Грех и любовь

Глава 7

Внешне этот дом нисколько не напоминал бордель.

Расположенный в тихом районе, он был зажат между точно такими же жилыми зданиями из светлого камня. Скромная белая дверь и крыльцо с колоннами ничем не отличались от соседних. На окнах и первого, и второго этажей висели кружевные занавесочки. В общем, если бы Джейн не знала, что именно находится за дверью этого дома, она бы подумала, что в нем живет обыкновенная респектабельная семья.

Поднявшись по трем гранитным ступенькам лестницы, она скромно встала у резной колонны, а Итан постучал в дверь медным дверным молотком. Джейн пожалела, что осмелилась прийти сюда. Нужно было дождаться Итана в ландо. Пусть бы сам беседовал со своей мисс Авророй Дарлинг. А с нее его падших женщин до конца жизни хватит.

Но как же Марианна? Кто о ней позаботится, если не она?

Вспомнив о малышке, безмятежно спавшей в своей колыбельке, Джейн ощутила прилив нежности. Кто-то должен устроить будущее девочки, присмотреть за тем, чтобы дом, в котором она жила, был самым лучшим. А на Итана в этом вопросе положиться нельзя. Он и глазом не моргнув может оставить ребенка кому угодно, если ему вдруг такое в голову взбредет.

— Должно быть, спят, — предположил Итан, постучав еще раз.

— Да что вы! Ведь сейчас день.

— Если всю ночь работаешь, то приходится спать днем. — Вскинув брови, Итан пристально взглянул на Джейн. — Что я вижу! Мисс Мейпоул, да вы никак покраснели?

Джейн и в самом деле задалась вопросом, чем эти женщины занимаются длинными ночами, и, догадавшись, залилась краской стыда. Так что Итан оказался не лишен наблюдательности.

— Сомневаюсь, что вы бы распознали краску стыда, если бы ее увидели.

— Совершенно верно, — без всякого стеснения подтвердил он. — В тех кругах, где мне приходится вращаться, не часто встречаются девственницы.

— А в моих — негодяи! — отрезала Джейн.

— О! Один — ноль в вашу пользу.

В этот момент дверь распахнулась и на пороге возникла толстушка невысокого роста с огромным бюстом, выпирающим из выреза красного шелкового платья, со всклокоченными рыжими волосами и потеками от черной краски под карими глазами. При виде Итана недовольное выражение ее лица сменилось радостной улыбкой.

— Боже правый! Граф Чейзбурн собственной персоной!

Добро пожаловать, милорд. Давненько вас не видели.

— Привет, мисс Минни, — поздоровался Итан, прикладываясь к ее пухлой руке. — Думаю, в мое отсутствие вам скучать не приходилось.

Захлопав ресницами, Минни откровенно сообщила:

— Это точно. Ни одной свободной минуты не было.

— Я хотел бы повидать Аврору Дарлинг. Это возможно?

— Сейчас еще слишком рано. Если придете вечером, счастливы будем вас обслужить. — Проститутка пристально и с откровенным любопытством взглянула на Джейн в черном траурном платье с глухим воротом и, подозрительно прищурившись, продолжала:

— А вы, часом, не ударились в религию, милорд? Мы уже по горло сыты всякими священниками. Ходят тут, бродят, все мечтают обратить нас на путь истинный.

Итан расхохотался:

— Нет. Я здесь совершенно по другому поводу. Так что сделай милость, позови Аврору. А вот тебе за труды. — Вынув из кармана соверен, он сунул его Минни в мясистую ладошку.

Зажав в кулаке золотую монету, Минни пошире распахнула дверь и призывно махнула рукой:

— Заходите и располагайтесь поудобнее, а я пока сбегаю наверх.

Джейн вошла следом за Итаном в гостиную. Наконец-то она увидела признаки злачного заведения, розовая драпировка, украшенная золотой бахромой, кушетки с плюшевой обивкой каштанового цвета, статуи полуобнаженных богов и богинь. В воздухе, напоенном томной негой, витал запах дорогих духов. Над камином висела картина, на которой полуобнаженные воины развлекались с обнаженными нимфами, и Джейн поспешно отвела от нее взгляд. На самом деле ей очень хотелось рассмотреть все детали, однако она видела, что Итан, сидевший в кресле с позолоченными подлокотниками, вытянув длинные ноги, не сводит с нее глаз.

— Итак, — сказал он, — насколько я могу судить, это место вам явно не нравится.

— Верно. Зато вы, похоже, чувствуете себя здесь как дома.

