Доверие

1

Санди некоторое время с недоумением прислушивалась к голосу, звеневшему в телефонной трубке. Наконец до нее дошло, что этот высокий женский голос не просто спешит и захлебывается, что уже само по себе делает речь невнятной, но и произносит слова на испанском языке. Санди жестом подозвала к телефону старшую сестру Беатрис. В отличие от своей младшей бесталанной сестрицы та была выпускницей оксфордского колледжа Крайстчерч и владела несколькими иностранными языками.

Испанского языка, как и любого другого, кроме своего родного английского, Санди не знала. Но по тревожному тону сестры поняла: что-то стряслось. И Беатрис подтвердила это, положив трубку.

— Представляешь, папина тетя Джейн, та самая, что уехала лет десять назад в Испанию, умудрилась сломать ногу. Придется лететь тебе, больше некому. Тем более что у тебя есть опыт ухода за больными старушками.

— Но я же не знаю испанского!

— Ничего, сориентируешься. Я дам тебе денег на переводчика. Собирайся.

Беатрис была как всегда решительна и лаконична. Ей и в голову не пришло, что Санди может возразить. Все остальные члены делового семейства ее дружно поддержали. И Санди, как единственный в семье никчемный человек, не занятый карьерой и не имеющий личной жизни, была отправлена на помощь ко всеми забытой старушке, двоюродной тетке отца, на маленький испанский остров в Средиземном море.

Когда Санди Лангмюр приходилось летать самолетом, она старалась взять билеты подешевле, не гнушаясь и чартером, если на этом можно было сэкономить. Но сегодня ей предстоял комфортабельный полет регулярным рейсом, да еще в бизнес-классе, поскольку поездка была срочной и более дешевых билетов не оказалось.

Июнь — излюбленное время отдыха для тех, кто хочет избежать жары и толкотни, которые царят в разгаре лета на Средиземноморье. Санди отправлялась в этот райский уголок в начале лета не ради удовольствия, и все же, несмотря на безрадостный повод для путешествия, надеялась насладиться теплым солнцем и ласковым морем. Самолет на остров вылетал в половине десятого утра. В двенадцать тридцать по Гринвичу она уже будет далеко от Англии, надоевшей за зиму промозглой сырой погодой.

Санди жила и работала в Бирмингеме. В автобусе, который вез ее до аэропорта, она ничем не отличалась от молодых парней и девушек в простой удобной одежде, с рюкзаками и дорожными сумками. Но ее немного беспокоило, что в потертых, вылинявших джинсах и старом свитере цвета индиго она будет среди пассажиров бизнес-класса выглядеть Золушкой. Неважно, что джинсы свежевыстиранные, а свитер куплен сестрой в дорогом магазине — это было три года назад, и с тех пор он изрядно пообносился. Спортивные темно-синие туфли тоже достались Санди от Беатрис. Обе ее сестры тратили весьма приличные суммы на одежду, но они и зарабатывали значительно больше, к тому же им необходимо было хорошо одеваться при их светском образе жизни. Санди же копила деньги, чтобы отправиться в туристическую поездку на Бермудские острова, дивный уголок в Атлантическом океане, и ее вполне устраивала добротная одежда, которую она донашивала после сестер.

Однако у стойки регистрации страхи Санди выглядеть замарашкой на балу были мгновенно забыты. Отведя взгляд от рейсового табло, она увидела впереди себя высокого мужчину. И буквально остолбенела: незнакомец был сложен, как Аполлон.

Она, правда, вполне допускала, что, когда, закончив оформление документов, мужчина обернется, его лицо может напрочь перечеркнуть всю красоту божественной фигуры. Санди не раз приходилось наблюдать подобные досадные метаморфозы. Готовая к неизбежному в таких случаях разочарованию, Санди все же лелеяла надежду, что попутчик, случайно бросившийся ей в глаза в переполненном аэропорту, окажется принцем из ее мечты.

