Два условия счастливого брака

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

И на следующее утро Брэнт проснулся счастливым. Скоро он снова будет держать Роуэн в своих объятиях. Они забудут все то, что мешало их браку. Хотя мысль о детях, о перспективе обзавестись полноценным семейством и бросала его в холодный пот.

Брэнт встал с постели и направился в душ, а затем, одевшись, пошел завтракать. По пути в ресторан он встретил Стива.

— Доброе утро.

Стив был не в настроении:

— Как ты думаешь, не найдется ли еще одно место в самолете на Торонто? Натали видела меня с блондинкой.

— Но ведь ты только танцевал с ней.

— Женщина, с которой я встречался раньше, тоже была блондинкой. И Натали думает, что я ищу кого-то похожего.

— Ты можешь занять мое место. Я не лечу.

— Ты — не летишь? Слушай, дружище, это же здорово! Что случилось?

— Роуэн не хочет, чтобы я ее оставлял. Да я и сам не хочу. К счастью, мы поняли это прежде, чем я сел в самолет. И знаешь, ты ведь тоже не хочешь улетать. Слушай, Стив, почему бы тебе не объясниться с Натали и не посмотреть, что из этого получится?

— Она в таком состоянии, что это невозможно.

Если бы Стив не выглядел таким несчастным, Брэнту вряд ли хватило бы терпения уговаривать его дальше. Но Брэнт слишком хорошо знал, что сейчас чувствует Стив.

— Погоди... Я плохо разбираюсь в женской психологии, но есть ситуации, когда лучше всего уповать на время.

— Четыре года брака с такой девочкой, как Роуэн, — и ты до сих пор не разбираешься в женской психологии?

— Я никогда не уделял много внимания браку, — признался Брэнт. — Работа была для меня гораздо важнее.

— Женщинам это не нравится.

— Они хотят, чтобы на первом месте были их желания — ты это хотел сказать?

Стив объяснил:

— Я бы с радостью предпочел виндсерфинг или подводное плавание наблюдению за птицами. Но я брожу по лесам и рассматриваю пернатых, потому что Натали нравится их фотографировать. Кто может упрекнуть меня в том, что я не уступаю ее желаниям?

— Было бы лучше, если бы ты занимался виндсерфигом, а она — фотографией, а время, свободное от этих занятий, вы проводили бы вместе. Предложи ей такой вариант.

Стива это не убедило:

— Как я вообще могу ей что-то предложить, если она даже разговаривать со мной не хочет?

— А ты попробуй. И посмотришь, что получится... о, доброе утро, Роуэн.

Роуэн ответила с очаровательной улыбкой:

— Привет, Брэнт, Стив. Как вы?

— Пойду перехвачу пару рогаликов, а то Шелдон ничего не оставит, — сказал Стив и отправился в столовую.

— Как твои колени? — спросил Брэнт.

— Лучше. Но сегодня предстоит много ходить пешком.

— Ты прекрасно выглядишь, любимая.

Роуэн покраснела, быстро оглянулась вокруг и поцеловала его в губы коротким, но страстным поцелуем. Затем она прошептала:

— Мы должны о многом поговорить.

— Сегодня? Давай не будем торопить будущее и не будем копаться в прошлом. Предадимся радости — и все.

— Это твое предложение?

Брэнт беззаботно рассмеялся.

— Но ведь мы целый день будем на глазах у шести любителей птиц. А я не могу долго чувствовать себя монахом.

— Принимаю это как комплимент, — улыбнулась Роуэн.

— Прошу, — сказал Брэнт и выдвинул два стула: один для Роуэн, а другой для себя. Сидящие недалеко Карен и Шелдон умиротворенно ворковали друг с другом. У Натали же, наоборот, нервы были на пределе. Брэнт мимоходом подумал, что не хотел бы оказаться на месте Стива. И вся эта разношерстная группа была вверена заботе Роуэн.

В аэропорту Брэнт отменил свой заказ на Торонто и занял место в самолете рядом с Роуэн. Это был маленький самолет с узкими креслами, и Брэнт испытывал огромное удовольствие, касаясь бедра Роуэн своим бедром. Он чувствовал себя все более счастливым.

Они летели над бирюзовым морем, внизу виднелись изогнутые рифы и белые треугольники парусных лодок. Затем показались красные крыши и холмы Мартиники. В полдень они уже были на самой южной оконечности острова, где Брэнт в бинокль увидел удивительную птицу, перья которой, казалось, были ярче солнце. Ее темные глаза доверчиво смотрели прямо на Брэнта. Множество тропических птиц летало высоко вверху, рассекая крыльями пространство неба. Брэнт чувствовал необыкновенный прилив жизненных сил. Он долго смотрел на парящих птиц. Как ему хотелось, чтобы их с Роуэн жизнь была наполнена таким же изяществом и красотой!

