Эльфийка-оборотень (СИ)

20

— Я устала, я есть хочу, у меня спина болит, и вообще я не выспалась… — Ныла Йойн, бредя по дороге опустив голову вниз. Лошадей для удобства передвижения, и чтобы с большей вероятностью остаться незамеченными, оставили в ближайшей к Кранною деревеньке, и дальше все шли своих ходом. Даже телегу с клеткой тащили Тауир и Галдр.

— А никто тебя не просил за нами переться, — пробурчал недовольный Хари, который тащил на себе баклаги с водой.

— И вообще, могла бы остаться в деревне, если так уж устала, — поддержала его сестре, а Стори пристыдила девчушку:

— Смотри, ребята вообще целую телегу тащат, и не жалуются. Да к тому же мы уже пришли почти что. Видишь во-он тот лес зеленеет?

— Еще бы не заметить. Он отличается от остальных деревьев, еще голых и серых. Красивый.

— Вот нам туда, это и есть Кранной. Расположимся где-нибудь неподалеку в кустах, и дождемся ночи…

Когда начало темнеть а из леса стали раздаваться песни и пока еще тихая музыка, Стори послала Нурвил и Кнута предупредить подруг. Она с друзьями и Кнутом расположились на поляне примерно в полукилометре от эльфийского леса, и ждали, когда Ииша и Эдеам скажут, с какой стороны им войти в него, чтобы незамеченными пробраться на обрядную площадку. Нужно как-то пробраться туда мимо веселящихся эльфов, да еще и перетащить клетку с Кнутом. Стори просто не представляла, как они сумеют это сделать!

— Эй, Стори! — Вдруг раздался из-за деревьев мужской голос. Стори дернулась от неожиданности, и выронила чашку с чаем, который пила, чтобы успокоиться. Они ожидала, что за ней придет кто-то из подруг, а это явно не они!

— Кто здесь?! — Испуганно спросила она, и все остальные насторожились.

— Это я, Амнил!

— Амнил? — Стори принялась выглядывать из-за деревьев, и увидела его — знакомого эльфа, со светлыми, немного вьющимися волосами, и добрым открытым лицом. Возлюбленного Эдеам. Интересно, ее еще не сосватали кому-нибудь другому? Скорее всего нет, иначе она бы обязательно пожаловалась Стори в письме. Но Лучлот, в чьих руках находятся судьбы молодых эльфов, никогда не даст этим влюбленным быть вместе, зная, что Эдеам подруга Стори. Особенно после того, что они сегодня сделают…

— Да я, я! Собирайтесь. Я проведу вас безопасным путем. Эдеам с Иишей уже на обрядной площадке, и у них уже почти все готово.

— Пойдемте, — скомандовала Стори, и ребята, подхватив тележку, пошли за ней. К Стори тут же подбежали Хари с Йойн:

— Это точно безопасно — идти за ним?

— Да, кто он вообще такой? Не предаст? И где Мэлло с Нурвил?

— «Я здесь», — ту же отозвался сокол. — «А Нурвил у праздничной поляны, следит за эльфами. Лучлот сейчас там».

Стори, глубоко вздохнув, передала остальным слова хранителя, и уверенно зашагала вперед. Всего раз, в последний раз она посетит это ненавистное ей место, и затем навсегда покинет его свободной полукровкой, которая сможет распоряжаться своей жизнью так, как захочет.

Перед тем, как войти в эльфийский лес, Стори заставила всех переодеться в одежду полегче. Йойн, конечно же, и тут немного поныла, что ей холодно, но после того, как Галдр с Фо на нее прикрикнули, и пригрозили, что привяжут ее к дереву и оставят здесь, а Стори заверила, что в Кранное тепло, девчушка успокоилась и согласилась расстаться с перчатками, плащом и вязаным шарфом.

И вот Амнил провел их сквозь кусты, и они оказались в эльфийском лесу. Ее сердце тут же тревожно сжалось, а дыхание сперло — еще совсем немного, и она вновь станет собой. Если у Ииши и Эдеам все получится. И если Лучлот не помешает! А что будет потом?! Стори столько раз думала о том, что будет делать, снова став полукровкой: вернется в Тирас на время, чтобы повидать родителей и друзей и познакомить их с Тауиром, затем в Глонкс, где не была уже так давно, а после снова присоединится к балагану, и будет давать представления вместе с Мэлло, если он, конечно, останется с ней.

Но что будет, если Тауир все же бросит ее, не сдержав своего обещания?!

Тревожные мысли не укрылись от оборотня.

— Что такое? — Шепотом спросил он, взяв Стори за руку. Сейчас они шли по мягкому мху (Стори по привычке сняла сапоги, оставив их за пределами леса, и шла босиком) между больших и толстых корней. Откуда-то издалека раздавалась музыка и смех. — Стори, не переживай, или хотя бы постарайся скрыть свой страх. Ты же рассказывала, что Лучлот может уловить твои мысли. Вдруг она поймет, что ты рядом?