Он был высок, по крайней мере на три дюйма выше нее, широкоплеч. Длинные стройные ноги оголяли не кокетливые пляжные, а видавшие виды грубоватые шорты путешественника. Обут он был в потертые кожаные туристские ботинки. Высоко закатанные рукава темно-синей хлопчатобумажной рубашки открывали загорелые руки с крепкими бицепсами. Наверное, их обладатель мог подтянуться на отвесной скале с такой же легкостью, как почесать затылок. Черные вьющиеся волосы были аккуратно перехвачены на затылке шнурком. В одном ухе поблескивала серебряная серьга.

У Санди, среди ее небогатой бижутерии, имелись такие же маленькие крученые подвески, приобретенные на блошином рынке. Но если незнакомец и вправду занимался альпинизмом, как она почему-то подумала, такая серьга представляла опасность — могла зацепиться за что угодно. Наверное, именно поэтому она была вдета в самый краешек мочки.

Несколько секунд Санди любовалась мужественной фигурой, переводя взгляд с мощных плеч на узкие бедра и ниже, на сильные стройные ноги. Они не были густо покрыты волосами, что обычно свойственно темноволосым мужчинам. Вдруг резкий толчок чьей-то багажной тележкой сзади вернул Санди к действительности.

Хозяйкой поклажи оказалась яркая блондинка сорока с лишним лет, в шикарном светлом костюме, увешанная золотыми украшениями. Ее багаж состоял из дорогого вида чемоданов. Не извинившись, дамочка заявила:

— Здесь регистрация для пассажиров бизнес класса.

— Я знаю. Потому здесь и стою, — миролюбиво отозвалась Санди.

— Тогда не задерживайте очередь, — резко бросила блондинка.

Мать или сестры не стерпели бы такого тона, но Санди сохраняла спокойствие. Чья-то грубость может быть результатом стресса. Просто женщина нервничает перед предстоящим полетом, так часто бывает:

Санди повернулась опять к стойке регистрации, но высокого мужчины уже не было. Она взглянула на проход, по которому шли пассажиры, и ее взгляд поймал впечатляющую фигуру незнакомца, удалявшегося пружинистой походкой.

Его лица она так и не увидела.

Мартин устроился в удобном кресле зала ожидания для пассажиров бизнес-класса и жадно осушил стакан ледяного апельсинового сока, который предлагали здесь бесплатно.

В руках у него был свежий номер газеты, который он взял на газетном столике у входа, но Мартин не торопился его читать. За месяцы, проведенные вдали от цивилизации, он отвык от новостей и теперь явно не спешил ознакомиться с курсом событий в этом беспокойном мире.

Он обвел взглядом ожидающих посадки пассажиров, но никто не привлек его внимания. Вокруг была типичная для такого зала публика — важные бизнесмены, снующие по всему миру, и пожилые богатые пары, направляющиеся на свои виллы в курортных местечках, где они коротали старость. Вдоль всего побережья Менорки были разбросаны подобные имения.

Мартин уже собрался глянуть на заголовки первой страницы газеты, как вдруг заметил робко вошедшую в зал девушку, которая по стилю одежды разительно отличалась от остальной публики.

Вначале ему показалось, что девица забрела сюда по ошибке и дежурная при входе укажет ей нужный зал, но после короткого разговора со служащей незнакомка с улыбкой кивнула ей и направилась к местам для некурящих, где как раз расположился Мартин. Выбрав свободное место, она сняла с плеч небольшой рюкзачок из тех, что свободно умещаются на полке над сиденьями в любом самолете. Затем девушка пошла к стойке бара самообслуживания, где предлагался кофе, большой выбор алкогольных напитков и различных соков.

Внешне девушка держалась вполне естественно, но Мартин почувствовал в ней некоторое напряжение — видимо, после привычной сумятицы в залах для простых пассажиров она чувствовала себя не в своей тарелке в этом спокойном, мягко освещенном помещении.

Девушка выглядела лет на девятнадцать. У нее была крепкая фигура, не вполне вписывающаяся в современные стандарты, следуя которым девицы ее лет становятся похожими на тощих кошек или на борзых.

Мартин наблюдал, как девушка положила в стакан кусочки льда и налила из кувшина апельсиновый сок. Она была высокой даже без каблуков. Ее, пожалуй, можно было назвать аппетитной красоткой с правильными пропорциями, как раз в его вкусе — Мартину никогда не нравились хрупкие женщины, похожие на кукол.

