Фиктивная жена дракона

Глава 1

— Значит, повторяю еще раз. Слушай внимательно и запоминай. Я буду с тобой

честен. Я сделал тебе предложение только потому, что на моем браке настоял Его Величество. Но на что-то большее, чем сделка, можешь не рассчитывать. Мне не нужна ни жена, ни любовница, ни наследники, — звучит мужской голос, холодный и безжалостный. — И этого уже не изменить. Ты согласна?

— Согласна, — отвечаю совсем тихо, опустив взгляд.

— Вот и договорились... — он продолжает что-то говорить, но голова взрывается болью, и я просыпаюсь.

Тяжело дыша, сажусь на кровати и утираю липкий пот со лба. Просто сон? Видимо так. Но какой реальный...

А почему так темно?

Оглядываюсь, шарю рукой по стене в поисках выключателя. Но вместо гладких

обоев ладони натыкаются на что-то шершавое. Ничего не понимая, встаю с кровати, пытаясь оглядеться. Вокруг темно, только сквозь пыльное окошко пробивается тусклый лунный свет.

Кое-как умудряюсь разглядеть узкую кровать, небольшой сундук... и почти сразу понимаю, что все это непохоже на мою привычную комнату.

Еще сплю?

Машинально чешу шею, и пальцами натыкаюсь на грубую ткань. А это что такое? Я ведь засыпала в топике на тонких лямках. Ничего не понимаю.

Иду на ощупь дальше, сама не зная, что хочу найти. Громкий стук взрывает ночную тишину, и я понимаю, что задела какую-то метлу, упавшую на пол. Из темноты доносятся грузные шаги, дверь со скрипом открывается, являя мне внушительных размеров женщину, что подсвечивает все вокруг светильником.

— Чего вскочила, блаженная? — рявкает она. — Шуму тут навела... так и знай, утром с рассветом подыму, от работы не отвертишься. Живо спать, и чтоб тихо, а то выпорю!

М-да, так со мной давно не разговаривали...

— Ты кто такая? — выдаю, даже не пытаясь быть вежливой.

С такими только так — иначе они не понимают. Уж этому жизнь меня научила.

— Чего? — искренне удивляется грузная тетка. — Ты как со мной разговариваешь? Ух, я тебе...

Она замахивается, словно собираясь ударить.

Продолжаю стоять, держа в поле зрения всю ее фигуру. Из-за веса женщина двигается медленно, так что среагировать я в любом случае успеваю.

Кажется, мое поведение ее удивляет.

Она опускает руку, грозит мне кулаком и произносит:

— Ух... утром ты у меня получишь.

Собирается уходить, но я останавливаю ее фразой:

— Фонарь оставь.

— Ха, видать совсем спросонья не в своем уме, — кривится женщина.

Но фонарь все-таки протягивает. Смотрит на меня с угрозой и уходит, бормоча:

— Получишь ты у меня утром, пигалица. Выпорю, как козу... хозяйке еще все доложу, уж она скажет, как тебя проучить.

С облегчением закрываю за ней дверь и остаюсь наедине с собой.

Так, и что здесь происходит?

Обвожу пространство фонарем, что больше напоминает керосиновую лампу,

которые использовали давным-давно. Комната маленькая, голый деревянный пол. Помимо того, что успела заметить — пустое деревянное ведро в углу, явно для естественной нужды, и злосчастная метла, наделавшая столько шума. Какого-то понимания вся эта картинка не прибавляет.

Тогда подхожу к окну, и подсвечивая лампой, пытаюсь разглядеть себя в отражении. Что ж, совершенно точно, что это не я. Никакого носа картошкой и короткой стрижки, скорее наоборот — тонкие черты лица, длинные каштановые волосы. Губы тоже тонкие, но оно к лучшему — так даже привычней, да и к остальному больше подходит.

Тихонько отхожу, ставлю лампу на пол, опускаюсь на кровать. Что ж, майор Прохорова. Ты попала. Осталось только понять — куда и зачем.

В памяти всплывает сон с мужиком. Тем самым, которого вынуждали жениться. Лица его я не могу вспомнить, как ни пытаюсь, только голоос.

Что он там говорил? Кажется, предлагал фиктивный брак. На который я, то есть она, согласилась. М-да... всегда полагала, что фиктивный брак подразумевает выгоду для обоих сторон. А тут вышло как-то однобоко.

Снова поднимаю фонарь и осматриваю все более тщательно, в поисках хоть каких-то зацепок или новой информации. И тут же нахожу — на сундуке лежит записка и обломанный кусочек угля.

Почерк аккуратный, буквы разборчивые.

Читаю:

«Я больше так не могу. Уж мою смерть тебе скрыть не удастся. Надеюсь, лорд Ксандр тебя покарает. А даже если и нет, то ты все равно лишишься всего».

Понятно. Что ничего не понятно. Кроме того, что того мужчину из сна, вероятно, зовут лорд Ксандр. Но если он мне приснился, значит я могу вспомнить что-то еще? Пытаюсь сосредоточиться, но вместо памяти получаю лишь головную боль.

Хорошо. Раз вспомнить нельзя — будем думать. Что мы имеем? Юную деву снаружи и меня, майора полиции, внутри. Это раз. Потенциального мужа, некоего лорда Ксандра, который женился на юной деве из-под палки. Это два.

Таинственного неприятеля, который что-то скрывает от лорда Ксандра. Это три. Причем, скрывает, судя по всему, то, как обращаются с его супругой, теперь уже мной. Это четыре. И что делать?

Эх, найти бы того, кто довел бедняжку до такого состояния, да настучать ему по макушке. А еще добраться до лорда Ксандра, и ему тоже настучать за то, что бросил свою жену (пускай и фиктивную) на произвол судьбы.

Цель ясна, но есть нюансы.

Во-первых, табельного у меня с собой нет. И если с той теткой я точно справлюсь, даже в этом теле, то с толпой недоброжелателей или каким-нибудь сильным и опытным мужиком — вряд ли.

Во-вторых, раз этот Ксандр до сих пор ничего не заметил, значит ему плевать на то, что здесь творится. И на его помощь рассчитывать не стоит. Значит, буду действовать по обстоятельствам. И для начала — допрошу ту тетку. Плевать, что на дворе ночь — тем больше шансов, что она скажет правду. Тем более, я-то уже все равно не сплю.

Тихонько выскальзываю из своей комнаты, заодно прихватив лампу, и оглядываюсь.

Узкий коридор с обшарпанными стенами и деревянным полом ведет прямо и направо. Но прямо тусклым квадратом света виднеется еще одно окошко, низкая лавка и несколько пар простой потрепанной обуви. Значит, направо. Крадусь в выбранном направлении, толкаю первую попавшуюся дверь. И понимаю, что угадала.

Передо мной комната, чуть побольше той, в которой спала сама. На кровати, укрытая выцветшим одеялом, лежит женщина, тихонько похрапывая. Значит, меня оскорбила, и сама уснула? Нет, лапушка, так дело не пойдет.

Прикидываю варианты, и в конечном счете решаю действовать на опережение.

Судя по всему, характер у этой матроны сволочной, да и хозяйку этого тела она

явно не раз колотила, а значит, сама заслужила. Несильно бью сверху-вниз в солнечное сплетение, скорее уж, чтобы припугнуть. Женщина на кровати просыпается, шумно хватает ртом воздух и пучит глаза.

— Будешь кричать, или противиться, сделаю еще больнее, — предупреждаю спокойно.

На самом деле, это больше похоже на ложь, потому что я вовсе не терминатор. Но уверенный тон делает свое дело, и отдышавшись, женщина смотрит на меня со смесью ненависти и страха.

— Кто ты? — начинаю задавать вопросы.

— Тетка твоя, Джина, — хрипло отвечает та. — Ты совсем ополоумела, Лана? Знаешь, что...

— Молчать. Вопросы здесь задаю я, — замахиваюсь, чтобы прервать поток угроз. А про себя запоминаю свое новое имя. — Где мы?

Лана... неплохо. Почти как мое Светлана.

— Так знамо где, — Джина смотрит на меня, как на чокнутую. — В поместье...

— Это поместье? — фыркаю, обводя взглядом обстановку, что даже в темноте

выглядит жалко. — Больше похоже на сарай. Почему я здесь оказалась? У меня

ведь есть муж.

— Тебе память что ли отшибло, болезная? — тетка хмыкает, но после очередного замаха все-таки выдает интересующую меня информацию. — Твоему мужу на тебя плевать, забыла? После свадьбы он сослал тебя в дальнее поместье и ни разу не навещал.

— Вот в это поместье? — все-таки уточняю, потому что чую в словах Джины какой-то подвох.

— Это-это, — кивает тетка, сверкнув глазами. — И велел никуда тебя не пущать, да пороть, как упрямую козу.

Уж чему меня научила работа в органах, так это распознавать ложь. Видала я подобный взгляд у подозреваемых, которые знали, что виновны, но всеми силами пытались выйти сухими из воды. Вспоминаю все обрывки информации, полученные ранее, и выдаю уверено:

— Врешь. Сюда меня сослала твоя хозяйка, а лорд Ксандр даже не в курсе. Ты

верно заметила, ему нет дела до меня. Но такого безобразия он бы все равно не потерпел.

Для убедительности подкрепляю свои слова несильным тычком, и тетка воет:

— Ну да, сюда тебя отправила госпожа Ираида. Но ты сама виновата. Она всю душу вложила в твое воспитание, а ты хотела сбежать, не расплатившись за ее доброту. Думала бросить свою родню с долгами, раз повезло заинтересовать дракона? Нет уж…

Хмурюсь, пытаясь уложить в голове новую информацию.

Во-первых, Лана жила с некоей Ираидой. Ираида воспитывала ее, но с учетом текущего положения, скорее уж унижала. Поэтому Лана согласилась на предложение лорда Ксандра, желая сбежать от такой родни. Что случилось дальше остается только гадать. Зато здесь есть нехилое такое «во-вторых» — драконы. Или это было просто фигурой речи? Ладно, в любом случае, я не Лана и помыкать собой не позволю.

— И часто Ираида здесь меня навещает? — задаю новый вопрос.

— Навещает? — тетка смеется. — Зачем ей тебя навещать? Она и в поместье живет неплохо.

Так, кое-что уже понятно.

— Значит так, слушай меня внимательно, — шиплю с угрозой. — Теперь я не позволю собой помыкать, так что только попробуй еще раз поднять на меня голос или руку. Сама тебя выпорю. И Ираиде о случившемся не смей сообщать.

Закончив с тирадой, отхожу от кровати Джины и принимаюсь шарить по ящикам письменного стола, расположенного здесь же. Потому что не верю, что эта тетка меня послушает, а лишние неприятности мне не нужны.

— А ну, что ты делаешь? — Джина пытается помешать, но я показываю ей кулак, и она отступает.

Конечно, люди, которым нравится унижать слабых, на деле всегда трусливы.

В столе много разных бумаг‚ какие-то камни неизвестного происхождения. Света от лампы маловато, чтобы разобраться со всем сразу. Плюнув, забираю ящик целиком и ухожу обратно в свою комнату. Затем возвращаюсь, подпираю дверь тетки метлой так, чтобы она не смогла выйти. Для пущего спокойствия.

Ну вот, теперь можно и подумать спокойно. Сажусь на кровать, вздыхаю и пытаюсь пораскинуть мозгами. Значит, Лана была сиротой, или вроде того. Потому что, со слов Джины, раньше ее воспитывала Ираида. Кто она? Может, мачеха? Или золовка?

В целом, неважно. Ясно, что Лане приходилось несладко, и потому она пошла замуж за первого встречного, чтобы сбежать от родни и издевательств куда подальше. А первым встречным оказался этот лорд Ксандр, некий дракон.

Дальше шли уже мои догадки, но скорей всего, близкие к истине.

Дракон с самого начала не собирался жить со своей фиктивной супругой. Равно как и не собирался навещать ее, или беспокоиться о ее состоянии. Скорей всего, он обеспечил Лану всем необходимым, вроде просторного имения и денежного пособия. А затем просто позабыл о ее существовании, вернувшись к привычным делам. Зато жадная родня, к тому же имевшая долги, о Лане не забыла. Приехала, захватила имение, а тихую скромную девушку выставили вон, в этот сарай, под присмотр Джины. Прекрасно понимая, что лорд Ксандр не навещает свою жену, а значит, о произволе ничего не узнает.

Наверно, они запрещали Лане с ним связываться, чтобы она не смогла нажаловаться. И бедняга мирилась с этим, пока не решилась на отчаянный поступок. Вот же мерзавцы. Несчастную Лану было искренне жаль, хотя подобная бесхребетность и удивляла. Но с другой стороны, что могла сделать девчонка, если они применили силу? Заступиться за нее явно было некому.

Лорд Ксандр тоже хорош — неужели ни разу не поинтересовался самочувствием супруги? Впрочем, он виноват меньше всего. Он ведь заключил сделку. Ладно, а что делать мне?

Отчего-то мысль о чужом мире чувства страха не вызывала, и смирилась я с ней легко. Возможно, потому что в родном мире меня ничего и не держало — замуж я не вышла, детей не завела, родители уже умерли. Но вот смиряться с таким положением дел точно не собиралась.

Вздыхаю, ставлю лампу поудобней и принимаюсь разбирать полученное в честном бою добро. Камни, пару странных мешочков и украшения откладываю отдельно, первым делом изучая бумаги. Несколько писем от Ираиды для Джины, в которых она неизменно называет Лану мерзавкой. Но ладно, если бы только это... Щурюсь, вглядываясь в чужой острый почерк, содержащий указания издеваться над Ланой, но не причинять ей явный физический вред. А еще обещания отписать Джине часть полученного в итоге...

В голове щелкает, и становится дурно от осознания ужасной вещи. Они специально доводили Лану. Чтобы получить наследство. Немного странно, ведь Лана была замужем, да и в прощальной записке написала совсем другое. Но возможно, в этом мире законы действуют иначе, чем в моем, а сама Лана плохо в них разбиралась. Вот же ж твари. Других слов просто нет.

Хочется подскочить и пойти придушить эту Джину, но я сдерживаюсь, хоть и с трудом. Увы, но это не поможет, потому что основной враг не она. И что же делать?

Как понимаю, поместье Ксандр переписал на Лану, и наглая родня хотела получить именно его. Зачем, если муж выделял жене жалование, которое они и без того забирали? Наверное, его не хватало. А может, у них скопилось слишком много долгов. В любом случае хорошо, что эта Ираида не стала действовать грубо напрямик, иначе Лана была бы уже мертва. Ладно, мотивы не так важны. А вот мне нужно выжить в этом мире.

Может, написать лорду Ксандру и обо всем рассказать? Идея была хорошей и самой очевидной. За исключением одной маленькой детали. Я не знала ни адреса этого лорда, ни какой-то еще информации.

