Дом вечной любви

Глава 9

Она стремилась к солнцу и морю. Солнечное тепло и сила бесконечного ритма океана всегда казались Кетлин частью Суонси. У нее было излюбленное местечко: скала, которая днем нагревалась от солнца, а во время прилива скрывалась под водой.

Здесь и нашел ее Куин. Он почему-то знал, что, если сядет рядом с Кетлин на скале, она отнесется к этому, как к нарушению своего уединения. Куин остановился на песке и смотрел на дочь. Его сердце болело из-за нее, из-за себя, из-за стольких потерянных лет.

— Мне бы хотелось поговорить с тобой, Кетлин.

Она, не отрываясь, смотрела вдаль.

— Твоя мама беспокоится и хотела сама прийти сюда, но я попросил ее не делать этого. Чувствую, что должен сам тебе все объяснить.

— Это означает, что мама все поняла?

Куин говорил осторожно, подбирая слова.

Ситуация была не из простых.

— Это нелегко понять за несколько часов беседы, но позволь мне все рассказать. Джулия теперь понимает больше, чем раньше.

Кетлин повернула голову и сурово посмотрела на него.

— Вы тоже лгали ей, как и мне, что навещали здесь деда?

— Ты права, Кетлин. Это ложь, но я вынужден был так поступать. Я искал любую возможность побыть рядом с тобой хоть несколько дней, чтобы узнать тебя, — его голос дрогнул, и он замолчал, переводя дыхание. — Я очень хотел увидеть свою дочь.

Куин как-то сразу постарел, на лице четко обозначились морщины. Очевидно, ему нелегко было скрывать свои настоящие чувства под красивой маской. Девушка отвернулась к морю.

— Я, правда, не хочу с вами разговаривать. Объясняйте все маме, а не мне.

— Мне все-таки хотелось бы закончить свой рассказ, — мягко возразил Куин. — Не знаю, понравится тебе он или нет. Я понимаю, ты злишься, тебе очень больно, но не упрекаю за это. Просто сиди и слушай меня.

Кетлин словно оцепенела, но сердце ее разрывалось от боли. Глядя на эту красивую девушку, которая была его дочерью, Куин испытывал смешанные чувства: он гордился ею и был очень огорчен, что причинил ей столько страданий.

В глазах щипало, в горле стоял комок, но Куин изо всех сил старался сдержать непрошеные слезы. Сейчас не время плакать. Этот разговор был самым важным в его жизни.

— Послушай, Кетлин, я встретил твою мать двадцать семь лет назад. В это время большая часть дома была закрыта, но Джулия и ее брат иногда приезжали сюда из Бостона, чтобы насладиться одиночеством и пожить в доме, где они выросли. Я тоже оказался в отпуске в этих краях. Однажды, гуляя в окрестностях деревни, мы случайно познакомились с твоей матерью.

Шел 1962 год, выдающийся год, Кетлин. Президентом стал Джон Кеннеди. В этом же году в космос полетел первый американец Джон Глен и был образован Корпус Мира. Тысячи молодых людей отправлялись в другие страны, чтобы помочь несчастным и обездоленным. Я не мог остаться в стороне от великих событий,

Кетлин медленно повернулась и посмотрела на отца. «По крайней мере, она заинтересовалась рассказом», — подумал Куин и продолжил:

— Мне исполнилось тогда двадцать пять лет. Я был горяч и полон надежд и иллюзий, прибавь к этому степень магистра экономики и огромное желание применить свои знания и заработать деньги. Поэтому, когда мне предложили ответственную и секретную должность в правительстве, я согласился, — он тяжело вздохнул, решив, что легче было прожить эти годы, чем попытаться рассказать о них. — В конце 1962 года ракетный кризис на Кубе потряс мир, а в ноябре был убит президент Кеннеди. За год работы я во многом успел разочароваться, но было уже слишком поздно, назад дороги не было…

Куин надолго замолчал, охваченный воспоминаниями. Его взгляд был устремлен вдаль, но Кетлин чувствовала, что он прислушивается к себе. Внешне совершенно спокойная, девушка сгорала от нетерпения услышать о событиях, трагическим образом изменивших судьбы отца, матери и ее жизнь еще до рождения.

