Дочь звёзд

Глава 37

Кинжал легко вошел в крепкую плоть молодого мужчины. Его сил хватило лишь на то, чтобы опустить взгляд на лезвие, торчащее из его грудной клетки, булькнуть что-то и рухнуть на бок.

Мужчины, стоявшие рядом, сделали шаг назад, обмениваясь испуганными взглядами, но никто не решался побежать, и, тем самым, открыть спину человеку, убившему только что их товарища. Они, затаив дыхание, наблюдали, как человек в ярко — оранжевой рубашке с милыми рожицами хладнокровно выдернул оружие из тела убитого, как он лениво вытирает лезвие о бордовый шелковый платок. Он поднял взгляд на присутствующих, и им тут же захотелось сдохнуть на месте. Лишь бы не видеть больше этих хищных ястребиных глаз.

— Итак, — вкрадчиво произнес он, переводя взгляд с одного мужчины на другого, — я повторю вопрос: как получилось, что кто-то пробрался в мой кабинет, обшарил тайник и спер несколько важных документов, а спустя двадцать четыре часа опять проник сюда, вернул бумаги и вновь ушел незамеченным?

Ответом ему послужила тишина.

— Я ЗАДАЛ ВОПРОС! — проорал он, и вновь, не глядя, бросил кинжал, попав одному из мужчин в ногу. Тот застонал от боли и схватился за рукоять, чтобы выдернуть, но его остановили: — Не смей! Я даю вам, уродам, ровно два дня на то, чтобы узнать: кто это сделал, и зачем. Потом я хочу видеть эту шкуру здесь. Покалеченным, изуродованным — но живым. А теперь прочь отсюда. И приберите здесь.

Оставшись один, мужчина вновь внимательно осмотрел свой тайник. Вернее, то место, которое когда-то было его тайником. Он бы ни за что не догадался о том, что тут кто-то был, если бы этот "кто-то" соблюдал больше осторожности и не оставил напоминание о себе в виде крошечного клочка ткани.

Кто бы это мог быть? Текучка жителей этого города так стремительна, что шанс выявить подозрительного приезжего приравнивается к нулю. Тогда, может, это кто-то из местных? У него репутация не самого приятного человека, и его смерти или свержения, в глубине души, желает каждый туноровец. Возможно, за исключением детей.

Нет, именно из-за его репутации никто и не посмел бы пробраться к нему в кабинет, потому что он, и не раз, наглядно демонстрировал жителям, что бывает с предателями. Он не потерпит мятежа, и если только он узнает кто это сделал…

— Ювелирная работа, не правда ли?

Мужчина быстро поднялся и, резко развернувшись, бросил при этом кинжал в источник голоса. Его не заботило, кто это был: он без разрешения вошел в кабинет правителя города и посмел прервать его мысли. А это карается смертью.

Изумленными глазами он наблюдал, как темнокожий мужчина молниеносно перехватывает кинжал и бросает его обратно. Его собственное оружие пронеслось всего в паре миллиметров от головы, зацепив при этом волосы, и застряло в деревянной панели.

Незнакомец появился словно из тени. Была середина дня, отличная видимость, однако снова никто из этих бездельников не заметил приближения странного гостя. А может, они сами впустили его?

Внушительного роста мужчина был воплощением мощи, а его движения — непринужденными, словно он зашел к давнему приятелю, чтобы посидеть за стаканчиком и обсудить последние новости.

— Кем бы ты ни был, подожди меня здесь, пока я убью тех бездарей, которые назывались моей личной охраной.

Незнакомец улыбнулся, обнажив два ряда белоснежных зубов.

— Не утруждай себя. У этих ребят не было ни единого шанса заметить меня. Ведь я пробрался сюда так же, как и одна девушка, не далее, как два вечера назад.

Мужчина напрягся.

— Звучит так, будто ты знаешь, кто это сделал.