— Тауир, помоги, — Его потрепала по плечу Фо, — ребята не справляются.

Виновато улыбнувшись Стори, он поспешил помочь Хари, Галдру и Амнилу, которые катили телегу с клеткой по неровной земле. Чтобы волк не испугался, и не начал метаться по клетке, мешая ребятам, Амнил усыпил его. Стори тоже могла бы это сделать, но она так давно не практиковала магию (да и желания уже и не было ею заниматься), что боялась навредить Кнуту.

Если Амнил хорошо видел в лесной темноте, то Хари с Галдром приходилось тяжело, они передвигались практически на ощупь, а еще и толкали перед собой тяжелую клетку. Когда к ним присоединился Тауир, стало гораздо и проще и легче. За ними шла Стори, тоже прекрасно видящая в темноте, а Фо и Йойн держали ее под руки по обе стороны.

Наконец они подошли к обрядной площадке. Но не с той стороны, с какой обычно к ней подходила Стори, а с противоположно, сзади. Поэтому по длинному мосту идти не пришлось, и это очень облегчало задачу. На площадке, прислонившись спиной к большой колоне стояла Ииша, Эдеам видно не было. В середине стоял котелок на высоких ножках, а под ним уже во всю горел костер. Внутри котелка что-то кипело и бурлило — все точно так же, как и в прошлый раз.

— Стори! — На нее откуда-то сзади налетела Эдеам, и крепко обняла. Тут же дернулась и Ииша и, увидев подругу, тоже поспешила к ней.

— Наконец-то ты тут! — Она огляделась. — Ой, как вас много… Кто это?

— Друзья, — с улыбкой выдохнула Стори, обнимая подруг. Она уже хотела представить их всех, когда серьезный голос Тауира ее прервал:

— Познакомимся потом, а сейчас давайте начинать. Думаю, у нас не так уж много времени.

Клетку со спящим Кнутом вывезли на середину площадки и поставили рядом с котелком, рядом с ним опустилась на колени Стори. Тауир, Фо, Хари, Галдр и Йойн прятались в кустах, наблюдая за всем оттуда, а Амнил с Иишей в это время, держась за руки, завели магическую песню на древнеэльфийском языке.

Эдеам молча и без страха засунула руку через прутья прямо в клетку и одним быстрым движением порезала лапу Кнута. Тот только слегка дернулся во сне, и его кровь потекла в небольшой котелок. Песня ввела Стори в какой-то магический транс, и она совершенно не ощутила боли, когда подруга сделал глубокий надрез на нее руке между большим и указательным пальцами. Она лишь услышала, как в кустах охнула Фо, и увидела как кровь темной струей бежит в чашу. Затем в нее полетели какие-то травы и порошки, и Эдеам шептала незнакомые Стори заклинания, и когда зелье уже было готовой, нагрето и заговорено, когда оно оказалось в руках Стори, и почти около ее губ (потом следовало напоить им и Кнута), над обрядной площадкой зажегся яркий магически свет. Эдеам вскрикнула, Ииша с Атмином перестали петь, а Стори от неожиданности и испуга выронила чашу из рук, и по белому каменному полу разлилась алая жидкость.

— Предатели! — Перед ними, в компании учениц и ухмыляющегося филида стояла Лучлот, со злостью сжимающая свой ивовый посох. Она была одета в свой любимый серебристый плащ, полы которого, как и ее длинные волосы, развивались на непонятно откуда взявшемся ветру. Стори поежилась, то ли от страха, то ли от налетевшего ветра. Что делать дальше она не знала, и продолжала сидеть на коленях, не двигаясь.

— Вы, эльфы, жители Кранноя! Как вы могли! Вы не только попытались незаконно провести обряд, но и притащили в наш святой город чужаков! Среди которых оборотень! — Она брезгливо глянула на клетку с Кнутом — И этот ужасный волк!

На Стори смотрело несколько сотен пар глаз. Кажется, Лучлот привела с собой чуть ли ни всех жителей Кранноя. Несколько эльфов насильно вывели друзей Стори из кустов и практически бросили на пол площадки. Тауир был силен, как эльф, поэтому на него налетело сразу трое сереброволосых, скрутили, и так же швырнули на камень. Он тут же поднялся на колени, и подполз к испуганной Стори, но посох Лучлот перегородил ему путь.

— А ты, моя родная внучка… Я думала, что выгнала из тебя всю дурную кровь… Да, я дала тебе свободу выбора, когда поняла, что не слишком красиво с тобой поступила, что погорячилась, — при этом Лучлот поморщилась. — Но я даже помыслить не могла о том, что ты решишь втайне от меня вернуть себе эту гнусную животную половину! Я сделала тебя совершенным существом, а ты… ну что голову опустила, посмотри на меня, Стори!

