Фиктивный бывший и кот в придачу

Глава 16

- Ты зато у меня очень веселая, - нарушая повисшую паузу, ворчливо говорит хирург.

И пока я не успеваю опомниться от того, что он сказал «ты у меня», мужчина легко подтягивается за ветку и одним прыжком тоже оказывается на стволе.

- Эй! - вцепляюсь куда придется, а то дерево под нами закачалось.

- Ты же хотела, чтобы я залез, ну вот он я, пожалуйста, - Князев как-то слишком быстро оказывается совсем рядом со мной. - Осторожнее, - обхватывает мою талию одной рукой. - Хочешь посидеть здесь? Как…

Обрывает сам себя на полуслове, оставляя меня гадать, что именно он хотел сказать, опускается, держа равновесие, на ствол и тянет мою руку, помогая тоже сесть.

- Не боишься испачкаться? - спрашивает негромко. - Или зацепить что-нибудь? Платье еще испортится…

- Такое ощущение, что я все время должна чего-то бояться, - немного раздраженно передергиваю плечами, думая больше о своем. - Бояться твоих родителей, бояться, что подверну ногу, бояться, что что-то не получится, бояться, что останусь одна, бояться, что выберу не ту профессию.… Какого черта я должна постоянно двигаться с оглядкой?! Понятно, что мозги надо использовать по назначению и не лезть на рожон там, где это действительно не нужно! Но постоянно только и делать, что переживать… Так жизнь закончится, и не успеешь оглянуться, как поймешь, что только и делал, что чего-то опасался… И вспомнить в итоге нечего!

Выплеснув все, что накопилось, я даже не жду ответа - наоборот, тут же думаю, что зря я тут «на трибуну» влезла. Но неожиданно слышу спокойное и твердое:

- Ты абсолютно права.

Растерянно поворачиваюсь к хирургу, но сказать ничего не успеваю.

Потому что он вдруг решительно подается вперед и накрывает своими губами мои!

Легко ахнув, вцепляюсь в его плечо - мне на секунду кажется, что я сейчас потеряю равновесие. А он, видимо, воспринимает это, как активное согласие… И тут же сильнее прижимает меня к себе, насколько это возможно на такой неустойчивой «скамейке» под нами, углубляет поцелуй, да так, что мне только остается закрыть глаза и подчиниться… потому что, черт подери, как же он целуется! Как целуется!!!!

Это даже покруче чем тогда, возле моей двери…

Заставляет задыхаться от нехватки воздуха, ласкает языком, губами, руки тоже уже черт знает где, да и мои не отстают, одна поглаживает спину, другая уже спускается с крепкой груди на каменный пресс.

А дальше происходит то, что и должно было произойти.

Я, слишком сильно сдвинувшись, теряю равновесие.

Взвизгнув, цепляюсь за шею Романа, тот хватается за одну из сухих веток, которая тут же с треском ломается, и мы с ним оба летим в воду! Ледяную!

К счастью, тут неглубоко, примерно по пояс. Еще к большему счастью, нет никаких камней, только песочек. Но свое мнение по поводу ситуации я, вынырнув и нащупав ногами дно, выражаю очень коротко и емко. Одним словом.

Хирург такой воздержанностью не страдает.

- Ах ты ж… - от матерной тирады, раздавшийся над озером, с купы деревьев снимается стайка птиц.

А я начинаю хохотать.

- Ох, господи…. - задыхаюсь от смеха так, как только что задыхалась от поцелуев.

- Смешно тебе?! - с неприкрытой угрозой в голосе обращается ко мне мужчина, с волос которого по лицу ручейками стекает вода.

- О-о-о, - меня просто складывает пополам.

- А ну, иди сюда! Утоплю!

- Нет! - взвизгнув и продолжая смеяться, кое-как передвигаюсь по воде в сторону берега.

Бежать, естественно, не выходит, да и Князев значительно выше меня, там, где мне воды по талию, ему только до бедер доходит. Поэтому догоняют меня быстро.

