Его непокорная невеста

Глава 13

Март сменился апрелем с его ослепительно голубым небом. Арик оставался в Лангморе, выполняя приказ короля – удостовериться, что Киран успешно справляется с управлением Пейлом и Лангмором. Киран не знал, радоваться ли обществу друга, или раздражаться из-за его присутствия.

Флинн не появлялся в Лангморе. Было ясно, что коварный противник готовит новый мятеж. По слухам, брат Мейв объединился с отцом Кирана, и они, вне всяких сомнений, сеяли семена гнева в сердцах ирландцев. Но Киран не знал, где они находятся и что именно замышляют, поэтому не представлял себе, как их остановить.

С Мейв дела обстояли еще хуже прежнего. Несмотря на многочисленные попытки завязать с ней разговор, за целый месяц Мейв не перекинулась с ним и парой фраз. Она демонстративно не замечала Кирана. Уж лучше бы ругала его на чем свет стоит. Брань лучше, чем это убийственное молчание. Оно доводило Кирана до белого каления.

Чтобы отвлечься от грустных размышлений, Киран во время учений скрестил мечи с безусым пехотинцем Шейном. Юноша крепко зажал меч в кулаке. Его рука дрожала. Стиснув зубы, он отражал удары Кирана.

– Действуй энергичнее, – учил Киран юного воина. – Не забывай, что этот бой может стоить тебе жизни.

– Да, милорд. Вот только уж слишком тяжел этот меч.

Киран кивнул и продолжил поединок.

Дождевая капля упала ему на плечо, другая капнула на лицо. Через пару минут начался сильный ливень. Дождь лил как из ведра всю неделю. Раздосадованный, Киран отдал свой меч Кольму и вошел в главную башню. В дверях он чуть не столкнулся с Ариком, которого тоже застал ливень.

– Проклятый дождь, – сквозь зубы процедил Киран.

– Да, льет уже целую неделю без передышки, – согласился Арик.

Его извечное спокойствие и невозмутимость действовали Кирану на нервы. Казалось, ничто не может вывести Арика из душевного равновесия.

– Может, посидим у камина и выпьем по кружке эля?

Но Кирану хотелось побыть одному. Он сам не знал почему. Раньше он никогда не стремился к уединению.

– Я присоединюсь к тебе позже. Начинай без меня.

Бросив на Кирана взгляд, в котором можно было прочесть искреннюю тревогу за душевное состояние друга, Арик удалился в большой зал. А Киран направился к себе в спальню.

К своему удивлению, он застал там Мейв.

Мейв рылась в полученных Кираном посланиях.

Она развертывала свернутые в свитки бумаги одну за другой, читала их и откладывала в сторону.

– Вы что-то ищете в моих личных документах? – спросил Киран.

Мейв ахнула и от испуга переменилась в лице. Приложив дрожащую руку к груди, она повернулась и испуганно посмотрела на мужа:

– Это вовсе не то, о чем вы подумали.

Киран был взбешен. Целый месяц эта женщина не разговаривала с ним. И вот теперь, когда наконец она заговорила, с губ ее слетела откровенная ложь. Чего от нее можно ждать в дальнейшем?

– Неужели? Значит, вы не собирались шпионить за мной и выведывать, что содержится в письмах, которые адресованы лично мне?

– Кровожадный негодяй! Я только хотела разыскать хоть какие-то известия о своем бедном брате. Вот уже несколько недель от Флинна нет никаких вестей, и я волнуюсь о нем.

– А вам не приходило в голову, что можно спросить меня, не слышал ли я что-нибудь о вашем брате? – спросил Киран и, не дожидаясь ее реакции, сам ответил на свой вопрос: – Разумеется, не приходило. У вас и в мыслях не было ничего подобного. Вы лучше будете тайком рыться в моих вещах, чем снизойдете до того, чтобы обратиться ко мне с каким-нибудь вопросом. Скорее небо упадет на землю, чем вы заговорите со мной.

Мейв стиснула кулаки и посмотрела на Кирана. В ее глазах не было ни страха, ни смятения, ни притворства.