— Перестаньте хмуриться и садитесь. Обещаю вам, от мебели вы распущенных нравов не наберетесь.

Джейн присела на краешек стула, сиденье которого было обшито золотой тесьмой.

— Если бы меня это беспокоило, я бы десять раз подумала, прежде чем поселиться в вашем доме.

Итан досадливо поморщился:

— И как это вам удается, Джейн, все время ставить меня на место? Теперь даже представить себе трудно, что было время, когда я вам нравился.

Джейн замерла, пытаясь преодолеть нахлынувшие на нее воспоминания.

— Нравились? — переспросила она, презрительно рассмеявшись. — Вы шутите!

— Может быть, я не слишком удачно выразился. Не нравился, а пленил ваше воображение. Вы часами за мной шпионили, изыскивали всякие способы, чтобы навлечь неприятности на мою бедную голову.

— Я не шпионила.

— Шпионили, шпионили! Как-то наябедничали моему отцу, что я спустился в шахту, где добывали олово.

— Только потому, что испугалась, что вы из нее не выберетесь и погибнете.

— А в другой раз, когда я целовался с Элизой Фэрчайлд за церковью, вы запустили в нас комком грязи.

— Скажите спасибо, что не рассказала о ваших безобразиях викарию. Вы оскверняли святое место.

— Не оскверняли, а освящали! — Рот Итана растянулся в отвратительной ухмылке. — Просвещенные люди не пытаются побороть в себе страсть. Они используют свои тела для той цели, для которой их создал Господь.

Джейн хотела было высказать ему все, что она об этом думает, но не стала этого делать. О Господи! Обсуждать интимные проблемы с великосветским повесой, и не где-нибудь, а в борделе! И при этом представлять, что он лежит на ней, впившись ей в губы сладостным поцелуем! Да она совсем с ума сошла!

— Ну вот, вы опять покраснели, — послышался голос Итана.

Этот самодовольный тон вывел Джейн из себя. Вскинув голову, она резко бросила:

— Это от злости. Я думала о детях, которые рождаются у тех, кто не пытался побороть в себе страсть. Я думала о Марианне, которую мне подбросили, потому что она никому не нужна.

Блеск в глазах Итана погас. Они стали непроницаемыми, словно темное стекло.

— Марианне повезло. У нее есть такой надежный адвокат, как вы.

Джейн не ожидала подобного ответа, равно как и того, что он будет ей приятен. Впрочем, что это она расчувствовалась? Он ведь просто хочет поймать ее врасплох и заставить сменить гнев на милость. Но прежде чем Джейн успела ему все высказать, послышались легкие шаги, и в гостиную вошла женщина.

Казалось, это была ожившая статуя. Стройная, грациозная богиня с каштановыми, с медным отливом, локонами, ниспадавшими на плечи. Ее кожа кремового оттенка представляла приятный контраст с платьем розового цвета. На плечах лежало розовое боа, перья его трепетали на пышной груди. У нее был ярко-алый рот, а ресницы такие густые и темные, что даже Джейн догадалась: здесь не обошлось без краски. Издалека она казалась не старше Джейн, но, когда подошла ближе, в уголках глаз стали заметны предательские морщинки.

Джейн попыталась не разглядывать эту особу слишком откровенно, но не смогла себя сдержать. Что ж тут удивительного? Ведь перед ней стояла женщина, которая продавала свое тело мужчинам. Это было ее профессией. И ребенок в этом доме, вне всякого сомнения, помешал бы ее ночной работе.

— Итан! — заворковала женщина, улыбаясь и протягивая ему руки. На Джейн пахнуло мускусным запахом ее духов. — Какой приятный сюрприз!

Поднявшись с кресла, Итан поцеловал ее в щеку.

— Моя дорогая Аврора, здравствуй. Надеюсь, я тебя не разбудил?

— Нет, что ты. Я пила чай. — Она перевела взгляд на Джейн, и в глазах ее мелькнуло беспокойство. — А кого это ты с собой привел?

— Это мисс Джейн Мейхью. — Прищурившись, Итан внимательно посмотрел на Аврору. — Моя соседка.

— Прошу вас, не сочтите меня невежливой, — извиняющимся тоном обратилась к Джейн Аврора, — но не стоило его светлости приводить даму в такой дом.

— Мисс Мейхью прекрасно отдает себе отчет в том, что делает, — заметил Итан. — А ты, Аврора, конечно, догадываешься, зачем мы пришли?

— Естественно, нет. Может быть, ты объяснишь?

Итан пристально взглянул на нее.

— Несколько дней назад у дверей дома мисс Мейхью было кое-что оставлено. И я думаю, это сделала ты.

