Две птицы на снегу

Глава 7. Предварительный диагноз

Ничего веселого в перемещении с раненым Горская как не видела изначально, так и не нашла потом, когда пострадавшего парня попеременно тащили на тканевых носилках остальные патрульные. Вольнов запрягался наравне со всеми и тащил дольше, логично мотивируя это тем, что больше все равно ни на что не годен. Наверное, прежде Лета и внимания на это не обратила бы, только покачала головой в ответ на неумолчную болтовню феникса, а теперь воспринимать его настолько легкомысленным уже не получалось.

Она видела, как веселел и успокаивался раненый от такой поддержки старшего товарища. Парнишку тяготил и собственный пережитый страх, и то обстоятельство, что он стал обузой для всего патруля, а феникс неплохо отвлекал его от этих переживаний. Лета прекрасно понимала юношу и, глядя на него, радовалась, что может идти сама. Если поначалу план Вольнова нести ее всю дорогу казался обидным и оскорбительным, то теперь вызывал смущение и неловкость. Именно потому, что ей бы тоже никто не поставил этого в вину.

А особенно стало не смешно, когда отряд столкнулся со стаей из десятка камнешкуров – тварей с крупную собаку ростом и с очень прочной кожей, которых не брала магия. Зато с ними неплохо справлялись волчьи и медвежьи клыки, укрепленные магией: камнешкурам не хватало проворства, чтобы тягаться с опытными бойцами.

Все это, правда, Лета поняла уже после, когда свои победили без потерь. А поначалу, когда она вместе с раненым оказалась за спинами нескольких бойцов, включая Яроплета, доставших длинные ножи для ближнего боя, перетрусила едва ли не сильнее, чем в лавине. Драка, когда во все стороны летела шерсть и кровь, выглядела откровенно жутко. А мужчины еще посмеивались потом, бурно обсуждая и подначивая друг друга, их эта стычка лишь воодушевила. Всех, не только феникса.

Логично было предположить, что твари не настолько опасны, как выглядят, но принять это оказалось очень трудно. В отличие от пограничников Лета не могла постоять за себя без применения магии даже в теории, и возможность подобного поворота пугала.

– Яр, а женщин у вас тут совсем нет? – задумчиво спросила она, когда феникс передал ношу другому бойцу, а сам опять зашагал рядом с Летой налегке.

– А что, хочется у нас служить? – улыбнулся он.

– Вот уж нет. – Она даже поежилась. – Просто интересно.

– Есть немного. Тут же от магов не только магия требуется, но и сила, и боевая подготовка. Тебе это точно не подойдет, так что хорошо, что у тебя нет таких планов.

– Я знаю, почему это не подойдет мне на самом деле. А почему это не подойдет мне с твоей точки зрения? – Горская не удержалась от проявления любопытства.

– Как тебе сказать… – протянул Яроплет с сомнением, окинув ее задумчиво-насмешливым взглядом. Под таким сразу захотелось просто назло пойти в пограничники, и Лете пришлось волевым усилием бороться с проснувшимся духом противоречия.

– Да говори как есть, тактичный наш, – со смешком вставил шагавший следом Лебедев. – Просто они больше пограничники, чем женщины, а вы слишком симпатичная, чтобы вас портить.

– Что вы имеете в виду? – нахмурилась Лета, бросив взгляд через плечо.

– Ну ты представь себе женщину, которая могла бы переть на себе коня вроде Белогора по пересеченной местности, притом без ущерба для собственного здоровья! – пояснил Яроплет.

– А ты что, многим легче, что ли? – возмутился тот.

– Или коня вроде меня, – легко согласился Вольнов. – Главное, она должна быть немногим меньше. Нет, если прижмет, то и ты бы, наверное, дотащила, но с какими последствиями для себя? Ты же целитель, можешь, наверное, прикинуть.

– Пожалуй, – согласилась Лета, покосившись на феникса. Она занималась спортом и находилась в хорошей форме, но… случай действительно должен быть исключительным, и это точно будет очень и очень сложно.

– Я же говорю, у нас есть несколько дам, могу даже познакомить. Они отличные бойцы и офицеры, тут никаких претензий, но… Нет. Ты слишком хороша такая, какая есть.

– Как-то это уничижительно звучит, – задумчиво пробормотала Лета, впрочем, без обиды в голосе. – Как будто весь смысл существования женщины в ее привлекательности для мужчин.

– А с чего ты взяла, что я про привлекательность? – рассмеялся Яроплет, покосившись на нее. – Нет, ну и про нее тоже, но моя шкура всем своим видом как бы говорит, что врач-силовик из тебя первоклассный, а вот боец, скорее всего, вышел бы паршивый.

– Хотя всякие общественные деятели порой пытаются что-нибудь этакое отчудить, – поддержал еще один пограничник. – Наши, к счастью, пока отбрыкиваются. Отчасти и благодаря тем немногим женщинам-офицерам. Помнишь, как Ягира ту истеричку отшила?

Тут Лете с удовольствием пересказали историю, как сюда несколько лет назад приезжала журналистка из столицы с целью осветить, как злые мужчины обижают и зажимают женщин. То-то удивилась, когда эта самая Ягира оказалась резко против любых изменений!

– Познакомь их, кстати, – обратился Белогор к фениксу. – Ягира очень рада, что твою за… тебя и на этот раз опять спасли, и с удовольствием поблагодарит лично.

– Может, и познакомятся, застава маленькая, – философски пожал плечами Вольнов.

Некоторое время они шли молча. Лета, примерив на себя роль пограничницы, окончательно отогнала эту нелепую идею и полностью согласилась с фениксом: лучше быть мастером в том, что умеешь, чем из принципа влезть в какое-то чуждое дело и плестись там в хвосте.

С этих мыслей она незаметно для себя вернулась к лавине, а вернее, к тому, что ей предшествовало. К следам магии на камнях от какого-то старого заклинания и яркой вспышке за мгновение до схода снега.