– Я лучше буду разговаривать с крысами, чем с дьяволом во плоти! – с вызовом крикнула она и отшвырнула два свернутых в рулон свитка.

Мейв изволит сердиться на него? Скажите на милость! После того, как проникла в его святая святых – его спальню. Мало того что она отказывает законному мужу в своем женском внимании и ласке, так у нее еще хватает наглости изливать на него свой гнев? Черт побери, да многие мужья поколотили бы своих жен и за меньшую провинность. Киран никогда не был сторонником рукоприкладства. В детстве он насмотрелся на то, как его отец бил мать, и с тех пор питал отвращение к насилию в семье.

Киран схватил Мейв за плечи. Ему давно надоели и этот нескончаемый дождь, и эта страна, и этот проклятый мятеж. Он устал от отсутствия свободы. От того, что ему нельзя оставить Лангмор. А больше всего его злило отношение к нему Мейв.

Но тем не менее она все-таки заговорила с ним, напомнил себе Киран. Громко и откровенно. И это не могло его не радовать.

– Грызуны спасаются бегством от женщин со вздорным характером, таких, как вы, – насмешливо проговорил он. – Я это точно знаю. Недаром я, как вы справедливо изволили заметить, сущий дьявол. Так что мы с вами стоим друг друга.

– Это у меня-то вздорный характер? Да я самая разумная на свете…

– Разве разумно шпионить за мной? – спросил Киран, с трудом сдержав улыбку.

– …добросердечная…

– Называя меня дьяволом во плоти и отказываясь разговаривать со мной, вы считаете себя добросердечной? – парировал он.

Мейв поджала губы.

– Разумные женщины…

– Эти два слова не могут стоять вместе, потому что каждое из них в отдельности обозначает взаимоисключающее понятие.

Мейв ахнула, услышав столь возмутительный выпад, и залилась румянцем. Киран крепче сжал ее плечи. Он мысленно готовился к неизбежному взрыву негодования, которое должно было вслед за этим последовать. Но это не страшило его, а, наоборот, радовало. Потому что теперь он видел, что льдинки в глазах у Мейв растаяли. Она была вся словно золотисто-рыжий огонь. Она воплощала в себе ярость и кипучую страсть.

Впервые за долгое время у Кирана отлегло от сердца.

– Сейчас же уберите от меня руки! – гневно потребовала Мейв.

Киран проигнорировал ее требование. Мейв крикнула:

– Странно слышать из ваших уст слова о разумных действиях! Вы оставили эту постель, где мы с вами занимались любовью, для того чтобы поехать в Дублин и убить моего жениха.

– У замужней женщины не может быть жениха, – напомнил ей Киран.

– Не делайте вид, будто мои чувства к Куэйду что-то для вас значили. Для вас важно одно – жажда крови и смертоубийство. Враг, закованный в кандалы, был для вас легкой добычей.

Киран вцепился в ее плечи. Черт возьми, эта женщина умеет вывести его из себя! Но он сдержал свой гнев. Им нужно во что бы то ни стало поговорить, а не спорить до бесконечности.

– Я убиваю противников в бою, а не забавы ради. Мне нравится защищать других, мериться силами в равном и справедливом поединке. Мне не доставляет удовольствия посылать людей на верную смерть.

– Ну да, конечно. Вам осталось только попытаться убедить меня в том, что вы примкнули к мятежникам.

Глаза у Кирана гневно засверкали.

– Объясните мне, какие у вас есть основания считать себя разумной женщиной.

– Такой тупоголовый варвар, как вы, едва ли сможет это понять.

Мейв с ненавистью смотрела на своего недостойного мужа. Она ругала себя за этот взрыв эмоций, за свою ярость. Не все ли ей равно, что двигало ее мужем? Ведь Куэйда уже нет в живых.

Но ей не терпелось выплеснуть свой гнев на Кирана. Пусть поймет, что она чувствует. Поймет, как больно, когда тебя предают.

