять опустил нож на рыбу.
- Нет.
- Так почему ты не скажешь ей?
- Потому что у меня может не получиться. Потому что она может постараться уговорить меня выйти из того, что я делаю, или ей придет в голову идея похуже моей.
- Другими словами, ты боишься позвонить ей.
- Почему я боюсь позвонить ей?
- Потому что, если то, что рассказал мне Медведь, правда, ты бросил Лоурен с одним из самых непростительных оправданий, которое я когда-либо слышала, и сейчас боишься, что она не захочет тебя видеть.
- Да, я поступил очень плохо. Я стараюсь исправить ситуацию, и мне не нужна твоя помощь.
Джазз надкусила другое печенье и пристально посмотрела на него.
- Знаешь, Макс, ты был готов все разрушить неделю назад. Может пройти еще несколько недель, прежде чем твое лекарство будет готово. На твоем месте я бы увиделась с ней, пока она не решила, что тебя не стоит ждать.
- Я должен обслуживать три вечеринки на этой неделе. Завтра у меня встреча с адвокатом по усыновлению. И Херри звонит мне каждый день с отчетом об очередных неудачах. У меня двое детей, у меня «Дыра».
- Если ты ее действительно любишь, перестань искать оправдания.
В глубине души он знал, что Джазз права. Но что, если он пойдет к Лоурен и обнаружит, что она уже потеряла интерес к нему и нашла другого мужчину.
* * *
С тех пор как ее друзья прибыли на завтрак, Лоурен скрещивала и перекрещивала ноги не менее пятнадцати раз, с тех пор как ее друзья приехали на второй завтрак.
Она пригласила их, потому что ей нужен был отдых. Придумать, как вернуть Макса, примирить два разных враждебных друг к другу общества, было непростой задачей. Бессмыссленная болтовня - прекрасный способ дать отдых голове.
- Я до сих пор не могу поверить в это, - щебетала Банни Эндикотт, когда они пили чай и угощались сандвичами.
- Во что ты не можешь поверить? - спросила Лиззи Ла Фонтейн.
- Как, разве ты не слышала? - воскликнула Банни, положив руку себе на грудь.
- О чем? - опять задала вопрос Лиззи.
- Китти Витфилд наняла этого поставщика, который изумительно накрыл столы на свадьбе Бетси, чтобы он приготовил интимный ужин для нее и Гая Трешера.
Казалось, слова Банни отдавались эхом по комнате, и Лоурен насторожилась.
- Это не может быть правдой, - открыла рот от изумления Лиззи.
- Но это так, - продолжала Банни. - Мне рассказал об этом мой дворецкий, а он узнал от горничной Китти.
- Что могло толкнуть на это Китти? - спросила Лиззи.
Они не знают Макса, подумала Лоурен, или они не так сообразительны, если считают, что он не достоин обслуживать интимное - или даже не интимное мероприятие в Палм-Бич.
- Он в самом деле прекрасный повар, - присоединилась Лоурен.
Банни посмотрела на нее как на помешанную. Безупречно подведенные брови Лиззи почти сошлись вместе, так сильно она нахмурилась.
- Я не знала, что Гай Трешер был поваром, - сказала Банни.
- И я тоже, - поддакнула Лиззи. - У меня было впечатление, что он не мог делать что-то подолгу, даже с помощью виагры. И как я слышала, даже когда он был в состоянии сделать что-то, это у него не особенно получалось.
- Я слышала в точности то же самое, - продолжала Банни, оставив Лоурен в смущении. - Единственное, что меня удивляет, это как Китти могла влюбиться в такого мужчину, как он. Он ужасно скучный, не говоря о том, что стопроцентный сноб. Я ведь попробовала привлечь его к работе на суповой кухне в Западном Палм-Бич в прошлый День благодарения, и он категорически отказался.
- И я не могла выбить из него пожертвований, когда последний ураган обрушился на побережье. Все, чего я хотела, было несколько предметов одежды, и мы все знаем, что у Гая их предостаточно.
