Дикий огонь

— Как такое возможно?

Роган пожал плечами.

— Связи и достаточно денег на первоклассных адвокатов. ФБР больше не вмешивается в наши похищения. Это дела Домов. Мы разбираемся с ними сами.

Прекрасно. Ещё один момент из жизни Домов, который я не учла: если вы в беде, правоохранительные органы вам не помогут.

Роган принялся печатать что-то на телефоне.

— Тебе нужно было помочь мне убедить её оставить дом.

— Она мать и эмпат. Она точно знает, насколько сильно испуганы её дети, и чувствует, что им нужно спокойствие и знакомая обстановка. Сейчас её силком не вытащить из этого дома. — Я потёрла лицо. — Не мог бы ты направить к ней в помощь переговорщика?

— Он уже в пути, — кивнул Роган. — И он тоже эмпат. Но его услуги нам не понадобятся. Ринда — один из лучших переговорщиков на планете. Просто она никогда этим не пользовалась. Она всё сможет.

— Не мог бы ты мне кое-что объяснить? — попросил Корнелиус. — Мать Ринды никогда не стеснялась применить свою силу. Ринда же, кажется, делает это с большой неохотой.

— Ринда добрая, — ответил Роган. — Ещё в раннем возрасте она поняла, что её магия причиняет другим дискомфорт, а она никогда не хотела причинять кому-либо неудобства. Мы будем знать, если ей ещё раз позвонят.

— Ты клонировал её телефон?

Роган подмигнул мне.

— Мы нашли запись похищения Брайана, — доложила я. — Я отправила её Берну. Вероятно, он уже поделился ею с Багом.

Он перестал печатать.

— И ты не показала её мне?

— Если бы я показала её тебе, её бы увидела Ринда. Мы ничего не добились бы, только завели её ещё сильнее.

Я направилась к своей машине.

Роган догнал меня.

— Куда ты собралась?

— Обратно в «Биокор». Мне нужно убедить Эдварда Шервуда позвонить в Дом Рио и назначить встречу, чтобы я могла вычеркнуть их из списка подозреваемых.

— Это не Дом Рио, — возразил Роган. — Я провёл финансовый анализ «Биокора». В своём нынешнем положении Дом Шервуд не представляет ни для кого угрозы.

— Я знаю, но я должна расставить все точки над «i».

— Я поеду с тобой.

Если Шервуд решил помешать мне и Корнелиусу, Роган бы пригодился. Одно дело не пустить «Детективное агентство Бейлор» и Значительного второстепенного Дома. И совсем другое — отказать Чокнутому Рогану.

Я притворилась, что обдумываю это.

— Пообещай не ломать никаких зданий.

Он одарил меня самой вежливой драконьей улыбкой.

— Обещаю.

￭￭￭

Мы с Корнелиусом использовали время поездки, чтобы просветить Рогана по поводу нашего утреннего визита туда. Я припарковалась на том же месте, вышла, и мы все втроём пошли к двери. Двое охранников всё ещё были на своём посту. Невысокий поднялся.

— Вам не разрешено здесь находиться.

— Пожалуйста, сообщите Эдварду, что у меня есть информация о его брате, — попросила я. — Кстати, это — Чокнутый Роган.

Роган просиял.

Низенький охранник побледнел. Его товарищ схватил телефон и заговорил в него быстрым, настойчивым шёпотом.

Роган рассматривал дверь.

— Пожалуйста, не ломай её, — пробормотала я.

— Я хочу увидеть яблоню с грибами.

— Если будешь стоять здесь, то и так её увидишь, когда выйдет Эдвард.

Пару минут спустя, белые двери разъехались в стороны, и появился раздражённый Эдвард.

— Значит, это твоих рук дело, — бросил он Рогану. — И ты притащил с собой свою ручную зверушку-правдоискателя.

Судя по всему, Эдвард обнаружил письмо из Ассамблеи, сообщавшее, кем была я и мои свидетели. Интересно, сколько сейчас людей уже знали о том, что я правдоискатель? Меня охватило знакомое беспокойство. Всю жизнь я оберегала свой секрет, потому что не хотела, в конечном счёте, стать дознавателем. Теперь это было неважно. Как только мы станем Домом, я смогу послать любые трёхбуквенные агентства, пытающееся втюхать мне их грязную работу.

— Она не зверушка, — процедил Роган. — И уж точно не ручная.

А затем он улыбнулся. Я точно знала, что происходило, когда он так улыбался. Если я не вмешаюсь, здание рухнет Эдварду на голову.

— Не заводись, — попросила я. — Он просто ревнует, потому что влюблён в Ринду, а ты её бывший жених.

Эдвард Шервуд тут же стал прелестного пунцового цвета. Он разинул рот, но не проронил ни слова. Корнелиус улыбнулся.

Роган наблюдал за Эдвардом с лёгким любопытством.

— Как я и сказал, она не чья-то зверушка. Твоего брата похитили. Не желаешь увидеть запись?

Эдвард восстановил способность говорить и решил, что он хотел бы увидеть запись. Мы переместились в его офис, где он просмотрел видео. Затем он выругался и разглагольствовал около пяти минут. Были произнесены слова вроде «идиот», «тупица» и «сотню раз говорил ему брать телохранителя». Он отказался повидаться с Домом Рио, потому что не желал, чтобы «Биокор» и Дом Шервудов выглядели слабыми. Тогда Роган открыл рот и вывалил тонну финансовой информации и Эдвард решил, что Роган прав, и они не могут выглядеть ещё слабее, чем сейчас.

Визит в Дом Рио занял четыре часа, в основном из-за того, что их штаб-квартира находилась на другом конце города, а трафик был просто убийственным. Мы встретились с главой Дома, её тремя сыновьями, двумя дочерями и супругами каждого. Никто ничего не знал о похищении Брайана, никто его не организовывал и не устраивал, и все говорили правду.

На обратном пути к нашей базе, Баг предоставил Рогану обновлённую информацию. Они с Берном проделали чудеса с записью системы наблюдения, и проследили машину Брайана и похитителей всю дорогу до западного шоссе I-10, где они покинули собственно Хьюстон и въехали в череду маленьких, ничего не значащих городков, лежащих между Хьюстоном и Сан-Антонио. Пресловутый след простыл. Я попросила Рогана повести, чтобы мы с Корнелиусом могли ознакомиться с отчётом Берна. Мой кузен прочесал социальные сети Брайана и взломал его персональный почтовый ящик. Результаты были удручающими.

— Это должно быть связано с Оливией, — сказала я. — Брайан жил тише воды, ниже травы: курсировал между работой и домом, не крутил интрижек на стороне, не имел резких политических или религиозных взглядов, у него не было ни друзей, ни врагов.

— Выходит, парень тот ещё грибочек. — Роган поднял брови, глядя на меня.

— Не ёрничай. У него был один аккаунт в соцсетях.

— Да?

— Пинтерест.

— Пожалуйста, скажи мне, что это порно.

— Он сохранял там картинки грибов, — услужливо подсказал Корнелиус с заднего сиденья.

Роган вздохнул.

— Не понимаю, почему она вышла за него замуж.

— Ты сам мне говорил, что она вышла за него, потому что нуждалась в стабильности. — В том, что Роган не мог ей дать, как бы ни старался.

— Позволь мне перефразировать: я не понимаю, почему она все ещё за ним замужем. Это не стабильность, это медленное удушение. — Роган повернул на нашу улицу, проехав мимо поста охраны. — Ринда хочет быть любимой. Она нуждается в любви. Она нуждается в ком-то, кто будет поддерживать, и оберегать её. Больше всего ей нужен кто-то, кто будет брать удар на себя, и быть рядом. Вместо этого, она живёт с этим слизняком, который издевается над братом и сбегает при первом же намёке на проблему, оставляя её всё разгребать.

— Ещё не поздно. Ты можешь стать для неё этим сильным и надёжным мужчиной.

Это вырвалось само собой.

Роган припарковал машину напротив склада, повернулся и с любопытством посмотрел на меня.

— Ты ревнуешь?

— Не-а, — соврала я.

Он оглянулся на Корнелиуса. Анимаг вскинул руки вверх.

Роган пристально посмотрел на меня, а затем рассмеялся. Мне с трудом удалось выйти из машины, не хлопнув дверью. На нашей парковке стоял незнакомый «вольво». У нас были гости.

«Вольво» взмыл в воздух и аккуратно приземлился прямо перед дверями склада.

Я повернулась. Роган прислонился к «хонде», скрестив на груди руки.

— Мне нравится, когда ты ревнуешь.

— Роган, верни машину на место.

— Поужинай со мной сегодня, и я об этом подумаю.

Да!

— Нет. Я не веду переговоров с террористами.

— Если ты со мной не поужинаешь, мне придётся пойти на радикальные меры. Например, встать у тебя под окном с бумбоксом, вопящим какую-нибудь безбожно сопливую песню.

— Где ты найдёшь сейчас бумбокс?

— Не переживай, один я точно раздобуду.

Я сделала вид, что обдумываю его предложение.

— Заедь за мной в шесть.

— В семь, — поправил он. — Сейчас уже пять, и ты будешь занята как минимум час. Удачной тебе сдачи образцов

Каких образцов?

«Вольво» взлетел и вернулся на своё место. На нем был заказной номер ATCG105, который ни о чем мне не говорил.

Роган ушёл, направляясь в свою штаб-квартиру.

Корнелиус приоткрыл дверь и осторожно выглянул наружу.

— Что? — спросила я.

— Проверяю, безопасно ли уже выходить.

Что за мода корчить из себя юмористов? Я вздохнула и поплелась в свой кабинет.

￭￭￭

В нашей комнате для переговоров меня ждал мужчина. С ним сидел Бернард. Он поднял глаза от ноутбука и слегка помахал, когда я вошла.

Мужчине было около сорока, и он напоминал бегуна-марафонца — худощавый, высокий, длинноногий. На нём был консервативный чёрный костюм поверх чёрной рубашки и гладкий чёрный галстук. Волосы у него были темными и зачёсанными от лица, оправа очков тоже была чёрной, и вопреки всей этой темноте выделялись ярко-голубые глаза.

— Невада, это мистер Фуллертон из корпорации «Свиток», — представил Берн. — Он говорит, что приехал получить наши ДНК от имени Бюро регистрации.

Меня охватило беспокойство. Раньше или позже Арабелле придётся пройти тестирование ДНК, и я понятия не имела, что случиться потом. В нашей родословной скрывались чудовища, и как только они будут обнаружены, будет слишком поздно что-нибудь предпринимать по этому поводу.

Мистер Фуллертон встал и протянул мне руку. У него было крепкое, сухое рукопожатие.

Позади меня Корнелиус прошёл по коридору и затормозил перед дверью в комнату для переговоров.

— Добрый вечер, мистер Харрисон, — поздоровался Фуллертон. — Как ваша дочь?

— Добрый вечер, — ответил Корнелиус. — С Матильдой все хорошо.

— Рад это слышать.

Корнелиус посмотрел на меня.

— Мне дважды приходилось проходить генетический тест, сначала как ребёнку, затем уже как отцу. Мне остаться с тобой?

— Да, пожалуйста.

Корнелиус кивнул и занял место за столом.

Мы с Фуллертоном тоже сели.

— Каталина тоже должна присутствовать.

Я достала телефон и отправила сестре сообщение.

Мы подождали. Пару минут спустя, в комнату вошла Каталина и молча заняла место рядом с Берном.

— Как вам известно, мисс Бейлор, вы должны предоставить генетический материал каждого, кто квалифицируется вместе с вами, — сказал Фуллертон. — Генетические образцы, которые берутся для Бюро регистрации Домов, очень просты. Они удостоверяются только в том, что вы, и все, кто тестируется с вами, чтобы стать Домом Бейлор, обладают родством, которое вы указали. Другими словами, они сделают тест, чтобы подтвердить, что вы с Каталиной сестры, а Бернард — ваш двоюродный брат.

— Они когда-нибудь ошибаются? — спросила Каталина.

— БРД все делает очень тщательно, — ответил Фуллертон. — Но человеческая ошибка всегда возможна. Вот почему все результаты БРД всегда независимо проверяются третьей стороной, обычно одним из генетических архивов, тут я и появляюсь на сцене. Я представляю корпорацию «Свиток» — крупнейший генетический архив в Северной Америке. Сегодня я здесь, чтобы получить генетические образцы для Бюро регистрации; однако я также хотел бы воспользоваться этой возможностью, чтобы представить вам наши услуги. Тестирование, которое мы предоставляем, значительно более обширно. Мы создаём всеобъемлющий генетический профиль, слепок вашей семьи. Мы тестируем на все известные предрасположенности к генетическим заболеваниям. По Вашему желанию, мы можем проследить вашу родословную. Мы также можем предложить потенциальных партнёров, которые, скорее всего, произведут потомство с указанными вами магическими талантами.

Призрак Рогана появился в моей голове. «Мы несовместимы, Невада…» Мне было интересно, как сильно его это заботило. Может быть, больше, чем он признавал. Брайан Шервуд едва мог справиться с тем, что его сын не был Превосходным.

— Но это не даёт гарантии, — возразила я. — Генетическое соответствие не всегда даёт… даёт желаемого ребёнка?

— Магия — это слабо понимаемое явление, — заметил Фуллертон. — Благодаря нашим прогнозам, мы можем значительно увеличить вероятность рождения ребёнка в конкретной отрасли. Математически говоря, у нас восемьдесят семь процентов успеха, когда дело доходит до предсказания, какой ветвью магии будет обладать ребёнок — элементальной, психической или арканной. Это общие статистические данные. Фактические шансы зависят от конкретной пары.

— Как это работает? — спросила Каталина.

— Если вы решите нанять нас, я возьму образцы крови. Перевезу их в нашу лабораторию, где будет проанализирована ваша ДНК. Результаты этого анализа запечатываются. Нас не могут вынудить раскрыть их даже по решению суда. Вы имеете полный контроль над информацией, которую мы предоставляем. Если другой Дом хочет рассматривать вас как перспективную пару, они могут запросить ваш профиль, который содержит основную информацию. Вы будете уведомлены, так что сможете принять или отклонить запрос. Мы не будем выдавать что-либо без вашего согласия. Если согласие будет предоставлено, и другой Дом найдёт результаты интересными, они могут запросить подробный профиль. Опять же, от вас зависит, позволять это или нет.

Фуллертон остановился и наклонился вперёд, его голубые глаза были ясными и сосредоточенными.

