Ее высочество няня

ГЛАВА 31

Я присела в глубоком реверансе, а Глория, чуть не выронив малыша, тихо ойкнула.

— Ну, что вы так испугались? — усмехнулась Эрика. — Это всего лишь я. Ваша принцесса.

— Наша королева, — влез ла Варг, пододвигая ближе облюбованное Эрикой в прошлый раз кресло.

— Но, но, но, — фальшиво рассердилась она. — Сколько раз повторять. Вот ваш король: пачкает пеленки и вопит по ночам.

В ее недовольстве было столько фальши, что это заметила даже Глория. Хотя, может быть, кормилицу покоробило презрительное замечание о пеленках. Так или иначе, на лице молодой женщины отразилось такое удивление, граничащее с шоком, что я поспешила вклиниться между ней и принцессой.

«Услать ее надо немедленно куда-нибудь, — подумала я. — Если Эрика увидит эту рожу, то одной кормилицей у его величества станет меньше!»

— Глория, — холодно проговорила я. — Разве его величеству не пора спать?

— Спать? — дурочка бросила удивленный взгляд на часы. — Но…

— Какие еще «но»? — нахмурилась я. — Вы же видите, малыш капризничает. Значит, ему пора спать.

— Ах, это, — молодая женщина расплылась в улыбке. — Это у него животик болит. У маленьких такое бывает.

— Значит, идите и займитесь этим! — отрезала я, мысленно выругавшись.

— А, ну да… Да, конечно, — наконец дошло до кормилицы.

Она подхватила какие-то погремушки и, прижимая к груди недовольно закряхтевшего младенца, выскочила из комнаты.

— Простите, ваше высочество, — снова присела в реверансе я. — Ничего без подсказки не делают.

«Сейчас она мне выскажет, — мелькнула неприятная догадка. — В ее понимании при появлении ее высочества Эрики я должна была этого короля на пол уронить и забыть, что он там валяется. Как же. Сама принцесса до нас грешных снизошла!»

Но сегодня Эрика оказалась не расположена скандалить. Она лишь понимающе кивнула:

— Народ тупеет прямо на глазах. На удивление трудно найти исполнительную прислугу. У меня то же самое. Приходится по три раза объяснять, чего мне хочется. И все равно все делают наперекосяк. Или, может быть, назло…

Она нахмурилась, и я поспешно вставила:

— Назло? Вам? Неужели кому-то могла прийти в голову такая дерзость? Думаю, ваше высочество, это все-таки простая глупость.

— Да, наверное, вы правы, — вздохнула Эрика. — Но это так утомляет. Даже моя модистка… Кстати, как вам моя модистка?

— Без сомнения, это лучшая модистка на континенте, — осторожно ответила я.

— Да. Вроде бы она считается лучшей, — лениво кивнула принцесса. — Но даже она иногда может испортить элементарные вещи. Как-то раз она умудрилась сшить платье, которое меня просто изуродовало!

— Не может быть! — старательно изображая возмущение, воскликнула я.

— Увы, может. Эта вредительница так скроила лиф, что казалось, будто у меня совсем нет груди. Представляете?

— Даже представить сложно, — отозвалась я, заставив себя не коситься на два прыщика, угадывающиеся под платьем принцессы там, где у женщин обычно располагается грудь. — У вас великолепная фигура!

— И тем не менее ей это удалось, — вздохнула Эрика. — А я всего лишь хотела немного освежить нашу чопорную моду. Чуть раздвинуть границы декольте…

«Можно подумать, тебе есть что показать хотя бы в обычном декольте», — проворчала я про себя. Но вслух, разумеется, рассыпалась в выражениях сочувствия. Впрочем, особо стараться мне не пришлось. Ла Варг так бурно выказывал возмущение, что мои неумелые утешения просто тонули в этом потоке.

Принцесса какое-то время послушала комплименты своему отсутствующему бюсту и, с удовлетворением кивнув, оттолкнула мужчину, между восторгами покрывавшего поцелуями как бы невзначай свесившуюся с подлокотника ручку.

— А что она придумала для вас? Бал уже скоро, не хотелось бы, чтобы вы оконфузились.

— Восточная кра… — я осеклась, сообразив, что красавица в присутствии принцессы может быть только одна. И это она сама. Других не потерпят. — Восточная девица.

— Что ж, вам должно пойти, — благосклонно кивнула Эрика. — Этот изможденный вид и бледное личико. К тому же тусклые волосы отлично скроются под покрывалом.

— Вы подумали обо всем, ваше высочество, — склонила голову я, скрывая злой блеск глаз. Ни одной, даже самой верноподданной женщине не доставят удовольствия подобные «комплименты». А я даже верноподданной и то не была.

