Двое

ГЛАВА 16

На следующее утро Анни старалась не смотреть на телефон и не думать о том, что он вот-вот зазвонит и это окажется Зак. Она считала, что поступила правильно. Между ними не может быть ничего общего. Да, он нравится ей, очень нравится. Но им невозможно быть вместе. Слишком многое их разделяет, а главное препятствие — он несвободен.

Анни подошла к окну. Перед ее взором простиралось выжженное поле, на листве деревьев, подступавших к дому, застыли блестящие капли. Дождь, долгожданный и опоздавший на целый месяц, наконец полил ночью, сверкала молния, гремел гром, мощные струи барабанили по крыше, земле, крыльцу. Анни вышла на террасу и долго стояла там, наблюдая за ливнем, — как он заливает окрестные поля, дорогу, как земля жадно впитывает влагу. Какая ирония судьбы! Она вдруг расплакалась: так стало вдруг тяжело на душе. Она даже не замечала, как дождь хлещет ей в лицо. Неожиданно из дома выскочил Коуди, сгреб ее в охапку, прижал к груди. Он отвел Анни в дом, принес полотенце и вытер ее волосы, смахивая слезы с лица, потом налил ей чашку горячего шоколада. Анни была ему так благодарна за эту поддержку и понимание. Ведь Коуди не задал даже ни одного вопроса.

Да и что она могла ответить ему? Без слов все ясно!

Мысли ее вернулись к Заку. Он, конечно, не имеет никакого отношения к поджогу, но теперь находится под подозрением. Поэтому Заку не стоит появляться на ферме и вообще приближаться к ней, пока не выяснится окончательно, чьих это рук дело. Хотя надежда на то, что виновный будет найден, была невелика.

Что, если бы не случилось этого пожара? — подумала Анни и поняла, что все равно потеряла бы Зака, который вот-вот должен жениться. Хорошо, что еще тогда, при первой их встрече, они не поддались искушению. Ее так неудержимо влекло к нему, что она вряд ли бы смогла устоять, не окажись он сам более рассудительным, чем она. Что бы сейчас с ней было? Ее сердце и так разбито, но в нем нет этого жгучего чувства потери. Зак никогда не принадлежал ей, и сейчас нужно только собраться с силами и заставить себя не думать о нем. Так или иначе, она — одна.

Но Анни не могла забыть, как сладостно трепетало ее сердце, когда он прикасался к ней, целовал. Но нет, она не посмеет вмешиваться в жизнь Зака после его признания. Он ведь сам остановил ее, не считая возможным для себя перейти грань дозволенного…

Анни вошла в спальню отца.

— Папа? — позвала она тихонько, заметив, что Джерт дремлет в кресле возле кровати Трэвиса. Да и он сам спал, несмотря на поздний утренний час. Анни улыбнулась: очевидно, не только она, никто не спал в доме во время ночной грозы, взбудоражившей всех, особенно после переживаний прошлой ночи.

Анни решила не будить ни отца, ни Джерт. Пусть еще подремлют, а позавтракать можно и попозже. Она направилась в комнату Мэри. Девочка давно не спала, она сидела на постели и листала детские комиксы.

Анни присела на край кровати и нежно взяла ее за руку.

— Доброе утро, божья коровка! — сказала она, приглаживая назад непослушные черные кудри дочери.

Мэри расплылась в улыбке.

— Так меня называет дядя Коуди!

— Знаю.

Анни погладила ее по голове.

— Какая ты у меня хорошенькая! — тихо проговорила она.

— Божья коровка, улетай к себе, дом твой сгорел, а детки пропали! — вдруг пропели Мэри.

— Мэри, где ты услышала этот стишок?

— Выучила в детском саду, еще в прошлом году.

Анни погладила ее по щеке.

— Наш дом, слава Богу, не сгорел, детка.

— Знаю. Я тоже ведь не пропала. И я ничего не боюсь. — Но взгляд ее был беспокойным. — Я люблю тебя, мама, — прошептала она и прижалась к Анни.

— Я тоже тебя люблю, моя милая. Очень-очень. Я не хочу, чтобы ты чего-то боялась. Все будет хорошо.

Мэри уткнулась носом в ее плечо.

— Я не очень испугалась. Дядя Коуди говорит, что ты самая отважная женщина из всех, кого он знает. И я старалась быть такой же храброй, как ты.

Она взволнованно посмотрела на мать.

— Мама, но это было так трудно. Действительно трудно.

— Ох, Мэри, — только и сказала Анни в ответ на признание дочери.

Они немного помолчали.

— Скажу тебе одну вещь по секрету, — шепнула Анни. — Я вовсе не такая уж храбрая. Дядя Коуди так сказал, потому что он слеп на один глаз.