Определить назначение чар по таким кускам невозможно, тем более Летана и рассмотреть их толком не сумела. Поняла лишь, что плетение тонкое и сложное, но не более того. Да, она не стала бы присягать в этом на суде, но не сомневалась, что именно в него влетел Вольнов после удара хлыстонога. Сейчас казалось даже, что на камнях виднелись следы крови, но тут уже не было никакой уверенности, Лета вполне могла додумать эту деталь или принять за кровь что-то другое.

Какое-то время чары держались там до встречи с фениксом и сохранились несколько дней после, даже такие вот обрывки – и то не рассеялись, продолжали держаться. Очень долговечные чары, на редкость долговечные и стойкие, при этом – тонкие и маломощные. И Летана не могла понять их предназначения.

Привязка портала? По сложности подходит, но слишком тонкая структура и слишком мало магии.

Для всего, что приходило в голову, там слишком мало магии. Любая ловушка, любой щит, что угодно – гораздо мощнее. Иллюзия? Возможно, но иллюзия чего?!

– Яр, а как получилось, что вы не заметили хлыстоногов? – задумчиво пробормотала Лета. – Я вижу, как внимательно вы вглядываетесь в склоны, вряд ли пропустили бы в той расселине такое, тем более она совсем мелкая.

– А их снегом припорошило, – не стал уходить от ответа феникс. – Они по морозу и к перемене погоды часто вялые и любят забираться в такие дыры. Мы бы их заметили, но та щель – не обратила внимания? – очень плохо просматривается. Ее видно, только когда окажешься напротив. А что?

– Я пытаюсь понять, что могли делать те чары. Надежные, давние, но слишком слабые для чего-то серьезного. Может, маскировка? Но чего? Не тварей же прятали, тем более если они и так хорошо умеют скрываться!

– Нет, там вряд ли было что-то такое. Белка не видел, а он меня оттуда вытаскивал.

– А сигналки, о которых ты говорил? Они сложные?

– Нет, зачем? Несколько ниток силы.

– Тогда это не они, – рассеянно отозвалась Лета. – Там на редкость сложное.

– Что, вы правда нашли какую-то странность? – обернулся Всеслав Мысик, который шел впереди. – Плетке не привиделось?

– Не то чтобы странность, просто какие-то чары. А еще я сейчас вспомнила… – оживилась она. Но тут мелькнула неожиданная, но очень здравая мысль, Горская запнулась на полуслове и пробормотала: – А впрочем, нет, ерунда.

Феникс покосился на нее задумчиво, а потом вдруг резко сменил тему:

– Лета, я хотел спросить, а до завтра твоя рука потерпит? Утром дежурный целитель сменится.

– А что такое? – растерялась она.

– Просто там Бочка, – он страдальчески скривился.

– Это плохо? – неуверенно предположила она, вспомнив, что отрядный целитель называл эту фамилию и как-то странно себя при этом вел. – Плохой специалист?

– Да нет, почему, нормальный…

– Очень она нашего Яра любит, – со смешком ответил вместо него еще один мужчина, шагавший следом за парой. – Так любит, что вам с ним и правда лучше к ней не попадать. Помочь-то поможет, но наверняка какую-нибудь гадость подстроит.

– Почему? – еще сильнее растерялась Летана. – Она за что-то обижена на Яроплета?

– Нравлюсь я ей, – честно признался Вольнов. – Но фениксы в неволе не размножаются, поэтому я предпочитаю спасаться бегством. А учитывая, что она еще жутко ревнива… В общем, я не хочу подвергать тебя такому риску.

– Коварный, – укоризненно качнула головой Лета. – Обнадежил женщину, а теперь?

– Не было ничего! – возмущенно уставился на нее феникс, а пограничники, которые шли рядом, дружно заржали. Сразу посыпались шутки разной степени похабности – историю взаимоотношений феникса с загадочной целительницей явно знали и любили все. – Творцом клянусь – не было! Я ей даже почти не улыбался! Ну так, не больше, чем обычно… Но кроме этого – ничего! Хорошая женщина, почему нельзя ей улыбнуться? То есть сейчас-то я уже научен горьким опытом и понимаю почему, но…

– Смотри, Плетка, поймает она тебя когда-нибудь! Жениться придется.

– Да я лучше в Разлом прыгну, чем на Бочке женюсь! – кажется, вполне искренне передернулся Яр.

– Чем она такая страшная? – продолжила недоумевать Лета.

– Не страшная, симпатичная даже… – вставил кто-то из молодых, но на него сквозь смех суеверно зашикали.

– Доктор Бочка – женщина строгая и властная, – наконец внятно пояснил Мысик, который до этого шуточек не отпускал, а только молча посмеивался. – Почти как Золотов, только в юбке и званием пониже.

– Так, а ну кончайте базар! – прикрикнул на всех Лебедев. – Расслабились… Как Вольнов в отряде – сразу начинается.

– Вольнов вообще молчал! – хмыкнул тот себе под нос.

– Я все слышал!

На этом разговор на самом деле закончился, и Лета не стала его возобновлять. Такие вопросы действительно стоит обсуждать наедине. Не про загадочную доктора Бочку, конечно, волновало другое.

Полбеды – чары на месте происшествия, природы и назначения которых она так и не поняла: не хватало данных. Но главное, теперь Летана, вспомнив белую вспышку, очень сомневалась в случайности лавины, поскольку ни для чего иного простейшее заклинание, даже скорее шар сырой силы, использоваться не могло, а готовому сойти снегу такого толчка вполне достаточно. Лета заметила чары только потому, что именно в этот момент рассматривала силовые линии и еще не успела перестроить зрение.