— Мы охраняем вашу генетическую информацию. Если нам станет известно о какой-либо попытке недобросовестного агентства собрать, проанализировать или продать ваши генетические образцы или результаты их анализа, мы будем преследовать их с максимальной жестокостью.

— Вы подадите на них в суд? — спросила Каталина.

— Мы убьём их, — отрезал Фуллертон.

Моя сестра посмотрела на меня.

— Это стандартная практика, — тихо добавил Корнелиус. — Любое из других крупных агентств сделает то же самое.

— Конфиденциальность имеет для нас первостепенное значение, — сказал Фуллертон. — Мы относимся к любой попытке кражи ДНК очень серьёзно. По закону, я обязан предоставить вам список наших конкурентов.

Он открыл файл перед ним и передал мне лист бумаги со списком компаний на нем.

— Я надеюсь, что вы выберете нас. Как я уже говорил, мы крупнейший архив в Северной Америке. Мы охватываем более шестидесяти процентов всех Домов в США, включая Дом Роганов.

Забавно, как он это подметил.

— Если вы заинтересованы в определённой родословной, мы можем обработать ваш запрос с большей целесообразностью. Если у нас нет профиля интересующего вас Дома, мы поработаем с имеющим его агентством, что может добавить несколько дней на обработку запроса. Мы позаботимся о вашем Доме, мисс Бейлор. Мы гордимся своей осмотрительностью.

— Что, если другой Дом захочет получить доступ к данным, но не для поиска пары?

— Мы направим их запрос вам для одобрения.

— А если это будет очень могущественный Дом?

— Это не важно, — ответил Фуллертон. — Все Дома имеют одни и те же права, у них у всех одинаковые контракты и они все платят одну и ту же плату. Будь вы слабым Домом лишь с одним Превосходным или процветающим Домом с десятью Превосходными, в наших глазах вы равны.

— Какова оплата? — поинтересовалась я.

— Установленная плата — пятьдесят тысяч за первый год, потом двадцать тысяч ежегодно. После первого года, каждый дополнительный профиль ДНК также оплачивается в двадцать тысяч долларов.

— Пятьдесят тысяч долларов? — Каталина поперхнулась.

Фуллертон ничего не сказал.

Пятьдесят тысяч долларов. Я не могла даже припомнить, чтобы мне приходилось выписывать такую большую сумму. Это была одна шестая нашего годового операционного бюджета и наши сбережения на чёрный день вместе взятые. Я взглянула на Корнелиуса.

— Вы немного переплачиваете за безопасность и удобство пользования крупнейшим архивом, — сказал Корнелиус. — Но у других архивов сопоставимые расценки.

— Берн?

— Давайте уже покончим с этим.

— Каталина?

— Если так нужно, то я согласна.

Я встала, сходила в свой кабинет, и вернулась с чековой книжкой фирмы.

Глава 5

Я стояла перед зеркалом в своей ванной и изучала себя. На мне было светло-зелёное платье, которое облегало фигуру и пара черных босоножек с небольшими камушками. Босоножки добавляли мне около трёх дюймов роста. Роган все ещё будет возвышаться надо мной, но теперь на три дюйма меньше.

Мои волосы никогда особо не ладили с хьюстонской влажностью, так что я их выпрямила, и они спадали гладкой, сияющей завесой, обрамляя лицо. Макияж был идеальным: тушь, румяна, пудра, помада; все именно так, как я хотела. Я всегда ненавидела наносить тональный крем, но сегодня даже лицо шло мне на встречу. Никаких проплешин.

Платье было слегка простоватым. Мне нужно было какое-нибудь блестящее украшение, чтобы оправдать низкий вырез. У меня не было ничего подходящего, так что всё останется как есть.

Я проверила телефон. Почти семь.

Последний раз поправить волосы. Небольшой пшик духов и… готово.

Я взяла сумочку и зацокала вниз по ступеням из своей мансарды в гостиную. Леон и Арабелла играли в видео симулятор реслинга.

— Да! — заорала сестра. — Получай, получай, получай.

На экране её женщина-боец разбила стул об голову мускулистого бойца Леона. Бабуля Фрида сидела в уголке дивана и пила чай.

Я прочистила горло.

Все оторвались от игры и посмотрели на меня.

— Одиннадцать из десяти! — заявила Арабелла.

Леон поднял вверх большие пальцы.

— Вот теперь это правильное платье в стиле «ты не можешь заполучить моего мужчину», — одобрила бабуля Фрида.

— Кто собрался увести у неё мужчину? — спросила Арабелла.

Бабуля Фрида сощурила глаза.

— Ринда Шервуд.

— Бабуля! — возмутилась я.

— Что? — Арабелла резко повернулась. — Почему я об этом не знаю?

— Она не пытается увести моего мужчину. У неё пропал муж. Кроме того, Роган не хочет её, он…

Мой телефон звякнул. Роган. Да!

Я провела пальцем по экрану.

«Кое-что случилось. Дай мне ещё час.»

— О, нет, — охнула бабуля Фрида. — Нет-нет- нет. Это что-то плохое. Он все отменил?

— Он ничего не отменял, а просто задерживается.

— Ты выглядишь встревоженной, — заметила бабуля.

— Угу.

Ничего, кроме действительно чрезвычайной ситуации, не задержало бы Рогана. У меня было плохое предчувствие.

— Он сказал, где он? — спросила бабуля.

— Нет.

Насколько я могу судить, он послал смс между бросанием в кого-нибудь автобуса и разрушением офисного здания.

— Готова поспорить, что он с Риндой. — Бабуля Фрида с такой силой поставила чашку на столик, что та звякнула. — Тебе нужно позвонить этой женщине и сказать ей отвалить.

— Да, звякни этой сучке чем-нибудь по голове, — поддакнула Арабелла.

— Во-первых, она не сучка. Она клиентка, у которой пропал муж. Во-вторых, отвалите от моей личной жизни.

— Оставь её в дураках, — не сдалась Арабелла.

— Скажи ей, что Роган твой! — Бабуля Фрида потрясла кулаком.

— Не дай ей увести твоего мужчину! — встрял Леон.

Мы все посмотрели на него.

— Я почувствовал, что я не в теме, — пожал плечами он.

— Отвалите. Я серьёзно.

Я зацокала прочь из гостиной в сторону офиса. Это было единственное место, куда бы за мной никто не пошёл следом.

Наверняка была веская причина, по которой Роган задержался, и когда он появится, я о ней спрошу. Если же он напал на след и не сказал мне… Он об этом пожалеет. Сотрудничество работает в обе стороны.

Корнелиус был все ещё в офисе, читая что-то на ноутбуке и попивая кофе в тёплом жёлтом свете торшера в углу. Его дверь была открыта. Я постучала по стеклу.

— Ты ещё здесь.

Он оторвался от ноутбука и улыбнулся.

— Матильда ночует у Дианы.

Прогресс налицо. Ещё пару недель назад, сестра Корнелиуса едва знала, что у неё вообще есть племянница.

— В первый раз?

Корнелиус кивнул.

— Моя сестра нервничает. — Он поднял телефон. — Она прислала мне уже шесть сообщений. Пришлось напомнить ей, что она Превосходная и глава нашего Дома.

Превосходный ты или нет, но пятилетние девочки могут навести ужаса. Я сидела с моим сёстрами, когда им было пять, и мне до сих пор снились кошмары.

— Ты переживаешь?

— Нет. Я в них верю. Они все уладят. И, кроме того, я думал, что почитаю дополнительные материалы по делу. Мне хотелось бы преуспеть. Мне нравится этим заниматься, даже если у меня нет никаких навыков. По крайней мере, пока нет.

— Когда я начинала, то тоже считала, что у меня нет никаких навыков. — Я прислонилась к стене. — Я думала, что это будет как в фильмах или телесериалах типа «Преступление и правосудие». Я буду вламываться в двери, облачённая в пуленепробиваемый жилет, и преследовать людей. На самом деле, даже копы редко такое делают. Знаешь, как раскрывается большинство убийств? Кто-то просматривает сотни часов записей с камер наблюдения, тратит неделю на опрос людей в районе, получает несколько зацепок, а затем тихонько арестовывает нужного парня.

— Терпение.

Корнелиус задумался над этим.

— Много терпения. Быть внимательным и дотошным. Иногда всё заканчивается тем, что неделями следишь за кем-то ради двадцатисекундной записи, как человек делает жим лёжа в окне спортзала, чтобы доказать, что он имитирует производственную травму. — Я пожала плечами. — Большинство людей сочли бы это скучным.

— Поэтому у тебя всегда в машине книги?

Я кивнула.

— Я все ещё люблю эту работу, даже если она скучная.

— Думаю, мне тоже понравится, — сказал он.

Я улыбнулась, прошла в свой кабинет и села за стол. Часы надо мной издевались: 7:16. Никаких новостей от Рогана.

Нехорошо.

Вся эта история с похищением мужа Ринды дурно пахла. Когда я думала о ней, у меня возникало ноющее чувство под ложечкой, будто я стояла где-то на высоте и заглядывала через край. Слишком уж странное совпадение, что её мужа похитили сразу же после смерти её матери.

В теории, это обретало смысл. Как только Оливия оказалась не у дел, её связи и влияние тут же испарились. Бывшие друзья сейчас активно старались дистанцироваться от её имени. Дом Шервудов был дезориентирован и пытался закрепиться в новом социальном климате. Если у Брайана были враги, сейчас было самое время нанести ему удар.

Но в этом-то и была загвоздка. У Брайана не было врагов. Его компанию шатало из стороны в сторону, как колосса на глиняных ногах. Даже его непосредственный соперник не был заинтересован в её обвале.

Похищения с целью выкупа было очень редкими преступлениями в странах с надёжной охраной правопорядка. В США они случались чрезвычайно редко. Проблема была в получении выкупа, — это заставляло похитителя или его сообщника идти на прямой контакт с семьёй и силами правопорядка, ожидающими в засаде. Со всем многообразием средств Домов для отслеживания людей — начиная с найма экспертов и до использования собственных охранных служб, — похищение было слишком рискованным. Кроме того, Дома бы сделали всё в своих силах, чтобы не платить выкуп. И не потому, что дело было в деньгах. Речь шла о потере могущества и влияния.

Нужно быть в отчаянии, чтобы похитить главу Дома. Конечно, если вы сами не Превосходный. Или несколько Превосходных, объединённых заговором, стоящим за попытками ввергнуть страну в хаос, чтобы можно было создать империю, новый Рим. Стоящие за ним люди устали от демократии. Их раздражала ответственность и правовые ограничения, навязанные демократическим обществом. Они уже обладали властью, благодаря их магии и богатству, но этого было мало. Они не хотели править, когда каждый их шаг обсуждался; нет, они хотели править абсолютной властью, беспрекословно, никогда не отвечая за свои проступки перед законом. Они хотели империю, управляемую современным Цезарем.

Оливия Чарльз была одной из этих людей. Мы наткнулись на этот заговор, когда Адам Пирс попытался сжечь Хьюстон дотла, стараясь его дестабилизировать. Когда он облажался, заговорщики сообразили другой, менее очевидный план. Они организовали покушение на сенатора с помощью Оливии Чарльз и Дэвида Хоулинга, и планировали использовать его для политического давления на их оппозицию в Ассамблее. Когда всё пошло не по плану из-за нашего с Роганом вмешательства, они попытались использовать инцидент для разжигания беспорядков. В конечном счёте, мать Ринды и Дэвид поплатились за свои поступки жизнью. Мы все ещё не знали, кем был Цезарь. Знания Оливии и Хоулинга канули в Лету вместе с ними.

Оливия Чарльз была столпом хьюстонской элиты. Когда она была причастна к чему-либо, включая тайный заговор со свержением общественного порядка, она стояла во главе. Она бы не согласилась на меньшее. Было бы наивно цепляться за мысль, что похищение Брайана было обособленным инцидентом, но я должна оставлять такую возможность. Папа всегда предостерегал от слишком ранних и поспешных выводов. Именно так совершались ошибки, а в нашем бизнесе ошибки имели реальные человеческие издержки: репутации, браки, а иногда и жизни.

Я должна проверить Ринду. Всё это здорово меня нервировало, а ведь я была незнакомкой. Её мужа похитили. На её месте, я бы с ума сходила. Я взяла телефон и набрала номер Ринды.

Гудок.

Ещё гудок.

Гудок.

Что-то не ладно.

Гудок.

Гудок.

«Вы позвонили Ринде Шервуд. Пожалуйста, оставьте ваше сообщение после звукового сигнала».

Черт. Я вскочила и побежала в переднюю часть офиса, где я оставила запасную обувь в комнате отдыха.

— Что случилось? — спросил Корнелиус из-за стола.

Я сбросила свои блестящие босоножки и натянула на ноги старые кроссовки.

— Ринда не берет трубку.

— Может, она просто не слышит звонка, — предположил он.

— Это номер, который похитители Брайана использовали для требования выкупа. Сейчас этот телефон самое важное в её жизни. Он всегда будет с ней.

А я тот человек, которому она доверила все исправить. Она бы ответила на мой звонок.

Корнелиус вскочил на ноги и схватил пиджак.

￭￭￭

Я гнала по трассе I-10. Кольцевая дорога была забита до чёртиков, да и I-10 была сплошным кошмаром, но в это время дня второстепенные улицы были ещё хуже. Между нашим складом и домом Ринды было всего одиннадцать миль, и я вела машину, будто маньяк.

Корнелиус убрал телефон от уха.

— По-прежнему не отвечает.

Мы позвонили Ринде три раза за последние две минуты.

— Пожалуйста, попробуй Эдварда Шервуда.

— Его телефон не отвечает.

— Попробуй «Биокор».

Если бы люди просто убирались у меня с дороги, мы были бы там через пятнадцать минут.

— Я пытаюсь дозвониться Эдварду Шервуду, — произнес Корнелиус в трубку. — Это срочный вопрос касательно его невестки.

Меня подрезал белый грузовик. Я ударила по тормозам, всего в двух дюймах разминувшись с его задним бампером.

— Корнелиус Харрисон. Она в опасности… Я Значительный Дома. Говорю вам, жена главы вашего Дома в опасности. Выполняйте свои обязанности и пришлите помощь.

Корнелиус с возмущением посмотрел на телефон.

— Эдвард уже уехал, а этот придурок сказал, что он дал приказ не впускать меня в здание и бросил трубку.

В транспортном потоке появился просвет, и я уверенно свернула на правую полосу. Мы помчались по I-10 и свернули на Вирт роуд, пролетев по ней как пуля. Я резко свернула на Мемориал драйв и припустила. Деревья пролетали мимо жутковатыми темными тенями в вечернем небе.