Она вернулась к своему месту, аккуратно обойдя вытянутые ноги пассажира, который спал, предоставив дежурной разбудить его к нужному рейсу. Волосы девушки были светлыми с более темными прядками, как это бывает у детей, когда они вдруг начинают темнеть. Привлекали внимание ее лицо без следов косметики и открытый взгляд. Мартин даже пожалел, что она слишком молода и летит явно не его рейсом.

Если бы сейчас был разгар сезона, он принял бы ее за одну из тех девушек, которые в это время нанимаются в прислуги в курортных отелях в обмен на возможность позагорать и покататься на водных лыжах. Решив, что она неравнодушна к спорту, он старался представить ее фигуру в купальнике.

Мартин прервал свои размышления, когда их взгляды неожиданно встретились.

Первую секунду незнакомка пребывала в замешательстве, затем ее щеки залил легкий румянец, и она отвернулась. Такая стеснительность даже заинтриговала Мартина. Теперь не каждая девятнадцатилетняя девица краснеет под взглядом незнакомого мужчины. По опыту он знал, что его взгляд часто воспринимается как сигнал, и в ответ следует молчаливое приглашение к дальнейшим действиям.

Санди поставила стакан на столик рядом с креслом и, нагнувшись, сделала вид, будто что-то ищет в одном из отделений своего рюкзачка.

Ее смутило не то, что этот брюнет разглядывал ее, а скорее то, что, вопреки ее опасениям, он был хорош и лицом. Да. Он был как раз таким, каким она представляла мужчину своей мечты. Теперь она увидела его наяву.

Как при составлении фоторобота, Санди часто пыталась мысленно представить каждую часть лица своего «принца». Непременно твердый подбородок и четко очерченный рот. Приятная улыбка. Взгляд умный и добрый. Но все же создаваемый ею мысленный образ был довольно приблизительным. Сейчас надо было свыкнуться с его реальным воплощением. А может, это игра приглушенного света, иллюзия, которая исчезнет при повторном взгляде на незнакомца?

Даже испытав восхищение от фигуры этого человека со спины, Санди не могла представить себе, что лицо его окажется столь необычным. Оно было скульптурным, гладким и загорелым, как у вождя племени где-нибудь в глухом уголке Южной Америки. По ее наблюдениям, такие мужественные лица стали редкостью у европейцев.

Санди очень хотелось еще раз взглянуть на него, но она боялась снова встретиться с ним взглядом. Она глубоко вздохнула и попыталась успокоить себя тем, что этот пассажир не окажется ее попутчиком. И ее душевный покой, таким образом, не будет поколеблен. Образ, созданный ею в мечтах, был милым и безобидным, а его реальное воплощение казалось ей теперь похожим на прекрасного, но опасного дикого зверя.

Через полчаса, уже в самолете, Санди обнаружила, что незнакомец летел одним с ней рейсом и… вопреки всякой логике была разочарована тем, что он не сидел рядом с ней. Их места оказались в одном ряду, но у противоположных иллюминаторов. Рядом с ним сидела пожилая пара. Со стороны Санди, у прохода, было только одно место, которое оставалось пока свободным.

Еще продолжалась посадка в другие салоны, когда пассажирам бизнес-класса предложили на выбор апельсиновый сок и шампанское. Санди довольствовалась соком. Место рядом с ней так никто и не занял.

Едва самолет набрал высоту и потухла табличка «Не курить», как незнакомец встал со своего места, извинившись перед соседями. Санди решила, что он направляется в туалет, но мужчина неожиданно обратился к ней:

— Вы не возражаете, если я сяду рядом с вами? Мне не хотелось бы в течение всего полета вдыхать дым от сигареты курящей соседки.

Взглянув в направлении его кивка, она увидела верх прически той самой сорокалетней блондинки, встреченной у стойки регистрации, и колечки дыма над ней.

— Пожалуйста, — ответила она вежливо, но губы ее словно свело, когда она сделала попытку дружелюбно улыбнуться незнакомцу.

