Горная роза

Глава 8

Дождь прекратился, и взошло солнце, делая холмы красными. Рейган пошевелилась, повернулась на бок, прижалась щекой к подушке. Но ее длинные волосы попали под плечо, и она, вытаскивая их, окончательно проснулась.

Девушка уставилась на стену напротив нее, на одну из маминых вышивок, которую она повесила здесь, в спальне. Мысли сразу же обратились к Чейзу. Пришел ли он ночью или еще был с Лизой?

Теплый легкий ветерок дул сквозь открытое окно, принося с собой пение птиц и влажный лесной аромат. Она нахмурилась. Кто открыл окно? Кто из двух мужчин был здесь, пока она спала, и почему?

Рейган подняла голову и вдохнула воздух. Она почувствовала запах жареной свинины. Кто-то готовил завтрак, кто?

– О, пусть это будет Чейз, – молила она, вставая с кровати, ее стройные ноги нащупывали тапочки.

Она пошлепала по полу, опустошив наполовину кувшин с водой, вылила ее в таз, бросила кусок душистого мыла. Девушка сбросила халат и наскоро помылась губкой, такой приятной, какой она никогда еще не имела в жизни. Спустя десять минут она оделась, выбрав миткалевое платье с рисунком под цвет ее глаз, причесала и высоко связала волосы, показывая совершенство утонченного профиля и тонкой белой шеи.

Рейган закрыла за собой дверь спальни и пошла через „зал. Когда она вошла на кухню, сердце ее радостно забилось. Чейз взглянул на нее, подняв голову от кастрюли, над которой он склонился, задержав на ней свой взгляд. «Как она хороша, – подумал он, – такая чистая и свежая!»

Чейз хотел заговорить, но язык его словно окаменел, челюсти сжались. Он, должно быть, похож на жалкого подростка, который только может таращить на девушку свои глаза.

Чейз молчал, и счастливая улыбка Рейган постепенно исчезла. Полная смущения, она подавленно вздохнула. Почему он так изменился по отношению к ней? Даже не поздоровался с ней. Что она сделала такое плохое, что пропала его улыбка, его забота и внимание, а появилась манера молчать, словно он чем-то недоволен?

Рейган предположила, что он уже устал оттого, что она все время у него под ногами, мешает его связи с вдовой. Если бы она не была здесь вчера, притворяясь его женой, Лиза, вероятно, осталась бы с ним на всю ночь, а может быть, даже на несколько дней.

Когда Чейз, наконец, оторвал от нее свой взгляд, Рейган подошла к плите и спросила робко:

– Мне подавать завтрак?

Опьяняющий запах женщины донесся до Чейза, когда она стояла рядом. Его взгляд устремился на ее стройное тело, на гордо выступающую грудь. Он ответил сдержанно:

– Можешь наливать кофе, если хочешь.

Слезы обиды обожгли глаза Рейган от такого холодного тона. Когда она взялась за кофейник, ее рука коснулась руки Чейза. Прикосновение это зажгло огонь в крови Чейза. Он отдернул руку так быстро, что она испуганно посмотрела на него. Было ли ее прикосновение неприятно ему? Губы девушки задрожали, она боролась со слезами, которые нависли на ее ресницах. С трудом сглотнув, она наполнила три чашки, поставила их рядом с тремя тарелками, затем спросила холодно, стараясь так поставить кофейник назад на плиту, чтобы не коснуться Чейза:

– Мне позвать Джеми, или он еще спит?

– Он в загоне.– Чейз с трудом выдавил эти слова, хотя хотел сказать ей – нет, крикнуть, совсем другие. Он хотел потребовать ответа, где они с Джеми были вчера? Чем занимались? Что позволял себе Джеми?

Но тут раздался голос:

– Ошибаешься, Чейз, я уже здесь! Чейз промолчал, а Рейган улыбнулась.

– Доброе утро, Джеми, – в ее тоне была нежность и облегчение, и это заставило Чейза стиснуть зубы.

– Доброе утро, радость моя! – Джеми нежно дотронулся до плеча девушки, понимая по мрачному лицу Чейза, что тот заметил этот жест.– Ты хорошо спала? – Он погладил руку Рейган, ожидая, что сейчас Чейз свалит его на пол. Но тот только сжал кулаки.

– Да, я удивительно хорошо спала, – ответила Рейган, – наверное потому, что дождь хлестал за окном.

