До нас (ЛП)

ГЛАВА 6

В двух из четырех домов, где я убираюсь, хозяева отсутствуют. Угадайте, кому гарантированы два приема душа в неделю? Угадайте, кому в адскую летнюю жару нужно принимать душ чаще, чем два раза в неделю?

С тех пор, как две недели назад я отправила Брейди сообщение о расставании, дела приобрели несколько хаотичный характер, и не только в плане личной гигиены. Оказывается, Гарри Паутер — да, я назвала своего кота Гарри Паутер (прим.: от англ. рaw — лапа) — не любит, когда его водят в туалет в ошейнике и на поводке, как собаку. Он чертовски привередлив и настаивает на лотке, вероятно, потому, что его к нему приучили в приюте.

В отсутствии каких-либо иных блестящих идей, я прятала его в подвалах (и протаскивала его лоток в дома), пока работала. А закончив, мне приходилось украдкой выбираться с ним из каждого дома. Ночами было сложнее, в зависимости от того, где я парковалась на ночевку, — обычно возле одного из крупных супермаркетов, где разрешена ночная парковка.

После нескольких бурных ночей с Гарри Паутером и парочки случаев, когда он мочился мне на одежду, я наткнулась на счастливое открытие. Садовый сарай Сьюзи и Зака стоит в тени, и там относительно прохладно. Задача решена. Около десяти вечера я тащу Гарри Паутера в сарай с его лотком, едой, водой и подстилкой. Поскольку в последнее время я помогаю Сьюзи с садоводством, я единственная, кто бывает в сарае.

До сегодняшнего дня…

Пока Сьюзи спит утром (в последнее время она сильно устает), я чищу ванную для гостей и себя. Последние два дня я выглядела, как потемневший банан. Когда-нибудь, когда я буду жить в современном пентхаусе с хорошо освещенной фотозоной для фотосессий на заказ и душевой со множеством насадок и форсунок, я оглянусь на нынешний период своей жизни и вспомню, как научилась ценить простые вещи… к примеру, мыло и проточную воду.

— Эмерсин, что ты знаешь о коте в… — Зак открывает дверь ванной, которую я не заперла, потому что Сюзанна спит, а он должен быть в рейсе.

Надо было запереться. Идиотина!

— Дерьмо! — Я прикрываю руками обнаженные части тела, выставленные на всеобщее обозрение через стеклянную дверь душевой.

— Что ты… — он разворачивается и выходит из ванной, — делаешь? Почему чистишь душевую голышом? — Его голос звучит выше, чем я когда-либо слышала.

Я быстро смываю шампунь с волос и выключаю воду. Схватив свое полотенце, резво заворачиваюсь в него.

— Почему ты дома? — спрашиваю я из-за полуоткрытой двери.

— Рейс отменили. Где твоя одежда? И что ты знаешь о коте, который был в сарае?

— Был? — Я высовываю голову из-за двери, вода капает с моих волос.

— Был, потому что выбежал, как только я открыл дверь. Что происходит, Эмерсин? — Зак стоит ко мне спиной.

— Что значит, выбежал? Куда? — Совершенно не обращая внимания на свой наряд из одного полотенца, мчусь мимо Зака к задней двери. — Гарри Паутер? ГАРРИ ПАУТЕР! Иди к мамочке!

Бегу к сараю, но там пусто. Затягиваю полотенце потуже и осматриваю грядки с овощами и цветами. Сердце бешено стучит.

Да. Меня уволят.

Да. Соседи могут увидеть меня полуголой.

Да. Мои ноги в грязи и скошенной траве.

Нет. Я не думала, что кот мне так важен, пока он не сбежал.

— ГАРРИ ПАУТЕР!

Я бегу в сторону дома.

— Эмерсин! — Зак следует за мной. — Остановись!

Я оборачиваюсь.

— Куда он побежал?

Опустив голову, Зак щиплет себя за переносицу, будто все еще пытается вести себя как джентльмен. Если бы он был настоящим джентльменом, каким его изображает Сюзанна, то помог бы мне найти Гарри Паутера. Вместо этого он резко выдыхает через нос и ухмыляется. Эта его чертова ухмылка. Она скрыта из-за опущенной головы, но она там. И, черт возьми… в ситуации нет ничего смешного!

— Он взобрался на дерево у сарая, — говорит Зак, поглядывая на меня.

— Звони девять-один-один. — Я марширую мимо него.

— Не думаю, что это лучшее использование экстренного вызова. — Он следит за мной, пока я топаю к дереву, щурясь от солнца и высматривая Гарри. — Это не по-настоящему экстренный случай.

— Говорит парень, у которого нет кота, застрявшего на дереве.

— Кота у меня нет.

На несколько секунд поворачиваю к нему голову, чтобы стрельнуть грозным взглядом, прежде чем возобновить поиски Гарри Паутера.

— Вот он!

Хочу указать пальцем, но полотенце соскальзывает на несколько дюймов, и я едва успеваю его поймать, прежде чем оно достигнет точки невозврата.

— Слушай…

Брови Зака образуют два любопытных пика.

— Слушаю…

Я не понимаю его веселья.

— Я вымою ноги и оденусь. Потом принесу из гаража лестницу. Мне просто нужно, чтобы ты присмотрел за ним, пока я не вернусь.

Сжав губы, он медленно кивает. Он немного более внушительный в своей форме и галстуке.

— И потом мы обсудим события, произошедшие за последние пятнадцать минут?

Я наполняю грудь воздухом и резко выдыхаю через нос, когда протискиваюсь мимо него к дому и водопроводному крану.

— Да-да… обсудим.

