Его запретная пара (СИ)

Глава 12

Тень

Сколько нужно выпить сверху, чтобы опьянеть?

Не знаю как кому, а мне три бара полностью, и то не уверен. Больше просто не лезло, точнее — лезло обратно, будто я устраивал алкогольное промывание желудка.

Завтра будет плохо. Хотя нет, плохо уже сейчас. Нет, плохо с того момента, как Настя сказала, что я для нее член семьи. А теперь, когда моя принцесса убрала запах, лишь бы отделаться от моего внимания, стало просто невыносимо.

Я клял свой организм за то, что он слишком быстро справлялся с токсинами и я трезвел. Так хотелось хоть на мгновение забыться, провалиться в пустоту опьянения. Но нет.

Тупик.

Случилось то, чего я больше всего боялся. И я лучше матери с отцом знал характер Насти и понимал: если она что-то для себя решила, то не отступит. И теперь она поставила задачу провести черту между нами.

Плевала она на истинность, а я, вместо того чтобы возненавидеть ее, радовался как дурак, что провел рядом с ней столько лет.

«Когда я приведу парня, ты сдашься?» — спросила она меня, глядя прямо в глаза.

Стояла передо мной, такая прекрасная и жестокая. Как человек, она не чувствовала того, что ощущал я. Привыкла ко мне.

Я как раз предавался отчаянию, когда получил сообщение о том, что Ди обернулась в тигрицу. Что Яр ушел от погони, и, скорее всего, эта парочка встретится на территории кошачьих.

Я тут же поймал такси и полетел туда, чтобы убедиться, действительно ли Ди обрела зверя. Ведь если это правда, то и Настя могла бы. Тогда она почувствовала бы нашу истинность на своей шкуре! Это был выход для меня. Настоящее спасение!

Всю дорогу я думал, как Ди могла обернуться с такой историей и в таком возрасте. До этого не было известно ни единого подобного случая. Может ли быть, что кто-то или что-то способствовало этому?

Черт, зачем я столько пил? Голова только заболела, и мысли спутались.

Что-то здесь было не так. Неладно. Во всей этой истории с Ди чувствовалось что-то не то. Чутье меня еще никогда не подводило.

И тот, кто мог немного пролить свет на ситуацию, сейчас на койке у Альбины спорил со смертью.

На территории кошачьих царил бедлам. Еще не сплоченные кошачьи словили транс от действий новенькой тигрицы, по следу которой пошел Яр, а Артур бросился ловить за нее пулю. А я, не будь дураком, пустил слушок: «Ди хочет подать заявку на пост главы».

Пусть будут в тонусе.

Позвонил Насте. Ответил какой-то хрен с бугра.

Я поломал немного деревьев у шерстяных, пообещал высадить новые.

Дьявол! Принцесса специально испытывала мои нервы, отгоняла меня от себя ссаным веником, злила.

Думает, что я отстану? Сдамся? Она же меня знает.

Не отпущу. Всем воздыхателям кости переломаю.

Может, и хорошо, что мне полтинник. До тридцати пяти я так нагулялся, намотался по свету и столько всего увидел, что мне хватает ума и опыта не наломать дров.

А вот второго сердца нет.

Хреново.

Мне всегда было на всех наплевать. До появления малышки в животе у Веры. До появления в этом мире Насти.

На что я только не шел: выменял секрет омолаживающих ледяных процедур у песца Никса, делал маски каждый день, ел молодильные яблоки Леона, которые он подбрасывал Альбине. Медитации, йога, духовные практики. Да чего я только не делал, чтобы не казаться своей истинной старым! В итоге я сейчас не выгляжу старше тридцати восьми. И что? Она видит во мне члена семьи! Она убрала свой запах, собирается заводить романы с зелеными юнцами.

Я брел к домику, где должны быть Ди, Аленка и Яр, а сам думал, что докатился. Докатился до состояния, что хочу излить душу елы-палы-женщине, а не друзьям. У Муна семья. У песца семья. Не хочу видеть их сочувствующие взгляды, а вот медоедка всегда могла предложить что-то оригинальное.

