Доверься мне

Глава 16

— Девушку?

Я уставился в потолок моей спальни. — Да, мам, девушку.

Возникла пауза на другом конце телефона. — Леди?

— Да.

— Настоящую, живую женщину? — спросила она.

— Определенно не игрушечную или мертвую девушку?

Мама на меня шикнула. — Ты на самом деле привезёшь с собой девушку?

Я начал хмуриться. — Почему тебя это так удивляет?

— Ты никогда не привозил домой девушек, Кэмерон. Ты… подожди-ка. Милый! — Шорох прервал ее, а затем я услышал:

— Милый, Кэмерон привезет настоящую, живую девушку на День Благодарения! Можешь в это поверить?

— Нет. Не могу… что…?

— О, Боже, — простонал я, закрывая глаза. Может быть, это была плохая идея.

Теперь она сказала уже в трубку: — Твой отец спрашивает, не Эвери ли её зовут?

Я шлепнул ладонью по глазам. — Да, это она, но она просто подруга. Я серьезно, мам. Она просто подруга, так что не ведите себя как олухи, когда встретитесь с ней и начнете планировать нашу свадьбу.

— Это вроде как оскорбительно. — Обиделась она. — Я бы начала планировать вашу свадьбу, если бы ты привез ее домой на Рождество.

Я рассмеялся. — Я буду иметь это в виду.

После абсурдно потраченного времени впустую, убеждая маму, а затем папу, что Эвери действительно была просто другом, и чтобы они не доводили до греха и не заставляли меня придушить их, я положил трубку и бросил ее на подушку рядом со мной.

На лице медленно начала появляться улыбка, когда я представил Пироженку дома с моими родителями.

Пронзительное хихиканье исходило из гостиной, смешиваясь с грубым, низким смехом Олли. Мне даже не пришлось догадываться, что там происходило.

Кряхтя, я выдернул подушку из-под головы и положил её на лицо, пытаясь заглушить звук. У меня итак была проблема с постоянным стояком. Мне не нужна была еще и любительская порнушка, происходящая в гостиной.

Со мной у нее был первый поцелуй.

Меня распирало от гордости, зародившейся в груди, и остальные части тела отреагировали точно так же, что совсем не помогало. После нашего свидания большую часть ночи я провёл со своей рукой.

И почти каждую ночь после него. И то, что я находился рядом с ней, не упрощало ситуацию, но я не мог держаться от нее подальше. Одна мысль, что я не смогу поцеловать ее сводила меня с ума.

Как только шум в гостиной немного утих, я убрал подушку с лица. Я очень надеялся, что чем бы он там не занимался и с кем бы он это не делал, происходило не на диване.

Мне еще сидеть на этой штуке.

Повернувшись на бок, я взял в руки телефон. Я говорил себе не делать этого, так как увижу ее завтра, когда мы будем выезжать, но не выдержал и написал ей.

Ответ пришел почти сразу же.

Я улыбнулся.

Спустя минуту пришло еще одно эсэмэс.

Я рассмеялся.

Переворачиваясь на спину, я отправил ей еще одно эсэмэс.

Прошло около минуты, и я выпрямился, нахмурившись. Наконец пришел ответ.

Я отправил ей ответ. К моему стыду.

Качая головой, я слез с кровати и подошел к двери, выглядывая наружу. В гостиной было темно, но не пусто. Два тела были переплетены на импровизированной постели из подушек и одеял. Кривляясь, я прокрался мимо них.

Я послал ей еще одно эсэмэс.

«Тук-тук.»

По моей голой груди пробежали мурашки, когда я выскользнул в коридор. Мой телефон зазвенел, и я взглянул на него. Я вздохнул.

Улыбаясь как идиот, я поспешил к ее двери и постучал.

Десять секунд спустя дверь распахнулась. Эвери стояла с телефоном в правой руке. Она открыла рот, потом закрыла, и поджала свои губки.

Я перегнулся через дверной проем, бесстыже улыбаясь. Её взгляд сместился на мой пресс, а потом на грудь, остановившись на татуировке солнца.

— Привет, детка…

Она расхохоталась и сделала шаг назад.

— Ты… О, Боже.

— Я чертовски сексуален, знаю. В любом случае, есть кое-что еще, в чем я хочу, чтобы ты призналась.

Она смотрела на меня, завернувшись в свитер, и соединив ножки одетые в носки.