— Я любил твою мать, Кетлин, поверь мне. Мы провели вместе две удивительные, волшебные недели. Мне казалась ненавистна сама мысль, что нужно расстаться с любимой женщиной, но выбора у меня не оставалось: все было готово к внезапному исчезновению. А что хуже всего, я не мог объяснить, почему покидаю ее… Однажды ночью, когда она сладко спала, я уехал… Для твоей мамы это, должно быть, стало сильным потрясением…

Кетлин, наконец, заговорила.

— Когда я была маленькой, то часто спрашивала у мамы: «Где мой отец?». Она отвечала, что он ушел от нас. На мой недоуменный вопрос: «Почему?» мама ничего не могла сказать, она даже не знала, что предположить, и думала, что, вероятно, любила вас сильнее, чем вы ее. Как вы теперь это объясните?

— Все не так просто, — печально произнес Куин, его лицо сразу как-то постарело. — Я думал, что вернусь лет через пять, и каждую ночь молился, чтобы, когда мы встретимся, Джулия по-прежнему любила меня. Но обстоятельства сложились так, что я уже не мог уехать. Это привело бы к провалу многих агентов, — он поймал вопросительный взгляд Кетлин. — Конечно, реально никто не смог бы удержать меня, но в моих руках оказались судьбы других людей. Я не мог поступить иначе. Кроме того, существовала опасность, что меня просто бы «убрали», настолько все было серьезно. Жизни Джулии тоже угрожала бы опасность и, как теперь выяснилось, твоей, Кетлин. По этой причине я не мог даже связаться с твоей мамой, узнать о ней. И только недавно обнаружил, что у меня есть дочь.

— Вы, действительно, не знали обо мне? — спросила Кетлин.

— Нет. Если бы я знал… — Куин тяжело вздохнул и замолчал.

— А теперь вы свободны от своей работы?

— О да, — поспешно сказал он. — Я уже в отставке.

Наконец-то Кетлин получила ответы на все свои вопросы, но легче от этого не стало. Она ощутила лишь пустоту и уныние.

— Скажите, вы понимаете, что наделали?

Куин ответил не сразу.

— Да, Кетлин, я понимаю. Но как бы мне хотелось, чтобы на моем месте оказался кто-то другой!

Он помолчал. В наступившей тишине был слышен только шум прибоя и крики чаек.

— Я могу попросить тебя об одном одолжении? — спросил Куин, когда понял, что Кетлин больше ничего не скажет. — Мне бы хотелось еще немного побыть здесь, чтобы мы с Джулией могли заново узнать друг друга.

— Этого хочет мать?

— Я надеюсь, что она согласится на мое предложение.

— Мне кажется, она хочет этого.

— А ты, Кетлин? Или ты думаешь, что я прошу слишком много, стремясь лучше узнать тебя?

— Да, — ответила Кетлин после долгой паузы. — Слишком много. Я выросла без отца и не думаю, что ваше внезапное появление что-то изменит в моей жизни. У вас своя дорога, а у меня — своя. И не нужно ничего пытаться изменить.

Поздно ночью Нико открыл дверь в комнату Кетлин. Девушка лежала на кровати и просматривала папку с корреспонденцией. На ней была короткая желто-зеленая шелковая сорочка, которая едва доходила до середины бедер и открывала длинные стройные ноги. Кетлин казалась спокойной, очень красивой и… недоступной.

— Что ты читаешь? — Нико недовольно поморщился от резкости своих слов. Он собирался спросить совсем о другом: что она делает в этой комнате, почему не находится в его спальне, в его кровати? Но не решился, потому что боялся услышать ответ.

Как только Нико вошел в комнату, Кетлин охватила дрожь, но она постаралась как можно спокойнее отложить в сторону письма и одернуть сорочку.

— Это из журнала «Интерьер». Они собираются написать очерк о Суонси и хотят взять у меня интервью.

— Ты согласишься?

— Может быть, — Кетлин бросила на Нико быстрый взгляд из-под густых темных ресниц. Неожиданно до нее дошло, что уже два часа ночи, а на нем — черные джинсы и черный свитер. — Ты был на острове, да?