— Я? — Аврора смущенно рассмеялась и, взглянув на Джейн, сказала. — Я уверена, что никогда раньше не видела мисс Мейхью и понятия не имею, какой у нее номер дома в Лондоне.

— Не в Лондоне. Она живет в Уэссексе.

— В Уэссексе? Я вам твердо заявляю, что уже несколько недель безвылазно сижу в Лондоне. Даже поехать в Оксфордшир и то… — Она осеклась на полуслове и поспешно оглянулась на дверь. Было в ее манере что-то таинственное, а вот что — Джейн понять не могла.

Она пристально взглянула на Аврору, ища в ее лице сходство с Марианной. Как и у Марианны, у Авроры Дарлинг были изящные черты лица, однако в отличие от Марианны она была смуглой. Решив действовать напрямик, Джейн спросила:

— И вы также отрицаете, что два месяца назад родили ребенка?

Вишнево-карие глаза в ужасе уставились на нее.

— Ребенка, мисс Мейхью? Вы хотите сказать, что кто-то оставил на пороге вашего дома… ребенка?!

Джейн кивнула:

— В одеяльце я нашла перстень, принадлежащий лорду Чейзбурну, из чего сделала вывод, что он является отцом ребенка. А теперь мы пытаемся найти ее мать.

Аврора опустилась на стул, воздушное платье, взметнувшись легким розовым облачком, опустилось, прильнув к ее стройному телу.

— Ее… значит, это девочка?

— Да.

— Бедное дитя. Но почему ее подкинули вам, а не ее отцу?

— Именно это мне и хотелось бы узнать, — вмешался в разговор Итан. Голос его прозвучал непривычно строго. — Год назад у нас с тобой были тесные отношения, и теперь ты должна сказать мне правду. Ты родила от меня ребенка или нет?

Воцарилась тишина. Слышно было, как тикают на камине часы из золоченой бронзы. Аврора Дарлинг сидела не шевелясь и не мигая смотрела на остывший камин. Ее чистый лоб прорезала морщинка, и вид у нее, как показалось Джейн, был виноватый.

Поднявшись, женщина подошла к окну. В солнечном свете ее изящный профиль приобрел несколько зловещие очертания.

— Нет, — ответила она. — Но я не прошу тебя верить мне на слово. Я расскажу тебе о том, что знают очень немногие, Только мои подружки, живущие в этом доме, и… ну, тебе об этом не следует знать.

— Нет уж, расскажи мне все, — потребовал Итан, — а не только то, что считаешь нужным.

Аврора печально улыбнулась и, глубоко вздохнув, кивнула;

— Все очень просто. У меня тоже есть внебрачная дочь.

Но отец ее, вне всякого сомнения, не ты.

Джейн сидела на краешке стула, боясь пошевелиться.

Никогда в своей не изобилующей событиями жизни не слышала она такого потрясающего признания.

— Ее зовут Изабелла, — продолжала Аврора Охрипшим голосом. — Ей скоро исполнится двенадцать лет, и живет она в Оксфордшире с гувернанткой. Я навешаю ее так часто, как могу, а иногда она приезжает ко мне. Естественно, когда она гостит у меня, мы не принимаем мужчин, Я мечтаю о том, что настанет время, когда я смогу уехать из Лондона и поселиться вместе с ней, чтобы мы всегда были вместе. — Она повернулась лицом к Джейн и Итану, и Джейн заметила в ее глазах слезы. — Так что видишь, Итан, если бы я родила от тебя ребенка, я бы никогда его не подкинула. Никогда!

Теплое чувство к Авроре всколыхнулось в душе Джейн.

Она не сомневалась, что эта женщина говорит правду. В голосе не было ни намека на фальшь, а слезы, струящиеся по щекам, были самыми настоящими. Не могла она бросить Марианну.

Подойдя к Авроре, Итан обнял ее и, гладя по спине, принялся что-то ласково ей нашептывать. Джейн почувствовала себя неловко, как будто подсматривала в замочную скважину.

И все равно продолжала сидеть, словно приросла к стулу.

Год назад Итан и Аврора Дарлинг были любовниками.

Именно такие женщины, как Аврора, которая плакала, уткнувшись лицом ему в грудь, красивые, обаятельные, искушенные, ему нравились. А каким он, оказывается, может быть нежным и ласковым. Джейн даже, представить себе этого не могла.

И ей вдруг захотелось, чтобы и ее кто-то крепко обнял, прижал к себе, прошептал, что она для него самая милая и желанная, а потом увлек в спальню., .