Она подняла голову, со злобой глянув на свою бабушку.

— Гнусное существо — это ты! И я не хочу быть такой, как ты! — Стори поднялась на ноги. — Пойдемте, друзья! Я не хочу больше здесь оставаться. Мы найдем другой способ снова связать меня с Кнутом.

Услышав ее друзья начали подниматься на ноги, но тут раздался такой трески и гром, что они снова повалились на пол закрыв руками уши, а Йойн даже заплакала. Это Лучлот стукнула о пол своим посохом. А затем буквально за мгновение все эльфы оказались за пределами площадки, кроме Амнила, Эдеам и Иишы, которых грубо втолкнули внутрь.

— Ну уж нет, дорогая моя! Твои дружки должны понести наказание за то, что вторглись без приглашения в наш город, но я буду так великодушна, что отпущу их с миром, списав все на то, что это ты одурманила их своими эльфийским чарами. А вот тебя и этих… — Лучлот окинула взглядом троих эльфов, — предателей… Ждет суд!

Никто из друзей даже не дернулся с места, а Тауир протянул руку, и накрыл ею ладонь Стори.

— Не хотите? Ну что ж, будете свидетелями! Суд состоится… прямо сейчас!

Эльфы снова налетели на друзей, и оттащили их за пределы обрядной площадки, а эльфов и Стори грубо подняли с пола.

— Встречайте приговор, стоя на ногах, а не как жалкие трусы! — Злобно прошипел один из эльфов, на что ему ответила Эдеам:

— Жалкие трусы не решились бы перечить своей, ха, повелительнице! Им только и остается, что покорно подчиняться!

На это эльф не ответил, и вообще сделал вид, что не слышал сказанных ему слов.

Эльфы тем временем обступили площадку, а Лучлот, держа свой посох, вышла вперед. Кажется, и суда-то никакого не будет. Лучлот уже вынесла приговор, и сейчас его объявит.

— Ты! — Она указала костлявым пальцем на Иишу, — обручена с одним из самых завидных женихов нашего города! Но ты не оценила моей милости, и пошла на поводу у моей неблагодарной внучки! С этого момента ты, Ииша из рода Бука, более не являешься невестой Лучфира из рода Ясеня!

Стори увидела, как по щекам ее подруги потекли слезы, но она поджала губы, и ничем кроме этого не показала своего горя, даже ничего не сказала. А Лучфир тем временем мерзко улыбался, и получал поздравления от эльфиек, учениц друидесы.

— Я, своим словом, отдаю в жены Лучфиру Эдеам из рода Кипариса, а ты, предательница Ииша, будешь выдала на Амнила из рода Ольхи! — продолжила Лучлот, и этим своим заявление разбила сразу несколько судеб. Лучфир разулыбался еще сильнее, Ииша виновато глядела на свою подругу Эдеам, которая со слезами бросилась на грудь любимого, а Стори не сдержалась, и подлетела в Лучлот.

— Бабушка, да что же ты делаешь! Одумайся!

Но Лучлот уже вошла во вкус.

— А ты-ы-ы! — она указала на внучку! — Теперь твоя очередь! Внесите!

Одна из эльфиек вручила друидесе две вещи, и Стори невольно вскрикнула. В левую руку Лучлот взяла клетку, по которой метался Мэлло, а около правой руки, над посохом, застыл в воздухе магический шар, в который была заключена Нурвил. И сильфида плакала.

— Тебя, моя внучка Стори, позор нашего великого рода кедра, я навсегда изгоняю из священного Кранноя. Даже если ты и сможешь вернуть себе половину оборотня, — тут она рассмеялась, явно намекая на то, что этого ей сделать никогда не удастся, — места в Кранноя для тебя больше нет! И в доказательства этого, я отделю от тебя твоих хранителей — Мэлло и Нурвил!

Эльфы ахнули! А Стори бросилась к бабушке, и попыталась отнять у нее клетку, но тут же была грубо отброшена потоком магии, вырвавшимся их посоха.

— Не смей даже спорить! — Выкрикнула Лучлот.

Дернулись и Тауир с Галдром, попытавшись вырваться, но тут же были прижаты к колоннам эльфами. Йойн испуганно глядела по сторонам и плакала, Фо что-то кричала, Хари зачем-то звал Тауира, эльфы запели какую-то песню, а Стори сидела на полу, не в силах пошевелиться, и смотрела на то, как Лучлот уже тянула свои костлявые руки к ее хранителям и друзьям. Она уже попрощалась с ними, ментально связавшись в последний раз, как вдруг что-то произошло!

Эльфийки завизжали и бросились в россыпную, за ними стречка дали и эльфы, а на обрядную площадку вдруг выскочил огромный волк.