Роуэн весь день наблюдала за Брэнтом. В нем было что-то совершенно новое. В чертах его лица, в его взгляде появилась мягкость.

Молодая женщина чувствовала себя счастливой. Может быть, слишком счастливой? Она чувствовала огромное облегчение оттого, что он не улетел в Торонто.

И в то же время ее не покидали сомнения: действительно ли Брэнт так изменился? Смогут ли они начать все сначала? И начать так, чтобы избежать старых ошибок? Она знала, что готова сделать для этого все. Но одних ее усилий недостаточно. Кроме того, она должна кое-что рассказать Брэнту...

В гостинице Роуэн надела длинное яркое платье, прикрывшее ее израненные колени, и побрела к пляжу. На берегу в шезлонге сидела Натали. Она была в бикини, вся бронзовая от загара.

— Привет, Натали, — сказала Роуэн. — Ты не против, если я присоединюсь к тебе?

— Пожалуйста. Роуэн, почему мужчины такие мерзавцы?

Роуэн села в соседний шезлонг.

— Мужчин характеризуют их профессии, женщин — их связи, — ответила Роуэн, пытаясь вспомнить, в каком журнале вычитала эту мудрость. Впрочем, к такому выводу она могла прийти и в результате собственного опыта.

— У вас с Брэнтом роман?

— Нет... да... я не знаю, — растерялась Роуэн.

— Знаешь, что я думаю? Все они гады!

Стив и Брэнт скользили по волнам, соревнуясь в скорости. Соленые брызги, покрывавшие мускулистое тело Брэнта, сверкали на солнце. Он был очень красив. Наконец его доска, срезав волну, приблизилась к берегу. Только остановившись, Брэнт увидел Роуэн. Он вытащил доску из воды и направился к женщинам. Грациозен, силен, восхитителен... Роуэн охватило такое желание, что ей стало трудно дышать.

— Я победил, — сказал Брэнт, смеясь.

— Без вопросов. Согласна, Натали? — спросила Роуэн.

— Ну... Стив побежден.

Стив вытаскивал свою доску на берег.

— Иди сюда! — закричал ему Брэнт и добавил несколько неловко: — Он мучается, Натали.

— Так пусть скажет мне об этом. У него достаточно большой словарный запас.

Роуэн вздохнула.

— Брэнт, обед через полчаса.

Он наклонился и поцеловал ее.

— Займи мне место рядом с собой.

Когда он пошел по песку в сторону гостиницы, Роуэн, глядя ему вслед, проговорила:

— Они не просто мерзавцы, они высокомерные, невыносимые мерзавцы, но почему же мы не можем жить без них?

— Если ты найдешь ответ на этот вопрос, то удостоишься международной премии, — сказала Натали.

Роуэн направилась в ресторан, чтобы узнать, как обстоят дела с обедом. По дороге она думала о Натали и Стиве. Каждый из них ждал от другого первого шага к примирению. Они с Брэнтом вели себя так же. Только у них уже не осталось времени для подобных игр.

После ужина Брэнт провожал Роуэн в ее номер. Когда они вошли в тень кустарника, он осторожно поцеловал ее. Но Роуэн хотелось большего и она стала ласкать языком его верхнюю губу. Тогда он стал целовать ее все более и более страстно.

— Я не должна это делать, Брэнт... я не должна позволять тебе...

— Не представляю, как я смогу столько дней быть рядом с тобой и не обнимать тебя в постели.

Он стонал, целуя ее шею, сжимая ее обнаженные руки, обнимая тонкую талию.

— Брэнт, мы не должны, я так не хочу, — проговорила Роуэн отчаянно и подумала, что стала страшной лицемеркой. На самом деле ей хотелось сорвать с него одежду и всю ночь быть в его объятиях. Но сейчас для этого не лучшее время.

— Завтра вечером, — сказал Брэнт, — мы пойдем прогуляться к берегу, подальше от всех, и попробуем во всем разобраться.

Впереди было двадцать четыре часа, за которые она должна решить, что ему сказать. Но как открыть ему то, что случилось в тот ужасный день, когда он был похищен?

На следующий день экскурсия началась утром. Брэнт не чувствовал себя отдохнувшим. Хотя они с Роуэн все еще спали в разных комнатах, вчерашний день был для него словно предвкушением медового месяца. Сегодня он должен убедить Роуэн начать его. Он жаждал близости с ней и в то же время понимал, что есть обстоятельства, которые нельзя игнорировать. Перспектива стать отцом семейства по-прежнему вызывала в его душе панику. Кроме того, он знал, что Роуэн ненавидит его работу. Ни то, ни другое не могло не создавать старых проблем в новом браке.