Сердце Джейн заколотилось. О Господи! Какие, оказывается, грешные мысли бродят у нее в голове! Да она вовсе не хочет никаких интрижек, не желает быть похожей на эту женщину, ступившую на путь разврата и не имеющую возможности жить с собственным ребенком! Кроме того, она уже дважды была наедине с Итаном в его спальне, и ничего страшного не произошло! И не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться почему. Он не видит в ней женщины.

На этом следовало бы успокоиться, однако воображение Джейн продолжало рисовать картины, от которых сладко замирало сердце. Вот если бы ей хоть на денек превратиться из чопорной старой девы в кокетливую особу, у которой ветер в голове.

Хоть на один денек…

— В этом платье ты будешь выглядеть как самая настоящая кокетка, — удовлетворенно заявила леди Розалинда.

Джейн с сомнением взглянула на рисунок в журнале мод.

Они с леди Розалиндой сидели за столом в магазине тканей, а над ними возвышалась огромная куполообразная стеклянная крыша. Вдоль стен просторного зала с колоннами лежали многочисленные рулоны цветной материи и подносы со всевозможными предметами для отделки. Чего здесь только не было: и ленты, и кружева, и пуговицы! В воздухе Витал приятный аромат только что развернутой материи, смешанный с запахом дорогих духов немногочисленных покупательниц.

Джейн пристально разглядывала платье, понравившееся леди Розалинде. У него были круглый и до неприличия низкий вырез и короткие рукава фонариком из газа. Юбка, начинавшаяся прямо под грудью, ниспадала до пола изящными складками, едва касаясь стройной фигуры модели.

Такое платье идеально смотрелось бы на Авроре Дарлинг… или на леди Порции, но никак не на ней, Джейн, непритязательной и добропорядочной провинциалке, предпочитавшей всем развлечениям книги.

В этом платье она будет похожа на жирафа, попавшего по ошибке в танцевальную залу из африканской саванны.

— Нет, это не для меня, — возразила Джейн. — Поскольку моих средств хватит на покупку одного платья, имеет смысл выбрать что-то более практичное.

— Практичное, как же! Для вечера, посвященного моей помолвке, тебе необходимо что-то совершенно сногсшибательное.

Поднявшись, леди Розалинда подошла к стенду с образцами материй и ткнула пальцем в одну из них, цвета морской волны.

— Но платье будет слишком дорогим. Из твида или бумазеи было бы гораздо… — начала Джейн.

— Какой прекрасный выбор, миледи, — поклонившись, перебил ее хозяин магазина, надменный мужчина в белом крахмальном галстуке, с шапкой каштановых кудрей, который, заметив, что графиня разглядывает образцы, тотчас же подскочил к ней.

— Благодарю вас, — сказала леди Розалинда. — Мне кажется, что моей крестнице нужен более живой оттенок, чтобы подчеркнуть ее яркий цвет лица.

Хозяин на секунду задумался, переводя взгляд с рулона материи на Джейн и обратно и смешно шевеля верхней губой, после чего изрек:

— Да, да, вы чрезвычайно наблюдательны, миледи. У меня есть как раз то, что вам нужно. — Он извлек откуда-то рулон газа темно-зеленого цвета. — А для чехла моту предложить шелк цвета морской волны.

Леди Розалинда даже захлопала в ладоши от радости.

— Замечательно! Отправьте оба рулона в ателье мадам Рошель на Бонд-стрит.

— А сколько это будет стоить? — вмешалась Джейн.

Не обращая на нее ни малейшего внимания, хозяин магазина вновь поклонился леди Розалинде.

— Как пожелаете, миледи. Могу я предложить вам еще кое-что? У нас есть великолепный муслин небесно-голубого цвета на вечернее платье и золотистая ангора для шали. Она прекрасно подойдет к платью для прогулок из поплина с рисунком из веточек.

— Мы возьмем по отрезу каждого и еще бледно-желтого шелка. Да, и двадцать ярдов белого льняного батиста. — И, повернувшись к Джейн, прошептала ей на ушко:

— Знаешь, красивого нижнего белья никогда не бывает мало.

— Но этого слишком много, — прошептала Джейн, порывисто поднимаясь со стула. — Я не могу все, это оплатить.

Ведь мы договорились…

— Потом все обсудим. Я не допущу, чтобы моя крестница ходила в обносках.

Джейн с сомнением взглянула на свое простое платье из черной саржи. Неужели ее лучшее платье настолько ужасно выглядит? Оно было еще целое, правда, подол немного обтрепался, но она собственноручно подогнула его и подшила, надеясь, что никто не заметит, что юбка чуть-чуть коротковата.