— Да.

Она резко села.

— Ты что, с ума сошел? Сегодня же полнолуние!

— Поэтому я и отправился туда. Я решил, что на острове все будет спокойно, и оказался прав.

— Все равно, ты не должен был ездить! Как тебе удалось попасть туда?

— На лодочной станции было три исправные моторные лодки, я взял одну из них. Ты не знала, что они отремонтированы?

Кетлин задумчиво посмотрела на Нико.

— Знала.

Черт побери! Он говорит совсем не о том!

— Я плавал на маленькой лодке.

— И?

— Я нашел следы их деятельности, но не обнаружил ничего, чтобы «зацепить» Ретига.

— И что ты теперь собираешься делать?

— Следить за ними, Кетлин, — голос Нико неожиданно дрогнул. — А вот что ты здесь делаешь? Почему не в моей комнате? Нашей комнате?

Кетлин опустилась на подушки и сцепила пальцы.

— Я решила, что эту ночь проведу у себя.

— А как насчет завтрашней ночи? — спросил он как можно спокойнее, хотя испытывал жгучее желание схватить ее и ласкать до тех пор, пока у нее не останется сил сердиться на него. — Где ты собираешься спать завтра?

— Не знаю.

Нико сел рядом с ней на кровать. Кетлин попыталась отодвинуться, но он поймал ее руку, удерживая на месте.

— Кетлин, я знаю, тебе сейчас очень больно, ты запуталась, но, пожалуйста, не отталкивай меня. Давай вместе переживем это.

Ей нужно было быть осторожнее, нельзя было подпускать его так близко… Присутствие Нико волновало Кетлин, она снова попыталась вырваться, но он крепко держал ее.

— Я не запуталась, Нико. В сущности, все предельно ясно. Мне казалось, ты должен был все рассказать, а не давать Куину обещаний хранить молчание, — в глазах Кетлин, словно драгоценные камни, засверкали слезы.

— Прежде всего я заботился о тебе, любимая. Мне не хотелось причинять тебе боль, поверь.

— Я не нуждаюсь в защите, черт возьми! Повторяю тебе это еще раз!

— О, отлично! Ты — настоящая Деверелл, настойчивая и упрямая. Но на меня это не производит впечатления.

— Меня не волнуют твои чувства.

— Зато меня волнуют. Мне кажется, что появление неизвестно откуда твоего отца не должно бросать тень на наши отношения.

— Ты думаешь, что в этом все дело?

— Да. Пойми, Куин должен был рассказать тебе обо всем сам, а не я.

Кетлин сидела, рассматривая свои руки.

— Ты считаешь, что у меня нет никаких причин так вести себя?

— Нет, не совсем. Ты испытала сильное потрясение и еще не совсем оправилась от удара.

— Тогда помоги мне, Нико. Просто уйди и дай возможность пережить эту историю!

Он долго смотрел на нее, потом вздохнул.

— Не могу. Мне бы хотелось сделать так, как ты просишь, но я, действительно, не могу. Не отталкивай меня, мы вместе выдержим удары судьбы. Я хочу помочь тебе.

— Ты даже не слушал меня, да? — вскрикнула Кетлин.

— Ты не права, я всегда слушаю тебя, но несколько дней тому назад признался в том, что я — негодяй. Однако, несмотря на все свои грехи, люблю тебя, поэтому, если ты не хочешь вернуться в мою комнату, я остаюсь здесь.

Нико взял ее за руки и опрокинул девушку на кровать. Кетлин отчаянно сопротивлялась.

— Не надо, Нико, я не хочу… Давай поговорим…

— Ну нет! Ты опять будешь спорить со мной, а это может вбить еще один клин между нами. Я не могу рисковать, ты слишком много для меня значишь.

Он нежно приник к губам Кетлин, лишь слегка поцеловав ее, чтобы успокоить и доказать свою любовь. Нико почувствовал, как Кетлин постепенно оттаивает, становится мягче и податливее. Он хотел любить ее, разжечь в ней пламя страсти, почувствовать ласковое прикосновение этих нежных рук. Нико нетерпеливо сорвал с Кетлин трусики и вошел в нее, но тут же замер и посмотрел ей в глаза.