Когда он сел рядом, Санди снова ощутила то же волнение, которое охватило ее в зале ожидания. Она вытащила из кармана переднего кресла какой-то журнал и сделала вид, что внимательно его изучает.

Самолет был небольшим, и, несмотря на то что это был салон бизнес-класса, пространство для ног оказалось тесным для Мартина. Но для него это было мелочью по сравнению с другим неудобством, которое ему часто приходилось испытывать в пути. Его раздражала отчужденность попутчиков. Правда, сейчас он догадывался, что все дело в смущении девушки — качестве, весьма редком сегодня. От нее исходил аромат нежных духов, незнакомый ему легкий цветочный запах.

Между тем одна из стюардесс раздавала пассажирам меню, другая принимала заказы на аперитив. Мартин ожидал, что его соседка с журналом закажет еще один апельсиновый сок, но та уверенным тоном попросила кампари с содовой. Ему понравился ее голос, так же как и руки. Он не любил хищные женские пальчики с длинными ногтями, которые до крови вонзаются в спину, если занимаешься с их обладательницами любовью. У этой девушки ногти были короткие и аккуратно подпиленные. На безымянном пальце левой руки он увидел перстень с печаткой, который был явно антикварным. Вряд ли это был подарок кавалера, скорее — семейная реликвия.

Санди принялась изучать меню, отпечатанное на испанском и английском. Она остановила свой выбор на паштете Колорадо из семги, с пальмовыми листьями и молодыми початками кукурузы. На десерт взяла сыр и фрукты, указанные в меню как отдельные блюда.

Когда принесли напитки и непременный пакетик с орешками, ее сосед любезно поинтересовался:

— Вам открыть орешки?

— Да, пожалуйста… Благодарю вас, — ответила Санди, передавая ему свой пакет.

Она почувствовала странную дрожь в руке, когда их пальцы на мгновение соприкоснулись. У нее уже имелся некоторый опыт общения с мужчинами. Правда, ничего серьезного не было, но никогда ей не приходилось испытывать такого волнения, как с этим незнакомцем.

Открыв орешки, он спросил:

— Вы летите отдыхать?

— Нет. А вы?

— Я живу на острове.

— Да? И чем вы там занимаетесь?

— Расслабляюсь и восстанавливаю силы. Моя работа связана с поездками. А дома я валяюсь на солнце и бездельничаю.

Санди собралась было спросить собеседника о его работе, но он опередил ее:

— А вы для чего летите на Менорку?

— Я лечу к двоюродной тетушке.

— Вы у нее уже бывали?

Она покачала головой:

— Я впервые отправляюсь в Испанию.

— И в каком месте острова живет ваша тетушка?

— Я точно не знаю, — призналась Санди.

Отправляясь на отдых, она обычно заранее изучала путеводитель, но в этот раз не имела такой возможности, лишь знала, что Менорка является одним из группы Балеарских островов.

— Усадьба называется Ла-Мэль, она где-то недалеко от местечка Аливенса, — уточнила Санди.

— Это на северо-западе, далековато от аэропорта. Вас встречают?

Санди снова покачала головой:

— Тетя Джейн не знает о моем прибытии. Она живет затворницей. Ее соседка сообщила о болезни тетушки, позвонив нам вчера. По счастью, сестра понимает по-испански, и мы узнали, что тетя сломала ногу. Ей семьдесят восемь, а в таком возрасте это опасно.

Мужчина удивленно вздернул брови:

— Разве не нашлось кого-нибудь постарше для такой миссии?

— А сколько лет вы мне дадите?

— Не больше девятнадцати. Довольно юный возраст, чтобы справиться с вашей ситуацией. Особенно если вы не говорите по-испански.

— Мне двадцать три, — резко ответила Санди. — И хотя я не говорю по-испански, я прекрасно могу справиться с массой проблем, которые не под силу многим другим. Я работаю в Службе гражданской помощи, которая помогает людям решать их бытовые проблемы.

— Слышал о такой, но мне всегда представлялось, что там трудятся умудренные опытом матроны, а не молоденькие девушки.

— Там работают разные люди… в том числе и мужчины, — уточнила Санди. — Конечно, для тети могли бы подыскать кого-то, знакомого с испанским языком. Но раз имеются близкие родственники, их помощь предпочтительнее.