— Само собой, знаю. Скажем так: тебе не мешало бы, время от времени, закрывать чердак. Итак, пора бы и познакомится. Ты Гас, я полагаю?

Мужчина закатил глаза и покачал головой. Неужели с возрастом начинаешь терять хватку? Конечно, он думал о чердаке, но как с внешней стороны можно попасть на крышу? Ответ прост — никак. Стены были абсолютно гладкими, не было ни труб, ни подоконников, которые можно было бы использовать в качестве опоры. И поблизости не было ни единого строения, с чьей помощью можно было вскарабкаться на их крышу.

Но этот незнакомец говорит об этом так, словно это было настолько плевое дело, что даже не заслуживало объяснений и разъяснений.

Всему есть предел, и его терпение не исключение! Дотянувшись до кинжала, он рванул его из стены и выставил перед собой.

— Либо ты сейчас рассказываешь мне все, что знаешь, либо я вспарываю тебе глотку.

Незнакомец никак не отреагировал на его угрозу. Со скучающим видом он прошел мимо него и грациозно опустился в одно из кресел, закинув ногу на ногу.

— Во-первых, вспарывание горла — это моя фишка, и поверь: в этом деле мне равных нет. Возможно, ты даже слышал о моем последнем приключении.

Гас вспомнил недавний отчет от шпиона в Тэррене, и его рассказ о случившемся там.

— Тэррен…

— Слухи быстро расходятся, верно? — лицо незнакомца расплылось в коварной ухмылке.

Гас слегка опустил свое оружие. С таким противником он не сможет тягаться.

— Кто ты такой, и что за девчонка пробралась ко мне?

— О, кто-то заинтересовался! Да ты присядь!

Гас сдерживался из последних сил. Мерзавец указывает ему в его собственном кабинете! Но лучшего способа получить ответы он пока не придумал. Значит, какое-то время можно поиграть по его правилам.

Пересилив себя, он медленно присел на край стола.

— Я слушаю.

Не сводя глаз с Гаса, незнакомец закатил рукав на правой руке и показал уродливое клеймо в виде глаза, поставленное чуть ниже плеча. Гас перевел взгляд с ожога на лицо мужчины.

— Полагаю, это значит, что девушка, пробравшаяся сюда, тоже член твоей гильдии? И чем же мой скромный город заслужил чести принимать сразу двух Фантомов? И что, твою мать, одному из них понадобилось в моем кабинете?

Незнакомец закинул ноги на стол, совсем рядом с Гасом, и, игнорируя взбешенный взгляд собеседника, проговорил:

— Самый верный способ узнать это — спросить ее лично. И я предлагаю не затягивать с этим.

— Не понимаю, в чем твой интерес.

— В искренней, безвозмездной помощи хорошему человеку, и возможности перекинуться парой словечек со своей напарницей, разумеется.

Гас усмехнулся. Что ж, раз так… Конечно, он многого не договаривает, но, с другой стороны: какое ему до этого дело? Главное — исход, а он может

быть довольно приятен благодаря этому странному чужеземцу. Мужчина протянул руку собеседнику и тот, широко улыбаясь, с удовольствием пожал ее.

— Напомни-ка мне, как тебя зовут.

Незнакомец откинулся на спинку кресла.

— Зови меня Аргас.

***

Элениель не знала, почему так нервничает. Подойдя к зеркалу, она попыталась замазать пудрой синие круги под глазами. Нечего жаловаться. Она знала, на что шла, когда ночи напролет работала в казино. А именно работой это и было! Ради выуживания нужной информации ей приходилось часами играть в карты, разыгрывать фишки, делать ставки в крысиных бегах… Через ее многострадальные ушки каждый вечер проходили все сплетни Тунора, а нос перестал чуять даже ужасный смрад.

