Единственная любовь королевы

ВИКИ ДЕЛАЮТ ПРЕДЛОЖЕНИЕ

Однажды, когда они гуляли, рука в руке, в садах Букингемского дворца, Альберт поделился с Викторией своими планами.

— Я хочу, чтобы вы попросили нанести нам визит наследника прусского престола… в ближайшее же время.

— Ничего не имею против, Альберт. Гостям я только рада.

— Времена меняются. Пруссия стояла в стороне от крымского конфликта, а я бы хотел видеть ее и Англию союзниками.

— Ну да.

— Я не доверяю Наполеону. Я вообще не доверяю французам.

Королева улыбнулась, вспомнив комплименты, которые ей расточал Наполеон.

— Да что вы!

— Они легкомысленны. На них ни в чем нельзя положиться. Император пытался подольститься к нам. Я полагаю, что с ним нужно проявлять осторожность. А союз с Пруссией как раз то, что нам нужно. Я хочу увидеть нашу Вики на прусском престоле.

— Но ведь ей всего четырнадцать, Альберт!

— Я же не говорю, что прямо сейчас. Может же быть какая-то договоренность?

— Помолвка, вы хотите сказать?

— Договоренность. А затем, возможно, через год…

— Когда ей будет пятнадцать?..

— Возможно, через два…

— Просто сердце разрывается, когда дети вырастают, — сказала королева, но втайне она даже обрадовалась, ведь именно он предложил это бракосочетание, означавшее, что Вики уедет. Порой то, что он так носился с нею, раздражало Викторию. Словно никто в мире не мог сравниться с его дочерью.

— Мы пригласим Фрица, — пообещала она.

Когда Фриц прибыл в Балморал, и королева, и Альберт встретили его очень радушно.

— Если не считать усов, придающих ему мужественность, он совершенно не изменился: все тот же милый мальчик, который водил наших детей на выставку, — сказала королева.

Альберт с этим согласился.

На другой же день Фриц отправился с Альбертом выслеживать оленя и подстрелил отменного самца. Он с нежностью говорил с королевой о своей родне, а с принцем Уэльским об армии, он играл с детьми, которые души в нем не чаяли, но, разумеется, основное внимание он уделял Вики: он не отходил от нее ни на шаг, старался беседовать с ней наедине, рассказывал ей о прусском дворе, и Вики слушала его с необычайным вниманием.

В общем-то Вики и всегда была склонна к кокетству, как считала королева. В некотором роде она отличалась такой же непокорностью, как и принц Уэльский, только на свой весьма очаровательный манер. Достаточно было Альберту показать свое неудовольствие — проступки Вики не столько злили его, сколько огорчали, — как она тут же раскаивалась в содеянном. Несомненно, существовала глубокая привязанность Альберта и Вики друг к другу; часто видели, как они о чем-то шепчутся, словно делясь какой-то тайной, в которую не посвящена даже королева.

Вики отдавала себе отчет в том, что Фрица интересует только она, и сознание этого доставляло ей несказанное удовольствие.

Что касается Фрица, он действительно находил Вики привлекательной, а поскольку ему уже было двадцать четыре и он вовсе не было святошей, он хотел узнать ее получше, прежде чем связать себя обязательством относительно брака. Вики, однако, всегда казалась старше своих лет, потому-то бедный Берти так невыгодно смотрелся на ее фоне.

После нескольких дней пребывания в Балморале Фриц пришел к выводу, что, поскольку Вики девушка веселого нрава и необычайного ума, из нее получится хорошая жена.

Он решил поговорить с королевой и Альбертом и выбрал для этого время завтрака, когда они были одни.

— Ну, Фриц, — спросила королева, — как вам нравится Балморал?

Фриц ответил, что никогда еще не получал большего удовольствия от визита. Затем рискнул:

— Я хотел бы поговорить с вами на весьма щекотливую тему.

Королева бросила взгляд на Альберта, который сидел с таким видом, как будто совершенно не догадывался, о чем пойдет речь.

— Мне было очень приятно пожить в вашей семье, — продолжал Фриц. — Я, право, счел бы за счастье к ней принадлежать.

Глаза королевы наполнились слезами, она наклонилась к нему и, взяв его за руку, тепло пожала ее.