Кто-то спустил на них и на место сражения лавину, и этот кто-то точно из отряда. Вряд ли он пытался их убить, слишком ненадежный способ при наличии экстренных порталов, а вот не позволить считать следы и разобраться в затейливом, слишком стойком плетении…

Эта мысль чем дальше, тем сильнее тревожила, и Лете приходилось прилагать усилия, чтобы не коситься настороженно по сторонам и не поглядывать на мужчин с подозрением.

Остаток пути прошел достаточно мирно. Пару раз пограничники проверяли следы, но на группу больше никто не нападал. Перед отправкой возникла небольшая заминка – командир что-то колдовал над артефактом на краю портальной зоны, остальные отряхивали снег и вообще потихоньку готовились к возвращению. Вольнов снял с Леты снегоступы и отошел вернуть их Мысику и переброситься с ним парой слов.

– Что-то вы помрачнели, – обратился к Летане целитель. – Как ваша рука?

– Спасибо, обезболивание еще действует, – натянуто улыбнулась она. – Просто немного устала с непривычки.

– Ничего, вот сейчас как придем, как поедим! – возник рядом Яроплет. – Ужасно хочу мяса. Много мяса. С кровью!

– Фениксы – не хищные птицы, – насмешливо укорил Листан.

– Тем хуже для них, – отмахнулся Яр. – Идем, портал открывают. Что ты решила? Рискнешь с Бочкой познакомиться?

– Потерплю до завтра, – не стала настаивать Лета. В конце концов, это меньшее, что она могла сделать для него в благодарность за проявленную заботу.

– Балуете вы его, – рассмеялся целитель и нырнул в портал, а там подошла очередь Леты.

В городе Вольнов в своем нынешнем виде смотрелся еще более странно, чем в горах. Или, может, в горах Летана к нему успела немного привыкнуть, а вот в городском пейзаже вернулось смятение. Она несколько секунд колебалась, стоит ли вернуть ему жилетку, но сдержалась: наверняка ведь не примет и только посмеется над ее смущением. С подобным положением вещей Летану примирило то, что идти было недалеко, хотя народу навстречу за это время попалось множество, и все любопытно косились, и все прекрасно знали феникса и здоровались с ним. Но, к ее облегчению, обошлось без неловких сцен, добрались быстро и благополучно.

В крошечную квартиру Яроплета Горская возвратилась с таким странным ощущением, будто приехала домой из дальнего похода. Ушла она отсюда всего лишь утром, но за это время столько всего случилось, что об этом приходилось вспоминать. С облегчением сбросила ботинки и стянула комбинезон, уже не стесняясь хозяина – в конце концов, помимо нижнего белья, на ней хоть и облегающие, но плотные штаны и тонкая кофта. Слишком хотелось избавиться от верхней одежды – пусть и удобной, и не стесняющей движений, но все равно успевшей надоесть.

– Нет, определенно, ты зря без штанов! – не удержался от замечания Вольнов, обласкав взглядом ее ноги, обтянутые темной тканью.

– В штанах, как видишь, – возразила Лета, стараясь сохранять невозмутимость.

Она прекрасно знала, что штаны эти отлично подчеркивают хорошую фигуру, способную привлечь внимание и интерес почти любого мужчины, и ни за что не призналась бы, что внимание феникса не оставляет ее настолько равнодушной, как хочется показать.

– Давай я в душ первый, мне быстрее, а потом схожу за ужином. Или спустимся вниз?

– Наверное, лучше поесть здесь. Я хотела кое-что у тебя спросить, не хочется, чтобы кто-то это слышал.

– Так, я уже по уши заинтригован! Погоди, я быстро, – сообщил он и, подхватив свои домашние штаны, скрылся в ванной.

Лета же решила посвятить время ожидания своей очереди тому, чтобы разобрать волосы, и обнаружила в процессе проблему, о которой успела забыть.

Рука не просто не слушалась, но снова начала побаливать. Если ее не беспокоить, ощущение было неприятным, но терпимым, а вот держать расческу уже не получалось. И если расчесаться она сумела и одной рукой, благо волосы в завернутой в пучок косе несильно запутались и их не пришлось разбирать, и душ как-нибудь смогла бы принять, то вот помыть голову не стоило и пытаться. А время уже подошло. Еще вчера стоило бы, но вчера она поленилась, и вот результат. Можно и до завтра подождать, но…

– Душ свободен! – сообщил феникс, выходя в комнату через несколько минут. – А ты чего такая унылая? Честное слово, я вылил не всю горячую воду!

– Хотела волосы промыть, но с одной рукой точно не справлюсь, – вздохнула она.

– Так давай помогу. – Яр невозмутимо пожал плечами. – У меня-то обе целы, – он выразительно покрутил руками в воздухе, – как-нибудь справимся.

– Не думаю, что это хорошая идея, – с сомнением проговорила Лета.

– Да ладно, если ты боишься, что я начну приставать к тебе в ванной – то зря, приставать я могу в любом месте, и непонятно, чем ванная страшнее прочих, – развеселился он. – Если тебе станет легче, могу пообещать не распускать руки дальше головы.

– Пойдем, – устало отмахнулась она и взялась за пуговицы кофты. – Хочу чистую голову.

– Доставай свои полсотни пузырьков с жутко ценными снадобьями, – насмешливо напомнил феникс.

– Почему полсотни? – не сдержала возмущения Лета, и только после этого сообразила, что именно на такую реакцию он рассчитывал. Но все равно продолжила: – Их всего два! Ладно, три, – добавила справедливости ради.

И почему-то ответный смех Яроплета не расстроил и не задел, а только заставил в очередной раз подумать о том, какая у него заразительная теплая улыбка.

Он ушел обратно в ванную, а Лета стянула кофту и осталась в нижней плотной маечке на узких лямках. Было немного неловко в таком виде являться привлекательному и неравнодушному к ней мужчине, но, с другой стороны, все, что надо, она прикрывала. К тому же доверять слову Яра после сегодняшнего похода было удивительно легко.