Приехать в поместье и выгнать всех оттуда к чертовой бабушке? Но я одна, а Ираида наверняка обзавелась слугами. Меня просто выгонят, а то и того хуже — все-таки прибьют. Значит, действовать надо осторожно. Сперва выбраться из этой дыры и разузнать, где я вообще нахожусь. Затем найти местного адвоката или нотариуса, и узнать у него о законах. Если получится — переделать завещание, а еще лучше продать имение и свалить туда, где меня не найдут. Хотя, продать — это вряд ли. Лорд Ксандр наверняка предусмотрел что-то подобное. Может, подать на развод? Тогда он точно всполошится и явится лично... Ага, вот только никаких документов, удостоверяющих личность, я среди бумаг не нашла — очевидно и здесь Ираида постаралась.

Хлопаю себе по коленке и решаю разбираться с проблемами по мере их поступления. Дочитываю остальные бумаги, но ничего важного не нахожу. Только письма, не более.

Тогда складываю камешки и остальное в отдельный мешочек — интуиция говорит мне, что это может пригодиться. Оглядываю себя на предмет ценностей — нотариусу нужно чем-то платить. Но ничего, кроме тонкого колечка, не нахожу. Ладно, заработаем. Сперва надо выбраться отсюда. Вечно караулить грымзу Джину у меня не выйдет. А если она сообщит обо всем Ираиде, то та может прислать подмогу. Или пойти на более решительные меры. Так что нужно валить. Все равно спать и жить в этом сарае почти то же самое, что на улице. А за себя постоять я смогу.

До самого утра собираю скудные пожитки, под вопли тетки, осознавшей, что она заперта. Пошарив по дому, нахожу небольшую кухню и сметаю в сумку мешок зерна и все съестное, что удается найти. Ну вот, готова. На улицу выхожу с первыми лучами солнца. Оглядываюсь по сторонам. Снаружи развалюха смотрится еще хуже, чем внутри, хотя рядом есть небольшой огородик.

Минуя калитку, иду по улице, слушая мычание коров и вопли петухов. Деревня. Небольшая, с бедными домиками, видимо земля здесь не слишком плодородная. Когда солнце встает окончательно, улочка выводит меня на более широкую дорогу. Значит, я двигаюсь в верном направлении. Что ж, Лана-Светлана. Вперед в новую жизнь.

Глава 2

Солнышко светит, птички поют. А я все иду и иду. Спустя полчаса такого пути деревня остается позади, а вот дорога вьется вперед светло-коричневой лентой. Но, наверно, это к лучшему. Сарай, где жили Лана с Джиной, стоял на самом отшибе поселения, но мало ли, сколько местных знало меня, и как они ко мне относились. То, что Лана до сих пор не сбежала от издевательств вовсе не значит, что она не пробовала этого сделать. Может, ее все считают тут за сумасшедшую, или какую-нибудь преступницу. В любом случае, пока все складывается успешно, так что радуюсь и этому. Только жарко. Но терпимо, жить можно.

Судьба вредной тетки, оставшейся в доме, меня не особо волнует. Не помрет. На крайний случай, будет кричать в окошко, до кого-нибудь да докричится. Места-то населенные, а не глухой лес. Кстати, про лес. Поначалу узкой полоской он маячил где-то вдалеке, но теперь подходит все ближе к обочине, давая спасительную тень.

Дорога делает поворот, а позади я слышу людские голоса и цокот копыт. Сперва это радует, ведь можно попросить их подбросить меня до ближайшего города. Но после вдруг вспоминаю, что друзей в этих местах у Ланы не было. Поэтому решаю спрятаться в ближайших кустах, благо они уже стали для этого достаточно густыми.

Ныряю в сочную зелень вовремя — спустя пару минут после этого вижу клубы дорожной пыли и повозку. Правит повозкой какой-то мужик, а внутри, среди мешков, сидит Джина.

— Паршивка, — жалуется тетка, охая и утирая потный лоб. — Совсем девка чокнулась. Заперла меня, убегла куда-то. Надо ее поймать и выпороть.

— Не боись, найдем, — успокаивает ее мужик с опухшим лицом и общим помятым видом. — Моя дочка видела ее на дороге, когда коров пастись выгоняла. Далеко не уйдет, в итоге нагоним.

Даже сюда доносится запах его пота, смешанный с «ароматами» перегара и чеснока. Фу, то еще амбре. Хочу чихнуть, и торопливо зажимаю нос пальцами, чтобы не выдать себя. Фокус удается, и затаив дыхание, продолжаю прислушиваться к чужому разговору.

— Так ужо сколько едем, а все нет, — жалуется тетка. — Вдруг она свернула куда. Это ты дрых долго, вот никак и не нагоним... насилу растолкала.

— Скажи лучше спасибо, что моя Мирка тебя услыхала, а то так бы и сидела взаперти, — огрызается мужик. — Да и вообще, чой-ты так взволновалась? Не

замечал, чтоб ты свою племянницу особо-то любила. Наоборот, колотила ее даже хуже, чем я Мирку. Так чаво теперь беспокоишься? Сгинет так сгинет.

Сжимаю кулаки, едва сдерживаясь, чтобы не выскочить и не надавать им по наглым рожам. И то лишь потому, что не уверена, справится ли с этим тело Ланы. Ну подонки... Один свою дочь бьет, а вторая несчастную сиротку. И вряд ли эта Джина действительно приходилась Лане теткой — рожей для этого не вышла. Скорей уж, представляла всем так девушку, чтоб вопросов избежать.

— Тю, сгинет, помолчал бы лучше, — сплевывает тетка в дорожную пыль. — Хотя, может, нехай и сгинет. Но найти ее все равно надо.

— Найдем, — снова успокаивает Джину мужик. — Тут только поле да лес, а дорога до города одна. Больше ей податься все равно некуда. Небось убегла от тебя лучшей жизни искать. Девка-то молодая, не только для хозяйства сгодится, но и для утех мужицких.

И он паскудно ухмыляется. Второй раз едва сдерживаюсь, чтобы не выскочить, благо телега уже скрывается вдали.

Значит, в город мне нельзя — там тетка явно станет меня искать. Еще и наплетет что-нибудь про буйную племяшку, которую надо вернуть, чтоб она делов не натворила. А если судить по самой Джине и мужику, то внешность у Ланы приметная — длинные и гладкие темные волосы, тонкие черты лица и острые скулы. Красивая, одним словом. Я такой красивой никогда не была. Тогда, что делать, если первоначальный план отменяется?

Жалею, что среди бумаг не нашлось карты, чтобы знать, куда идти. В город, может, и нельзя, но сгинуть в лесах, на радость мерзким родственникам, тоже не особо хочется. В итоге решаю двигаться дальше вдоль дороги.

А что, этот город самый близкий, но явно не единственный. В конце концов, я могу обойти его, или поймать какую-нибудь повозку, которая будет ехать в другую сторону. Что-нибудь придумаю. Иного выхода все равно пока нет. Как и денег. Только немного еды, да те кристаллы, украденные у Джины.

Иду дальше, продираясь сквозь кусты, но при этом не упуская дорогу из поля зрения. Иду еще не меньше часа, пока не устаю окончательно и не решаю сделать привал.

Лес к этому времени немного поредел, так что отхожу подальше, чтобы меня не заметили с дороги. Достаю скудные припасы, жую сухой хлеб, запивая водой из фляги, и остро понимаю, что возле города нужно будет искать повозку. Потому что до самого города я еще дойду, но дальше уже нет. А ночевать в лесу страшно. Нет, я, конечно, проходила курс молодого бойца, и костер разжечь сумею. Да только неизвестно, какие тут водятся хищники и сколько я так протяну.

Закончив с перекусом, извлекаю из мешка кристаллы, желая разглядеть их внимательней. Беру первый, верчу в пальцах... внезапно он начинает светиться, так что едва не отбрасываю его прочь. А потом прямо в воздухе возникает лист бумаги и с тихим шорохом падает мне на колени.

Почерк узнаю сразу — уже видела его в письмах, предназначенных Джине. Это та самая Ираида, сославшая сюда Лану и захапавшая то, что подарил ей муж.

Беру лист, читаю неровные строчки:

«Я собираюсь выезжать к вам завтра с утра. Не колоти эту мерзавку слишком сильно, скоро она мне понадобится».

Ха. А «эта мерзавка» уже сбежала, так что обойдетесь, гражданочка. Значит, этот кристалл что-то вроде почтового ящика.

Задумываюсь, почему тогда Лана не отправила крик о помощи лорду Ксандру. Не знала о существовании артефакта? Не смогла его достать? Или он действует

только на прием, но не отправление? И не смогут ли по нему меня отследить?

Кусаю губу, откладываю кристалл отдельно, потому что все равно не знаю, как им пользоваться и беру следующий. Здесь чуда не происходит — камень в моих руках так и остается простым камнем, так что понять его назначение не получается. То же самое и с мешочками-скляночками — этикеток на них нет, а разобраться самостоятельно я не могу. Убираю все обратно в мешок, вздыхаю.

Поднимаюсь, и снова слышу скрип колес со стороны дороги, поэтому крадусь

ближе. Как я успела понять, повозки или всадники здесь редкость — деревенские в город ездят нечасто, так что за все время пути я видела лишь пару телег, не считая той, в которой была тетка.

— И куда подевалась эта мерзавка? — слышу знакомый голос. — Ираида меня убьет за такое... твоя Мирка уверена, что она шла именно в эту сторону? Может она соврала?

Джина. Легка на помине. Значит, они уже побывали в городе и теперь возвращались обратно.

— Мирка хоть и не самая сообразительная, но врать не умеет. Раз сказала, что твоя ущербная в Терень шла, значит так оно и есть, — возмущается мужик.

— Тогда почему ее там никто не видел? И сквозь городские ворота она не проходила! — злится тетка, и от гнева ее плечи дрожат.

У-у, так бы и пришибла эту сволочь. Надо было не просто ее запереть, а еще и

хорошенько проучить. Вот же ж...

— Да почем я знаю? На меня чего орешь? — мужчина фыркает. — Может она в лес убегла? Хочешь ее там поискать? Так слезай и иди, ищи. Или вон, ловчего из Мингрида выпиши, раз она вдруг стала так тебе дорога.

— Да какой там дорога... — Джина машет рукой. — Паршивка не просто сбежала, еще и артефакты дорогущие украла.

— Дорогущие? — теперь в мужике просыпается интерес. — Откуда это у тебя дорогущим артефактам взяться?

Ага, значит эти кристаллы ценные. Прекрасно, будет что продать, кроме парочки драгоценностей.

— Откуда взялись, там больше нету, — отрезает тетка. — Вот же ж паршивка. Найду так выпорю, что неделю сидеть не сможет. Соплячка несчастная.

Усмехаюсь. Найди меня сначала, а там посмотрим, кто кого выпорет.

— Ежели она у тебя действительно дорогие артефакты слямзила, то найти ее точно надо, — кажется, тема денег не дает мужику покоя, заставляя его размышлять. — В городе мы везде ее портреты развесили. Объявится там, так ее стража сразу схватит и к тебе доставит. Но вот ежели она в лес ушла, то это действительно проблемы. Сгинет ведь, и артефакты твои вместе с ней.

— И чево делать-то теперь. Беда... Ираида мне этого не простит...

— Да кто такая эта твоя Ираида? Второй раз ее упоминаешь...

Ответ не услышала — телега уже уехала слишком далеко. А бежать следом не рискнула, чтобы меня не поймали вот так глупо. Новая информация печалила.

Что же мне делать? В город точно нельзя, раз эти двое успели постараться. Эх,

надо было не пешком идти, а лошадь у кого-нибудь украсть. Да, проработав в полиции, к воровству я была настроена резко негативно. Насмотрелась на последствия этого воровства. Как в лице плачущих старушек, которых мошенники опрокинули. Так и в лице начальства, у которого машина появилась, вместо ремонта в отделе.

Эх, тяжела жизнь честного человека.

Вздохнув, снова достаю кристаллы из мешка. Сжимаю один в ладони и бормочу:

— Значит, ты дорогой... вот только какой от этого толк, если в ближайшем городе я тебя не продам, а до дальнего не доберусь. Быстрее сдохну от голода... оказаться бы сейчас далеко отсюда. Где-нибудь, чтобы эта тетка с Ираидой меня не нашли. Разве много мне надо?

Камень начинает мерцать, а уже в следующую секунду все вокруг заливает ярким светом. Земля уходит из-под ног, и я куда-то падаю. Вместо земли, мха и веток мою пятую точку встречает нечто жесткое и холодное.

Когда свет меркнет, вокруг становится слишком темно, словно день вдруг сменила ночь. А еще очень грязно — взметнувшиеся клубы пыли щиплют горло и забивают нос. Несколько раз чихаю, отчего пыль вокруг поднимается с новой силой.

Где я? Уж точно больше не в лесу... Зажав нос ладонью, оглядываюсь по сторонам. Просторная, но обшарпанная комната. Каменный пол, мебель, укрытая чехлами. Сверху высокий потолок и щербатая люстра, прежде бывшая наверняка очень красивой. И на дворе до сих пор день, просто свет едва пробивается сквозь грязные до жути стекла. И как я здесь оказалась?

Кристалл-артефакт‚ мои слова... связываю два и два, и понимаю, что тот камень открыл портал. Я не верю в сверхъестественное, но я верю своим глазам. А они говорят мне, что я переместилась. Просто так, без всяких повозок, лошадей или автомобилей. Что ж, это более странно, чем камень-почтовый ящик. Но в фильмах я подобное видела.

Снова смотрю на кристалл, и тот на моих глазах рассыпается в мелкую пыль. Видимо, он мог сработать только один раз. И наверно, именно о нем говорила

мерзкая тетка-Джина. Значит, обратно так вернуться не получится. Но мне и не надо обратно. Я ведь хотела оказаться как можно дальше.

Поднимаюсь на ноги, кричу:

— Эй, здесь есть кто-нибудь? Хозяева?

Очевидно, что дом давно пустует, раз тут так грязно, но я все равно желаю сперва убедиться.

Мой голос отскакивает от стен, эхом разносится по комнате. Ответа, что ожидаемо, не получаю.

«Место, где меня не найдут», — кажется так я тогда сказала.

Прекрасно.

И хорошо, что я прихватила с собой крупу. Теперь надо найти воду, и голодной

точно не останусь. А эти «родственники» пусть хоть обыщутся меня. Может и

безалаберный муженек заодно всполошится, да накажет их.

Первым делом решаю обследовать дом, в который меня перенес кристалл. Брожу из комнаты в комнату, оглядываясь по сторонам, и стараясь подметить каждую мелочь. Дом по-настоящему большой — одна комната здесь превосходит весь тот сарай, где жили Лана с Джиной. Однако везде царит запустение, хотя остатки роскоши до сих пор видны.