Я нажала кнопку голосовой команды на руле и чётко произнесла каждое слово.

— Набрать. Роган.

Мой телефон, подключённый к стереосистеме автомобиля, покорно набирал номер Рогана.

Гудок.

Пожалуйста, ответь.

Гудок…

— Да?

— Ринда не отвечает на звонки.

Он выругался.

— Где ты?

— В двух минутах пути от её дома.

— Кто с тобой?

— Корнелиус.

Роган снова выругался.

— Почему ты не взяла подкрепление?

— Какое подкрепление, Роган? Эдвард тоже не берет трубку.

— У меня двадцать человек в штаб-квартире.

— Они твои люди. Я не могу просто так прийти к ним и раздавать приказы.

Как он вообще это себе представляет? «Привет, я подружка Рогана и мне нужно чтобы вы рискнули жизнью ради его бывшей невесты, которая не захотела переезжать на вашу базу…» Ага, они бы тут же всё бросили и отправились за ней. Они были его людьми, не моими. Они не были ничем мне обязаны.

Последовала пауза.

— Я еду. Мои люди приедут на подмогу. Будь осторожна. Не врывайся туда, чтобы тебя убили.

На линии повисла тишина.

Я повернула влево на длинную, извилистую подъездную дорожку Ринды. Фары выхватили из темноты лежащее плашмя тело в униформе «Шервуд Секьюрити». Мужчина растянулся на подъездной дорожке, раскинув руки. Нечто сидело над ним на корточках — нечто лохматое, с сутулой спиной и лапами, похожими на руки с пальцами и длинными когтями. Оно оглянулось. Две пары водянистых жёлтых глаз, посаженных над пастью, полной жутких иглообразных зубов, уставились на меня с безобразной морды. Влажные, кровавые ошмётки плоти свисали с его челюстей.

Я протаранила его. Бронированный кроссовер врезался в тело, давя существо. Машину тряхнуло от отдачи. Из-под колёс донёсся влажный удар. Что-то процарапало металл. Я ударила по тормозам и дала задний ход. Захрустели кости. Я вдавила педаль газа, и мы снова его переехали. Если оно было ещё живо, то ему точно не повезло. Я рванула вперёд.

— Это был призванный монстр? — спросила я.

Корнелиус сглотнул, его светлые глаза широко распахнулись.

— Корнелиус?

— Да.

Маг призыва залез в тайный мир и выудил оттуда это существо и бог знает, сколько ещё его собратьев. Призыватели Среднего и Заметного уровней могли призвать создание, но оно испарялось, стоило им утратить контроль. Значительные могли призывать нескольких, а когда в тайный мир лезли Превосходные, все, что они оттуда вытягивали, оставалось в нашем мире навсегда, пока они не изгоняли его обратно. Нам с Роганом уже приходилось бороться с призванными тварями, и убить их было чертовски сложно. Мне следовало как можно скорее добраться до Ринды.

Входная дверь была распахнута настежь, проливая тёплый жёлтый свет на тела, смятые в дверном проёме. Мужчина и женщина в заляпанной кровью зелёной униформе. Что-то обгрызло их губы и уши.

Я остановила «хонду» как можно ближе к двери, выключила двигатель и фары, открыла бардачок, вытащив из него мой «Бэби Дезерт Игл» с запасным магазином. Двадцать четыре патрона. Там же был мой запасной «Зиг».

— Корнелиус, ты когда-нибудь стрелял из пистолета?

— Нет. Я не чувствую себя комфортно с пистолетами.

В пекло эту идею. Ещё не хватало, чтобы из-за дискомфорта он случайно пальнул мне в спину.

— В доме семеро созданий, — оповестил Корнелиус. — Я чувствую их передвижение.

— Это бронированная машина. Здесь ты в безопасности.

— Я не буду здесь отсиживаться. Я должен хотя бы попытаться быть полезным.

— Я считала, что у анимагов нет власти над призванными существами.

— Я никогда не пытался подружиться с кем-то из них.

— Не думаю, что они хотят заводить друзей. — Но я была твёрдо уверена, что они хотели нас убить и сожрать наши трупы.

— Я хотел бы пойти, — заявил Корнелиус. Его рот превратился в жёсткую линию, а на челюсти заиграли желваки. Он смотрел знакомым прямым взглядом, который я уже видела у Рогана, Леона и моего отца. Это был взгляд мужчины, который уже все решил и не позволит логике, доводам или аргументам помешать выбранному им курсу действий. Если я оставлю его в машине, он последует за мной. Я не могла его остановить, и у меня не было времени спорить.

— Держись позади меня.

Он кивнул.

Я выскользнула из машины, подняла пистолет и подошла к двери, заставляя себя обратить внимание на трупы. Охранники были мертвы. Очень мертвы, и помочь им уже было нельзя. Кто-то забрал их оружие. В нос ударил запах крови, солёный и ужасный, смешанный со странной вонью, отдалённо напоминавшей озон во время грозы. Я сглотнула желчь и переступила через трупы в ярко освещённое фойе.

Кровь запятнала дорогую мраморную плитку, ярко алея на фоне нежно-кремовых оттенков. Несколько длинных, смазанных полос — кто-то поскользнулся на собственной крови, отчаянно пытаясь убежать. Кровавое пятно с перистыми краями, как если бы кто-то прижал кисточку к полу — чья-то кровоточащая голова коснулась мраморной плитки. Длинные, кровавые разводы — кто-то здесь упал и его затащили в гостиную, а он или она пытался схватиться за пол окровавленными руками. Пожалуйста, только бы это была не Ринда или дети. Пожалуйста.

Я прокралась вдоль стены, избегая кровавых пятен. Я была безумно рада, что сменила туфли на кроссовки. Лучшее решение вечера.

Передо мной открылась просторная гостиная. Перевёрнутая рождественская ель лежала на полу как стрела, указывая в центр комнаты, где в двадцати футах от нас два существа сидели на задних лапах над другим мёртвым телом, распростёртым на восточном ковре. Около пяти футов в длину от головы до основания цепкого хвоста, они были сложены как изящные борзые, но было что-то обезьяноподобное в том, как они сидели на корточках, ковыряясь в теле молодого человека своими черными лапами-руками, вооружёнными длинными белыми когтями. Их жёсткая, серовато-голубая шерсть стояла прямо, как щетина на кабане. А головы, округлые и увенчанные ушами летучих мышей, повернулись ко мне.

Мужчине, которого они пожирали, на вид не было и двадцати. Маска смерти запечатлела его лицо в выражении чистого ужаса. Он понимал, что умирает и, по-видимому, чувствовал, как его едят заживо. Меня охватила злость. Больше им не удастся ещё кого-то сожрать.

Призванные или нет, они выглядели довольно похоже на наших животных, а значит, их глаза были близко к мозгу. Мозг был превосходной мишенью.

Я выстрелила.

Пистолет прогремел. Первый выстрел попал существу в морду слева. Промазала. Второй пришёлся в правый верхний глаз. Тварь повалилась назад.

Я повернулась и выстрелила в его приятеля. Пули впились в морду второго монстра, разрывая хрящи и кости.

Два выстрела.

Три.

Обезьяноподобный нетопырь рухнул ничком.

Первая тварь забилась на полу в судорогах, окрашивая ковёр собственной кровью. Я осторожно переступила через тело и выпустила ещё одну пулю ей в затылок, на тот случай, если она решит встать. Шесть патронов как не бывало.

Корнелиус коснулся моего плеча, указав вправо, в сторону кухни, и поднял один палец.

Над нами что-то упало. Вниз долетели слабые отзвуки голосов.

Если мы поднимемся наверх, а существо в кухне решит пойти следом, мы окажемся в незавидном положении. Быть атакованным со спины совсем не весело.

Я двинулась в кухню, срезая угол. Тёмный силуэт метнулся ко мне из-за кухонного острова. Я сделала один выстрел до того, как обезьяноподобный нетопырь приземлился на меня. Я рухнула на пол спиной. Весь воздух вышибло из лёгких. Зверюга вцепилась мне в плечи, прижимая к полу. Жуткий рот распахнулся, игольчатые зубы, словно челюсти капкана, были готовы сомкнуться на моем лице. Меня окатило запахом озона.

Что-то врезалось в чудовище, сбивая его с меня. Я перекатилась на бок. Корнелиус переступил через меня и треснул тварь сковородкой по голове.

Обезьяна-нетопырь попыталась встать.

Он ударил её снова, и снова, размахивая сковородкой, словно молотом. Брызги крови усеяли стены. Нетопырь содрогнулся и пал замертво.

Корнелиус выпрямился. Я поднялась с пола и посмотрела на обезображенный труп. Корнелиус поднял сковородку, разглядывая тело.

— Пистолеты, значит, тебе не нравятся? — прошептала я.

— Это другое, — прошептал он в ответ. — Так убивают животные. Это чувствуется более естественным.

Мой новый сотрудник оказался дикарём в душе, но я не собиралась жаловаться. Я приму эту неожиданную дикость и буду благодарна.

— Спасибо.

Он торжественно кивнул.

Я вышла из кухни и стала подниматься по лестнице. Корнелиус последовал за мной.

— Как успехи с новыми друзьями? — прошептала я.

— Никак. Их разумы очень примитивны — все равно, что пытаться найти связь с насекомым. Я чувствую только голод.

Впереди лестница превратилась в большую площадку. Из глубины дома донеслось низкое жутковатое рычание. Все волосы на затылке встали дыбом. Донёсся настойчивый женский голос, но слишком тихий, чтобы можно было разобрать слова. Ринда.

Мы свернули за угол, и я двинулась на звук в глубину дома. Я взглянула на Корнелиуса. Он показал четыре пальца. Четыре создания. У меня в магазине осталось всего четыре патрона. Мне спешно требуется большая огневая мощь. Я отщёлкнула магазин, сунула его в карман и вытащила запасной. Тринадцать выстрелов, двенадцать путь в магазине и одна в патроннике. Я должна извлечь из них пользу.

Короткий коридор повернул налево, приведя меня ко второй жилой комнате.

— …истекает кровью. Нет необходимости в жестокости, — дрожащим голосом сказала Ринда.

— Отдай мне файл и все твои проблемы исчезнут.

Мужской голос.

— Откуда мне знать, что ты нас не убьёшь?

— Ты тянешь время, надеясь, что тот, кто стрелял внизу, придёт тебя спасать.

Я прижалась спиной к стене у проёма. Я не могла заглянуть в комнату, и как только я войду туда, мне придётся действовать быстро.

— Я здесь уже довольно долго. Никто не придёт тебя спасать, Ринда.

Корнелиус закрыл глаза и медленно их открыл. Они стали ярко-голубыми и светящимися, совсем как у кота.

— Твой рыцарь в сияющих доспехах цепляется за свои кишки на полу. Тебе, видимо, все равно.

Мужчина застонал.

— Перестань! — закричала Ринда.

— Продолжай в том же духе и увидишь, как они будут жрать его заживо.

— Оставь его в покое!

— Ладно. Выбирай ребёнка. Я поменяю их местами.

— Ты не посмеешь, Винсент.

— Ты прекрасно знаешь, что посмею. Просто отдай мне чёртов файл. Мне уже надоело с тобой переговариваться, поэтому я выберу вместо тебя. Иди сюда.

— Мама! — закричала маленькая девочка.

Я ворвалась в помещение. Кто-то поставил мир на паузу, и, на долю секунды, комната предстала передо мной, как на ладони. Слева стоял темноволосый мужчина в темной одежде, со скрещенными на груди руками. Превосходный призыватель. Винсент.

Рядом с ним ожидало создание цвета индиго с россыпью черных призрачных пятен и светло-синими розетками и пятнами на шерсти. По крайней мере, два с половиной фута в холке, шесть футов в длину с мощной шеей, увенчанной бахромой щупалец, короткой широкой мордой с кинжальными зубами и широкими лапами, величиной с мою руку. Оно напомнило мне тигра.

Два обезьяноподобных нетопыря сидели возле Винсента, один у его ног, другой — на столе позади него. Справа в пятнадцати футах от нас, третий нетопырь сидел над телом Эдварда. Эдвард лежал на спине, на голубом ковре. Влажная рана зияла в его животе. Третий нетопырь копался в ней когтями. Глаза Эдварда были открыты и полны боли.

Ринда стояла позади Эдварда, обнимая двоих детей, её лицо было бескровной маской.

Если я убью Винсента, это исправит всё, что было неправильно в этой картине.

— Бегите! — рявкнула я и выстрелила.

С грохотом выстрела мир вернулся к своей нормальной скорости. Обезьяноподобный нетопырь у ног Винсента метнулся вверх, вставая на пути у пули, предназначенной призывателю. Я опоздала на долю секунды.

Я выпустила три пули в летучую мышь-обезьяну. Её голова дёргалась от каждого попадания, но она оставалась стоять на ногах.

Четыре.

Пять.

Ринда не шелохнулась. Она так и стояла на том же месте, словно лань в свете фар.

Создание перепрыгнуло через тело Эдварда и атаковало меня. Я развернулась и всадила шесть пуль в его череп. Оно опрокинулось. Я развернулась назад. Первый нетопырь скорчился мёртвый на полу. Оставшийся занял его место, закрывая Винсента.

Остался всего один патрон. Я выпустила его в нижний левый глаз обезьяны, извлекла магазин, достала новый…

— Я бы не стал этого делать, — сказал Винсент.

Кошачий зверь зарычал, это был странный звук: частично рык взбешённого тигра, частично низкий рёв морского льва. Бахрома ярко-голубых щупалец длиной шесть дюймов воротником поднялась вокруг его горла, утолщённые концы загорелись голубым. Он распахнул огромную пасть, и кинжально острые зубы оказались в дюйме от дочери Ринды.

— Это было весело, — хмыкнул Винсент. — Брось магазин.

Я раскрыла ладонь и позволила ему упасть на пол.

— Положи пистолет.

Я присела и опустила оружие на пол.

— Отшвырни его.

Я пнула «бэби дезерт игл» носком кроссовка. Пистолет скользнул по полу в левую сторону. Если я упаду на пол, то смогу до него дотянуться. А если подберусь достаточно близко к Винсенту, то смогу ударить его шокерами.

Последний нетопырь, новый живой щит Винсента, присел, открывая призывателя. Винсент был примерно того же возраста, что и Роган, привлекательный, с темно-каштановыми волосами, квадратной челюстью, темными глазами и идеальным количеством щетины на подбородке с ямочкой — поколения правильных генов в нужных местах.