Вообще, если вспомнить, то за время их знакомства феникс не сделал ничего такого, что заставило бы подумать о нем дурно. Болтал без умолку, но даже в этом, поддразнивая, никогда не переходил к оскорблениям и рук не распускал, если не считать того раза, когда он только очнулся после операции, но какой с него тогда был спрос! И кроме того, довольно глупо ждать чего-то дурного именно сейчас, когда она живет в его доме и преспокойно остается с ним наедине и днем и ночью.

– Почему мне кажется, что эта технология у тебя отработана? – растерянно спросила Лета, обнаружив перед ванной очень низкую скамеечку. Если на нее сесть, плечи приходились как раз на край ванны и можно было, запрокинув голову, спокойно ее мыть, не намочив все остальное.

– Просто я подготовился, – отозвался феникс. Опять окинул гостью довольным взглядом, но на этот раз промолчал, сразу переключившись на два небольших флакона, которые отдала ему Лета. – А третий?

– Обойдусь, – отмахнулась она.

– Как знаешь. Садись, – кивнул он на скамеечку и опять уткнулся во флаконы. Усмехнулся чему-то, но ничего не сказал.

Почему-то Лета готовилась терпеть неприятные ощущения. Она не любила, когда ее трогают за голову, потому что обычно это болезненно. Волосы за все цепляются, за них невольно дергают, а чувствительная кожа умножает неприятные ощущения. Но вскоре стало понятно, что боялась она опять совсем не того, чего стоило.

У феникса оказались изумительно чуткие и осторожные пальцы. Он умудрялся не только мягко массировать кожу, вспенивая шампунь, но еще и придерживал затылок, отчего держать голову в запрокинутом положении получалось гораздо проще, чем она ожидала.

Лета собиралась воспользоваться случаем и заговорить о своих подозрениях, но не сумела: она разомлела почти мгновенно, мысли разбежались, и выстроить какую-либо стройную цепочку стало невозможно. Чуткие пальцы осторожно ласкали кожу, по шее сбегали мелкие приятные мурашки, а в голове появилась легкая звенящая пустота. Вяло думалось только о том, как же хорошо, что феникс пообещал не распускать руки, потому что ее собственная воля к сопротивлению осталась где-то там, за порогом ванной комнаты, и прояви он чуточку настойчивости, она бы точно не удержалась. Слишком хорошо было сейчас и слишком очевидно, что все остальное тоже будет прекрасно.

Попытка открыть глаза и немного отвлечься от ощущений сделала только хуже, потому что Яр и не подумал надеть что-то, кроме своих обрезанных штанов. Несколько мгновений Лета разглядывала плечо и торс склонившегося над ней мужчины, отчаянно борясь с желанием дотронуться и провести пальцами по гладкой коже, повторяя черный контрастный узор на ней. От этого желания даже заныли подушечки пальцев: ощущение, несомненно, должно быть потрясающим.

Преодолев эту минутную слабость, Лета предпочла опять закрыть глаза. Лучше уж растекаться растаявшим мороженым в руках мужчины, чем начать приставать к нему под влиянием момента. Приятно-теплая вода, бережные прикосновения, травянистый запах шампуня… Пожалуй, ради такого можно и с больной рукой походить. Подольше.

– Ты там не спишь еще? – со смешком уточнил Яроплет, аккуратно отжимая ее волосы.

– Близка, – с трудом разомкнула она губы. – А ты умеешь сделать женщине приятно…

Замечание вырвалось непроизвольно, но Лета даже не пожалела об этом – пусть думает о ней что хочет, но это действительно приятно. И это, и то, как аккуратно он оборачивал ей голову свежим полотенцем.

– Представь только, что еще я умею! – легко рассмеялся феникс. – И всегда к твоим услугам, напоминаю. Могу и спинку потереть, и еще чего-нибудь.

– Потереть? – лениво уточнила она, пытаясь стряхнуть сладкое сонное оцепенение.

– Все, что захочешь, – с готовностью отозвался феникс и протянул ей руку. – Вставай. Чего тебе на ужин принести?

– Рыбу, если есть. И салат. И десерт. А как же спинка? – спросила Лета и уцепилась за протянутую ладонь.

Оцепенение прошло, а вот взять себя в руки пока не получилось, иначе объяснить собственный флирт с этим мужчиной она не могла.

– А ты согласна? – насмешливо вскинул он брови. Не выпуская ее руки, второй уверенно приобнял за талию. На пару мгновений прижал к себе, разворачиваясь вместе с ней в тесной ванной. – Не скучай, дорогая, я скоро вернусь!

И вышел, великодушно оставив Лету собираться с мыслями в одиночестве. Но даже так это оказалось очень трудно, потому что думать о чем-то, кроме феникса, не получалось.

Если это какая-то хитрая стратегия по увлечению и соблазнению гостьи, то Лете приходилось с прискорбием признать: она работает. И работает быстро. Например, когда Яр ее обнял, внутри не шевельнулось ни малейшего протеста – наоборот, всколыхнулись вполне определенные желания, и Лета вновь усомнилась в своей моральной стойкости. Пожелай он, и она позволила бы ему зайти дальше настолько, насколько ему вообще может прийти в голову.

Хорошо, в общем, что он хотя и дразнится, но слово свое держит.

Что у нее есть еще и поводок связи, она вообще вспомнила только теперь, когда даже теоретическая надобность в нем отпала.

После контрастного душа Летана сумела взбодриться и все же вернуть самообладание вместе со способностью не пасть к ногам отвратительно обаятельного феникса по первому его требованию. Из влажного тепла ванной комнаты она буквально выпала в густой, крепкий запах кофе, который сработал как оплеуха, окончательно выгнав остатки сонливости. Кофе Горская не очень любила и обычно вечером не пила, но тут потянулась на запах как привязанная.

– Рыбу обещали завтра, я взял для тебя птицу, – через плечо бросил феникс, возившийся с конгрой у плиты. – Не знаю, как ты относишься к тушеной в сливках, но я подумал – порезанную с одной рукой проще есть.

