Госпожа следователь, или Мария Сергеевна снова в деле

Глава 3

Я успела немного прийти в себя и разрешила войти. В комнату вошел господин Дюбуа вместе с мадам Роуз. У нее на губах играла злорадная усмешка, а до меня только сейчас дошло, что она, скорее всего, не в курсе, что я уже не подозреваемая и уезжаю с королевским следователем скорее как коллега, а не как задержанная.

— Доброе утро, моя милая Мари, — пропел Дюбуа, окинув меня оценивающим взглядом. Я же удивленно посмотрела на мужчину. У него жар или?.. Или он разыгрывает спектакль перед директрисой. Полагаю, что у него имеются веские причины, чтобы так задушевно со мной болтать. Что ж, увидим. — Надеюсь, вы хорошо отдохнули?

Мадам Роуз скривилась, словно съела лимон.

— Господин королевский следователь, не думаю, что ее стоит баловать. Я вообще не понимаю, почему она не могла дождаться отправления в столицу в карцере? Сомневаюсь, что королевская тюрьма будет комфортабельнее нашего места для наказания, так что пусть привыкает. Она должна понести наказание за…

— Мадам Роуз, — прервал ее Дюбуа, повысив голос, — полагаю, я в состоянии сам решить, что делать с моей… протеже. Не так ли?

Директриса побледнела и замолчала. Но я видела, что в ее глазах бушует буря. Она явно что-то замышляет. Надо быть начеку, а лучше поскорее уезжать отсюда и забыть это место как страшный сон.

— Мари, — Дюбуа повернулся ко мне, — мы выезжаем через час. Будьте готовы. И да, возьмите с собой все необходимые вещи. Не думаю, что вам захочется возвращаться в это… гостеприимное место.

— Все ее вещи уже собраны и ждут в холле, — вставила свои пять копеек директриса. Дюбуа кивнул и вышел, оставив меня наедине с мадам Роуз, которая прожигала меня взглядом, полным ненависти. Я ухмыльнулась ей в ответ. Похоже, я все-таки выиграла эту партию.

— Ну что, мадам Роуз, прикусили язычок? — не удержалась я от язвительного вопроса. — Или хотите еще что-нибудь мне напоследок пожелать? Может, счастливой дороги?

Директриса молчала, как партизан на допросе, только желваки на щеках заходили ходуном. Видно, сдерживалась из последних сил, чтобы не выдать себя окончательно. Но я-то видела, что она кипит от злости, как чайник на плите. И это меня несказанно радовало. Пусть побесится напоследок, ей это только на пользу пойдет. Кровь по венам погоняет, ей это полезно, а то видно, что желчь скапливаться начала.

— Знаете, а я ведь почти поверила в вашу ненависть, — продолжила я, делая вид, что мне очень интересно ее мнение. — Почти решила, что вы и вправду меня терпеть не можете. Но теперь вижу, что вы просто завидуете. Завидуете моей молодости, моей… ну, пусть будет… красоте. И, конечно же, тому, что я уезжаю отсюда, а вы останетесь гнить в этом богом забытом месте.

Мадам Роуз дернулась, словно я попала в больное место, но все еще молчала. Только глаза ее метали молнии, как у разъяренной кошки. Ну и пусть мечут, мне от этого ни жарко ни холодно. Скоро я уеду отсюда, и все это останется в прошлом. Главное — не забывать, что эта женщина способна на все, и быть всегда начеку.

Пока я развлекалась, выводя директрису из себя, время пролетело незаметно. В дверь постучали, и вошел господин Дюбуа.

— Мари, все готово, — сказал он, бросив на мадам Роуз мимолетный взгляд, полный презрения. — Пора ехать.

Я, кинув на директрису последний взгляд, вышла из комнаты. Похоже, мое приключение начинается. И кто знает, что меня ждет впереди? Но одно я знала точно: в этом новом мире уж точно не будет места для плесневелого хлеба и злобных директрис.

Я выплыла в коридор, где меня уже ждали с моими скромными пожитками. Дюбуа взял мой небольшой чемодан, и мы двинулись к выходу. Проходя мимо холла, я заметила несколько воспитанниц, которые украдкой поглядывали на меня с любопытством и завистью. Еще бы, не каждый день из их пансиона увозят в столицу в сопровождении королевского следователя.

Выйдя на улицу, я вдохнула свежий воздух полной грудью. Господи, как же я устала от этого затхлого запаха старого дерева и дешевого мыла. На крыльце нас ждала карета, запряженная парой вороных коней. Дюбуа помог мне забраться внутрь, сам уселся напротив. Карета тронулась, и пансион остался позади, уменьшаясь в размерах с каждой минутой. Я откинулась на спинку сиденья, чувствуя, как напряжение постепенно покидает мое тело.

Дюбуа молчал, глядя в окно. Наконец он повернулся ко мне и улыбнулся.

— Ну что, Мари, готовы к новым приключениям? — спросил он.

— Более чем, — ответила я, улыбаясь в ответ. — Надеюсь, в столице будет не так скучно, как здесь.