Если я нападу на него, нетопырь разорвёт меня на части.

Винсент закатил глаза.

— Не могу поверить, что приходится это говорить. Эй ты, бравый секретарь! Брось сковородку.

Сковородка с лязгом грохнулась на пол позади меня.

Винсент улыбнулся.

Эта ленивая, уверенная улыбка сказала мне всё, что мне нужно было знать: никто из нас не уйдёт отсюда живым. Он убьёт меня и Корнелиуса, а затем расправится с Эдвардом, Риндой и детьми. Винсент был из того типа людей, что получают удовольствие, заполучив власть над кем-то, и не было власти выше, чем жизнь или смерть. Он поиграет с нами, как кот с раненной птичкой, а затем прикончит.

— Когда в следующий раз кто-то скажет тебе бежать, тебе следует его послушать, Ринда, — усмехнулся он.

Я должна была быть в ужасе, но вместо этого я была в ярости.

— Требуется большая смелость, чтобы терроризировать двух детей.

Он уставился на меня.

— Ещё одна идиотка с благородными порывами. Да что это сегодня? Хочешь стать добровольцем вместо них?

— Да.

У меня был только один шанс. Я выпустила силу и сжала его в магическом кулаке.

На лице Винсента отразился шок. Он попытался сдвинуться и не смог. Его разум бился в тисках моей воли. Вот дерьмо, а он силен.

Я дрожала, стараясь удержать его, пытаясь впиться в его разум. Его воля боролась с моей. Это было похоже на попытку удержать пожарный шланг, из которого с большим напором хлещет вода. Он был Превосходным и его сила была запредельной. Требовалась вся моя сила воли, чтобы удержать его. Я даже не могла пошевелиться.

Мне нужно было задать ему вопросы, иначе он бы меня пересилил. Вопросы заставили бы его скрывать правду и вытянули бы из него силы.

Мой голос стал глубоким, каждый звук сочился магией.

— Как тебя зовут?

Черт. Следовало спросить что-то более полезное.

Его лицо сильно задрожало в попытке освободиться.

Два призванных животных в замешательстве уставились на него.

Моя хватка ослабевала.

Сейчас, Корнелиус. Давай же, сделай что-то. Ринда, беги. Спасай себя. Ну, давай же.

Он оскалил зубы. Мужик позволял своим созданиям жрать людей. Он собирался убить детей Ринды, которые вообще никак в этом не замешаны. Ярость вспыхнула во мне, усиливая магию. Моя воля сокрушила Винсента.

У него вырвался дикий, животный рык.

— Винсент Харкорт.

Боль вспыхнула у меня в затылке и прокатилась вниз мощной волной, будто расплавленный свинец. У меня застучали зубы. Напряжение навалилось на мои кости, словно кто-то взял тёрку для сыра и водил ей вдоль моей спины.

— Что ты хочешь от Ринды?

Мир вокруг зарябил. Тьма заклубилась в углах комнаты, угрожая разрастись и поглотить меня. Я не могла вырубиться. Я должна была оставаться в сознании.

Капельки пота выступили на лбу Винсента. Он задрожал. Его разум чуть приоткрылся и в его глубине, я почувствовала прочную стену заклятия. Я уже делала нечто подобное раньше, но тогда я создавала иллюзию чар. Это же было настоящим — ловушка, пропитанная магией.

— Её…

Моя сила коснулась заклятия, и я чуть не отпрянула. Оно ощущалось знакомым. Установленным правдоискателем.

— …мать…

Мой захват соскользнул. Мозг взорвался болезненной агонией, и я отшатнулась назад.

— Грёбаная ты сука, — прорычал Винсент.

На меня бросился нетопырь, замахиваясь лапой. Я рванулась назад, но его когти задели ногу, прочертив болезненную огненно-красную полосу на левом бедре.

Большое тигроподобное создание с шокирующей скоростью прыгнуло передо мной, сбив нетопыря в сторону. Меньшее создание отлетело от удара, приземлившись на мой пистолет. Оно попыталось подняться, но чудовищный кот атаковал. Взлетела массивная лапа, сверкнули когти, и массивная тварь распорола нетопыря одним движением. Густая темно-красная кровь пролилась на пол.

— Какого хрена! — взревел Винсент.

— Сделка заключена, — сказал Корнелиус спокойным и отрешённым голосом.

— Черта с два. Он мой!

Магия вылетела из Винсента, впиваясь в кошку.

Я нырнула влево, пытаясь спихнуть нетопыря со своего пистолета. Тяжёлое тело отказывалось двигаться. Руки скользили в крови.

Корнелиус с Винсентом стояли лицом к лицу, котоподобное создание присело возле Корнелиуса. Магия билась между двумя мужчинами. Я её не видела, но ощущала.

Я использовала ноги, спихнув зверюгу в сторону, схватила пропитавшийся кровью «беби дезерт игл» и развернулась, пытаясь схватить магазин.

Корнелиус раскрыл рот и пропел длинную ноту, похожую на кошачьи завывания.

Винсент сгрёб воздух руками. Магия Корнелиуса полетела прочь, искрясь в пустом воздухе. Над полом начали формироваться тёмные струйки дыма, перемежающиеся молниями. Он собирался открыть ещё один портал.

Я защёлкнула магазин в пистолет. Попался, ублюдок.

Ринда закричала. Сила вырвалась из неё потоком и врезалась в Винсента.

Я выстрелила. Пистолет прогремел дважды.

Он дёрнулся за долю секунды до того, как я нажала на курок, и с лицом искажённым от дикого ужаса, он выпрыгнул в окно под грохот осколков стекла.

Нет.

Я вскочила на ноги и подбежала к окну. Там простирался хорошо освещённый в ночи задний двор, бассейн был идеально спокоен. Первый выстрел задел его плечо. Второй прошёл мимо. Я целилась в голову. Если бы Ринда не сделала того, что сделала… Не имело значения. Винсент ушёл.

Ринда опустилась на колени перед Эдвардом. Дети разревелись. Эдвард поднял голову и попытался что-то сказать.

Ринда взяла его за руку.

— Не говори. Все будет хорошо.

Голубой кот потёрся головой об руку Корнелиуса.

Винсент сбежал. Мне очень хотелось швырнуть пистолет об стену, но я этого не сделала. Вместо этого, я достала телефон и набрала 911.

￭￭￭

Люди Рогана обогнали парамедиков на четыре минуты и привезли с собой доктора Даниэлу Ариас. Когда они нас нашли, я прижимала скрученный пиджак Корнелиуса к ране Эдварда, дети рыдали, несмотря на все усилия Ринды их успокоить, а чудовищный кот издавал демонические звуки, которые по утверждению Корнелиуса были мурлыканием. Кот был не точным определением. В нем было что-то кошачье, что-то напоминающее о большом могучем тигре, но его нос был сложен из четырёх ноздрей, а шею опоясывала бахрома щупалец, которые двигались сами по себе. Зверь смотрел на меня с пониманием, словно был гораздо умнее любого земного животного. Это было странно. Действительно странно и тревожно.

Люди Рогана стабилизировали Эдварда, переместили всех нас в гостиную на втором этаже, где не было мерзко воняющих трупов, приставили мужчину с самозарядным тактическим дробовиком «Беретта» нас охранять, оцепили периметр и начали систематическую зачистку дома и территории. Корнелиус и его новый питомец отправились помочь.

Пока они были этим заняты, я позвонила домой, рассказала Берну, что случилось, и провела быстрый поиск информации по Винсенту Харкорту. Винсент, единственный сын и наследник Дома Харкортов, Превосходный призыватель, что было официальным термином для магов призыва. Никаких обвинений, никакого криминального прошлого, с состоянием около пятидесяти миллионов долларов. Призыв не имел большого применения в реальном мире, но Харкорты явно преуспевали.

Ринда держала Эдварда за руку, пока его не увезли парамедики.

— Он справится, — сказала Даниэла. — Рана незначительная. Основная угроза — это инфекция.

— Спасибо, — поблагодарила я её.

Она покосилась на меня.

Мы с доктором Ариас не встречались взглядами. Она пыталась предупредить меня, что мои отношения с Роганом были очень плохой идеей, а я не послушала её совета. К тому же, я ей угрожала. Учитывая, что Даниэла была, по крайней мере, на восемь дюймов выше и сложена, как женщина, способная остановить коня на скаку, по здравому размышлению, угрожать ей было не самым мудрым решением. Но я хотела быть с Роганом и никому бы не позволила себя остановить.

И его все ещё не было на месте происшествия. Меня грызло беспокойство.

— Тут есть твоя кровь? — спросила Даниэла.

— Чуть-чуть.

— Выходит, у тебя открытая рана и ты покрыта кровью из потустороннего мира.

— Да.

— Ты собиралась мне об этом сообщить?

— Да.

— Когда?

— Прямо сейчас. — Она меня точно прибьёт.

— Как так вышло, что никто больше в крови не перепачкан?

— Ну…

Она полезла в сумку и вытащила оттуда большую бутылку воды и дезинфицирующий раствор.

— Давай посмотрим.

Я задрала платье. Три ярких царапины пересекали моё левое бедро.

— Всего лишь царапины. И ещё на плечах. — Я была уверена, что когти зацепили меня и там.

Даниэла вздохнула и достала запечатанный шприц с флаконом.

— Что это?

— Антивенин. У этих существ яд выделяется через когти. Болит?

— Нет.

— А должно. — Она разорвала пластиковую упаковку шприца и проколола иглой флакон через печать на пробке. — Заболит минут через десять, если яд нейтрализуется.

Болело так, будто меня кто-то проткнул раскалённым вертелом. Моё бедро полыхало огнём. Плечи горели. Ей понадобилось пятнадцать минут, чтобы как следует продезинфицировать мои раны и закрыть их медицинским клеем. Ни одна из них не была глубокой, но болели они просто адски.

Затем она принялась очищать мои руки и ноги. Когда я наконец-то освободилась, то чувствовала, будто меня оттирали жёсткой губкой, которой обычно драят сковородки от присохшей корочки. Моя кожа стала чистой. Другое дело, моё платье. Мне никак нельзя было обнажить плечи, не сняв его полностью. Пришлось его разрезать, и ранило это не хуже антивенина.

— Готово, — сказала Даниэла.

— Спасибо.

Она снова покосилась на меня.

Я встала и переместилась туда, где Ринда с детьми сидели на небольшом диванчике. Дети прижимались к ней. Кайл наконец заснул. Она укрыла его одеялом. Джессика тоже почти заснула, её лицо было сонным, глаза закрывались, а сама она забилась в уголок.

Я села напротив них на скамеечку для ног, постаравшись не скривиться. Ринда посмотрела на меня. Выглядела она так, будто побывала в аду и вернулась обратно.

— Расскажи мне, как все произошло.

— Прямо сейчас?

— Да, пожалуйста.

— Мы готовились ко сну. Я пошла в ванную комнату, и пока я там была, пришла Джессика и сказала, что Кайл убежал. Мы начали его искать. В этот момент приехал Эдвард.

Её голос сорвался. Она всхлипнула.

— Он хотел извиниться. Ему было не по себе, ведь он считал, что Брайан просто где-то прятался в очередной раз. Он помог мне искать Кайла. Мы обнаружили его в кабинете Брайана. Он отказывался идти спать, желая дождаться возвращения папы домой. Я услышала выстрелы внизу, поэтому замкнула дверь. Одна из этих тварей пробралась через окно. Эдвард схватил стул и ударил её, она ударила его когтями и он упал на пол. Затем появился Винсент.

Правда.

— Кто такой Винсент? — Я уже знала, но не помешало бы услышать это от нее.

— Винсент Харкорт из Дома Харкортов. Мы вместе ходили в школу. Он был задирой и вырос в мерзкого ублюдка.

— Это плохое слово, — пробормотала Джессика сквозь сон.

Ринда поцеловала её волосы.

— Он очень плохой человек.

— Что он хотел?

— Файл. Он хотел один из файлов моей матери. Я сказала ему, что у меня нет никаких её файлов. Поместье все ещё ждёт подтверждения завещания, и у меня даже нет к нему доступа. Он мне не поверил, сказал, он точно знает, что файл у меня

— У вас есть хоть какая-то догадка, о чем он мог говорить?

Она покачала головой.

— Нет. Он заставил одно из этих существ щелкать зубами в дюйме от шей моих детей. Я бы отдала ему что угодно.

— Ваша мать взаимодействовала с Харкортом?

— Я не знаю, понятно? — повысила голос Ринда. — Я не знаю, во что была втянута моя мать. Все считают, что я в курсе, но я ничего не знаю! Она со мной не делилась и не просила у меня советов. Вы можете меня просто оставить в покое? Всего на пару минут, ради всего святого!

Правда.

— Она спасла тебе жизнь, — сказала Даниэла из-за моего плеча. — Она пытается найти твоего мужа. Может, тебе стоит перестать упрямиться хотя бы на пару минут и сделать над собой усилие?

Ринда открыла рот, но ничего не произнесла.

Мне стоило обнять Даниэлу. Она сломала бы меня напополам, но это того бы стоило.

— Я думала, мы погибнем, — еле слышно сказала Ринда. — Вы это хотели услышать?

— Что произошло в конце?

— Я излучала. Он почувствовал всё, что заставил меня ощутить. Весь мой страх. Всё моё отчаяние. Я не часто это делаю. Это очень жестоко навязывать свои эмоции другим. Я просто не смогла придумать ничего другого.

— Спасибо.

Я встала.

Охранник у дверей встал по струнке. В комнату вошёл Роган.

Ринда пробежала мимо меня и бросилась ему на шею.

Ой, да ради всего святого. В самом деле?

— Это было ужасно, — всхлипнула Ринда.

— Тебе нужно собираться, — сказал Роган, мягко обнимая её в ответ. — Я забираю тебя и детей из этого дома.

— Хорошо, — ответила она.

Больше он ничего не говорил. Она постояла ещё какое-то долгое мгновение, обнимая его, затем её руки опустились, и она отступила в сторону.

Роган повернулся ко мне. Он увидел мои кроссовки, разорванное платье в крови, повязки на ногах, а затем я оказалась в его объятиях.

Глава 6

Роган усадил меня в свой «рендж ровер». Я сказала ему, что вполне могу повести свою машину сама, но он сделал вид, что меня не слышит. Корнелиус умудрился каким-то образом запихнуть кошачье создание в «форд эксплорер», опустив вниз как можно больше сидений. Он сообщил нам, что это кот, и мы будем звать его Зевсом.