О нет, подумала Стори! Тауир опять обратился! Плохо, но сделал он это очень вовремя, и времени этого терять нельзя. Она подскочила на ноги и в одно мгновение оказалась у растерявшейся друидесы, подхватила шар с Нурвил и со всей силы бросила его о пол, надеясь, что он расколется. На ее радость так и вышло, и через секунду Нурвил оказалась на свободе.

— Улетай! Пропади! — Крикнула ей девушка, и сильфида растворилась в воздухе. Увидев это, Лучлот завизжала, и со злостью направила посох на рычащего Тауира. Стори зажмурилась, но ничего не произошло.

— Ее магия на оборотня не действует! — рассмеялся Харидур. — Отними у нее посох, Тауир!

Как же он это сделает, подумала Стори, у него же нет рук, а лапами посох не отобрать! Но Тауир просто встал на задние лапу, положив передние на плечи Лучлот, и она сама выронила его. Тут подсуетился Хари, тут же подхвативший посох и запрыгнувший с ним в кусты, а Галдр, с мечом наперевес, приблизился к друидесе.

— Давай сюда клетку!

Испуганная Лучлот принялась смотреть по сторонам ища помощи, но все ее ученики, как и жители Кранноя, в испуге разбежались, увидев огромного оборотня. Ее бросили одну.

— Бабушка, отдай клетку по-хорошему, — спокойным голосом проговорила Стори, протягивая руку. Друидеса послушалась, и через несколько мгновений Мэлло оказался на плече Стори, а затем и в небе, когда Стори посоветовала ему улететь подальше от Кранноя. На всякий случай.

— Но провести обряд по возвращения Кнута я тебе не дам, так и знай! — Прошипела Лучлот, глядя на светлеющее небо. — Да ты и не успеешь. Я сделаю так, что Кранной больше не впустит тебя!

— Пусть! Я найду другой путь по возвращению себе себя! А в Кранной меня теперь ничем не заманишь. Сейчас мы уйдем, и я надеюсь, что больше никогда не увидимся. Бабуля…

— И нас здесь больше ничего не держит! — Уверенно заявила Эдеам, держащая Амнила за руку. — Все равно нам не дадут жить спокойно. Ииша?

— И я иду с вами, Стори. Не знаю, что нас ждет за пределами Кранноя, но…

— Вас там ждут друзья. — Подала голос Сафода, и подошла к клетке со спящим волком. — Давайте-ка, навалились. Нам еще этого здоровяка везти.

Лучлот ничего не могла сделать. Она просто тяжело дышала, и со злобой смотрела на то, как Стори покидает город не только со своими новыми друзьями, но еще и прихватив с собой трех преданных когда-то эльфов. Радовало друидесу лишь то, что как бы Стори не пыталась, Кнута она уже не вернет. Пусть они больше никогда и не увидятся, но свою бабушку Стори запомнит навсегда!

Стори с друзьями вернулась в деревеньку, где они оставили лошадей, переночевали (мужской половине пришлось спать на полу, потому что еще для троих постояльцев в крохотной гостинице места не нашлось), и наутро засобирались в дорогу. Куда именно они двинутся никто не знал до самого отъезда. В Тирас Стори вернуться не могла. Увидев ее, мама тут же поймет, что случилось, и тогда войны оборотней с эльфами не избежать точно. А Амнил, Эдеам и Ииша не могли вернуться в Кранной — для них там больше не было места. Бедные их родители, думала Стори. Как же они переживут потерю детей? Но эльфы успокоили ее:

— Это было решением Лучлот, а она имеет огромное влияние на мнения и принятие решений всех жителей Кранной. Наши семьи быстро смирятся с нашим изгнанием, уверяю тебя, — сказала Эдеам, а Амнил и Ииша ее поддержали. — Нам больше некуда идти, так что мы поедем за вами куда угодно.

И все решили, что стоит вернуться в балаган. Это единственное место, где примут и Стори такой, какая она есть, и еще трех эльфов в придачу с ней. Нурвил была отправлена на разведку, чтобы узнать, где сейчас находятся артисты, и где с ними удобнее будет встретиться.

— Вспомнил! — Крикнул вдруг Тауир, когда друзья переходили реку через мост недалеко от Кранноя. От его выкрика Йойн чуть не свалилась с лошади, Кнут в клетке проснулся и испуганно заметался по ней, а все остальные непонимающе уставились на оборотня.

— Что это ты вспомнил? — Спросил у него Галдр, и Тауир разулыбался во весь рот.

— Не знаю, насколько это правдиво, но ведь все вы слышали истории о ведьме Иовде?

Артисты закивали головами, эльфы тоже, одна лишь Стори не понимала, о чем говорит Тауир.

— Что за Иовда?

— Ведьма. Она наполовину человек и наполовину эльф, — сказала Фо.