Вон, храпит так, что слышно издалека!

И запах Ди точно изменился. Она тигрица!

Ха!

Может, еще есть надежда у нас с Настей?

В нос ударил запах дикого возбуждения, который буквально сочился из домика. Я остановился.

Медоедка храпела на крыльце, лежа поперек кресла-качалки, и не знала, какой разврат творится дома.

Ну, хоть у Яра все удалось.

Моя душа завыла:

— Елы-палы-женщина-а-а, горяча и бешена-а-а,

Ты скажи, за что мне эта — ик! — эта сука-любовь? Ик!

Медоедка резко распахнула глаза.

— Вздремнуть нельзя, елы-палы! — Аленка села на кресле-качалке ровно, оглянулась и ахнула: — И почему я здесь прохлаждаюсь?

Втянула воздух, подозрительно посмотрела в сторону дома и понятливо закивала. Она отвела взгляд и с удивлением остановила его на мне.

— Те-е-ень, все елы-палы? Мне снилось, как ты горланишь.

Я привалился к дереву, прислонился к коре головой, ища опору.

— Не приснилось.

Медоедка тут же подскочила на ноги.

— Тень…

Я оттолкнулся от дерева и оказался рядом с ней:

— Ди превращалась в тигра? Как? Ты сама видела? Что спровоцировало? Были какие-то признаки оборота? — Сам не заметил, как схватил медоедку за плечи.

Аленка посмотрела на меня с сочувствием. Это разозлило еще больше.

— Ну же! Говори! Она при тебе обернулась?

— Да, елы-палы.

— Почему?

— Нас преследовал глупый львеныш. В один момент он замахнулся лапой, и все, елы-палы! На соседнем сиденье со мной огромная кошка. Даже спинку сломала, представляешь?

— Чью? Льва?

— Сиденья, елы-палы.

— А дальше? Зверь взял верх?

— Да, елы-палы. Она погналась за львенышем, надрала ему задницу, загнала на дерево, а потом пошла тереться о деревья — оставлять запах на территории.

— А когда она обернулась обратно? Как человек взял верх?

— Мне кажется, это заслуга Жанны. Ди была так шокирована поступком сестры и тем, что Артур закрыл ее собой, что обернулась обратно, елы-палы.

— Значит, обернулась при угрозе жизни, а взяла контроль над зверем из-за эмоционального потрясения, — взволнованно проговорил я вслух.

— Тень, ты что задумал, елы-палы?

У меня даже дыхание сбилось.

— Если бы Настя хоть раз почувствовала истинность, она бы все поняла. Ей нужно обернуться зверем… — Я возбужденно начал озвучивать свою идею, и тут медоедка вдруг влепила мне пощечину.

Не больно, но неожиданно.

— Это что было? — переспросил я, глядя в лицо мелкой нахалке.

— Отрезвин, елы-палы! Ты что, хочешь наломать дров? Да тебя если Настя после этого простит, то глава гибридов, папенька ее, точно четвертует.

— Я не подвергну ее реальной опасности, Ален! Я не дурак. Я все рассчитаю. Это мой шанс, я должен его использовать.

— Тень, елы-палы! Остановись.

— Это лучше, чем свернуть шею каждому ухажеру на ее глазах, верно?

— Тень, ты сатанеешь, елы-палы! За что всегда тебя ценила, так это за холодный ум и умение отстраниться от эмоций. Да у тебя выдержка же о-го-го!

Я молча посмотрел на медоедку, ощущая, что ее слова не оставляют и следа в моей душе. Они будто отлетают, как резиновые мячики.

— Тень, елы-палы! Мне не нравится твое выражение лица.

— Я должен это попробовать. Только мне сначала надо поговорить с Ди. — Я отодвинул кресло-качалку, которая мешала входу, двинув под колени медоедки так, чтобы она упала на сиденье и немного прокатилась.

— Тень, ты не чувствуешь, что ты внутри будешь некстати?

Я втянул воздух.