Ринда, наконец, достаточно оправилась, чтобы позвонить начальнику службы безопасности Шервудов. Прежде чем мы уехали, объявились несколько человек в униформе Дома Шервудов, возглавляемые самим шефом. Корнелиус решил, что это подходящее время, чтобы упомянуть о том, как мы звонили в «Биокор», а он бросил трубку. Ринда залепила пощёчину начальнику службы безопасности. Люди Рогана конфисковали компьютеры Шервудов, загрузили Ринду с детьми в бронированный автомобиль, и наш небольшой конвой из пяти машин направился обратно на базу. Два БТР возглавляли колонну, Ринда и Корнелиус были благополучно зажаты в середине, а мы с Роганом замыкали конвой.

В машине были только я и Роган. Мне нравилось смотреть, как он ведёт машину. Он делал это со спокойной уверенностью, сосредоточенный на дороге. Мне нравились линии его мускулистых рук, то, как он постукивал большим пальцем левой руки на светофорах, и поглядывал на меня, будто ещё раз убеждаясь, что со мной на пассажирском сидении все в порядке. Но мне не нравилась темнота в его глазах. Я уже видела её прежде, и это был плохой знак.

— Это из-за меня?

Он не ответил.

— Ты из-за меня дуешься?

— Дуться подразумевает мариноваться в ненависти к самому себе, — ответил он. — Я не дуюсь.

— Тогда что ты делаешь?

— Планирую убийство Харкорта.

Роган терпеть не мог угроз, а Винсент Харкорт как раз был угрозой. Я не хотела думать, насколько я была близка сегодня к смерти.

— Он был очень силен. Я захватила его своей магией и упустила спустя всего два вопроса. Десять, пятнадцать секунд максимум.

— Талант призыва основан на силе воли.

Как и талант правдоискателей. Это поясняло, почему Винсента было так сложно удержать.

— Виктория Тремейн расплавила бы его мозг, — сказала я. — Мне же едва удалось удержать его несколько секунд. — И я выдохлась. У меня осталось совсем немного магии. Навалилась знакомая усталость от перенапряжения.

— Ты сделала больше, чем нужно. Ты выиграла предостаточно времени, чтобы Корнелиус мог применить свою сковородку, а Ринда — сбежать.

— Корнелиус пытался подружиться с Зевсом. Ринда была в шоке.

Он ничего не ответил, но тьма в его глазах стала глубже.

— Роган, я цела. Что более важно, дети в порядке.

— Если бы Корнелиус подошёл и вырубил этого ублюдка, пока ты его держала, у нас был бы совсем другой разговор. Ни у одного из них не хватило ума схватить оружие или сбежать.

— Не стоит винить Корнелиуса. Он был очарован котом. Это было притяжение, Роган. Он не мыслит так же, как мы с тобой, и он вмешался в конце, когда это было необходимо.

— Тебе нужно прикрытие получше.

Мне нужно было, чтобы кто-то научил меня всем возможностям моей магии. Правдоискатели были редкостью, и они оберегали свои секреты. Я практиковалась, но по сути, это была лишь вершина айсберга.

— Разум Винсента был зачарован знакомым образом. Мне кажется, это то же заклятие, что я использовала на Августине.

Неделей ранее, Виктория Тремейн нацелилась на Августина — Превосходного, которому принадлежало крупное бюро расследований, владеющее закладной на наш бизнес. Августин помог мне спасти маленькую девочку от мучительной гибели, организовав для меня возможность взломать разум её похитителя. Виктория приходила выяснить личность этого правдоискателя. Чтобы уберечь Августина и спасти себя, я создала преграду в разуме Августина. Это была уловка — фальшивое заклятие, но оно выглядело достаточно правдоподобно, и нельзя было понять его суть, не напав на Августина. Виктория решила не рисковать.

— Оно было фальшивым? — спросил Роган.

— Нет. Заклятие в разуме Винсента было настоящим.

— Прикрытие получше, — повторил Роган, кивая сам себе. — Кто-то обученный, кто будет ставить твою безопасность выше своей.

— Например?

— Например, я.

— О чем ты говоришь?

— Я говорю, что с этого момента я езжу с тобой. Совсем, как раньше.

— Коннор…

Он взял меня за руку и сжал её своими сильными пальцами. Его голос стал хриплым.

— Я должен был быть там. Я был не в том месте не в то время. Ты могла умереть. Это пугает меня до чёртиков.

Я сжала его руку в ответ.

— Я не умерла.

Он удержал мою руку.

— Где ты был? — спросила я.

— Баг нашёл одну из машин брошенной на просёлочной дороге. Он не смог разглядеть номерной знак, но поклялся, что это тот самый автомобиль. Я взял нескольких человек и отправился на разведку.

Он думал, что Брайана могли удерживать где-то на той дороге.

— Есть результаты?

— Вдоль дороги расположены пять ранчо. Он может быть на любом из них, учитывая, что именно в этой местности его высадили. Это связано с заговором, поэтому все следы будут очень хорошо спрятаны.

— Что может быть в этом файле?

— Я не знаю, — ответил он. — Но если он есть в компьютерах Ринды, Баг его найдёт.

— Бернард нашёл бы его быстрее.

— Ладно. Пусть ищут его вместе. Прости, что меня не было рядом.

— Я не обижаюсь, что тебя не было рядом. Я выполняла свою работу, и ни в чем тебя не виню, Коннор. Разве только в том, что ты не рассказал мне о наводке. Это было не круто. — Я понизила голос, пытаясь скопировать его манеру речи. — Когда у тебя есть наводка, я хочу о ней знать. Не на следующий день или когда это удобно, а сразу же.

Он не купился на шутку. Видимо, твёрдо решил винить во всем себя.

— Итак, наши планы в силе? Насчёт ужина? — поинтересовалась я.

— Да, черт возьми. Они в силе сегодня. Они в силе завтра. Они в силе в обозримом будущем. Ты без меня больше никуда не пойдёшь.

Я подумала, что даже он может быть романтиком.

— Может, сразу завернёшь меня в пузырчатую плёнку?

— Если смогу найти пуленепробиваемый вариант.

— Роган…

— Я серьёзно. — Он посмотрел в зеркало заднего вида. Его глаза прищурились.

Я развернулась посмотреть на большой чёрный джип «Вранглер», подбирающийся к нам. Сильно модифицированный, он имел большой дорожный просвет и негабаритные шины. Изготовленный на заказ бампер, проблесковый маяк и тюнингованная решётка радиатора, напоминающая клыки с большой буквой М в середине. Казалось, джип был готов откусить наш бампер.

Я потянулась к отделению для перчаток и вытащила свой «беби дезет игл». Я разжилась боеприпасами у парней Рогана.

Джип помигал нам фарами.

— Кто-то знакомый?

— Дом Мадеро. Вероятно, Дэйв Мадеро.

Взгляд Рогана обрёл опасную глубину. Он что-то мысленно вычислял.

— Зачем он мигает фарами?

— Он предупреждает нас, что использует электромагнитную пушку. — Роган нажал кнопку на руле. — Ривера?

— Майор? — раздался голос Риверы из динамиков.

— Поезжай без меня. Мне нужно кое-что уладить.

— Да, сэр.

Роган свернул на Кемпвуд драйв. Джип последовал за нами.

— Мы не убегаем?

— Нет. Пушка остановит автомобиль прямо посреди дорожной полосы. Движение оживлённое. Я не стану рисковать с тобой в машине.

Роган сместился на крайнюю правую полосу. Мимо нас проносилась узкая полоска травы, окаймлённая стеной деревьев, которая была краем парка Агнес Моффит.

— Мадеро — профессиональный убийца, — пояснил Роган. — Его кожа может затвердевать с помощью магического слоя, и он сверхъестественно силён. Я видел, как в него врезался внедорожник на скорости шестьдесят миль в час. Он согнулся вокруг него. Стрельба не поможет. Пуля не пробьёт, но просто для того, чтобы быть в безопасности, он путешествует с эгидой.

Маг защиты, способный проецировать магический щит, поглощающий огнестрельные заряды. Отлично.

— Что ты сделал Дейву Мадеро? — спросила я.

— Он здесь не из-за меня.

Виктория Тремейн. Меня пронзила тревога.

Стена деревьев закончилась. Роган резко свернул направо на бульвар Хаммерли. «Рендж ровер» подскочил на поребрике, Роган поехал по траве к широкой лужайке и остановился.

Джип остановился в сорока футах позади нас. Уже опустилась темнота, но огни уличных фонарей заливали парк светом.

Водительская дверь открылась, и из неё вышел мужчина. Вернее, он отдалённо напоминал мужчину ростом выше двух метров. На нём были свободные черные штаны и чёрная футболка. Твёрдые мышцы бугрились на его груди и пугающих размерами плечах. Его огромные руки вздулись бицепсами размером с моё бедро. Светлые волосы на голове были сострижены почти под ноль. Он походил на ожившую карикатуру бодибилдера.

— Он настоящий?

— Да. — Роган заглушил двигатель «рендж ровера».

Пассажирская дверь открылась и из неё вышла светловолосая девушка. Это, должно быть, эгида.

— Если я подберусь достаточно близко, то смогу ударить его шокерами.

— Нет, не сможешь. Ты потратила всю свою магию на разборки с Винсентом. Если ты шокируешь его сейчас, то тоже погибнешь.

Роган распахнул дверь.

— Оставайся в машине.

— Роган!

Он выпрыгнул из машины.

Оставайся в машине? Ну, уж нет.

Я выскочила из машины, обогнула её со стороны капота, и нацелила пистолет на Дейва Мадеро.

— Её бабушка желает поговорить с ней. — Голос Дейва Мадеро ему соответствовал — глубокий и неторопливый. — Твоя магия не сработает на мне, Роган. Ничто другое здесь не нанесёт мне достаточно урона. Отдай мне девчонку, и мы разойдёмся в разные стороны.

— Нет.

— Понял. Ты не хочешь выглядеть плохо. Но я все равно возьму её и отвезу к бабке. Она сказала, убедиться, что девчонка жива, но не говорила в каком виде, и ничего не упоминала про тебя. Это на моё усмотрение. Отдаёшь мне девчонку, и она не пострадает.

Мне очень хотелось пристрелить его.

Роган не ответил.

— Как хочешь.

Кожа Мадеро забугрилась, становясь темнее и разогреваясь. Он медленно и уверенно пошёл к Рогану. Тот наблюдал за ним. Рогану не стоило выходить из машины. Он мог сделать ужасные вещи с человеческим телом голыми руками, но бить или пинать Дэйва не поможет. Роган только сам поранится. Я сделаю всё, чтобы он не пострадал.

Эгида шагнула за ним с пистолетом в руках. Она была моего возраста, рыжеволосая, с сомнением в глазах. Она с ужасом смотрела на Рогана.

Мне нужно было её устранить. Рогану уже было, чем заняться.

Я прицелилась в неё и процитировала маму.

— Ты стреляешь, я тебя убиваю.

— Я эгида.

— Я знаю. Я никогда не промазываю.

Она открыла рот и закрыла его. Я делала всё возможное, чтобы выглядеть по-деловому, потому что так и было. Она не могла стрелять и одновременно удерживать щит. В тот момент, когда дело дойдёт до пистолета, я выстрелю в неё, чтобы спасти Рогана.

— Ты не сможешь… — начала она.

— Рискни и сама узнаешь.

Она осталась на своём месте, с опущенным в землю пистолетом.

Дэйв Мадеро повёл плечами и двинулся вперёд по кругу. Он был, по крайней мере, на десять дюймов выше и, вероятно, вдвое тяжелее Рогана, который возвышался надо мной. Тело Рогана состояло из крепких, гибких мышц, но рядом с Дэйвом он казался подростком, который ещё не возмужал.

Роган тоже начал двигаться с лёгкой, естественной грацией, сосредоточившись на Дэйве. Всё его тело перестроилось, превратив его из цивилизованного человека, который всего минуту назад вёл машину, во что-то другое, что-то беспощадное и почти дикое. Он двинулся к Дэйву с хищным предвкушением. Волосы у меня на затылке встали дыбом.

Должно быть, Дэйв осознал, что его атакуют и притормозил.

— Уверен, что хочешь этого? — поинтересовался он. — Это будет не красиво. Ты думаешь, что мы будем драться, ты собираешься поработать кулаками, может, нанесёшь пару ударов ногами. Она будет впечатлена. Так не выйдет. Я не знаю, какое обучение ты прошёл, но что бы это ни было, его будет не достаточно. Это не самбо. Мы не будем пожимать руки и кланяться. А твоя девчонка окажется в затруднительном положении, когда ты проиграешь.

— Хватит болтать, — холодно оборвал его Роган. — Давай к делу.

— Хорошо. Ты — покойник.

Дэйв размахнулся. Это был медленный, широкий правый удар. Роган ускользнул с пути.

Дэйв ударил слева. Его кулак разминулся с грудью Рогана на достаточном расстоянии.

— Медленно, — заметил Роган.

Дейв закатил глаза.

— С каждым поколением вы становитесь крупнее, медлительнее, и тупее, — поддел его Роган.

— Продолжай трепаться. Посмотрим, какие звуки ты будешь издавать, когда я заставлю тебя глотать твои зубы.

Они двигались по кругу.

Дэйв сделал быстрый правый хук. Роган увернулся с пути, словно его суставы были жидкими.

— Когда другим семьям требуется большой тупой головорез, они звонят вам и вы тут как тут. Любая работа, в любое время. Похищения. Пытки. Грабежи с применением грубой силы. Грубость — это ключевое слово. Вы Дом идиотов.

Дэйв сжал челюсти. Роган задел его за живое. Он намеренно выводил Мадеро из себя.

— Скоро у вас выродится и та малость ума, что осталась.

— Закончил? — прорычал Дэйв.

— Почти. Просто интересно, когда вы начнёте носить поводки — в этом поколении или в следующем?

Дэйв сделал шокирующе быстрый джеб. Роган уклонился на волосок.

Джеб, джеб, тяжёлый правый.

Роган продолжал двигаться, по мере того, как Дэйв оттеснял его к джипу. Эгида это увидела и отскочила в сторону, держа пистолет наготове.

Дэйв сделал длинный прямой джеб, но вверх ладонью, превращая его в апперкот. Роган пригнулся. Дэйв нанёс безрассудный тяжёлый правый удар. Каким-то образом, Роган увернулся, и кулак Дэйва впечатался в джип. Металл заскрежетал, а капот согнулся от удара. Дэйв зарычал и отпихнул джип левой рукой. Машина откатилась на тридцать ярдов назад, к самым деревьям.