- Маленькая.… вредная… какого черта я только повелся! - мужчина хватает меня в охапку, приподнимает на себя. - Быстро из воды! Простудишься!

- Я не пойму, ты злишься или переживаешь? - продолжая хихикать, повисаю на нем.

- Конечно, злюсь! Детский сад, блин!

Мне помогают выйти на берег - ну как помогают, вытаскивают практически на руках. И только тут я понимаю, что да, действительно, у меня зуб на зуб не попадает. Не хватало еще заболеть!

- Пусти меня, - отпихиваю от себя Романа.

- Не говори глупостей, я тебя быстрее до дому донесу, чем ты будешь сейчас босиком идти!

- Я тяжелая! - возражаю, стуча зубами и выглядывая свои босоножки.

Другой обуви у меня с собой нет, так что надо забрать.

- Да где ты тяжелая-то?! - хирург снова делает шаг вперед и делает попытку взять меня на руки.

- Сдурел? - уворачиваюсь и, увидев обувь, иду туда.

- Так, ладно, давай тогда по-другому. Агат, я серьезно, так будет быстрее и комфортнее, - он опять подходит ко мне, чуть поворачивается. - Залезай ко мне на спину. Я дойду быстро. Тебе нужно согреться, у тебя зуб на зуб не попадает. Ну, давай!

Вздохнув, соглашаюсь, и меня действительно быстро подхватывают под коленки. Прижимаюсь к мускулистой спине, сцепляя руки в замок на его шее. И теплее немножко… хотя, конечно, рубашка у него тоже мокрая.

Зато у дома мы оказываемся спустя всего минут десять.

Наше появление производит фурор.

Маргарита Семеновна выбегает на крыльцо, всплескивает руками и с открытым ртом смотрит, как Роман осторожно опускает меня на землю.

- Ох, Божечки.… - выдыхает растерянно.

- Мам, что там с баней? - обращается к ней сын. - Агате срочно надо согреться!

Маргарита Семеновна тут же начинает суетиться, да так, что я не успеваю ничего сообразить, как на меня уже накидывают одно полотенце, в руки суют стопку других и простыню и практически волоком тащат на задний двор к бане.

- Агатушка, ну как же так?! - причитает мама Князева. - Ты не поранилась? Ничего себе не повредила? Ромка! Ромка, оболтус, а ты куда смотрел?! Утопить невесту вздумал?!

Мне так смешно и стыдно одновременно, что даже ответить ничего не получается.

- Кто еще кого утопил! - препирается тем временем Роман с матерью. - Она сама кого хочешь утопит и сверху еще рыбкой прыгнет!

Не успеваю возмутиться, как Маргарита Семеновна, которая еле достает своему сыну до плеча, грозит мужчине кулаком.

- Ой, молчи! Молчи, пока я не разозлилась окончательно! Ну куда ты пошел, сам-то тоже мокрый с ног до головы! Иди давай…

- Я в дом, мама, - краем глаза замечаю, что Роман кидает на меня взгляд, но тут же отводит его. - И успокойся ты. Ну, подумаешь, промокли. Ничего с нами не случится, не в первый раз…

Запинается и в ту же секунду, развернувшись, стремительно уходит.

А я остаюсь стоять с открытым ртом.

Черт подери.

Да. Он меня вспомнил.

Лицо заливает таким жаром, что я краснею, по-моему, по самую шею.

- Агатушка, детка, иди скорее, - мама Романа то ли не замечает его оговорки, то ли не придает ей значения, отвлекая и меня тоже. - Давай, грейся! Внутри все найдешь, что нужно, там и душ есть, и парная, пользуйся всем, я все новое положила! Одежду промокшую оставляй пока в предбаннике, полотенец тебе должно хватить, платье твое постираем, в доме сушилка есть, быстренько все высохнет! Не переживай!