— Но ведь вы не бывали в Испании, и ваша тетя живет уединенно, а это не говорит о близости родственных отношений.

— Да, вы правы. Но мне известно о ней гораздо больше, чем чужому человеку. Раньше между тетей и нашей семьей были очень тесные отношения. Но потом она уехала в Испанию и постепенно отдалилась. Мы совсем перестали видеться, так как мои родители ведут активный образ жизни, а отдыхать предпочитают во Франции. Мама не переносит жару.

Санди вдруг подумала, что зря рассказывает все это. Излишнюю открытость в отношениях с незнакомыми людьми всегда ставили ей в вину. Это ее свойство заводить случайные знакомства раньше доставляло старшим массу беспокойств, особенно Полли, которая ведет их домашнее хозяйство, пока миссис Лангмюр заседает в совете города. Но все это осталось в прошлом, тогда Санди была младше и не разбиралась в людях.

— И как долго вы работаете в Службе? — продолжал расспросы ее сосед.

— Два года. А вы чем занимаетесь?

— Я свободный журналист, пишу путевые очерки и репортажи. Если вы когда-нибудь читали статьи о путешествиях, вам могло встретиться мое имя — Мартин Агуэро.

Санди широко раскрыла глаза. Как же! Она не только читала, но мечтала побывать в тех местах, которые он описывал. Иногда она вырезала его публикации и хранила до лучших времен, когда она найдет хорошего компаньона и сможет отправиться в кругосветку. Санди не отваживалась путешествовать одна, потому и на Бермуды собиралась отправиться с туристической группой.

Последний раз она вырезала его статью об экспедиции на яхте «Вечная весна» к берегам Тасмании.

— Агуэро, очевидно, испанская фамилия, но по вашей речи не скажешь, что английский для вас не родной язык. Вы одинаково владеете двумя языками?

Этого человека вполне можно принять за испанца по черным волосам и загару. Но глаза у него не карие, а светло-синие, совсем как ее свитер до многочисленных стирок.

— Мой дед жил на Менорке, я унаследовал его дом и использую его фамилию как журналистский псевдоним. Моя настоящая фамилия Клайв. А как ваше имя?

— Александра… лучше Санди.

Она умышленно не назвала фамилию — он может догадаться, чья она дочь. Санди гордилась матерью, но для нее давно не было секретом, что Эмилию Лангмюр или обожают, или не выносят. Что, если этот журналист относится к последним? Многие мужчины ее не переваривают. И Санди поспешила перевести разговор на другую тему.

— Что ж, репортажи о дальних странах — не самый плохой способ заработка. Мне очень понравилось ваше повествование о плавании на яхте «Вечная весна».

— Так вы читали мою статью? Я тоже остался доволен экспедицией. Австралия — удивительный континент. Я собираюсь опять отправиться туда на будущий год. Кроме того, мне хотелось бы добраться до горы Джая, это самая высокая точка на островах Тихого океана. Но, конечно, это совсем не то, что горные вершины Южной Америки.

По блеску в глазах собеседника Санди поняла, насколько он увлечен этим проектом. У нее тоже невольно забилось сердце при мысли о таком захватывающем путешествии.

Санди все никак не могла прийти в себя от удивления, что, оказывается, заочно уже знакома со своим попутчиком. Она не часто покупала книги в твердом переплете, но не пропускала ни одной, принадлежащей перу Мартина Агуэро. Последнее, что она приобрела, — собрание путевых заметок.

Эту книгу Санди купила в известном среди любителей путешествий бирмингемском магазине, где имелся лучший выбор различных карт и атласов. В свое время она была очень огорчена, что пропустила его встречу с читателями в этом магазине, где он раздавал желающим автографы. Ей бы хотелось получить его автограф на титульном листе книги.

И вдруг такая неожиданная встреча… как будто это судьба.

А практицизм ее натуры уже подсказывал, что надо воспользоваться отличным знанием Менорки этим человеком. Сейчас для нее это важно.

Практичность Санди действительно была отличительной чертой ее характера. Все домашние признавали, что отсутствие академических знаний она успешно компенсировала природной смекалкой и трезвостью суждений.