— Мой дорогой Фриц, — сказала она, — то, что вы войдете в нашу семью, для нас тоже большая радость. Вики, однако, всего четырнадцать лет, хотя она и выглядит старше. Никакого объявления о помолвке пока сделано быть не может.

— Она и впрямь еще очень молода, — добавил Альберт. — В следующем году у нее будет конфирмация, после чего можно сделать и предложение. Но, я думаю, Вики об этих планах знать пока не следует.

Фриц сказал, что прекрасно все понимает, и выразил надежду, что его пригласят приехать еще раз, и тогда он сделает Вики формальное предложение.

— А это, — сказала королева, — как раз то, чего принц и я желаем больше всего.

Когда они остались одни, королева обратила внимание, как мрачен Альберт. Он казался совершенно больным. Его ревматизм причинял ему сильные боли, а накануне он обнаружил, что ему трудно держать ручку. Черный парик, который он иногда носил, чтобы голове было теплее, сейчас подчеркивал его бледность. Предстоящий, хоть еще и не скоро, отъезд любимой дочери расстроил его.

— Но вы же сами стремитесь устроить этот брак, — напомнила ему королева.

— Ну да, — грустно ответил Альберт.

— Штокмар не видит причин, почему бы этому бракосочетанию не состояться, причем в скором времени. Он полагает, что союз между нами и Пруссией будет на благо всей Европе. Надеюсь… вы с ним согласны?

— Штокмар один из мудрейших в мире людей.

— Всего лишь один из них? — иронически заметила королева, которую порой раздражало излишне сильное, как она считала, влияние барона на мужа. — Иногда я думаю, что политика его интересует больше, чем человеческие чувства. Если у Вики нет любви к Фрицу, я не соглашусь на их брак.

— По-вашему, я соглашусь? Мое желание — видеть ребенка счастливым.

— Да нет, я так не думаю. Само собой, вы в ней души не чаете. Это очевидно. Возможно, потому-то вы всегда так резки с Берти. Бедное дитя никак не может вам угодить, а все потому, что он не Вики.

— Любовь моя, что вы такое говорите?

— Но вы же оказываете ей предпочтение, разве нет? А ведь она не менее капризна, чем Берти. Порой она проявляла непокорность и, случалось, кокетничала с конюшими. Мне приходилось ее одергивать. А вы, Альберт, со своим олимпийским спокойствием старались не замечать ее недостатков. Она до крайности избалована.

— Слишком уж вы с ней строги, — сказал принц. — Похоже, что вам не по себе из-за того, что ваша дочь взрослеет и становится женщиной.

Она в слезах посмотрела на него.

— Да, Альберт, вы правы. — Она протянула руку, и он сжал ее в своей. — Она уедет от нас, и наш дом… ее родной дом станет… лишь местом, которое она будет время от времени навещать. Как тут не расстроиться.

Альберт тоже приуныл. Мысль о том, что он лишится любимой дочери, действовала на него гораздо сильнее, чем на Викторию.

— Такова жизнь, любовь моя, — скорбно сказал он.

— Но, что бы ни случилось, Альберт, у вас остаюсь я, а у меня — вы.

— Это, моя дорогая, и есть то, за что нужно благодарить судьбу.

Он нежно улыбнулся ей, и мир был восстановлен.

На другой день Альберт почувствовал себя лучше, его ревматические боли унялись, и они решили, что следует совершить поездку верхом на Крейг-на-Бан. Вся семья, кроме самых маленьких, а также Фриц должны были отправиться туда на пони в сопровождении Джона Гранта и доброго Джона Брауна, а когда они поднимутся в горы, на месте, которое определит принц, их подберет карета.

Едва выехали из Балморала, сразу стало заметно, что Вики и Фриц все время стараются держаться сзади.

Королева и Альберт обменялись многозначительными взглядами.

— Пока что они у нас на виду, — пробормотал Альберт.

Вики и Фриц вели беседу.

— Правда, красивые места? — говорила Вики. — Мама считает их самыми красивыми в мире. Папа тоже любит Балморал, потому что он напоминает ему Розенау. Дядя Эрнест, правда, сходства с Германией не находит. А что скажете вы?

Фриц серьезно на нее посмотрел.