- Постойте минуту! - прервала Лоурен. - Вы хотите сказать, вас не беспокоит то, что Китти наняла Макса Уайлда?
- Ты имеешь в виду повара? - спросила совершенно сбитая с толку Банни.
- Да, того Макса Уайлда.
- Конечно нет, Лоурен. Почему это должно беспокоить… - Банни приложила руку ко рту. Когда к ней вернулось самообладание, она лукаво улыбнулась. - Я забыла. Вы ведь видели этого мужчину?
Сейчас начнется. Инквизиция. Ядовитые замечания.
- Он мой друг, - заявила Лоурен.
Лиззи усмехнулась, дотягиваясь до сандвича.
- На вашем месте, Лоурен, я бы хотела намного большего, чем просто дружить с ним. Вы могли не заметить, но некоторые из нас рассмотрели тело мистера Уайлда па свадьбе Бетси. Совершенно великолепен! И я слышала, что Энги Харт не прошла мимо того мужчины, который стоял за стойкой бара.
- Вот уж он совсем непривлекательный! - колко подметила Банни. - И можете себе представить, он стоматолог! Достаточно квалифицированный, на самом деле. Не могу поверить, я думала, что он вор.
- Мы все делаем поспешные выводы время от времени, - заявила Лиззи. - Это случается.
Лоурен улыбалась, слушая их разговор. Она часто находила своих подруг скучными, поверхностными, в лучшем случае ведущими тривиальную жизнь. Сегодня она, однако, внимательно прислушивалась к ним и обнаружила удивительные вещи.
Почему она не знала, что Банни провела День благодарения, работая на суповой кухне? Почему единственное, что она знала о Банни, было только то, что у нее имплантанты в груди и что она ищет, за кого бы выйти замуж в четвертый раз?
И Лиззи. С какого момента она собирает средства для помощи пострадавшим от стихийных бедствий?
Что еще она не знала о своих подругах? Может быть, она на самом деле была снобом - и во многом, а не только в одном?
Ее жизнь стала лучше с тех пор, как в ней появился Макс. Нс только потому, что он сделал ее счастливой (до того момента, как он безрассудно заявил, что все кончено), но потому, что он помог ей посмотреть с другой стороны на людей, которых уже давно знала.
Внезапно все прояснилось. Она точно знала, что она должна делать, чтобы привести Макса в мир, который она любила, - она собиралась отдать этот мир ему.
* * *
Уже за полночь Макс отвел спящего на ходу Райана в его комнату и наблюдал, как он в одежде и в обуви упал в постель. Выключив свет, Макс закрыл дверь и отнес Джеми в ее комнату. Она уже спала больше часа и не издала ни звука, когда он вынес ее из машины.
Откинув простыни, Макс положил девочку на кровать, снял с нее сандалии, потом натянул ей на плечи простыню.
- Спасибо, что свозил нас в «Мир Диснея», - прошептала она, ее голос потонул среди подушек, - было весело, но лучше бы Лоурен поехала с нами.
Макс сел на край ее кровати.
- Ты так думаешь?
Джеми кивнула, потом положила руки под щеку.
- Я думала, она тебе нравится.
- Она мне нравится.
- Тогда почему ты так давно с ней не виделся?
- Я был очень занят.
- Это не причина.
- Да, хорошо, я планирую позвонить ей завтра.
И всем своим сердцем он надеялся, что Лоурен примет его назад.
Джеми улыбнулась, совершенно удовлетворенная его ответом, и зарылась поглубже в подушки.
- Спокойной ночи, - сказал Макс, целуя ее в лоб.
- Спокойной ночи, папа.
Макс закрыл глаза, наслаждаясь звучанием этого слова. Папа. Джеми впервые произнесла его, с тех пор как адвокат позвонил, чтобы проинформировать Райана и Джеми, что их отец решил от них отказаться. Дети не испытывали никакого сожаления. Уже давно они не видели отца и не слышали ничего о нем, и их настоящий отец довольно быстро перестал для них существовать. Теперь мальчик и девочка, которых Макс действительно любил, были его детьми по закону.