Наверно, прежде дом был очень красивым и жили в нем богатые люди. Только

странно, что внутри все до сих пор цело, хотя хозяина у особняка, кажется, нет.

Все пустые здания, так или иначе, приходят в запустение. Это начинается незаметно. Сперва все покрывает пыль, затем какой-нибудь мальчишка случайным мячом выбьет первое окно.

После разбитых окон станет больше. Кто-нибудь проберется внутрь, выломает дверь. Потом все, что можно утащить ценного — растащат. А то, что нельзя —

поломают. И в конце жители соседних домов будут звонить властям, с требованием снести постройку-развалюху. И полиции — чтобы мы прогнали с заброшки подростков и маргиналов. Здесь же подобного не наблюдалось.

Да, пол покрыт грязью и пылью едва ли не в палец толщиной. Окна тоже грязные, а кое-где валяется мелкий мусор. Но в остальном такое чувство, будто в дом никто не заходил. Останавливаюсь, осторожно приподнимаю ближайший чехол. Зажимаю нос, чтобы не закашляться от пыли.

Под чехлом — тахта. Деревянные резные ножки из лакированного темного дерева, обивка с изысканным узором, шитым золотой нитью. Наверняка раньше эта мебель стоила очень дорого.

После осмотра выясняю, что в доме два этажа. На второй ведет широкая деревянная лестница, такая же запущенная, как и все остальное. Подниматься опасаюсь — не хочется провалиться сквозь прогнившие ступени и сломать себе ногу, или и вовсе свернуть шею.

На первом же этаже нахожу просторную комнату с камином, очевидно гостиную. Еще одну, с длинным столом в центре, похожую на столовую... тьфу-ты. Старая привычка с отчетов. Как в той шутке про «металлическое изделие желтого цвета, состоящее из отдельных звеньев. Предположительно золотая цепочка».

В общем, на первом этаже четыре комнаты — столовая, гостиная, кухня с каменной печью и подсобное помещение. А еще нечто среднее, между бассейном и ванной — купель с каменными стенами, заполненная водой. Только за минувшее время вода успела позеленеть, и теперь отчетливо отдавала запахом тины. Причем, странно, что окна во всех комнатах есть только с одной стороны. Что ж, работы много. Даже не представляю, как все это можно привести в божеский вид.

С другой стороны, все и не надо — достаточно для начала одной комнаты, в которой можно будет спать. Но прежде нужно найти воду. Она понадобится и для уборки, и чтобы приготовить поесть. Живот урчит, напоминая, что обед сейчас в приоритете. Иду на кухню, для более тщательного осмотра.

Кроме каменной печки здесь множество деревянных шкафов, а еще открытый очаг, похожий на камин, только с перекладиной наверху. Вдоль стены развешены пучки сушеных трав, но стоит тронуть один, как он рассыпается под моими пальцами мелкой трухой. Сколько лет здесь никого не было? Десять? Двадцать? И куда делись хозяева?

Открываю шкафы по очереди в поисках чего-нибудь полезного. В одном нахожу стопку деревянных глубоких тарелок, пыльных, но вполне целых. В другом, самом большом — чугунные закопченные котлы и сковородки. В третьем — блюда, но уже из металла, кажется, серебряные.

Столовые приборы тоже нашлись в отдельном ящике, как и несколько подносов, и каких-то поварешек, и еще много чего полезного. Нужно было только все это отмыть и можно приступать к готовке.

Осматриваю плиту и очаг. Все явно работает на дровах, но их видела возле камина, на первое время хватит. Остается только вода.

Зажав нос, возвращаюсь в то, что про себя обозвала купелью. Нет, ту зеленую воду использовать явно нельзя, иначе слягу с сальмонеллезом, или чем еще похуже. Но кажется, там был кран. Кран действительно есть, медный, но покрутив вентили слышу только гул пустых труб.

Несколько удивляюсь наличию водопровода, но раз он есть, значит его можно

починить. Что ж, остается только один способ добыть воду — выйти на улицу. Наверняка во дворе найдется что-то, вроде колодца. Должно найтись, иначе мне хана. Без еды человек еще может прожить какое-то время, а вот без воды...

Минуя гостиную, подхожу к огромным двустворчатым дверям, запертым изнутри на засов. С трудом двигаю металлический брусок, толкаю тяжелые створки.

Внутрь льется свет, и какое-то время я часто моргаю, пытаясь привыкнуть. А потом ахаю. Прямо передо мной простирается зеленая долина, залитая солнечным светом. Поля, темно-синяя лента реки, около сотни домиков, что отсюда кажутся не больше спичечных коробков. Там явно живут люди — я вижу стадо коров, мелкие фигурки, суетящиеся в поле, полосы огородов, отару овец, похожую на пушистое облако. Со всех сторон долину окружают высокие горы, чьи вершины украшены снежными шапками.

Вот это да... куда же я попала?

Глава 3

Сперва от увиденного дыхание перехватывает. Я все стою и смотрю, щурясь на солнце, и в груди странно щемит. Красота. Кажется, будто оказалась в картине — настолько идеально выглядит этот пейзаж. Несколько минут так и стою, вдыхая свежий горный воздух и разглядывая сказочную долину, пока наконец не вспоминаю, зачем вышла. Вода. Мне ведь нужно найти воду.

Оглядываюсь. Махина дома возвышается позади меня, и отсюда видно, что это

скорее замок. Стены, сложенные из крупных черных камней, уходят ввысь, цепляя острыми шпилями небо и словно сливаясь с горами. Интересно, кому понадобилось возводить дом так высоко? И как мне спуститься? Верчу головой, чтобы оценить обстановку целиком. Прямо передо мной полукруглая каменная площадка метров в тридцать, огороженная по периметру невысокими периллами. Справа — черный горный склон, примыкающий сразу к замку. Зато слева этот гигантский балкон делает поворот, скрываясь за стеной моего нового дома.

Сперва прохожу вперед, осторожно выглядывая за перилла. Отвесный склон уходит вниз почти под ровным углом, словно скалу здесь срезали гигантским ножом. И в этом склоне выбито нечто, похожее на ступеньки. Только узкие и кривые, созданные для каких-то совсем уж отчаянных скалолазов.

От увиденного кружится голова, и я тут же отступаю, боясь свалиться в эту пропасть. Господи, здесь жили орлы или горные козлы? Почему так высоко?

Высоты я не то, чтобы боюсь... просто недолюбливаю, как и любой человек с инстинктом самосохранения. Потому что если отсюда упасть, то от тебя останется одна лишь лепешка, размазанная по камням. А создатели замка даже не потрудились сделать нормальное ограждение, или хотя бы знаки какие повесить. Вроде, не подходи, опасно.

Живот урчит, напоминая о том, что одним видом горной долины сыт не будешь. Иду налево, от всей души надеясь, что за поворотом найду что-то полезное. Иначе умереть мне здесь от голода и жажды, ведь спуститься в долину я не смогу при всем желании.

Видимо, мои молитвы кто-то услышал, потому что надежда оправдывается. Хотя сперва мне кажется иначе. Свернув за угол, площадка превращается в туннель, вырубленный прямо в скале, к которой примыкают стены замка. Приходится идти туда, потому что других вариантов у меня все равно нет.

И, о счастье, туннель выводит на еще одну площадку, служащую подобием внутреннего дворика. С трех сторон его обступают горы, с четвертой находится замок, так что это место походит на огромный колодец. И, как и в колодце, тут есть вода. Ее журчание я слышу еще из тоннеля — кристально чистый родник течет прямо среди камней, скапливаясь в трех больших чашах.

В теории, он давно должен был переполнить их, но видимо на дне имелись щели, так что вода оставалась на одном уровне. К тому же, возле чаш нахожу деревянное ведро, а значит, прошлые обитатели замка явно использовали это все для питья.

Радостная, прямо ладонями загребаю ледяную воду. Умываю лицо, жадно пью. От холода ломит зубы, но вода невероятно вкусная, какая бывает только в подобных родниках. Утолив жажду, вспоминаю комнаты замка и составляю в голове примерную карту.

Судя по всему, та долина внизу окружена горами, а замок выдолблен прямиком в толще скал. Это кажется невероятным. Ведь у кого-то хватило смелости и наглости не просто забраться на эту высоту, но еще и построить такую махину.

Вот только, артефакт видимо принял мои слова буквально. Потому что едва ли

сюда кто-то сможет добраться, да и как мне спуститься вниз понятия не имею.

А ведь спуститься придется. Вода у меня есть, но что делать, когда закончится

крупа? Решаю подумать об этом позже, а пока что беру ведра и принимаюсь за работу. Сперва таскаю воду на кухню. Это трудно. Приходится каждый раз проходить по тоннелю, через «обзорную площадку», и только потом уже заходить в замок. Подозреваю, что наверняка есть способ проще, только я о нем не знаю, поэтому пока мучаюсь так.

Затем пытаюсь разжечь очаг — во-первых, это все равно нужно, чтобы сварить кашу. Во-вторых, котелок и тарелки требуется отмыть от скопившейся грязи, а в ледяной воде это невозможно. Здесь возникает первая трудность. Дрова-то у меня есть, а вот зажигалки в этом мире еще не придумали. К счастью, в одном из ящиков нахожу коробок со спичками. Они большие, длинные и не такие ровные, какие делают у нас. Но не сырые, так что зажигаются сразу.

После спичек ищу хворост, бересту или бумагу для розжига — все-таки поленья спичками просто так не поджечь. К счастью, это старые хозяева тоже оставили нетронутым — возле камина нахожу небольшую коробку с просмоленными шариками из древесной стружки. Сооружаю из дров шалашик, вниз подкладываю стружку, чиркаю спичкой.

Огонь занимается с третьей попытки, и уже вскоре весело трещит, озаряя кухню рыжими бликами. Сперва ставлю греться воду для уборки — как бы голодна ни была, а есть из грязной посуды не хочется. Затем принимаюсь оттирать самое необходимое — пару тарелок, ложки, поварешку, второй котелок поменьше, чтобы сварить в нем кашу. На все про все уходит не меньше часа, и живот у меня уже не просто урчит, а воет от голода.

Наконец по кухне разносится запах вареной гречки. Едва дожидаюсь того момента, пока она приготовится окончательно. Снимаю котелок с огня, накладываю себе большую порцию. Каша на воде, без масла и соли, но я и этому рада.

Быстро ем, обжигая язык. Уф, хорошо-то как. Половину котелка я уничтожила, остается еще половина на ужин. Откидываюсь на спинку стула, довольно глажу живот. Теперь хочется лечь и отдохнуть — все-таки поспать мне сегодня толком не удалось. Но дел слишком много, так что на отдых нет времени. Надо бы еще раз обследовать первый этаж замка, но уже более тщательно. Во-первых, мне нужно найти уборную. Во-вторых, какой-нибудь спуск вниз, в долину, не считая того, что я видела с обзорной площадки.

В кухне уже все исследовано, еще когда искала воду и посуду, так что перехожу сразу в столовую.

Там тоже ничего особенного — стулья и длинный стол, рассчитанный человек на пятьдесят, но сейчас укрытый посеревшим от пыли хлопчатым чехлом. Стены здесь обшиты резным деревом и украшены картинами со сценами охоты. С потолка свисает люстра, пыльная, как и все остальное в этом замке. На этом, собственно, все.

Перехожу дальше, в гостиную, заглядывая под чехлы. Здесь на полу лежит ковер, есть камин, диван, несколько кресел и низкий столик. Вместо картин на стенах висит оружие, старое и ржавое.

Будь я более суеверной — испугалась бы, уж больно место походило на замок с привидениями, какие показывали в фильмах ужасов. Но уж чем не страдала, так это суевериями — повидав то, что способны творить люди, призраков и мертвецов уже не боишься.

На всякий случай простукиваю стены — раз это замок, то здесь могут быть запасные ходы. Без результата.

Перехожу в холл с лестницей, ведущей на второй этаж. Кроме этой самой лестницы здесь тоже есть парочка диванов, поменьше, и вешалка в виде оленьих рогов. А может, это и есть настоящие рога — кто их разберет. Вот и все, комнаты первого этажа закончились.

Вздыхаю, понимая, что основную задачу провалила — спуск к людям найти так и не удалось. Благо, что хоть со второй задачей справляюсь — в местной ванной с затхлой водой, оказывается, еще и уборная, скрытая за отдельной дверкой. Правда, смыва здесь не имеется, а вся конструкция больше напоминает унитаз в вагоне поезда, ну да ладно. Мне ли привередничать.

Ради интереса снова выхожу на улицу. Оглядываю узкие ступеньки, на которые

даже смотреть страшно, не то, что по ним спускаться. Вздрагиваю и возвращаюсь обратно. Здесь точно жили какие-то орлы, другого объяснения у меня нет. Но спускаться все равно надо.

В итоге, после долгих раздумий, решаю рискнуть сделать это завтра. Лучше уж умереть, разбившись насмерть, чем медленно чахнуть от голода. Остаток дня уходит на уборку — мне нужно отвлечься от мрачных мыслей о печальном будущем. Поэтому я снимаю чехлы со всей мебели, складывая их отдельно. Сперва думаю связать из них веревки, чтобы хоть как-то подстраховаться при спуске. Но ткань старая и хлипкая, так что в итоге просто прячу все куда подальше, а часть пускаю на тряпки.

Затем таскаю воду из местного колодца, ставлю ее на огонь в самом большом

котле. В кладовке нахожу еще ведра и метлы. Пока вода греется — подметаю полы, чтобы собрать основную грязь и крупный мусор. Метлой же убираю клочья паутины, скопившееся по углам и под потолком. Разбавляю вскипевшую воду холодной, принимаюсь орудовать тряпкой. Ковер из гостиной скатываю и выношу на улицу, чтобы не мешал — пыли в нем накопилось столько, что одной мне его все равно не вытряхнуть.

После первой помывки тряпку приходится выкинуть — она становится такой черной, что дальше только лишь размазывает грязь. А ведь это я пока протерла только пол в гостиной и на кухне, потому что намывать весь замок было бессмысленно. Ничего, старых чехлов у меня еще много...

Ближе к вечеру я устаю так, что валюсь с ног. Зато грустные мысли уходят на второй план, а хотя бы одна комната в замке приобретает более-менее приличный вид. Ужинаю остатками каши, устраиваюсь на диване, надеясь, что если здесь когда-то и были клопы, то без пищи они давно сдохли.

Несмотря на отсутствие одеяла и подушки, отключаюсь моментально, словно по щелчку пальцев. Просыпаюсь от жуткого грохота. Гремит так, что звенят окна, а весь замок будто трясется. Вздрагиваю, спросонья не понимая, что случилось, и помимо грохота слышу заунывный вой.