В конце концов, Мейв удалось освободить руку и достать со стола еще один свиток. Несмотря на то, что Киран продолжал держать ее другую руку, она развернула свиток. Свинья! Она покажет ему, что она не безвольная, безответная марионетка, которую можно дергать за ниточку.

Как раз в тот момент, когда Мейв убедилась, что в бумаге не содержится ничего важного, Киран вырвал письмо и швырнул свиток обратно на стол.

Мейв ахнула:

– Меня не удивляет, что вы грубиян.

Киран хмыкнул:

– Гм! Читать без разрешения чужие письма тоже невежливо.

– Чья бы корова мычала… В жизни не встречала человека, более порочного и склонного к насилию.

Мейв зарделась. Ее глаза бешено сверкали, дыхание участилось. Она распалилась не на шутку. «С чего бы это?» – думала Мейв. Где она научилась так ругаться?

– Ведь я вам ужасно нравлюсь, правда?

Мейв опешила от такой неслыханной дерзости, даже лишилась дара речи, с трудом сдерживаясь, чтобы не ударить Кирана.

– Вы мне абсолютно безразличны и прекрасно это знаете.

Киран изменился в лице. Мейв испытала необъяснимую радость от того, что ее слова задели его за живое.

Но Килдэр вдруг снова расплылся в улыбке. Ее охватила безотчетная тревога.

– Моя славная женушка! Вы хорошо знаете, что спасти вашего драгоценного Куэйда было не в моей власти. Просто вам хочется навешать на меня всех собак, обвинить во всех смертных грехах. Вам так легче. Но в глубине души вы понимаете, что мой голос не мог повлиять на судьбу вашего бывшего жениха.

Это ложь. Ложь! Мейв закрыла лицо руками. Киран мог хоть попытаться что-то предпринять, чтобы спасти ее друга детства.

«Нет», – услышала она мерзкий голосок откуда-то изнутри своего подсознания.

Если все остальные проголосовали против Куэйда, а Киран выразил бы свое несогласие с ними, это вряд ли могло повлиять на решение парламента. Пусть даже Киран – губернатор Пейла, остальные члены парламента ожидают, что он будет править в Пейле железной рукой, осуществляя волю короля. Этого требует от Кирана сам король.

И все же он мог попытаться, – старалась Мейв опровергнуть свой внутренний голос.

«И к чему бы это привело в конечном итоге?» – снова услышала она внутренний голос.

Мейв смотрела на Кирана. Возможно, он говорит правду, утверждая, что спасти Куэйда было невозможно. Но она скорее обречет себя на муки ада, чем признается в том, что простила его и не винит в смерти своего бывшего жениха.

– Я поступил неправильно… – проговорил Киран. Голос его звучал тихо и проникновенно. – Нехорошо было с моей стороны затащить вас в постель, прежде чем я скажу вам правду. Вы правы: в этом смысле я заслужил ваш гнев.

Киран извиняется?

– Хотя бы это вы понимаете, – резко сказала она.

Но почему же она не радуется, не ликует? Киран признал свою вину. Наверняка это произошло с ним впервые в жизни. Тогда почему она не торжествует победу?

– Я не собирался вас обманывать, – сказал Киран, снова обняв Мейв за плечи. – Я не хотел вас обидеть. Не хотел причинить вам боль.

Мейв вспоминала, как ласкал ее Киран, с какой нежностью смотрел тогда на нее. Как будто она была единственной на всем белом свете.

– Мне до сих пор обидно и больно, – продолжала она обвинять Кирана.

– Может быть, – согласился он. – Но я причинил вам боль нечаянно. Я не хотел этого. И не заслуживаю вашего молчания.

Мейв хотелось оправдаться. Неужели он не видит, как она страдает?

– По-моему, – сказал Киран, привлекая Мейв к себе, – больше всего вас тревожил и испугал ваш собственный пыл в брачной постели.

Кончики губ у Мейв опустились. Она удивленно уставилась на Кирана. Толстокожее животное!

– Мой пыл? Ваше высокомерие переходит все границы, милорд. Вы решили, что я только и мечтала о том, как прыгнуть в вашу постель?