К тому времени, как я оделась, Зак уже прислонил лестницу к стволу дерева и стоит наверху, хватая Гарри Паутера за шкирку и стаскивая с ветки.

МЯУ!

— Гарри Паутер не любит, когда его таскают за шкирку.

Зак спускается на несколько ступенек, бросая Гарри Паутера в мои ожидающие объятия.

— А мне не нравится возвращаться домой и видеть в моем сарае кота. Так что у Гарри Паутера есть проблемы поважнее, чем его отвращение к бесцеремонному обращению.

Я целую Гарри в головку, и он тут же начинает мурлыкать, когда Зак спускается на землю.

— Кот твой? — спрашивает он, будто к этому моменту еще остаются какие-то сомнения.

Я киваю, все еще уткнувшись носом в шерстку Гарри.

— И… почему он был в моем сарае? — Зак убирает лестницу.

— Потому что…

Может, бросить все (как я бросила Брейди) и тоже отправить Заку сообщение?

Дорогие Зак и Сьюзи,

Спасибо за работу. Мне очень понравилось работать на вас и стать для вас близким другом. Я буду часто о вас вспоминать и молиться о чудесном выздоровлении.

— Эм

P.S. Я уже три месяца живу в машине. Не жалейте меня, однажды это только сделает меня сильнее. Я. Смелая!

— Потому что? — Не отрывая от меня взгляда, Зак держит в руках лестницу и ждет моего ответа.

Дело в том… что я не готова бросить Зака и Сьюзи. Я также не готова к их жалости. Это стыдно. Не знаю, почему, просто знаю, что это хреново.

— Потому что он у меня не так давно и плохо себя чувствует дома один. Поэтому я оставила его в сарае, где могу проверять его каждый час или около того.

Ложь — не что иное, как желаемая версия правды. Я думаю, что оптимисты, вроде меня, вероятно, лгут больше всех. Правда обычно менее привлекательна и далека от оптимизма.

Зак изучает меня, мою реакцию на собственную ложь. Мой подбородок выдвинут вперед и вверх, плечи расправлены.

— И ты чистила душ без одежды, потому что?..

— Не будь засранцем. — Это просто вылетело. Я только что назвала своего босса засранцем.

Зак усмехается.

— Извини… каким образом я вдруг стал засранцем, задав логичный вопрос?

Коли уж на то пошло, мне не нравится лгать Заку или кому-то еще. Люди, которые лгут, мошенничают и воруют, не всегда делают это потому, что они плохие. Иногда они делают это, потому что в отчаянии. И если Зак никогда по-настоящему не испытывал такого отчаяния, то ему легко судить тех из нас, кто просто пытается выжить.

Так что я лгу.

— Может, со мной приключилась личная беда. Может, я обмочила штаны или у меня начались месячные, и все стало… грязным. — К чему, черт возьми, я веду? — Тебе обязательно нужно уличить меня в этом? Так нужно знать причину?

Брови Зака приподнимаются, а рот приоткрывается, такая реакция не удивительна, я же могла выбрать в качестве объяснения, что пролила на себя кофе или какой-нибудь чистящий раствор, от которого у меня чешется кожа. Кто сразу пускает в ход тяжелую артиллерию: мокрые штаны или обильную менструацию?

Закатываю глаза, давая ему понять, что шучу.

— Душевые в моем спортзале снова закрыли, поэтому у меня не оставалось времени забежать домой и принять душ без опоздания. Я решила прийти вовремя… быть здесь, когда Сьюзи проснется, и не принимать душ, пока она не решит вздремнуть. И душевую я тоже вымыла, и не только себя. К твоему сведению, я отказываюсь от абонемента в этот спортзал, так как доступность их душевых настолько непредсказуема. Вот. Сейчас ты счастлив?

К сожалению, ложь заключается в том, что ее становится все легче и легче громоздить. Мне стоит писать художественную литературу — у меня в голове столько выдуманных версий жизни.

Надежд.

Страхов.

Мечт.

Тревожно, как легко люди могут создавать в своей голове некий мир и пустыми словами придавать ему ложную реальность. Еще более тревожно то, что я могу обращаться со своим работодателем так, будто во всем виноват он.

Когда Зак не отвечает, заставляю себя посмотреть ему в глаза. И клянусь… правда, клянусь, он видит меня насквозь. Каждую надежду, мечту, страх и ложь. В этот момент что-то меняется. Не знаю точно что, но я это явно чувствую. И что-то подсказывает мне, что в будущем мне еще предстоит поразмыслить над этим моментом.

Он мне не муж.

Не любовник.

Я даже не уверена, что он мне друг.

Он — нарушитель… ну, я пока не знаю, чего.

— Ладно.

Мои глаза сужаются.

— Ладно? Ладно — что?

— Ладно. Теперь я понимаю. Душ. Кот. У него немного странное имя, но это твой кот, а не мой.

— И все? Просто… «ладно»? Я не уволена?

— Нет, Эмерсин, — он усмехается, возвращаясь в дом. — Я не засранец, которым ты меня считаешь. Просто запирай дверь ванной, если когда-нибудь снова будешь убираться в костюме Евы, а я в следующий раз буду обязательно медленно открывать дверь сарая.

Это не жалость — по крайней мере, я так не думаю. Он не знает ни о моей жизненной ситуации, ни о моих огромных долгах. Это не может быть жалостью. То есть, отчасти может быть. Должно быть, я выглядела довольно жалко, выбежав во двор в одном полотенце на голом теле и крича: «ГАРРИ ПАУТЕР!»

Зак исчезает, возможно, прижавшись к Сьюзи в постели, так что я в рекордно короткие сроки заканчиваю уборку и ускользаю, прежде чем мне снова придется столкнуться с ним лицом к лицу.