Какого черта? Источник грома нахожу сразу — даже сквозь грязь на окнах, гостиную озаряют яркие вспышки, после которых все вокруг дрожит. Гроза. Простая гроза. Ну, может, не простая, а сильная. Но в целом ничего необычного. А вот вой...

Сперва мне кажется, что это ветер завывает в скалах, потому что снаружи творится настоящее безумие, словно погода сошла с ума. Но почти сразу понимаю, что воет внутри замка, а не на улице.

Поднимаюсь, из поленницы возле камина хватаю бревно и двигаюсь на звук. Каменный пол неприятно холодит ступни, но не обращаю на это внимания. Внутри все дрожит, точно натянутая тетива лука. Я ведь осмотрела замок днем. И выть здесь было явно некому. Разве что кто-то прятался на втором этаже, а сейчас спустился... потому что подняться сюда точно никто бы не смог. Вой становится все громче и доносится явно из кладовки. Резким движением открываю дверь и кричу:

— Майор Прохорова. Предъявите ваши документы!

Вой стихает, а я понимаю, что вместо полена следовало взять с собой факел.

В кладовке нет окон, да и в самом замке сейчас темно, так что вижу перед собой только чернильный мрак и два светящихся желтых шара. Да уж, табельное оружие мне сейчас бы точно не помешало.

— Майор Прохорова, ваши документы! — повторяю, скрывая за грозным тоном липкий комок страха, подкативший к горлу.

Как там говорила эта тетка Джина? Муж-дракон? Если здесь даже драконы водятся, то кто знает, какие есть еще твари, и насколько они опасны.

Хотя, судя по расположению этих шариков-глаз, тварь из кладовки не слишком

большая, ростом мне по пояс. С другой стороны, даже такая может загрызть, если у нее есть достаточно острые зубы.

— Какие такие документы? — доносится до меня вполне себе человеческий голос.

Вроде мужской, но писклявый, словно со мной говорит ребенок. Но откуда здесь взяться ребенку?

— Мальчик, ты кто? Выходи, я тебя не трону, — зову, мысленно удивляясь.

Если я не нашла его днем, значит он точно прятался на втором этаже. Тем более, что его вес старые доски лестницы наверняка бы выдержали. Но ведь как-то он сюда попал, верно? Может он знает и то, как отсюда выйти.

Сознание щекочет странное чувство, будто что-то упускаю. И только когда светящиеся глаза начинают приближаться, я понимаю сразу несколько вещей.

Во-первых, у детей глаза не светятся, если только они не дети кошки. Но котята по-человечьи не разговаривают. Во-вторых, первый этаж замка точно был пуст — пол покрывал такой густой слой пыли и грязи, что на нем сразу же отпечатывались мои следы. А вот других следов не было. Совсем не было. В-третьих, я из мира, где нет места магии и прочим штучкам. И слишком привыкла к тому, что все можно объяснить. А это место явно другое, раз здесь существуют камни, способные за секунду перенести тебя на другой конец света. И это стоит учитывать.

В общем, путем нехитрых размышлений, я прихожу к выводу, что в кладовке прячется явно не ребенок. И только замкнутость пространства да отсутствие выхода заставляют меня остаться на месте и не сбежать. Потому что убежать из замка можно лишь прямиком в пропасть, а туда всегда успеется.

— Какой я тебе мальчик? — спрашивает существо все тем же голосом. — И откуда ты здесь взялась, майор Прохорова?

Чем ближе оно подходит, тем дальше отхожу я, так что в итоге мы оба оказываемся в коридоре. Очередная вспышка молнии тусклым светом озаряет пространство, и я вижу...

Существо, да. С огромными глазами, перепончатыми крыльями, замотанное в

какие-то лохмотья, наподобие туники. С серой морщинистой кожей, худыми руками и ногами, а еще огромным ртом, похожим на прорезь почтового ящика.

Хочу закричать, но не успеваю — вслед за молнией все вокруг сотрясает гром, да такой, что кажется, будто сам замок сейчас рухнет. Взвыв, существо ныряет обратно в кладовку, и я понимаю, что оно боится. Только не меня, а грозы.

— Ты что, грома боишься? — спрашиваю ошарашено, размышляя, сходить ли все-таки за факелом, или моя психика пока не готова лицезреть эту жуть иномирную.

— Проклятой грозы только дураки не боятся, — с подвыванием отвечает мне это чудо-юдо.

— Подожди, я сейчас. И хватит выть, это бесит, — возвещаю и отправляюсь зажечь камин, а то без вспышек молний темнота кажется совсем густой и почти осязаемой.

Вскоре от спички занимается огонь, и гостиная наполняется мягким теплым светом. За окном по-прежнему бушует непогода, однако теперь это воспринимается иначе.

Не хватает только чашки горячего чая, теплого пледа и пушистого кота... Хотя, на кошек у меня аллергия, да и другой питомец в этом замке имеется.

— Эй, ты, выходи, — зову громко, дождавшись, пока рокот непогоды стихнет на пару секунд. — Буду тебя допрашивать.

На самом деле, существо по-прежнему кажется мне жутким, но я привыкла прятать страх за грубостью — иначе в моей работе было и нельзя.

По гостиной проносится тень, опускается рядом с камином, и я узнаю странного обитателя кладовки.

— Ты разожгла огонь, — искренне радуется существо. — Сотню лет не видел огня.

В отблесках пламени оно (точнее, он) выглядит еще более причудливо — темно-серая кожа, покрытая не то трещинами, не то складками, больше напоминает камень, а огромные глаза горят ярче.

— Так, давай по порядку. Кто ты такой и есть ли у тебя имя? — спрашиваю, стараясь не слишком уж глазеть на этого чудика.

А то вдруг он от подобного звереет. Новый раскат грома заставляет существо спрятаться под диван, и уже оттуда он отвечает:

— Я горгулий. И имен у нас нет. Но прошлые хозяева звали меня вторым.

Горгулий? Пытаюсь нашарить в памяти все, что знаю о горгульях, но на ум приходит только парижский собор и статуи.

— Значит, будешь Чарли, — возвещаю, потому что звать живое существо «вторым» не слишком удобно. — Если ты второй, то где первый?

— Раскололся в одну из гроз, — с дрожью в голосе отвечает Чарли. — Как третий, четвертый, пятый и шестой. Я остался один.

Ладно, значит больше незваных гостей не будет.

— Почему ты днем ко мне не вышел? Я ходила здесь с самого утра, — задаю следующий вопрос.

— Днем горгульи застывают в камне, — с толикой снисхождения отвечает Чарли‚ а после жутко воет из-за вспышки молнии.

— Да хватит тебе уже орать. Это просто гроза, — рявкаю, потому что от этих завываний болят уши.

— Это не просто гроза, — шепчет мой новый знакомый, но окончание фразы тонет в шуме стихии.

Переспрашивать даже не думаю — местная погода меня интересует в последнюю очередь.

— Ты сказал, что давно не видел огня. Значит, ты знал прошлых хозяев?

— Знал, — не отрицает Чарли.

— И кем они были? Они вернутся? Как давно они покинули замок? — в голосе

невольно вспыхивает надежда.

Конечно, с одной стороны, настоящим хозяевам не шибко понравится, что в их дом кто-то залез и распоряжается. Но я все смогу объяснить, а заодно спросить, как спуститься вниз.

— Фениксами были, — отвечает Чарли так, словно это разумелось само собой. — И, ясно дело, не вернутся. В эту долину вот уже сто лет никто не может попасть.

Надежда гаснет, как сырая спичка. Фениксы... ха. Понятно теперь. Нормальные люди на такой высоте замок бы себе не отгрохали. Можно сказать, с орлами я почти угадала... фениксы тоже ведь птички крылатые. Наверно, они прилетали сюда, приземляясь на обзорную площадку. И в лестницах не нуждались.

От безнадеги хочется плакать. Ну вот как так, а? Сбегая от злой тетки, я попала в место, куда сто лет никто не попадал. И наверняка еще столько же не попадет.

В - Везение.

Глава 4

— И что, получается, отсюда никак нельзя спуститься в долину? Та жуткая лестница не считается, по ней только горные козлы способны передвигаться... — спрашиваю, даже не надеясь на положительный ответ.

Зачем фениксам спуск, если у них есть крылья? Желанных гостей они могли поднять сами, а нежеланных можно и не пускать. Кстати, а кто такие эти фениксы? Нет, в смысле даже я знала, что это птицы, которые сгорают и возрождаются из пепла. Но зачем птицам замок? Или они могли превращаться в людей?

Хотя, сейчас это уже неважно.

— Та лестница просто для виду, чтоб всякие попрошайки в замок не таскались, — фыркает горгулий, подтверждая мои догадки. — А спуститься можно.

— И как? — уточняю, усилием воли заставляя себя не радоваться раньше времени.

Спуститься то отсюда действительно можно. Но после этого ты вряд ли останешься жив, потому что с такой высоты...

— На этой штуке, забыл, как называется... лофт... лафт...

Сперва мне кажется, что я ослышалась и просто принимаю желаемое за действительное. Тем более, что лица Чарли не видно — от раската грома он снова забрался под диван и бубнит уже оттуда.

— Лифт? — все же переспрашиваю, хотя это полная глупость.

Здесь печь на дровах, а вместо туалета почти что дыра в полу. Какой лифт?

— Да, лифт, верно, — подтверждает Чарли. — Иногда ночью, еще до всего этого, я помогал его крутить, поднимая тайных гостей.

От радости подскакиваю на ноги и позабыв всякий страх вытягиваю Чарли из-под дивана.

Кожа горгульи странная на ощупь — твердая, но при этом теплая, действительно похожая на камень, нагретый солнцем. А еще он кажется мне очень хрупким и слишком худым, хотя я понятия не имею, как на самом деле должны выглядеть такие существа.

— И где он? Где этот лифт? — спрашиваю, невольно тряхнув Чарли.

— Ай, я тебе что, мешок с крупой? — возмущается тот, вырывается из моих рук, слегка оцарапав, и с грохотом шлепается на пол, не удержавшись в воздухе. — Кто ты вообще сама такая и откуда здесь взялась?

— Я? — вопрос вводит в ступор.

Как вот ему объяснить, чтобы он мне помог? Хотя, если выгонит, то тоже неплохо. Главное, чтоб показал заветный лифт.

— Ты-ты, — важно трясет головой Чарли, но от вспышки молнии пищит, теряя всю эту важность. — Как ты забралась сюда? Ты точно не феникс.

— Не феникс, — соглашаюсь, потому что это и так очевидно.

— Тогда кто? Представься, — требует Чарли.

Из меня невольно вылетает:

— Майор Прохорова!

Спина выпрямляется, правая рука сама собой тянется вверх, но я вовремя вспоминаю, что в другом мире, да и одета не по форме. Поэтому так и замираю в нелепой позе, а вот горгулий смотрит на меня с интересом.

— Майор? Какое странное имя, — сверкает глазами он.

— Это не имя, это звание, — качаю головой. — А зовут меня Лана, и попала я сюда через портал.

— Врешь, — не дает мне закончить новый знакомый. — Сюда никто не может попасть, фениксы позаботились об этом, прежде чем покинуть замок.

— Мм... может это был не портал, — начинаю сомневаться, потому что в таких вещах мало что понимаю. — Какой-то камень. Я сжала его и захотела оказаться там, где меня никто не найдет. А оказалась здесь. И это правда. Но если тебе не нравится мое присутствие, то просто покажи лифт, и я уйду.

Искренне надеюсь, что предложение Чарли понравится, и он выпроводит меня из замка, но происходит ровно противоположное.

— Почему это не нравится? Нравится, даже очень... может ты и не феникс‚ но зато сможешь зажигать мне огонь каждую ночь и кормить, — заявляет горгулий. — Пускай я и не знаю, как ты сюда попала. Но никуда ты теперь отсюда не уйдешь. Я не хочу снова остаться один.

Приплыли. Решаю, что с вежливостью пора заканчивать, раз Чарли от нее наглеет и собираюсь поставить ультиматум. Но в этот момент молния вспыхивает последний раз, а после дождь и гроза прекращаются так резко, словно кто-то сменил канал телевизора. Теперь за окнами светлеет предрассветное небо, похожее на бледно розовый рисунок акварелью. От удивления пару секунд растеряно хлопаю глазами. Это что еще за шутки? Почему гроза закончилась столь внезапно? Куда делись все тучи?

Впрочем, почти сразу вспоминаю, что у меня есть дела важнее, чем думать о

местных погодных аномалиях.

— Чарли, я предупреждаю. Я и сама найду лифт, но тогда больше не вернусь сюда. А если ты покажешь мне его, то смогу тебя иногда навещать, — говорю холодно. — Так что лучше тебе по-хорошему сотрудничать со следствием.

Однако горгулий молчит, и вообще не подает никаких признаков жизни. Даже

больше не воет.

Нагибаюсь, собираясь снова вытянуть его из-под дивана, но пальцы хватают лишь холодный и твердый камень. А глаза чудика больше не горят в темноте, и выглядят совершенно безжизненно. Что? Почему?

Ответ приходит сразу. Он ведь говорил, что горгульи оживают только ночью, а днем спят в камне. И день уже наступил, потому что над горами показались первые лучи рассветного солнца. Значит, надо либо искать лифт самой, либо оставить все вопросы до следующей ночи.

Раздраженно хлопаю кулаком по дивану. Несмотря на то, что вчера выбивала его, в воздух все равно взлетает облачко пыли, и я чихаю. Душу топит сожаление. Эх, и почему я сразу не спросила о спуске, а вместо этого мы болтали о всяких глупостях? Сейчас бы уже смогла выбраться отсюда. А так снова придется варить пустую кашу и надеяться, что лифт удастся найти самостоятельно. Впрочем, раз теперь я знаю, что он есть, значит обязательно найду. Так что, соберись, майор Прохорова. Не время раскисать.

Оставляю застывшего Чарли под диваном, а сама поднимаюсь, размышляя, с чего бы начать. Вчера я тщательно все осмотрела внутри замка. Но ведь здесь есть еще обзорная площадка, туннель и задний двор. Возможно, лифт спрятан где-нибудь там. Зеваю и выхожу на улицу, решив, что найти дорогу вниз сейчас важнее завтрака.

Воздух по-утреннему свежий, вдыхаю его с удовольствием. Двигаюсь к туннелю, думая начать поиски со внутреннего дворика-колодца, а заодно и умыться. Уже шагнув под темный свод, понимаю, что что-то здесь не так. Внутреннее чутье ощущает некое несоответствие, хотя на первый взгляд все в

порядке. Но чутью я доверять привыкла — порой оно работает лучше разума.