— Да! — Подтвердила Ииша. — Друиды Кранноя не позволили ей жить в их городе, и изгнали, но Иовда всегда ощущала магию эльфов и обладала ей, тем более, что ее мать была друидом. Поэтому Иовда осталась жить в лесу у озера, недалеко от Кранноя. Она владеет эльфийской магией и, говоря, помогает тем, кто к ней обращается. Правда, она уже старая, да и неизвестно, жива ли вообще. А почему ты вспомнил о ней, Тауир?

— И правда, с чего это? — Нахмурилась Сафода. — Уж не думаешь ли ты?..

— А почему нет? — Тауир улыбнулся и начал крутить головой, смотря на своих друзей. — Почему нет?

У кого-то во взгляде зажегся интерес, у кого-то недоверие. Фо снова поморщилась, Йойн активно закивала, Галдр нахмурился и почесал затылок, Хари закусил губу, а эльфы принялись переглядываться. Только Стори снова ничего не взяла в толк.

— Да о чем вы?

— Ты что, ничего не поняла? — Удивился Амнил.

— Если бы она поняла — то не спрашивала бы! — осекла его Эдеам. — Стори, Тауир имеет ввиду то, что Иовда может помочь.

— Да, именно! Стори, неужели ты правда ничего не слышала о ней? — Тауир спешился, стащил Стори с лошади и положил руки ей на плечи — Говорят, она даже сущность энни поменять может.

— Про нее вообще много легенд и жутких историй рассказывают, — кивнул Хари. — Но попробовать стоит, почему нет?

— И правда, ведь хуже не станет! — Кивнул Галдр. Ну, если уж и он согласен, Стори можно даже не пытаться отвертеться.

— Хорошо, — неуверенно проговорила она. — Так где ваша эта… Иовда… живет?

— Я покажу! — Оживилась Ииша, и покраснела, поймав на себе удивленные взгляды. — Ну, я просто как-то бегала смотреть ее хижину, когда была ребенком. Ну что вы так смотрите? Мне же интересно было!

— Понима-аю! — Рассмеялся Хари, глядя на Йойн. — Мы бы сами не удержались. Правда? Обязательно бы побежали смотреть на жилище ведьмы, особенно, если бы это было запрещено.

Его подруга активно закивала, а Фо только вздохнула:

— Ну кто бы сомневался…

Ведьма жила в небольшом деревянном доме на острове, что возвышался над озером в самой его середине. К острову вел длинный хлипкий мостик без перил, который уже практически ушел под воду, и был похож на плавающую в ней тропинку. Друзья посмотрели на нее издалека, но приближаться не решились. Во-первых, было боязно, а во-вторых, время близилось к ночи, а в гости, особенно к ведьмам, на ночь глядя заглядывать не пристало. Поэтому решено было дождаться утра в ближайшем человеческом поселении — большой деревне недалеко от озера.

Гостиницы в ней не оказалось, но одна из жительниц, полная и румяная женщина по имени Слакит, увидев такую интересную и разношерстную компанию, согласилась выделить для них свой большой и пустой сарай. А когда узнала, что постояльцы еще и артисты, снизила плату за ночлег вдвое.

— Небольшая у вас команда, — сказала она за ужином. В доме бы все гости не поместились, поэтому Слакит организовала стол прямо в сарае. К тому же к артистам присоединилась сама Слакит, двое ее сыновей, муж, и старшая сестра с дочерью. — А из животных только сокол и волк. Наверное, вы совсем недавно собрались? Так?

— Вообще-то нет, — ответила Фо. — У нас большой балаган. Бладен его руководитель, может быть, слышали о таком.

— Конечно! — Воскликнула сестра Слакит Лифия. — Я несколько раз попадала на ваши выступления. Но почему вы здесь одни?

Тауир втянул в себя воздух, явно пытаясь по запаху понять, можно ли рассказывать этим людям правду, и ответил:

— На самом деле мы приехали к Иовде. Много слышали об этой ведьме, о том, что она помогает энни. У нас дело к ней. Серьезное.

— Помощи просить приехали, значит? — Слакит встала из-за стола и принялась разливать каждому в кружку легкого вина. — Ну, думаю, Иовда не откажет вам. Вы энни, как видно, добрые, радость жителям Иараланда приносите — а Иовда добрым не отказывает.

— А вы знаете, как надо помощи-то у нее просить? — Улыбнулся муж Слакит. — Как это делать правильно?

— Не знаем, — хором ответили все. А Эдеам изогнула бровь:

— И как же?

Слакит рассказала, что для того, чтобы Иовда приняла тебя, нужно принести ей печенья и молока, но только приготовленного и надоенного своими руками. И примет она тебя только в том случае, если угощения ей понравятся. Но лишь примет! Возьмется ли помогать, ведьма решит после личного разговора. Стори, услышав это, испугалась.