Решив настоять на своем, она подошла к длинному столу, возле которого графиня и благоговейно взиравший на нее хозяин магазина, склонившись над коробкой с пуговицами» самозабвенно обсуждали, какие из них к какому платью подойдут.

— Я вам очень благодарна, миледи, — заявила Джейн, — но я куплю материю лишь на одно платье. На одно — Да будет тебе! Ты только потрогай этот потрясающий шелк, а потом скажешь, будешь носить из него платье или нет.

И, схватив руку Джейн, графиня провела ею по бирюзовому даелку.

Пальцы Джейн коснулись прохладной и мягкой на ощупь ткани, и она даже вздрогнула от наслаждения. Никакого сравнения с грубой, жесткой саржей! Как же ей хотелось иметь платье из такой восхитительной материи! Джейн воочию ощутила, как эта нежная, шелковистая ткань прильнет к ее коже, будет развеваться, когда она закружится в танце…

Значит, она будет танцевать в платье, купленном на деньги графа Чейзбурна? Ни за что!

Отдернув руку, Джейн бросила:

— Простите, миледи, но эта ткань мне не подходит.

Губы леди Розалинды дрогнули от обиды.

— Моя дорогая девочка, считай это подарком. Ведь ты мне не откажешь в удовольствии одеть тебя?

— Так, значит, записать на счет лорда Чейзбурна, миледи? — спросил хозяин магазина.

— Да…

— Нет! — перебила леди Розалинду Джейн, нимало не заботясь о вежливости. — Вы не сделаете этого ни при каких обстоятельствах, сэр.

Леди Розалинда обреченно махнула рукой:

— Хорошо, упрямая ты девчонка, будь по-твоему. Но я тебя просто не понимаю.

Джейн могла бы радоваться тому, что победила, однако радости почему-то не чувствовала Ну да ладно. Когда начнется бал, сошлется на головную боль и останется сидеть в своей комнате. В конце концов, она приехала в Лондон не развлекаться, а быть рядом с Марианной, и было бы хорошо, если бы она этого не забывала.

Джейн отвернулась, делая вид, что рассматривает рулон грубого серого хлопка, и не заметила, как леди Розалинда заговорщически подмигнула хозяину магазина.

Джейн сидела в тени грушевого дерева в саду Чейзбуря-Хауса Стоял чудесный весенний день. Воздух был напоен ароматом цветущих деревьев. Вдоль дорожки росли кусты роз Над ними, деловито перелетая с одного красного цветка на другой, кружил толстый желто-черный шмель.

Джейн наслаждалась блаженным покоем. После хождения по магазинам, оставившего в душе неприятный осадок, она упивалась теплотой солнечного дня. Рядом с ней на одеяле лежала Марианна и как зачарованная смотрела на колышущуюся над головой листву. Похоже, ее заинтриговала игра света и тени. Малышка гулькала тихим нежным голоском, напоминающим шелест ветерка в листьях стоящих вокруг деревьев.

Джейн ласково погладила мягкие, как пух, волосики, выбившиеся из-под белого чепчика. В розовых пеленках Марианна была похожа на новорожденную сказочную принцессу.

Она казалась такой маленькой и такой беззащитной, что у Джейн сжалось сердце. Кто-то должен ввести ее в жизнь, привить твердые моральные устои. Кто-то должен позаботиться о том, чтобы ее не отдали в приют для брошенных детей. И кто об этом позаботится, если не она?

Да, нельзя не признать, что ее жизнь здесь, в Лондоне, оказалась интереснее, чем она себе представляла. Она много времени проводила с ребенком и к тому же обнаружила в библиотеке Итана совершенно потрясающие книги. Трудно было даже представить себе, что такой ловелас, как лорд Чейзбурн, собрал столько книг на самые разнообразные темы: от поэзии и философии до истории и романов. Должно быть, это сделал не он, а его отец или дедушка.

Послышались шаги, и Джейн, оторвавшись от своих мыслей, взглянула в сторону дома. У нее екнуло сердце. По дорожке шел Итан, его черные волосы блестели на солнце. На нем были орехового цвета сюртук, темные панталоны и жилет, на котором поблескивали золотые пуговицы.

Оглядевшись по сторонам и заметив Джейн, он направился прямо к ней и остановился на некотором расстоянии. Бросив настороженный взгляд на ребенка, спросил:

— Вы просили меня прийти, Джейн?

Тон у него был недовольный, должно быть, ему не понравилось, что за ним посылали, как за каким-нибудь слугой.

