Его непокорная невеста

Пролог

Йоркшир, Англия

Ноябрь 1484 года

Киран Бродерик с наслаждением вдохнул холодный предрассветный воздух. Его сердце пело, а кровь бурлила в жилах. Он знал, что уже через час прозвучит боевой клич, возвещающий о начале сражения. Киран обвел взглядом живописные окрестности. Он не уставал восхищаться суровой красотой йоркширских холмов, окружающих Хартвич-Холл.

Ему не мешало бы вздремнуть часок-другой. Киран очень устал. Но, как всегда перед битвой, он чувствовал возбуждение. Предвкушение битвы можно сравнить разве что с любовными утехами, но сейчас Кирану не с кем разделить это наслаждение. И после последней бурной ночи ему еще часов двенадцать не понадобится женщина.

Усмехнувшись, Киран слез с лошади и вошел в дом. Это был дом его наставника Гилфорда, графа Ротгейта. Но другого дома, который Киран мог бы называть родным, у него не было. Так уж распорядилась судьба.

Киран с детства жил в Хартвич-Холле вместе с Гилфордом. Он заменил ему отца. О родном отце Кирану не хотелось вспоминать. С восьми лет он воспитывался вместе с двумя другими славными воинами, которые стали ему братьями по духу. Шрам у него на ладони напоминай о том дне, когда, будучи мальчишками, они скрепили свой союз кровью. Арик Невилл, Дрейк Макдугал и он, Киран Бродерик, поклялись хранить вечную верность друг другу.

Сейчас, поднимаясь по лестнице, Киран улыбался. Из комнаты на втором этаже доносились их голоса.

– Кэмпбеллы уже здесь и готовы к сражению, – сказал шотландец Дрейк Макдугал.

Арик вздохнул:

– Когда же наконец Кэмпбеллы оставят в покое Макдугалов и прекратятся эти бесконечные мелкие стычки? Давно пора понять, что женитьбу твоего отца на твоей матери нельзя считать актом агрессии.

– Брак моих родителей был просто ошибкой, – вздохнул Дрейк. – Ну что ж, давайте зададим жару этим Кэмпбеллам, чтобы впредь неповадно было.

– Я сейчас спущусь, – пробормотал Арик.

Киран нахмурился, не услышав в голосе Арика былого задора. Что творится с его другом? Может быть, Арик заболел? Что его тревожит?

Продолжая подниматься по лестнице, Киран услышал как Дрейк спросил Арика:

– Насколько я понимаю, ты получил плохие известия.

Последовало молчание, показавшееся Кирану вечностью.

– Да. Случилось то, чего я опасался. Они убиты, – мрачно ответил Арик. – В прошлом году, в сентябре, их обоих нашли задушенными в Тауэре.

От неожиданности Киран остановился. Убиты? Он не слышал начала разговора, но догадался, что речь шла о юных принцах, Эдварде и Ричарде. В последнее время Арик постоянно беспокоился о них. Неужели они пали жертвой непомерного честолюбия своего дяди?

Из комнаты послышался лязг железных доспехов. Через мгновение Дрейк с горечью проговорил:

– Да, это воистину страшная весть. Огромная потеря для Англии. Я скорблю вместе с английским народом.

Наступило тягостное молчание. По натуре Арик и Дрейк были неторопливы, вдумчивы и рассудительны, в особенности Арик. Киран восхищался этими качествами друзей, но в отличие от них был сгустком энергии, человеком действия.

– Ночью, пока мы спали, приехал Киран, – вдруг сказал Дрейк.

– Как дела у нашего ирландского друга? Он такой же безрассудный, как и раньше?

– В общем-то да, – ответил за товарища неожиданно появившийся на пороге Киран.

Дрейк и Арик обернулись.

Войдя в комнату, Киран расплылся в улыбке:

– Черт возьми, вы похожи на двух голодных псов, готовых на меня накинуться. Я тоже чертовски рад видеть вас.

– И мы тебе рады, – ответил Дрейк. – Слава Богу, что ты цел и невредим!

Киран собирался сказать что-то в свое оправдание, но в этот момент сквозь открытые ставни увидел, что на поле под окном начинается бой. Лошади нетерпеливо били копытами. Воины, более сотни человек, выстроились в шеренгу и обнажили оружие.

Киран почувствовал душевный подъем, и его сердце, как всегда, радостно забилось в предвкушении грядущей битвы.

Трое рыцарей выбежали из замка и присоединились к участникам сражения. Арик, известный всей Англии под именем Белый Лев, выглядел уставшим и нисколько не походил на легендарного воина. Дрейк, как всегда, верой и правдой послужит Гилфорду, порукой чему его огромное чувство долга и привязанность к деду. А Киран… Ну что ж, его жажда приключений неутолима.

Кольм, оруженосец Кирана, помог ему облачиться в доспехи. Киран вскочил на коня и окинул взором неприятелей-шотландцев. Его цепкий взгляд старался выделить из толпы воинов из клана Кэмпбеллов, которые отличались высоким ростом, а также славились быстротой и умением. Ему хотелось поскорее помериться с ними силами.