Чейз едва слышно посмеялся над собой. Она даже не заметила, что он отсутствовал несколько часов, что его не было дома, когда она ложилась спать. Почему она должна беспокоиться о нем, когда такой красивый мужчина составлял ей компанию, соблазняя сладкими речами, а сам он не вел себя так с ней?

– А как ты? – улыбнулась Рейган Джеми, когда села напротив него.– Твои сны были приятными?

– Такими чудесными, что я не хотел сегодня утром просыпаться, – его голос был теплым.

Посмотрел бы Чейз на своего друга и увидел бы зло в его глазах, догадался бы, что он его разыгрывает, но он был слишком рассержен, чтоб смотреть на Джеми. Его гнев рос.

«К черту их обоих! – решил Чейз.– К черту все намерения вернуть те добрые отношения с Рейган, которые установились между ними с первой встречи. А ведь он хотел рассказать ей сегодня о том, что священник проводит воскресные службы, предложить отвезти ее туда, если она этого хочет. Но видя, как она любезничает с Джеми, решил, что навряд ли она захочет покинуть его на долгое время.

Рейган отхлебывала кофе и понимала, что Чейз грохочет посудой на плите, потому что чем-то недоволен. Когда он почти швырнул мясо и яйца на стол, она посмотрела на него с беспокойством, пытаясь понять, почему он так сделал. Но Чейз избегал ее взгляда. Он наполнил свою тарелку и стал молча есть. Когда Рейган взглянула на Джеми, то удивилась: в его глазах был дьявольский блеск, словно он наслаждался бешенством Чейза. Когда Джеми подмигнул ей, она едва не расхохоталась.

– Какие у тебя планы на сегодня? – лениво спросил Джеми, пододвигая к себе яйца.– Хорошо бы поохотиться на белок. В мокром лесу легче выследить маленьких бесенят.

Чейз не поднял глаз от тарелки и ответил упрямо:

– У меня другие планы.

– А ты не можешь их изменить?

Чейз не ответил, и тогда Рейган решилась:

– Работы в саду начинать еще сыро?

Когда стало понятно, что Чейз не собирается отвечать, Джеми сказал:

– Земля высохнет через пару дней, Рейган. Но сейчас подходящее время, чтобы прополоть цветочные клумбы от сорняков. Они растут прямо на глазах.

Глаза Рейган засияли.

– Вот правда, может быть, мы сумеем убрать со двора хотя бы самые большие заросли сорняков.

– Почему бы и нет, – согласился Джеми, – я думаю, сможем, если одна особа возьмется за это энергично и нам поможет.

Чейз проигнорировал этот намек, поднял свою чашку и допил кофе. Зачарованным взглядом Рейган наблюдала за ним, ей так хотелось протянуть через стол руку и ударить его, разрушив эту холодность и невозмутимость. Она покраснела, когда он поставил чашку и взглянул на нее. Она опустила веки, чтобы он не прочитал ее мысли. Чейз так и не понял, что было в ее глазах и почему она их так быстро опустила. Он с громким стуком поставил чашку, поднялся и гордо вышел из кухни. Какого черта ему там присутствовать, если она не хочет даже смотреть на него? Пусть смотрит в глаза Джеми.

Когда он сошел с крыльца, то стал обдумывать, как провести день, чтобы оставить в покое этих двоих. Рейган смотрела на Джеми беспокойными глазами.

– Он всегда такой холодный и с дурным настроением? Но он был совершенно другим, когда приехал в Минерсвиль, и даже потом, пока…– Она помедлила, прозрение появилось в ее глазах.

– Пока я пришел? – Джеми поднял брови.

– Да, я полагаю, что с этого все началось.– Рейган поднялась и наполнила их чашки.– Не могу понять, что случилось. Ты же его лучший друг, он сам так сказал.

Уголки глаз Джеми прищурились в хитрой улыбке.

– Чейз ревнует, первый раз в своей жизни. Он такой ревнивый, что ослеп от этого.

Рейган медленно положила сахар в кофе, задумчиво глядя в окно.

– Я думаю, ты ошибаешься, Джеми, – сказала она.– Его что-то связывает с Лизой Дженкинс, а сейчас его свобода нарушена. Мне не следовало приезжать сюда.