Однако Джейн не испугалась.

— Я думала, может быть, вы захотите с нами посидеть.

Сегодня такой чудесный денек.

— В вашей записке было сказано, что вам нужно сказать мне что-то срочное.

— Верно. Я подумала, что вам небезынтересно будет знать, что Марианна сегодня потянулась за погремушкой.

— За погремушкой?

— Да. — Взяв серебряную игрушку, Джейн поднесла ее к личику ребенка. — Взгляни, детка, что у тети Джейн для тебя есть.

Взгляд голубых глазенок, до того взиравших на листву, переместился на блестящий предмет. Марианна заморгала и неловко протянула пухлые ручонки за погремушкой.

— Видите? — с гордостью сказала Джейн. — Она пытается ее схватить.

— Она хочет, чтобы вы убрали игрушку от ее лица.

— Нет. Она только что поняла, что можно касаться предметов. Правда, это замечательно?

Хмыкнув, Итан опустился на землю рядом с ними и, взяв из рук Джейн погремушку, поднес к лицу Марианны. Глазки девочки проследили за блестящим предметом, и она снова протянула к нему ручонки. На сей раз крошечные пальчики даже попытались сомкнуться вокруг погремушки.

— Ну надо же! Нет, вы только посмотрите, — с некоторым удивлением пробормотал Итан.

Он продолжал играть с Марианной, перемещая игрушку то туда, то сюда, и всякий раз девочка касалась погремушки рукой.

А Джейн смотрела на него и думала, каким отцом он станет для Марианны, любящим или равнодушным, будет заниматься с ней от души или только по принуждению?

Может быть, зря она попросила Итана сюда прийти? Что, если отцовские чувства взыграют в нем и он сам займется воспитанием Марианны, а ее, Джейн, отошлет в Уэссекс?

Охваченная страхом, Джейн попыталась выхватить из рук Итана погремушку и вдруг заметила на его среднем пальце чернильное пятно.

Вид его настолько поразил Джейн, что она, даже не осознавая того, что делает, протянула руку и коснулась этого пятна, желая убедиться в том, что оно ей не почудилось. Этого легкого прикосновения оказалось достаточно, чтобы по телу ее разлилось приятное тепло. Пытаясь скрыть смущение, Джейн пролепетала:

— Как странно… Я тоже пачкаю палец чернилами, когда целый день занимаюсь переписыванием рукописей.

Лицо Итана потемнело — а быть может, это просто солнце закрыли тучи, — и, бросив на одеяло погремушку, он недовольно буркнул:

— Пришлось заполнить кое-какие счета и написать пару писем.

— Но разве у вас нет секретаря?

— Он сегодня был занят другими делами.

Голос Итана прозвучал фальшиво. Джейн пристально взглянула на него. Так… Значит, он писал письма… Не матери ли Марианны?

— Вы пришли в сад не из своего рабочего кабинета, — медленно проговорила она. — Миссис Креншоу сказала мне, что вы поднялись в комнату в башне и приказали вас не беспокоить.

— И поэтому вы передали записку с лакеем, чтобы я срочно пришел в сад. — Нахмурившись, Итан встал. — В следующий раз прошу не беспокоить меня по пустякам.

— Но все, что касается Марианны, это не пустяки. Она ваша дочь.

— Это еще неизвестно.

Джейн решила не развивать эту тему.

— Когда мы поедем разговаривать с вашей следующей женщиной?

Итан нахмурился, и вид у него стал угрожающий. Похоже, ему не нравится, что она вмешивается не в свои дела, догадалась Джейн, но не испугалась, а осталась сидеть на одеяле, глядя ему прямо в глаза.

— Сегодня вечером, — коротко бросил он. — Будьте готовы к десяти часам.

— Так поздно? Обычно в это время я ложусь спать.

— Я могу поехать и один.

— Я буду готова, — ответила Джейн, вставая.

— Не сомневаюсь.

С кирпичной стены, окружавшей сад, защебетала ласточка. Марианна тихонько загулькала, подпевая ей. Легкий ветерок взъерошил Итану волосы, придав его облику несколько бесшабашный вид. Он смотрел на Джейн, и в его темно-карих глазах поблескивали золотистые искорки. Джейн не могла оторвать от него взгляда.

Он что-то скрывает от нее. Но что?

В этот момент со стороны дома донеслись голоса. Джейн обернулась. По ступеням спускались леди Розалинда и герцог Келлишем. Они великолепно смотрелись вместе. Графиня — стройная, грациозная, как девушка, и герцог — высокий, представительный.