У него на лице снова появилась эта распутная улыбка. Неотразимая и колдовская.

– Да. Именно так. Разве в то утро я не обнаружил вас спящей в моей постели?

– Я пришла тогда к вам только для того, чтобы как можно скорее, как только вы вернетесь, узнать, почему вас спешно вызвали в Дублин, – надменно заявила Мейв. – А вовсе не потому, что я сумасбродная идиотка, потерявшая голову от ваших поцелуев.

– Значит, это не вы, а какая-то другая рыжеволосая ирландка лежала в моей постели в то утро, обнимая меня, говорила, что соскучилась по мне?

Черт бы его побрал! Киран напомнил ей то, о чем она предпочла бы забыть.

– Вы не понимаете! – продолжала Мейв. – Передергиваете факты. И я не позволю вам пустить в ход ваши коварные уловки, чтобы разубедить меня в том, что вы законченный негодяй!

Киран крепче обнял Мейв за плечи.

– Вы же знаете, что я не мог спасти Куэйда. Только не хотите в этом признаться. Вы также знаете, что в то утро я спал с вами вовсе не для того, чтобы вас обмануть или обидеть. Вам неприятно то, что вы страстно отвечали на мои ласки.

Мейв покачала головой. Ей не хотелось, чтобы эти слова были произнесены вслух. Но вот она – правда. От нее не отвертеться. Мейв ругала себя за то, что в объятиях Кирана забывала обо всем на свете.

Ей было бы намного легче ненавидеть Кирана, если бы он говорил с ней насмешливо. Но сейчас он говорил с ней серьезно и искренне. Проклятие!

Как легко удается этому человеку вызвать ее гнев, ее страсть, будить в ней сильные чувства! До него никому это не удавалось. Стоило ему прикоснуться губами к ее губам, как способность трезво рассуждать покидала Мейв. Почему? Потому что у графа Килдэра была душа англичанина, сердце воина, манеры афериста и ум еретика.

Так почему в таком случае Мейв не могла перед ним устоять?

Мейв смотрела на Кирана с возмущением и гневом. Но она не могла оставить без внимания вопрос, который сам собой у нее возникал: почему, когда Киран был рядом с ней, она не могла держаться с ним отстранение, сохранять невозмутимость? Ей нужно было хотя бы обменяться с ним парой слов, только чтобы слышать его голос. Пусть даже эти слова будут злыми и неприятными.

Как глупо!

– Вам нечего мне сказать?

– Хватит! Вы несете вздор, и я больше не хочу это слышать…

– Мы с вами можем совсем не разговаривать между собой хоть до самого утра. – Киран приблизил свое лицо к Мейв. Его глаза горели.

Сердце Мейв учащенно забилось. Ее бросило в жар. О святая Дева Мария, помоги ей!

– Не прикасайтесь ко мне.

Мейв закрыла глаза, чтобы не видеть бездонный омут его сине-зеленых глаз. Ей хотелось плакать.

– Хочу прикасаться к вам везде.

Голос Кирана вызвал в ней бурю ощущений. Ее тело невольно откликнулось на тембр его голоса, на вызов, который звучал в его словах. Мейв с наслаждением вдыхала его мускусный запах.

Дыхание Кирана щекотало ей щеку. Сладостное предвкушение охватило все ее тело. Почему он так действует на нее?

Его теплые губы коснулись ее щеки, затем медленно заскользили ниже, пребывая в опасной близости от ее собственных губ. Сердце у Мейв колотилось все сильнее, пока его биение не стало похоже на бег дюжины коней, мчащихся легким галопом.

Киран привлек Мейв еще ближе. Его губы почти касались ее губ. Оттого, что он все еще не поцеловал ее, Мейв испытывала досаду. Часть ее существа, не способная рассуждать, страстно жаждала момента, когда их губы сольются в поцелуе. Но разум противился этому желанию.

Киран пододвинулся еще ближе, но так и не поцеловал ее. Дрожащими руками Мейв вцепилась ему в плечи. Она ни за что не придвинется к нему и не поцелует его. Она не будет вести себя с ним как женщина легкого поведения.