Он встал с кровати, направился к своему офису и свалился в рабочее кресло. Они отсутствовали три дня, и автоответчик показывал много сообщений. Макс нажал на кнопку воспроизведения, решив их прослушать перед сном.
Миссис Фабиано позвонила, чтобы еще раз поблагодарить за вечеринку в честь дня рождения Луиджи. Банни Эндикотт хотела, чтобы он обслуживал интимный ужин, и он мог поклясться, что слышал смех Медведя на заднем плане. Еще два звонка были от предполагаемых клиентов из Палм-Бич, один звонок от Медведя, один от Джазз, и потом он услышал голос Лоурен, мягкий, нежный, сексуальный и немного нерешительный.
«Позвони мне. Пожалуйста».
Звонок был два долгих дня назад. Как глупо, что не позвонил ей перед отъездом. Остается надеяться, что она все еще хочет с ним разговаривать.
Поразительно, но следующий звонок был тоже от Лоурен.
«Извини, что беспокою тебя, Макс. Это Лоурен. Не помню, оставила ли я свое имя на последнем сообщении, так что я решила позвонить еще раз, только на случай, если ты не был уверен в том, кто просил тебя позвонить. Так что теперь, когда ты знаешь, что это я, не мог бы ты мне позвонить, пожалуйста?»
Он усмехнулся. Ее голос был определенно более поощряющим.
Би-ип.
«Это мой третий звонок, Макс. Прошло три часа с моего первого звонка, мне необходимо с тобой поговорить. Пожалуйста. Позвони мне».
Би-ип.
«Четвертый звонок. Я действительно хочу с тобой поговорить, Макс. - На этот раз он услышал дрожь в ее голосе. - Позвони мне. Пожалуйста».
Би-ип.
«Да, Макс. Это опять Лоурен. Я не знаю, почему ты не звонишь мне, но… но, о черт возьми! Я буду в „Дыре в стене» во вторник в полдень. Ты, может быть, не хочешь меня видеть, но я хочу тебя видеть. Пожалуйста, будь там.
Если ты не придешь, что ж…» - Она глубоко дышала. - «Я люблю тебя, Макс. Пожалуйста, будь там».
Би-ип.
«Привет, Макс, это Херри. Кажется, у меня хорошая новость для тебя. Позвони, как только сможешь».
В Калифорнии еще не было половины десятого. Макс схватил телефон и набрал номер Херри.
- Херри Сроу.
- Это Макс Уайлд, Херри. Меня не было в городе, и я только что получил твое сообщение.
- Я рад, что ты позвонил, - сказал Херри. - Я нашел другую ниточку.
- Насколько прочную? - спросил Макс. У него были большие надежды, несмотря на все неудачи в прошлом.
- Многообещающая версия. Это лучший ответ, который я могу тебе дать. Я сумел найти агента на пенсии, который работал с несколькими детьми-актерами девятнадцать-двадцать лет назад. Он хорошо запомнил маленькую девочку, которую звали Шарлотта Уайлд.
- У него есть какие-нибудь записи, какие-нибудь…
- Все, что у него есть, - это живое воспоминание о матери девочки. Лоретта Уайлд.
Макс провел рукой по волосам. Это была первая Шарлотта Уайлд, как-то связанная с женщиной с таким же именем, как и у матери Макса.
- Что еще он сказал тебе?
- Немного. Женщина была деспотом. Он не мог даже пристроить девочку в торговлю или куда-нибудь еще из-за требований Лоретты. Я проверил несколько других версий, выяснил, что Шарлотту удочерили и вышел на след ее приемных родителей.
- Господи, Херри. Почему ты говоришь, что это только многообещающая версия?
- Потому что ее приемные родители не дадут мне никакой информации.
Это было не то, что Макс хотел услышать.
- Почему?
- У меня нет ключа. Он капеллан морского корпуса в отставке. Она домохозяйка. Они живут в Барстоу, и там же они жили, когда росла Шарлотта. Она проходила под именем Шарлотта Маттингли.
