Его непокорная невеста

Глава 14

– Так что же ты теперь будешь делать? – спросил Арик, когда они с Кираном сидели вдвоем в пустом обеденном зале.

Задумчиво глядя прямо перед собой, Киран пожал плечами и сильнее сжал пальцами большую кружку эля. Весь вечер он составлял послания другим англичанам, обитателям Пейла, предупреждая их о том, что в ближайшие дни ожидается массированное наступление мятежников. Он разработал план, как защитить Лангмор силами своего войска. Однако Килдэр не был уверен в верности своих солдат. Еще неизвестно, на чьей стороне они будут сражаться. Киран все же надеялся, что они не перейдут на сторону мятежников.

Закончив с письмами, Киран вот уже целый час сидел с Ариком. Он рассказал ему все, что знал о восстании, и все, на что намекала ему Мейв. Киран чувствовал себя совершенно разбитым и хотел спать. Но ему нужно было услышать совет друга, и никто из потенциальных мятежников не должен был их подслушать.

– Что буду делать? – переспросил Киран, пригладив волосы. – Буду ждать. Не знаю, где прячутся Флинн и мой отец. Мейв знает, но мне об этом не скажет. Она мне не доверяет, – добавил он, помолчав.

– Мейв считает тебя врагом, представляющим угрозу для ее родных. Со временем она примет тебя.

Киран горько рассмеялся.

– А ты, оказывается, еще больший мечтатель, чем я. – Он покачал головой. – Мейв никогда меня не примет. Может быть, она – спокойное, тихое создание. Больше склонна к чтению, чем к борьбе, но она до последнего вздоха будет мне сопротивляться. Маловероятно, что она меня когда-нибудь примет.

– И поэтому ты потерял покой.

Арик, как всегда, видел друга насквозь.

Не зная, радоваться ему такой проницательности или огорчаться, Киран кивнул.

Арик вопросительно посмотрел на него.

– С чего ты взял, что она относится к тебе так, как ты это себе представляешь?

– Потому что… – Киран вздохнул. – Потому что я ее люблю.

Киран отставил кружку в сторону и закрыл лицо руками. Неужели то, что он только что сказал, правда? Он в самом деле любит Мейв? Да, любит. Но почему он полюбил именно ее?

Арик рассмеялся:

– Рад, что ты разделяешь нашу с Дрейком судьбу. Жаль, что любовь заставляет нас любить женщину до умопомрачения. Но к сожалению, нам ничего другого не остается.

Увидев, что его друг даже не делает вид, что расстроился, и не сочувствует ему, Киран нахмурился.

– Тебе легко говорить. Жена отвечает тебе взаимностью.

– Очень скоро Мейв тоже ответит тебе взаимностью. Вот увидишь.

– Нет, – покачал головой павший духом Киран. – Из-за Куэйда, Флинна, мятежа, из-за своей Ирландии она никогда не будет мне доверять.

Арик улыбнулся.

– Ты сумеешь ее уговорить, с твоими-то талантами умасливать женщин.

– Чем чаще я буду ее умасливать, тем больше она будет питать ко мне отвращение. Так стоит ли игра свеч?

– О, да у тебя все серьезно, – сказал Арик. – Ты и вправду любишь ее всем сердцем. Раз тебе нужно не только ее тело, но еще разговоры с ней и ее благосклонность.

Киран бросил на Арика испепеляющий взгляд:

– Спасибо, что не преминул лишний раз подчеркнуть, какой я законченный идиот.

– Нет. Я считаю, ты не ошибся, выбрав себе Мейв в жены, – возразил Арик.

– Это ровным счетом ничего не значит, – заявил Киран. – Потому что Мейв никогда не допустит меня до своего сердца.

– Допустит, – отмахнулся Арик.

Киран поднялся.

– Тебе меня не понять. Ты никогда не сомневался в любви Гвинет, не опасался, что она любит другого.

– Если ты помнишь, первое время после того, как мы с ней поженились, она сохла по сэру Пенли Фэрфаксу, – напомнил Арик.