— Ее девиз непобедим. Возбудим и не дадим. Нет у них еще ничего, а у меня горит. — Я дернул дверь на себя, вырвал вместе со щеколдой так, что отошел косяк.

Прямо за дверью стоял абсолютно голый Яр, розовый, как попа младенца. От него шли волны жара.

Ягуар сложил руки на груди:

— Это у меня горит, а у тебя подгорает!

А в глазах так и читалось: «Знаешь, что ты мне сейчас обломал?»

— Брось, я никогда не был тактичным! — Я хотел хлопнуть за собой дверью, но она пролетела наружу, а косяк окончательно упал прямо в руки медоедке.

Я нашел глазами Диану. Яр прятал ее за своей спиной, не давая мне увидеть даже часть ее лица.

Это разозлило меня еще больше.

Почему у всех все с препятствиями, но «на мази»? Почему у меня одного все через одно место? Месть за десятки жизней, что я хладнокровно забрал, будучи наемником? Или что-то еще?

Ди накинула на плечи Яра махровый халат и запахнула полы.

Так смешно! Только люди настолько обеспокоены наготой.

Яр шатался, едва стоя на ногах. Красный как рак. Смотрел на меня волком, будто я хочу отобрать его добычу.

Все признаки истинности налицо. В присутствии конкурента кроет так, что трудно контролировать, пока не произойдет близости.

— Хреново выглядишь, мужик. Но тебе придется отойти и дать мне поговорить с Ди.

— Иди к черту, Тень. И лучше не двигайся, иначе я не смогу контролировать зверя.

Я посмотрел за спину кошака. Увидел край шорт и футболки на Ди.

— Так она же одета. Что панику развел?

— Ему плохо, — подала голос девушка из-за спины Яра, и брюнет, как только услышал ее голос, блаженно прикрыл глаза, как довольный кот.

— Ну тогда ответь мне на пару вопросов и сделай ему хорошо! Не разводите му-му, когда оба друг друга хотите! — взорвался я, теряя контроль.

Ди удивленно посмотрела на меня, встав на цыпочки и выглядывая из-за плеча Яра, а потом стушевалась — отвела глаза и спряталась за ним.

Сама не понимает, а полностью приняла его защиту. Настя так никогда не делала.

Бесит.

Я схватил Яра за плечо, хотел отшвырнуть в сторону, а в следующий миг получил кулаком в челюсть.

Хо-ро-шо-то как!

Драка — вот что нужно, чтобы выпустить пар.

Мы кинулись друг на друга так, будто только и ждали шанса вцепиться противнику в глотку. Ди завизжала, медоедка заматерилась, а мы оба, казалось, отводили душу, выпуская все скопившиеся эмоции.

Мебель разлеталась в щепки, стены трещали. Мы махали кулаками, мяли бока, швыряли друг друга с каким-то ненормальным упоением.

Не знаю, сколько это продлилось. Просто в один миг мы так и остались лежать на полу, глядя в потолок и наблюдая за люстрой, которая качалась прямо над нашими головами.

Яр засмеялся. Сначала тихо, а потом громче и громче.

Я повернул к нему голову.

— А ты уже выглядишь не как озорная помидорка.

Яр повернул голову ко мне:

— Удар под глаз помог твоему нервному тику.

Я громко рассмеялся. Осмотрелся. Дом был как после бомбежки, а в дверях замерли Ди с Аленкой с непередаваемыми выражениями лица.

— Полегчало, елы-палы! — констатировала медоедка.

— Так вот как у сверхов ставят мозги на место, — взяла на заметку Ди. Потом она посмотрела на Аленку и попросила: — Я хочу увидеть Жанну. Ты знаешь, где ее закрыли?

И девушки пропали из виду, оставив нас двоих лежащими на полу.

Диана

— Ален, ты уверена, что Жанна здесь?

Мы спускались по полуразрушенным ступеням в подвал одного из зданий на территории.

— Насколько я знаю — да. Елы-палы, делай скидку на то, что шерстяные еще ничего не привели в порядок. Условий никаких. Слышала, только клетками обзавелись.