– Прекрасно отношусь, я вообще всеядная, – заверила Лета и плюхнулась за стол. Окинула задумчивым взглядом мужскую спину, прикидывая, поднять щекотливую тему сейчас или подождать до конца обеда.

Ее даже не смущало понимание того, что она малодушно оттягивает неизбежное: вряд ли Вольнов порадуется таким новостям и еще, может, не поверит, а доказательств у нее нет.

– Так что такое секретное ты хотела обсудить? – Яр непринужденно избавил гостью от терзаний. – Ты поняла, что это за чары?

– Нет. Единственное, я вспомнила еще один тип, к которому они могут относиться. Сложные слабые чары могут работать в импульсном режиме, выдавая очень короткий, но достаточно мощный всплеск энергии. Маяк, какая-то специфическая ловушка или что-то еще в том же духе. Вряд ли атакующее, но и эту версию нельзя сбрасывать со счетов. Честно говоря, я сейчас почти не сомневаюсь, что там было нечто импульсное, это объясняет сложность плетения. Но что?..

– А их срабатывание могло сопровождаться звуком?

– Могло, и не только, – пожала плечами Лета. – Но я не про это хотела сказать. Только, прошу, выслушай до конца, я ни в коем случае не хочу никого голословно обвинять, но… – и она немного сбивчиво принялась пересказывать свои подозрения относительно лавины.

Феникс слушал молча и сосредоточенно жевал, слегка хмурился и смотрел в тарелку, а не на собеседницу, и от этого Лета терялась еще больше: не понимала, как на него такого реагировать.

– Я понимаю, что в это сложно поверить, но…

– Что бы это ни было за заклинание, оставил его кто-то из своих, – оборвал ее неуверенные оправдания Вольнов. – Хотя бы потому, что посторонний зачистил бы следы раньше. Да и контрабандисты с охотниками промышляют в других местах. Нет смысла надеяться на случайность и скакать за тварями по тамошним ущельям, если есть места вроде Черной глотки или Холодного лба.

– А что это такое? – спросила Лета.

– Пара самых злачных мест у нашего участка Разлома. Первое – это глубокая трещина, отходящая от Разлома под прямым углом, второе – ползущий в него ледник. Тут их называют иначе, но у нас на карте отмечено именно так, – усмехнулся он, и Лета не стала уточнять, как именно обозвал их местный народ. Было бы что-то приличное – Вольнов бы сказал. – Там тварям будто медом намазано, там постоянные посты и патруль два раза в день проходит, но на всяких черных добытчиков смотрят сквозь пальцы. Везде так смотрят, но там особенно, потому что какая-никакая – а польза.

– Какой ужас, – поежилась Лета.

– А что ужас? Ты туда с экскурсией собралась, так что готовься, – напомнил он. – Не сразу, но где-нибудь после Длинной ночи доберемся. Надеюсь, к тому времени моя магия хоть частично восстановится.

– Да, кстати! Давай проверим, вытяни руки…

– И какой от этого прок? – усмехнулся феникс, но послушно протянул ладони над столом.

– Интересно, как быстро ты восстанавливаешься в сравнении с естественным ходом вещей, – пояснила Лета, сосредоточенно хмурясь. – Мне кажется, прогресс неплохой, я уже ощущаю отклик.

– А мы все еще про магию? – улыбка у него стала плутовской и многозначительной.

– Да, – не поддалась она на провокацию.

Убрала руки, вернулась к собственному ужину, и некоторое время на крошечной кухне висела тишина, нарушаемая лишь слабыми позвякиванием столовых приборов о тарелки.

– Я не думала, что ты так легко мне поверишь, – задумчиво проговорила Лета, когда перешли к кофе. – Ведь их ты знаешь гораздо лучше и дольше, чем меня…

– Во-первых, лавина прекрасно вписывается в картину, – пожал плечами Вольнов. – Тот, кто ее спустил, видел, что мы что-то нашли, и окончательно похоронить оставшиеся улики под снегом – самое логичное и простое решение. А во-вторых, непонятно, какие цели он преследует. Нас с тобой не пытались убить, это слишком сомнительный и ненадежный способ, тем более снега на склоне было не так уж много. Куда разумнее воспользоваться другой возможностью, их всегда полно. Да и непонятно, что там за импульсные чары. Может, он, наоборот, пытался отпугивать тварей, но что-то пошло не так, а следы скрыл потому, что в его благие намерения никто бы не поверил. Да и вообще не факт, что чары связаны с тварями. Золотов правильно сказал: с самого появления Разлома ходят всякие легенды о слишком умных тварях, и они действительно порой выкидывают что-нибудь этакое, поэтому их странное поведение вполне может быть естественным отклонением, а я вляпался, например, в следы шпионажа в пользу Белого лепестка. Непонятно, что там можно нашпионить, но мало ли!

– И у тебя есть идеи, что делать дальше? Или нам лучше в это не соваться?

– Шутишь? – насмешливо глянул он. – Как можно пропустить такое веселье? Тем более у нас всего несколько подозреваемых.

– Восемь человек? – вздохнула Летана.

– Трое, – возразил Яр. – Всю зелень можно сбросить со счетов, я их знаю. Они действительно недавно из учебки, не шпионы какие-нибудь и настолько оборзеть не успели. Чадов только что вернулся из отпуска, буквально вчера, со всем семейством уезжал на три декады в Красный лепесток, так что просто не мог что-то где-то организовать. Остаются Всеслав Мысик, Белогор Лебедев и Листан Слепов. Они все из одного отряда, но их командира потрепало вместе со мной, он сейчас восстанавливается, поэтому командует Белогор, как его зам, а Чадова дали для комплекта, он опытный, – принялся перебирать феникс. – Пока самый подозрительный Всеслав: в прошлый раз я подменял именно его, и у него точно не было возможности зачистить следы. Белогор… Тоже мог спешить или не подумать о заметании следов, когда вытаскивал меня из-под хлыстонога. Больше всего времени было у Листана, он оставался последним действующим опытным магом на месте драки и вполне мог прибрать за собой.