Макс повторил про себя имя. Так близко они никогда не подходили.
- Возраст совпадает? - спросил он, уверенный, что Херри не стал бы звонить, если бы не проверил в первую очередь эту информацию.
- Да. Возраст, цвет волос и глаз совпадают.
- Как насчет ее прошлого?
- Сведения достаточно отрывочны. Они путешествовали от одной морской базы к другой, пока не обосновались в Барстоу. Шарлотта была тихим ребенком, так мне сказали ее старые знакомые. Очень религиозна. Она вела группы изучения Библии в школе, не ходила на танцы, не высовывалась.
- Моя сестра любила танцевать и петь. Она привлекала внимание, была полна жизни.
- Послушай, Макс, родители девочки, похоже, очень строгие. Ребенок мог измениться, живя в такой семье, как эта.
Да, Макс слишком хорошо знал, что влияние родителей на детей безгранично - хорошее, плохое, нейтральное.
- Итак, что будем делать? - спросил Макс.
- Я посмотрю. Что-то обязательно прояснится.
- О’кей, звони мне, когда узнаешь что-нибудь еще.
- Еще вот что, Макс. У меня хорошее предчувствие. Я не говорю это слишком часто, но думаю, я разыщу ее.
Макс повесил трубку, уставился на бумагу, на которой он много раз написал имя Лоурен, и написал под ним «Шарлотта Маттингли». Он не верил в сказочных фей и ангелов-хранителей, но понял, что, должно быть, сделал что-то очень хорошее в своей жизни, чтобы заслужить эту новую улыбку фортуны.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Ровно в полдень Лоурен стояла перед дверью клуба «Дыра в стене». На ней было сногсшибательное обтягивающее платье из перфорированной кожи. Короткое, белое и с очень глубоким вырезом, оно выглядело ошеломительно вместе с висячими бриллиантовыми серьгами и бриллиантовым браслетом из двух нитей. Лоурен подумывала надеть кожаные белые сапоги на высоком каблуке, но это уже было слишком, поэтому она остановилась на паре туфель от Феррагамо.
Она хотела, чтобы у Макса потекли слюнки, чтобы он упал в ее объятия, потому что последние две недели были самым напряженным и самым одиноким временем в ее жизни. Она отчаянно нуждалась в нем.
Но была ли она нужна ему? Он не перезвонил ей, но он мог быть в отъезде или очень занят. Она не могла сделать выводы, она просто предполагала, что он нуждается в ней так же сильно, как она в нем. Он сказал много глупых вещей, но она была уверена, что он любит ее. И он полюбит ее еще сильнее, когда услышит в деталях, как она собиралась соединить лучшее из их совершенно противоположных миров.
Сделав глубокий вдох, она толчком открыла тяжелую дверь. Через секунду дверь с грохотом захлопнулась за Лоурен, эхо отдавалось по пустому зданию.
- Привет. Есть здесь кто-нибудь?
Тишина. Она только что видела с полдюжины мотоциклов на улице, среди них мотоцикл Макса.
Лоурен прошлась по бетонному полу, стук ее каблуков отражался от стен. Она ненавидела эхо. Ненавидела быть в одиночестве.
И потом она услышала стук тяжелых сапог по полу.
- Привет, Лоурен, - глубокий голос Макса эхом разнесся по складу.
Она обернулась. Макс прислонился к стене, руки он держал в карманах. У него под глазами были темные круги, и он выглядел встревоженным, но она не упустила крошечную искорку в его глазах. Он выглядел сильным, теплым и невыразимо желанным. Именно в таком мужчине она нуждалась всю жизнь.
- Привет, - сказала она мягко.
Она направилась к нему, очарованная прядями черных волос, спадающими на его лоб, мощными мускулами его рук, и остановилась в шаге от него, вдыхая мускусный аромат его одеколона. Она хотела прикоснуться к нему, но отошла назад, все еще заинтригованная пустотой склада.
- Где все?
- Ушли.
- Почему?