Звучало жутко.

Медоедка остановилась перед толстой железной дверью и сильно застучала по ней своим маленьким кулаком, оставляя вмятины.

Конечно же, на той стороне поспешили открыть. Показался крепкий мужчина, посмотрел на Аленку и вздрогнул, потом перевел взгляд на меня и вздрогнул еще раз.

— Посещения запрещены, — сообщил он неуверенно.

И видно — столько мужества ему стоила эта фраза, что в пот бросило.

— И для жертвы тоже? — спросила я, и мужчина словно подвис, отчаянно моргая. То ли морзянку выбивал, то ли просто растерялся.

Медоедка тут же воспользовалась моментом, протаранила его, таща меня за собой:

— Мы на минутку, елы-палы! Глазом моргнуть не успеешь.

Еще и подколола!

И дернула огромный затвор коричневой двери, которая со скрипом открылась.

Лампочка в длинном коридоре то и дело мигала, раздражая глаз. По обеим сторонам тянулись ряды абсолютно одинаковых дверей. Аленка вдруг остановилась и предложила:

— Елы-палы, тест! Попробуй понять по запаху, где твоя сестра.

— Зачем?

— Как зачем, елы-палы! Тебе самой не интересно? Ты теперь сверх как-никак. Отличная возможность попрактиковать новые навыки.

Я посмотрела на медоедку с досадой:

— Я не чувствую себя сверхом. Никакого сверхобоняния, сверхзрения, сверхслуха — ничего. Для меня все как обычно.

— Да это ты по привычке, елы-палы! Попробуй закрыть глаза и сосредоточиться на ощущениях.

Я попробовала.

— Не выходит. Я будто бы даже хуже чувствую, чем раньше.

Аленка нахмурилась:

— Хм… Странно, елы-палы! И я за всю жизнь не говорила столько «странно», сколько с тобой.

И подошла ко второй двери справа, дернула засов.

Мы вошли в ярко освещенную комнату размером пять на три. Брюнетка сидела на картонке на бетонном полу под решетчатым кубом спиной к двери. И она точно знала, что мы вошли, я видела это по напряженной спине и сжатым кулакам.

— Жанна! — позвала я негромко, но девушка даже не дернулась — делала вид, что оглохла

Вокруг темно, сыро и холодно, а сестра, насколько я помню, беременна. Как бы она ни поступила со мной, ребенок тут ни при чем. Сначала я хотела просто поговорить с ней, узнать про тетю, у которой мы жили маленькие, но, увидев, в каких условиях ее держат, поняла, что не могу остаться в стороне.

— Ален, можно ее выпустить?

Медоедка скосила на меня взгляд.

— Зачем, елы-палы?

— Жанна ждет ребенка, здесь просто ужасно.

— Сверхи куда крепче, чем люди, елы-палы. Не боишься, что убийца снова схватится за ружье? — Медоедка обошла клетку, чтобы оказаться лицом к лицу с заточенной и посмотрела той прямо в глаза. — Видишь, котяра неблагодарная, сестра даже после твоего отвратительного поступка думает о тебе и твоем потомстве. Что скажешь?

Жанна не двигалась несколько секунд, а потом медленно повернулась вполоборота. Наши глаза встретились. Взгляд ее говорил: «Провались в ад!» — но рот открылся, и я услышала:

— Прости. Я не знала, что ружье заряжено настоящей пулей, а не зарядом с транквилизатором.

— Чушь кошачья, елы-палы! — Аленка аж подпрыгнула на месте, посмотрела на меня: — Ты же ей не веришь? Артур еще до нажатия на курок крикнул предупреждение. Она знала, что делала.

Я посмотрела в карие глаза Жанны. Ни капли раскаяния. Она будто бы ждала, что я ей не поверю, что начну унижать, пользоваться положением. Меньше меня раза в два по комплекции, она сейчас была таким комком негативных чувств, что хватило бы на десятерых.

Неужели это все из-за нашего разного детства?

