Жестокие игры Карима. Обожгу твою душу

Глава 44

Глава 44

Больше не шла даже тяжелая дрема, наваливающаяся сверху хаотичными вспышками забвения, сменяемыми горьким возвращением в реальность.

Когда за мной пришли и бесцеремонно выволокли наружу, я не была удивлена огромному скоплению людей. Они бесновались и кричали, совершенно потеряв грань реальности.

Еще пару недель назад они так же точно радовались моей свадьбе, первому дню ритуала Акиту. А сегодня с такой же радостью будут провожать в костер...

Хлеба и зрелищ- вот тоже одна из непреложных истин, от которой никуда не уйти... Испокон веков масса жаждала только одного- яркого, запоминающегося, в меру веселого, очень эмоционального и сытного...

На центральной площади возле храма Иштар уже полыхал костер.

Я зацепила краем глаза испуганные страхом, искаженные сожалением взгляды жриц из храма. Я была с ними близка. Думаю, здесь и сейчас они одни из немногих мне сочувствовали...

Чуть поодаль стоял верховный жрец. Тот самый, кто увел Карима в пустыню, когда тот впервые прибыл в священный город. Его лицо сейчас было каменным, словно бы он сам- застывшая во времени статуя. Наши взгляды встретились. Он один знал то, что хранила в себе я. И сейчас, думаю, наблюдал с отстраненным интересом. Жрец был хранителем знаний, но отнюдь не их проводником. Он с легкостью откажется от наследия, если таковой будет коньюнктура, и потому даже не пытался влиять на людей вокруг, хотя и мог, имел над ними силу,

- Инна! Девочка моя!- услышала я сбоку голос и мое сердце сжалось-мой бедный отец, сгорбленный, немощный старик, стоял со связанными руками. Его тоже привели посмотреть на безжалостную смерть единственной носительницы крови Шумер…

Я дошла до костра и остановилась, чувствуя жар пламени. Глаза сами повели набок. Карим... Тоже связанный, поставленный ничтожествами на колени. Его лицо выражало мрачное негодование и неподдельное беспокойство за меня. Он снова колебался, снова думал о том, что я завела нас на тропу сумасшествия... Любой бы сейчас думал!

С другой стороны ко мне подошел Ашур. Почувствовала захват на талии и дыхание в щеку.

- Последний шанс, Инна. Встань передо мной на колени. Присягни...

Мы начнем сначала... Ты сможешь меня полюбить...- его голос срывался от отчаяния. Мы оба знали, что за его эмоциональностью стояли далеко не только чувства ко мне... Он боялся. Трус и глупец попросту боялся обрушиваемой на него власти... Он ведь испытал на себе жар моего взгляда...

- Веди меня в пекло, Ашур. Все же лучше, чем с тобой,- насмешливо произнесла я и сделала первый шаг...

Кострище было не совсем обычным. Деревянный дом, обвитый сухим тростником- чтобы пожарище было ярче. Я должна была войти внутрь...

-Инна! - утробный рык Карима сзади.

Сдавленный стон отца... Плач жриц...

За первым шагом- быстро второй, третий...

Я оказываюсь внутри. Чувствую, как пламя обхватывает меня, как оно обвивает, как ткань. Как соединяется его жар с жаром моей крови...

Мгновение- и я даже начинаю волноваться, что и правда сгорю, но...

Коже не больно!

Голько странное, упоительное чувство...

Чувство дикого возбуждения, почти животного, самцового...

Я словно бы не контролирую себя...

Смотрю на вход.

Жадно, волнительно, в ожидании.

Прикрываю глаза.

Мгновение, второе, третье!

Улюлюканье снаружи нарастает и словно бы заполняет всю вселенную.

Слышу, как трещат доски. Кострище вот-вот обвалится...

-Инна...- голос словно бы изнутри меня.

Поднимаю веки. Карим...

Он стоит совсем рядом, объятый пламенем. Оно везде- касается его, играет с ним и... не причиняет вреда!

Мои слезы наполняются слезами...

Я кричу и резко бросаюсь ему на шею.

Невероятное облегчение! Невероятное удовольствие! Счастье!

Я оказалась права!

Он избранный! Он мой Мардук!

Мы сплетаемся в диком танце страсти- целуемся, трогаем друг друга, дышим-дышим-дышим пламенем и раскаленной кожей, которая словно бы напитана страстью...

- Ты не побоялся прийти в огонь за мной... почему, Карим?

- Потому что ты моя женщина, Инна... Я за тобой приду, где бы ты ни была... Как только увидел тебя, сразу это понял... Не головой, нет. Не разумом... Меня толкала к тебе внутренняя сила. Теперь я понимаю ее природу...

Целую его, глажу... Люблю... Как же я его люблю...

Мой спаситель. Мой повелитель... Мой господин...

Треск вокруг усиливается.

Улюлюканья сменяются воем и криками паники.

Карим крепко сжимает мою руку и уверенно ведет к выходу.

- Понимаю, богиня моя, что ты любишь экстрим, но мне кажется, вылезать из-под завалом пепелища будет не особо приятно, а у меня на тебя гораздо более вкусные, многообещающие планы...

Когда мы оказываемся снаружи, вокруг нас тотальный хаос...

Люди разбегаются в панике, их преследуют мужчины в военной форме…

- Это мои люди, Инна. Они нейтрализуют каждого Аккада. До последнего...

- Ты... ты все-таки не стал сидеть и ждать, сложа руки, как я просила?- поворачиваюсь на него то ли с возмущением, то ли с восхищением...

Карим собирался спасти меня, даже если бы все мои идеи оказались сумасшествием...

Еще вчера эта мысль бы бесила, а сейчас... Сейчас я всецело доверяю своему мужчине...

Улыбаюсь ему, сильнее сжимаю руку.

- Иштар! - слышу крик вдруг!

- Мардук! - вторит ему второй голос!

Люди вокруг словно бы замирают.

Вдруг все замечают, что мы вышли из огня невредимыми.

Немая сцена, настолько накаленная и выпавшая из традиционного временного полотна, что мне сейчас кажется, что Земля остановилась.

А потом кто-то из женщин в первых рядом с криком благоговения падает ниц...

- Раиса... (араб.- правительница)- шепчет она и плачет.

Ей вторят остальные.

Голоса людей сливаются в единый гул.

Перед нами почтенно расступаются.

Карим уверенно держит меня за руку и ведет к отцу.

Тот стоит пораженный. Ничего не понимает. И понимает все...

- Инна...- шепчут его губы.

- Ты отдаешь мне в жены свою дочь, Зорах?- спрашивает Карим при всех,- благослови!

Отец плачет. Он касается лбов нас обоих и отпускает.

Карим уверенно и быстро ведет меня в сторону конюшен.

- Куда мы?- спрашиваю игриво, хотя сама знаю ответ, конечно же.

Он ловко вспрыгивает на коня, а потом тут же хватает меня под талию и перекидывает через лошадь, шлепая по попе.

-Не терпится трахнуть тебя, моя королева,- говорит игриво на русском и тут же галопом пускается вскачь.