— Ты не замерз?

— Я слишком горяч, чтобы мерзнуть.

Она закатила глаза.

— В чем я должна признаться?

Я улыбнулся и, быстро двигаясь, метнулся вперед. Ее грудь резко приподнялась, а губы приоткрылись, словно в ожидании поцелуя. Когда я приблизился, то увидел, как ее ресницы опустились, и меня захлестнул голод.

Но я не поцеловал ее в губы. Черт, в тот момент, я хотел этого больше всего на свете, но знал, что должен продвигаться медленно с моей маленькой Пироженкой.

Поэтому, я поцеловал кончик ее носа.

Эвери отшатнулась назад, открыв глаза, и на ее лице появилась широченная улыбка. У нее вырвался нежный, легкий смешок, и я знал, что готов на уйму ужасных вещей, лишь бы услышать его снова.

— Признай, — произнес я хриплым голосом. — Ты наслаждаешься этим.

У нее в глазах плясали чертики, а щеки раскраснелись, она наклонила голову на бок и призналась:

— Так и есть.

Только вернувшись в постель, я осознал, что браслета, который она постоянно носила на левом запястье, не было.

Смеющаяся девушка из прошлой ночи сегодня пропала. Последний час нашего путешествия она грызла ногти так долго, что мне стало интересно, как она вообще их не сгрызла.

— Ты уверен, что родители не против? — спросила она в сотый раз, а я кивнул также в сотый раз. — И ты на самом деле им позвонил и спросил, да?

Улавливая ее боковым взглядом, я не мог удержаться и поддразнивал ее. — Нет.

— Кэм! — взвизгнула она.

Я рассмеялся. — Я шучу. Расслабься, Эвери. Я сказал им на следующий же день после того, как ты согласилась поехать. Они знают, что ты приезжаешь и рады, что познакомятся с тобой.

Она посмотрела на меня и начала снова грызть ноготь на большом пальце. — Это было не смешно.

— Нет, смешно.

— Идиот, — пробормотала она.

— Заучка.

Уголок ее губ приподнялся. — Засранец.

Я присвистнул. — Это оскорбление. Продолжай в том же духе, и я разверну машину в обратном направлении.

— Похоже на отличную идею.

— Ты будешь разбита и вся в слезах. — Я дотянулся и убрал ее руку ото рта. — Перестань.

— Прости. Вредная привычка.

— Так и есть. — Я переплел наши пальцы и положил сплетенные руки на свое бедро, удерживая их там.

Чтобы ее отвлечь я завел разговор о выступление сестры, которое будет сегодня. Терезы не будет дома до завтрашнего утра. Смена темы похоже сработала. По правде говоря, когда мы оказались на узких улочках моего родного города, я занервничал.

Я не приводил девушку домой со времен школы, и честно, те случаи не в счет. То было совсем другое.

Я взглянул на Эвери, когда мы остановились на красный. Она смотрела на флаг Университета Западной Вирджинии развивающийся на ветру, ее рука все еще была переплетена с моей.

— Ты зависла? — спросил я, сжимая ее руку.

— Агась. — Она сжала мою руку в ответ.

Во рту пересохло, когда я выехал на частную дорогу, ведущую к дому. Я наблюдал за ее реакцией краем глаза.

Её глаза расширились, когда она освободив свою руку, отклонилась назад. Мама уже развесила некоторые рождественские украшения. Большие зеленые венки висели на передней двери и на окнах на втором и третьем этаже.

Я припарковался рядом с гаражом и повернулся лицом к Эвери, слегка улыбаясь. — Готова?

На ее лице промелькнула тень сомнения, пробуждая во мне страх, что она убежит в лес, но потом она кивнула и вылезла из машины. Когда она потянулась за своей сумкой, я взял ее.

— Я могу ее понести, — возразила она.

Я взглянул на сумку, перекинутую через мое плечо. — Я понесу ее. К тому же, я думаю, розово-голубой цветочный принт потрясающе на мне смотрится.

Она нервно засмеялась. — Она подчеркивает твои достоинства.

— Так и думал. — Я подождал пока Пироженка дойдет до меня, и мы направились по тропинке. Прошли по закрытому дворику мимо плетеной мебели, которую папа еще не убрал. От одного взгляда на Эвери я дрогнул. — Такое ощущение, что у тебя сейчас сердечный приступ случится?