– По этому придурку? Гвинет не любила его. Это была не любовь. Ей хотелось выйти за него замуж из-за его высокого положения. Чтобы стать леди. Когда Гвинет согласилась выйти за тебя замуж, она отдала тебе свое сердце. И Эверил тоже любила Дрейка с самого начала.

– Мейв не может выйти замуж за мертвеца, – заметил Арик.

– По-моему, Куэйд до сих пор живет в ее сердце, – возразил Киран. – Она все еще обвиняет меня в его смерти. А также в том, что убедил ее изменить ему и его памяти.

Арик помолчал, размышляя:

– Конечно. Это гораздо легче, чем посмотреть правде в глаза и признать тот факт, что ты ей стал дорог.

– О, как бы мне хотелось, чтобы это было правдой! – Киран вздохнул и снова сел на скамью. – Но ты просто утешаешь меня.

– Если тебе хочется так думать – дело твое, – проговорил Арик. – А что ты собираешься делать, если Мейв забеременеет? Уедешь из Ирландии, а потом вернешься за ребенком или останешься жить здесь?

Это был нелегкий вопрос. Минуту-другую Киран молчал. Он давно хотел уехать из Ирландии. Но теперь перспектива разлуки с Мейв удручала Кирана. Он с удивлением обнаружил, что этот зеленый сырой остров обладает своеобразным очарованием. Но долгие годы жить бок о бок с Мейв без надежды на взаимность, молчаливо сносить, как она сохнет по своему усопшему жениху и заодно с мятежниками замышляет что-то против Кирана, было выше его сил. В конце концов они возненавидят друг друга, как это было с его собственными родителями. А что, если Арик все-таки прав?

– Понятия не имею, что буду делать, если Мейв забеременеет. – Он вздохнул, потянулся к кружке с элем и залпом выпил ее до дна. – Ей-богу, не знаю.

– Мятежники наступают! – еще до рассвета послышался чей-то крик, за которым последовал, громкий стук в дверь Кирана. – Мятежники идут!

Киран мгновенно проснулся и вскочил с постели. Его сердце отчаянно забилось.

– Собери людей и разбуди лорда Белфорда. Я скоро спущусь! – крикнул Киран, надевая тунику и брюки.

В комнату, постучавшись, вошел Кольм:

– Лорд Белфорд уже на ногах, милорд.

– Все готово?

– Да, они закончили копать вчера утром.

– Хорошо. – Киран ободряюще улыбнулся юноше. – Сколько их?

– Человек пятьдесят или около того, милорд. Больше, чем предполагал Киран.

– Пошли еще пару пехотинцев, чтобы следить за их продвижением. А потом возвращайся и возьми под охрану лангморских женщин и малыша Джеральта. Собери их всех вместе.

Округлив глаза, Кольм опрометью бросился выполнять приказание.

Ругаясь себе под нос, Киран прошел во двор замка. Никогда раньше он не испытывал страха перед началом сражения.

Кольм стоял в холле с Бригиттой, которая была сейчас больше похожа на испуганное дитя, чем на юную расцветающую женщину. Джейна спокойно баюкала малыша.

Фиона стояла в дверях спальни и держала Мейв за руку. Мейв выглядела слабой и бледной.

Глядя на испуганные лица сестер, Киран хмурился. Неужели они боятся прихода мятежников? Почему? Ведь они сражаются за их общее дело.

Киран снова посмотрел на Мейв, ожидая найти в ее глазах признаки тревоги – хоть что-то, что могло бы дать ему надежду и вдохновить его на бой. Но он чувствовал только ее огромное внутреннее напряжение. И еще она была немного бледнее, чем обычно. Но Киран почему-то боялся за нее.

Он не был настолько глуп, чтобы ошибочно полагать, что она сможет когда-нибудь его полюбить. Но ему нужны ее улыбка и ее близость. Мейв завладела им, словно лихорадка, от которой он не может избавиться.

А последние три дня она почти не разговаривала с ним, ссылаясь на недомогание. Лежала в постели. Бригитта говорила, что Мейв тошнит и все время клонит в сон. Он попытался пойти к ней, но Джейна не пустила его, конечно же, по настоянию Мейв.

