Госпожа Неудача

Часть 10

Я рассказала ему все, в подробностях. И о том, как случайно, от страха забрела в заброшенный дом, и об услышанном разговоре курьера, и об убийстве. Рассказала и о ключе, который якобы потерялся в переулке, при этом отметив, что он как-то виновато посмотрел на меня. Также о том, что ничего не понимаю, что за люди за мной охотятся.

Он очень удивился, слушая мой рассказ, и даже несколько раз вскакивал и беспокойно прохаживался туда-сюда. В конце он облегченно выдохнул и решительно заявил, что нужно обратиться в полицию — у него там были "правильные" знакомые, которые займутся моей проблемой, и в то же время не будут привлекать меня.

— Кристина, это очень опасно… Конечно, я смог бы защитить тебя, и сделал бы это с удовольствием, — тут он выразительно посмотрел на меня, а я, отвернувшись, сделала вид, что очень заинтересована ползущим по тротуарной плитке жирным слизняком. Он проследил за моим взглядом и немного скис. Разговор начал уходить не в то русло, а мне хотелось откровенности с его стороны.

Я посмотрела на него со всей строгостью, на которую была способна. Максим посмотрел на меня, покраснел и отвел взгляд. Все-таки он что-то скрывает, и если я не смогу его дожать сейчас, то это уже не получится никогда.

— Максим, я была откровенна с тобой. Теперь твоя очередь. Если хочешь, чтобы я тебе доверяла, ты должен сказать правду. И не надо мне говорить, что ты случайно на меня натыкался по всему городу на протяжении нескольких месяцев.

Он тяжело вздохнул, поправил воротник пальто, и снова сел около меня.

— Не могу назвать себя дилетантом, но такой подозрительной девушки я еще не встречал. Ты раскрыла меня с первого раза.

— Тогда, около магазина?

— Именно. Я не мог понять тебя и разгадать твое поведение. Не мог понять, чем выдал себя. Ты сразу обнаружила слежку и так профессионально от нее уходила, как сквозь землю проваливалась. Все время находила лазейки. А может просто я был слишком занят своими мыслями.

— Значит… — я немного испугалась, но Максим говорил спокойно и без агрессии, — ты действительно следил за мной. Но зачем? Я ведь ничего не сделала. Кто ты?

Он невесело усмехнулся.

— Не волнуйся, я не криминальный элемент… не совсем. Я помогаю полиции. Но это большой секрет.

— Почему?

— Потому что я работаю еще на кой кого. Так надо.

От удивления у меня расширились глаза. Я с уважением окинула его крепкое телосложение, высоту роста и широкие плечи. Пока я его рассматривала со всех сторон он снова отчаянно краснел под моим взглядом. И чего он так смущается?

— Значит, ты двойной агент? — наклонившись к нему, шепотом спросила я.

Он засмеялся. Его смех был легким и приятным, и совсем не выводил из себя, как это обычно случалось, когда при случайной встрече ехидно ухмылялся мой сосед.

— Ну, вроде того.

— Ты должен мне все рассказать, — во мне включилась крайняя степень любопытства, — особенно, как ты меня нашел.

Смирившись с неизбежным разговором, Максим решился:

— Я не могу рассказать тебе всего, — он многозначительно замолчал, а я понимающе кивнула. Агент все-таки, — Полиция давно следит за двумя самыми крупными криминальными группировками в городе. Совсем недавно они узнали, что намечается большая сделка. Усилив слежку, они пытались захватить их во время передачи товара. Но все сорвалось. Курьер, который должен был произвести обмен, решил всех обмануть и сбежать, а вскоре его нашли мертвым. При этом, на припаркованной рядом с тем зданием машине обнаружили запись с видеорегистратора, на которой оказалась неизвестная девушка. То есть, ты.

— А как же те бандиты, что совершили убийство? Их не было на видео?

— Нет. Я не знаю почему, но на записи была только ты. Возможно, кто-то что-то пытается скрыть и запись поправили. Или они ушли в другую сторону, и камера их не зацепила.

— Его звали Марат? Мужчину, которого убили.