Возвращаюсь на обзорную площадку, разглядываю долину, залитую рассветными лучами солнца. С первого взгляда все в порядке — те же маленькие домики, та же сочная зеленая трава. Жители еще не проснулись, но петухи уже начали свои песни.

Странно, вроде все нормально... Пожимаю плечами, разворачиваюсь и наконец до меня доходит. Камни и ковер, оставленный здесь проветриваться еще со вчерашнего дня. Все это сухое. Точнее, оно влажное от утренней росы. Но не настолько мокрое, каким должно быть после такой сильной грозы. А ведь я отчетливо слышала ночью шум дождя. Да уж, одно страннее другого.

Но разбираться с этим некогда — у меня иная цель. Поэтому захожу сперва в

тоннель, внимательно разглядываю гладкие каменные стены. Даже щупаю их, в поисках какого-нибудь скрытого механизма, но ничего не нахожу. Во внутреннем дворике поиски тоже заканчиваются полным провалом. Точнее, возле чаш с водой мне удается обнаружить странный выступ, и я даже дергаю его. Но ничего не происходит и никакая тайная дверь, ведущая к лифту, не открывается.

Ладно, это не беда. Ночью Чарли снова оживет, и тогда я проведу допрос с пристрастием. А пока можно позавтракать. Наполняю ведро водой и несу его в замок, снова сожалея, что нет способа проще и надо таскаться туда-сюда, да еще и с тяжестями.

Однако едва оказавшись внутри, слышу странный плеск, что явно доносится из местной ванной. Ставлю ведро на пол и спешу туда, уже даже не пытаясь угадать, какой сюрприз мне уготован в очередной раз. Сюрприз выходит приятным — едва открыв дверь, я снова слышу звук бегущей воды, льющейся из крана тонкой струйкой.

Точно. Я ведь вчера проверяла ее и крутила вентили. Видимо, обратно до конца их не закрыла, а тот рычаг возле чаш... он включает подачу воды в замок.

От счастья даже подпрыгиваю — теперь мне хотя бы не придется таскать ведра

туда-сюда. Радость усиливается, когда после проверки выясняю еще несколько вещей. Во-первых, в туалете теперь тоже есть вода, только там она не наполняет бачок, как у нас, а льется постоянно. Видимо, счетчиков в этом мире еще не придумали. Во-вторых, ванна-бассейн работает по тому же принципу, что и чаши во дворе. Прежде она стояла полной, но вода в ней успела зацвести и затухнуть. Однако, когда я включила кран сильнее, она не переполнилась через край, а осталась на том же уровне. И зеленая вода постепенно стала сменяться новой и чистой.

Странная конечно система, и непонятно как она работает, но главное, что работает. А я не инженер, чтобы разбираться в этих тонкостях. Но самым приятным оказалось то, что из крана текла не только холодная вода, но и горячая! А значит, сегодня мне не придется греть котлы, чтобы что-то помыть. Более того, когда вода в ванной обновится, я смогу и сама принять ванну. И это настоящее чудо, потому что вчера мне удалось только кое-как сполоснуться с помощью ковша.

При таких обстоятельствах новый день в замке уже не пугает, скорее наоборот‚

душа наполняется оптимизмом. Вот сейчас приготовлю завтрак, затем уберу то, что вчера не убрала. Потом с удовольствием отмою с себя грязь. А едва солнце сядет — поймаю горгулью и заставлю показать мне лифт. Живем, майор Прохорова!

Довольная, включаю кран на полную катушку, чтобы вода в ванной заменилась скорее. Затем несусь за ведрами. Уже вскоре над очагом висят два котелка, в одном из которых варится каша, а в другом греется вода для чая. Последний нашла случайно, в одном из кухонных шкафов, в мешочке. И пускай он немного отдает пылью, но кипяток все решит.

Завтракаю с огромным удовольствием. Не хватает лишь кофе, но об этом остается только мечтать. Прежде чем приступить к уборке, заглядываю в вещи, которые прихватила из дома Джины. И обнаруживаю, что на артефакт пришло новое письмо.

«Почему ты не отвечаешь, Джина?! Что-то случилось?».

Ага, значит на передачу сообщений этот артефакт тоже работает.

Достаю из камина уголек, пишу на обратной стороне того же письма:

«Джина тебе больше не ответит. И радуйся, что я пока занята. Потому что в итоге ты сама ответишь за все, что сделала».

Беру листок в одну руку, другой сжимаю кристалл и думаю об Ираиде. На самом деле, понятия не имею, кто она такая и получится ли. Просто хочу проверить внезапную догадку. Отправится письмо или нет? Стоит только подумать об отправлении, как кристалл вспыхивает, а листок исчезает.

Ага, отправилось. Наверно, этот кристалл и тот, что у Ираиды, работают между

собой. Тогда понятно, почему Лана им не воспользовалась — смысл писать той, кто тебя и сослал в сарай.

Мысленно ставлю галочку, чтобы спросить об этом у Чарли. После вопроса о лифте, разумеется. А что, вдруг горгулий знаком с такими артефактами?

Прячу кристалл обратно и принимаюсь за уборку. Сначала снова намываю кухню. Вчера толком оттереть все не удалось, а по поводу кухонь у меня пунктик — во всей квартире могу устроить бардак, но вот ненавижу грязную посуду в раковине, крошки на столе или нагар на плите.

На все это уходит несколько часов. Сперва драю полы и шкафы, как изнутри, так и снаружи. Затем уже берусь за посуду, жесткой губкой оттирая ее от многолетнего налета грязи. В конце расставляю все сушится, довольная собой. Ну вот, хоть где-то порядок.

Закончив с кухней, берусь за гостиную, подумав, что надо будет вечером устроить еще и большую стирку. Пускай я сняла чехлы, но салфетки с кухни, занавески на окнах и покрывала на креслах пропылились насквозь. И это не говоря об обивке мебели, которую постирать не удастся и придется вытряхивать.

После гостиной думаю браться за столовую, но в итоге решаю отложить. Там я вчера вообще не прибиралась, а значит, на это уйдет слишком много времени и сил. Поэтому‚ сперва собираюсь сделать кое-что более полезное. А именно — проверить лестницу, ведущую на второй этаж и попытаться туда подняться.

В конце концов, мне нужна сменная одежда, а то кроме платья, уже изрядно грязного, у меня ничего нет. А я же не могу, как Чарли, обернуться в старые чехлы.

К лестнице подхожу уверенно, но дальше вся уверенность заканчивается. Вот если бы надо было в кого-то пострелять, я бы постреляла с удовольствием. Я мастер спорта по стрельбе, и на всероссах в прошлом году второе место взяла.

А вот дряхлая лестница доверия не внушает. Не могли ее, что ли, из камня сделать, как все остальное? К счастью, Лана худенькая, поэтому, вцепившись в перилла, осторожно шагаю на первую ступеньку.

Ступеньки скрипят под ногами, дерево сухое, с щелями между досками. Но, к

счастью, не трухлявое, так что в итоге подъем проходит успешно. На втором этаже тоже вся мебель под чехлами, а кругом вьются клубы пыли. Комнат пять — кабинет, три спальни и библиотека. Наличие последней радует, ведь там могут оказаться книги с нужной информацией. К сожалению, библиотека довольно большая, а шкафы с книгами поднимаются до самого потолка, так что ее осмотр решаю отложить на потом. Если, конечно, лифт окажется рабочим, и мне удастся не только покинуть замок, но и вернуться сюда. А вот в одной из спален я нахожу то, что искала — парочку женских платьев. Даже не парочку, а гораздо больше. Наряды похожи друг на друга — они простого кроя, длиной до пола, расшитые золотыми и алыми нитями. Но при этом без лишних изысков, вроде бисера, рюш, или чего-то подобного.

Замечательно! А тебе сегодня везет, Прохорова.

Там же обнаруживаю гребень для волос, маленькое зеркальце, несколько отрезов ткани и иглы с нитками. Правда, нитки совсем хрупкие, но вот ткань на удивление приличная и прочная, да и платья тоже. По крайней мере, они не стремятся расползтись на лоскуты в моих руках.

Хватаю находки, спускаюсь вниз и берусь за стирку. Вечером я же собиралась

принять ванну, а после ванны хочется одеть что-то чистое. Пока руки полощут вещи, голова думает совсем о другом.

Сперва мне нужно спуститься в долину, это очевидно. А там уже расспросить местных жителей о замке, о его прошлых владельцах и обо всем остальном. Ну а дальше? Уезжать отсюда и пытаться найти лорда Ксандра, чтобы он помог разобраться с родственниками Ланы?

Нет, спасибо, этот гражданин свой шанс упустил. Если ему понадобится жена — пускай сам ее ищет. Мне вот точно муж не нужен. По крайней мере, чужой и такой безответственный. Нет, может я и повстречаю кого-то в этом мире, кто мне понравится. Но пусть это будет по взаимному согласию, а не из-за сделки.

Значит, остаться в долине?

Да, это вариант. Я никого не знаю в этом мире, а драгоценностей, которые можно продать, у меня не так много. Зато есть пустой замок. Работы здесь правда непочатый край — ремонт так и просится. Но в целом, это хороший старт. А как только узнаю этот мир получше, буду думать дальше.

Закончив со стиркой, ложусь на диван, желая чуточку отдохнуть. Но после физического труда и наполовину бессонной ночи глаза слипаются сами собой.

Просыпаюсь, когда в замке уже темно. Зажигаю камин, заглядываю под диван, но Чарли еще не ожил, значит заката не было. Да уж, надо бы поскорее отмыть окна, чтоб было понятно, какое сейчас время суток.

Выхожу на обзорную площадку, разглядывая долину. Домики и все внизу сейчас в тени, но горы напротив окрашены малиновыми лучами закатного солнца. Значит, окна замка выходят на восток, а вот двор-колодец на западе.

Пару минут стою, любуясь искрами света на снежных шапках гор и вдыхая прохладный вечерний воздух. Красиво. Давно я не смотрела просто так на природу — раньше все надо было то отчеты писать, то в магазин за продуктами, то еще куда-то.

Наконец, вершины тоже становятся темными. Отрываюсь от любования и собираюсь вернуться в замок, чтобы допросить Чарли. Уже дохожу до дверей, как вокруг сумерки резко сменяются тьмой. Безоблачное прежде небо теперь закрывают тучи. Свинцовые, очень низкие, они словно укутывают долину, скрывая ее от моего взгляда. В их глубинах мерцают зарождающиеся молнии.

Воздух становится заметно прохладней‚ на волосах оседают мелкие капли влаги — замок расположен высоко, и теперь тучи почти на одном с ним уровне.

Передергиваюсь и поскорее прячусь в замке. Никогда прежде не видела, чтобы

погода менялась так быстро‚ а тучи появлялись словно из ниоткуда.

Едва закрываю за собой дверь, как вспыхивает первая молния, и замок сотрясается от грома. Сразу вслед за этим раздается знакомый вой. Чарли проснулся.

Глава 5

Я иду на скрипучий голос горгулья, по пути коря себя за долгий сон. Собиралась же помыться как следует, а теперь придется ждать до утра, ведь расспросить обо всем Чарли гораздо важнее. Да еще и ковер внутрь не занесла, теперь он там промокнет под таким ливнем. С другой стороны, вчера же не промок, хотя тоже лило, как из ведра...

Не о том думаешь, майор Прохорова!

Тряхнув головой, захожу в гостиную, заглядываю под диван, куда забился Чарли и мрачно возвещаю:

— Отставить вой, гражданин горгулий. Вылезай, сейчас будет допрос с пристрастием.

— О, ты еще в замке, — радуется Чарли, действительно покинув свое укрытие. — А что такое допрос с пристрастием?

Очередная вспышка молнии и горгулий дергается, снова пытаясь улизнуть под

диван. Хватаю его за крыло, не дав спрятаться, и обещаю:

— Сейчас узнаешь на собственном примере. Значит так, гражданин горгулий.

Отвечать четко и по делу. Где находится лифт? Он в рабочем состоянии?

— Аууу, страшно, — воет Чарли, мелко дрожа. — Пусти...

Кажется, гроза пугает его до одури, и в следующий момент, не в силах улизнуть, он вцепляется в меня всеми своими конечностями. Больно — когти у горгульи каменные. Но не слишком острые, поэтому терпимо, разве что синяки останутся.

— Отпущу, если пообещаешь ответить на вопросы, — морщусь от крепких объятий Чарли.

Странно, он же оживший камень. Чего ему бояться? Хотя, есть чего, раз гроза расколола остальных его товарищей. Но сейчас он ведь в замке, где ему ничего не грозит. Неужели этого не понимает?

— Отвечу, — тут же обещает Чарли, и получив свободу кое-как отцепляется от меня, ныряя в свое укрытие.

— Тогда начинай, — чтобы было удобнее, я сажусь прямо на пол, неподалеку от камина.

Теперь спину согревает тепло пламени, да и Чарли мне так лучше видно. Но ковер завтра надо с улицы забрать, чтобы попа не мерзла. Это горгулью все равно, раз он каменный. А мне очень даже чувствительно.

— Ты хочешь уйти из замка? — насупившись, уточняет Чарли, высунув наружу свою странную морду с горящими глазами.

— Мне нужно выйти из замка, ведь иначе я умру от голода, — поясняю спокойно. — Но если лифт рабочий, и я смогу им пользоваться, то вернусь. Все равно жить мне больше негде, а замок, как поняла, пустует.

— Ну да, ты ведь человек и тебе нужна еда... — вздыхает горгулий.

— Я смогу накормить и тебя, если все выйдет, — решаю применить подкуп. — Тогда мы оба будем в плюсе.

— Не получится. Когда я сказал, что ты будешь кормить меня, то погорячился,

потому что мне подходит только магия фениксов, а ты не феникс, — горгулий

вздыхает еще громче. — Но и чтобы ты умерла, я не хочу, потому что тогда некому будет зажигать огонь. Конечно, огонь не так питателен, но хоть что-то...

— Вот и договорились, — едва заметно улыбаюсь. — Так где лифт?

Вжав голову в плечи, горгулий выползает из своего укрытия, и хлопая крыльями долетает до стены, на которой развешено оружие. Окон там нет, а с

противоположной стороны, по моим прикидкам, должен находиться дворик-

колодец.

Воя от страха, Чарли цепляет один из покрытых ржавчиной мечей. Наваливается на него всем своим хрупким тельцем, но вместо того, чтобы упасть с подставки, меч начинает двигаться.

Подскочив на ноги, помогаю ему. Днем я уже проверяла эту стену, но ничего не нашла. Теперь же мне ясно, что меч — это своего рода запорный механизм. Очень старый и ржавый запорный механизм, и у меня просто не хватило сил открыть его самостоятельно.