Легче всего было сейчас пойти по ожидаемому пути: разругаться в пух и прах с сестрой и записать в ее вечные враги. Но для меня есть святые вещи. Вадим всегда говорил, что с посторонними можно сойтись и разойтись, а с членами семьи так нельзя. На своего нельзя насмерть обижаться, что бы он ни сделал. Можно спорить, ругаться, выяснять правду, но никогда навсегда не расставаться. Вот что значит семья. Она неразлучна.

А сестра — это семья.

— Жанна просто поздно услышала, что сказал Артур. Она уже нажала на курок.

— Бред, елы-палы! — уперла руки в боки Аленка.

Я твердо посмотрела на медоедку:

— Не бред. Так как нам выпустить Жанну?

— Никак, елы-палы! — Медоедка сложила руки на груди и посмотрела на меня волком.

— А если я не имею никаких претензий и письменно это подтвержу?

— У нас все равно есть как минимум один раненый сверх, а как максимум — труп, елы-палы! Все зависит от того, выживет ли пума.

— Хорошо. Зайду с другой стороны. Кто должен судить Жанну?

Медоедка сощурила один глаз и поджала губы, несколько секунд не отвечала, но, видя, что я не отстану, с тяжелым вздохом призналась:

— Клан, елы-палы.

— Клан во главе с главой?

Медоедка посмотрела на потолок. Обсуждать это она явно не хотела.

— Хорошо, я узнаю у других. — Я медленно развернулась в сторону выхода.

И тут медоедка заговорила голосом противной старушки:

— Когда выбирают главу клана, принимают свод внутренних правил, елы-палы.

— А если главы нет, то и свода нет, так?

Аленка строго посмотрела на меня, с давлением произнесла:

— Лучший вариант — оставить Жанну в заточении до выбора главы и принятия внутреннего свода правил и вынести решение, елы-палы.

— Но тогда дата конфликта будет раньше даты принятия этого свода. Это юридически неправильно.

У медоедки вместо ногтей резко вылезли черные когти.

— Тогда правильно отдать твою любящую сестренку под решение всех глав клана! Они-то церемониться с убийцами не станут, елы-палы!

Аленка злилась, значит, лазейка действительно была. И она как раз заключалась в том, что если я откажусь от претензий к Жанне, а у клана кошачьих еще нет этого принятого внутреннего свода, то можно все свести на нет. Если я права, то я сейчас смогу вытащить сестру из этой клетки в тепло.

Я медленно обошла куб под двумя пристальными взглядами. Жанна смотрела на меня с горячей обидой и ненавистью, Аленка — с напряженным ожиданием.

— Не вижу замка. — Я посмотрела на медоедку.

— И не увидишь, елы-палы. Клетку могут поднять только десять взрослых сверхов, иначе в ней не было бы никакого смысла.

Похоже, без помощи кошачьих мне не обойтись. Мне нужно десять сверхов на моей стороне.

Я посмотрела на Аленку, она тут же переполошилась:

— На меня даже не смотри, елы-палы. Я этой поганке помогать не собираюсь.

Я мельком глянула на Жанну. Брюнетка не сводила с меня взгляда, и в нем не было ни капли благодарности. Так смотрит зверь. Стоит выпустить — он набросится на тебя.

Я встряхнула головой.

Мы теперь семья. А семья своих не бросает.

Что ж, надо как-то уговорить десятерых котов быть на моей стороне. Задача архисложная, учитывая мое положение, но не невозможная.

Один кот нашелся быстро. Муженек Жанны поджидал у выхода вместе с охранником и тут же кинулся ко мне:

— Диана, она беременна. Прошу тебя…

Я посмотрела на него так, что он запнулся.

— Мне нужно собрать десятерых сверхов, чтобы поднять клетку. Как понимаю, один есть?

— Андрей. В твоем полном распоряжении.

— Эй! Не положено! — вмешался в разговор охранник. — Клетку нельзя трогать. Выпускать нельзя.

— Кто сказал?

— Глава.

— Кто глава?