Меня прошиб холодный пот. Если Роган пропустит хоть один удар, даже вскользь, все будет кончено.

— Драка вообще-то тут, — подколол Роган.

— Из-за тебя я повредил мою крошку, — процедил Дэйв. — Это уже перебор. За это я тебя прикончу.

Он не шутил. Он в самом деле собирался убить Рогана.

Дэйв атаковал как разъярённый бык. Он топал за Роганом, разражаясь градом ударов.

Джеб, джеб, кросс.

Левый джеб. Правый апперкот.

Левый хук, правый кросс, левый хук в корпус.

Хук попал Рогану в бок, и он отлетел на пять ярдов, тяжело приземлившись, а затем вскочил на ноги. Волна страха ударила меня в грудь и прокатилась до самых ног.

Дэйв атаковал. Роган попятился, пытаясь уклониться от бешеного шквала ударов. Дэйв подобрался вплотную, покачиваясь с тяжёлым и затруднённым дыханием. Его лицо побагровело. Он втягивал воздух частыми глотками.

Джеб, навес справа, хук, кросс.

Роган шагнул под удар, проскользнув между руками Дэйва, обхватил правой рукой левую руку Дэйва в сгибе локтя, так что предплечье гиганта оказалось у него на плече. Он сцепил пальцы и крутанул вправо, навалившись всем весом. По парку разнёсся громкий треск. Дэйв взвыл — это был грубый, страшный крик чистой боли. Он напоминал ревущего зверя.

Роган отступил. Дэйв выпрямился, его лицо исказилось от ярости. Его правая рука безвольно повисла вдоль туловища. Роган переломал его локоть, будто тростинку.

Эгида дрожала на месте с побледневшим лицом.

Дэйв атаковал, целясь Рогану в горло. В последнюю минуту Роган отскочил назад и на излёте атаки Дэйва начал движение, поворачиваясь влево, так что его правая рука скользнула по левой руке Дэйва, и согнул руку в локте, зажав руку Дэйва под мышкой. Пальцы Рогана сомкнулись на запястье гиганта. Послышался ещё один резкий хруст. Дэйв закричал и рухнул на землю, его запястье всё ещё оставалось в руке Рогана. Роган занёс левую ногу над Дэйвом, зажал руку мужчины между ног, шагнул вправо и снова крутанул. Ещё один хруст. Дэйв заорал изо всех сил. Эгида завизжала как умирающая птица.

— Роган, прекрати, — крикнула я. — Довольно.

— С тебя хватит? — спросил Роган.

— Пошёл на хер! — выплюнул Дейв.

— Дейв! — закричала эгида.

— Ему мало. У него остались ещё две ноги.

Роган подхватил левую ногу Дэйва, выпрямил её и согнул назад, усевшись сверху, так что его правая нога зажала бедро Дэйва. Он сломает ему колено.

Эгида отшвырнула пистолет на лужайку и посмотрела на меня с отчаянием на лице.

Я подбежала к Рогану и опустилась перед ним на колени.

— Хватит. Пожалуйста, прекрати.

— Так достаточно? — спросил Роган.

Дэйв застонал. Он был уже лиловым, словно слива, и дышал так быстро, будто ему не хватало воздуха.

Я положила ладони на жёсткую, как сталь, голень Рогана.

— Пожалуйста. Он даже говорить больше не может. Не может попросить тебя остановиться.

Дэйв поднял ладонь и застучал ею по земле.

Роган отпустил его ногу и встал одним плавным движением. Его голос мог бы заморозить Залив.

— Не преследуй её. В следующий раз, она меня не остановит. Передай своим братьям — если вы придёте за ней снова, я буду преследовать ваш Дом, пока никого из вас не останется.

Дэйв слегка сдулся, его кожа обрела более естественный человеческий цвет. Его одежду пропитал пот. Он втянул воздух, перевернулся на бок и его вырвало.

Эгида опустилась перед ним на колени с бутылкой воды в руке.

Я взяла Рогана под руку.

— Идём домой.

Мы забрались в машину. Я села за руль, завела «рендж ровер» и выехала обратно на улицу, пока Роган не решил вернуться назад.

Он откинулся на сидении со спокойным лицом. Должно быть, ему больно.

— Ты в порядке? — спросила я.

Он кивнул.

— Насколько все плохо?

— Жить буду.

Дэйв оказался не в том месте и не в то время. Как-то Даниэла сказала мне, что больше всего на свете Роган ненавидит чувство беспомощности и готов пойти на все, чтобы его избежать. Моя вылазка в дом Ринды, когда он был на другом конце города, заставила его почувствовать себя беспомощным и испуганным. Ему нужно было выпустить пар. Ему нужно было причинить кому-то боль, а Дэйв объявился в качестве угрозы мне. Роган сломал его и продолжил бы ломать, если бы я его не остановила.

Война в Белизе изменила Рогана. Она изменила всех, но его разорвала в клочья, и он должен был переделать себя, чтобы выжить. Он служил в качестве абсолютного оружия в армии. Он входил в город, достигал глубочайшей части своей души, где была дикая магия, выпускал её, и город рушился и падал вокруг него. Он внушал страх. Они дали ему страшные имена. Мясник Мериды. Бич Мексики. Ураган. Как будто он не человек, а какая-то страшная ожившая легенда. А потом он оказался в джунглях, на мили во вражеской территории, с солдатами, чья жизнь зависела от него. Использование магии спасло бы его, но его солдаты не выжили бы. Поэтому он ей не пользовался. Он вывел их из джунглей, но мало кто знал, чего стоили ему те недели в Белизе. Он никогда больше не вписывался в гражданскую жизнь. Роган никогда не будет «нормальным». Он ушёл из армии пять лет назад, но это не имело значения. Он все ещё был там.

— Я тебя напугал? — спросил он.

— Да.

— Прости.

— Тебе не нужно было бросаться с ним в рукопашную.

— Нет, нужно. — И тут до него дошло. — Погоди. Ты боялась за меня?

— Да!

— Я видел, как он дерётся. Будучи в броне, он не может потеть. Его время ограничено, пока он не начнёт перегреваться. Чем больше он двигается, тем больше разогревается.

— Всё равно это было опасно.

— Я не бросался в драку сломя голову. Это был взвешенный риск, — пояснил он.

Ну, а так все намного лучше?

— Ты мог выбрать дерево и избить его им.

— Это угомонило бы Дэйва, но не его семью. Дом Мадеро не понимает телекинеза. Они понимают грубую силу и сломанные кости. Я отправил сообщение и сделал его достаточно простым, чтобы даже они правильно его поняли.

Что ж, в этом был смысл. Они не смогут неправильно это понять. Они больше не будут работать на Викторию Тремейн.

— Есть разница между самозащитой и пытками. Я понимаю, почему ты сломал ему руки. Но не было необходимости ломать ему ещё и ноги.

Он промолчал.

— Иногда мне будет угрожать опасность, — сказала я.

— Я знаю.

— Не всегда у тебя под рукой может оказаться Дэйв.

— Я знаю… Я научусь с этим справляться. Но я буду защищать тебя, Невада, и неважно, чего мне это будет стоить.

Он просто констатировал факт. О, Коннор.

— Я рад, что ты меня остановила, — признался он. — Тогда меня это не обрадовало. Но сейчас я рад.

Пожалуй, я была единственным человеком, который мог это сделать. Окажись на моем месте один из его ребят, Роган бы и слушать не стал. А в следующий раз, если меня не будет рядом, он переломает Дэйву ноги.

Я понимала, почему Ринда так сильно старалась снискать расположение Рогана. Она была встревожена и знала, что если Роган о тебе заботится, то не остановится не перед чем, чтобы обеспечить твою безопасность. Если у нас с ним когда-нибудь будет семья…

Дети? Неужели я всерьёз думала о детях от него? Я представила, какими были бы дети Рогана. Умными, красивыми и смертоносными. И невероятными. Они были бы маленькими демонятами, которые влезали бы везде и всюду, пробовали бы все на свете и не понимали слова «нет».

Его глаза снова заледенели. Когда Оливия Чарльз убила его людей, Роган погрузился в угнетающее состояние. Там не было ничего, кроме тьмы, льда и мести. Я вытащила его из этого мрака и я никогда не позволю ему захватить его снова.

Мы проехали КПП, и я остановила машину перед его штаб квартирой. Он отстегнул ремень безопасности и пристально посмотрел на меня. Воздух в машине вибрировал от его мрачного напряжения и энергии.

— Есть вещи, которые я не могу изменить, — сказал он.

— Я знаю.

— Но я постараюсь.

— Это все, о чем я прошу.

Я заглянула в его глаза и увидела край надвигающейся бури. Он был сосредоточен только на мне, будто ничего другого не существовало. Все внимание дракона безраздельно принадлежало мне. У меня перехватило дыхание.

Он наклонился ближе, собираясь меня поцеловать.

Меня охватило нетерпение, смешанное с ноткой инстинктивной тревоги.

Его губы коснулись моих, обжигая поцелуем. Я ахнула и подалась навстречу. Его язык завладел моим ртом, и я ощутила его вкус, уникальный аромат Рогана — мужской, суровый и неотразимый. Он запустил пальцы в мои волосы, притягивая меня за затылок, упиваясь мной, властно и соблазняюще.

Магия коснулась моего затылка, её бархатное касание разлилось чистым наслаждением по моей коже. Оно скользнуло вниз по моей спине, распаляя каждый чувствительный нерв.

Мой ремень безопасности отстегнулся. Я сидела, ошеломлённая, пока он выбрался из машины, подошёл к двери и открыл её. Роган протянул руку. Я приняла её, и его пальцы сжали мои. Он повёл меня в здание через нижний этаж, обычно заполненный его людьми, а теперь пустой, вверх по лестнице на второй этаж, мимо наблюдательного пункта Бага — полукруглой стены из компьютерных экранов, мимо его собственного кабинета, в глубину, где ещё одна лестница вела на третий этаж. Мы поднялись, он открыл металлическую дверь, мы зашли внутрь, и она с лязгом захлопнулась за нами.

Передо мной раскинулось открытое пространство широкого залитого бетоном пола. Слева стояла большая кровать, на которую кто-то, вероятно, Роган бросил серое шерстяное одеяло. С другой стороны, справа, изгибался стеклянный экран, очевидно скрывающий душ и туалет.

Правая стена была обычной, выкрашенной в тёмно-серый, а левая была стеклянной. Тяжёлые трёхфутовые квадраты дымчатого стекла поднимались на высоту тридцати футов, чтобы соединиться над нами под острым углом. Я десятки раз видела это здание и никогда не задумывалась, что стеклянный купол на крыше был прозрачным. Снаружи он казался монолитно черным.

Я подошла к окну. Снаружи, вечер превращался в ночь. Над нами появились звезды, сияющие искорки бриллиантов на бархатном покрывале темноты. Сокровища, которым позавидовал бы любой дракон.

Роган обнял меня, прижав спиной к груди. Я слышала, как он вдыхает запах моих волос. Его длинный, напряжённый член прижимался ко мне. Я оперлась на него. Он издал грубоватый стон, который говорил о голоде и необходимости. От этого ослабли колени. Он откинул мои волосы в сторону и поцеловал в шею. По телу промчались крошечные вспышки электричества. Магия танцевала на коже, горячая, медленная и целеустремлённая. Мышцы на его руках были напряжены под моими пальцами.

Его руки скользнули по моей груди, лаская и дразня. Меня охватила вспышка наслаждения. Я ахнула, желая большего.

Молния на платье заскользила вниз. Оно упало к лодыжкам. Его тёплая рука скользнула вниз к животу. Ниже. Пожалуйста.

Мой лифчик расстегнулся. Он сдвинул лямочки с плеч, освободил груди из чашечек, и я позволила ему упасть на пол. Его пальцы сомкнулись на моих сосках. Внезапный всплеск ощущений был настолько интенсивным, что я дёрнулась в его объятиях.

Он поцеловал меня под правым ухом, распаляя чувствительное местечко. Я взглянула вниз, на его руки, скользящие по моему животу, и увидела тёмные полосы. Кровь призванного существа.

— Роган…

— Да.

Он снова целовал мою шею. Я едва могла говорить.

— Я измазана кровью.

Он остановился и развернул меня.

— Тебе больно?

— Нет. Я просто грязная.

Он посмотрел вниз на засохшую кровь на моем животе.

— Я могу это исправить.

Он взял меня за руку, и мы подошли к стеклянному экрану. Душ ожидал, три кафельных стены щетинились форсунками. Он повернул краны и из стен вырвались перекрёстные струи воды. Поднимался пар. Я стянула нижнее белье и шагнула под стену воды. Мне показалось, что это рай. Я мгновенно намокла. Вода утащила волосы вниз, облепив ими грудь и спину. Она была темной, но почти сразу же посветлела. Я потёрла лицо, стирая остатки макияжа, и обернулась.

Он стоял напротив душа, глядя на меня, будто зачарованный.

Я шагнула к нему сквозь стену воды, позволяя струям бить мне в грудь и живот. Вода сбегала между ног, смачивая завитки. Я уже была мокрая внутри.

Роган выругался.

— Что?

— Ты такая красивая.

Он стянул футболку и отбросил её. Он был большим и золотистым, его тело сплошь состояло из крепких мускулов, отточенных до смертоносной эффективности. Его широкие плечи и мощный торс переходили в плоский, твёрдый живот. Я хотела провести пальцами по жёстким кубикам его пресса. Его штаны последовали за футболкой, обнажая мускулистые ноги. Он был полностью возбуждён и готов, его член стал большим и напряжённым. Он возвышался напротив меня обнажённый, сплошная грубая мощь и сила. Его глаза были полны вожделения.

Я раскрыла объятья.

Он шагнул ко мне сквозь воду. Мы столкнулись. Магия билась вокруг меня, кружа по коже горячим бархатным давлением, которое растекалось как жидкость по шее, груди, между ягодицами, скользило между ног… Он поцеловал меня крепко и с одержимостью, сжимая меня в руках. Наши языки сплелись, и я снова ощутила его вкус. Он был опьяняющим.

Я обхватила его руками. Мышцы на его спине были словно стальные под моими пальцами. Его руки блуждали по моему телу, разжигая огонь. Влажная боль зудела между ног, сильнейшее давление, которое нуждалось в нем. Я поцеловала его в ответ, отчаянно желая большего, и толкнула его к стене.

Он улыбнулся мужской улыбкой, не просто сексуальной, а ещё и чувственной. Он был словно ожившая мечта. Я скользнула руками по его груди, по кубикам пресса, вниз к его толстому члену. Он застонал. Теперь боль между ног стала невыносимой. Мне нужно, чтобы он оказался внутри.