Казалось, прошла целая вечность, пока крик в предрассветной тишине не возвестил о начале сражения. За ним последовал лязг мечей.

Киран пришпорил коня и с мечом наперевес бросился в бой.

На него наступали противники – один за другим, а иногда по двое. Сразив мечом одного из них, Киран ощутил вкус победы. На лице убитого застыло удивление. Уклонившись от удара одного из Кэмпбеллов, Киран увидел, как меч настиг какого-то шотландца.

Маневр для отвлечения внимания неприятеля. Удар. Отражение чужого удара. Поражение противника.

Выпад. Шаг вперед. Удар. Поражение противника.

Казалось, ритм боя стучит у него в голове и Киран танцует в этом ритме, понятном одному ему. Этот ритм завораживает его. Он жизни себе не мыслит без этого ритма.

Ловкие движения Кирана доведены до автоматизма. Результат налицо. Противники потерпели поражение.

Запах влажной земли и травы, покрытой росой, смешался с металлическим запахом крови. Крики и стоны раненых, лязг и скрежет оружия – битва в самом разгаре. Солнце все еще стыдливо прячется за холмами – по-зимнему голыми, – словно добавляя загадочности этой дерзкой игре между жизнью и смертью.

Киран никак не мог припомнить, что именно не поделили Кэмпбеллы с Гилфордом на этот раз. Шотландцы превратились в недругов графа, когда его дочь, мать Дрейка, вышла замуж за отца Дрейка, являвшегося врагом Макдугала.

Киран пожал плечами. Все это не имеет значения. Как бы то ни было, бой надо выиграть, и Киран не собирается отступать. Киран подъехал к Дрейку.

Его шотландский товарищ криво усмехнулся:

– Как дела?

– Сражение подходит к концу, а я пока жив-здоров. Похоже, день начинается неплохо. А у тебя как?

Дрейк помрачнел:

– Готов положить конец этому фарсу и покончить с проклятыми Кэмпбеллами.

Увидев, что на него наступает один из врагов, Дрейк убрал меч и достал лук, висевший у него за спиной. Он выпустил стрелу, и вражеский солдат упал. Когда за первым воином последовал второй, как и Дрейк, Киран сразил его выстрелом из лука.

Киран рассмеялся:

– Как увлекательно оттачивать свое военное мастерство, сражаясь против сильного противника!

– Убивать никогда не бывает увлекательно, – строго заметил Дрейк.

Киран нахмурился. Что случилось с бесстрашными воинами, его друзьями? Неужели им не хочется отличиться на поле брани?

– Только в бою мужчина может себя показать. Жизнь без войны немыслима.

– Война не развлечение, – пробормотал Дрейк. – А что, в последние дни у тебя не было никаких других забав?

Киран ответил с озорной улыбкой:

– Как будто ты меня не знаешь!

– Еще бы не знать! – сухо заметил шотландец. – Ты же не можешь обойтись без женщин.

– Не могу.

Дрейк укоризненно покачал головой. Повернувшись, он заметил еще одного воина из клана Кэмпбеллов и вынул меч из ножен. Киран опередил друга, подскочил к неприятелю и отрубил ему голову. Затем, издав боевой клич, набросился на другого вражеского воина.

Услышав треск горящего дерева, Киран оглянулся. Увидев, что кто-то поджег хижины фермеров, которые арендовали у Гилфорда земельные угодья, он направил лошадь подальше от пожара. Воспоминания о пожаре в замке Болкорти и о том, как пылала ирландская земля, навсегда запечатлелись в памяти Кирана. До конца дней своих он не забудет, как плакали мужчины.

Киран прогнал прочь тяжелые мысли. Лучше не вспоминать о прошлом. Что случилось, то случилось.

Киран ринулся на очередного неприятельского воина. Через мгновение лезвие меча Кирана обагрилось свежей кровью. За этим врагом последовал еще один. И снова Киран самозабвенно исполнял так хорошо знакомый ему танец смертельной битвы.

Еще несколько минут – и Кэмпбеллы отступили. Их ряды значительно поредели.

Киран торжествовал победу. Он, как обычно, славно потрудился сегодня. Волнение и возбуждение в крови сменились чувством глубокого удовлетворения.

Арик устало слез с лошади и оглянулся. Киран повернул голову в ту сторону, куда смотрел его друг-англичанин. На вершине находившегося рядом холма он увидел Дрейка в окружении его родственников – Макдугалов. Дрейк склонился над неподвижно лежавшим на земле человеком. Киран, нахмурившись, вглядывался в лицо убитого.

Неужели это и вправду Лохлан, отец Дрейка?

– Предатель! Убийца! – крикнул один из шотландцев Дрейку.

Неужели они думают, что Дрейк способен убить родного отца?

Началась словесная перепалка в виде жестоких обвинений и ответных заявлений о своей невиновности. Изумленный Киран бросился к склоненному над убитым отцом Дрейку. Арик побежал за ним следом.

Окружившие Дрейка родственники смотрели на него с нескрываемым осуждением.

– Дрейк не виноват, – твердо заявил Арик. – Всем известно, как он привязан к отцу.