— Наверное, не стоит мне идти, — вздохнула она.

— Почему это? — Удивилась Ииша. — Вы же с родителями в Тирасе трактир держите, и ты там с детства работаешь. Неужели, не сможешь испечь печенье?

— Смогу, но только где? — Стори развела руками. — У меня нет ни ингредиентов, ни печи, ни коровы…

В ответ на это Лифия потрепала Стори по плечу.

— Не переживай. Приходи ко мне завтра рано утром, мои кухня и корова будут в твоем полном распоряжении. Очень уж ты мне нравишься, Стори, и я просто не могу тебе не помочь.

— Вот и правильно, — поддержала сестру Слакит, а друзья Стори так и засияли улыбками. — А теперь давайте на боковую. Завтра у Стори много дел, ей нужно выспаться. Надеюсь, вам будет здесь удобно. Если что, стучитесь в дом — я принесу вам еще одеял.

Рано утром Лифия сама разбудила Стори и забрала ее к себе в дом. Ее дочь и муж еще спали, так что на кухне никто не мешался. Стори решила приготовить для Иовды свои любимые кукурузно-лимонные печенья, которые очень славились среди посетителей «Смеющегося волка» и получались у Стори лучше всего. Все нужные ингредиенты: муку, яйца, имбирь, кукурузную крупу, соль, масло, сахар и лимоны — для приготовления предоставила хозяйка дома. Как и всякие венчики, тарелки, противни и самое главное — печь. Управилась Стори быстро, наготовив печенья так же и для семьи Слакит и Лифии. А вот с молоком пришлось гораздо труднее — Стори мало того, что никогда коров не доила, так она их вообще всегда, приезжая в Глонкс, старалась обходить стороной. Очень уж не нравились ей эти медлительные квадратные животинки. А теперь придется познакомиться с одной из них очень близко.

Лифия привела Стори в сарай, где содержалась ее корова, поставила ведро, стульчик, и показала девушке, как надо правильно доить.

— А много молока-то Иовде нужно? — В процессе спросила Стори. Она морщилась, но доила.

— Ты дои-дои, я скажу тебе, когда хватит, — улыбнулась ей женщина. — И не морщься, улыбайся лучше. Ты же хочешь, чтобы угощенье ведьме понравилось, так?

— Так, — вздохнула Стори, и принялась думать о том, как хорошо она заживет с Тауиром, когда ведьма поможет ей вернуть Кнута. Улыбка сама собой появилась на ее лице.

К тому времени, как проснулась семья Лифии, была готова корзина с горячим печеньем, и кувшин свежего молока. Стори решила никого из друзей не будить, и наведаться к ведьме одной, так будет правильнее. Она завязала волосы в тугую косу, переоделась в любимое зеленое платье, сняла обувь и направилась к домику на озере.

Трава была холодной и мокрой, и это бодрило. Над озером еще стоял утренний туман, а тусклое солнце едва проглядывалось сквозь серые облака. Стори подошла к мостику, и остановилась на мгновение, размышляя, точно ли она готова обратиться к ведьме, но тут снова вспомнила, как уютно ей было спать рядом с Кнутом холодными зимними ночами, и уверенно ступила на старый мостик. Попытка — не пытка. Ноги, уже и без того мокрые от росы, по щиколотку ушли в прохладную чистую воду. Мостик шатался под ее шагами, но Стори уверенно шла, балансируя руками. Один раз она чуть ли не упала влево — перевесила корзина, но удержалась, и с улыбкой пошла дальше. Остров оказался небольшим: только лесок позади дома, жиденькая посадка вокруг него и, собственно, сам дом. Одноэтажный, деревянный и покосившийся, даже без крыльца и забора. В утреннем тумане и с этими голыми деревьями все казалось здесь ужасно мрачным и унылым. Наверное, именно в таком месте и должна жить ведьма.

Стори остановилась прямо напротив дома, у посадки тонких еще голых деревьев. Она долго стояла, просто смотря на пустые окна, и не решалась пройти дальше, как вдруг услышала приятный женский голос.

— Вам помочь? — Спросила незнакомка, и Стори, вздрогнув, обернулась в ее сторону. Оказалось, что это молодая девушка, по виду ровесница Стори. У нее были длинные спутанные волосы рыже-русого цвета, и пронзительно-голубые глаза, которые смотрели на эльфийку с интересом. А на плече у нее, вцепившись когтями в меховую накидку, сидел большой черный ворон.

— Я… — Стори растерялась. Она не ожидала, что ведьма будет выглядеть так молодо, и ждала увидеть худую согбенную старуху. — Мне нужна Иовда. Это вы?

— Я? — Девушка весело рассмеялась. — Неужели, я так плохо выгляжу? Да нет же, я не Иовда! Я ее внучка. Меня зовут Луивлика. А ты…

— Я Стори.