– И что ты предлагаешь?

– Для начала понаблюдать и подождать, пока я хоть что-то смогу им противопоставить, – ответил Вольнов. – Потому что насчет выведения их на чистую воду у меня есть только одна версия: подойти и сказать, что я все знаю, и посмотреть на реакцию.

– Ты так спокоен, – растерянно качнула головой Летана. – А если кто-то из них задумал что-то плохое, как тогда быть? Они же твои друзья…

– Вот тогда и посмотрим, – пожал плечами Яр.

Остаток вечера прошел спокойно. Лета собиралась посвятить его расшифровке записей и бумажной работе, однако запястье подвело и тут, держать ручку тоже было больно. Пришлось просить у хозяина что-то из художественной литературы, но очень быстро Летана начала клевать носом – сказался долгий день на ногах и на свежем воздухе – и ушла в постель. Яроплет, привычный к таким броскам, проводил ее понимающим взглядом, ответил на пожелание хороших снов и ушел с книгой на кухню.

Только спала Лета все равно тревожно. После насыщенного приключениями дня никак не получалось толком успокоиться – терзали сумбурные мысли и страшные сны, а еще в ночи разнылось запястье. Феникс уже лег, и Летана некоторое время уговаривала себя потерпеть, чтобы не разбудить его ненароком, но в конце концов все же не выдержала и отправилась на ощупь искать аптечку.

Конечно, ее возня не осталась незамеченной, и пришлось объяснять хозяину свое поведение. Но от предложенной помощи она отказалась, тем более как раз к этому моменту уже нашла свою сумку быстрого реагирования. И то ли сработал побочный эффект лекарства, то ли просто она вымоталась окончательно, но после приема зелья Лета наконец сумела крепко уснуть.

Утром гостья не услышала, как вставал и переодевался хозяин дома, как уходил – тоже, но зато отреагировала на звук закрывшейся двери, когда Яр уже вернулся.

– Доброе утро, – улыбнулся он. – Какая ты милая спросонья, пушистая. Я тебя разбудил?

Феникс глянул на севшую в постели гостью и прошел к шкафу, чтобы достать оттуда очередные мешковатые домашние брюки. Сейчас он был одет непривычно – узкие штаны из тонкого трикотажа, черная водолазка, эффектно обтянувшая широкие плечи. Непонятно, почему Яроплет так любит черный цвет, но он ему определенно идет. Может, поэтому и любит.

– Ты откуда такой… одетый? – подобрала Лета нужное слово, выпутываясь из-под одеяла.

– Бегал, – не стал он дурачиться и просто ответил на вопрос. – Надеюсь, ты не станешь ворчать, что мне еще нельзя?

– Судя по твоему бодрому и цветущему виду – можно, – отмахнулась Лета. – И мне тоже надо было с тобой…

– Поверь мне, не надо, – со смешком возразил феникс.

– Я понимаю, что твои нагрузки… – начала она с легкой обидой.

– Да при чем тут нагрузки? – перебил он. – Холодно там. Я не скажу, насколько мороз сильнее вчерашнего, но судя по снегу и воздуху – заметно.

– На этот случай есть магия, – проворчала Летана. – Но ты прав, сначала надо с рукой разобраться.

– Болит? – спросил он участливо. – Ничего, сейчас поедим и пойдем тебя лечить.

На завтрак в этот раз спустились в столовую. Яроплет хотел принести оттуда поднос с едой, он так делал почти всегда – предпочитал завтракать с кофе собственного приготовления, но Лете было уже неловко пользоваться его заботой, даже если заботится он о себе в том числе.

Про погоду на улице Яроплет не то что не соврал – приуменьшил из-за собственных особых отношений с холодом. Лета от души порадовалась, что кроме сгинувших в лавине рукавиц и шапки у нее есть другие – красивые, на меху, подходящие к шубе, потому что без них она рисковала отморозить уши даже за те несчастные пару сотен метров, которые они прошли по улице от офицерского корпуса к зданию командования, в котором находился целительский пункт. Вход туда был отдельный, с торца, и Лета с облегчением вдохнула теплый, знакомо пахнущий больницей воздух тесного закутка с вешалкой и тремя стульями, предназначенного для ожидающих.

– Погода точно издевается, – вздохнула она, кивком поблагодарив спутника за помощь с шубой. – Не представляешь, как я завидую твоей морозоустойчивости!

– А как же магия? – насмешливо поддел Яроплет.

Но ответить она не успела: раздался слаженный, на два голоса, детский вопль:

– Дядя Яр пришел! – и из-за прикрытой двери в медпункт выкатилась пара мальчишек лет семи.

Лета едва успела отскочить с дороги и вжаться в стену, когда эти двое промчались мимо и повисли на фениксе. Тот с довольной улыбкой подхватил обоих на плечи, вызвав восторженный визг.

– Вот что это такое, а? – раздался устало-насмешливый женский голос, и следом за мальчишками вышла, видимо, их мать – невысокая, плотного сложения шатенка с аккуратно убранными под шапочку волосами и в медицинском халате. – Хлет, Стан, что за поведение? Яр, ну и ты тоже хорош! – проворчала она, когда феникс ловко перевернул одного из мальчишек вверх ногами, а стоящую рядом Лету чудом не контузил громкий радостно-возмущенный вопль.

– Да, я хорош и этого не отрицаю! – отозвался феникс с удовольствием. – Эй, банда, на горку пойдем? – Слаженное звонкое «да!» заставило поморщиться даже мать мальчишек. – Тогда бегом одеваться, там холодно. Тепло одеваться, а то один уйду кататься. Я сегодня без магии.