– Что это за разговор, – проворчал Джеми, – конечно, тебе следовало приехать. Ты его жена, здесь твое место. Кроме того, ты ошибаешься в его чувствах к вдове. Я точно тебе это говорю.

«Но ему нравится спать с ней, – подумала Рейган.– Нравится ходить в таверну и пить с другими охотниками, играть в покер с ними». Она вспомнила ночь, которую они провели на охотничьем торговом поселении. Чейз все время играл в карты.

Она встала и пошла посмотреть в окно.

– Нет, Джеми, я ему помеха. Думаю, он сожалеет, что я здесь.

– Рейган, не сходи с ума. Чейз скорее потеряет руку, чем тебя. Он совершенно не знает, как обращаться с этими своими чувствами.– Джеми встал.– Делай все, что необходимо в доме, потом выходи во двор. Мы вытащим все сорняки.

Рейган глубоко вздохнула, отвернувшись от окна. «Джеми не был бы так уверен в своих словах, если бы знал всю правду, – подумала она, – он не знает, в какой лжи мы живем».

Чейз ехал вдоль Платт, свободно держа поводья в руках. Реке нельзя доверять сегодня, думал он, изучая ее мутное течение, грязное после ночного ливня, кружащееся в водовороте, разбивающееся о берега. Но тем не менее река была величественна, отражая в себе позднее апрельское небо, поворачивая свой путь по направлению в те дикие места, которые еще не заселены человеком.

Красота и великолепие реки постепенно перестали занимать Чейза. Он пустил Сэмпсона свободно бродить, не заботясь особенно о том, куда он приехал. Чейз был погружен в мысли о Рейган. Один раз он стукнул по седлу кулаком в своей беспомощности перед крушением его планов, чем заставил жеребца фыркать от неудовольствия! «Что он, в конце концов, будет делать с девушкой?» – уже в который раз задавал Чейз себе вопрос.

В глубине души он не верил, что Джеми мог положить в постель жену своего лучшего друга, как он думал о Рейган. Но если привязанность Рейган, которая была заметна по отношению к Джеми, перерастет в любовь, она должна знать, что свободна и может выйти замуж за того, кого сама выберет.

Жеребец совсем остановился, наклонил голову, чтобы пощипать сочную траву. Чейз сидел, развалясь в седле, его мысли были о том, чем сейчас заняты в доме Рейган и Джеми.

Однако он насторожился, когда Сэмпсон поднял голову, стал подергивать ушами, словно что-то услышал.

Натянув поводья, Чейз направил жеребца на глубоко протоптанную звериную тропу и укрылся в лесу между сосен и елей. Остановившись под сосной с толстым стволом, он напряг глаза и уши.

Не было ни звука, ни движения. В мокром лесу трудно было услышать шаги. Но вот послышался гомон птиц, шум белок. Что-то встревожило диких обитателей леса.

Чейз пытался уловить какой-нибудь живой звук, разглядеть что-нибудь среди деревьев. Внезапно он услышал страшный, словно предсмертный, женский крик. Он сразу же подумал о женщине тилламуков. Неужели Роской осмелился держать ее здесь?

Чейз спрыгнул на землю и привязал поводья к ветке, затем осторожно двинулся на услышанный крик. Обутые в мокасины ноги не издавали громких звуков на сырой листве и сосновых иголках, когда он потихоньку продвигался вперед. Рука его замерла на курке ружья. Он подошел к большому валуну. И только обошел его, как тут же отдернулся назад, тряхнув головой. Потом еще раз осторожно выглянул, не веря своим глазам. Он невесело усмехнулся. Он напрасно беспокоился о бесшумном приближении. Здесь не могли бы услышать даже приближение целой армии.

Краснокожая девушка беспомощно растянулась на спине, закинув руки за голову, напуганная, слепая и немая ко всему от ужаса, а костлявое длинное мужское тело на ней извивалось в предвкушении удовлетворения своей страсти. Мужчина быстро двигал бедрами, забыв обо всем вокруг.

Чейз подошел к распластанным телам с бешенством и глазах. Его глаза сузились, он видел перед собой эти двигающиеся ягодицы мужчины, все убыстряющие свои движения. Мужчина приближался к наивысшей точке своего удовлетворения. Со злобным ликованием Чейз поднял ногу и толкнул в голую задницу. Движение прекратилось. Длинное костлявое тело застыло.