— Все настолько плохо?

— Близко к этому. — Подойдя к ней поближе, я заправил ей за ухо прядь волос, уловив ее взгляд. — У тебя нет причин для волнения. Я обещаю.

Ее взгляд переместился от моих глаз к губам. — Хорошо.

Было сложно противостоять сильному желанию прильнуть к ее губам и почувствовать сладость, присущую только ей, но я смог. Поворачиваясь, я открыл дверь и почувствовал яблочный аромат. У меня забурчал живот. Лучше бы это был пирог.

Я провел испуганную Эвери между столами для бильярда и аэрохоккея до лестницы. Она осматривала всё, не пропуская ни одной вещи. Я словил себя на мысли, что надеялся, ей понравится увиденное, что странно, потому что здесь не было ничего моего.

— Это мужское логово, — объяснил я ей, ведя ее к лестнице. — Папа проводит здесь много времени. За этим столом он надрал мне задницу в покер.

У нее на губах появилась легкая улыбка. — Мне здесь нравится.

— Как и мне. — Я замешкался у подножья лестницы. — Мама и папа, наверное, наверху…

Она кивнула, отступив назад, молча следуя за мной вверх по лестнице и через гостиную.

На журнальном столике лежала кипа журналов. Похоже, к Терезе приходили подружки.

— Гостиная, — сказал я, проходя через арку. — А это вторая гостиная или комната, в которой никто не сидит. Даже не знаю, как ее правильно назвать. А вот столовая, которой мы никогда не пользуемся, но она имеется…

— Мы пользуемся столовой! — крикнула мама. — Раз или два в год, когда у нас гости.

— И даже праздничный сервиз достаем, — сказал я, кинув быстрый взгляд на Эвери.

Она остановилась рядом с журнальным столиком, лицо у неё было бледное. Я развернулся, мне так хотелось ей как-то помочь, но я не был уверен как, а потом мама вошла в комнату, убирая прядь волос обратно в хвост.

Мама подлетела ко мне, и прежде чем я успел шевельнуться, заключила меня в объятия. — Я даже не знаю, где праздничный сервиз, Кэмерон.

Я рассмеялся. — Где бы он ни был, скорее всего, он прячется от бумажных тарелок.

Мама засмеялась и отпрянула, держась за мои плечи. — Хорошо, что ты дома. Твой отец начал действовать мне на нервы со всеми этими разговорами об охоте. — Она посмотрела на Эвери и расплылась в еще большей улыбке. — А это, должно быть, Эвери?

— О, Боже, нет, — сказал я. — Это Кенди, мам.

Ее щеки порозовели, когда она отступила назад, роняя руки. — Я…

— Я Эвери, — сказала Пироженка, посылая мне испепеляющий взгляд, пробудивший во мне желание поцеловать ее. — Все правильно.

Мама повернулась, шлепнув меня по руке. Кожа загорелась. — Кэмерон! Боже, я подумала… — И она снова ударила меня по руке, а я засмеялся. — Ты ужасен. — Качая головой, она повернулась к Эвери. — Должно быть ты терпеливая молодая леди, раз смогла пережить поездку с этим тупицей.

Эвери прищурилась, и из неё вырвался смех. Конечно, она смеялась над этим. — Все было не так плохо.

— О. — Мама посмотрела на меня через плечо. — И у неё хорошие манеры. Все нормально. Я знаю, мой сын… Чудак. Кстати, можешь называть меня Дэни. Все меня так зовут.

Мама обняла Пироженку до того, как бедная девушка успела предвидеть это и, не знаю почему, но при виде их вместе что-то странное произошло у меня в груди. Сердце забилось, когда Эвери похоже расслабилась, обнимая мою маму.

— Спасибо, что позволили мне приехать, — сказала Пироженка.

— Без проблем. Нам нравиться проводить время в компании. Пойдём, познакомимся с мужчиной, считающим себя моей второй половинкой. И, боже праведный, я заранее извиняюсь, если он заведет с тобой разговор о том, сколько оленей он планирует подстрелить в эти выходные.

Я наблюдал за тем, как мама уводит ее, показывая Пироженке дом, и моё сердце не переставало бешено колотиться.

Пироженка посмотрела на меня через плечо, наши взгляды встретились, и она улыбнулась. Я подмигнул ей и…

Она улыбнулась ещё шире.