— О, уверяю вас, скучать не придется, — заверил он. — Нас ждет много интересной работы. И, возможно, даже опасной.

Я взглянула на него с любопытством.

— А как продвигается это расследование? — я решила поддержать разговор, тем более мне было очень интересно.

— Продвигается, — с кривой усмешкой процедил мужчина.

— Вы что, что-то от меня утаиваете? — мои брови взлетели вверх в немом вопросе. — Или до сих пор подозреваете во всякой ерунде? — не то чтобы обидно, скорее досадно от такого недоверия.

— Мы склоняемся к версии с садовником, — неохотно признался следователь. — Вы еще не оформлены, клятву о неразглашении не давали, так что, можно сказать, иду на должностное преступление, выкладывая вам детали расследования, — пояснил господин Дюбуа причину своей сдержанности.

— Хоть не дворецкий, — буркнула я, вспомнив заезженный штамп из бульварных романов.

— У вас там вроде и дворецкого-то не было, — нахмурился он. — Вы чего это меня за нос водите?

— Простите, — я поняла, что фильтровать озвучиваемую информацию все-таки надо, а то не успею выйти на работу, как прослыву городской сумасшедшей. — Так с чего вы взяли, что это садовник? И вообще, откуда он взялся в нашем пансионе? — я нахмурилась, пытаясь вспомнить хоть что-то.

— Мадам Роуз наняла его незадолго до трагедии, — ответил Дюбуа, прожигая меня взглядом.

— "Незадолго" — это за сколько? — я изо всех сил пыталась выудить хоть какие-то воспоминания из глубин памяти.

— Якобы за неделю, — процедил следователь.

— Да врет она все! — Милди подбросила воспоминание, как девчонки буквально три дня назад сами обстригали кусты и мели дорожки в саду. — Я тут кое-что вспомнила, — удивленно уставилась я на Дюбуа, а тот лишь приподнял бровь, мол, не томи, выкладывай.

— Что Роуз врет, я и сам понял, но мое понимание к делу не пришьешь, — отрезал мужчина. — Так что же вы вспомнили?

— Три дня назад в сторожке, ну, в этом домике, где садовник должен был жить, горел свет. А когда мы с Натали ночью купаться пошли на озеро, видели, как оттуда мадам Роуз выходила с корзинкой. Думаю, она этому садовнику еду носила. Мы тогда решили, что у нее там свидание и она любовника подкармливает.

Дюбуа нахмурился и забарабанил пальцами по колену.

— Интересно. Очень интересно. Значит, этого садовника никто, кроме директрисы, не видел и появился он аккурат перед смертью мадемуазель Анри? И свет в сторожке… Это уже зацепка.

— А что она могла скрывать? — я задумалась, перебирая в памяти все странности, что происходили в пансионе в последнее время. Мадам Роуз всегда казалась мне прямолинейной, хоть и неприятной женщиной. Но чтобы вот так кого-то прятать… Это уже попахивает серьезными проблемами. — Может, это ее родственник какой-нибудь, которого она от кредиторов прячет или еще от чего похуже?

Дюбуа усмехнулся.

— Вариантов масса, Мари. Но пока это лишь догадки. Нам нужны доказательства. И ваша память, как я вижу, может нам помочь. Расскажите мне все, что вспомните о мадам Роуз и ее странностях. Любая мелочь может оказаться важной. Да и про Натали Анри расскажите все, что помните и что может показаться мне важным.

Я кивнула, стараясь сосредоточиться. Мысли крутились, как клубок спутанных ниток, но я пыталась вытащить из них самые важные моменты. Предстояло многое вспомнить, чтобы помочь следователю раскрыть это дело и доказать, что я чего-то стою.

— Мадам Роуз меня сегодня удивила, высказав откровенную неприязнь в мой адрес, — начала я с директрисы. — Она всегда была сдержанной, и мне казалось, что она как дерево — никаких эмоций. То, что она экономила на девчонках, вы уже поняли, но в последнее время все стало просто ужасно в плане питания и содержания, если честно, — вспомнила я, как некоторые девчонки могли остаться без обеда и ужина, если провинились. — Раньше нас наказывали карцером и работами, а сейчас добавились наказания в виде голодовки. Из карцера мы порой девчонок на руках выносили, настолько они были обессилены.

— И вас? — Дюбуа слушал меня внимательно.

— И меня, — я вспомнила пару таких случаев со своим участием. — Это все, что я могу рассказать про мадам Роуз.

— Поэтому я и решил сперва отвезти вас в столицу, устроить в служебном жилье, а потом уже продолжить с мадам Роуз. Мне кажется, в этом деле все не так просто, — ответил мужчина, и я с этим была согласна. — А что Натали? Какой она была?

— Хорошая, скромная, — Милди у меня в голове подбрасывал воспоминания, а я как в омут погружалась в печаль. — Скромная и честная. Верный и преданный друг, — я отвернулась от Дюбуа, чьи глаза буравили меня, словно рентген. Предательская слезинка скатилась по щеке. — Вы известили ее родных? — я шмыгнула носом совершенно не по-аристократически, и тут же мне протянули белоснежный платок. Видимо, аристократия не терпит соплей!