– Ну, святой отец, – Чейз презрительно усмехнулся, – так ты обращаешь на путь истинный людей, которых называешь варварами?

Беспокойство и страх были в глазах проповедника, когда он отвернулся от девушки, вскочил на ноги, натягивая штаны.

– Посмотри, Донлин, – заныл он, – я такой же мужчина, как и ты. Мне тоже нужно освобождение и разрядка. Она соблазняла меня, и я не устоял, проявил слабость и согрешил.

– Я видел, какое ты ей доставил удовольствие, – язвительно заметил Чейз, – ты ублюдок!

Он сделал угрожающее движение в сторону мужчины.

– Ты совратил девушку, и если скажешь что-нибудь в свое оправдание, я врежу в твой лживый рот.

Чейз протянул руку испуганной девушке, узнав в ней ту, что видел в племени Вождя Мудрых Мыслей.

– Ты можешь идти? – спросил он заботливо, когда она стала рядом с ним.– Отправляйся домой, он больше никогда не тронет тебя.

– Мне так стыдно, – всхлипывала девушка, слезы текли по ее щекам, – что я скажу теперь своему будущему мужу?

Чейз отряхнул землю с ее платья из оленьей кожи и осторожно выдрал листья и иголки из длинной косы.

– Ты можешь ничего никому не говорить, – сказал он девушке, когда она успокоилась.– Я успел вовремя, его семя не попало в твое тело, не беспокойся, у тебя не будет ребенка.

Девушка задумчиво прикусила нижнюю губу, уставясь в землю. Затем, посмотрев на Чейза, она вытерла глаза и сказала:

– Я думаю, что так будет правильно, лучше промолчать. Твой и мой народы жили в дружбе долгое время. Будет позорно, если из-за этого начнется вражда.

Чейз кивнул серьезно.

– Я тоже так думаю. И будь уверена, этот шалопай, называющий себя мужчиной, заплатит за то, что сделал с тобой. Не сегодня, так завтра справедливость его настигнет и принесет расплату.

Девушка кивнула и убежала в лес. Чейз наблюдал, как она исчезла из виду, затем повернулся к мужчине.

– Что ты собираешься делать? – угрюмо спросил его проповедник, тело его страдало, не получив удовлетворения.– Я все буду отрицать, если ты задумаешь распространять эту историю.

– Ты, кусок говяжьего дерьма, ты думаешь, кто-нибудь в этих местах тебе поверит? – прорычал Чейз.– Ты смотришь голодными глазами на каждую юбку, все мужчины в округе знают это! Я еще не решил, что сделать с тобой. Но завтра иди на службу. Мне не хочется, чтобы порядочные женщины в Большой Сосне пропустили проповедь. Я не хочу, чтобы они знали, что человек, проповедующий им нравственность, не смеет сам прикасаться к Библии.– Чейз схватил мужчину за свисающую рубашку.– Но если ты хоть слово скажешь о грехе блуда, я попрошу индейцев отрезать твой язык. Убирайся с моих глаз, пока я не передумал и не выбил из тебя черта!

Чейз толкнул его разъяренно с огромной силой.

Рейган хлопотала на кухне, приготавливая ужин. Ее мышцы нестерпимо ныли. Они с Джеми выкапывали и вытаскивали сорняки весь день, наскоро перекусив холодной ветчиной и выпив по чашке кофе.

Но то, что получилось после их работы, стоило такого труда, страдания и боли, думала она, улыбаясь, когда выглядывала из кухонного окна. Теперь видна была пышная зелень. Все сорняки выдернуты, снесены к амбару и сгружены в кучу у стены. Рейган радовалась, находя живые цветы среди спутанных зарослей диких трав, которые заглушали их годами. Они как-то чудом выжили, и теперь будут цвести, когда придет время, и радовать ее глаз. Глаза девушки затуманились. Если бы мама была здесь и могла увидеть эту красоту! Но девушка тут же приказала себе не возвращаться в воспоминаниях к прошлому.

Она помешала фасоль в горшке, которая готовилась медленно целый день. Большие толстые куски ветчины придавали ей аромат. Рейган подняла крышку с горшка с кипящей картошкой и проверила ее готовность вилкой. Она удовлетворенно кивнула. Еще пятнадцать минут, и она сделает картофельное пюре.