Но когда в следующее мгновение Киран властно поцеловал Мейв, ею овладело желание, которое вмиг сломило ее сопротивление. Она прильнула к Кирану, открылась ему навстречу, стала его обнимать, позабыв обо всем на свете.

Киран обнял ее. Они стояли так близко друг к другу, что каждый дюйм его сильного мужского тела запечатлевался в ее разуме и в ее душе. И все равно Мейв думала, что это не так близко, как ей хочется.

Желание испытать и подарить более сильное блаженство одержало верх и одолело слабые протесты разума.

Киран снял свою рубашку, обнажив скульптурные выпуклости груди и живота. Он был великолепен при угасающем свете дня. От лицезрения его безупречного тела у Мейв перехватило дыхание.

– Ложитесь на постель, милая Мейв.

Лечь? До Мейв медленно доходил смысл его слов. У нее в голове зародился протест, но мгновенно потонул в наслаждении, которое Мейв испытала, когда Киран через платье начал ласкать ладонью ее грудь и соски.

Она тихо ахнула и стала извиваться всем телом.

Нет, это безумие.

Киран наклонился, выпустил ее груди на свободу и стал ласкать соски губами.

– Ложитесь, Мейв, – снова прошептал Киран. Мейв легла, не отрывая от Кирана горящего взгляда.

Он ей нужен. Мейв больше не сомневалась в том, что ее место рядом с ним. Это нельзя было объяснить, это можно было только почувствовать.

Киран подошел к кровати и задрал ей юбки. Мейв видела только лицо и плечи Кирана. Его глаза горели.

Он стал гладить Мейв, погружаясь в ее влажный жар.

– Вам нравится, когда я ласкаю вас здесь? – Кончиком пальца он начал гладить ее чувствительный центр.

– Да, – стонала она, выгибая спину.

Почему рядом с ним она становилась такой распушенной?

Мейв привлекла его и поцеловала в губы.

В следующее мгновение он разделся, лег рядом с ней, обнял за талию и поднял так, чтобы она села на него верхом.

Ощутив его в себе, Мейв запрокинула голову. Он погружался в нее все глубже и глубже.

– Я умру от наслаждения, милая Мейв.

Вскоре Мейв захотелось большего, и она стала двигаться быстрее. Разум у нее помутился, дыхание стало прерывистым. Под ней лежал Киран, он стонал все чаще и чаще. Мейв почувствовала, что он близок к оргазму. Киран выкрикнул ее имя.

Они одновременно взлетели на вершину блаженства.

Мейв в полном изнеможении рухнула на постель рядом с Кираном.

Промелькнули две нелегкие недели. Хотя Киран полагал, что их бурные любовные игры излечат их трещавший по швам брак, Мейв дала ему понять, что он заблуждается. После последней встречи они с Кираном едва перекинулись парой слов. Мейв до сих пор не могла понять, был ли вызван ее гнев самим Кираном и его неотразимыми чарами, или она злилась на саму себя за то, что у нее не хватает силы воли противостоять Кирану.

Прошел слух о том, что для борьбы против англичан формируется войско мятежников, и многочисленные обязанности заставили Кирана надолго отлучиться из Лангмора. Лорд Белфорд, его друг-англичанин, поехал вместе с Кираном. Флинн наконец прислал Мейв письмо, из которого следовало, что он жив и здоров. Мейв наконец-то спокойно вздохнула.

Однако ее покой длился недолго. От Флинна прибыл посыльный Юлик Макконнел. Он принес Мейв встревожившие ее новости об ужасном замысле Флинна и попросил у Мейв помощи в осуществлении этого замысла.

Мейв начала чувствовать дурноту по утрам.

Она сидела в комнате на верхнем этаже замка, пытаясь шить, но не могла, ощущая сильную слабость. Несмотря на все свои страхи, связанные с грядущим восстанием против англичан, Мейв крепко спала по ночам. Она даже днем дремала порой.

В конце концов, Мейв бросила шить.

Джейна с участием посмотрела на нее:

– Тебе так и не полегчало?

