Двойная метка. Право на невинность

Глава 13. Торжество (не)справедливости

Прихожу в себя в незнакомой комнате. Подрываюсь, обхватываю себя за колени и волчонком смотрю по сторонам. Озлобленно, напряженно. Словно дикий звереныш.

В комнате никого, только я одна. Яркий лунный свет из окна освещает пространство. Уже глубокий вечер.

Привстаю и ступаю босыми ногами на ковер с пушистым ворсом. Пальчики утопают в нем, а слух улавливает движение по ту сторону двери. Мечусь взглядом по комнате, но спрятаться некуда. Огромная кровать, с которой я встала, шкаф во всю стену, тумба, столик и еще одна дверь.

Дверь! Бегу к ней, дергаю за ручку, но та не поддается. Суетливыми движениями тяну в разные стороны – то вверх, то вниз. Нервно переступаю с ноги на ногу, тяну ее на себя.

– Нужно толкать от себя, – низкий бас сзади.

Поступаю, как мне советуют, и наконец открываю дверь внутрь ванной. Выдыхаю, а затем замираю на месте, так и не переступив порога. Медленно оборачиваюсь, прикусываю нервно губы.

В дверях, ведущих в коридор, к косяку облокачивается Самир. Уголки его губ подрагивают, а глаза смеются. Он не отрывает своего взгляда от меня, лучится довольством.

– Кто вообще так делает, – всегда говорю что попало, когда сильно переживаю.

– Дом недавно отстроен, – пожимает плечами, отталкивается от косяка и делает шаг в комнату. – Строителю отрубили пальцы.

Застываю. По коже мурашки страха. Неужели все ужасы, что о нем говорят, правда?

– Шучу, – спокойным тоном, слегка усмехаясь, добавляет, когда я успеваю уже накрутить себя до кладбища. – Ты слишком серьезна, волчонок. Расслабься.

Закрыл дверь. Мы остались в спальне наедине. Я перевела взгляд на огромный траходром, не иначе, снова на Самира. Он проследил за моими глазами, оскалился.

– Мне нравится ход твоих мыслей. Но не будем до греха доводить раньше времени, – улыбнулся глазами и двинулся на меня.

Остановился в шаге и вдруг стал наклоняться. Я застыла, словно кролик перед удавом, зажмурилась и приготовилась к наказанию. Но прозвучал щелчок, а затем меня погладили по щеке, заправили бережно прядь за ухо.

– Открывай глазки, пугливая ты моя, – в голосе усмешка.

Пульс участился. Я приподняла веки и наткнулась на его искрящиеся голубые глаза. В них тлело вожделение, которое он тщательно пытался скрыть. В руках он держал прозрачную бутылку с темной жидкостью.

– Присаживайся. Тебе нужно выпустить пар.

Его рука обхватила меня за талию и повела к кровати. Я присела на ослабевших ногах, чувствуя, как дрожат конечности. Руки задрожали, положила их на колени. Посмотрела за спину Самира и увидела, что из стены выдвинулась задвижка, в которой ровным рядом стоит элитный алкоголь.

– Виски? Текила? – поставил на столик стаканы, вздернул бровь, посматривая на меня с интересом.

– Я не пью, – хриплый голос, надорванный.

– Отказ не принимается, волчонок. Не хочешь выбрать сама, значит, это сделаю я. Начнем с текилы.

Откупоривает крышку, разливает по граненым стаканам алкоголь. Берет в руки и подходит ко мне, присаживается слишком близко.

Наблюдаю за ним из-под опущенных ресниц. Он в черных брюках и белой рубашке с небрежно закатанными до локтей рукавами. Пару верхних пуговиц расстегнуты, демонстрируя волосатую грудь. Ткань рубашки трещит по швам от бугрящихся мышц, выступающие вены на руках, длинные пальцы, шершавая кожа ладоней – я не могла отвести взгляда.

– Пей, – грубый голос Самира.

Поднимаю глаза. У него холодный взгляд, это не просьба, приказ. Мне страшно, но волнительно. Внутри разгорается пожар, словно яд растекается по венам, распространяясь по всему телу.

Беру двумя руками стакан, подношу к губам и пригубляю. По гортани разливается тепло, обжигая внутренности. Кашляю, чувствуя жар.

– С непривычки, – ухмыляется господин бета, одним глотком выпив свою порцию.

– Я не… – пытаюсь встать и поставить всё еще полный стакан на стеклянный столик.

– До дна, возражения не принимаются, – настаивает жестким тоном и поддерживает пальцами дно, помогая мне выпить горячительное пойло.

Прикрываю глаза и выдыхаю пары. Чувствую, как внизу меня скручивает узлом. Не знаю, когда прихожу в себя, но открываю глаза, когда лежу на спине, а передо мной на ковре стоит Самир, стягивая с себя рубашку. Ахнув, отодвигаюсь. Слишком медленно, заторможенно.

– Что вы делаете? – язык слегка заплетается.

Видимо, алкоголь ударил в голову на голодный желудок сильнее, чем я могла бы ожидать. По телу расползаются знакомые ощущения. Второй день течки дает о себе знать. Встряхиваю головой, поднимая руку и пытаясь выставить ее щитом между мной и крупным мужчиной.

– Где Раниль? – отодвигаюсь, подтягивая к груди колени.

Самир остается в одних расстегнутых брюках, вытаскивает ремень. Наклоняет голову набок, рассматривая мои оголенные до колен ножки. Безудержный голод светится в его аквамариновых глазах. Будоражит, взывает к моей животной сути. Но я не позволяю, напоминаю себе о Раниле, который неизвестно где. Жив ли, цел ли…

– Не об этом тебе стоит беспокоиться, моя сладкая женушка, – оскалился Самир, цокнул, потер большим пальцем щетину.

Складывает ремень вдвое, бьет об ладонь. Раздается специфический щелчок, заставивший меня вздрогнуть.

– Я вам не жена! – выпалила, стискивая кулачки у груди.

– Ошибаешься, волчонок, – ухмыльнулся, глядя на меня с насмешкой и иронией. Опустил глаза на ремень в ладонях и цокнул: – Для таких игр рановато, но к этому мы еще вернемся.

Отбросил тот на кресло, отчего раздался лязг металлической бляшки. Затем отошел и взял со столика папку, которая всё это время небрежно лежала на стеклянной поверхности.

– Смотри, – кинул на кровать, а сам провел рукой по низу своего живота.

Из-под расстегнутых брюк выглядывали черные облегающие боксеры. От его вида у меня потекли слюни. Еле как оторвала взгляд от кубиков пресса, широких мощных плеч и узких бедер. Образец мужика, не иначе.

– Ч-что это? – сглотнула, еще не отойдя от разглядывания.

– Брачное соглашение и договор купли-продажи. Печать видишь? Всё по закону и зарегистрировано в ратуше.

Открыла папку и стала вчитываться расплывающимся взглядом в текст. Дышать было тяжело, поправила ворот платья, от которого стала задыхаться. Буквы плясали перед глазами, но я смогла осилить документ, вычленила главное. По договору я, Алайна Волчек, отныне жена Самира Волкодава.