— Здравствуй, Стори. Хм, а к нам ведь еще никогда не приходили эльфы. Вернее, я ни разу не видела их здесь. Они ведь бабушку не очень любят. Что ж, я вижу, ты с гостинцами? Ну пойдем, Стори, познакомлю тебя с бабушкой, она сейчас позади дома. Только не пугайся, у нас волк в домашних любимцах, а я знаю, что вы, эльфы, их недолюбливаете.

Стори уже хотела сказать, что она напротив очень любит волков, и пришла как раз за тем, чтобы помочь одному из них, но сдержалась. Все это она расскажет уже самой Иовде, если, конечно, той понравятся угощения. Она шла за Луивликой, и все смотрела на ее ворона, который послушно сидел на плече девушки, словно бы был дрессированным. А может быть, у Луивлики и ворона такая же связь, как у нее с Мэлло. Но внучка ведьмы тут же развеяла эти сомнения: она тряхнула плечом, и ворон слетел с него, и приземлился на траву.

— Отстать ты уже, тяжеленный, — сказала она, и весело посмотрела на Стори. — Я его еще птенцом прикармливать начала, вот и привязался.

Тут голос подал и Мэлло, видимо почувствовав, что Стори думает о нем.

— «Стори, где ты?»

— Я у ведьмы, — мысленно ответила она, — все хорошо. Сейчас буду передавать ей угощения.

— «Не переживай, ей понравится. А я буду рядом», — тут же она увидела, как ее сокол опустился на ветку одного из деревьев. За ее взглядом проследила и Луивлика.

— Твой?

— Что?

— Твой хранитель, спрашиваю? Я знаю, что у эльфов такие имеются. Ты же из Кранноя, так? У тебя внешность типичная краннойская.

— Я? Нет, не оттуда я. Но там живет родня.

— Не важно, — Луивлика взяла Стори за руку, и они обошли дом. — У меня ведь тоже хранитель есть. Ну… потом расскажу. А вот и бабушка. Бабуль!

Иовда услышала, что ее зовут, и вышла навстречу внучке откуда-то из кустов. Ведьма действительно оказалась старой, но не сутулой, не худой и не беспомощной — она была красивой стройной, держащей идеальную осанку. Со своими длинными седыми волосами Иовда напомнила Стори Лучлот, но лицо ее было совсем не таким как у друидесы, оно было морщинистым и добрым. Если бы не морщины, и не старческая одежда — грубое платье с несколькими юбками, лапти, старый потертый плащ, и перекинутая через грудь сумка с заплатками — она казалась бы даже молодой. Рядом с Иовдой бежал худой длиннолапый волк. Увидев его, Стори даже не дрогнула, и это тут же оценила Луивлика, бросив на нее одобрительный взгляд.

— Бабушка, к тебе пришли. Это эльфийка Стори. Она сама не из Кранноя, но там живут ее родственники. Она принесла тебе печенье и молоко.

Стори высвободилась из-под руки Луивлики, и поспешила к Иовде. Подойдя к ведьме, Стори откинула полотенце с корзины, и протянула ее Иовде.

— Это вам.

— Стори, значит. — Ведьма снова накрыла корзину полотенцем. — Не здесь, пошли в дом.

Внутри этого небольшого дома было жарко, темно и пахло травами. Стори распознала запах базилика, зверобоя, калгана, крапивы и бузины — остальные запахи так переплелись друг с другом, что выцепить что-то еще у девушки не вышло. Да она и не сильно расстроилась, и просто расслабилась, вдыхая успокаивающий аромат, и просто наслаждалась им.

Ей еще ни разу не доводилось бывать в жилищах ведьм, если, конечно, не считать ее бабулю. Но ту настоящей ведьмой назвать можно было лишь с натяжкой, да и дом казался Стори скорее родным и знакомым, чем интересным и таинственным. А здесь все было необычное и загадочным: большой деревянный стол на кривых ножках, на котором были разложены травы, темные мешочки и стары книги, наложенные одна на другую. На полочках стояли кувшины и шкатулки, на полу — солома и шкуры, к потолочным балкам привязаны перья, колокольчики и кроличьи лапки. Так же Стори увидела большой котел, оленьи рога, множество ножей разной формы и размеров, масляные лампы, клубки ниток, незнакомые ей амулеты, и разноцветные камни. И это лишь то, что лежало на виду, а сколько еще сокровищ спрятано в этом доме, Стори даже и предположить не могла.

Иовда за руку провела Стори в небольшую комнатушку, и усадила ее на жесткую деревянную лавку. В дверь протиснулся и волк. Он обнюхал ноги Стори и, явно не признав в ней кого-то, кто может желать зла его хозяйкам, улегся на старые рваные подушки в углу.

— Давай сюда, — Иовда приняла из рук Стори ее корзину. — Попробуем, что ты там такого мне принялся.