Меня почти что вталкивают в дверь и закрывают ей за мной. Выбросив пока из головы все лишние мысли, оглядываюсь по сторонам, вдыхаю аромат дерева и трав. Как здесь, оказывается, уютно… на полу тканые грубоватые, но очень подходящие для этого интерьера коврики. В углу скамьи и стол, накрытый скатертью, тут и электрический чайник, и чашки, и заварник, и прозрачный кувшин… видимо, с квасом. Приоткрываю дверь сбоку и вижу душ и еще один проход - там, видимо, парилка.

Тут же чувствую, как снова начинают стучать зубы. В бане очень тепло, но я естественно вся мокрая до трусов, и сырая ткань неприятно холодит кожу. Бросив на скамью полотенца, торопливо сдираю с себя платье и все остальное и решаю сначала чуть ополоснуться под душем, а потом уже идти греться. Знаю, что надо бы в обратном порядке, но в озере вода же не слишком чистая…

Хватаю широкую простынь, быстро заскакиваю под душ и спустя пять минут открываю тяжелую деревянную створку, ведущую в парную. Лицо тут же обдает жаром. Осторожно и плотно прикрываю за собой дверь, опускаюсь на скамью и осматриваюсь.

Одна часть помещения - два уровня недлинных, но таких, что вполне можно улечься в полный рост, скамеек вдоль одной стены. Напротив, у другой стены - какая-то сложной формы, хоть и небольшая, печь, окруженная глубоким поддоном, в котором выложены горой пышущие жаром камни, тут же рядом на полу ведро с водой и ковшом на длинной ручке. На стене пара веников, еще один - в углу, в тазу, оттуда поднимается резкий хвойный запах. Замочен в чем-то специально? Все-таки в бане я не специалист.

Ровно дышу, вдыхая горячий воздух. Удивительно, но мне комфортно - видимо, температура здесь сейчас не достигает каких-то высоких значений. И слава богу, погреться как раз, а вот экстрим с вениками и сиганием в бочку с ледяной водой - это не для меня. Хватит и того, что в ледяное озеро мы с Романом уже нырнули.

И тут меня накрывает, я вспоминаю его слова. Со стоном утыкаюсь лицом в ладони, даже слезы наворачиваются.

Он меня помнит…

Интересно, как давно? Сразу вспомнил? Или узнал недавно и просто молчал?

- Господи… - шепчу вслух, подтягиваю к груди колени, упираюсь в них лбом, обхватываю ноги руками, сжимаясь в комочек. - …как же стыдно….

И вскрикиваю от испуга, потому что...

- С чего вдруг? - раздается одновременно со звуком открывшейся двери.

- Какого черта?! - дергаю на себя сложенную под попой простыню, кое-как прикрываюсь, сжимаясь еще сильнее, и круглыми глазами смотрю на Романа, зашедшего внутрь и закрывшего за собой дверь.

Из одежды на нем только полотенце, небрежно обернутое вокруг бедер, и я против воли залипаю взглядом на мощной груди, не в состоянии отвести глаза.

Вот это да…

Мне вдруг становится горячо, все тело сводит, а пальцы начинают зудеть - так хочется прикоснуться к гладкой, чуть смуглой коже, обрисовать мышцы, погладить…

Агата! Стоп! Включай мозги!

Отчаянно пытаюсь стряхнуть с себя наваждение и выдыхаю:

- Ты что здесь делаешь?!

- Греться пришел, - невозмутимо отвечает хирург.

Хватаю ртом горячий воздух, не зная, что на это ответить, а мужчина в два шага оказывается возле меня и опускается на скамью совсем рядом, почти касаясь моей коленки.

- Я.… пойду, наверное… - мямлю так, что мне самой от себя тошно, кое-как пытаюсь натянуть ткань, чтобы прикрыть все стратегические места, но…

- Ты меня боишься? - негромкий вопрос, Роман поворачивается ко мне. - Чего ты стесняешься?

- Нет. Ничего, - шепчу, отворачиваясь.

- Ты сказала, что тебе стыдно!