Когда Рейган приготовилась накрывать на стол, она задумалась, стоя перед фарфоровым сервизом, размышляя сколько тарелок взять. Будет ли Чейз ужинать дома? Он отсутствовал весь день и, если он был с Лизой, то мог отсутствовать и всю ночь. И все же она поставила три тарелки. Чейз будет раздражен, если он придет во время ужина, а за столом не будет тарелки для него.

Рейган выглядывала в окно каждую минуту, надеясь увидеть издали Сэмпсона, скачущего к дому. Но тени деревьев удлинялись и надвигались сумерки, а его все не было. И вдруг девушка услышала глухой стук несущихся копыт. Ее сердце забилось. Они будут ужинать втроем!

Наблюдая через открытую дверь, Рейган видела, как Чейз подъехал, направился к амбару. Несколько минут спустя она услышала голоса Чейза и Джеми, когда они подходили к дому. Пока они мылись на крыльце, Рейган зажгла лампу и поставила ужин на стол.

– Как тут хорошо пахнет, – сказал Джеми, войдя в кухню. Видимо, он помылся первым.– Я проголодался!

Он занял свое место за столом, а когда большая фигура Чейза показалась в дверном проеме, спросил с усмешкой:

– А ты, друг, голоден? Кто-нибудь покормил тебя сегодня?

Хотя Рейган внимательно слушала, все же не поняла, что пробормотал Чейз в ответ. Она старалась понять, намерен ли он разговаривать с ней. Но все его внимание было сосредоточено на тарелке с фасолью.

Сколько дней боль и горечь кипели в ее душе! Будь она проклята, если заговорит с ним первой. Она не сделала ничего, что могло разъярить его, словно быка. Пусть хоть совсем никогда не разговаривает с ней и не смотрит в ее сторону. Рейган откинула со лба свои волосы и села за стол. Она не замечала, что ела. Это могли быть сорняки, которые вырваны сегодня из земли ее пальцами, покрытыми волдырями. Она была полна гнева.

Пару раз Джеми пытался поднять ей настроение, улыбался, давал знак не обращать внимания на мужчину с кислым лицом, сидящего напротив. Пытался завести разговор. Но Рейган не откликалась на это, а Чейз только ворчал время от времени. Джеми тоже замолчал и стал наполнять свой пустой желудок с большим аппетитом.

Это, возможно, был самый быстрый ужин, который когда-либо видела старая кухня. Джеми встал и поблагодарил Рейган за вкусную еду, затем вышел наружу. Чейз осушил чашку кофе без слов и зашагал за ним.

Рейган сидела одна, ее худенькие плечи содрогались от рыданий, которые она пыталась сдержать несколько дней. Сколько она еще сможет это выносить? Как долго может человек жить в таком напряжении, когда душа разрывается?

Рейган почувствовала запах сигарет и вытерла слезы. Оказывается, мужчины остались на крыльце. Она стала медленно доедать пищу, которая остыла на ее тарелке, не обращая внимания на разговор за дверью. Однако она насторожилась, когда услышала, что Чейз упомянул имя Сида Джонсона.

– Говорят, индейцы скитаются повсюду. Тилламуки ищут женщину. Все в округе нервничают, особенно, женщины.

– Да, для этого есть причины, – сказал Джеми, вглядываясь в темноту.

– Мы должны быть уверены, что Рейган не будет уходить далеко от дома. Возможно, они подстерегают одинокую женщину, чтобы взять в заложницы за ту, что похитил Роской, – сказал Чейз.

– Потом они ее убьют, если никто не приведет назад женщину из племени, – закончил его мысль Джеми.

Рейган вдруг стало стыдно за свои слезы. Она плакала, потому что с ней холодно обращался мужчина, в то время как где-то была женщина, жизнь которой висела на волоске. Боролась ли она еще за свою жизнь? А может быть, отказалась от непосильной борьбы, не желая больше так жить? Рейган пыталась убедить себя, что женщина жива, иначе Роской вернулся бы в поселение.

Рейган решительно встала из-за стола, наполнила таз водой из большого черного чайника, все время повторяя молитву за женщину тилламуков. Бросив кусок желтого мыла в воду, Рейган вымыла тарелки в мыльной воде.

Оставшись одна, она привела кухню в порядок. Все мысли ее занимал тот угрюмый человек, который так рвался из собственного дома. Она знала, что любит Чейза Донлина глубокой и верной любовью и что не может все дальше так продолжаться. Было ясно, что она должна подумать о своей дальнейшей жизни сама, о новом месте проживания.