Его горячий взгляд не спеша бродил по ее телу, и гусиные пупырышки появились у нее на руках.
- Чтобы оставить нас вдвоем.
- Зачем?
- Потому что я не хотел, чтобы кто-нибудь видел меня опустошенным, если ты скажешь, что больше не желаешь меня видеть.
- Я была бы большой дурой, если бы так сказала.
- Я знаю кое-кого, кто, не моргнув глазом, сказал это любимой женщине.
- Он позвонил ей и извинился?
Макс отрицательно помотал головой:
- Он боялся. Она могла решить, что он не стоит ее переживаний.
- Если она любила его, по-настоящему любила, - сказала Лоурен, - она бы поняла и простила его.
Она бросилась к нему, касаясь его гладкой щеки, водя большим пальцем но его усам и бороде, по замечательным губам, которые она была рождена любить.
- Может быть, она даже заказала для них люкс в пентхаусе в надежде, что они поедут туда, чтобы наверстать упущенное.
Внезапно она очутилась в руках Макса, и его рот закрыл ее рот, не оставляя сомнения, что он хотел наверстать упущенное.
- Я хочу, чтобы у нас все было хорошо, - выдохнул он ей в губы. - Меня не волнует, что я должен делать, Лоурен, но так или иначе я войду в твой мир.
Она крепко обняла его, прижавшись щекой к его щеке.
- Я слышала об интимном ужине, приготовленном тобой для Китти Витфилд. Она немного недалекая, и ей нелегко угодить, но она всем восторженно говорила о тебе, - Лоурен посмотрела в его прекрасные карие глаза. - Я бы сказала, что ты прыгнул за борт, чтобы соответствовать моему миру. Теперь я хочу, чтобы мой мир соответствовал твоему.
- Это невозможно, Лоурен.
- Я почти две недели думала, как это сделать, и…
Входная дверь с шумом открылась, и лучи солнца упали на пол. Вошли двое крепких служащих доставки.
- Куда все поставить? - закричал один из них Лоурен.
- О, дорогой. Они приехали слишком рано.
- Кто приехал рано? - спросил Макс, нахмурясь, когда она высвободилась из его объятий.
- Доставка, - она вяло улыбалась, желая выиграть несколько минут на объяснения. - Извини, я сейчас.
Она не дала Максу времени ответить, она просто убежала от него и направилась к самому большому и крепкому парню, который, кажется, был главным. Сквозь почти сжатые зубы она сказала:
- Я вас не ждала раньше половины первого.
- Послушайте, леди, когда доставили, тогда и доставили. Итак, куда все это?
- Как я могу сказать, если вы не дали мне времени решить куда?
- Мы можем выгрузить все на улице.
- Нет, это плохая идея.
Она почувствовала тяжелую руку на своем плече.
- Что происходит? - спросил Макс, подозрительно сузив глаза.
- Мне надо решить, где поставить растения.
- Какие растения?
- Те, что я заказала. Те, что сейчас принесут сюда.
- Нам здесь не нужны никакие растения!
- Обязательно нужны.
- Здесь и так хорошо.
- Извини, что я это говорю, Макс, но здесь скучно. Здесь нет никакого стиля.
- Это склад!
- Пожалуйста, не спорь со мной. У меня в голове и так много дел, например, решить, куда все поставить.
Он отрицательно помотал головой:
- Ты самая…
- Да, я знаю, я раздражаю, но ты можешь позднее привести мне все причины, почему ты меня любишь. Сейчас мне очень много надо сделать.
Один из мужчин направился к ней, в руках он нес два растения в горшках.
- Куда поставить?
- Это диффенбахия.
- Да, конечно, так куда поставить?
Лоурен посмотрела вокруг, наконец отыскала подходящее место.
- По углам, на другой стороне баскетбольного корта.
- Там не могут стоять растения, - ворчал Макс. - Они будут на дороге.