- Мне неловко перед твоей мамой, - выдаю полуложь-полуправду.

- Ни за что не поверю, - мягкий ответ. - Посмотри на меня, Рыжик?

Это прозвище, то самое, детское прозвище, которым он меня называл когда-то, заставляет вздрогнуть, зажмуриться, закусить губу.

А потом происходит невозможное.

Мужчина просто резко, быстро разворачивает меня, практически усаживая к себе на колени, крепко сжимает руками, не давая вырваться.

- Пусти! - выдыхаю, не поднимая глаз.

- Нет, Рыжик, - сдавленный ответ. - Не отпущу. Помнишь, что ты сказала там, на озере?

- Нет.…

- Так жизнь закончится, не успеешь оглянуться. А потом будешь жалеть, что… - он не договаривает, подается вперед, и я чувствую его губы на своих.

Этот поцелуй как-то отличается от того, который совсем недавно случился у нас на озере. Но я не могу понять, что в нем другое… честно сказать, вообще ничего не могу понять. Потому что мне не дают даже шанса на то, чтобы задуматься.

Его пальцы зарываются в мои влажные волосы, тянут, распуская пучок, который я наспех накрутила себе после душа, заставляя запрокинуть голову. Роман тут же спускается к моей шее, с нажимом проводит по ней губами, прихватывая кожу над бешено бьющейся жилкой. Чуть прикусывает ключицу, заставив ахнуть.

Ниже, еще ниже, и у меня вырывается абсолютно бесстыдный стон, когда мужчина, сдернув кое-как замотанную на мне простыню, забирает в рот один из сосков.

Ох, что же он творит… Запускаю пальцы в его растрепанные волосы, вторую руку закидываю ему за спину, провожу по теплой, чуть вспотевшей коже, отчаянно кусаю губы, пытаясь сдерживаться.

- Вкусная… - выдыхает Роман, на секунду оторвавшись от моей груди, поднимает на меня лихорадочно блестящие в полутьме помещения глаза. - Сладкая… - очередной, уже совершенно не нежный, скорее напористый поцелуй в губы. - Моя… - еле слышно.

Меня вдруг резко приподнимают, усаживая на скамью второго уровня, а мужчина оказывается чуть ниже, между моих раздвинутых ног, отделенный только сползшей и съехавшей черте куда простыней.

- Нет…. - только и успеваю пискнуть и тут же ахаю, почувствовав его губы на своем животе, где-то возле пупка.

- Нет? - он вскидывает на меня хитрый взгляд, практически не отрываясь от моей ставшей невероятно чувствительной кожи, запускает руки под простыню, сжимает и поглаживает мои бедра, пробираясь все дальше.

- Н-нет… - выдыхаю уже не так уверенно.

- Точно? - его пальцы комкают и тянут ткань и, наконец, откидывают ее в сторону, а я зажмуриваюсь от стыда и одновременно от скручивающего все тело предвкушения.

- Красивая ты, Рыжик… - судорожный вздох, горячее дыхание на моей коже.

А потом он опускает голову, и я чувствую осторожное, но сильное касание его языка.

- Ох… - мне самой неловко звуков, которые издаю, но и сдержаться не получается.

Потому что… потому что… такого у меня никогда не было!

А Роман словно сам получает удовольствие от моих стонов, ласкает меня, не останавливаясь ни на секунду, одновременно то сжимая грудь, то тиская и поглаживая попу, и только усиливает напор, когда меня начинает потряхивать от подступающего удовольствия.

Зажимаю рот ладонью, прикусываю, чтобы хоть как-то сдержать крики, рвущиеся из груди, но ничего не выходит - все тело сводит судорогой, по мышцам волнами пробегает дрожь…

А я-то думала, что такого не бывает…

Ну уж во всяком случае, точно не со мной…

Мне вдруг становится тяжело дышать.

Жарко?... Воздуха не хватает?..

- Агата…. Рыжик мой… - сдавленный, вибрирующий голос прорывается в плывущее сознание. - Агата?!