Киран вздохнул и спросил, внимательно глядя на жену:

– Вы хорошо себя чувствуете, Мейв?

Она отвела глаза.

– Ступайте и сражайтесь в бою.

От того, с какой горечью она это произнесла, Кирана охватило уныние. Что ему делать, если он противен собственной жене, а его сердце принадлежит ей одной? Наверное, именно его любовью к Мейв объясняется полное отсутствие интереса к красавице дочке лавочника. Как Киран мог докатиться до этого жалкого состояния?

«Но теперь с этим ничего не поделаешь», – думал он, спускаясь по ступенькам во двор замка, где Кирана ожидало его войско. Он был приятно удивлен, увидев, что все двадцать три ирландских солдата находятся в строю. Кроме того, к ним присоединилась дюжина новичков.

Киран повернулся к своему стражнику:

– Кто эти люди?

– Извините, милорд, – попытался объяснить Шейн. – Это ирландцы, которым не по нутру планы мятежников. Прошел слух, будто вы честный малый. Они пришли, чтобы доказать вам свою преданность.

Киран не успел ничего ответить, потому что как раз в этот момент к нему подошел Арик. А затем, тяжело дыша, подбежали два стражника.

– Милорд, мятежники привели с собой человек пятьдесят – не меньше. Они пешие, и многие из них несут в руках горящие факелы.

Киран похолодел. Это было как раз то, чего он боялся: мятежники спалят Лангмор дотла, никого не оставив в живых. Раз уж эта крепость им больше не принадлежит, пусть она не принадлежит никому.

Такая тактика уравновешивает силы противников в войне, но зачастую приводит к огромным потерям. В огне гибнут женщины и дети. Огонь не щадит никого. Неужели Флинн этого не понимает? Неужели его не заботит то, что этот замысел означает для него потерю дома и близких?

Очевидно, ему все равно.

Киран сделает все возможное, чтобы Лангмор не повторил участи его родного Болкорти, сожженного дотла много лет назад.

Повернувшись к своему увеличившемуся войску, Киран громко скомандовал:

– Будьте наготове. Наш план вам известен. Где мои лучники?

Вперед вышли четыре пеших война, держа в руках луки и стрелы. Их суровые лица выражали решимость. На этих четверых стрелков Киран мог полностью положиться.

– Сначала вы займете свои позиции наверху зубчатой стены. Я буду готовить к битве остальную часть войска. А вы в это время, пока мятежники будут идти по дороге, приближаясь к крепости, постараетесь поразить стрелами как можно больше живой силы противника. Мятежники не должны дойти до стен Лангмора.

Четверо лучников удалились, чтобы исполнить его приказ. Киран повернулся к остальным солдатам:

– Держите оружие наготове. Я верю в ваше мужество. Смотрите друг другу в спину. У каждого из нас есть семья, и мы должны ее защитить.

– Да, милорд! – крикнул один из стражников, остальные поддержали его.

– Всем ясен наш план?

Судя по лицам солдат, все понимали, о чем идет речь, – даже новенькие. Киран, разумеется, не был в восторге от того, что совершенно незнакомые люди узнали о его замысле. Единственное, на что мог рассчитывать Киран, – это доверие войска, которое он сумел завоевать. Его солдаты не замышляют против него заговор с целью сдать графа Килдэра в руки мятежников.

– Когда я отдам приказ, – сказал Киран, – действуйте быстро. Наше преимущество во внезапности.

Солдаты закивали, а затем направились за ворота замка. Киран последовал за ними. Встретившись глазами с Ариком, он взволнованно спросил:

– Думаешь, мой замысел удастся, дружище?

– Лучшего плана и придумать нельзя, – ободрил его Арик.

– Надеюсь, – пробормотал Киран.

Слова друга не слишком успокоили Кирана, Он осознавал, что, как бы то ни было, сегодня погибнет много людей, Он тревожился за Мейв, зная, как она ненавидит кровопролитие, и готов был на все, чтобы его предотвратить.