— Не знаю… В данный момент я могу уделять внимание только одной вещи.

— Фриц, — вскричала Вики, — не считаете же вы меня вещью?

Фриц восторженно засмеялся. Так умна и оживленна! Кто поверит, что ей всего четырнадцать? Она почти готова к браку… или будет… через год.

Вики пришпорила своего пони, и тот побежал чуть быстрее. Фриц догнал ее и вложил ей в руку стебелек белого вереска.

— Я только что его сорвал, — сказал он. — Мне сказали, он означает удачу.

— Спасибо, Фриц.

— А ваша удача, — совершенно серьезно сказал он, — станет моей.

— Почему? — спросила Вики.

— Я надеюсь, — ответил Фриц, — что в один прекрасный день вы станете моей женой.

Вики широко раскрыла глаза. Она, разумеется, знала, зачем он приехал, ей даже пришлось выслушать немало шуток от братьев и сестер по этому поводу. И все-таки она была взволнована: Фриц такой красивый и, конечно же, в один прекрасный день станет королем Пруссии.

— Ну, — сказал Фриц, — вы удивлены, испуганы или, может быть, рады?

— Скорее рада. Это слово больше подходит к данному случаю, чем любое другое.

«Вики меня, безусловно, волнует, — подумал Фриц. — Хорошо, что я заговорил с ней об этом».

Как только они вернулись в замок, Вики направилась в комнату матери.

— Золотко ты мое! — вскричала королева, обнимая ее.

— Ах, мама, ты уже знаешь!

— Любовь моя, — улыбнулась королева, — мне приятны чувства к тебе дорогого Фрица. Папа и я решили, что он будет для тебя хорошей партией. Но, поверь мне, будь он тебе безразличен, принуждать мы тебя ни за что бы не стали. Ему не следовало пока говорить с тобой об этом.

— Я знаю, но у него сорвалось с языка. А может, я из него выудила.

Королева засмеялась.

— Ах, милая, милая мама!

— Конечно, до свадьбы еще далеко. Вот исполнится тебе семнадцать…

— Ах, мама, целых три года!

— Это не так уж и долго, голубка моя, — снова засмеялась королева.

— Целых три года без Фрица!

— О-о, у вас, я вижу, дело уже далеко зашло?

— Ах, мама, как только Фриц протянул мне стебелек белого вереска, я поняла, что это на всю жизнь.

Вошел Альберт.

Вики бросилась в объятия отца, и королева ощутила укол ревности, заметив, с какой нежностью смотрит на нее Альберт.

— Выходит, любовь моя, ты нас всех опередила? — сказал Альберт.

— Папа, дражайший папочка, я только что подумала — и мне стало жутко: ведь когда я выйду за Фрица, мне придется расстаться с тобой.

— Любовь моя, так уж устроен мир. Дочь когда-нибудь должна оставить отца и мать своих и прилепиться к мужу своему.

— Но, папа, оставить тебя… — Наступила краткая пауза, и Вики, кажется, вспомнила о матери. — …И маму… — добавила она.

— Моя дорогая, — сказала королева, — ты же будешь часто к нам приезжать, а возможно, и мы с папой к вам приедем. Но я уже ей сказала, Альберт, что пока о бракосочетании думать нечего. Наша дочь, похоже, забыла, что она пока еще ребенок.

Вики недовольно посмотрела на мать и вздохнула.

Через несколько дней Фриц уехал, уже обрученный с Вики. При расставании были слезы, и вообще молодые люди уже открыто вели себя как влюбленные. Альберт тут же сел писать Штокмару, зная, что эта новость очень ему понравится. Вот и еще двое, чей брак был намечен заранее, полюбили друг друга.

О себе Альберт сообщал, что его мучает ревматизм и он едва может держать в руке перо.

Пока он писал, вошла королева.

— Спешите порадовать барона? — спросила она.

— Конечно, ему будет приятно узнать о случившемся, но я-то как рад за нашу дочь! Уверен, что лучшей партии для нее не найти. Да ведь в глубине души и ты так считаешь, милая.

При этом ласковом обращении королева улыбнулась. Милый Альберт! Он так любит дочь и все же сам готов расстаться с нею ради ее счастья.