— Ну… Временный… Яр? Раз Артур того самого.

— А я тоже претендую на пост главы. Не знал?

— Н-нет. — Охранник даже заикнулся.

— Теперь знаешь.

Я повернулась к мужу сестры:

— Андрей, у тебя есть надежные друзья, готовые помочь? Мне нужно еще девять сверхов.

Блондин решительно кивнул и тут же умчался.

Аленка громко цокнула языком, вышла из-за двери и скептически посмотрела на меня:

— Спорим, Андрюшу никто не поддержит, елы-палы?

— Посмотрим.

Как оказалось, медоедка как в воду глядела. Через десять минут новоявленный свояк появился всего с одним другом, мрачный и расстроенный.

— Второй тоже есть. Максим.

Я кивнула высокому шатену. Он заинтересованно посмотрел в ответ.

— Слышал, твоя тигрица хороша.

— Так и есть, — блефовала я, не моргнув глазом.

Медоедка икнула.

Я сама удивлялась своей уверенности. Просто внутри меня зрело ощущение, что надо действовать блицкригом. Малейшее промедление или слабина — и я проиграла. Пока Артур в больнице, пока Яр борется с самим собой, я смогу спасти сестру, если буду действовать напролом.

Шатен игриво подмигнул, а я постаралась выдержать флирт с непробиваемым выражением лица. Наверное, он думает, что я без труда определяю, кто его кот. Что я теперь одна из них. И пусть пока он верит в это, другие тоже верят.

Я повернулась к охраннику:

— Ты — третий. Это приказ.

Охранник даже рот приоткрыл от такой наглости, но потом как-то покорно кивнул, растерянно моргнув.

Помню, в университете рассказывали, что большинству людей проще быть ведомыми и следовать за уверенным лидером, чем пытаться делать самостоятельные шаги. Так повелось еще с древних времен. Продиктовано законом выживания в малых группах, где шесть-восемь человек шли за вожаком. Если бы каждый гнул свою линию, род человеческий вымер бы. А род сверхов? Думаю, здесь мы мало чем отличаемся, разве что группы больше.

— Итак, трое есть.

— Четверо, — поправил Андрей. — Ты же тоже теперь сверх.

Опа.

Конечно, хорошо, что он так думает, но вот я совсем не чувствую в себе суперсил, а значит, из-за меня план может провалиться. Мне ни в коем случае нельзя поднимать клетку.

Я строго посмотрела на свояка:

— А Жанну кто будет вытаскивать?

— Она не маленькая?

— Она беременная женщина, которая несколько часов просидела на коленях без возможности разогнуться. Сколько времени вы продержите клетку в воздухе? Успеет ли она выбраться? Не отпустит ли кто-то из десятерых раньше времени ей прямо на спину?

Андрей побледнел. Я едва заметно выдохнула.

Столкнулась взглядом с Аленкой, наблюдающей за мной так, будто она была глубоко поражена.

— Ален, будешь четвертой?

Медоедка будто отмерла:

— Я буду той, кто не даст тебе самой положить голову на плаху, елы-палы! И вообще, где этого озабоченного черного котяру носит?

С этим вопросом Аленка решительно оттолкнула Макса и Андрея от двери и вылетела на улицу, оставляя меня наедине с проблемой. Похоже, она сильно разозлилась на меня за решение выпустить Жанну и сделает все, чтобы мне помешать. Нужно ускоряться.

— Трое. Еще семь, — подвела итог я, глядя на Андрея, как на самое заинтересованное лицо в моем плане: — Где тот лев, что на меня напал?

— Вылизывается, — ответил Макс. — Ты его хорошо исполосовала.

Значит, он либо люто ненавидит меня, либо признал силу. Попытка не пытка.

«А что, если он опять нападет на меня? Что, если мой зверь спит и не отреагирует?»

Раньше я назвала бы свое решение безрассудным, но сейчас мне хотелось не только осуществить план, но и понять, где же зверь, которого я совершенно не чувствую. А что может помочь лучше, чем прошлый противник?

