Двойная метка. Право на невинность

Глава 17. Тайна матери

Отец лежал неподвижно, накрытый одеялом. По первому впечатлению, спал. Вот только когда я сделала шаг внутрь комнаты, глаза его резко открылись, и он медленно повернул голову в мою сторону.

– Алайна, – его хриплый голос, протянутая дрожащая рука.

У меня на глаза навернулись слезы, я подскочила к кровати и обхватила отцовскую ладонь.

– Ты жив, папа, – прошептала и наклонилась, поцеловав его щеку.

Не могла не отметить, что кожа его холодна, хотя в комнате довольно тепло. Плохой признак. Очень плохой.

– Нам нужно поговорить, Айна, – прошептал тихо, чтобы услышала только я.

По глазам поняла, это что-то важное. На миг даже показалось, что это то, ради чего он обманул смерть и вернулся ко мне, словно…

– У нас будет много времени, – погладила по щеке, благодарная Самиру, что молчит и не вмешивается в наш тет-а-тет с отцом.

– Нет, – схватил меня слабо за кисть родитель и покачал головой. – Это наша последняя встреча… – закашлялся, захрипел, прикрыл глаза и стал глубоко дышать, а затем посмотрел на меня уже печально. – Прошу, как только нас оставят одних, выслушай меня внимательно. А пока дождемся законников. Даяна рассказала мне, что произошло в мое отсутствие.

Глянул мне за спину, хмыкнул при виде беты Самира. А затем лицо его стало разочарованным. Обернулась и увидела, как зло смотрит на старшего брата младший – Майрен.

– Рад, что ты пришел в себя, Аргус, – кивнул Майрен, словно за всё это время впервые навестил родную кровь.

– Не могу сказать, что рад тебя видеть, брат, – папа особенно выделил последнее слово, я бы сказала, даже выплюнул это ему в лицо, хотя между ними было несколько метров расстояния.

– Твои слова печалят, – наигранно качает головой новый глава семьи Волчек, поджимает губы и кидает опасливый взгляд на Самира.

А тот и вовсе стоит в расслабленной позе, лишь с уважением смотрит на моего отца. И тот обращает на него взгляд.

– Ты всё же добился своего, Волкодав, – усмехается, но не выглядит при этом почему-то разъяренным или опечаленным. Скорее, будто доволен таким поворотом событий.

– Аргус, – ухмыльнулся бета. – Я просил тебя об этом много лет. Так стоило ли отказывать мне?

Отец промолчал, снова обратил свое внимание на младшего брата, который стоял напряженный, казалось, чего-то боялся. Я же подметила слова Самира, что-то в них меня насторожило.

– Твой договор купли-продажи не был подписан, брат, – стал оправдываться Майрен, подошел и показал моему отцу бумаги, которые мне уже доводилось видеть.

Мне хотелось оттолкнуть дядю, чтобы он не смел расстраивать отца, но вопреки моим предположениям он кинул только мимолетный взгляд и потерял к бумагам интерес.

– С этим договором, Майрен, ты, может, и смухлевал, но вот с регистрацией в базе данных города вряд ли смог бы что-то сделать. Или ты действительно думал, что я так глуп, что не замечу подмены ручки? – вздернул бровь, посмотрел на младшего с насмешкой.

– Не понимаю, о чем ты, брат. Ты бредишь, я вызвал Серолапого, он тебе поможет, – поджал губы дядя. – Продажа Алайны господину Самиру была бы невозможна, если бы ты подписал документ.

А я же просто молча переводила взгляд с отца на Майрена, совсем не понимая, что происходит. Если папа знал, то почему допустил это?

– Мой человек уже позвал триаду. Они всё подтвердят и будут свидетелями оглашения моего завещания, – холодно улыбнулся папа и отвернулся от брата, теперь всё его внимание принадлежало лишь мне.