Но это было все равно что достать луну с неба. Пройдя к краю пыльной тропинки, которая вела в Лангмор, Киран запрыгнул в ров и, согнувшись, притаился. Сверху он прикрыл ров настилом из травы, который вместе со своими солдатами мастерил несколько дней. Оставалось лишь надеяться, что немногочисленное войско мятежников не вышлет отряд для разведки местности перед боем. Медленно поднимающееся солнце слабо освещало землю, погруженную в серый туман. Если Кирану и войску замка удастся застать противника врасплох, это даст им необходимое преимущество.

Но если мятежники разгадают военную хитрость графа Килдэра, они не оставят от Лангмора камня на камне и всего через несколько часов от замка останется жуткое пепелище. Лангмор будет заброшен и позабыт точно так же, как его родной Болкорти.

Стараясь не думать об этом, Киран затаился. Он ждал, прислушиваясь к каждому шороху. Наконец он услышал шаги – шаги множества людей, которые перешли реку по мосту, а затем направились вдоль по дороге, ведущей в замок. Киран заметил свет от зажженных факелов. Ему мгновенно вспомнилось пламя того, далекого пожара, вопли и запах горящей человеческой плоти. Кирана охватил страх. Мятежники подходили все ближе, шагая по тропинке, по обе стороны которой были расположены рвы. Внезапно до Кирана донесся свист летящих стрел, смешанный с топотом ног. Через пару минут раздались стоны раненых и послышались глухие звуки падающих тел.

Остальные мятежники не задержались, чтобы помочь своим раненым товарищам. Вместо этого они бросились туда, где до них не могли достать стрелы лучников. Наконец они поравнялись с недостроенной крепостной стеной, ища укрытия под зубчатой стеной.

Сердце у Кирана учащенно забилось. Лоб покрылся испариной.

– Вперед! – крикнул он.

По его команде солдаты отшвырнули самодельные настилы из травы и набросились на ошеломленных мятежников. Перепрыгивая через лежавшие на земле тела, Киран вместе с солдатами ринулся в атаку. Завязалась ожесточенная битва.

Выхватив меч, Киран отражал удары и наносил их противнику. Его оружие то и дело натыкалось на уязвимую человеческую плоть. Бок о бок с ним храбро сражался его друг Арик, одного за другим поражая врагов.

Над землей занималась розово-оранжевая заря. Воздух наполнился запахом крови. Пот стекал по лбу Кирана, попадая ему в глаза.

Тем временем мятежники с факелами в руках подобрались к стенам Лангмора. Когда Киран, увидел их там, его охватила паника.

– Арик, смотри! – крикнул он.

– Иди. Я остановлю вон тех, – сказал Арик, имея в виду нескольких мятежников, которые до сих пор находились перед лангморскими воротами.

Кивнув, Киран приказал одному из воинов следовать за ним. Еще двоих он послал охранять стену Лангмора с противоположной стороны.

Остальные воины остались с Ариком, чтобы помочь защищать ворота.

Через пару мгновений Киран заметил трех негодяев – один из них держал в руке горящий факел. Двое других нашли деревянные леса, которые ранее использовались для возведения стены замка, а третий стал подносить факел к краю деревянной балки. Свет от факела осветил его злорадную улыбку.

К своему ужасу, Киран узнал в нем Флинна.

Господи! Как он может? Неужели он собирается сжечь дотла свой собственный дом? А как же его сестры, с которыми он вместе вырос, и его маленький племянник? А если все они погибнут в огне пожара?

Рассвирепев, Киран с мечом в руке бросился к Флинну. Лангморский солдат пришел ему на выручку, убив одного из мятежников. Киран поразил мечом еще одного ирландца.

И вот уже Киран стоял рядом с Флинном, горя желанием вонзить ему меч в живот.

Но он знал, что Мейв никогда ему этого не простит, и смотрел, как Флинн швырнул факел на деревянные леса. Киран потянулся за кинжалом, который висел у него сбоку.

– Погаси огонь! – крикнул он солдату, который стоял рядом, а сам ринулся к Флинну.

О'Ши старался уйти от удара, но Киран оказался проворнее. Он схватил Флинна за плечи и попытался сбить его с ног. Флинн сопротивлялся.

Киран ударил его кулаком в живот.