- Если они будут на дороге, позднее их можно передвинуть. Теперь, - сказала она, маршируя по комнате, - я хочу поставить сюда несколько горшков. - Она показала на другое место. - Поставьте корзины с филодендроном здесь, и мы расставим их, когда приедет мебель.
- Мебель!
Господи, неужели Макс собирался стоять рядом и бурчать целый день?
Она обернулась и буквально наткнулась на Макса, который стоял лишь в дюйме от нее. Его горящие глаза были еще ближе.
- Да, Макс, - улыбнулась она сладко, - мебель.
- У нас уже есть мебель.
- У вас деревянная мебель. Я нашла кое-что получше. Несколько диванов. Они из черной кожи, это не совсем мне по вкусу, но я хотела, чтобы ты одобрил. У меня также есть несколько обычных стульев, они в цветовой гамме, которая дополнит черную кожу, и я нашла несколько симпатичных столов со стеклянными столешницами.
Макс растирал свои виски.
- Нам не нужны столы со стеклянными столешницами.
- Я думаю, очень нужны, Макс. Здесь надо создать благоприятную атмосферу.
Она услышала отчетливое хихиканье из коридора, который вел в другие комнаты.
- Кто хихикает?
- Скорее всего, Джеми.
- Почему она прячется?
- Я велел ей и всем остальным убрать помещения, пока я с тобой разговариваю. Очевидно, она не послушалась меня, потому что, кажется, больше никто не слушается меня, особенно ты. Я не буду удивлен, если все они наблюдают за твоим шоу.
- Это не шоу, Макс. Это моя попытка соединить лучшее из обоих миров - твоего и моего.
- С мебелью? С атмосферой?
Господи, с ним бывает так трудно.
- Для начала.
- Пожалуйста, не говори мне, что есть еще что-то.
- Конечно есть. Я хочу создать для детей комфортные условия.
- Полагаю, ты также планируешь предложить им кофе «Старбакс».
- Я не думала о еде, ведь еда - это твоя специальность, не моя.
Он провел пальцами по волосам, и они тут же упали обратно ему на лоб.
- Чего еще мне ожидать? - спросил он недовольным тоном, который становился чарующим,
- Компьютеры.
- И?
- Столы и стулья.
- И кто будет учить детей, как работать с компьютерами? Ты?
- Ты знаешь, я не дружу с электроникой. К счастью, Чарльз предложил свои услуги. Дики Страйблинг тоже. Он обещал начать сразу после возвращения из путешествия. На самом деле, это Дики дарит компьютеры, принтеры, сканеры, и все это в рабочем состоянии.
- Ты шутишь?
Она придвинулась к нему ближе, положила кончики своих пальцев на его пульсирующие виски и начала мягко массировать их.
- Я никогда не была так серьезна. Я провела последнюю неделю, собирая пожертвования и координируя планы. Может быть, ты удивишься, Макс, но у меня очень много друзей, которые заинтересованы помочь «Дыре». Ты бы узнал об этом, если бы обратился к людям из Палм-Бич за помощью, но ты этого не сделал. Знаешь почему, Макс?
- Почему?
- Потому что ты такой же сноб, как и я. Ты не любишь богатых.
Его руки скользнули по ее талии, он прижал ее к своей груди.
- Ты мне нравишься.
- Ты тоже мне нравишься. Мне никогда никто не нравился так сильно, между прочим. Но тебе предстоит полюбить больше, чем одну заносчивую дорогую красотку, если ты хочешь, чтобы у нас все было хорошо.
Он поцеловал кончик се носа, его борода щекотала ей губы.
- Это будет трудно.
Его голос был глубоким, чарующим и менялся за секунды.
- Это будет очень трудно, Макс. Это будет почти ад.
- Почему?
Он поцеловал ее, и она прошептала в его изумительный рот.
- Твой первый проект - полюбить Чипа.
Он отскочил от нее:
- Это невозможно!
Она уперла руки в боки:
- Я говорила тебе раньше, что у Чипа есть несколько хороших качеств. Действительно, в школе он преуспевал в математике, и я не знаю никого другого, кто бы мог так быстро просчитать свой выигрыш или проигрыш на ипподроме. Так что он согласился заниматься с детьми математикой один раз в неделю. Я знаю, это немного, но для Чипа это важный шаг.