Наконец, меч делает два оборота по часовой стрелке и часть стены рядом с ним со скрипом выезжает немного вперед. Сделав дело, Чарли улетает обратно под диван, а я осматриваю свою находку. Не удивительно, что вчера мне не удалось ее обнаружить, хотя я даже простукивала стены в поисках пустот. Просто пустоты и не было — дверь оказалась такой толстой, что не пропускала звуки. А деревянные панели, которыми обшили стены, надежно скрыли от меня ее очертания. Ну ничего, теперь-то все должно получиться.

Поднатужившись, тяну дверь на себя. Беру факел, зажигаю его от камина и заглядываю внутрь. Все это сопровождается тревожным воем Чарли, к которому уже начинаю привыкать.

Взгляду открывается небольшая кабина, чем-то действительно напоминающая

кабину лифта. Внутри — небольшой диванчик и огромное круглое колесо, похожее на штурвал корабля.

— И как им пользоваться? — уточняю, хотя уже примерно догадываюсь, как.

Судя по всему, нужно крутить штурвал, чтобы привести механизм в действие. Один вопрос — не прогнили ли веревки за минувший срок. А то не хочется свалиться вниз и умереть в шаге от спасения.

— Надо крутить эту штуку, — подтверждает мои догадки Чарли. — В одну сторону, чтобы подняться и в другую, чтобы спуститься. Подниматься сложнее.

— Чарли, ты ведь умеешь летать, верно? — спрашиваю с улыбкой, склонив голову набок.

— Умею, — хмурится горгулий, почуяв подвох. И даже не воет от очередного раската грома, а просто вздрагивает.

— Тогда залезай, будем проводить следственный эксперимент, — широким жестом указываю в сторону кабинки. — Потому что я летать точно не умею, а значит, и работоспособность системы оценить не смогу.

— Не-не-не, — пятится горгулий, глубже забиваясь под диван. — С ума сошла?

Решила выйти из замка ночью?

Да уж, воет, будто сахарный и от дождика растает. Или дождик здесь кислотный? Нет, точно нет, иначе я бы это еще утром по ковру поняла.

— Ну, положим, не выйти, а спуститься и подняться на лифте, — качаю головой. — И не я, а ты. А я посмотрю на надежность конструкции. Вдруг этот лифт рухнет вместе со мной?

— То есть, ты хочешь, чтобы он рухнул вместе со мной, бессердечная? — фыркает горгулий.

Не знаю, нужно ли ему дышать для поддержания жизни, но сейчас Чарли задыхается от возмущения.

— Ты умеешь летать, — напоминаю ему. — К тому же сделан из камня. Если канаты прогнили, то эта штука может рухнуть от одного моего веса. И тогда некому будет зажигать тебе огонь в камине.

— А если я расколюсь на куски, то мне и не нужен будет огонь в камине, — спорит горгулий.

— Но ведь тебе не надо спускаться до конца. Просто немного покрути колесо, чтобы я смогла посмотреть на канаты и все, — не сдаюсь, ведь речь сейчас о моей жизни. — Тем более, что если ты спустишься на пару метров, то тебе не будет видно молний, которых ты боишься.

— Да нет, мне и под диваном бояться нормально...

Ладно, не хочет по-хорошему, придется по-плохому.

— Чарли, с тобой и правда веселее, чем в одиночестве, — вздыхаю, заглядывая под диван. — Но мне жизненно необходимо спуститься с этой горы.

Нашарив горгулия, хватаю его за шкирку и вытягиваю из укрытия.

— Изверг! Что творишь? Да как так? — воет Чарли, хлопая крыльями и пытаясь вырваться.

— Надо, Чарли, надо. Назови это превышением служебных полномочий, но сейчас без тебя мне не справиться, — пыхчу и тащу каменное тело к лифту. — Просто спустись на пару метров и все, я от тебя отстану.

Запихиваю тушку горгулия в лифт. Ловлю, когда он пытается улизнуть, снова запихиваю. Дурачок. На самом деле он легко мог спрятаться от меня под потолком, где я бы его не достала. Но Чарли слишком труслив, чтобы взлететь высоко.

Признаться‚ мне его жалко. Вот только себя жальче, а с Чарли ничего не должно случиться. После пятой попытки сбежать из лифта, горгулий сдается.

— Если меня расколет, то это будет на твоей совести, — бурчит он и начинает ловко крутить колесо.

Кабина лифта со скрипом приходит в движение и медленно опускается ниже уровня пола. Сперва из вида исчезает тело Чарли, затем его голова и крылья, которыми он усиленно машет. А потом я слышу жуткий скрежет и треск, и лифт с головокружительной скоростью летит вниз.

За долю секунды, пока слышу этот скрежет, успеваю нехило перепугаться. Что бы там ни говорила, но я действительно волнуюсь за Чарли. И уж точно не хочу, чтобы он раскололся или с ним что-то случилось. Каменный, или нет, но он живое существо. К тому же, единственный мой собеседник в этом забытом всеми замке. К счастью, грохот затихает почти сразу.

Осторожно приближаюсь к открытой шахте, заглядываю внутрь. Здесь все устроено примерно так же, как и в современных лифтах. От кабинки вверх тянется несколько канатов. Пеньковых, а не металлических, но очень толстых, примерно с мою руку, и на вид вполне целых.

Сама кабинка ушла вниз метра на три-четыре, да там и остановилась.

— Чарли, ты как? — спрашиваю, за громкостью голоса скрывая свой страх.

— Как-как... больше я тебе помогать не буду, вот как, — бурчит горгулий, судя по всему, вполне целый.

— Больше пока и не надо, — выдыхаю с облегчением. — Поднимайся обратно.

Сразу после этих слов снова раздается скрежет, и кабина начинает ползти вверх.

Задираю голову, пытаясь разглядеть механизм подъемника, но сейчас слишком

темно и света факела не хватает. Зато ясно, что скрипели не канаты, а скорей всего шестеренки, приводящие всю эту конструкцию в движение.

Подъем занимает куда больше времени, и я слышу пыхтение Чарли, но в итоге все проходит успешно. Кабина возвращается на положенное место, а сам горгулий последний раз крутит колесо до упора и тут же вылетает из нее.

Хватаю его на полпути, порывисто прижимаю к себе.

— Хорошо, что ты в порядке, а то я испугалась, — говорю, но кашлянув, добавляю: — Отдельная благодарность за содействие органам правопорядка!

— Испугалась она... сама же меня туда и отправила, — хмыкает Чарли, явно смущенный‚ если только горгульи вообще умеют смущаться.

Он хочет вырваться, но очередной раскат грома заставляет его вцепиться в меня сильнее.

— Но я так и не поняла, лифт работает? Канаты вроде в порядке, однако кабинка так резко полетела вниз, — меняю тему, чтобы отвлечь монстрика от грозы.

Его каменные когти снова больно впиваются в тело, но сейчас я почти этого не

чувствую — слишком рада, что он цел.

— Работает-работает, — Чарли отцепляется от меня и снова юркает под диван. — просто при спуске колесо надо крутить медленно, а я про это забыл.

Ага, понятно. Спускаться-то всегда проще, чем подниматься.

— Значит, завтра я смогу выйти из замка? — радуюсь, потому что запасы крупы уже подходят к концу.

— Сможешь, — утешает меня горгулий, хотя сам выглядит печально.

— Так это же здорово! Чего ты тогда грустишь?

— Ничего я не грущу, — Чарли разворачивается, чтобы не могла видеть его мордочку.

Его каменные когти царапают пол, высекая искры.

Погодите-ка... неужели он боится, что я не вернусь?

— Вот и славно, — говорю спокойно. — Добуду себе пропитание, разузнаю побольше про долину, а затем вернусь.

— Врешь ведь и не вернешься, — голос горгулия звучит безразлично.

— Конечно вернусь! — успокаиваю его. — Как я тебя одного оставлю? Да и жить мне все равно больше негде. А этот замок на самом деле уютный, если только его хорошенько прибрать.

— Точно вернешься? - Чарли выползает из-под дивана, сверкая своими огненными глазищами-шариками.

— Точно, обещаю! Майор Прохорова умеет держать слово! — улыбаюсь и протягиваю горгулию руку.

Сперва тот не понимает, чего хочу, но я хватаю его сухую ладонь, вкладываю в

свою и пожимаю. На душе радостно и жизнь кажется прекрасной. Я сбежала от мерзкой тетки и алчных родственников. В моем распоряжении целый замок с водой и всем необходимым. Лифт работает, так что с едой проблем не возникнет. И к тому же, теперь в этом мире у меня есть друг. И может горгулий не совсем человек (а скорее, совсем не человек), но зато он мне помог.

Все будет хорошо!

— Только не забудь, когда поднимешься, нужно выкрутить колесо до упора, чтобы кабинка не ушла вниз, — предупреждает меня оттаявший и подобревший Чарли. — А еще обязательно вернись до заката.

— Чтобы зажечь тебе огонь? — уточняю, мысленно сделав пометку насчет колеса.

Конечно, я видела на стене шахты, рядом с дверями, второе такое же колесо, явно предназначенное для подобных случаев. И даже каменную ступеньку, чтобы было удобней его крутить. Но лучше ведь сразу позаботиться обо всем, чем потом делать одну работу дважды, верно?

— Чтобы успеть до начала грозы, — фыркает Чарли. — Ну, и чтобы огонь зажечь, да.

— Ты так боишься грома? — спрашиваю серьезно.

Вопрос с лифтом решен, так что теперь можно и просто поболтать, пока есть такая возможность. Тем более, что ночи здесь довольно короткие.

— Я не боюсь грома! — возмущается Чарли. — Но во время проклятой грозы нельзя оставаться на улице. Раньше, когда сил в нас было больше, мы пытались... но в итоге всех, кроме меня, раскололо.

— Почему ты называешь ее проклятой? — спрашиваю, ведь Чарли повторял это слово уже несколько раз прежде.

Его товарищей жаль, хотя мне до сих пор не слишком понятно, отчего они раскололись.

— В смысле? — удивляется горгулий. — Потому что так оно и есть... — высунувшись из-под дивана почти целиком, он вглядывается в мое лицо, но после кое-что понимает: — А-а-а... ты же пришла сюда порталом. А значит, ничего не знаешь.

— Так, гражданин горгулий. Отставить разговор загадками, — собственная неосведомленность начинает раздражать. — Объясняй четко и по делу. Чего я не знаю? Что это за гроза? В конце концов, почему и куда ушли фениксы и отчего здесь так долго никого не было?

— У-у-у-у-у... - воет Чарли не то от испуга, не то от осознания того, сколько ему придется мне объяснять. Он прячется под диван и уже оттуда продолжает: — Даже не знаю, с чего начать... что ты знаешь о фениксах?

— Ничего, — мотаю головой.

— Неужели за минувшее время в остальном мире о них забыли? — хмурится Чарли.

Вот эти вот слова «в остальном мире» мне не слишком нравятся. Или он имеет в виду мир за пределами замка?

— Считай, что я жила в самой глухой глуши и в целом ничего не знаю, — говорю, ведь так оно и есть.

Я разве что про драконов от Джины слышала, да про артефакты знала, но только потому, что те сами попали мне в руки. Кстати, надо бы не забыть завтра проверить кристалл. Вдруг мне что-то еще написали.

— М-да уж... — цокает горгулий. — Ну значит, начну по порядку...

За разговором со мной он даже перестает вздрагивать от раскатов грома, хотя из-под дивана выползать все равно не спешит.

Понятие «по порядку» оказывается у Чарли весьма сомнительным, но мне все-таки удается выделить основное в его путанной речи.

Как он уже говорил, раньше, около ста лет назад, в этом замке жили фениксы. Но жили они здесь не от того, что им нравилась высота и горный воздух. А потому, что замок находился в особом месте, на границе с неким разрывом или разломом. И фениксы были своего рода стражами, защищавшими жителей этого мира от того, что могло проникнуть сквозь разрыв.

Говоря это, Чарли кивает на одну из стен, и я передергиваюсь. Выходит, таинственный разрыв располагается прямо здесь, за скалами, в которые встроен замок. Именно там, где находится внутренний дворик-колодец.

— Получается, что есть некое измерение, в котором обитают всякие твари, верно? И эти твари хотят проникнуть сюда, но не могут, потому что разрыв стерегут фениксы, — подвожу итог и хмурюсь.

Не такой уж этот замок оказывается уютный.

— Стерегли, — поправляет меня Чарли. — Они ушли, оставив взамен себя нас... Сказать большего он не успевает — гроза прекращается, а тело горгулия каменеет.

«Ушли, оставив нас»... — эта фраза звучит довольно мрачно.

А Чарли застыл на самом интересном моменте, так что узнать большее смогу теперь лишь после заката солнца. Вздохнув, оставляю тело горгулия и иду в ванну, по пути обдумывая все услышанное и размышляя над планом действий.

Значит, разлом... с одной стороны, мое везение, конечно, на высоте. В переносном смысле этого слова. Сперва я оказалась у черта на куличках, но едва разобралась с этой проблемой, как появилась следующая. Ведь если фениксы оставили замок, а друзья Чарли раскололись, то опасность реальная.

С другой стороны, прошло сто лет. А замок все еще на месте, да и деревня внизу явно не пустует. Значит, темные силы, о которых говорил Чарли, так и не пробрались в этот мир.

Вздохнув, трогаю воду в ванной, которую набирала еще вчера. Конечно, она уже остыла, так что заново включаю кран. После ночи бодрствования хочется спать, но у меня слишком много дел, которые не могу отложить на потом.

Может, Чарли преувеличил опасность? А что, он трусишка. А у страха глаза велики. Да и вообще, горгулий мог что-то не так понять... сомневаюсь, что прежние владельцы замка делились секретами со своими сторожами.

К тому же, я привыкла верить в то, что вижу. Вот Чарли увидела — и сразу в него поверила. А какой-то разлом, силы тьмы, монстры... все это больше походило на городскую байку, или сюжет для фильма, чем на реальность. Да и куда я денусь? Вариантов выжить у меня пока немного, так что лучше не думать о страшном, а сосредоточиться на повседневности.

Когда вода становится теплее, скидываю грязное платье Ланы и забираюсь в ванну. Она не настолько глубокая, какой казалась с виду. К тому же здесь есть каменная скамеечка, чтобы сидеть. Удобно. Устраиваюсь в воде и блаженно прикрываю глаза.

Так, какие у меня планы на день?

Спуститься в деревню, познакомиться с местными, раздобыть еды. Узнать новую информацию, договориться о том, что иногда буду их навещать, а потом вернуться в замок. Поспать и если останется время, то снова взяться за уборку. Ну а ночью продолжить пытать Чарли.

Прекрасный план, майор Прохорова.