Но куда она может уехать, как жить? Этот вопрос не выходил из головы. Как могла выйти в мир одинокая девушка, имеющая только лошадь и ружье, совершенно не зная, как выжить? Реган знала, что есть другая жизнь вдалеке от этой дикой местности. Мама рассказывала ей о больших городах, вымощенных камнем улицах с большими магазинами, где каждый мог купить платье из шелка. Она рассказывала о дамских шляпках из красивой соломки, сатина, меха, весело украшенных колокольчиками и цветами.

Рейган посмотрела на свое платье из набивного ситца. Она никогда не имела пышных нарядов, которые мама описывала так ярко, а потому не думала о них, не стремилась иметь.

Девушка вытерла последний горшок и повесила кухонное полотенце на крючок. Затем прошла через зал и вышла на большое переднее крыльцо. Она побудет здесь, пока мужчины лягут спать, потом наполнит деревянную лоханку водой и неторопливо устроит себе ванну.

Рейган села на верхнюю ступеньку и оперлась локтями на колени, ее подбородок покоился на ладони, она вглядывалась в темноту. В мрачной тишине послышался скорбный вой волков, крик совы, звук, похожий на дикий вопль пантеры – теперь это были знакомые для Рейган звуки. Она тяжело вздохнула, потому что любила эту огромную, молчаливую дикую местность и не хотела покидать ее. Но, видимо, должна покинуть, потому что здесь нашла только сердечную боль.

Рейган казалось реальным только одно решение: вернуться в Минерсвиль, в свою хижину и по-прежнему зарабатывать стиркой белья для золотоискателей. Она будет жить скромно, экономить деньги и со временем переедет в один из больших городов, о которых рассказывала ей мама.

А что она сможет делать там, чем будет зарабатывать на жизнь? С тех пор, как Рейган помнила себя, она жила в поселениях золотоискателей. Чему там можно было научиться? Правда, она умела готовить незамысловатые блюда, а теперь даже кое-что интересное из рецептов бабушки Молли. Рейган была первоклассным стрелком из ружья и пистолета, могла скакать верхом, как индеец, но к чему такие таланты в большом городе? Она была довольно хорошо образована. Мама следила за этим строго. Девушка хорошо читала благодаря книгам Анны О'Киф, которые та принесла в свою семью, когда была молодой невестой, и перевозила их с одного места на другое. Может быть, она могла бы стать школьной учительницей?

Рейган повернулась на голоса, когда услышала, что Чей'! и Джеми вошли в кухню. Потом раздались их миги по залу, хлопнули двери двух их спален. Тогда девушка встала и пошла на кухню, где лампа еще горела.

Несколько минут ей понадобилось, чтобы принести поды в ушат, взять чистое белье и платье, полотенце, мыло и мочалку из своей комнаты. Наконец, все было готово, и она шагнула в теплую воду. Расслабившись, почувствовала, как она устала. Когда станет тепло, она будет мыться в реке, как Чейз и Джеми. Напряжение и усталость спали, когда она вымылась розовым душистым мылом. Но становилось прохладно, тело ее покрылось гусиной кожей. Девушка поспешно сполоснулась и вылезла из ушата. Растеревшись полотенцем, Рейган натянула через голову ночную сорочку.

Она в спешке бросила свою грязную одежду в воду, которая осталась после купания, чтобы замочить ее на всю ночь, потом положила туда же одежду Чейза и Джеми, которую складывала в деревянном ящике на веранде. Несколько минут спустя она уже забиралась в кровать. Расстроенная, она не могла уснуть даже после горячей ванны, все пыталась понять, почему так изменился Чейз. Она хотела выяснить это до своего отъезда. Сначала она поговорит с ним, а потом уедет.

– Нет! Хватит! О, господи! – она поговорит с ним сегодня же. Она не может спать, пока ей не станет ясно, что происходит с ним.

Рейган свесила ноги на пол и, набравшись храбрости, тихо прошла через зал и проникла в комнату Чейза.

Полная луна, плывущая по безоблачному небу, светила через открытое окно и заливала светом лицо Чейза, оставляя мягкие тени.