— Разве она не сирота? — Дюбуа вскинул брови. Нахмурившись, он потянулся к кожаному портфелю, что покоился рядом на сиденье. Какое-то шевеление руки, невнятное бормотание — и вот уже портфель окутан легкой голубоватой дымкой. Да у него тут, похоже, не просто портфельчик, а целый магический артефакт-сейф. Из портфеля извлекается кожаная папка. Видно, у ребят со снабжением полный порядок. Ни тебе экономии на спичках, ни выпрашивания бумаги! Финансируют их явно лучше, чем следователей на моей прошлой работе. И картриджи, небось, за свой счет не покупает. Хотя какие картриджи, если принтеров-то нет? Ну, тогда чернила! Уверена, чернила за казенный счет. — По документам, изъятым у мадам Роуз при обыске, Натали — круглая сирота.

— Нет, у неё был дядя, — возражаю я, наблюдая, как Дюбуа листает документы. — Шарль Анри. Он живёт в столице. Этакий столичный завсегдатай мужского клуба.

— Как давно он появился в её жизни? — следователь хмурится.

— Около полугода назад, — я наморщила лоб, пытаясь вспомнить, вернее, пользуясь подсказками Милди.

— При каких обстоятельствах? — его взгляд пригвоздил меня к месту.

— Пришло письмо от поверенного Шарля Анри, — начала я, излагая все известные мне факты. — Оно должно быть в личном деле, поскольку мадам Роуз выставила дядюшке счет, и тот его оплатил, о чём и сообщил Натали. Натали потеряла мать при родах, ее воспитывал отец, морской офицер, который часто отправлялся в плавания. Однажды они с братом отправились осваивать дальние земли, какие-то острова. И там отец погиб, а брат чудом выжил, но долго не мог найти Натали. Когда нашел, предложил забрать ее к себе, но она отказалась. До выпуска оставалось полгода, и она не хотела, чтобы мы расставались. Боялась, что мадам Роуз меня голодом заморит. Хотя, признаться, она несколько раз ездила к дяде в столицу.

— Он состоятельный? — Дюбуа задал вопрос, в котором сквозило нескрываемое любопытство. Ага, вот он — денежный след! Самый популярный мотив для злодейств и пакостей.

— Скорее всего, — задумалась я. — Натали всегда возвращалась с обновками и подарками, — пожала плечами.

— Что ж, это уже зацепка, — протянул Дюбуа, задумчиво поглаживая подбородок. Чувствую, версия о богатом дядюшке пришлась ему по вкусу. А я вот сижу и думаю: согласилась бы я остаться в этой дыре ради подруги, если бы у меня вдруг объявился такой состоятельный родственник? Или, может, Натали тут задержалась не из-за меня, а потому, что нужно было отсидеться в тени полгодика? Хотела было озвучить эту крамольную мысль, но вовремя прикусила язык. Нечего бежать впереди паровоза! Если моя версия найдёт подтверждение, тогда и выскажусь. А пока не хватало, чтобы меня подняли на смех.

— Вы знакомы с Шарлем Анри? — голос следователя выдернул меня из раздумий. Я аж подскочила от неожиданности!

— Лично — нет, — ответила я. — Но Натали о нем часто рассказывала. Говорила, что он очень интересный человек, много путешествовал… В общем, такой дядя-романтик с тугим кошельком.

Дюбуа хмыкнул, явно прикидывая, какие перспективы сулит этот "кошелек" в контексте убийства. Денежки ох как нужны! Особенно, если их можно заполучить не совсем законным путём. Похоже, дядюшка Шарль Анри, сам того не ведая, становится главным подозреваемым. Бедный родственник, попал в переплёт!

А вдруг деньги были не дядюшкины, а отцовские? А дядюшка просто не хотел делиться? Кидал подачки, уговаривал отсидеться в пансионе, пока сам не придумает, как от нее избавиться.

Стоп! Не вяжется. Что искали в нашей комнате? Убийство больше похоже на случайное, как будто мы помешали грабителю, который не рассчитал силу и переборщил с ударом по голове девицам. Так-то и меня можно считать жертвой несостоявшегося убийства.

— Что ж, — Дюбуа захлопнул свою волшебную папку и уставился на меня взглядом, от которого по спине побежали мурашки. Да он как будто мысли читает! — Благодарю за информацию. Она, безусловно, поможет в расследовании. А вы, мадемуазель… — он выдержал драматическую паузу, — будьте готовы к дальнейшим вопросам. И, пожалуйста, не пытайтесь самостоятельно копаться в этом деле.

Ну вот, приехали! Если я сама не разберусь, то ты, Дюбуашечка, так и будешь держать меня за дурочку с переулочка. Так что пардон, месье следователь. Я буду лезть везде и всюду и совать свой нос куда не просят. Натура у меня такая. Смирись.