— Скажи, что хочешь меня, — слова прозвучали одновременно как приказ и как мольба.

Кетлин изогнулась под ним и крепко обхватила руками бедра, словно пытаясь вонзить его в себя как можно глубже.

— Я хочу тебя! Боже, как я хочу тебя!

Нико не нужно было просить дважды. Он снова вошел в нее сильно и быстро, отправляя их обоих в сказочный мир испепеляющей страсти, диких желаний и огромной любви.

Темные тучи сгущались над горизонтом, острые огненные молнии разрезали небо и исчезали прямо в воде. Прохладный ветер дул Кетлин прямо в лицо. Она наблюдала, как далеко в море зарождается шторм, скоро он придет и сюда. Ей придется покинуть берег, но не сейчас…

Кетлин сидела на густом зеленом ковре из трав, обхватив руками колени, подставив лицо навстречу ветру и вдыхая свежесть воздуха, который никогда раньше не касался земли. Во время шторма в Суонси она всегда испытывала какое-то странное возбуждение.

Неслышно подошла Джулия, обдав Кетлин ароматом дорогих духов. Серебряные браслеты на руках матери тихо зазвенели, когда она опустилась рядом с дочерью на траву.

— Люблю шторм, — тихо проговорила Кетлин, даже не оглянувшись на мать.

— Я знаю, — печально сказала Джулия, — помню, всегда находила тебя здесь во время шторма под этим пронизывающим ветром и дождем. Ты была таким неистовым маленьким существом. Мне до сих пор кажется, что вы с Суонси можете выдержать все.

Кетлин улыбнулась, она чувствовала то же самое.

— Я уже выросла, стала старше и мудрей.

— Но я по-прежнему нахожу тебя здесь.

— Шторм еще не пришел, — девушка повернулась к матери. Волосы Джулии развевались по ветру, гладкое без морщин лицо было прекрасно, как и в годы молодости. — Как ты, мама? У нас даже не было возможности поговорить.

— Я думаю, что уже оправилась от потрясения. А ты?

— Спасибо, я тоже. Я наблюдала за тобой и Куином последние два дня. Как идут дела?

Джулия пожала плечами.

— Не знаю. Мне хорошо с ним, но…

— Но?..

— Еще рано говорить об этом. Мы не виделись так много лет, а вместе были всего лишь две недели.

— Рамона сказала мне, что всегда чувствовала, что ты ищешь кого-то, поэтому так много путешествуешь.

— Может быть, но сама я не сознавала этого, — Джулия задумалась, прикусив губу. — Ты знаешь, мы с Куином обнаружили, что часто бывали в одной и той же стране в одно и то же время, даже в одном и том же городе. Представляешь? Если бы мы в какой-то момент повернули за один и тот же угол, то могли бы и встретиться. Смешно.

— Я думаю, это грустно, — вздохнула Кетлин.

— Ты права. Но что бы ни случилось, я рада, что, наконец, знаю, почему он оставил меня.

— Ты думала, что Куин уехал, потому что недостаточно любил тебя, чтобы остаться? Ты, наверно, очень страдала из-за этого. Но тебе удавалось хорошо скрывать свои чувства!

— Ну, я страдала не так уж сильно, — Джулия усмехнулась. — Я же человек, дорогая. У меня появилась ты, и я была очень благодарна Куину за это, несмотря ни на что.

В глазах Кетлин стояли слезы.

— Я так люблю тебя, мама, и восхищаюсь тобой!

Джулия покачала головой.

— Ты затмила меня, моя дорогая дочь! Я даже представить себе не могла, что тебе удалось сделать с Суонси, — она протянула руку и потрепала Кетлин по волосам. — Куин сказал мне, что у тебя такой же цвет волос, как у его матери. А я всегда удивлялась, в кого у тебя такие великолепные русые локоны? — Джулия ласково улыбнулась, пытаясь понять, что сейчас чувствует Кетлин. — Я беспокоюсь о тебе и понимаю твою настороженность по отношению к Куину. В конце концов ты, вероятно, чувствовала себя обделенной все эти годы…

Кетлин всегда считала, что это она должна поддерживать, утешать свою мать.