Он лежал на спине, и она долго стояла, любуясь его красивым ртом, расслабленным во сне, темными ресницами, которые были почти такими же длинными, как ее собственные, и отбрасывали темные тени полумесяцем на скулы. Локон вьющихся каштановых волос лежал на лбу, и она едва удержала себя от соблазна поправить его. «Перестань, – говорила она себе.– Что с тобой случилось? Зачем ты глазеешь на него, как ребенок на сладкую конфету? Делай то, зачем пришла!»

Рейган проглотила в волнении слюну, затем робко положила руку на запястье Чейза, чтобы не испугать его своим прикосновением, а разбудить осторожно. Он проснулся, и она заглянула в его сонные глаза. Пока она стояла над ним с протянутой застывшей рукой, не зная, что делать дальше, он молча притянул ее к себе.

С тихим вздохом она упала на кровать в его объятья. Рейган онемела от изумления, когда легла на голую грудь и осознала, что он совершенно обнаженный спал под одеялом. Чейз с прерывистым вздохом произносил ее имя, потом его горячие, ненасытные губы прильнули к ее губам.

Рейган испытывала незнакомое ей до сих пор горячее, текущее по венам желание, которое наполнило ее. Она обняла Чейза за широкие плечи, шепча его имя, прильнув к нему всем телом. Девушка чувствовала все его сильное упругое тело. Горячие волны пробегали по всему ее существу. Когда он на мгновение отвлекся от нее, она зашептала что-то, испугавшись, что он прикажет ей уйти. Но успокоилась и расслабилась, когда он, усевшись на корточки, стал стаскивать с нее платье. Когда он поднял его до бедер, Рейган поднялась так, чтобы Чейз мог снять ее одежду через голову. Он бросил платье на пол, и они опустились на колени лицом друг к другу. Рейган вся задрожала, когда Чейз наклонился и стал прикасаться языком к ее чувственно набухшим соскам. Она слегка застонала, когда он стал втягивать их к себе в рот, ее пальцы ласкали его волосы. Оба они были на вершине желания.

Чейз внезапно выпрямился, мягко положил ее на кровать. Он растянулся рядом с ней и, поддерживая свою голову ладонью, рассматривал ее тело, которое отливало серебром в лунном свете.

– Ты так прекрасна! – прошептал он, поглаживая шелковистую кожу ее живота.

Рейган лежала совершенно спокойно, боясь, что если она шевельнется, то разрушит чары, которыми, казалось, Чейз был окутан. Он был похож на ртуть, двигался по всему ее телу, держа в состоянии беспокойства и смущения. Но она знала, что не сможет перенести, если он отпустит ее сейчас. Она вздохнула, когда он лег и заключил ее в свои объятья. Ее глаза закрылись, когда его пальцы коснулись лица, шеи, потом двинулись по груди. Она извивалась в наслаждении, когда он нежно оттягивал ее соски, не останавливаясь, пока они не стали твердыми и напряженными. Он снова взял их губами, слегка покусывал зубами. Его рука скользнула к ее руке, и он, опустил ее ладонь к своему животу, вложил в нее что-то живое, пульсирующее.

Он поднял голову и сухо прошептал:

– Возьми меня, милая, я так давно об этом мечтал! Смущенная, Рейган послушалась его. Она забыла обо всем, когда Чейз скользнул своей рукой по шелковистым, вьющимся волосам в низу ее живота, даря ей всю свою ласку. Рейган тоже гладила его своей ладонью, уловив ритм его движений. Их прерывистое дыхание наполнило комнату, каждый приближался к высшей точке возбуждения.

Когда Чейз убрал руку и поднял голову, Рейган посмотрела на него вопросительно затуманенными глазами:

– Что случилось? – прошептала она, поднимаясь на локтях.

– Ничего, любимая.– Он нежно развел пошире ее бедра.– Я не могу больше ждать, я так хочу тебя. И ты хочешь меня, ведь правда?

Рейган кивнула и положила снова голову на подушку. Она почувствовала страстное желание мужчины, когда его руки сжали ее бедра, поднимая над своими.

– Сначала будет больно, любовь моя, но только на мгновение, – пробормотал он.

Покрыв ее губы своими, он приподнял тело настолько, чтобы протянуть свою руку между ними и направить свой член ближе к ее телу. Он сделал одно сильное движение и проник внутрь ее. Он поймал ее крик своим ртом, в то же время лаская ее дрожащее тело. Когда он почувствовал, что ее напряжение спадает, он поднял голову и нежно ей улыбнулся.