— Да. Он около десяти лет был курьером для местных группировок. Он был неприкосновенен и являлся гарантом сделки. Я не знаю, как он добился такого положения и иммунитета, но последний раз его это не спасло. Мне очень жаль, что ты стала свидетелем его убийства.

— Получается, на меня теперь открыта охота?

— Сомневаюсь, что на тебя охотятся. Скорее, просто присматриваются. Все думают, что ты новый Курьер. И теперь не могут понять, что с этим делать, ведь ты не предпринимаешь никаких действий. Но на кону очень большие деньги… если продолжить в том же духе, то это может плохо закончиться. Как только они поймут, что ты не та, за кого они тебя принимают…

— Меня убьют? — спокойствие в моем голосе напугало его. Он заглянул мне в глаза и, несмело взяв за руку, сказал:

— Я сделаю все, что в моих силах. Я буду защищать тебя до последней капли крови. Ты только верь мне.

В его голосе было столько тепла, а глаза были так полны искренности, что я не могла не поверить. За годы затворничества я так соскучилась по таким вот теплым словам, так устала от одиночества, насмешек, страданий и боли, что сейчас, глядя в глаза парню, который с такой нежностью держал меня за руку, и так искренне обещал защищать… Я просто не могла ему не поверить. Его ладонь, сжимавшая мою руку, была твердой, и теплой, в то же время моя ладошка становилась все холодней. Видимо от волнения кровь хлынула к сердцу, и оно то замирало, то со всей силы предательски билось, норовя проломить грудь и улететь куда-то в небеса. Никогда не думала, что влюблюсь так быстро.

А ведь это было не сложно. Когда он спас меня, и принес домой на руках, я уже тогда испытала нечто странное, волнующее, мне очень хотелось, чтобы он оказался именно тем героем, коим я грезила последние годы. Он, герой моей сказки, которую я сочиняла тоскливыми одинокими вечерами, и теперь моя мечта сбылась — я оказалась главной героиней, правда в очень сомнительной истории. Но не одна, а рядом с человеком, готовым защищать меня… до последней капли крови.

Это было настолько похоже на сказку, что я начала сомневаться в ее реальности.

— Почему?

Он удивленно посмотрел на меня.

— Почему именно я? Ты, правда, готов мне помочь? Но почему?

Я жаждала ответа. Будь я красавицей, обольстительницей, умницей или просто необычной девушкой, то все стало бы на свои места. Но я самая обычная, забитая, с кучей комплексов, страхов и проблем. Чем я могла приглянуться такому парню?

Он потупил взгляд и покраснел. Не думаю, если бы он играл, то смог бы сделать это настолько правдоподобно.

— Ты очень красивая.

От удивления у меня расширились глаза.

— Я?!

Он улыбнулся и заправил выбившуюся прядь мне за ухо. Я вздрогнула от его прикосновения.

— Ты. Когда я увидел тебя впервые, то растерялся. Ты вышла из подъезда, посмотрела на меня и быстро сбежала. Твой взгляд покорил меня: ясный, живой, притягивающий, полный жажды жить. Я подумал, что ты забыла что-то дома, и ждал пока выйдешь снова. Но этого не произошло. А потом я встретил тебя около магазина. Теперь я намеренно ждал тебя, так как думал, что ты новый курьер, хотя в глубине души верил, что ты обычная девушка, и никак не можешь быть связана с местными бандами.

Ты сразу меня обнаружила, а я еще раз поразился, глядя на тебя.

Я хихикнула. Мне казалось, что все вокруг видят во мне лишь испуганную нервную девчонку, а он смог разглядеть нечто иное, такое, о чем я сама не догадывалась.

— Почему ты смеешься? — Он нахмурился, — это правда. Я всегда мечтал о такой девушке — невысокой, стройной, со светлой, аристократичной кожей и длиннющими волосами. Скромной и притягательной. Ты не такая, как все. А еще я никак не могу разгадать тебя. То ты скромная и стеснительная, то бойкая и решительная. Кто ты на самом деле?

Я чувствовала, что мое сердце сейчас лопнет от счастья. Много ли надо одинокой девушке? Он ТАК на меня смотрел. Он был прекрасен. Такой, о котором я даже не смела мечтать. Все тревоги отошли на задний план, я забыла о ключах, трупах, о подруге, которая уехала очень далеко, о затопленной квартире и всех своих страхах. Я чувствовала себя другой, словно меня подменили. Я задыхалась от счастья.