Флинн застонал и с ненавистью посмотрел на Кирана.

– Только не думай, что можешь нас одолеть, – с презрительной усмешкой процедил он сквозь зубы.

Рассердившись, Киран повалил Флинна на землю.

– По крайней мере, я остановил вас.

Флинн, пожав плечами, заявил:

– Это не считается, английский подонок. Остальные английские крепости будут до такой степени разрушены, что позднее нам не составит труда захватить и Лангмор. Так что англичанам рано трубить в фанфары, торжествуя победу. Все равно наша возьмет.

– Я на твоем месте не был бы так в этом уверен, – парировал Киран. – Все англичане в Пейле в курсе ваших планов. Вам никого не удастся застать врасплох. Все готовы к появлению мятежников.

Флинн был ошеломлен этим известием. Изменившись в лице, он начал ожесточенно сопротивляться. Киран ударил его в челюсть.

Флинн обмяк и затих.

– Огонь погашен, милорд.

Подняв глаза, Киран увидел, что лангморскому солдату удалось загасить пламя, затоптав его ногами.

– Молодец.

Поднявшись на ноги, Киран огляделся. Вокруг не было видно ни одного мятежника. Наклонившись, он рывком поднял Флинна на ноги.

– Ступай к своим товарищам и окажи им помощь, – приказал Киран солдату.

У входа в главную башню Киран видел, что Арику и остальным защитникам Лангмора успешно удавалось усмирять противников.

Однако мятежники не унимались.

Их боевой дух заметно упал, когда они увидели, что их доблестного предводителя, перекинув через плечо, тащит на себе граф Килдэр.

– О нет! – в ужасе воскликнул один из мятежников.

– О да! – рявкнул в ответ Киран. – Вы проиграли эту битву, и я беру вас всех в плен.

С помощью Арика и солдат Киран привел поверженных мятежников в лангморскую темницу. Там они распределили пленных по группам. Раненых поместили отдельно. Киран приказал двум солдатам отыскать в деревне местную врачевательницу, старую Исмению, и привести ее к раненым.

Флинна Киран поместил в отдельную камеру, находившуюся в дальнем конце погруженного в полумрак коридора. Когда он бросил Флинна на старые деревянные нары, тот глухо застонал.

Киран вышел из камеры и закрыл за собой тяжелую деревянную дверь. А потом дал знак охраннику запереть дверь на ключ.

Удостоверившись, что Флинн не сможет убежать, и радуясь, что мятеж удалось подавить без больших жертв, Киран поднялся по лестнице. Он горел желанием увидеть Мейв и убедиться, что с ней все в порядке. Хотя он знал, что мятежники не смогли разрушить стену Лангмора и проникнуть в крепость, тревога за жену ни на минуту не покидала Кирана.

Войдя в свою спальню, он увидел Кольма, который по его заданию охранял сестер О'Ши. Бригитта спала, Джейна баюкала плачущего младенца. Фиона стояла рядом со старшей сестрой, заламывая руки. Мейв – поодаль, у камина. В ее неподвижно застывшей фигуре чувствовалось огромное внутреннее напряжение.

Киран подошел к жене.

– Все закончилось, – сказал он. – Вы в безопасности.

Мейв повернулась к нему. Мгновение она смотрела на него холодно и равнодушно, словно не понимая, о чем он говорит. Выражение ее лица смутило Кирана и не на шутку встревожило. Не удержавшись, он положил руку ей на плечо.

Мейв с отвращением убрала его руку.

– Сколько человек распрощались с жизнью сегодня утром?

Киран затаил дыхание. Что она скажет ему, когда он будет вынужден ей сообщить, что Флинн находится у него в плену и что жители Пейла скорее всего потребуют, чтобы его отправили в Дублин и там публично казнили?

Наверное, Мейв на всю жизнь возненавидит его.

– Пока точно не знаю. Наверное, человек тридцать.

Мейв судорожно вздохнула.

– Полагаю, вы разочарованы, что число погибших не столь велико, как вам хотелось бы. День, когда не льется кровь невинных, вы наверняка считаете потерянным.