– С тобой все в порядке? – прошептал Чейз, гладя пальцами ее щеку.

Рейган кивнула, отвечая на его ласки. Он поцеловал ее в губы, скользнув рукой под ее узкие бедра. Он удивлялся изысканности ее тела. Могла ли она выдержать его силу, его крупное тело? Он ощущал себя, словно заключенным в оболочку внутри ее, как в хорошо подогнанной кожаной перчатке. Мысленно извинившись перед ней, он начал медленно двигаться, наблюдая за ее лицом, отмечая боль, которая могла изменить ее выражение. На лице Рейган было написано наслаждение. Он стал двигаться сильнее, заставляя кровать скрипеть, а его друга усмехаться в темноте.

Когда Чейз почувствовал дрожь тела Рейган, он теснее прижался к ней в неистовом движении. Они прильнули друг к другу губами, издавая тихие стонущие звуки, когда волна за волной перелилось через край их блаженство. Дыхание Чейза было быстрым и резким. Он никогда не испытывал такого полного, такого завершенного наслаждения.

Потом, когда постепенно его страсть улеглась и исчезла, в его мозг проникло сознание того, что он сделал. Он потерял контроль за собой в полусонном состоянии и добился физической близости с дочерью Анны. Он не только овладел Рейган, он лишил ее девственности. Он лишил ее шанса выйти замуж за порядочного мужчину, который будет ждать от нее целомудренности в их первую брачную ночь.

Наполненный гневным презрением к себе, он отвернулся от Рейган и уселся на край кровати, уставясь на пол и ничего не видя. Его кулаки сжались на коленях. Что, если у Рейган будет ребенок? Ему не пришло в голову расплескать свое семя по кровати.

А Рейган была в смятении от внезапной перемены Чейза. Она лежала в тревожном молчании. Он снова вернется к своему холодному с ней обращению? Конечно, нет после всего, что они только что вместе испытали. Она села и стыдливо коснулась его плеча.

– Что случилось, Чейз? – прошептала она.

– Все случилось, – он оттолкнул ее руку и встал с кровати, подошел к окну и уставился в темноту, – этого никогда не должно было случиться, – сказал он холодно, – и никогда не случится снова.

– Но почему, Чейз! Все было так прекрасно! Как ты можешь говорить, что этого не должно быть! Что было не так?

Чейз отвернулся от окна, подошел к кровати.

– – Ты дочь моей сестры. Я намерен был заботиться о тебе, а не воспользоваться тобой.

Возмущение и обида охватили Рейган. Мама не была его кровной сестрой, он знал это. Так почему же поступал так, будто их близость была кровосмешением?

«Потому что он не любит меня, я не привлекательна для него. Я просто оказалась под рукой в подходящий момент!» – ответила себе Рейган на все свои вопросы.

Она посмотрела на Чейза и спросила тихо:

– Что случилось, Чейз? Ты использовал меня? Как ты используешь проституток в деревенской таверне? – Лизу она не могла отнести к этой категории женщин: Чейз заботился о вдове.

Чейз посмотрел на утонченное лицо с бледными тенями под глазами и сжал кулаки. Конечно, он не использовал ее. Он любил ее со всей полнотой, какую это слово заключало. Но он не имел на это права. И если у Рейган возникли какие-то романтические намерения, он должен уничтожить их прямо сейчас. Он с трудом сглотнул пару раз, потом ответил безжалостно:

– Да, я использовал тебя.

Лицо Рейган было расстроенным. Не способный видеть это, Чейз отвернулся и пошел к окну. Он сделал лишь один шаг, как комок ярости встал у него на пути. Он смотрел в изумлении, как рука Рейган пронеслась перед ним, рассекая воздух, и ударила его по лицу. Когда он, пораженный, смотрел на нее, потирая рукой белые отпечатки ее пальцев на щеке, она схватила платье и выбежала из комнаты.

Он испытывал жгучую боль на лице, стоял, уставившись на пустую дверь, пересиливая желание броситься за Рейган вслед. Хотя он знал, что причинил ей боль, но ничем не мог эту боль облегчить. Его охватило чувство вины. С тяжелым стоном он упал на измятую кровать, вдыхая запах Рейган.

– О, Анна, – прошептал он, – почему твое единственное дитя не могло быть мальчиком?