— Я всегда так делаю, — согласилась принцесса. — Забочусь о своих подданных. Вы бы слышали, как эта забота взбесила вашего ревнивца.

Она рассмеялась, с явным удовольствием вспоминая что-то свое.

— Ревнивца? — осторожно уточнила я.

— Ла Вейн! — захихикала принцесса. — Он так не хотел отпускать вас на бал… Прямо как та мачеха из детской сказки. Помните?

— Да, ваше высочество, — солгала я. Сказок мне в детстве не читали. В ту пору, когда «ваше высочество» величали меня, мне читали «Хроники королевства» и «Сто великих королей древности».

— Ну вот. Так и он. Заладил: «У леди ла Рум слишком много работы», «Леди ла Рум некем заменить», «Няня короля не может надолго отлучаться из королевской спальни». Думаю, в обмен на ваш бал я смогла бы вытребовать у него голову любого его приспешника. Но ваше счастье мне дороже.

— Вы так великодушны, моя королева, — влез ла Варг.

— Я безмерно благодарна, ваше высочество, — опомнилась я.

— Да. Я даже согласилась на какую-то ерунду с кормилицами, — продолжила принцесса. — Иначе его было не убедить. Вы мне потом расскажете, зачем ему это было нужно.

«Ах ты, змея не ядовитая», — усмехнулась я про себя, снова нащупав почву под ногами. Интриги и доносы — это мне было понятно. Не то что незваные благодетели, от которых не знаешь, чего ожидать.

— Если я сама сумею это понять, ваше высочество. Порой планы высокородных лордов и леди, — я обозначила поклон в сторону принцессы, — слишком сложны для простой девушки.

— Да… Это наследственное. Но герцогу ла Вейну до таких высот не дотянуться. Происхождение подкачало.

Эрика гаденько захихикала. Я с трудом тоже заставила себя улыбнуться. Почему-то мне казалось, что герцог не стал бы ехидно прохаживаться по таким интимным деталям чужого происхождения. «Возможно, только потому, что на собственном опыте знает, каково это, — одернула я себя. — Или это вообще только мои беспочвенные фантазии. И ла Вейн такая же сволочь, как и его племянница. Брезгливо кривиться на наемницу ему никакое внутреннее благородство не помешало».

«Ты — воровка, а он — глава тайной стражи. Его задача ловить тех, кто пользуется тобой как инструментом в своих интригах», — напомнил внутренний голос, и мне не удалось сдержать гримасу раздражения: сравнение с инструментом мало кому может понравиться.

— Да, да, — ввинтился в мои мысли голос Эрики. — Мой самозваный дядя мало кому может внушить приязнь. Но, увы, каприз моего отца вознес его слишком высоко.

Принцесса с намеком посмотрела на меня, и я поспешно изобразила на лице бездну внимания и почтения.

— Капризы власть имущих порой дарят обычным людям потрясающие шансы, — продолжила Эрика, удовлетворившись осмотром. — И только от самого человека зависит, сумеет ли он воспользоваться таким шансом и отплатит ли за благосклонность преданностью. Вы меня понимаете?

— Разумеется, ваше высочество, — склонила голову я.

«Еще бы я тебя не понимала, — подумала я, пока ла Варг разливался похвалами своей красавице. — Ты хочешь меня купить и уже предложила цену. Даже выплатила аванс, как тебе кажется. А теперь намекаешь на продолжение взаимовыгодного сотрудничества. Хотя, какое там сотрудничество? С тебя платье, приглашение бедной сиротки на бал и парочка улыбок. А с меня верность до гроба и исполнение любого каприза щедрой благодетельницы. Плавали, знаем…»

Но минуту спустя выяснилось, что я себя переоценила. Улыбки мне не полагались.

— Да, кстати, — проговорила принцесса, вдоволь наслушавшись комплиментов и прервав своего запыхавшегося рыцаря на полуслове. — Вы же понимаете, что моей благосклонности добиваются многие, а получают ее единицы.

— Да, ваше высочество, и я очень ценю…

— Знаю, что цените, — нетерпеливо перебила Эрика и, сгладив грубость улыбкой, продолжила. — Но если вы будете всем подряд рассказывать об этом, у вас появится много завистников. И, возможно, даже я не смогу вас защитить. Зависть — страшное чувство. Так что не стоит вести себя демонстративно. Особенно на балу. Не надо у всех на глазах подходить ко мне, благодарить и все такое прочее. И я ради вашего блага не буду с вами заговаривать. На балу будут послы многих стран. Зачем нам вопросы, почему вдруг крон-принцесса озаботилась благополучием какой-то нищей леди. Так ведь?

— Вам виднее, ваше высочество, — согласилась я.