«Кровь невинных»? Господи, что за чушь! Слепая преданность Мейв Флинну и мятежникам задела Кирана за живое.

Бросив взгляд на Кольма и на остальных солдат, которые внимательно наблюдали за этой сценой, Киран гаркнул:

– Вон отсюда!

Все молча подчинились. Выходя из комнаты последним, Кольм плотно закрыл за собой дверь. В комнате воцарилась тишина.

После паузы Киран заговорил:

– Мне не доставляет удовольствие убивать. Я не так кровожаден, как вам кажется. Но я привык защищать то, что считаю своим по праву. Сегодня я защищал Лангмор, который за это время успел стать моим домом. А те, кого вы называете «невинными жертвами», пришли сюда, чтобы предать огню ваш дом, где в это время находились вы, ваши сестры и беззащитный младенец.

Мейв побледнела.

– Это правда?

– Да, они решили сжечь все английские крепости. По-вашему, я должен был молча наблюдать, как Лангмор гибнет в огне, и слушать ваши душераздирающие крики?

– Разумеется, нет, – тихо проговорила Мейв.

– Вы сами дали мне подсказку, чтобы я мог остановить мятеж. Из чего я заключаю, что вы считали этот план громадным злом.

– Но я не ожидала, что вы их всех поубиваете. Я только хотела, чтобы вы их остановили.

– Иногда, – вздохнув, проговорил Киран, – это одно и то же.

Мейв стояла, кусая губы.

– Мейв… – Киран обнял ее за плечи, но она не пошевелилась. Она была как натянутая струна. Однако не убрала руки Кирана со своих плеч.

– Погибшие… Я кого-нибудь из них знаю? – Ее голос дрогнул.

– Мне это не известно. Я послал Исмению к раненым пленным, которые сейчас находятся в темнице. – Киран медлил, не зная, как сказать ей об аресте Флинна. – Ваш брат также находится там.

– Флинн! – Мейв вырвалась из его объятий. – Он ранен? Я должна к нему сейчас же пойти…

Киран взял ее за плечо.

– С ним все в порядке. Он отделался несколькими синяками.

У Мейв отлегло от сердца.

– Мейв, у него серьезные неприятности. Я не могу вам лгать.

– Нет! Я поговорю с ним, попрошу его прекратить борьбу. Только пощадите его.

Мейв с мольбой смотрела на Кирана и сжимала его руки. Киран пожал в ответ ее руки.

– Это может оказаться мне не по силам, Мейв. Англичанам в Пейле предписано послать всех взятых в плен мятежников в замок Малакайд, где с ними будет разбираться парламент.

Мейв резко вырвала свои руки из ладоней Кирана.

– Это означает, что они приговорят их к смерти.

Он не счел нужным ей лгать.

– Скорее всего, это так.

– А вы, я уверена, хотели бы быть в глазах короля Генриха бесстрашным героем, подавившим восстание. Какой почет это вам принесет, какое уважение! И все это за счет брата собственной жены!

Киран был в отчаянии.

– Думаете, я мечтаю о славе, которую получу после этого проклятого мятежа? Я случайно наткнулся на Флинна как раз в тот момент, когда он поджигал подмостки у лангморской стены. Мне хотелось убить его за такое вероломство, за то, что он подвергает вас опасности. Но я не сделал этого только потому, что пощадил ваши чувства. Но вам, я вижу, на это наплевать.

Мейв молчала, высоко держа голову.

Киран был взбешен:

– Почему вы не хотите понять, что, участвуя в мятеже, Флинн сам приговорил себя? Он добровольно решил внести свой вклад в зловещий замысел, который предполагал убийство множества ни в чем не повинных людей и превращение в руины их жилищ. Вы считаете, что это должно сойти ему с рук?

– Но ведь ничего страшного, в конце концов, не случилось, – возразила она. – И он все равно должен из-за этого умереть?

– Флинн не успокоится, пока не увидит, как льется кровь англичан. Я не могу пощадить его для того, чтобы в дальнейшем он смог убивать других людей.