Отмыв всю грязь, вылезаю из воды. Вместо полотенца у меня старый‚ но постиранный мебельный чехол, однако не жалуюсь. Вытираюсь, надеваю платье прежних хозяев замка. По размеру оно подходит идеально, и несмотря на минувшее время, ткань словно новая. Даже золотое шитье, вьющееся причудливым узором по подолу, тускло мерцает в лучах утреннего солнца.

А вот с волосами проблема. У Ланы они длинные, я к таким не привыкла и как

ухаживать за ними не знаю. Прежде ведь стриглась гораздо короче, как раз, чтобы не тратить время на уход и прически. В итоге руками отжимаю тугие локоны, удивляясь их густоте. Кое-как вытираю все тем же чехлом, а после заплетаю кривую косу.

Да уж... может, постричься?

Закончив с водными процедурами и приведя себя в порядок, хватаюсь за сумку,

перебирая свои скудные сокровища. Мне нужно что-то, на что можно обменять еду. В итоге кладу в карман самое простенькое украшение, надеясь, что этого хватит.

Проверяю артефакт, но новых писем пока нет — видимо, злобная Ираида до сих пор переваривает последнее мое послание. Собравшись с духом, иду к лифту. Дверь туда не закрывала, так что сразу шагаю в кабину, хватаясь за колесо-штурвал.

Внутри щекотно от волнения, а сердце ухает гулко и быстро. Страшно. Вдруг упаду. Но выбора все равно нет.

— Отставить панику. Вы майор, или кто? — бормочу вслух, чтобы придать себе уверенности и начинаю крутить колесо.

Глава 6

Лорд Ксандр

— ...Я настоял на твоей женитьбе, надеясь, что в итоге ты выберешь супругу по своему вкусу, и у вас все наладится. Я даже разрешил тебе взять любую девушку, лишь бы только ты выбрал ее добровольно. И уж точно я не рассчитывал, что ты откупишься от нее поместьем, а сам будешь продолжать жить холостяком! Зачем ты тогда вообще женился? — голос Его Величества, короля Норманна третьего, полон гнева.

Это личная аудиенция, поэтому он сидит в кресле, в своем кабинете. Я же стою

напротив, сохраняя каменное выражение лица.

Я многим обязан Его Величеству и отношусь к нему с уважением и любовью. Почти как к родному отцу, которого лишился рано, и которого он мне заменил. Норманн тоже ко мне не безразличен и частенько говорит, что я ему как сын. Но порой его забота оборачивается чем-то подобным.

— Потому что вы настояли на женитьбе, Ваше Величество, — отвечаю с поклоном, не дрогнув.

— Ах ты нахал... — король краснеет, поднимается с места, но сразу устало падает обратно. Трет лоб, на котором виден розовый след от снятой пару минут назад короны и спрашивает: — Ксандр, ну за что ты со мной так? Я ведь желаю тебе только добра.

— Благодарю за заботу, Ваше Величество, — снова кланяюсь, понимая, что разговор скоро подойдет к концу.

Потому что, о чем тут еще говорить? Король попытался устроить мне личное

счастье. Не вышло. Бывает. Но заставить меня сблизиться с моей женой он не

сможет, о чем и сам прекрасно знает.

— Паршивец, — уже почти беззлобно ругается Норманн и говорит совсем тихо: — Ксандр, я понимаю, после потери истинной ты... не в форме. Но уже столько лет прошло. Я не заставляю тебя любить кого-то. Просто дай своей жене хотя бы шанс, раз сам ее выбрал. Просто позволь ей позаботиться о тебе, родить для тебя наследника. Вот и все, о чем я прощу.

Опускаю голову, чтобы король не видел моего лица. Воспоминания о прошлом и тема истинной для меня до сих пор болезненны. Равно как и тема брака. Едва ли я любил ее тогда. Но ее любил дракон. И не смог пережить потери.

Я бы вообще больше не женился, потому что не нуждался ни в женской заботе, ни в наследниках. Зачем мне сын, если я не смогу поставить его на крыло? Зачем ребенку такой отец, что дракон только на словах?

Но Норманн не привык сдаваться, поэтому мне пришлось найти себе супругу.

Просто чтобы прекратить эти утомительные разговоры. Мол, видите, Ваше Величество, я исполнил вашу волю, так какой с меня спрос?

Я не мог взять в жены очень знатную или богатую девицу. Брак для меня был фикцией, а аристократка не потерпела бы к себе подобного отношения. И это не считая того, что их семьи наверняка захотели бы подобраться через меня к королю.

Поэтому я выбрал одаренную магически девушку, готовую заключить сделку — деньги в обмен на мнимый статус моей жены. Сразу предупредил ее обо всем, а получив согласие, исполнил желание короля. Затем отдал ей имение, назначил пособие и забыл о ней.

Вспомнив только сейчас.

— Вы требовали от меня свадьбы, и я женился. Остальное лишнее, — повторяю, поджав губу.

В упрямстве я ничуть не уступаю Его Величеству.

— Ты действительно всегда поступаешь по-своему, да? — вздыхает Норманн. — И я не смогу тебя переубедить?

— Простите, Ваше Величество, — киваю, с облегчением выдыхая.

Ну вот, разговор окончен. Вряд ли он станет последним — король наверняка еще вернется к этой теме. Но какое-то время я смогу жить спокойно.

Его Величество и впрямь машет рукой, отпуская меня. Кланяюсь, собираясь покинуть его кабинет, но тут глаза короля вспыхивают, а губы растягиваются в

улыбке. Он явно что-то придумал. И едва ли его идея меня обрадует. Собираюсь поскорее уйти, даже успеваю взяться за дверную ручку. Но Его Величество окликает меня:

— Постой-ка Ксандр...

В его голосе не осталось ни гнева, ни печали. Так, точно что-то придумал. Что-то, что мне очень не понравится.

— Да, Ваше Величество? — вздрагиваю, оборачиваясь.

— Пусть она прибудет во дворец, — сходу бухает Норманн, явно довольный своей идеей.

— Простите, вы хотите вызвать мою жену во дворец? — уточняю, ничего не понимая.

Во дворец? Зачем она ему здесь нужна?

— Хочу, — кивает король. — И что-ты все «жена», да «жена»? Ты хоть имя ее

помнишь?

Здесь Норманн попадает в точку. Я забыл имя сразу после исполнения всех формальностей. Потому что в моей голове она была не живым человеком, а некоей функцией. Галочкой, какие ставят в табелях адептов магической академии, когда те сдают экзамен.

— Ксандр, ты паршивец, — правильно понимает мое молчание Норманн. — Все настолько плохо? Тогда она точно должна прибыть во дворец.

Судя по его тону, дела мои действительно плохи. Однажды приняв решение, король менял его только в исключительных случаях. И если сейчас он решил поближе познакомиться с моей женой, то теперь не отступит, пока не добьется своего.

— Боюсь, она слишком пуглива, и подобная роскошь заставит ее волноваться. К тому же, что ей здесь делать, Ваше Величество, — бормочу, пытаясь хоть как-то выпутаться из сложившейся ситуации.

Впрочем, в моих словах есть доля правды — во время бракосочетания моя жена и впрямь показалась мне робкой и пугливой.

— Не зли меня, Ксандр, — грозит пальцем король. — Ты знатный лорд, но так и не представил мне официально свою избранницу, женившись молчком. Пришла пора это исправить.

Здесь он прав. Поняв, что брака избежать не удастся, и получив разрешение выбрать любую девушку, я быстро лишил себя статуса холостяка. А после просто уведомил об этом Его Величество, отговорившись компрометирующей ситуацией и необходимостью срочно решить это дело. А король лишь обрадовался тому, что компрометирующая ситуация вообще смогла возникнуть. Нет, позлился для виду, но я знал, что в итоге он спустит мне это с рук. Еще знал, что он наведет о моей избраннице справки и захочет познакомиться с ней лично. Но до сегодняшнего дня мне удавалось избегать подобного.

— Хорошо, я представлю ее вам, а после она вернется обратно, к своей привычной жизни, — киваю, поняв, что Норманн с меня теперь не слезет, и лучше его лишний раз не злить.

Ничего. Отправлю в имение слугу, велю супруге приехать в столицу. Наряжу ее, как куклу, предупрежу о том, как себя вести. Представлю королю и верну обратно. Уверен, она и сама попросится вернуться, ведь ей будет неловко во дворце.

— Она останется в столице, — хитро щурится король. — Понимаю, я сам разрешил тебе взять в жены любую... но у нее ведь нет магического образования, верно? И раз теперь она твоя супруга, то это следует исправить.

Я догадывался, что Норманн наведет справки, но ничего критичного в прошлом моей жены не было. Сирота, аристократка из мелкого обедневшего рода. Родители погибли, воспитывалась дальней родственницей. Получила минимальное образование, грамоте и счету обучена. Магия тоже имеется, ведь иначе от дракона не зачать. Да и возьми я в жены девушку без способностей, Норманн сразу бы обо всем догадался. Но резерв такой маленький, что его и вовсе почти нет.

Проклятье, как же ее зовут? Отчего-то именно эта деталь выпала из памяти.

Лира? Лара?

Какое-то простое имя...

— У нее небольшой потенциал, так что в образовании не имелось смысла. И я не стыжусь своей жены, — отвечаю, поджав губу.

Сегодня Норманн разошелся по полной. Того и гляди задушит меня своей заботой. Да, он желает мне счастья. Но наши понятия в этом плане расходятся.

— Любые способности надо развивать, — король говорит твердо. — Давай заключим сделку, Ксандр.

— Сделку? — вскидываю брови.

— Понимаю, ты уже мужчина, а не тот мальчик, каким я тебя помню. И наверняка имеешь свое представление о жизни, — Его Величество вздыхает, и в его голосе слышится ностальгия по былым временам. — Привези ее в столицу и оставь здесь под предлогом обучения основам магии. Проживите в одном доме хотя бы три месяца, большего не прошу. И если у вас ничего не сложится, то я навсегда закрою эту тему.

— Навсегда? — стараюсь не радоваться раньше срока.

Три месяца... это можно перетерпеть.

— Слово короля, — кивает Норманн. — Но ты не должен отлынивать или отговариваться делами. Будешь обучать ее лично, на это время я освобожу тебя от остальных обязанностей. И если внутри у тебя совсем ничего не екнет... что ж, тогда станешь жить, как хочешь.

Предложение слишком заманчиво.

— Я согласен, Ваше Величество, — улыбаюсь, подумав, что это будет не так сложно.

Выхожу из кабинета Его Величества и сразу слышу оклик:

— Брат! Ну что, сильно тебе перепало?

Ко мне подскакивает молодой человек в нарядном камзоле, русоволосую голову которого украшает тонкий золотой венец.

Принц Алекс, родной сын короля. Помню его еще совсем ребенком.

— Наследнику трона не пристало так прыгать, Ваше Высочество, — качаю головой, улыбаясь краешком губ.

Парень еще молод, едва исполнилось семнадцать, но у нас теплые отношения, и мы зовем друг друга братьями.

— Ой, да брось, Ксандр, никого здесь нет, — фыркает Алекс, обводя взглядом

коридор.

Тот и впрямь пуст, если не считать молчаливых стражников из королевской гвардии.

— Никого нет, кроме тебя. Подслушивал? — вскидываю брови.

— Еще чего... сам знаешь, на кабинете чары. Как бы я мог подслушать? — задирает нос Алекс, хотя в глазах сверкают хитрые искры.

Он с детства такой — непоседливый, любопытный, жизнерадостный. И даже десятки нянечек с гувернантками не смогли превратить принца в тихого послушного ребенка.

Порой Норманн в шутку вздыхал, говоря, что сделает меня своим наследником. А может, и впрямь сделал бы, если бы только я ни был так упрям...

— Еще я знаю, что ты с десяти лет умеешь их обходить, — хмыкаю. — И много

услышал?

— Скоро мы все познакомимся с твоей женой, — пожимает плечами Алекс. —

Наконец-то... ты даже мне ее не показал!

— Там нечего показывать, — качаю головой.

— Несправедливо, — Алекс вздыхает. - Ты мог бы выбрать любую и жениться по любви. А мне придется взять в жены ту, на кого укажет отец. Но в итоге ты взял в супруги первую встречную, не оценив данное тебе право выбора.

— Ты тоже решил воззвать к моей совести? — поджимаю губу.

Алекс моложе меня на тринадцать лет, так что сейчас видит мир в черно-белом

цвете. Еще не знает, что он на самом деле серый. Ничего, король Норманн третий крепок и здоров. К тому моменту, как Алексу придет время занять трон, принц еще успеет поумнеть и подуспокоиться.

— Нет, просто не понимаю тебя, — разводит руками Его Высочество. — Даже если отбросить чувства, зачем было отсылать ее так далеко? Ты ведь не писал ей все это время. Словно вообще не женат.

— И почему всех сегодня так волнует моя супруга? — цежу, скрипнув зубами.

Еще немного, и я начну злиться.

Конечно, никто из них не понимает, каково это — лишиться зверя. Они не драконы и думают, будто все, случившееся со мной, не страшнее перенесенной болезни. Главное, я ведь теперь здоров и сохранил магию. Зачем мне полеты?

Драконов всегда было мало, и они всегда служили королям. Как мой отец, как я сам. Поэтому мне вполне понятна напористость Норманна. Да, он желает мне счастья. Но помимо этого, он так же хочет получить от меня наследника. Чтобы у Алекса тоже был свой защитник-дракон.

Обоснованно и понятно. И сложись все иначе, я бы пошел против своих желаний и исполнил его волю. Но я сам рано потерял отца. И поэтому хорошо знал, как трудно будет моему сыну, если только он родится.

Первый оборот и страх в глазах окружающих, потому что только другой дракон

может помочь тебе в этот момент. Первые полеты, когда ты еще не управляешь зверем, и тебе нужно рядом надежное крыло. Вспышки гнева, когда огонь изнутри рвется наружу, и ты можешь спалить все вокруг, даже не осознав этого.

Я прошел через это благодаря Норманну. Но я бы не пожелал подобного кому-то другому. Дракону нужен дракон. А не тот, кто когда-то был драконом. Поэтому затея Его Величества обречена на провал.

— Ладно, не злись, — чуя смену настроения, Алекс толкает меня плечом. — Может я и не понимаю тебя, но я всегда на твоей стороне. Хочешь, поговорю с отцом?

— Это все равно бесполезно, — качаю головой, похлопав названного брата по руке. — Сам знаешь, если он решил что-то сделать, то обязательно это сделает.

— Ну тогда просто расправься с этим поскорее, — тянет принц, но тут хитро щурится, словно что-то придумав.

Да уж... Норманн порой жаловался, что они с принцем абсолютно непохожи. Но на самом деле, они походили друг на друга куда сильнее, чем считали оба.

— Что? Говори, — вопросительно вскидываю брови.

— Отец сказал, что ты должен будешь прожить с ней три месяца и лично обучать ее, верно?