— Я, — выдохнула, — я просто Кристина.

Потом мы забыли обо всем и просто болтали и бродили по парку, не чувствуя холода, голода и жажды.

В итоге решили отложить все дела на следующий день. Видимо ни я, ни он, не могли соображать твердо и ясно, поэтому договорились о встречи на завтра. Когда он проводил меня домой, то было уже темно. На улице стоял настоящий холод — уже почти середина зимы, но я не чувствовала ни ледяных порывов ветра, ни сырой земли под ногами, а лишь его теплую и крепкую руку в своей руке.

Он остановился у подъезда, и мы замерли на полуслове, неловко переминаясь с ноги на ногу. Я боялась того, что могло произойти… или не произойти. Он тоже нервничал, так как его ладонь немного дрожала и вспотела. Чувствуя, что нужно что-то сказать, я промямлила заплетающимся языком:

— Тогда до завтра? Нужно хорошенько выспаться перед таким большим делом, — затем я хихикнула, втайне ругая себя за глупое поведение. Я хотела сделать шаг, но он не сдвинулся с места и не отпустил мою руку. Потом резко наклонился и поцеловал. Это был невинный поцелуй, легкое касание губ, но этого почти хватило на сердечный приступ. Еще бы несколько секунд, и это был бы мой последний поцелуй в жизни.

— До завтра, Кристина, — шепнул он смущенно мне на ухо и быстрым шагом пошел прочь.

Я не помню, как зашла в дом, как открывала замок квартиры и закрывала на все замки двери, как раздевалась, надевала пижаму и перед зеркалом долго расчесывала спутавшиеся волосы, при этом, даже не видя своего отражения. Я даже не помню, как выключила свет и оказалась в кровати, накрытая одеялом с головой.

И лишь когда все звуки стихли, я услышала его. Свое сердцебиение. Оно было частым, громким, и казалось, отбивало некую счастливую мелодию, и от этого не помещалось в груди. В голове, словно стая сумасшедших птиц кружились воспоминания.

"До завтра, Кристина". Я вскочила, прижимая к себе одеяло, и начала носиться по комнате. Потом моих губ коснулись его губы, теплые, мягкие и такие нежные.

Тут я не выдержала и, замерев на одном месте, вдруг закричала. Не так, как пищала в переулке — словно мышка; не так, как в том заброшенном доме — меня бы никто не услышал. А громко, на всю величину легких, громко, протяжно и счастливо, освобождаясь от накопленного горя, негатива, страданий, освобождая место для новых впечатлений и заполняя сердце радостью. Затем еще раз, и еще…

Потом громко рассмеялась.

Через несколько секунд по батарее и по стенам начали стучать недовольные соседи, и во всех доступных выражениях прокричали все, что думают о чокнутой соседке. Но мне было все равно. Я была счастлива.

Вода медленно наполняла легкие, вытесняя последние крохи воздуха. Она словно закипала внутри меня, обжигая нос, горло, грудь. Попытки вздохнуть только ухудшали ситуацию, и я перестала пытаться. Устала бороться. Устала. Это все бесполезно. Я тону, медленно оседая на дно.

Перестав дышать, закрыла глаза в ожидании, когда эта пытка закончиться. Но долгожданное избавление не наступало. Тьма сомкнулась над головой, и я медленно погружалась в пучину мрака. Я воззвала во тьме: "Когда эта пытка прекратится?"

И тьма ответила: "Никогда. Ты всегда будешь виновата. Ты никогда не избавишься от меня".

Испугавшись, я открыла глаза и, взмахнув руками, попыталась скинуть с себя оцепенение сдавливающее грудь, но смогла лишь вяло трепыхаться: тело не слушалось, словно вода была густой, как кисель.

"Отпусти меня!" — взмолилась я безмолвно.

"Нет. Идем со мной".

Синее, распухшее лицо с черными провалами глазниц смотрело на меня, ухмыляясь. Бледная рука, с обломанными ногтями и почерневшими кончиками пальцев коснулась моего лица. "Идем, я уже устала ждать".