— Правда? — поразилась Мэри. — А я не замечала!

Анни удалось, по крайней мере, снять ее напряжение.

— Нет, детка, — сказала она с улыбкой. — Но Коуди видит только то, что хочет видеть. А вот тебе другой секрет: не надо изо всех сил храбриться, пока ты маленькая и у тебя нет своих собственных деток. Вот вырастешь — тогда другое дело. Договорились?

— Договорились.

Мэри задумалась.

— Мама, — сказала она вдруг, — а когда приедет мистер Зак?

Анни так и застыла на месте, стараясь сообразить, как ей лучше ответить.

— Не знаю, детка.

— Он обещал приехать.

— Да, я знаю, — осторожно проговорила Анни, — но иногда люди не могут сделать того, чего хотят.

— Да-а-а… — протянула обиженно Мэри. — Но он обещал мне.

— Зак действительно хотел приехать, но…

Но — что? Как ей объяснить, что Зак сдержал бы свое обещание и даже приехал бы еще вчера вечером, но Анни не велела ему появляться здесь?

— Мама, я молилась, — сказала Мэри. — Я просила у Бога нового папу. Мне кажется, что мистер Зак мог бы им стать.

Анни опустила голову. Ее дочери хотелось бы, чтобы у нее был отец, да и Анни хотелось бы, чтобы рядом с ней был Зак. Что ответить ребенку?

— Я не знаю, милая. Ладно, пойдем-ка в кухню, я приготовлю тебе завтрак. Может быть, попозже мы отправимся с тобой покормить рыбок в пруду.

— Хорошо, мама, — послушно ответила ей Мэри и поплелась за ней по коридору.

В кухне за столом сидел Коуди и читал газету.

— Ну как, полегчало? — спросила его Анни. — Ты уже не чувствуешь себя копченым индюком?

— Я прекрасно себя чувствую, — отозвался он. — А ты сама как? Не чувствуешь себя котенком, плавающим в дождевой луже? Ты же так долго простояла вчера вечером на крыльце, что могла простудиться. Пришлось бы и тебя лечить; не ферма, а настоящий лазарет!

Анни рассмеялась.

— Коуди Аквилар, я забыла, что ты становишься ужасно вредным и язвительным, если тебе не удается выспаться. Так что хватит молоть ерунду и давай завтракать. Тебе кофе?

— Да, пожалуйста.

Коуди взглянул на Мэри, которая сидела рядом с ним.

— А я знаю одну маленькую леди, которая тоже не спала этой ночью, — сказал он.

— Мэри не спала? — удивилась Анни.

— Да, представь себе. Ребенок просидел в постели, уставившись в окно, почти всю ночь. Похоже, она ждала, что приедет Санта-Клаус на своих оленях.

— Он не приехал, — проговорила Мэри задумчиво.

— Конечно же! Сейчас ведь не Рождество! — сказал Коуди.

— Ну и что, — отозвалась Мэри.

Анни внимательно посмотрела на дочку.

— Ты поджидала мистера Зака? — спросила она. — Так ведь?

— Не хочу больше говорить об этом, — ответила Мэри и встала из-за стола. — Мама, можно, я выйду во двор?

На девочке была надета ночная рубашка, но Анни подумала, что ничего нет страшного в том, что она выйдет и посидит немного на крыльце. Сейчас уже вовсю светило солнце, а после дождя воздух так свеж и чист. Может быть, немного развеется?

— Посиди на крыльце, милая, — сказала она Мэри. — И оставь входную дверь открытой, чтобы слышать, когда я тебя позову завтракать.

— Да, хорошо, — кивнула девочка и вышла.

Коуди повернулся к Анни.

— Вот это да! — воскликнул он. — Я-то думал, что она боится, как бы снова не начался пожар. А она, оказывается, поджидала пижона! Мне это и в голову не пришло. Ну и ну!

— Может, она и боялась пожара, — сказала Анни, поставив тарелку с едой перед деверем. — Хотя мне она призналась, что изо всех сил старалась быть храброй. И Мэри все-таки надеялась, что Зак приедет.

Коуди поел, отодвинул от себя тарелку и с благодарностью взглянул на Анни.

— Спасибо, все очень вкусно, — сказал он. — Знаешь, а я вдруг заревновал Мэри к пижону. Всегда считал себя главным в ее сердце.

— Ты — родной дядя и настоящий друг для Мэри, — постаралась успокоить его Анни. — Но она ищет себе отца. Она сама сказала мне, что молила Бога об этом.

— Надо же! Вот уж не думал, что девочка так переживает!