— Верно, — киваю.

— Но он ведь не говорил, что при этом вы должны быть наедине, — Алекс коварно потирает ладошки. — Ты можешь пригласить ее родственников к себе в особняк, вместе с ней. Уверен, так ей будет даже лучше. С виду ты кажешься таким мрачным, что я бы тебя даже боялся, если бы только не знал, какой ты на самом деле душка.

И Алекс широко улыбается.

— Кто здесь душка, паршивец? — невольно улыбаюсь в ответ.

— С принцем так не разговаривают, — фыркает Алекса. — Но я все равно помогу тебе в этом. Буду предупреждать, если отец решит вас проверить и всякое такое.

Я молчу, но в целом идея принца не так плоха. Моя жена воспитывалась тетей,

наверняка они близки. И вместе им будет чем заняться без моего непосредственного участия. Выделю им в особняке отдельное крыло, пускай болтают о своем женском. Так три месяца пролетят еще быстрее, а после Норманн наконец оставит эти глупые попытки насадить мне свое видение счастья.

После дворца возвращаюсь к себе домой и сажусь за письмо. Рука сама выводит незамысловатые строчки:

«Дорогая супруга.

Его Величество изволит с вами познакомиться. Начинайте собираться, как только получите это послание. Мой слуга приедет и доставит вас в столицу, остальное обсудим позже».

Ну вот, готово. А благодаря подсказке Алекса, это будет даже проще.

Однако проще в итоге не получается. Закончив с короткой запиской, запечатываю ее в конверт с фамильным гербом и отправляю на специальный артефакт в поместье. Это первый случай, когда мне приходится воспользоваться им.

Ответа не жду — тот артефакт работает только на прием почты. А как связаться со мной иначе жена не знает — я опасался, что вопреки нашим договоренностям, она захочет чего-то большего.

Следующим утром вызываю к себе слугу. Выдаю ему указания забрать мою супругу из имения, а после возвращаюсь к своим делам. Ехать до поместья верхом около трех дней, если не задерживаться. Обратно дольше - все же экипаж движется куда медленнее. Но в любом случае, через пару недель жена уже будет здесь.

Вечером, спустя означенных три дня, от слуги приходит записка.

Развернув ее, сперва недовольно морщусь — зачем он пишет? Неужели так сложно просто исполнить указания и не тревожить меня?

Однако, чем дольше вглядываюсь в строчки, тем сильнее мое удивление. В поместье девушки нет, там только ее тетка Ираида со своими дочерями. Моя же жена пропала и, скорее всего, сейчас мертва.

Хмурюсь, перечитывая письмо несколько раз. Мертва?

Хмурюсь сильнее и открываю ящик стола, где лежит мое свадебное кольцо. Достаю украшение, внимательно разглядываю.

Несмотря на фиктивность, брак был заключен официально, со всем отсюда вытекающим. Поэтому кольцо не просто побрякушка, пусть и выглядит таковой. И если бы моя жена умерла, оно бы почернело и треснуло.

Сейчас кольцо цело, хотя цвет его стал темнее. Значит, моя супруга либо больна, либо очень далеко от меня и в опасности. В любом случае, дело здесь нечисто.

Цепляю кольцо на палец и велю слугам собирать мои вещи.

Глава 7

Лана

Колесо лифта поддается мне со второй попытки. И то, сперва оно идет туго, но

затем приходится сдерживать его, чтобы кабинка не улетела вниз, как это случилось с Чарли. Лучше уж медленно, но верно, чем со свистом и потом насмерть.

Вокруг все скрипит, отовсюду слышен скрежет, словно сотни кошек разом решили поточить свои когти. Очевидно, что кабинкой не пользовались очень давно, и вообще чудо, что она до сих пор работает.

Спуск занимает около получаса, не меньше. И то, под конец у меня устают руки и колесо все чаще начинает прокручиваться, отчего лифт движется резкими рывками. Наконец, дно ударяется о камни и спускаться дальше уже некуда. Однако вместо долины впереди туннель.

Впрочем, это не пугает. Кабинка ведь расположена на противоположной стороне от входных дверей. Если не ошибаюсь, туннель окажется коротким, а потом я доберусь до цели.

Снимаю со стенки лифта факел, прихваченный еще в замке, и двигаюсь вперед.

Насчитываю около сотни шагов, прежде чем передо мной возникает стена. Осматриваюсь, подсвечивая себе факелом, но вижу только голые гладкие камни. Тупик? Нет, глупости. Фениксы не стали бы рыть шахту и устанавливать лифт только ради смеха. Значит, выход должен быть. Наверняка дверь просто спрятана, как это было в замке.

Осматриваю все внимательнее, щупая буквально каждый сантиметр стены передо мной. Эх, жаль, что факел только один. Со светом вышло бы легче, но электричество в этом мире, видимо, тоже еще не придумали. Может подсказать им?

Ага, разбежалась, майор Прохорова. Нет, если бы сама знала, то может и подсказала бы. Стала бы местным Эдисоном, или кто там электричество придумал. А так я только с интернетом самая умная. А без него мои знания в любой области очень ограничены.

Сумбурные мысли не мешают делать дело, так что спустя какое-то время один из камней поддается. Давлю на него сильнее и вижу узкую щель, в которую пробиваются яркие лучи утреннего солнца. Прекрасно.

Вешаю факел на еще одну подставку, надеясь, что он не затухнет во время моего отсутствия. Давлю сильнее, теперь уже двумя руками. Наконец щель становится достаточно широкой, чтобы в нее протиснуться.

Выбираюсь наружу, щурясь с непривычки. Сейчас я у самого подножия отвесной скалы, на пригорке. Вокруг искрятся зеленью мелкие кусты, еще покрытые утренней росой. Между ними петляет едва заметная, изрядно заросшая тропинка. Она идет по склону вниз, к деревне, и я даже вижу крыши ближних домиков.

Оглядываюсь, желая убедиться, что каменная дверь не сможет захлопнуться сама. Я ведь обещала Чарли вернуться и собираюсь исполнить это обещание.

Подхватив подол платья, иду по тропинке. Склон довольно крутой, но не настолько, чтобы по нему было невозможно спуститься. А уж после тех козьих ступенек, виденных мной с высоты, он и вовсе кажется пологим.

Наконец, выхожу к самой деревеньке, с любопытством оглядывая деревянный забор и беленые стены крайнего из домиков. В нос бьет самый что ни на есть деревенский запах — сена, коровьих лепешек, печного дыма. Отовсюду слышится мычание и блеяние домашнего скота. Так, теперь надо познакомиться с местными и попросить у них еды. А заодно разузнать, где мы вообще находимся.

Первым навстречу мне попадается мальчишка лет семи, загорелый, со сбитыми коленками.

— Привет, — улыбаюсь ему.

Ребенок во все глаза глядит на меня, а затем резво убегает. Испугался? Ну да, в деревнях к пришлым могут относиться с подозрением. Шагаю дальше.

Возле каждого домика есть огород. Я не сильна в растениеводстве, но даже так

замечаю кусты с сочными темно-красными помидорами, веселые курчавые жгуты огурцов... о, а там, кажется, тыквы.

Все выглядит, как в рекламном ролике о фермерском хозяйстве, и живот урчит,

напоминая, что давно не видел ничего, кроме пресной каши. А раз я слышала

коров, то здесь даже масло с молоком есть, м-м-м...

Из ближайшего домика во двор выходит женщина с корзиной белья. То, что нужно.

— Извините, гражданочка... — начинаю я, но заметив меня, женщина бросает

корзину и скрывается в доме.

Что? Я такая страшная? Нет, понимаю, отчего шпана прятала за спиной бутылки с пивом, когда я раньше мимо них в форме проходила. Но сейчас-то на мне погон нет, только платье, вполне симпатичное. Да и Лана девушка красивая, такую пугаться грех.

Пожимаю плечами и иду дальше в поисках кого-то более дружелюбного, но деревня словно вымерла. А те, кто попадаются мне на пути, исчезают из вида прежде, чем успеваю с ними заговорить.

Наверно, проще было бы нарвать овощей и вернуться в замок, но я так не могу из-за совести. К тому же, собираюсь сотрудничать с местными и дальше, а значит, воровство неприемлемо в любом случае.

Искренне не понимаю, в чем здесь проблема. Они настолько боятся пришлых? Или я что-то делаю не так? Может, в этом мире при первом знакомстве принято делать сальто, а Чарли меня об этом не предупредил?

Спустя какое-то время это начинает злить по-настоящему. Да что у них там в головах? Наконец, когда еще один местный пытается улизнуть от меня, пускаюсь за ним в погоню. Петляю между домами, придерживая подол платья, но парнишка довольно шустрый.

Уф, да сколько можно...

— Стой, стрелять буду! — кричу ему вдогонку, пытаясь ухватить за ворот.

Парень останавливается так резко, что, не удержавшись, врезаюсь ему в спину, и мы оба валимся в придорожную пыль. Что ж, я хотя бы его поймала.

— Не гневайтесь, госпожа феникс, — пищит парнишка, лежа подо мной. — Если бы мы знали, что вы вернетесь, то встретили бы вас достойным образом.

Что? Он принял меня за феникса? Сперва собираюсь спорить, но вовремя останавливаюсь. Поднимаюсь с земли, тщательно отряхиваю платье, которое на самом деле совсем не испачкалось. А заодно размышляю.

Если замком владели фениксы, то может даже лучше, чтобы местные считали меня одной из них? Тогда они не смогут меня выгнать и может даже начнут помогать. И вообще, чем я не феникс?

Живу там, где они жили. И даже с горгульей общаюсь, как они. Так что это почти не ложь.

— Тогда, будь добр, отведи меня к остальным жителям, — прошу, не отрицая его слова, но и не соглашаясь с ними.

— Да-да, госпожа феникс, разумеется. Все как раз собираются, — тут же кивает парнишка, подскакивая вслед за мной и кланяясь.

Вот он теперь похож на воробья, искупавшегося в пыли — лицо чумазое, штаны с рубахой тоже. Сколько ему лет? Около четырнадцати.

Мальчишка идет вперед, непрестанно оглядываясь, но больше сбежать не пытается. Следую за ним, продолжая разглядывать домики, похожие один на другой. На самом деле, деревня довольно большая. Да и дома здесь выглядят вполне добротно, равно как и пышные огороды.

Наконец парнишка приводит меня к круглой площади с большим колодцем в центре, на которой действительно столпились местные.

Народу много и кажется, будто здесь собрались все жители, от мала до велика.

— Госпожа феникс пришла! — громко кричит мой провожатый.

И жители, один за другим, начинают опускаться передо мной на колени.

Ого, какие тут порядки. От подобного становится неловко, и я невольно задумываюсь, а отменили ли здесь рабство. Может, эти люди раньше были крепостными фениксов? Иначе с чего вдруг им такие поклоны бить?

— Кхм... достаточно, — кашляю в кулак, чтобы скрыть смущение. — Поднимайтесь, — и пока народ медленно встает с колен, обращаюсь уже к парнишке: — Ты живешь с родителями? Где твой дом?

Мне кажется, что с ним будет проще договориться, раз уж мы наладили какой-

никакой контакт. Но выходит ровно наоборот.

— Мой дом, госпожа феникс? — испуганно бледнеет он, бухаясь на колени. —

Пощадите, прошу вас.

Да что же это такое?

— Отставить поклоны, — говорю твердо, и за шкирку поднимаю его на ноги. — Госпожа феникс изволит узнать о том, что здесь происходило, пока замок пустовал. А еще госпожа феникс не завтракала, так что лучше бы сделать это за чашкой чая. У тебя ведь есть чай?

— Травяной, — кивает мальчишка, чуть успокоившись. — Пойдемте-пойдемте.

М-да. Наверно с этого и надо было начинать, а не тащиться на площадь. А то

подружилась, называется, с местными.

— И это, скажи остальным, чтоб возвращались к своим делам, — киваю в сторону толпы, которые хоть и встали, но все равно избегают смотреть в мою сторону.

— Госпожа феникс велела всем браться за работу, — передает мои слова парень, а после мы снова идем по деревне.

В этот момент подмечаю нечто странное, на что не обратила внимание раньше.

Здесь есть куры, овцы, коровы и прочий скот. И кошки тоже есть — вон одна,

развалилась на солнышке и плевать хотела, что мимо идет «госпожа феникс».

А собак нет. Совсем. Ну да, может местные и доверяют друг другу, так что защищать дома от людей не надо. Но ведь есть еще и дикие звери. Да и стада пасти удобнее с помощью собак. С другой стороны, может в этом мире собаки вообще не водятся. Или водятся? Когда я сбегала от Джины, то как-то не обратила на это особого внимания... Ладно, неважно.

Дом, где живет парнишка, довольно большой, в два этажа. За забором виден огород, а чуть дальше — хозяйственные постройки.

— Проходите, госпожа феникс, — парень отпирает калитку, пропуская меня вперед.

— Как тебя зовут? — спрашиваю.

А то все парень, да парень.

— Дюк я, госпожа феникс, — пожимает плечами тот.

Он по-прежнему поглядывает на меня со смесью страха и любопытства. Но больше страха.

— Один живешь? — продолжаю расспрос, надеясь хоть как-то наладить контакт.

— С родителями, они были на площади. Значит, матушка скоро придет, а отец уйдет в поле... — едва он заканчивает фразу, как позади скрипит калитка.

— Не гневайтесь, госпожа феникс! — слышу тонкий женский голос.

Да с чего они все решили, что я буду гневаться? Оборачиваюсь и вижу женщину... стоящую на коленях.

— Вставайте, — вздыхаю. — Госпожа феникс будет гневаться, если ей не нальют чаю.

Манипулировать вот так чужими страхами не слишком хорошо. Но раз я с самого начала согласилась с тем, что феникс, то брать свои слова обратно уже

поздновато.

— Чаю? Да-да, сейчас... Дюк, бегом, разожги огонь в печи, — бормочет женщина, не переставая кланяться.

Какие-то они тут реально суетные. Примерно так меня встречал освобожденный досрочно, нарушивший условия этого освобождения, когда пришла с проверкой. Но эти-то чего?

Пока Дюк с матерью накрывают на стол, я оглядываюсь. Дом как дом, вполне

обычный. Живут они явно без нужды. Полы чисто выметены, окна блестят, от

белизны занавесок слепит глаза.

Уже вскоре стол заполняется пиалами с вареньем, сметаной и сливками, а из печи женщина достает стопку блинов.

Рот наполняется слюной от одних только запахов, так что решаю все вопросы отложить на потом. Ведь это мой первый человеческий завтрак в новом мире.

Конечно, мне интересно узнать подробнее об этом месте и о фениксах. Сомневаюсь, что жители видели их лично, но раз называют меня так, значит какие-то легенды до них дошли.