— Черт подери! — выругался Итан сквозь зубы.

— В чем дело? — прошептала Джейн. — Почему вам не нравится герцог?

Не отвечая на вопрос, Итан нагнулся, быстро схватил ребенка, одеяло и все детские вещи.

— Быстрее! Отнесите ее в детскую, — отрывисто бросил он. — Я постараюсь их отвлечь.

Но когда он попытался сунуть Марианну ей в руки, Джейн скрестила их на груди, взбешенная тем, что он ей приказывает.

— Вы не можете вечно ее прятать, словно старую тряпку!

Она ваша дочь! Она имеет полное право находиться здесь, в саду, наслаждаться солнышком…

— Черт бы вас побрал! — прорычал Итан. — Они нас увидели.

Итан был прав: герцог с леди Розалиндой направлялись к розовому саду. Лицо графини выражало беспокойство. Она что-то пылко говорила герцогу, прильнув к его руке. Похоже, пыталась его урезонить. Однако он упрямо шел вперед, качая головой, и на его угрюмом лице застыло брезгливое выражение.

Он поздоровался с Джейн и презрительно бросил Итану;

— Итак, это ваш внебрачный ребенок?

Лицо Итана потемнело.

— Ее зовут Марианна. Не хотите ли подержать ее? — И он показал на малышку, которая зевала, показывая крошечные розовые десны. — В конце концов она скоро станет вашей внучкой.

Герцог возмутился:

— Должно быть, вы совсем сошли с ума! Да как вам не совестно привозить домой такого ребенка!

— Поскольку это мой ребенок, я обязан о нем позаботиться!

С ловкостью, делающей честь опытному отцу, Итан принялся качать малышку. Только сейчас Джейн поняла, что он и не думал прятать ребенка. Он предвидел эту стычку и был пот лон решимости защитить свою дочь.

— Я всем говорю, что Марианна сирота, — заметила леди Розалинда успокаивающим тоном. — Я ведь тебе объясняла.

Питер. Ты и сам видел вчера, когда мне наносили визиты, что люди уже начинают принимать ее.

— Сирота, как же… Да никто не верит в эту сказку!

— Значит, нужно заставить людей поверить. — Леди Розалинда бросила взгляд на девочку, которая снова сонно зевнула на руках у Итана. — Меня восхищает, что Итан так заботливо относится к своему ребенку.

— Тогда пусть отошлет ее в деревню, — отрезал герцог. — Наймет, если необходимо, целую армию сиделок. Но не выставляет ее напоказ перед всем обществом.

— Он ее и не выставляет напоказ, — вмешалась в разговор Джейн, не в силах больше хранить молчание. — Один раз в жизни Итан поступил как порядочный человек. И если недалекие люди вроде вас считают по-другому, ну и Бог с ними.

Воцарилось молчание. Лишь ветер шевелил листву грушевого дерева, да лепестки белых цветов кружили в воздухе, медленно опускаясь на дорожку. Леди Розалинда с нескрываемым беспокойством взглянула на герцога. На его лице появилось грозное выражение. Джейн понимала, что нагрубила ему, однако не собиралась извиняться. Гордо вскинув голову, она посмотрела на него.

— Один раз в жизни, Джейн? — переспросил Итан, искоса взглянув на нее. — Вы считаете, что я всего один раз в жизни поступил как порядочный человек? Вы ошибаетесь. Если покопаться в памяти, можно найти два, а то и три благородных поступка.

Это высказывание разрядило напряженную атмосферу.

Леди Розалинда расхохоталась звонким, как колокольчик, смехом.

— Вот видишь? — обратилась она к герцогу. — Даже Джейн считает, что мой сын совершил благое дело. Не беспокойся, люди поговорят-поговорят, да и перестанут.

— Женщинам такого происхождения, как мисс Мейхью, почти ничего не известно о сплетниках, — проворчал герцог. — Но тебе. Розалинда, о них известно. Ты не хуже меня знаешь, как легко человек может лишиться доброго имени. К тому же у Чейзбурна уже давно подмочена репутация.

— Но ведь не станешь же ты винить его в том, что он развелся, — возразила леди Розалинда. — Всем известно, почему он это сделал. Хорошо еще, что эта его так называемая женушка не посадила ему на шею приблудного ребенка.

Она говорит о Порции, догадалась Джейн. О Господи! Как же она забыла? Ведь обещала помочь бывшей жене Итана.