Анни сокрушенно покачала головой.

— Послушай, Анни, не отчаивайся. Я хоть сегодня готов жениться на тебе.

— Прекрати, Коуди, — усмехнулась она. — Тебе нужна хорошая жена и свои собственные дети. Может, это сделает тебя более благоразумным и ты остепенишься.

— Ага, значит, ты считаешь меня неразумным! — проворчал он.

Тут Коуди заметил на столе банку сальсы. Он взял ложку и, зачерпнув соуса, намазал его на кусок ветчины.

— Так как насчет этого? — Он кивнул на банку. — Наш король сальсы приедет или нет?

Анни ответила не сразу.

— Считаю, что лучше Заку не приезжать. Я сама сказала ему об этом вчера. Совсем не приезжать.

— Серьезно? Ты так сильно влюбилась в него?

— С чего ты взял? — Анни старалась не смотреть на Коуди.

Потом, немного помолчав, она тихо призналась:

— Да… Боюсь, что да. Глупо, правда?

Коуди вздохнул.

— Не знаю, Анни. Я не очень-то разбираюсь в том, что касается выбора пары для женитьбы.

— Не бойся, твоя девушка не заставит тебя долго ждать. Уверена, скоро ты встретишь свою даму сердца.

— Меня это не волнует. — Он даже махнул рукой. — Но вот насчет пижона. Он не так уж и плох, а? По-моему, как раз то, что тебе надо.

Анни удивленно уставилась на деверя.

— Это с каких пор ты стал считать Зака хорошим? Ты же все время твердил, что он скользкий тип и доверять ему нельзя.

— Ну мало ли что я говорил! Неужели я не имею права изменить свое мнение?

— Имеешь. Но папа никогда не изменит свое.

Коуди рассмеялся.

— Слушай, Анни, я тебя уверяю, эта медсестра скоро его так окрутит, что он станет покорным как ягненок. Так что Трэвису явно будет не до твоих сердечных дел.

Анни расхохоталась во весь голос. Но неожиданно до них донесся пронзительный крик Мэри, и оба со всех ног бросились на крыльцо.

— Господи, Мэри, что случилось?

Анни бросилась к дочери и хотела было взять ее на руки, но увидала, что девочка показывает куда-то пальцем. Она посмотрела в ту сторону и вскрикнула от испуга.

— О Боже! Это же та самая змея, которая сбежала из клетки. Она что, мертвая, Коуди?

Они увидали распростертую на земле, неподвижную гремучую змею. Коуди бросил в нее щепкой, так, на всякий случай. Змея не пошевелилась.

— Думаю, что она действительно мертва, — сказал он. — Но гляди, еще одна.

Носком ботинка он отодвинул огромную змею, и они увидели рядом с ней змею поменьше.

Мэри задрожала от страха, и Анни прижала ее к себе.

— Это что, мать и детеныш? — спросила она дрожащим голосом.

Хоть зрелище было довольно неприятным, эта мысль показалась ей довольно грустной.

— Да нет, не думаю.

Коуди нагнулся и стал рассматривать змей.

— Не похоже, что эти две змеи родственницы. Скорее всего, соперницы. Одна сильная и старая, другая тоже не слабая, но очень молодая.

— От чего же они погибли?

Он выпрямился и уверенно сообщил:

— Уверен, что они жертвы пожара. Вспомни, какое сильное было пекло. Кожа подпалена основательно. Они, видимо, подползли к дому, надеясь спастись, но не выжили.

Анни с ужасом смотрела на змей, представляя, как эти огромные гадины, притаившись, поджидают свою жертву где-нибудь за домом, в скрытом от глаз месте.

— Какой ужас, Коуди! Мне, наверное, даже страшней, чем Мэри.

— Еще бы! Ведь ты же боишься не только за себя, но и за ребенка. Девочку могла укусить эта гадина.

Коуди сходил за лопатой, побросал змей в целлофановый пакет и понес зарывать их в землю, подальше от дома. Наконец он вернулся.

— Ну вот и все! Успокойтесь.

Мэри оторвалась от юбки Анни, и Коуди подхватил ее на руки.

— Знаешь что, дорогая? Давай-ка собирайся, я прихвачу нам с тобой в дорогу пару банок сока, и мы поедем проведаем бабушку. Как тебе идея?

— Ура!

— Ты уверен, что уже хорошо себя чувствуешь, Коуди? — поинтересовалась Анни.

— Со мной все в порядке, но нам с Мэри стало не по себе рядом с этим змеиным могильником.

Анни улыбнулась.

— Спасибо. А для меня, по-вашему, это было развлечением.

— Ладно, не обижайся, я же шучу!