Иовда выложила на стол тарелку с печеньями и кувшин, и улыбнулась.

— Местные жители рассказали, или сама как-то узнала?

— Жители, — смущенно ответила Стори. Она нетерпеливо заерзала на лавке, теребя ткань платья, и елозя босыми ногами по полу. А ведьма тем временем откусила кусок печенья и запила его неаккуратным глотком прямо из кувшина, и по ее морщинистым щекам потекли струйки молока. Почувствовав это, она спешно утерлась рукавом и, прожевав, улыбнулась Стори.

— Лимонно-имбирные, вкусные. Таких мне еще не приносили. — Похвалила ведьма, и добавила — а вот коров ты явно боишься, но все равно справилась, молодец. Так что же ты хочешь у меня попросить?

— Так вы поможете?

— А это смотря, что за проблема у тебя. Любовь тебе не наколдую, денег тоже, а вот если что со здоровьем твоим или родных связано, или потеряла кого-то, и помощь нужна, если справедливости хочешь, или удачи, сил — помогу. Так что же?

— Справедливости — да!

— Расскажи полнее.

Стори мельком глянула на волка, которые не сводил с нее взгляда, и сделала глубокий вдох. А затем она все рассказала Иовде: и о том, кем родилась, и как ненавидела себя, и про то, что сделала с ней Лучлот, и про Кнута, и про новых друзей, и про Тауира, и о том, как она хочет снова стать собой. О том, что даже пыталась это сделать, но друидеса помешала.

Иовда слушала ее внимательно, доедая печенья и допивая молоко.

— Прошу, помогите мне! — Закончила Стори. — Я хочу, чтобы Кнут и моя волчья сущность снова ко мне вернулись.

— Не могу, — покачала головой Иовда.

— Но может попробуете? Со мной трое эльфов из Кранноя, двое из которых были ученицами Лучлот, и старинный магический фолиант. Может быть, общими силами получится?

— Получится, — согласилась Иовда, и Стори чуть не завизжала от радости, но ведьма ее огорошила — Но я все равно не могу.

— Почему?!

— Запрещено. Нельзя изменять сущность энни, нельзя. Я не могу помочь тебе, прости.

— Но вы не меняете, а возвращаете все на свои места! Изменила Лучлот!

— Да, — Иовда тряхнула седыми волосами, — и это на ее совести. Я же не хочу брать на себя такой грех.

— Но говорят, что вы уже меняли сущности, — чуть не плача, проговорила Стори, — так рассказывают…

— А еще рассказывают, что я обращаюсь в волка и ворона. А еще ворую детей из ближайших деревень, кого превращаю в своего слугу, а кого ем. Луивлика вот, не внучка мне ни какая, а тоже украденный мною ребенок, в котором я увидала магический дар. Эх, слышала бы это ее покойная матушка, моя милая дочь. Видишь, Стори, не все, о чем говорят энни — правда.

— Ну прошу вас! Я сама этого хочу! — теперь Стори уже плакала. Она смотрела на ведьму полным отчаянья взглядом, а Иовда отвечала ей виноватым. — Я не смогу жить без Кнута! Как мне его отпустить? Он же погибнет! А как оставить? Он не создан для жизни в клетке!

— Прости…

Стори кивнула, поняв, что Иовду не уговорить не удастся, взяла корзину и на подгибающихся ногах направилась к выходу из комнаты. У двери в коридоре она встретилась с взволнованной Луивликой. Девушка посмотрела на нее полными тревоги глазами, но ничего не сказала. Но как только Стори прошла мимо нее, поспешила в комнату к бабушке. А Стори вышла из дома, и под начавшимся мелким утренним дождем снова пошла по хлипкому мостику-тропинке, но уже не полная надежд, а потерянная и полностью разбитая, не знающая, что делать дальше.

Сейчас она вернется к друзьям, вернется без надежд на то, что когда-нибудь снова станет собой прежней, на то, что вернет Кнута. И что ей делать? Отпустить его? Оставить навсегда жителем клетки, чтобы знать, что волк всегда сыт? А что потом? Расстаться с балаганом и Тауиром и вернуться к родителям? Остаться с артистами? Или умолять бабушку, чтобы та снова приняла ее в Кранной и сделала своей преемницей? Как же трудно…как трудно быть не собой. Она и так с трудом выдержала эти месяцы разлуки с волком и собой, и неужели придется прожить так всю оставшуюся жизнь?

Но вернуться домой?.. Если мама и поймет ее, то отцу будет тяжело принять дочь такой, зная, что это сделала с ней его собственная мать. А что скажут соседи, друзья и посетители «смеющегося волка»? Нет, возвращаться Тирас никак нельзя. Конечно, теперь Стори может поступить в Академию магии, да вот желания такого у нее уже нет.

Конец первой книги