Доиграешься, девочка!

Глава 27

Интересно, как там мои девочки проводят время? Янина еще терпит мамулю? Или уже послала эту любопытную Варвару куда подальше?

Если честно, то я сам долго не могу вынести тарахтение моей ненаглядной мамули. Она любого доведет до белого каления своими вопросами и нравоучениями. Как будто все вокруг — маленькие дети.

Особенно я…

— Глеб Сергеевич, не занят? — в дверной проем засовывается голова финансового директора, по совместительству моего друга.

— Заходи, — я громко вздыхаю, только сейчас понимая, что уже длительное время тупо бездельничаю.

Сижу, откинувшись на спинку кресла, и… мечтаю. Даже не могу точно объяснить, о чем, но вроде как в моих мечтах все довольно радужно. И позитивно.

Лишь бы мама не подкачала…

— Физиономия довольная, — Виктор прищуривается, усаживаясь на один из свободных стульев. — Светишься, как рождественская елка, — продолжает меня пристально сканировать. — Ты влюбился, друг мой ненаглядный?

— Типун тебе на язык, — я смеюсь в ответ.

— И кто она? — не унимается Витя, а я лишь закатываю глаза в ответ.

— Отстань, — еще и отмахиваюсь от него, но от моего друга так просто не отделаешься.

Он въедается в тебя, как клещ, пока не выудит всю информацию. Вот же…

Сейчас, чувствую, начнется…

— Значит, я прав, — Виктор с довольной улыбкой откидывается на спинку стула. — Как развод?

— Черт! — я тут же спохватываюсь. — Хорошо, что напомнил, — делаю пометку в своем ежедневнике.

Как только главный финансист уйдет, нужно срочно связаться с юристом. Я еще вчера хотел, но как-то все закрутилось. А утром мама, Янина, шоппинг, моя, как выразился друг, довольная физиономия.

Какой же тут может быть юрист!

— Потеря памяти — это еще одно доказательство того, что в твоей жизни появилась женщина, — Виктор снова умничает, а я лишь фыркаю в ответ:

— Временная!

— Ага, — кивает Виктор и продолжает улыбаться.

Хотя его улыбка больше похоже на оскал. Ехидный такой, что хочется треснуть финансиста чем-нибудь тяжелым.

Чтобы больше не скалился!

— Ты пришел надо мной поиздеваться? — я немного выхожу из себя, правда, ненадолго.

Раздается звук входящего сообщения на мессенджер. Это может быть интересно. По крайней мере, любопытно, поэтому я отвлекаюсь от лицезрения Виктора, беру телефон со стола и открываю это самое входящее сообщение.

«Смотри, слюной не подавись!» — моя мамуля тоже в ударе, но в этот раз я ей прощаю.

Так как взгляд останавливается на фото ниже. Интересно, когда эта старая аферистка успела заснять девчонку? Еще в столь сексуальном платье, едва прикрывающем попу. Получилось отлично! Взгляд впивается в девичью фигуру, лицо, грудь…

— Я же говорил! — слышу ехидное над ухом и начинаю стонать, понимая, что слишком уж увлекся рассматриванием красивой девушки.

И не заметил, как злобный финансовый директор неслышно подошел ко мне и сунул свой нос в мой телефон.

— Слишком много вас, говорунов, развелось, — я блокирую экран и откладываю телефон в сторону. — Рассмотрел?

— Слушай, — слегка кривится мужчина, а после направляется к стулу, где сидел до недавнего времени. — Я ее где-то видел.

— И что? — я снова откидываюсь на спинку кресла и слегка развожу руками в разные стороны.

— Лицо до боли знакомое, — продолжает распинаться финансист, немного хмурясь. — Ну, вот крутится в голове.

— Не успокоишься же, — я фыркаю, на что мой друг мотает головой из стороны в сторону. — Всем мозг вынесешь, пока не узнаешь, — теперь уже усмехаюсь, а мой собеседник приподнимает одну бровь вверх. — Янина Александровна Захарова.

— Точно! — восклицает Виктор и зачем-то тычет пальцем в мою сторону. — Видел ее пару раз на приемах, но давно. Она сильно изменилась. Даже…

Финансист замолкает, меняется в лице, а я, наоборот, улыбаюсь, понимая, что до моего друга только сейчас дошло. Видел, конечно же. И вспомнил бы, сто процентов.

Только еще много кто об этой тайне узнал бы.

— Да, — я подтверждаю его догадки, которые уже ярко-красными буквами вырисовываются у мужчины на лбу. — Это его дочь.

— Глеб, ты в своем уме?

— Уже не знаю, — я тяжело вздыхаю. — Даже спрашивать не буду, что мне делать.

— Бежать, — тут же смеется Виктор.

— Как вариант, — согласно киваю в подтверждение. — Еще есть?

— Можно покаяться.

— Это точно не вариант, — я мотаю головой из стороны в сторону. — По крайней мере, пока. Да и толком ничего нет между нами, поэтому не в чем пока каяться.

— А ты хочешь?

Вопрос, конечно, звучит двояко. И предполагает как минимум два ответа. Желательно, правдивых.

Только как тут ответишь, еще и честно, если сам запутался?

Кто бы подсказал, как правильно поступить…

И чего же я хочу на самом-то деле.