Коуди подмигнул Анни и обнял ее за плечи.

— Мне действительно нужно поехать помочь матери. Я звонил ей вчера вечером, она задала мне взбучку за то, что я полез в огонь на тракторе. Она без меня себе места не находит.

— Конечно! Передай маме мою благодарность за то, что она мне тебя одолжила на это трудное время.

Анни отвела Мэри в детскую и переодела ее в шорты и белую футболку.

— Виноградный сок на завтрак? Не слишком ли сладко? Попроси бабушку покормить тебя чем-нибудь более существенным.

— Ладно, попрошу, — согласилась Мэри. — Но сок, между прочим, полезней, чем твой черный кофе по утрам, мама.

Анни поцеловала дочку в щеку.

— Ты, наверное, права. Надевай-ка скорей туфли и беги. Дядя Коуди уже заждался тебя у своего грузовика.

— Бегу, мамочка.

Мэри понеслась во двор со всех ног, Анни вышла за ней. Она видела, как Коуди усадил девочку в машину. Это был относительно новый грузовик, в хорошем состоянии, вместительный, как раз то, что нужно фермеру для работы. Коуди купил его у своего друга и был вполне доволен приобретением. Анни улыбнулась, вспомнив, сколько было разговоров о необходимости купить грузовик. Коуди выбирал его, как невесту. Мог, конечно, приобрести и совсем новый, но подержанные машины были как раз в его стиле, если вспомнить тот невообразимый автомобиль, на котором он еще совсем недавно разъезжал по городу.

Мэри с Коуди укатили, и Анни устало присела на ступеньки крыльца. Вспомнив о змеях, она содрогнулась. Подумать страшно, что могло случиться! Слава Богу, все позади. Бедная Мэри! Сколько потрясений за ее еще такую короткую жизнь! Дай Бог, чтобы впредь ее жизнь была счастливой и безмятежной.

Анни поднялась и пошла проверить, как там Трэвис и Джерт, не проснулись ли? Но они по-прежнему мирно спали, и она отправилась в детскую, чтобы убрать постель Мэри. Она застелила кровать, убрала игрушки и присела в кресло. За окном щебетали птицы, шумела листва на деревьях. Солнце уже светило вовсю, день предстоял чудесный… Но вид из окна портили ужасные черные проплешины на полях там, где еще недавно стеной стояли посевы кукурузы.

Анни запретила себе думать о неприятном и направилась на кухню. Убираться ей не хотелось, успеет еще после того, как позавтракают Трэвис и Джерт.

Она вытащила из кладовки высокие резиновые сапоги, надела их и отправилась в поле. Медленно брела она по черной выжженной равнине, ей было странно и больно видеть голую землю сейчас, в самый разгар урожайного сезона. Сколько трудов ушло впустую! Анни смотрела себе под ноги и чувствовала, что сама земля просит ее о возрождении поля. Она решила, что если в ближайшее время получит деньги по страховке, то еще успеет засеять поле и вырастить что-нибудь до наступления холодов.

Жалость к самой себе только расслабляет, но от этого в семье не появится даже мало-мальский достаток. Надо действовать, и она не из тех, кто сдается легко. Анни вспомнилось, как она говорила Заку, что кукурузное поле для нее — словно защитная стена вокруг дома. Она чувствует себя неуязвимой, если зреет хороший урожай. Ведь даже если придется туго с деньгами, они смогут питаться одной кукурузой.

Анни с содроганием вспомнила о Картере Хаскинсе. Принесла же его нелегкая в Десперадо! Какой же он низкий, гадкий человек, нет, даже не человек, а ядовитая змея, более опасная, чем та, которую они закопали в саду. Неужели он так и не получит возмездия за все те мерзости, которые он сотворил по отношению к ней и ее семье? Нет, хватит думать об этом негодяе, кипеть от ненависти. В ее душе не должно быть места горечи и злобе, и все же мысль о том, что Хаскинс сейчас где-то сидит, потягивает пиво и потешается над ней, отравляла ей существование. Теперь наверняка этот тип ждет не дождется, что банк применит санкции против нее.

Анни еще раз окинула грустным взглядом выжженное поле и направилась к дому. Отчаяния она не испытывала, считая, что у нее хватит выдержки противостоять невзгодам и она найдет в себе силы продолжать свое дело.

Первое, что она увидела, — спортивный автомобиль Зака, стоящий возле дома. Рядом стоял он сам, высокий, сильный, мужественный. Он не улыбался ей, его лицо выражало решимость и непоколебимость. Посмотрев в его глаза, Анни догадалась, о чем он сейчас спросит ее: почему она отказалась видеться с ним?