- Я думал, Чип азартный игрок.
- Да, но я дала ему исчерпывающие инструкции, и он не будет учить детей своим трюкам.
Макс хихикнул:
- Думаю, некоторые из них научат его.
- Это, может быть, хорошо. Чип проигрывает слишком много денег.
Макс опять крепко обнял ее. Очевидно, он не столько был рассержен, сколько притворялся:
- А как насчет тебя, Лоурен? Что ты собираешься делать в «Дыре»?
- Учить.
- Чему? Если не ошибаюсь, ты провалилась на физике.
- Но я очень хорошо знаю географию и историю, по крайней мере, Райан так думает. На самом деле я много путешествовала и могу рассказать детям о таких местах, как Канны и Монте Карло, не говоря уже о Париже и Милане. К тому же детей нужно учить более практичным вещам, чем базовые предметы.
- Например, как разливать чай и как сервировать стол?
Она нацелила на пего сердитый взгляд:
- Как обращаться с кассовым аппаратом! Чтобы они могли получить работу. Не самую замечательную работу в мире, может быть, но нс все начинают с высоких должностей. Итак, я заказала кассовый аппарат и наняла инструктора.
- Ты сделала все это за одну неделю?
- Это не так много по сравнению с тем, что организовал ты. Я даже поговорила с невесткой о сотрудничестве с магазином одежды.
Макс закрыл глаза и тряхнул головой. Когда его глаза открылись, она заметила намек на веселье.
- Хорошо, я жду. Какая история связана с магазином одежды?
- Это магазин эконом-класса под названием «Такой липкий», и хотя я бы не стала заниматься там покупками, Сэм он всегда нравился. Как-то ночью я подумала, что некоторые девочки, приходящие сюда, могли бы там работать, так что я планирую дать им урок о нескольких первоначальных вещах в одежде. И прежде чем ты начнешь возмущаться и скажешь, что я нс знаю ничего о том, как здешние девочки должны одеваться, послушай: я попросила работников магазина прийти сюда и дать уроки, в том числе о свободном стиле одежды, даже если девочки не захотят работать у нас.
Макс рассмеялся:
- А что с твоим бизнесом по устройству свадеб? Это уже в прошлом?
- Нет. О, день или два я думала, что я неудачница, но сейчас все изменилось. У меня много друзей, которые хотят работать здесь, так что у меня будет достаточно времени для моего собственного дела. Ты, может быть, удивишься, но Банни Эндикотт собирается добровольно помогать.
- Ну это меня не удивляет. Я обслуживаю интимный ужин для нее.
- Я слышала сплетню, что в жизни Банни появился новый мужчина, - сказала Лоурен. - Ты знаешь, кто он?
Макс бросил многозначительный взгляд на заднюю комнату, которая принадлежала Медведю.
- Я не совсем уверен, что я хочу это знать.
- Хорошо, я это проверю. Банни обычно распространяется о своих делах, и, если у нее вообще есть какие-либо мысли о следующей свадьбе, я должна быть первой, кто об этом узнает.
Бизнес «Рожден свободным: свадьбы» не выживет, если не уделять внимание клиентам.
Макс нахмурился:
- «Рожден свободным: свадьбы»?
- Реклама для невест, которые хотят устроить не совсем обычный свадебный прием.
- И ты хочешь назвать это «Рожден свободным»?
- Только если ты будешь моим партнером по бизнесу.
Ей нравилось, как его губы вытягивались в кривую перекошенную усмешку.
- И что в этом деле для меня?
- Я надеялась, что ты меня об этом спросишь, потому что я думаю, что это лучшая часть всего предприятия.
- Эй, Лоурен! - это определенно кричал Райан. - Здесь тебя спрашивают по телефону.
ТЕЛЕГРАМБот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕБольшая библиотека с любыми жанрами и авторами
Большая Библиотека
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2 книги