— Человек знатного происхождения должен, естественно, заботиться о продолжении своего рода, — самодовольным тоном произнес Келлишем. — Однако публично признавать своего внебрачного ребенка нельзя. Именно поэтому…

— Может быть, вы все же перестанете совать нос в мои дела? — перебил Итан, окинув герцога недобрым взглядом. — Если я решил дать этому ребенку приют в своем доме. И значит, так тому и быть.

— Молодой человек, вашей обязанностью является забота и о женщинах, живущих под вашей крышей. Ваши действия бросают тень на их доброе имя.

— Моя мать — крупный специалист по улаживанию скандалов, — заявил Итан. — Никакая защита ей не нужна. Я прав, мама?

Своими словами он скорее обвинял, чем хвалил. Мать с сыном обменялись загадочными взглядами, понятными лишь им, однако не ускользнувшими от внимания Джейн.

— Относитесь к своей матери с почтением! — потребовал герцог. — Я не потерплю неуважительного обращения с ней!

— Все в порядке. Питер. — Леди Розалинда погладила герцога по рукаву, словно это был жеребец, которого следовало успокоить. — Итан просто не хочет, чтобы какие-то ничтожные сплетники трепали мое имя.

— А вы, ваша светлость, не могли бы оказать поддержку лорду Чейзбурну? — вмешалась в разговор Джейн. — Ведь в ваших силах прекратить сплетни ради леди Розалинды. Люди наверняка прислушаются к вашему мнению.

— Молодец. Джейн! — Леди Розалинда так и просияла. — Никто не осмелится тебе перечить. Питер.

— Я не стану лгать, — холодно изрек герцог. — Этот ребенок — не сирота.

— Никто и не просит, чтобы ты лгал, дорогой. Прости относись к Марианне как к найденышу. — Графиня кокетливо рассмеялась. — Да так оно и есть. Ведь Джейн и в самом деле нашла девочку на пороге своего дома.

— Я не думаю… — начал было лорд Келлишем, но леди Розалинда проворно коснулась пальцем его губ.

— Если ты будешь смотреть на желающих посплетничать таким же свирепым взглядом, они побоятся задавать вопросы.

— Розалинда, нехорошо обманывать людей.

— Но защитить тех, кого любишь, очень даже хорошо. — Прижавшись щекой к рукаву герцога, леди Розалинда обворожительно ему улыбнулась. — Ведь ты сделаешь это ради меня?

Ну пожалуйста!

Герцог крепко сжал губы. Видно было, что в душе его происходит борьба. Но наконец он нежно улыбнулся своей невесте и посмотрел на нее таким любящим взглядом, словно, кроме них, на белом свете никого не было.

У Джейн потеплело на душе. Она взглянула на Итана, желая убедиться, что он тоже радуется за людей, которые нашли друг друга, однако тот по-прежнему стоял нахмурившись, и легкий ветерок теребил его непокорные волосы.

Поднеся руку леди Розалинды к губам, герцог сказал.

— Будет так, как ты пожелаешь, моя дорогая. — И, повернувшись к ее сыну, отвесил легкий поклон. — Похоже, Чейзбурн, я стану вашим адвокатом в этом вопросе.

— Сам справлюсь, — буркнул он.

Мужчины посмотрели друг на друга с ненавистью, и герцог с леди Розалиндой направились к дому. Обернувшись, графиня бросила последний взгляд на сына, а может быть, на внучку. Джейн не поняла.

Итан протянул заснувшую девочку Джейн Почувствовав на своих руках теплый комочек, Джейн не смогла удержаться.

И, наклонившись, вдохнула исходящий от малышки запах пудры и мыла. Подняв голову, она заметила, что Итан смотрит вслед малышу и матери.

— Почему вы не хотите, чтобы ваша матушка выходила за герцога замуж? — спросила Джейн.

Итан недовольно поморщился.

— Вы же сами видите, какой это праведник. Он абсолютно ей не подходит. Они разные люди. Да и входит-то она за него замуж только ради титула.

— Это не правда! — воскликнула Джейн. — Разве вы не видели, как они смотрели друг на друга? Они любят друг друга!

— Любят! — презрительно фыркнул Итан. — Да что может знать о любви такая высушенная старая дева, как вы Эти жестокие слова причинили Джейн острую боль. У нее даже перехватило дыхание. Набрав в грудь воздуха, она выпалила в ответ.

— А что может знать о любви такой отъявленный негодяй, как вы?

Лицо Итана стало задумчивым.

— Похоже, не многое, Он поднял руку, и Джейн затаила дыхание — ей показалось, что он сейчас ее погладит. Но он лишь легонько коснулся пальцем розовой щечки ребенка и повторил:

— Совсем не многое.