Сказав это, Киран повернулся и, выходя из комнаты, хлопнул дверью. Когда наконец его гнев остыл, на смену ему пришли душевная боль и отчаяние. Он размышлял о том, что англичанам и ирландцам нельзя вступать в брак между собой. Достаточно вспомнить его собственных родителей. И как ни горько ему было сознавать, их союз с Мейв в очередной раз подтвердил эту истину.

– Что ты задумал? – спросил Арик у Кирана на следующий день, когда они объезжали стены крепости, осматривая, не повредили ли их мятежники.

– Проклятие! – ругался Киран, сжимая в руках поводья. – Что мне еще остается делать? Если я передам Флинна в замок Малакайд вместе с остальными мятежниками, меньше чем через неделю парламент приговорит его к смертной казни. Я уже получил соответствующие послания из Дублина, где сказано, что все оставшиеся в живых мятежники через неделю должны быть у них. Но если я исполню свой долг гражданина, Мейв никогда мне этого не простит.

Арик хотел напомнить другу, что отказ подчиниться будет расценен всеми как предательство, но предпочел промолчать об этом. Он понимал, какой непростой выбор стоит сейчас перед Кираном, который не хочет терять свою дорогую супругу вскоре после свадьбы.

Однако Арик полагал, что его друг – наполовину ирландец – может совершить ошибку. Флинн – опасный противник, которому нечего терять и который ни перед чем не остановится. Он ни за что не откажется от идеи мятежа и будет биться до последней капли крови.

– Что ты будешь делать с Флинном, если оставишь его в Лангморе, как ты намереваешься?

Киран пожал плечами. В последние дни он осунулся и постоянно был мрачен. Арик надеялся на то, что в скором времени неприятности Кирана закончатся. Мейв, без сомнения, поймет, в какое непростое положение поставила мужа, оказавшегося между двух огней. Если Киран примет ее сторону, он рискует вызвать гнев короля.

К тому же его горячо любимая жена Гвинет временами доказывала Арику, что в вопросах, связанных с женщинами и с чувствами, логика подчас оказывалась бессильна.

– Не знаю, что делать, – сказал Киран. – Пока я располагаю сведениями о том, что мятеж повсеместно потерпел поражение. Три четверти мятежников либо убиты, либо взяты в плен. Их вооружение примитивно. У них нет опорных пунктов и недостаточно денежных средств, чтобы их обеспечить. Все это говорит о том, что, пока в Пейле не укрепится власть Англии, я мог бы держать Флинна в подземелье в Лангморе.

– На это могут уйти годы, – заметил Арик.

– Да. Но по крайней мере Флинн будет жив и здоров.

Кивнув, Арик спросил:

– А что, если кто-нибудь из жителей Пейла или, не дай Бог, сам король Генрих узнает о том, что ты сделал?

Киран, стиснув зубы, смотрел прямо перед собой.

– Я… – Он вздохнул. – Полагаю, я готов к тому, что меня за это повесят.

– Ты готов пойти на такой риск только ради того, чтобы Мейв на тебя не сердилась?

Киран невесело рассмеялся:

– Знаю, со стороны это выглядит в высшей степени глупо. Это решение… Это решение идет вразрез с логикой. Но я не стану причинять боль Мейв.

Арик понимал, какие чувства движут Кираном.

– Тогда поступай, как считаешь нужным. Мы с тобой скрепили кровью клятву во взаимной верности, а значит, стали братьями по крови, – сказал Арик, протягивая Кирану руку, на которой был заметен тонкий шрам. – Вернувшись в Лондон, я помогу тебе, чем смогу. Я отправлюсь туда на будущей неделе.

– Что ты задумал? – Киран удивленно посмотрел на Арика и нахмурился.

– Я скажу королю Генриху, что мятеж подавлен и что все его предводители получили по заслугам.

– Нет, ты не можешь! – Киран остановил лошадь. – Этот обман грозит тебе смертью.

Арик улыбнулся:

– Но я решил рискнуть, чтобы помочь тебе, брат.

Киран молчал, размышляя над его словами, потом кивнул:

– Мне повезло, что у меня есть такие друзья, как вы с Дрейком.

– Главное, никогда не забывай об этом, – пошутил Арик.