— Как лучше добраться до Аливенсы? — спросила Санди, когда им подали еду. — Туда ходит автобус? Или придется взять такси?

— На такси, конечно, быстрее, но это недешево. У вашей тети есть машина?

— Точно не знаю. Вероятно, да. Последний раз, когда она приезжала к нам в Англию, то была на машине. Но это было так давно. Я это запомнила только потому, что мой приятель, когда подъехала тетя, шумно восхищался ее авто. Он увлекался старыми автомобилями, и по его реакции я поняла, что тетина машина была какой-то редкостью. — Санди замолчала, припоминая марку автомобиля. — Кажется, он назвал ее марку — «Родстер»… Да-да, «Корд Родстер». Не помню точно год выпуска, но где-то периода тридцатых. Мой отец тоже в них разбирается.

— Вы правы, — согласился Мартин. — Это легендарный автомобиль эпохи роскошных штучных авто, потом их полностью сменили машины с конвейера. Более того, — продолжал он, — еще пару лет назад «корды» встречались на наших дорогах. Я как-то видел такой автомобиль. За рулем сидела пожилая дама. Во мне проснулось журналистское любопытство, и я навел о ней справки. Даму звали Джейн Дэйвид, это была некогда известная среди местных феминисток особа.

Женская половина семейства Лангмюр не смирилась бы с такой характеристикой тети, но Санди оставила замечание Мартина без внимания и спросила:

— И какой она тогда вам показалась?

— Машина?

— Да нет, не машина, а моя тетя.

— О, так это и была ваша тетя? Я видел ее мельком. Она выглядела прекрасно, как и ее автомобиль, который, как я узнал, являлся раритетом. Такие авто уже давно не выпускают, на рынке автомобилей остались считанные экземпляры «кордов». Интересно, она еще на ходу? Quien sobe… — Но, вспомнив, что собеседница не понимает испанского, перевел: — Кто знает…

— Старые машины очень капризны. Если она и на ходу, я бы не отважилась сесть за руль, — как бы размышляя вслух, сказала Санди. — Может быть, мне удастся взять напрокат мотороллер.

— Сейчас это не проблема. А вот в июле или в августе будет труднее. Что касается Ла-Мэля, то я могу вас туда подвезти.

Санди смутилась от неожиданности. Пока она раздумывала с ответом, Мартин продолжал:

— Мой дом находится в той же части острова, где живет ваша тетя. Это место в нескольких километрах от меня.

— Очень мило с вашей стороны, но не хотелось бы вас утруждать…

— Если вы боитесь ехать с незнакомцем, это легко уладить. Благодаря известности моего деда меня многие знают на острове. В аэропорту найдутся люди, готовые подтвердить мою, так сказать, благонадежность, если вы примете мое предложение.

Санди не нашлась, что возразить на великодушное предложение Агуэро. Этот человек был явно симпатичен ей, а вот испытывал ли он те же чувства к ней?

Опыт подсказывал Санди, что мужчинам обычно нравятся женщины, чьи внешние данные соответствуют их собственным. За ней всегда ухаживали молодые люди, которых отнюдь не назовешь красавцами. Она никогда и не пыталась понравиться мужчинам типа Мартина, в отличие от своих любвеобильных сестер, и сейчас допускала, что его предложение является простой вежливостью, а не началом курортного романа.

Что же побуждало этого человека оказать услугу такой ординарной девушке, как она? Вдруг ее осенило.

Вот где собака зарыта! Ведь Агуэро журналист, а тетя была в свое время известной личностью. Возможно, он надеется таким образом познакомиться с ней и взять у нее интервью. Ведь он иногда включает в свои путевые заметки беседы с интересными людьми, встреченными во время поездок.

В одной из его книг ей попалось интервью с Адалбертом Оллгудом, известным меценатом, покровительствующим искусству, который имел необыкновенный дом в Лос-Анджелесе. Та публикация стала первой ступенькой в профессиональной карьере Мартина, тогда еще начинающего и никому не известного журналиста. Вот и сейчас он просто ищет возможность подкатиться к тете Джейн.