Группа расположилась на привал под высокими соснами. Брэнт отдал большую часть своего завтрака невесть откуда появившемуся коту, который вскоре свернулся в траве и заснул, вызвав у Брэнта чувство зависти своим безмятежным отношением к собственному будущему. Брэнт заметил, что Роуэн старается не встречаться с ним взглядом. Если он правильно понимал, ее тревожило то же, что и его.

После завтрака группа несколько раз останавливалась на берегу, наблюдая встречавшихся по пути птиц. Во время последней остановки Брэнт отстал от остальных и неожиданно увидел цаплю, которая ловила в болоте рыбу. Брэнт довольно долго наблюдал за птицей, и почему-то эта картина подняла ему настроение. Он подумал, что у них с Роуэн все будет хорошо, не может быть, чтобы они не смогли решить всех проблем. Мысль о том, что они могут расстаться навсегда, была для него невыносима.

Роуэн видела, что Брэнт исчез. Она сама с удовольствием бы удрала, потому что ей все труднее было сохранять спокойствие. Меньше чем через пять часов решится ее будущее, а она до сих пор не представляла, что скажет Брэнту. Но она знала, чего хочет: пусть муж останется тот же, но брак будет другим.

Роуэн уже собиралась вести группу обратно к автобусу, но Натали вдруг сказала:

— Одну секунду. Я хочу пофотографировать. Вон там очень живописное поле и замечательные белые коровы.

Она взяла аппарат.

С моря дул горячий ветер. Даже неутомимые Пэг и Мэй устали.

— Я пойду с ней, — сказала Роуэн.

— Мы все пойдем, — сказала Пэг.

— Карен устала, — обратился к Роуэн Шелдон, — мы останемся здесь.

— Хорошо. Если Брэнт появится, скажите ему, где нас найти.

Роуэн пошла следом за Натали, за ней — Стив, а за ними — остальные. Под ногами шелестела побуревшая трава, за деревьями слышалось мычание коров. Вдруг воздух разрезал вскрик Натали. На мгновение Роуэн остолбенела от ужаса, а Стив бросился на крик, на ходу ломая ветви деревьев и прыгая через коряги.

Роуэн скинула рюкзак, и побежала следом за Стивом. Она оказалась у колючей проволоки как раз тогда, когда Стив перелезал через нее. Наконец Роуэн увидела, почему кричала Натали: она не знала, как отвлечь от себя внимание огромного быка, и обращалась к нему таким высоким и громким голосом, что не будь ситуация столь драматична, это было бы даже забавно. Бык смотрел на Натали скорее с любопытством, чем с агрессией, но Роуэн знала, что быки не заслуживают доверия. Стив крикнул:

— Я отвлеку его! Беги!

Он стал подпрыгивать вверх-вниз и громко кричать, стараясь переключить внимание быка на себя. Бык помотал массивной головой и ударил копытом о землю. Натали оглянулась, она была бледной, как мел. Девушка попятилась, но бык двинулся к ней, и она испуганно захныкала. Тогда Стив поднял камень и бросил его в животное. Бык грозно посмотрел на Стива. Натали была совсем близко от заграждения. Роуэн раздвинула проволочную ограду и быстро проговорила:

— Пролезай, Натали!

Натали зацепилась за ограду: два шипа не отпускали ее блузку, она запаниковала.

— Не двигайся, — сказала Роуэн и освободила ткань. — Теперь все хорошо.

Натали обняла Роуэн и уткнулась лицом в ее плечо. Девушка вся дрожала.

— Откуда я могла знать, что это бык? Я их никогда не видела.

Роуэн похлопала ее по плечу и, решив, что урок по зоологии можно дать и попозже, с тревогой обратила взгляд к Стиву.

— Стив, возвращайся! Натали здесь! Все в порядке!

— Стив, — захныкала Натали, — Стив! — И так как она собиралась снова перелезть через заграждение, Роуэн схватила ее и потребовала, чтобы не двигалась.

— Он не сможет вернуться! — кричала Натали.

Стив потихоньку отходил к ограде. Бык, заметив это, перешел на легкий галоп. Роуэн услышала рядом шаги и, увидела, как Брэнт, бросив на землю свой рюкзак, легко перепрыгнул через ограду. Подняв камень, Брэнт бросил его в быка. Бык, увидев новую угрозу, заревел. Брэнт сорвал с себя рубашку и взял ее в руки так, как это делают тореадоры.

Брэнт и здесь оставался Брэнтом! Роуэн с тревогой наблюдала за ним. Стив в это время достиг ограждения и перебрался через него. Он видел только Натали.

— Как ты? — спросил он, еще не придя в себя от пережитого ужаса.