Мне и самой не больно-то хотелось изображать ручную собачонку взбалмошной девицы. Но такое прямое указание на мое нынешнее место царапнуло где-то глубоко в душе липким холодом: «Если бы ваши войска не напали на мою страну, то еще неизвестно, кто бы кому кланялся…»

Тряхнув головой, я отогнала неуместные мысли. Какая разница, что было бы, если бы? Все так, как есть, и уже не изменится. Моей страны уже десять лет нет на карте. Корона давно валяется в чьей-нибудь сокровищнице или вообще отправилась в переплавку. А я сама, так и вовсе мало чем отличаюсь от призрака, который вроде бы и есть, но его никто не видит.

— Рада, что у вас хватает ума понять мои опасения, — кивнула между тем принцесса. Высказав все, что хотела, она быстро потеряла ко мне интерес и поднялась. — Ведите себя разумно, и у вас будет счастливая жизнь. Это я вам обещаю.

— Благодарю за заботу, — я присела в реверансе, с трудом сдерживая брезгливую гримасу.

Взбалмошная девчонка, понятия не имеющая ни об искусстве интриги, ни о тонкой науке иносказаний, раздражала меня своей топорной игрой, как фальшивые ноты пастушка с деревянной дудкой раздражают королевского флейтиста. Даже с ла Вейном общаться было интереснее. Да, там кровь вскипала у меня в жилах, а по коже то и дело пробирал мороз. Да, разговор с проклятым герцогом сильно напоминал танец на острие ножа, где не то что лишний шаг, а и лишний взмах ресницами мог оказаться фатальным. Но с ним мы были на равных. А эта дурочка, которую я видела насквозь раньше, чем она открывала рот, заставляла только скучать и думать о том, о чем вспоминать было бессмысленно. И это выбивало меня из равновесия куда сильнее, чем опасная игра с ла Вейном.

Едва принцесса ушла, как двери снова распахнулись, и на пороге появилась молоденькая девушка, почти подросток с младенцем на руках. Навстречу ей тут же выскочила радостная Глория, а следом появились слуги с колыбелью и прочими детскими принадлежностями. Сообразив, что именно эту «ерунду с кормилицами» упоминала принцесса, я молча посторонилась, чтобы не мешать суетящимся слугам.

От вопросов из разряда «а можно переставить, переложить, убрать…» я только отмахнулась. Все равно молодые женщины лучше меня знали, что нужно младенцам.

И все завертелось с удвоенной скоростью.

«Моя спальня быстро превращается в цыганский табор. Черт бы побрал тот час, когда меня посетила эта ненормальная идея», — проворчала я про себя, с трудом увернувшись от дюжего лакея. Тот с товарищем переставлял королевскую колыбель, и из-за пышного балдахина ничего не видели оба. Потом мне на подол наступила Глория, едва не оставив меня без юбки. И в конечном итоге юного короля чуть не положили мимо люльки.

Вспомнив поговорку о семи няньках, я отобрала у разбушевавшихся мамаш малыша и села в самое дальнее от всего этого бардака кресло. Юному королю эта перемена явно тоже понравилась, он перестал хныкать и занялся кулоном, висевшим у меня на шее.

Убедившись, что отодрать от него что-нибудь юный король точно не сумеет, я не стала препятствовать и лениво наблюдала за суетой снующих туда-сюда слуг. «Надо будет потом проверить, не принесли ли они что-то лишнее, — тихо сказала малышу я, проводив взглядом лакея. Тот пронес мимо странную конструкцию, напоминающую миниатюрную дыбу, предназначение которой я при всем желании не могла себе представить. — А то приволокут под шумок какую-то дрянь. Например, убойный яд или взрывной артефакт замедленного действия».

— Не беспокойтесь, моя леди, — огладил уши бархатный голос. — Я все проверяю. Да и Густав, хоть и разгильдяй, но о своих потомках печется не шутя.

— Это вы, Лемок? — спросила я едва слышно, с трудом удержавшись от испуганного возгласа.

— Я же обещал вернуться, — усмехнулся призрак. — А вы обещали мне разговор.

Я скосила глаза и увидела, что он завис в полуметре от пола в тени пыльной портьеры.

— Надеюсь, вас никто не увидит, — буркнула я. Намечающаяся беседа с ожившим призраком совершенно вылетела у меня из головы. — Побеседуем, когда этот бедлам успокоится.

— Тогда это будет вечером, — склонил голову Лемок.

— Вечером? — удивилась я, стараясь поменьше шевелить губами. Только слухов о том, что королевская няня любит побеседовать с портьерами, мне и не хватало. — Мне казалось, они уже заканчивают.

— Они — да, — усмехнулся призрак, и я заскрипела зубами: кто еще вознамерился тратить мое время?!