Такой поворот дела не радовал Санди, хотя, если ее используют в своих целях, что мешает ей поступить подобным же образом?

— Не стоит все так усложнять. Я могу прямо здесь проверить вас. Скажите, как называется ваша последняя книга и чем она кончается?

Мартин изумленно раскрыл глаза.

— Вы имеете в виду «Далекие края»? Последний рассказ в ней об американском Острове Кадьяк, я озаглавил его «Отголосок прошлого». Но это ничего не доказывает, поэтому готов подтвердить иным путем, что я именно тот, за кого себя выдаю.

— Нет, нет, теперь не вызывает сомнения, что вы известная личность, а не какой-нибудь маньяк-убийца или «Таинственный насильник из Менорки». — Перефразируя заголовок, случайно увиденный в одной бульварной газетенке, Санди прищелкнула пальцами для большего эффекта. — Буду очень признательна, если вы подбросите меня к тете. Заранее вам благодарна. А как далеко от Маона до Аливенсы?

— Меньше часа езды.

Когда приступили к десерту, Мартин опять спросил:

— Расскажите о своей работе. Почему вы ее выбрали и в чем она состоит?

Вообще-то Санди не выбирала работу. За нее все решила мать, однажды встретившись с директором Службы гражданской помощи.

— Мы занимаемся массой разных проблем, начиная от срочного вызова посидеть с ребенком и кончая уходом за больным, когда его родные заняты. На прошлой неделе, например, мне пришлось сопровождать одного старика в другой конец страны к его сестре, которая не выходит из дому. Он хотел провести вместе с ней праздники. А на этой неделе я собиралась поухаживать за ребенком, пока его мать находится в больнице. Теперь это поручат другому сотруднику.

— Вы, стало быть, имеете больший жизненный опыт, чем многие ваши сверстницы, — заметил Мартин.

Санди пожала плечами.

— Все зависит от здравого смысла — либо он имеется, либо нет, независимо от возраста и образования. Я, например, профан в науках, но такие практические вопросы, как…

Она вдруг умолкла, поняв, что опять распустила язык.

— Как что? — оживился Мартин.

— Ну, как… мелкий ремонт водопровода, оказание первой медицинской помощи… и все в таком роде…

— Вы, оказывается, прекрасный компаньон для путешествий — готовы к любым неожиданностям, никогда не падаете духом. Вам нравится походы с приключениями?

Из книг Агуэро она знала, что он побывал во многих отдаленных и небезопасных уголках мира.

— Если вы имеете в виду путешествие через горы Митумба на мулах, то это не для меня.

— Ну, это все в прошлом. Как я понял, вы читали мои книги. Хотя, насколько я знаю, женщины не очень ими увлекаются.

Санди так и подмывало сказать, что у Агуэро могут быть тысячи читательниц, стоит только поместить фото автора на суперобложку или в начале книги. Но вместо этого она заметила:

— Вы, должно быть, не любите фотографироваться — в книгах нет ваших снимков.

Мартин покачал головой.

— Но я же не актер и не фотомодель, моя внешность совершенно не имеет значения.

Его слова несколько озадачили Санди. Не может же он не знать о силе своего обаяния. Ее сестры чрезвычайно заботились о своей внешности, а мать одной из первых среди женщин-политиков прибегла к услугам визажиста, активно используя весь арсенал своих внешних и внутренних данных для продвижения по служебной лестнице. Трудно было поверить, что Мартин напрочь лишен тщеславия. Он, должно быть, хорошо осознавал силу своих чар и с легкостью завоевывал самых прекрасных и привлекательных женщин.

Неожиданно Санди осенила догадка: он женат! Правда, его поглядывание на нее в аэропорту свидетельствовало о том, что любовь к одной женщине не лишила его интереса к другим представительницам прекрасного пола.

— Чем занимается жена в ваше отсутствие? У вас есть дети? — не удержалась от вопросов Санди.