Льва мы застали в доме охраны в прямом смысле слова зализывающим раны на филейной части. Он застыл в позе бараньего рога, лежа на диване, выпучил глаз, а потом и вовсе свалился на пол.

Через мгновение на ноги встал совсем щупленький парень лет восемнадцати на вид.

— Что надо? — спросил он, пугливо глядя на меня.

— Ты четвертый. Накинь на себя что-нибудь и за мной, — приказала я.

Нахрапом так нахрапом. Играть — так достоверно.

Я вышла к Андрею, Максу и охраннику, которые остались ждать у крыльца, а за мной выскочил львеныш, подпрыгивая на одной ноге, потому что не успел влететь во вторую штанину.

Четверо. Еще шесть, и где их взять — ума не приложу.

Я повернулась к Андрею:

— Почему отказались твои друзья?

Не один же шатен у него в знакомых? На свадьбе было полным-полно гостей.

— Ну это… — замялся свояк. — Такое дело…

— Все предпочитают поддерживать нейтралитет до выборов, — вдруг сказал шатен.

— Ясно. Без предвыборной кампании не обойтись. — Я вздохнула, набираясь сил. — Где можно найти других котов?

— В главном корпусе в зале. Туда закупили бильярд, аркадные игры и прочие развлечения, — с готовностью отчитался шатен и потерся об меня боком.

Я отошла на шаг, смерив его холодным взглядом.

— Показывай дорогу.

Яр

— Как хочешь, а я пополз. — Я приподнял голову — это все, что я сейчас мог.

Жар выжал из меня все соки, а теперь, когда он отступил, накрывала дикая усталость. Если сейчас не оторву себя от пола, то точно уйду на «перезагрузку».

— Куда? — Тени, казалось, было даже сложно говорить — он еле ворочал языком.

Наемник медленно моргал, будто изо всех сил старался не заснуть. И что-то мне подсказывало, что это не алкоголь выключал беднягу, а эмоциональное потрясение, с которым он не мог справиться. Тень немного пожаловался, пока мы валялись.

Мое мнение — Настя об этом еще крупно пожалеет.

— К Ди. У нее это первый оборот в жизни. Ты помнишь, как ударяют в голову гормоны после первого прихода зверя? — Я перевернулся на бок, так должно быть легче вставать.

— О да! — мечтательно улыбнулся Тень, глядя в потолок. — Три дня я наводил шороху в пяти регионах, бросая вызов всем, у кого были когти. А потом меня переклинило, и я стал подкатывать ко всем особям женского пола от восемнадцати и старше. И мне никто не отказывал, Яр! Как не сдох — сам не знаю, а сейчас с одной принцессой справиться не могу.

— Потому что тогда тебе все было безразлично. — Я оперся на локоть и смог оторвать торс от пола. Уже хорошо!

— Ты прав. Вот только с истинной трудно прикинуться равнодушным, так что я поползу с тобой к Ди. Мне нужно у нее еще кое-что узнать. — Тень приподнял голову, и я шутливо нажал пальцем на его лоб — он тут же оказался в прежней позе трупа.

— Отдохни! — посоветовал я, садясь на полу.

— Тебе может понадобиться моя помощь. — Тень то зажмуривал глаза, то сильно таращил их, приводя себя в чувство.

— Ты сейчас себя видел? Тот еще помогатор! Тем более вряд ли Ди натворит такого, что ты мне понадобишься.

И тут мы оба напряглись, потому что услышали шум снаружи. В нашу сторону кто-то бежал с такой скоростью, что вспахивал когтями землю.

Мы с Тенью тут же оказались на ногах. В пустом дверном проеме замер молодой лев, Слава, которого я недавно видел на загнанным на дерево. Он тут же обернулся обратно в человека и, тяжело дыша, крикнул:

— Глава!

— Что? К делу!

К чему эти предисловия? Но, конечно, приятно, когда приняли еще до избрания.

— Там ваша… наша… новая тигрица в беде! Ее сейчас Даша задерет!

Так вот как открывается второе дыхание!