– Не уйдешь, ты взрослый, взрослые поодиночке с горки не катаются! – возразил замешкавшийся мальчишка, когда его брат уже умчался мимо матери в недра целительского пункта.

– Будешь утешать себя этим, когда я тебя оставлю, – рассмеялся феникс. – Давай живо!

– Яр, ну не стоило, – смущенно проговорила женщина, когда взрослые остались втроем.

– Не выдумывай, пусть пацаны как следует выбесятся, – отмахнулся он. – Я тебе вот работу привел, руку подлечить. Лета, это – Мола, она хороший целитель. Сами разберетесь, а мы пойдем погуляем… Так, или не пойдем? А чего не по уставу, я не понял? – строго нахмурился феникс при виде растрепанных мальчишек в длинных куртках нараспашку и шапках набекрень. Пришлось им останавливаться и нехотя все застегивать, завязывать шарфы, поправлять шапки, и только после этого добровольный нянь выпустил братьев наружу и сам вышел следом.

– Идемте, – улыбнулась Мола. – Что у вас с рукой?

– Приятно познакомиться, – сумела наконец Летана проявить вежливость. После ухода шумной троицы в целительском пункте повисла звенящая тишина, и от неожиданности стало немного не по себе. – Упала, сказали – связки.

Мола ей понравилась – спокойная, сдержанная и тактичная женщина, хороший профессионал и, судя по всему, приятный человек. Мягкая манера общения не обманывала, в ней ощущался характер.

– Хотите чаю? – предложила она через некоторое время, закончив с рукой, и с легкой улыбкой пояснила: – Раз уж Яр забрал мальчишек, глупо не воспользоваться этим и не посидеть немного в тишине.

– Не откажусь, – согласилась Лета. – Он очень… тепло к ним относится. Вы родственники?

– Нет, что вы, – улыбнулась Мола. – Но застава вообще одна большая семья, здесь все друг друга знают и поддерживают. А в Яроплете вся детвора души не чает, и он с ними возится с удовольствием, когда время есть, иногда даже соглашается посидеть, если не с кем оставить. Какой-то у него особенный талант к ним. Надо было ему школьным учителем стать, наверное.

– Затрудняюсь представить его в роли школьного учителя, – задумчиво призналась Лета.

– Я тоже, но тем не менее, – засмеялась в ответ Мола. – Других версий, куда применить этот талант, у меня нет. А вы та самая исследовательница из столицы, да?

– Наверное, – неуверенно пожала плечами Лета.

– Спасибо, что вытащили Яра, – с мягкой улыбкой, но очень серьезно проговорила целительница. – Без него тут стало бы гораздо… темнее. А что вы планируете исследовать? – полюбопытствовала она, не дав пациентке времени найти ответ на прошлые слова.

Под чай разговор о Разломе пошел легко и бойко. Лета не собиралась откровенничать, но Мола оказалась отличной собеседницей, да и вопросом интересовалась не только из вежливости. Она и теории знала, и об учителе Летаны была наслышана, так что вскоре женщины перешли на «ты» и болтали уже по-приятельски – о Разломе, работе и магии. До тех пор, пока Мола не вспомнила о времени.

– Пожалуй, пора разгонять мальчишек по домам, – весело сообщила она. – Яр сам не сообразит, и мои дурни тоже сейчас холодного воздуха нахлебаются.

– А ты с ним… – неуверенно начала Летана, но смущенно осеклась, не зная, чем можно прилично продолжить этот вопрос, и укоряя себя за длинный язык.

– Нет, что ты, – легко поняла ее затруднения Мола. – Он просто помогает по мере возможности, как и остальные. Говорю же, у нас тут большая и достаточно дружная семья.

– Я не уверена, что правильно тебя поняла, – растерянно призналась Лета. Они к этому моменту оделись, вышли из целительского пункта и двинулись куда-то в сторону офицерского корпуса.

– А, прости, я привыкла, что тут все всё обо всех знают, – улыбнулась Мола. – Мой муж служил здесь же, погиб год назад. Они с Яром дружили.

– Прости, – совсем смутилась Летана. – Я не хотела…

– Все в порядке, – отмахнулась она. – Я уже смирилась, с мальчишками не пострадаешь особо, некогда, да и здесь все поддерживают, говорю же. Они замечательные, правда. Я вообще не уверена, что где-нибудь в глубине лепестка можно найти таких мужчин, как здесь. Но я не в состоянии повторно через это все пройти. Точно не сейчас, и уж точно – не с Вольновым.

– Понимаю, – улыбнулась Лета. – От такого бабника стоит держаться подальше.

– Нет, не в этом дело, – возразила Мола. – Во-первых, с чего ты вообще взяла, что он бабник? Он просто болтун. Есть у нас такой – Крылов, вот там пробу ставить негде. А Плетка скорее от женщин бегает, чем за ними волочится, – усмехнулась она. – То есть не бегает, это я погорячилась, но вниманием он не обделен. Только не очень-то этим пользуется.

– Звучит фантастически, – задумчиво хмыкнула Летана.

– Просто ты его плохо знаешь.

– Наверное. – Горская дипломатично ушла от скользкой темы. – А во-вторых?

– Во-вторых, он рискует. Они все всегда рискуют, и я просто не смогу опять нырнуть в это постоянное ожидание катастрофы, как было с Мратом. Но Вольнов рискует особенно, и с ним из-за этого можно сойти с ума, несмотря на то, что он удивительно везучий тип. Нет, Яр замечательный, я очень ему благодарна за очень многое, уже за одно то, что простилась с мужем, я перед ним в неоплатном долгу, но… нет, это выше моих сил. Благо и он меня опекает, а не симпатизирует как женщине.

– Простилась? – неуверенно переспросила Лета. Расспрашивать было неловко, несмотря на заверения новой знакомой о том, что прошлое ее не тяготит, но и не спросить не получилось, уж очень странно прозвучала фраза.