Он сухо ответил:

— Даже в самых отдаленных уголках Испании не найти сегодня женщину, которая согласилась бы сидеть дома и рожать детей для вечно отсутствующего мужа. Да и я не хотел бы иметь такую жену. И далеко не каждая готова месяцами переносить бытовые неудобства, неизбежно возникающие во время путешествий. Те из них, кто не обращает на это внимания, либо слишком поглощены работой, либо недостаточно женственны, что тоже не в моем вкусе. А как у вас с личной жизнью? — полюбопытствовал, в свою очередь, Мартин.

Он произнес «личной» с легким ударением. Это что, ответный укол за недозволенный вопрос?

— У меня нет личной жизни, — беззаботно ответила Санди. — Я живу с родителями, так как мой заработок не дает возможности поселиться отдельно. Наверное, я могла бы позволить себе жить под собственной крышей где-нибудь в провинции, но только не в Бирмингеме с его дороговизной.

Она взглянула на свои часы еще при взлете, едва пристегнув ремень безопасности, и очень удивилась, что время в полете промелькнуло совсем незаметно, когда ощутила, как заложило уши — знак скорой посадки.

При первом взгляде на остров с воздуха он показался Санди пустынным. Прямо из моря поднимались крутые зубчатые горы, потом ландшафт постепенно выровнялся и стал похож на лоскутное одеяло из пашен и рощиц. Чуть позже можно было различить даже серые пятна теней от деревьев.

Мартин потянулся к иллюминатору, и она почувствовала дразнящий запах мужской кожи. Насколько она могла судить по виду одежды своего попутчика, он прилетел в Бирмингем из какой-то глухомани. Правда, явно успел в аэропорту побриться и сменить рубашку, так как она имела слишком свежий вид для длительного путешествия, а на лице не наблюдалось ни малейших признаков щетины. Очевидно, даже успел принять душ. Не в пример многим мужчинам, этот не поливал себя дорогими одеколонами. Запах его напоминал нечто среднее между ароматом летней травы и свежих полотенец, только что вынутых из бельевого шкафа. Вдыхая этот запах, она рассматривала близкий профиль Мартина, жесткие волосы над его лбом и на висках. У нее даже возникло шальное желание протянуть руку и погладить его щеку. Интересно, как бы он отреагировал?

Санди увидела совсем рядом его блестящие глаза. Он вдавил ее плечи в спинку кресла и крепко поцеловал в губы, да так, как никогда и никто этого не делал.

У нее перехватило дыхание, и она задрожала. Мартин неторопливо откинулся на кресле и спросил:

— Что-то не так?

— Ничего… просто… вы меня испугали.

— Извините.

Его глаза сузились, когда он посмотрел ей в лицо.

— А вы нервничаете. Вас беспокоит приземление? Не волнуйтесь, это прекрасный аэропорт.

— Я не нервничаю, — самоуверенно заявила Санди.

Но Мартин не поверил или сделал вид, что не поверил, и крепко сжал ее руку, лежащую рядом на подлокотнике, как часто поступают взрослые, чтобы подбодрить ребенка.

— Через несколько минут мы будем на месте, и вы сможете снять ваш свитер. На Менорке он вам не понадобится.

Санди ничего не сказала, чувствуя паническое волнение, но вовсе не от страха разбиться при посадке. Ее волновала неожиданная близость Мартина.

Вопреки желанию, ей было приятно ощущать тепло мужской ладони. Вспомнилось, что Полли так же держала ее руку, водя маленькой гулять в парк. Санди чувствовала себя в безопасности со спокойной, надежной няней, не то что с матерью, чей энергичный, резкий характер всегда отпугивал ее.

Теперь же, ощущая на своей руке руку Мартина, она испытывала противоречивые чувства. Во-первых, безопасность, потому что рядом с ней мужчина, способный защитить. А во-вторых, тревогу, так как интуиция подсказывала, что, приняв предложенные им услуги, она подвергает себя гораздо большему риску, чем в момент посадки.

Скоро самолет приземлился и медленно покатил к аэровокзалу.

Не отпуская ее руки, Мартин улыбнулся:

— Добро пожаловать на Менорку… illa dels vuit vents…

— Что это значит? — спросила Санди.

— На местном наречии это переводится как «остров восьми ветров». С давних времен на Менорке используют силу воздушных потоков для ветряных мельниц, и эти же ветры привлекают к нам множество яхтсменов.