Я двигала рукой, сжимала и облокачивалась на него, мои соски прижимались к его мокрой груди, и скользнула вниз. Я взяла его в рот. Он едва вместился. Я начала сосать. Роган зарычал и дёрнул меня наверх. Его руки подхватили меня под зад, и он поднял меня на бедра. Его рука проскользнула между моих ног, окунулась в мокрую жару и погладила чувствительный бутон. Я содрогнулась от удовольствия. Его магия разлилась и присоединилась к пальцам. Это было слишком. Я выгнула спину и начала тереться об его руку.

Он прижал меня спиной к прохладной плитке. Я почувствовала, как его толстый член прижимается ко мне. Он толкнулся на всю длину, прямо в болезненный центр, и мы стали одним целым.

Он толкался снова и снова в неумолимом, сводящем с ума ритме. Оргазм захватил меня, сметая все на своём пути. Он продолжал двигаться, погружаясь в мой жар. Я открыла глаза и увидела, что он на меня смотрит. Я вцепилась в его плечи, целуя сильную шею, подбородок, губы. Он содрогнулся и выплеснулся в меня. Волна его освобождения, усиленная магией, снова швырнула меня в оргазм. Я прижималась к нему обмякшая и безвольная. Удовольствие было настолько сильным, что я почти разрыдалась.

— Ты для меня все, — сказал он мне на ухо.

Я хотела сказать ему, что он для меня все, что я не позволю тьме заполучить его, что ему никогда не стоит переживать, что я сдамся и брошу его. Но отголоски нашего разделённого удовольствия поглотили слова, поэтому я сказала лучшее, что смогла.

— Я люблю тебя.

￭￭￭

Что-то пищало. Я зашевелилась и подняла голову. Рядом со мной ругнулся Роган, осторожно снял мою руку с груди и скатился с кровати. Мы рухнули туда после душа, едва удосужившись вытереться, и я задремала на его груди, выдохшаяся, счастливая и в безопасности, с его рукой, обнимающей меня. Спать с ним рядом было, словно возвращение домой.

Я моргала, пока зрение не прояснилось. Роган выудил телефон из кучи одежды на полу возле душа и ответил.

— Помедленнее.

Он вернулся в кровать и держал телефон в нескольких дюймах от уха.

Из трубки доносился высокий голос Ринды, прерывающийся детским плачем.

— … не могу его успокоить. Пожалуйста. Пожалуйста. Мне нужна твоя помощь. Пожалуйста, Коннор.

Я застонала и плюхнулась обратно на кровать.

— Я занят, — сказал Роган.

— Если бы ты просто поговорил с ним, ему всего четыре, пожалуйста…

Роган выглядел так, будто хотел разбить свой телефон об стену.

— Я сейчас приду.

Я хлопнула подушкой по лицу.

Подушка исчезла, а он склонился надо мной.

— Дождись меня.

— Дай угадаю: это очередная проблема, который только ты можешь решить?

— Кайл в истерике. Я разместил её с детьми в здании к северу от нас. Это ровно в тридцати секундах ходьбы отсюда.

— Мы только что занимались сексом, а теперь ты уходишь к бывшей невесте.

— Я вернусь. Сегодня мы спим в одной кровати. Я серьёзно.

Я махнула ему.

— Иди.

Он натянул джинсы и футболку.

— Дождись меня.

Он открыл дверь и ушёл.

Я вздохнула. Не то чтобы Ринда манипулировала им сознательно. Скорее, она полагалась на других людей в решении своих проблем. Сначала на свою мать, затем на мужа, а теперь на Рогана. Она была из тех людей, что увидев на плите выкипающую кастрюлю, подойдут и скажут тебе об этом, вместо того, чтобы снять её с огня и выключить конфорку. А потом она будет гордиться собой, как быстро она отреагировала в кризисной ситуации.

С другой стороны, Роган уладит проблему. Это то, чем он занимался.

Я посмотрела на маленький цифровой будильник на тумбочке: 22:03. Я думала, что было уже намного позже. Должно быть, я только уснула, когда позвонила Ринда. И теперь сон как рукой сняло.

Я принялась разглядывать звёздный стеклянный потолок над собой. Отсюда ночь была такой прекрасной. Она была бы ещё прекраснее, если бы со мной был Роган.

Я оставила телефон в машине. Я надеялась забрать его, но произошло столько всего.

Передо мной простиралась комната. Никаких полок, но на полу у окна лежала стопка книг.

22:10

Я поднялась и взяла верхнюю книгу из стопки. «Монстры внутри нас: пример магически индуцированного метаморфоза. Что ж, это было труднопроизносимо. Я утащила книгу в кровать, включила свет и пролистала её. Магия делала с людьми странные вещи. Полтора века назад, когда сыворотка Осириса была получена, её раздавали как конфеты. Никто точно не знал принцип работы сыворотки. Некоторые думали, что она создаёт новые силы. Другие говорили, что она пробуждала дремлющие таланты, которые мы подавили. Но принцип её действия был менее важен, чем результаты. Некоторые приняли её, и обрели огромную силу. Другие превратились в монстров. Эти, деформированные магией, должны были быть уничтожены.

Теперь, годы спустя, появление монстров было редкостью. Я знала одного, Черри. Она была наркоманкой и продала себя какому-то институту, управляемому Домом. Они провели над ней какие-то эксперименты, и теперь Черри проводила свои дни в мутных водах Дыры, мерзкого затопленного района Хьюстона, поедая жаб. Часть её была скорее аллигатором, чем человеком.

22:19. Тридцать секунд, ага.

Я закуталась в одеяло и пролистала книгу. Большинство историй я уже знала. Дело Германа Орра, живого минотавра. Герман был душевнобольным, способным трансформироваться в похожего на быка монстра. Благодаря своему облику минотавра, он был очень хорошо обеспечен, и использовал свои таланты, снимаясь на редкость в грязном порно. Он был арестован по обвинению в содомии, а на суде заявлял, что это магическая дискриминация и его права грубо нарушены. Он проиграл дело, отсидел шесть лет в тюрьме и уехал из страны.

Джеральдин Амбер, Бангорская Баньши. Когда Джеральдин использовала свою звуковую магию, она превращалась в странное бледное создание с черными глазами и водянистыми белыми волосами. Она была нормальной во всех других отношениях, и тогда как её таланты передались её детям, способность к превращению — нет. Или так они утверждали.

22:35. Серьёзно, Роган?

Я перевернула страницу. Чудовище Кёльна. Я знала эту историю так хорошо, что могло бы написать о ней книгу. Миша Маркотт, бельгийка, обнаружила свой талант, будучи чуть старше двадцати. Она могла приобретать форму огромного чудовища, существа из ночных кошмаров. Она была практически неуязвима в этой форме, но у неё не было над собой контроля. Как только она превращалась, то буйствовала во всю силу. Бельгийские вооружённые силы в сотрудничестве с французским Légion de Sorciers, Легионом Заклинателей, пытались оценить её навыки, и во время третьей трансформации, она навсегда утратила человечность. Она пересекла бельгийско-немецкую границу и напала на Кёльн, практически сровняв город с землёй, пока им наконец-то не удалось её поймать. Как именно они это сделали, было секретом, но превалирующим слухом было то, что немцы утопили её в водах Рейна. Она служила поучительной историей для всех с силой превращения.

Ходили слухи, что она вернулась в человеческую форму, пережила утопление, и удерживалась где-то в живых под снотворным. Я в это верила. Превосходные никогда не разменивались талантами, если не надеялись извлечь из них какие-то познания или выгоду для своих сил.

Я захлопнула книгу. 22:48. Я жду его уже почти час. Хватит. Я не могла просто так сидеть здесь голой и в одиночестве тосковать в темноте. Мне нужно было проведать семью.

Я выбралась из постели. От одной мысли об измазанном кровью платье скрутило желудок. Нет, спасибо. У него где-то должна быть здесь одежда.

Я обошла комнату. Стеклянная перегородка душа продолжалась ещё на несколько футов, и за ней скрывалась гардеробная. На полках покоились стопки аккуратно сложенных футболок и спортивных штанов, а на стойке висело несколько дюжин вешалок со всем на свете — от рубашек до баснословно дорогих костюмов, упорядоченных и доступных по первому требованию. От военных привычек было сложно избавиться.

Я умыкнула спортивные штаны и футболку, доходившую мне до середины бедра. Штаны, как и ожидалось, были узкими в бёдрах и чересчур длинными. Пришлось их подкатить. Вот так неплохо. Я спихнула остатки моего платья, лифчик и трусики в одну кучу на полу. Мне очень нравился мой лифчик, но не выходить же мне отсюда с лифчиком в руках? Если повезёт, меня никто не увидит, но рисковать не хотелось.

Я сунула ноги в видавшие виды кроссовки и, тихонько прокравшись на лестницу, спустилась на второй этаж. Баг сидел в своём кресле, поглощённый сиянием девяти компьютерных мониторов, расположенных квадратом три на три на стене.

Он моргнул, увидев меня. Баг всегда выглядел так, словно потерял свой сэндвич и отчаянно в нём нуждался, находясь на грани голодной смерти. До того, как Роган переманил его к себе на работу, Баг был в очень плохой форме. Рой, который военные вытащили из тайного мира и привязали к нему, должен был убить его в течение восемнадцати месяцев. Только добровольцы становились свормерами, обычно за большую плату. Баг никогда не рассказывал, зачем он это сделал или на что потратил деньги. Каким-то образом он пережил этот срок. Когда я повстречала его, он жил в заброшенном здании, начинённом им дурацкими ловушками. Тощий, грязный параноик, обменивающий слежку на случайную дозу экузола — военного наркотика и единственного, что могло «приглушить» в нём рой, — Баг дышал на ладан. Наполеон, плод запретной любви французского бульдога и дворняжки всех мастей, был единственным, что удерживало его на земле.

Роган выдернул его из того убежища. Теперь Баг поправился, его темно-каштановые волосы были чистыми и аккуратно подстриженными, и он носил приличную одежду. Он казался спокойнее. Его паранойя отступила. Он мог вести разговор, не дёргаясь. Наполеон, также чистый и хорошо ухоженный толстячок, храпел у его ног на маленьком диванчике, обтянутом красной тканью с узором из королевских лилий.

— Ты уходишь? — спросил Баг.

— Да.

— Не уходи, — попросил он.

— Я должна идти.

— Что я ему скажу, когда он вернётся?

Неужели Роган сказал ему присматривать за мной?

— Говори, что хочешь, Баг.

Я пересекла этаж, свернула за угол и спустилась по лестнице. Горел свет. Полудюжина солдат Рогана, четверо мужчины и две женщины, вели тихий разговор. Все замолчали, увидев меня.

Я узнала Нгуен Хань, азиатку, работавшую у Рогана главным механиком и Майкла Риверу, его первого помощника. Будучи латиноамериканцем, слегка за тридцать, Ривера обладал ослепительной улыбкой. Обычно он улыбался, застрелив кого-то.

— Вы уходите? — спросил Ривера.

— Да.

Кто-нибудь, убейте меня.

— Почему? — спросила Нгуен.

— Потому что я ухожу домой.

— Но майор ещё не вернулся, — заметил Ривера.

— Я в курсе.

— Вы не можете уйти. Он сказал, что вернётся с минуты на минуту, а мы должны охранять вас в его отсутствие. Если вы уйдёте, мы не сможем вас беречь, — сказал Ривера.

— Вы всё ещё можете меня охранять. Я иду в дом напротив. — Я указала сквозь открытые двойные двери на склад. — Вы все равно их никогда не закрываете, поэтому сможете увидеть, как я пройду двадцать ярдов до своего дома.

— Он будет в плохом настроение, если вы уйдёте, — добавил темноволосый мужчина.

Ривьера секунду смотрел на него, потом развернулся ко мне, просияв улыбкой.

— Может, вы могли бы подождать его?

— Нет, не могу.

Я пошла прямиком на Риверу. Он отступил в сторону, я вышла через двери и направилась к складу.

— Это из-за женщины Шервудов, — произнёс другой мужской голос за моей спиной.

— Естественно, — фыркнула Нгуен. — Как только она появилась, я сразу сказала, что с ней будут проблемы.

Я пересекла улицу, набрала код на замке, вошла в офис и закрыла за собой дверь. У меня был сумасшедший день. Я оставила телефон в своей машине, пистолет — в машине Рогана, и на мне не было нижнего белья. Казалось странным разгуливать без нижнего белья. Быть без телефона казалось ещё более странным. Вероятно, можно было сделать серьёзные выводы из того, что потеря телефона расстраивала меня больше, чем отсутствие нижнего белья.

Это была не я. Со мной всегда были мой телефон и пистолет. И нижнее белье.

Я приоткрыла внутреннюю дверь. На складе было тихо. Только одна лампа горела в конце коридора на кухне. В доме с четырьмя подростками, кто-нибудь все время совершал ночные налёты на холодильник, и мы обычно оставляли лампу над столом для ночных перекусов. Сегодня я не слышала никаких голосов.

Было несколько минут двенадцатого, и в школьный день к этому времени все уже были бы в кроватях, но мы решили оставить всех дома до испытаний. Где же они были?

Я на цыпочках прошла по коридору, свернула направо, прошла по другому небольшому коридору и заглянула в Хижину Зла, небольшую постройку внутри здания, где господствовал Берн со своим оборудованием. До меня донеслись тихие голоса.

— … справа… он на крыше…

— Понял.

Верно. Команда Бейлор освобождала мир от инопланетных зомби по одному кибер-выстрелу за раз. В другое время я отправилась бы туда и присоединилась к ним, но сегодня был не тот вечер.

Я высунулась чуть больше и мельком увидела Берна. На нем не было игровой гарнитуры. Его лицо, подсвеченное светом монитора, выглядело осунувшимся, брови нахмурены. Он был сосредоточен на том, что находилось перед ним ценой всего остального. Вероятнее всего, он просматривал содержимое компьютера Ринды в поисках файла, который был нужен похитителям.

Я развернулась и потрусила в кухню. Когда он что-нибудь найдёт, то сообщит мне.

Мой телефон лежал на кухонном столе, освещённый лампой как приманка. Должно быть, его принёс Корнелиус. Ха! Я взяла его. Минус один косяк.

Пропущенный звонок. Я щёлкнула иконку и прослушала голосовую почту.

«Это Фуллертон из корпорации «Свиток». Пожалуйста, срочно перезвоните мне в любое время».