— У меня есть ты и моя семья и много-много любви, которая только может быть у человека.

Джулия вздохнула, зная, что Кетлин не имела в виду Куина.

— Я не хочу давить на тебя, но надеюсь, что когда-нибудь ты подружишься с Куином. Ты просто необходима ему, и, если захочешь, то скоро поймешь, что и он нужен тебе. Но… Нико…

Кетлин тяжело вздохнула.

— Мама!

— Да, я знаю, только хочу сказать, что за эти дни полюбила его. Мне совершенно ясно, что он любит тебя и очень заботится о тебе. Не обвиняй Нико в том, что он не рассказал о Куине. Я считаю, что Нико поступил совершенно правильно, пожалев Куина. Мне самой следовало давно обо всем тебе рассказать.

— Я знаю, — прошептала Кетлин. Шторм приближался, обещая быть коротким и яростным; в воздухе уже чувствовался запах соли и йода. — Я знаю, — еще раз произнесла она.

К полуночи все успокоилось, и Кетлин подумала, что они с Суонси пережили еще один шторм. Обычно эта мысль радовала ее, но сегодня, когда девушка беспокойно ходила по спальне Нико, ожидая его, она чувствовала себя странно опустошенной. Из проигрывателя доносилась мелодия «Кто-то позаботится обо мне», которая напомнила Кетлин ту ночь, когда она танцевала в объятиях Нико. Эти воспоминания еще больше встревожили ее.

Совсем расстроившись, Кетлин распахнула стеклянные двери балкона и посмотрела на затянутое облаками небо. На мгновение из-за туч выглянула луна, заливая все вокруг серебряным светом, потом опять скрылась.

В голове крутились слова песни «кто-то позаботится обо мне»…

Если любишь человека, то стараешься уберечь его от горя. Нико старался защитить ее, Кетлин также беспокоилась о нем. Она не могла не думать об этом ужасном Ретиге, который сначала чуть не убил Нико и теперь опять был где-то поблизости. Кетлин с тревогой посмотрела на затянутое облаками небо.

— О Боже, — прошептала она. — Нико, наверно, поплыл на остров!

Девушка выбежала из комнаты, лихорадочно соображая, как помочь любимому? Неожиданно она наткнулась на Куина, который спокойно выходил из спальни ее матери. Кетлин растерялась.

— Прости, если расстроил тебя, но мы с твоей мамой не обязаны давать никаких объяснений.

— Вы правы, — спокойно ответила она. — Извините, — Кетлин хотела обойти Куина, но он поймал ее за руку.

— Подожди минутку. Что происходит? Куда ты идешь?

Девушка попыталась вырваться, но безуспешно.

— Куин, мне некогда. Отпустите меня!

— Хотя я и в отставке, но профессиональное чутье подсказывает мне, что что-то не так. У Нико неприятности?

У нее вырвалось нечто среднее между гневным восклицанием и всхлипыванием.

— Да. Он уплыл на остров.

Куин нахмурился.

— Остров. Конечно… Мне тоже это показалось странным. Что там? Наркотики?

Кетлин кивнула, в ее взгляде были растерянность и страх.

— А теперь вы отпустите меня?

— Да, но я пойду с тобой.

— Нет…

— Не спорь, Кетлин, но сначала зайдем в мою комнату.

Несколько минут спустя они уже плыли на моторной лодке к острову, рассекая темные волны, Куин — у руля, Кетлин — рядом. Девушка подумала, что никогда еще не видела его таким решительным и собранным. Последние двадцать минут многое объяснили ей в прошлом отца, она поняла, почему правительство нуждалось в его услугах.

Этой ночью море словно взбесилось. В окружающей темноте их со всех сторон обдавало брызгами. Кетлин хорошо знала эти воды, но теперь радовалась тому, что рядом был Куин.

— Это недалеко, — крикнула она. Куин заглушил двигатель.

— Чтобы не спугнуть их своим появлением, мы подплывем здесь.

Кетлин согласно кивнула, моля Бога, лишь бы с Нико ничего не случилось.