Я погладила кожу рук и никак не могла наглядеться единственным по-настоящему родным человеком в моей жизни. Неужели наш брак с Волкодавом признают недействительным? Такое возможно? Ведь если отец и правда зарегистрировал мою продажу в базе, то договор дяди с бетой уже не будет иметь юридической силы.

– Я покажу им документы, – снова ворвался в нашу идиллию голос дяди.

– Твое право, Майрен, – после этих слов папа снова закашлялся, и я испытала к дяде настоящую ненависть. Всё из-за него.

Бета Самир же молчал, и эта тишина заставляла меня тревожиться. Что-то не так, и он это знает.

В какой-то момент раздался знакомый хлопок двери, три пары шагов вверх по лестнице, чужое дыхание на пороге.

– Доброе утро, – как всегда взял слово главный из тройки мужчин. – Мы пришли по вашей просьбе, господин Аргус. Просим прощения, наш секретарь только сегодня связался с нами. Ваше заявление о регистрации брака дочери Алайны с господином Ранилем Волковым удовлетворено, брак был внесен в реестр сегодня утром. – вопросительно глянул на отца один из триады.

От произнесенного я воспрянула духом и глянула на вошедших благосклонно, а вот Майрен наоборот побледнел, руки у него затряслись, сам он стал бледнее мела.

– Н-но как… А договор? – спросил у законников.

– Всё по закону. Нам был прислан экземпляр с подписью двух сторон, – показали документ, вот только Самир не пошел его смотреть, только дядя, который сразу же побледнел и отошел к стене, пряча за пазуху свои бумаги.

Видимо, ему стало плохо от увиденного.

– Вот только второй секретарь, не располагая данной информацией, в это же время зарегистрировал брак госпожи Алайны с уважаемым бетой Самиром Волкодавом. Договор, подписанный вашим братом в момент вашей недееспособности. Имеет ли место быть умышленный сговор? Желаете ли подать жалобу на брата, господин Аргус? Если да, то брак с бетой будет аннулирован, а ваш брат заключен под стражу, – холодно отрапортовал, уведомив о последствиях, главный из триады.

Двое остальных стояли с такими же каменными лицами. Не знаю, были ли они в сговоре с Майреном или Самиром, но сейчас этого было не понять. Перед нами стояли истинные законники – хладнокровные и невозмутимые, механически выполняющие свою работу.

– Если не подам жалобу, каким образом развернется ситуация с моей дочерью? – прокашлявшись, спросил папа.

Дядя умоляющим взглядом смотрел на брата, и мне стало так мерзко от того, что он не способен быть мужчиной, не может отвечать за свои поступки, прячась за чужими спинами.

– На данный момент ситуация с вашею дочерью – это прецедент. Первый случай в нашей стране, когда официально у женщины два мужа. В случае, если у вас, как отца, ответственного за дочь, нет претензий, юридически этот вопрос нерешаем. По договору с господином Волковым, он не имеет права продавать вашу дочь, только вернуть ее вам. Если же вы на тот момент будете мертвы, он должен будет просто отказаться и развестись с госпожой Алайной, и тогда единственным мужем будет Самир Волкодав. По его договору с господином Майреном, такой оговорки нет, однако если он пожелает отказаться от брака, имеет право продать ее только господину Ранилю, – равнодушно проинформировал нас законник. – В случае, если оба мужа откажутся, ваша дочь вернется в лоно семьи.

Сглотнула, с ужасом представив момент, когда я попаду к нечистому на руку дяде.

– Замкнутый круг, – пересохшими губами попытался улыбнуться папа. – Как же мне поступить, если я не подаю жалобу на брата? Я не желаю, чтобы когда-нибудь судьбой моей дочери распоряжался Майрен Волчек.

Заметила, как вскинул в надежде голову его брат. Перед ним перестали маячить решетки тюрьмы.

– В связи с двоякостью ситуации, вы можете составить новый договор с господином Волкодавом, если он не желает отказываться от брака, – все взгляды сконцентрировались на бете, но он лишь отрицательно покачал головой. – Либо написать завещание, по которому решите судьбу вашей дочери. Поскольку это частично вина триады, мы берем на себя ответственность за соблюдение вашей воли.