Однако его слова не произвели впечатления на клан Макдугалов. Теперь, когда трусливые Кэмпбеллы с позором отступили, Макдугалов обуяла жажда крови. Когда два человека схватили Дрейка и рывком подняли на ноги, Киран рассвирепел.

– Эй вы, болваны! – крикнул он. – Дрейк никогда бы не убил Лохлана! Вы сами это хорошо знаете!

Однако шотландцы по-прежнему не обращали на его слова никакого внимания.

Вдруг толпа расступилась, давая пройти старому графу Гилфорду.

– Я требую, чтобы вы его отпустили. Дрейк никого не убивал. Тем более своего отца.

Все разом притихли. И только шотландец по имени Дафф отказался выполнить приказание графа.

– Его должен судить клан Макдугалов.

Низко в небе, прямо над их головами, с громкими криками кружили вороны. Сердце Кирана сжалось от тяжелого предчувствия: если Дрейку не смог помочь даже всемогущий граф Ротгейт, никто не в силах его спасти.

Но он не отдаст им своего брата по крови!

Дрейк попытался сопротивляться, но воины Макдугалов крепко его держали. Киран обнажил меч, готовый сражаться за Дрейка. Гилфорд остановил Кирана. Он схватил его и не отпускал до тех пор, пока шотландцы не скрылись из виду.

Дрейка увели.

Киран вопросительно посмотрел на Гилфорда, требуя от него объяснений.

– Пусть эти горячие головы сначала остынут и поумнеют, – сказал граф. – Вскоре Макдугалы поймут, что заблуждались, обвиняя Дрейка, и отпустят его.

– Я предпочитаю биться за своего друга! – возразил Киран.

– В этом я нисколько не сомневаюсь, – усмехнулся Гилфорд.

– Это несправедливо! Они не имеют права сажать в темницу невинного человека!

– Они не посадят его в тюрьму, Киран. Предоставь это дело мне. И ты тоже доверься мне, Арик. – Гилфорд выразительно посмотрел на белокурого верзилу.

– Ладно, – нехотя согласился Арик после минутного колебания.

Над крутыми йоркширскими холмами забрезжил рассвет, и толпа начала расходиться. Солдаты собирали военные трофеи, обыскивая трупы воинов, павших на поле брани. Они снимали с них доспехи и обувь, забирали дорогое оружие. Арик с отвращением отвернулся.

Киран нахмурился. Его приятеля словно подменили.

– Арик! – позвал он. Стоявший рядом Гилфорд повернул голову.

Через минуту Арик взял в руки палаш. Он посмотрел на Кирана, потом перевел взгляд на Гилфорда, затем – на тяжелый меч, который держал в руках.

Он воткнул меч в темную мягкую землю, после чего ушел не оборачиваясь.

Сбитый с толку Киран смотрел ему вслед.

– Арик! – позвал он. Ответа не последовало.

Киран бросился за другом, но у того был такой вид, что Киран остановился в нерешительности.

– Арик!

Никакого ответа.

Гилфорд ободряюще похлопал Кирана по плечу:

– Ему нужно сейчас побыть одному и собраться с мыслями. Ведь Арик только что получил известие о смерти принцев. Я похлопочу, чтобы Дрейка отпустили. А с тобой нам нужно поговорить.

– Сейчас? Родственники обвиняют Дрейка в том, что он убил родного отца, а Арик… Что творится с моим другом – бесстрашным воином?

– Это верно. И Ариком я тоже займусь. Но сейчас речь о тебе. Ты долго жил в Испании. – Гилфорд пристально смотрел на Кирана. – Помнишь Хью О'Нилла? Ты встречался с ним в детстве и в отрочестве.

Киран был неприятно поражен, услышав имя О'Нилла. Это имя пробудило в нем память о далеких временах, когда он жил в Ирландии. Мгновенно всплыли обрывки воспоминаний о страшных событиях, произошедших в прошлом: крики, пожар в доме. Киран постарался прогнать мрачные мысли.

– Да, помню, – сказал он, скрестив руки на груди.

– Он написал мне письмо. Вернее, несколько писем. Он хотел тебя разыскать. Твоя родня беспокоится о тебе, потому что мать увезла тебя от них, когда ты был еще маленьким. Они интересуются твоим благосостоянием и намекают на то, что тебе принадлежат там земельные владения. По-моему, тебе следует ответить на это письмо.

Киран покачал головой. Его душил гнев. Для чего ему отвечать на письмо Хью? Ведь его двоюродный брат – часть давнего прошлого, а ворошить прошлое Кирану совсем не хотелось.

Он не собирается ехать в Ирландию.

– Передай Хью, что я никогда не приеду в Ирландию, пусть забирает все, что осталось от Болкорти. Мне это все ни к чему.

В глазах Гилфорда Киран увидел укор и неодобрение. Он с детства терпеть не мог этот его хмурый взгляд.

– Киран, я…

– Нет, – перебил его Киран. – И хватит об этом! Киран поспешил в дом, надеясь, что больше не услышит из уст Гилфорда никаких упоминаний об Ирландии.

Однако, зная его характер, Киран знал, что граф вряд ли будет долго молчать.