Мейв покачала головой, кусая губы. Джейна воткнула иголку в ткань, которая лежала у нее на коленях, и поинтересовалась:

– Последнее время ты жаловалась на боли в животе?

– Один раз, потом все прошло.

Кивнув, Джейна с любопытством взглянула на сестру:

– Когда у тебя последний раз были месячные?

«Больше двух месяцев назад». Мейв захотелось отрицать очевидное. Она не желала находить наиболее правдоподобный ответ для своего недомогания.

– Может быть, у меня жар. Или желчь разлилась. Или какое-нибудь непонятное заболевание.

– Тебе известно, что есть одно женское недомогание, признаками которого являются отсутствие месячных и излишняя сонливость? Беременность. Милая, у тебя будет ребенок.

Услышав эти слова, Мейв закрыла глаза, не желая видеть очевидного. В глубине души она и сама догадывалась, что это может быть правдой, более того, она знала, что это так. Тем не менее, не могла с этим примириться.

Ребенок? Сейчас? Так скоро? Беременность – очень серьезный шаг в жизни женщины. Беременность еще больше отдаляла ее от той жизни, о которой Мейв мечтала. Беременность еще сильнее будет связывать ее с Кираном.

Святая Дева Мария, помоги ей! Готова ли Мейв навеки связать себя с воином-англичанином, который постоянно выводит ее из себя?

Очевидно, природа не оставила ей другого выхода.

Что Мейв скажет своему мужу? И должна ли она сообщить об этом Кирану? Может быть, Джейна ошибается. Но даже если Джейна права, Мейв не готова сообщить Кирану о том, что у нее будет ребенок. Их брак трещит по швам. Киран, враг ее страны, обрел слишком большую власть над Мейв. Ребенок только все запутает в их отношениях, усложнит ее и без того нелегкую жизнь.

Джейна подошла к сестре:

– Ты такая бледная, сестричка. Может, полежишь еще немного?

Мейв кивнула. Но не успела она выйти из комнаты, как услышала шаги, доносившиеся с лестницы. К их двери подходил Киран, уставший после долгой дороги. На боку у него был пристегнут меч в ножнах.

Он приказал служанкам приготовить для него ванну и повернулся к Джейне:

– Как дела у маленького Джеральта?

– Он здоров, милорд, – ответила Джейна.

– Отлично. Оставьте нас, пожалуйста. – Киран бросил взгляд на Мейв.

Мейв отвела глаза, глядя вслед удалявшейся Джейне.

Устало опустившись на стул, Киран разулся, снял с себя оружие и тунику. Мейв не заметила, как загляделась на мужа, продолжая размышлять о том, почему даже сейчас от одного вида его обнаженной груди у нее учащенно бьется сердце.

– Скоро будет мятеж, – сказал Киран, в упор глядя на Мейв. – Мятежники где-то скрываются. Они на грани отчаяния и пойдут на что угодно ради своего дела. – Киран еще сильнее помрачнел. – Идейный вдохновитель мятежников – мой отец. До меня дошли слухи, что их замысел – чистое безумие.

Мейв не отвела взгляда. Теперь ее сердце билось сильнее от страха, который ее охватил после слов Кирана. В весточке, которую привез Юлик, Флинн и вправду упоминал о Десмонде О'Нилле. Мейв было известно, что задумали мятежники. Замысел ужасал ее. Так же, как и роль, которую ее брат хотел отвести в этом мятеже Мейв.

– Если ваш брат и мой отец добьются успеха, погибнет много людей. Мейв, я понимаю, что между нами не все так просто. Вам не нравится, что я поддерживаю короля Генриха. Но нас с вами объединяет желание предотвратить кровопролитие и спасти множество человеческих жизней; Помогите же мне, – попросил он. – Расскажите все, что вам известно о плане мятежников.

Мейв отвела глаза. Оказав помощь Кирану, она предаст родного брата. Возможно даже, что Флинна постигнет участь ее бывшего жениха Куэйда. А после смерти родителей Флинн всегда защищал сестер О'Ши. И Мейв его любит.