Натали бросилась к Стиву и обняла его. Идиллия: трудно было представить, что они когда-нибудь ссорились.

— О, Стив, ты был таким храбрым! — повторяла она без конца. — Я люблю тебя, Стив.

— Я тоже люблю тебя, — бормотал Стив. — Прости, что обижал тебя.

— Ты тоже меня прости, — со счастливой улыбкой говорила Натали, прижимаясь к нему и страстно целуя.

Между тем бык явно хотел расправиться с Брэнтом. У Роуэн перехватило дыхание, она сжалась от страха. Мир сузился до стоящих друг против друга человека и животного. И этот человек значил для нее больше, чем весь мир. Мысль, что Брэнт сейчас, у нее на глазах, может быть растерзан разъяренным животным, приводила ее в состояние, близкое к обмороку. Брэнт же играл в настоящую корриду. Смеясь, он дразнил быка рубашкой. Он смеялся даже тогда, когда бык пробил ее рогами и запутался в ней. Роуэн с горечью подумала, что именно потребность опасности сильнее всех остальных чувств Брэнта.

Страшный, головокружительный танец продолжался. Танец с опасностью, танец со смертью.

Наконец, выбрав удачный момент, Брэнт, бросил рубашку, подбежал к отраде и легко ее перескочил. Бык ревел, мотал головой и рвал на куски остатки рубашки.

Стив и Натали бросились к Брэнту со словами благодарности:

— Брэнт! Ты был великолепен. Спасибо. Это поступок настоящего мужчины.

Брэнт вытер пот со лба тыльной стороной ладони. Он был в напряжении, в нем еще бурлил избыток адреналина.

Наконец Брэнт увидел у забора неподвижно стоящую рыжеволосую женщину. Она была бледна. Эйфория Брэнта мгновенно исчезла. Он подошел к Роуэн.

— Что с тобой?

Она не могла сказать ему, что чувствовала сейчас. Ни перед Натали, ни перед Стивом, ни перед Пэг и Мэй — двумя очаровательными пожилыми дамами, наблюдавшими всю сцену. Усилием воли подавив в себе эмоции, она сказала, стараясь придать голосу обычное спокойствие:

— Все хорошо. Ну что, пойдем к автобусу? Спасибо, что присмотрели за моим рюкзаком, Пэг, и вам, Мэй, тоже.

— Мы думали, что вы решили покончить с собой, — сказала Пэг Брэнту.

— Прямо у нас на глазах, — добавила Мэй. — Вы были очень храбры. Не правда ли, Роуэн?

— Чрезвычайно, — ответила Роуэн тем же сухим тоном.

Все направились к автобусу. Шествие возглавляли Стив и Натали, которые уже шли в обнимку. Брэнт поравнялся с Роуэн.

— Как Стив оказался на поле?

— Спасал Натали, которая хотела сделать фотографии, но приняла быка за корову.

— Что случилось, Роуэн? Ты выглядишь так, будто вот-вот взорвешься.

Она посмотрела на него и сказала:

— Не сейчас. Вечером. Я на работе, и будет неприлично, если я стану что-то объяснять на виду у клиентов. И потом, я предпочитаю не афишировать свою частную жизнь.

Знала бы она, что Мэй, Пэг и Стив в курсе многих событий их прежней жизни.

— Нет худа без добра, — добавила Роуэн, — по крайней мере, Стив и Натали, кажется, помирились.

— Да ну их, пусть разбираются сами, — улыбнулся Брэнт.

— Оденься, а то сгоришь.

— Не учи меня, моя любимая Роуэн.

— Не называй меня любимой!

— Почему? Это вызовет ревность Карибов?

Брэнт достал из рюкзака футболку. Пока он натягивал ее через голову, Роуэн не сводила глаз с его груди. Какое у него великолепное тело!

Они направились к автобусу, который стоял неподалеку. Водитель лежал в тени, ожидая, пока подойдет вся группа. Карен и Шелдон обнимались на берегу пляжа. Стив и Натали страстно целовались под деревом. Роуэн подумала, что она бы сейчас с удовольствием оставила их всех здесь, а сама уехала. Но, увы... Она объявила:

— Возвращаемся в гостиницу! Я уверена, вы все будете рады искупаться и чего-нибудь выпить. После пережитого волнения нам всем не помешает расслабиться.

Пережитое волнение? Мягко сказано. Ее надежда на новый брак с Брэнтом тихо умирала.

Подопечные Роуэн заняли свои места, и автобус покатил к гостинице. Вдруг Роуэн словно осенило. Она поняла, почему сдержала свой гнев после безумного поединка Брэнта с быком.

Потому что за этим гневом стояло отчаяние. Брэнт не изменился. Брэнт не мог измениться. И сегодня она поняла, возрождение их отношений — утопия.