Я прикусила губу, чуть не ахнув. Это действительно прецедент, которых не видел свет волчьего общества. Вопиющий случай.

– Я не доживу до прихода нотариуса, – улыбнулся печально папа и погладил меня по руке, когда она дрогнула от его слов. – Хочу, чтобы вы зафиксировали мои слова.

– Как вам будет угодно, господин Волчек, – склонила голову в знак уважения триада.

А затем папа заставил всех нас замереть от шока.

– В случае, если моя дочь не окажется ильдиной одного из мужей, я хочу завещать ей часть своего имущества, включая счет в банке и дом в столице, – начал говорить отец, а я прикусила губу, ведь даже не знала, что у отца были такие активы, он никогда этого не говорил.

– При всем уважении, но это невозможно, – подал голос один из троицы, тот, что в прошлый раз кинул на меня и Раниля странный взгляд. – Ваша дочь – полукровка. Единственное, что вы можете сделать на случай ее двойного развода – отправить ее в монастырь Святого Иваруса.

Да, законник прав. Это то место, куда попадала каждая полукровка, которая так и не стала ильдиной. Но обычно это было на старости лет. Редко, когда отцы отправляли туда молодых дочерей, ведь это потеря золота.

– Есть что-то, что мы должны знать? – не был так скептичен главный.

И папа хитро улыбнулся, словно у него был козырь в рукаве.

– Мать моей Алайны была гражданкой Дименовых островов, Независимого княжества Дьёрн.

В этот момент тот мужчина со странным взглядом напрягся и посмотрел на меня уже по-другому, словно какая-то догадка в его голове подтвердилась.

Я же усиленно пыталась думать, каким образом это влияет на завещание отца, и почему так благосклонно кивнули законники. Насколько я помню из книг, Независимое княжество Дьёрн располагалось на севере, его жители не вели с волчьими уделами торговли, оттого и известно о них было мало. Вот только волки уважали их, граждане островов единственные могли владеть у нас имуществом и иметь равные права. Так сложилось еще со времен прошлой династии правителей волков, и так было до сих пор.

– По закону островов Алайна может запросить гражданство в любое время, и просьба будет положительно удовлетворена. Что ж, продолжайте, – пояснил всем и в то же время согласился с доводами моего отца главный законник.

– Таким образом, после моей смерти ни один из мужей не может продать другому волку мою дочь. Она должна будет принять гражданство матери, – продолжил папа. – В случае же, если кто-то окажется ее истинной парой, то завещаю перечисленное первому внуку, который будет иметь волчью ипостась.

Прокашлялся, чуть отдохнул, не имея силы так долго и беспрерывно говорить. Никто его не перебивал. Даже дядя находился в прострации, только прижимался к углу, словно надеясь, что его никто не заметит.

– Этот дом завещаю брату Майрену, но только при условии, что в нем до конца жизни будет проживать его человеческая женщина Даяна, – взглянул на родственника отец, и тот заторможенно кивнул, всё еще не придя в себя.

– Свою компанию отдаю на благотворительность судебной гильдии под шефство триады, как только моя воля будет выполнена в точности по букве закона, – поставил окончательную точку в завещании папа и прикрыл глаза.

По губам главного из троицы скользнула улыбка, словно он был доволен. Я поняла посыл отца. Он хотел, чтобы завещание было исполнено, и даже компанию не пожалел, и всё это для моего счастья. Я не смогла сдержать слез, которые катились градом по щекам.

Триада ушла.

– Береги мою дочь, Волкодав, – прошептал папа, а Самир лишь молча кивнул.

Затем погладил мои плечи и увел Майрена, шепнув, что будет ждать внизу. И мы остались с отцом наедине. До меня только сейчас дошло. Я отныне – временная жена двух волков. Официально. И обоим я – не ильдина.