– Там… Плохо все вышло. Патруль вытаскивал группу охотников, которые сунулись куда не следовало. Мрат погиб на месте, так что даже портал не сработал. Его портал и свой Яр отдал, чтобы выдернуть охотников, сам остался разбираться с тварями, а потом еще дотащил тело моего мужа до своих, которые выдвинулись на выручку от ближайшей портальной зоны. Хотя имел право и даже должен был бросить его там, а не рисковать лишний раз, притом ради того, кому уже ничто не поможет. Но в этом весь Яр, – вздохнула она. – Они с Мратом очень дружили, с учебы еще вместе… Нет, ну ты посмотри на это! И зачем мне, спрашивается, третий такой же, но побольше? – улыбнулась она.

За разговором женщины дошагали до горки. Позади офицерского корпуса, через улицу, протекала небольшая речка, которая сейчас совсем замерзла и почти везде спряталась под снегом. Городок стоял на высоком берегу, и к речке шел достаточно длинный спуск, начинавшийся крутым участком, а на середине переходящий в пологий выкат – идеальное место для катания. И здешние жители явно давно это распробовали, горка выглядела накатанной, кое-где блестел лед. По такому морозу он скользил плохо, но с учетом наклона хватало. Наверное, из-за сильного холода катающихся было совсем немного, и найти Вольнова не составило труда: куча-мала из него и сыновей Молы обнаружилась внизу горки в сугробе, в котором все они валялись с явным удовольствием. С другой стороны, феникса и в толпе трудно потерять, с его-то расцветкой и внешним видом…

– Эй! А ну ко мне оба! – зычно окликнула женщина. – Стан, Хлет! Подошли быстро!

Оказалось, она тоже умеет быть громкой и убедительной, или мальчишек на том конце подбодрил Вольнов, но вся компания дружной рысцой двинулась по тропинке вдоль горки наверх. Все в снегу, взъерошенные, растрепанные, и совершенно непонятно, для чего Яроплет заставил их перед выходом поправить одежду. Ему-то чего – встряхнул жилетку, смахнул снег с уже мокрых и на кончиках слипшихся сосульками волос – и готово, а мальчишки выглядели как пара снеговиков. Но снеговиков счастливых.

Как только сыновья добежали, Мола тут же отвлеклась на них, с ворчанием ощупывая шеи, уши, носы, вытряхивая отовсюду снег и поправляя шарфы.

– Не хочешь? – с улыбкой предложил Лете феникс, кивнув на горку.

– Вот уж нет, спасибо, – качнула она головой, насмешливо улыбаясь. – Я вышла из этого возраста.

– Да? Сейчас проверим, – широко ухмыльнулся он и сгреб Горскую в охапку.

– Ай! Что ты делаешь?! Поставь меня! Вольнов! Нет! Ты!..

Она забилась в его руках, но где там! Мужчина легко удерживал ее одной рукой поперек талии, прижав к себе спиной. Невзирая на возмущенные возгласы, Яр в два шага преодолел расстояние до начала горки, плюхнулся вместе со своей ношей на кусок картона и под улюлюканье немногочисленных свидетелей помчался вниз.

От визга Леты у него едва не заложило ухо, а у той сердце подпрыгнуло к горлу от страха, неожиданности и… восторга? От короткого стремительного полета захватило дух, в конце горки сердце плюхнулось куда-то вниз, по инерции. Внизу закрутило, Лета опять вскрикнула от неожиданности, но тише, а потом они оба упали в рыхлый, легкий, колючий от мороза снег.

Только про мороз Горская в этот момент не помнила. Отфыркиваясь от снега, она перевернулась и, совершенно не обращая внимания на то, что вообще-то лежит сверху на фениксе, а тот продолжает обнимать ее обеими руками, заговорила возмущенно:

– Вольнов, ты!.. Ты невыносим! Что в этом смешного?! Что ты устроил?!

– А мне понравилось, – признался он с удовольствием, сияя радостной хулиганской улыбкой. – Давай еще разок?

– Какой «еще разок»? Ты меня вообще не слушаешь?! – Лета возмущенно ткнула его пальцем, то есть рукавицей, в грудь.

– Не-а, – невозмутимо признался он. – А зачем?

– Что значит зачем?! Ты….

– У тебя глаза горят от восторга, – все так же широко улыбаясь, припечатал феникс в ответ. – И про поводок ты даже не вспомнила. Так что, поехали?

Лета шумно выдохнула и молча уперлась обеими руками в плечи мужчины, пытаясь встать. Тот вздохнул, но удерживать ее не стал, позволил подняться. И тоже молча зашагал за ней к тропинке. И когда они взобрались наверх, не попытался повторить свой хулиганский поступок. Да у него бы и не получилось, потому что Летана вспомнила и про магию, и про поводок, и точно пустила бы эти знания в ход.

Вот только на душе у Горской вдруг стало так тоскливо, что в глазах появилась предательская резь, и хорошо, что холодный ветер редкими порывами хлестал по лицу.

Потому что Яр прав, ей действительно понравилось. Это ужасно неприлично, и неправильно, и недостойно, и вообще не положено, она взрослая женщина и серьезный специалист, и… ну какое катание с горки, о чем он вообще?! Это все его дурацкое влияние. И переизбыток энергии от недостатка работы. Интересно, а поводок не может влиять в обе стороны? Хотя бы вот даже такое эмоциональное состояние передавать?

Впрочем, Лета прекрасно понимала, что это самообман, и поводок точно ни при чем. Просто… все пошло совсем не так, как она надеялась и рассчитывала. Совсем, совсем не так! Отмотать бы время назад – и она вообще отказалась бы сюда ехать. Насколько было спокойнее дома! Размеренная работа, размеренная жизнь, и…

Вот только этого феникса тогда никто бы не спас. Поэтому хорошо, что никакой власти над временем у нее нет и не придется ничего выбирать.