Все мускулы в моем животе скрутило в тугой узел. Было уже начало двенадцатого. Но раз он сказал как можно скорее… Я набрала номер.

Он взял трубку на первом же гудке.

— Здравствуйте, мисс Бейлор.

— Здравствуйте, мистер Фуллертон.

— Анализ ДНК завершён. Ваши родственные связи подтверждены, и вы допущены к испытаниям.

Я вздохнула с облегчением.

— Мы получили два запроса касательно вашего основного профиля. Учитывая обстоятельства предстоящих испытаний, я решил сообщить вам о них как можно скорее.

— Дайте-ка угадаю — Дом Тремейн?

— Один из них.

— Отклонить.

Виктория не получит в свои лапы ни крупицы информации обо мне.

— Отмечено.

— Второй запрос из Дома Роганов?

Что тебе известно? Всё-таки, Рогана заботила генетическая совместимость.

— Нет. Дом Шаффер.

— Дом Шаффер?

Будучи одним из трёх Домов правдоискателей в США, Дом Тремейн был самым грозным — из-за моей злобной бабушки, ведущей дела с тактичностью убийцы с топором. Дом Линь был самым многочисленным. Дом Шафферов был где-то посредине, и я знала о нем очень мало.

— Да. Принять или отклонить запрос?

— Зачем им нужен мой генетический профиль?

— На то может быть множество причин, — уклончиво ответил Фуллертон

— Вы здесь эксперт, а для меня это все в новинку. Я просто хочу узнать ваше мнение.

— Основной профиль может быть использован для множества вещей. Он не содержит достаточно информации для углублённого планирования, но с его помощью можно исключить возможность родства.

Вот оно что.

— Вы считаете, они пытаются удостовериться, не родственники ли мы Дому Шаффер?

— Это моё предположение. Таланты правдоискателя очень редки. В качестве жеста доброй воли, они сделали свой основной профиль доступным для вас, если вы решите этим воспользоваться.

— Вы изучили их профиль?

— Да. Дом Бейлор и Дом Шаффер не родственны друг другу.

Я обдумала это. Если я не разрешу им доступ, они будут гадать, не являюсь ли я каким-нибудь незаконным родственником. Если я разрешу им доступ к базовому профилю, они быстро поймут, что я не чей-то внебрачный ребёнок и оставят нас в покое.

Если бы все было так просто. Блок в разуме Винсента был установлен правдоискателем.

Я чувствовала, будто играю в шахматы вслепую.

— Откройте им доступ к нашему базовому профилю.

— Как пожелаете.

— Спасибо.

— Всегда к вашим услугам, мисс Бейлор. Желаю приятно провести вечер.

Я завершила вызов. Слишком поздно для приятного вечера.

Что мне сейчас нужно, так это хороший полноценный сон… Я повернулась. В дверях прислонилась мама, скрестив руки на груди.

На мне не было белья, но я была одета в спортивные штаны. Не могла же она видеть сквозь одежду и спросить у меня, где мои трусы и почему я прокралась в дом в одежде Рогана.

— О чем был разговор?

— Другой Дом правдоискателей хочет получить доступ к нашей информации. Фуллертон считает, что они хотят исключить возможность нашего родства.

— А что думаешь ты?

— Этим вечером на Ринду напал призыватель.

— Корнелиус нам рассказал.

— Я почувствовал преграду в его разуме, установленную другим правдоискателем. — Я прислонилась к столу и тоже скрестила руки. — Похищение Брайана связано с заговором ради создания Нового Рима. Винсент, призыватель, сказал мне, что нужный им от Ринды выкуп связан с её матерью, а её мать была по уши замешана в этом заговоре. Также мы знаем, что когда заговор впервые дал о себе знать, и Адам Пирс попытался сложить части артефакта, способного сделать его достаточно сильным, чтобы сжечь город дотла, местонахождение сегментов артефакта было доверено определённой семье. Их разумы были закрыты защитным заклинанием. Правдоискателю удалось заглянуть под это заклинание, как и мне, чтобы добыть нужную Адаму информацию.

— И ты думаешь, этот другой Дом…

— Дом Шаффер.

— Дом Шаффер связан с этим?

Я вздохнула.

— Не знаю. Заклятие было очень мощным. Требуется Превосходный, чтобы его обойти. Логично предположить, что это один из трёх Домов правдоискателей в Штатах. У них многое поставлено на кон в этой игре, это означает, что это Лины, Шафферы или Виктория Тремейн. Наш генетический профиль в системе не более нескольких часов, и как только он появился, им заинтересовались Шафферы. Так что я позволила им посмотреть резюме. Поглядим, что они сделают с информацией.

— Было ли это разумно? Что, если они поделятся информацией с твоей бабкой?

— Предположим, они это сделают. Это подтвердит то, что она уже знает. Мы её внуки. — Я пожала плечами. — Ты же знаешь, что она взяла ДНК отца, как только он родился. Вероятно, она может предсказать нашу генетику, основываясь лишь на этом.

Мама нахмурилась.

— Меня это беспокоит. Это мир, из которого сбежал твой отец, Невада. Он сделал это не без причин. Он ненавидел его. Этот мир опасен и он не хотел иметь с ним ничего общего. Джеймс не хотел, чтобы его дети были частью этого мира.

Я чувствовала себя такой уставшей.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала, мам? Мы замешаны в этом заговоре. Единственный способ избавиться от него — это его разоблачить. Это большой запутанный клубок, а правдоискатель — торчащая из него ниточка, за которую я собираюсь потянуть.

— Я не хочу, что бы эта ниточка превратилась в удавку на твоей шее. Нам никогда не следовало пытаться стать Домом.

— Что ж, поздновато для этого, не так ли? Мам, я пытаюсь выжить и обеспечить всем безопасность. Ты продолжаешь меня критиковать, но я больше ничего не могу сделать. Вы с папой должны были понимать, что однажды бабушка нас найдёт. Каков был ваш план действий?

Она не ответила.

— Вот именно. Его не было.

Лицо мамы стало на тон бледнее.

— Мы могли бы сбежать.

Только не снова. Я была сыта этим по горло.

— Нет. Вы с папой могли сбежать, потому что были только вдвоём. Но мы не можем. Есть я, Каталина, Арабелла, мальчишки, ты и бабуля Фрида. Это семь человек. Куда бы мы пошли? Как мы спрячем семь человек? Стоит нам разделиться, и Виктория сможет захватить слабейшего из нас и использовать, как разменную монету… Ты знаешь, что это плохая идея. Твоим планом было прятаться вечно. Что ж, это так не работает. Магический талант прорвётся на свет и это неизбежно. Это часть того, кто я есть. Я — Превосходная правдоискательница, такая же как моя бабушка.

Её лицо стало резким.

— Ты вовсе не такая.

— Не такая. Я наша единственная надежда. Сейчас безопасность девочек и Берна с Леоном зависит от меня. Вот только вы с папой спрятали нас так хорошо, что теперь я совершенно не подготовлена. До этого года я никогда не использовала тайных кругов и даже не знала, что у меня есть ещё какие-то способности, кроме сил ходячего детектора лжи. Всё это теперь на мне, и у меня нет оружия, чтобы с этим бороться. То же самое ты сделала с Каталиной и Арабеллой, и теперь мы с тобой то же самое делаем с Леоном. Ты не можешь засунуть нас в стеклянный ящик и не давать нам использовать наши силы, мама. Мы все сойдём с ума. Почему вместо того, чтобы меня критиковать, ты не могла бы просто мне помочь? Потому что мне нужна помощь.

Я развернулась и вылетела из кухни через другой выход.

￭￭￭

Я лежала в кровати. Добравшись до своей мансарды, я тут же сбросила штаны, одела трусики, и забралась в постель, всё ещё в футболке Рогана.

Когда мы продали дом и переехали на склад, родители построили мне мансардные апартаменты — спальню с ванной, в которые можно было попасть только по деревянной лестнице. Я могла втянуть последние десять футов ступеней, что отлично препятствовало попыткам сестёр нарушать мой покой, когда я хотела остаться одна. В моей спальне даже было окно. Это было уютное пространство. Моё убежище от мира, любимое место, куда я сбегала, когда была уставшей или подавленной. Сейчас оно казалось пустым. Кровать казалась слишком большой и тоже пустой.

Скажите, как я умудрилась так быстро привыкнуть спать рядом с Роганом? Я могла сосчитать на пальцах одной руки все ночи, когда мы спали вместе.

Он не запросил мой ДНК-профиль, и я не знала, что я чувствую по этому поводу. Всё зависит от того, почему он этого не сделал. Он не запросил его, потому что он любит меня и ему всё равно, совместимы ли мы генетически, или же он не запросил его, потому что не планирует ничего серьёзного, вроде брака?

Хотела ли я выйти замуж за Рогана?

Брак означал исключительность, но в мире Превосходных, интрижки на стороне были не просто частыми. Они были практически нормой жизни. Я была готова пойти почти на все, чтобы остаться с ним, но делить его с кем-то другим было выше меня.

Что-то стукнуло по окну.

Наверно, летучая мышь.

Тук. Тук. Тук.

Я выбралась из постели и подошла к окну. Маленький серый камешек бился в стекло снаружи. Тук-тук-тук.

Я посмотрела вниз. На тротуаре стоял Роган.

Что ж. Помяни черта.

Я подняла защёлку и открыла окно. Камушек упал на землю.

— Я пытаюсь заснуть.

— Я попросил подождать меня.

— Я подождала. Я ждала целый час. Затем мне пришлось уйти домой.

— Ты злишься на меня.

Спасибо, Капитан Очевидность.

— С чего бы мне на тебя злиться? Из-за того, что после секса, ты выпрыгнул из нашей постели и побежал повидаться с бывшей невестой, пропав почти на два часа?

— Один час.

Я сверилась с часами на тумбочке.

— Один час и двадцать две минуты.

— На том конце провода был бьющийся в истерике ребёнок. Когда я пришёл, проснулась его сестра и тоже начала плакать. Затем и Ринда расплакалась.

— Тебе удалось их убаюкать?

Он стиснул зубы.

— Я убедился, что они не плачут.

— Отлично. Тогда проблема решена. Я пошла обратно спать.

— Я попросил тебя подождать, а ты ушла.

— Зачем мне было там оставаться, Роган? Тебя там не было. Здесь у меня есть собственная кровать.

— А что ты хотела, чтобы я сделал? Я должен был послушать её плач и сказать ей отвалить, потому что лучше останусь в постели с тобой?

— Значит, теперь я плохая?

— Ну, да, немножко. Я пошёл сделать что-то хорошее, а ты из-за этого рассердилась. Ты всё преувеличиваешь.

Ох, ну уж нет.

— Невада, как главе Дома, временами мне придётся покидать постель, чем бы мы там не занимались, и заботиться о делах.

— Позаботиться о бывшей невесте — это дела Дома?

— Я знаю её с самого детства.

— Угу.

— Она для меня практически член семьи.

— А я тогда кто?

Он понял, куда вляпался.

— Так уж случилось, что я тоже собираюсь стать главой Дома. Ты прав, иногда случаются такие вещи, что приходится уйти и позаботиться о них. Я не собираюсь просто грустить в твоей постели, пока ты не решишь, что уже достаточно утирал слёзы другой женщины. Мне нужно рассмотреть запросы анкеты и разобраться с похищением.

— Какие еще запросы анкеты? — прорычал он. — Кто?

— Не ты, если ты об этом. Ты не проверял нашу генетическую совместимость.

— Кто, Невада?

— Думаешь, если достаточно порычишь, я тебе скажу? Ты не настолько страшный, Роган, и я плохо реагирую на запугивание. Можешь раздражённо сплюнуть.

— Кто это был?

Он был словно собака с костью. Он не отцепится, пока я не расскажу ему, да и здесь было мало общего с тем, о чем я хотела попререкаться. Ладно.

— Дом Тремейн и Дом Шафферов.

— Ты сказала «да»?

— «Нет» для Тремейн.

— Ты сказала «да» Шафферам?

— Да.

Он замолчал. На его лицо вновь вернулась маска холодности.

— Ты права. Скоро ты станешь главой Дома. Можешь начинать планирование семьи уже сейчас.

Ох, ради всего…

— Они запросили мой базовый профиль, чтобы исключить возможность родства, беспокоясь, что я могу быть внебрачным ребёнком Шафферов.

— Они запросили его, чтобы убедиться в отсутствии преград для заключения брака, — прорычал он. — Это первый шаг.

Я наклонилась из окна и с наслаждением повторила его слова.

— Ты преувеличиваешь.

Где-то открылась дверь и Каталина прокричала:

— Мама говорит, чтобы вы уже или занялись сексом или прекратили спорить, потому что уже за полночь, и мы все пытаемся уснуть. Определяйтесь быстрее!

Дверь с грохотом захлопнулась.

— Всё в порядке, — прошипела я. — Мы закончили разговор. Только один вопрос перед тем, как я уйду: по твоему экспертному мнению, как главы Дома, когда Ринда позвонила, это была настоящая чрезвычайная ситуация? Это было то, что абсолютно не могло быть решено без твоего присутствия, или это была ещё одна возможность для неё убедиться, что ты эмоционально привязан, чтобы позаботиться о ней и детях, если Брайан не найдётся? А если это была настоящая чрезвычайная ситуация, почему ты не попросил меня пойти с тобой?

Я захлопнула окно. Вот. Я всё выложила.

Он посмотрел на меня через окно, развернулся, и зашагал прочь.

Правильно. Просто уходи.

Я плюхнулась на кровать. Ладно, всё прошло не так уж плохо.

Снаружи что-то грохнуло.

Это ещё что?

Я встала и подошла к окну. Роган стоял на середине улицы. Мимо него проносился поток поддонов и больших шин, складывающихся друг на друга под моим окном.

Я лишь молча разинула рот.

Груда росла с немыслимой скоростью. Он выстраивал подъем к моему окну.

Я снова открыла окно.

— Совсем ку-ку?

— Нет, — угрюмо буркнул он.

— Ты потратишь на это огромное количество магии.

Судя по выражению лица, ему это было до лампочки.

Поток шин оборвался на середине; поддонов тоже не последовало. У него закончились строительные материалы.

Дверь снова распахнулась.

— Мама говорит… — начала сестра.

Пожарная лестница оторвалась от здания напротив нашего склада и водрузилась на гору. Несколько мешков с цементом приземлились на её основание, фиксируя её на месте.

Каталина захлопнула дверь, не договорив.

Он прошёлся по подъёму, поднялся по лестнице к моему окну и протянул мне руку.

— Просвети меня: что ты делаешь?