Но если она откажет Кирану в его просьбе, могут погибнуть десятки, а то и сотни ни в чем не повинных людей. Чьи-то отцы, братья, сыновья. Многие из них почти дети. Много, слишком много людей откликнутся на призыв Флинна примкнуть к восстанию. Не задумываясь о том, какую жестокую цену им придется заплатить за то, чтобы у Ирландии было такое будущее, каким его видит Флинн. Неужели никто из мятежников не понимает, что только мирные переговоры с Англией помогут Ирландии добиться свободы?

– Мейв. – Киран взял ее руки в свои ладони. – Я понимаю, что слишком многого от вас прошу. Знаю, вам трудно поверить в то, что я искренне хочу, чтобы война окончилась и в Ирландии наступил мир. Но это правда.

Мейв тоже нужен мир. Чтобы Джейна могла спокойно растить маленького Джеральта. Чтобы Фиона навсегда забыла о своих страхах. И чтобы сама Мейв могла родить своего ребенка в стране, избавившейся от иноземного гнета.

Но как может Мейв с легким сердцем отдать будущее Ирландии на откуп человеку, который всей душой предан Англии? Киран убежден, что ирландский народ должен жить под властью англичан.

О святая Дева Мария! Разумом Мейв понимала то, чего не желало понимать ее тело, – она не может вручить судьбу своего брата в руки графа Килдэра, который не ударил палец о палец, чтобы спасти от казни ее бывшего жени-ка. Возможно, спасти Куэйда было не в его власти, но он мог хотя бы попытаться сделать это. Если бы Куэйд не был его соперником. Ни для кого не секрет, что Киран и Флинн люто ненавидят друг друга. Так неужели в Лангморе не будет мира до тех пор, пока один из них не покинет эти края или не умрет? Мейв похолодела от этой мысли.

– Мейв! – Киран сжал ее руки и умоляюще посмотрел на нее.

– Вы переоцениваете мое влияние на мятежников. Они мне не доверяют, милорд, – сказала она.

Мейв считала немыслимым предать брата и тем самым обречь его на казнь. Мейв могла лишь надеяться на то, что сможет дать Кирану подсказку, при этом не раскрыв местонахождение Флинна. Чтобы Килдэр сумел предотвратить кровопролитие.

– Я знаю, вы располагаете необходимыми сведениями, Мейв, – заявил Киран. – Весь минувший год вы осуществляли связь между мятежниками, передавая их сообщения.

Откуда Кирану это известно? Ее охватила паника. Мейв затаила дыхание и отвела глаза.

– Неужели вы думаете, что мятежники возложат столь важную задачу на женщину?

– Разумно доверить эту задачу женщине-ирландке, которую не заподозрят англичане. Все вам доверяют, Мейв.

Она пожала плечами, избегая смотреть Кирану в глаза:

– Точно так же, как вы, милорд, я располагаю только слухами.

– Какими именно? – резко спросил Килдэр.

Мейв стала лихорадочно рыться в памяти, пытаясь вспомнить какие-нибудь несущественные подробности, только бы не выдать брата, но и о них решила умолчать, чтобы не подвергать Флинна опасности. Наконец она сказала:

– Замок Малакайд не единственная английская крепость, которую мятежники хотят вернуть.

Киран посмотрел Мейв в глаза:

– Хотите сказать, что они намерены захватить весь Пейл?

– Если подвернется благоприятный момент, они не упустят случая это сделать.

– Но как они могут вынашивать такие далеко идущие планы? В их войске всего сотни две бойцов.

Мейв стала нервно ходить по комнате. Затем подошла к столу и незаметно убрала какой-то свиток.

– Полагаю, у них есть оружие, которое хранилось во многих домах и раньше использовалось для хозяйственных нужд.

Сказав это, Мейв швырнула свиток в огонь.

Киран с ужасом наблюдал за этой сценой. Его лицо стало пепельно-серым.

Посмотрев Кирану в глаза и убедившись, что он понял все, на что она намекала, Мейв, не промолвив ни слова, с чувством исполненного долга удалилась из комнаты.