Элениель взяла пузырек с очень дорогими духами и, вдохнув, на секунду оставила глаза закрытыми. Слава этим бездельникам, обоняние не покинуло ее, и она могла сейчас ощутить этот прекрасный аромат! Брызнув немного за ушами и на запястьях, она сразу почувствовала себя немного лучше. Воодушевившись, девушка посмотрела на часы: половина одиннадцатого. Скоро она сможет поделиться своими не большими, но важными сведениями.

А потом нужно прижать этого капитана.

Идя в гостиную, Элениель испытывала некую смесь жалости и тоски. Дело, наконец, сдвинулось с мертвой точки. А это значит, что дни ее пребывания здесь подходят к своему логическому завершению.

В доме никого не оказалось. Интересно, куда все подевались? Она хотела выпить чая, но сама: без спроса, не рискнула хозяйничать на кухне. Нет уж, подождет Тришу. А пока нужно собраться с мыслями, и для этого есть одно подходящее место.

— Элениель!

Девушка обернулась. К ней торопливо приближалась Триша. Когда она подошла, то молча отвела ее к дивану и уселась напротив. Какое-то время они молчали. Лени нечего было сказать, пока нечего. Триша выглядела очень взвинченной, она нервно кусала губы, ее глаза бегали.

— Элениель, я думаю, нам пора объясниться. Должна признаться, я в тебе разочаровалась. Каждый вечер, когда ты уходила в казино, а потом пьяная возвращалась рано утром… Во мне смешивались несколько желаний.

— Каких-таких?

— Высказать все, что я думаю, и хорошенько наподдать тебе за обман, за мои разбитые надежды, что ты поможешь мне понять, кто я такая, за то, что

ты можешь наслаждаться жизнью, а я — нет. И в этом тоже есть твоя вина. Но потом… потом я решила не делать этого.

— Премного благодарна, но еще не поздно передумать.

— Ты что, сейчас смеешься надо мной?

— Нисколько.

Триша посмотрела на Лени, и у нее сжалось сердце: Элениель не мигая смотрела в сторону. Ее лицо вроде и было спокойным, но глаза… в них было столько грусти! Отбросив лишние мысли, Триша решила продолжить.

— В общем, я злилась, что для меня совершенно не свойственно, но на днях, после нашего последнего разговора, я подумала: а за что, собственно, я так на тебя злюсь? Ты спасла мою жизнь, спасла меня от смерти во тьме! Может, ты полностью и не понимаешь того, что сделала, но это был совершенно удивительный поступок!

— Я тебе уже говорила, что не желаю выслушивать эти благодарности! — жестко сказала Элениель.

— Но ты не подписывалась на то, чтобы возвращать мою память. Ты разозлилась на того, кто попытался убить тебя заодно со мной, и, в запале, пообещала помочь мне…

— Послушай, Триша…

— Нет-нет, я вовсе не злюсь. Больше не злюсь. — девушка повернулась к ней, и от ее взгляда у Триши заныло сердце. — За те дни, что мы провели здесь, я лишь жалела себя, убеждала, что ты мне что-то должна. А ведь это вовсе не так! И за этой жалостью к себе, за злобой на тебя, я совершенно позабыла о том теплом чувстве, которое испытываю к тебе. Я — твой друг, Элениель, во всяком случае я хочу им быть, но я не поддержала тебя, когда ты точно также, как и я, чуть не погибла, не отблагодарила должным образом, когда ты рисковала всем, спасая нас от властей. — Триша сильнее сжала руку. — Ты сможешь простить меня?

Лени чувствовала, что вот-вот расплачется. До этого момента она не осознавала в полную силу, насколько ей не хватало общения с девушкой…

— Триша, ты себе и представить не можешь как я рада, что ты сказала все это! А еще больше рада, что сказала ты это именно сейчас, прежде, чем я кое-что сообщу тебе.

— Сообщишь? О чем ты?

Лени слабо улыбнулась.

— Кажется, мне удалось отыскать ниточку, которая может привести нас к ответам.