Грешник 2. Продолжение

ГЛАВА 47

ГЛАВА 47

Глубокой ночью я поднялась с кровати и беззвучно прошла в гардеробную. Там включила свет, быстро натянула на себя джинсы и толстовку, так же тихо вышла из комнаты. Особняк спал глубоким сном. Так безмятежно, словно ничего не случилось.

Для них не случилось. Меня даже никто не услышал.

Вышла на улицу, села в машину Шамиля. Охранники на посту сонно зашевелились. Один вышел ко мне, заглянул в окно.

- Валерия Игнатьевна, вы куда?

- Куда надо. Лучше бы вы смотрели за теми, кого впускаете! – рыкнула я на него и разогналась, едва открылись тяжелые ворота. Выехав за территорию отцовского дома, остановилась. Полезла в бардачок. Там неизменно лежит ствол Шама. Взяв холодный, тяжёлый кусок металла в руку, взвесила и положила рядом на сидение. Доехав до круглосуточной аптеки, припарковалась, поспешила в здание. Купила нужные таблетки, выпила необходимую дозу. Жутко хотелось помыться, но пока этого делать нельзя.

Я не была уверена, что смогу дойти до конца. Столько позора и боли… Но понимала, что это единственный выход.

Пока гинеколог брала у меня мазки и досматривала, я лежала на кресле, закрыв глаза и вспоминая о своих детях. Ради них я должна это сделать.

- Ну что ж, следы изнасилования есть. Сперма тоже. Вы можете встать. Подать вам воды, Валерия Игнатьевна?

Я бы предпочла чего-нибудь покрепче. Но нельзя. Пьяная жертва – не жертва, а давалка. За ночь я прошла все необходимые процедуры и, сев в машину, посмотрела на ствол. Я это сделаю. Сама. Своими руками. Но только после того, как разрушу его жизнь. Я отстрелю его поганый отросток, пока он будет ползать по земле и собирать свои кишки. Не на ту напал, гребаный подонок.

Утром я заехала в полицейский участок, написала заявление об изнасиловании во всех подробностях и со всеми данными. И, снова вернувшись в машину, сжала в руке тяжелый ствол. Обойма была полной. Об этом всегда заботится Шамиль.

Он позвонил мне около восьми утра, когда я уже ехала в дом Короля. Это больше не мой дом. Но там остались мои дети. Я должна их забрать из гребаного притона.

- Где ты? – голос Шама злой, хриплый от сна.

- Еду, - бросила кратко ему и закрыла глаза, представляя как скажу ему об этом. Не сказать не могу. Он всё равно узнает. Единственное, чего я боялась, что он не даст свершиться правосудию и выпустит Лагунову его гнилые кишки первым. Это должна сделать я.

- Откуда ты едешь? – голос Шамиля вроде спокоен, но я слышу, как прорезается раздражение. Я могу его понять. Он проснулся, а меня нет. Охрана уже доложила во сколько я уехала.

Он ждал меня у порога. В одних домашних штанах он играл мышцами, нервничая.

- Где ты была?

- В аптеке. Потом заехала в клинику.

- Объясни? У тебя что-то болит?

- Да… По женской части. Простыла.

- И почему я тебе не верю?

- Не знаю. Это твои проблемы, - расстегнув куртку, я бросила ее ему в руки и пошла наверх. Мне бы только в душ. Отмыть, отодрать грязь от своего тела.

Шамиль, огромный и сильный, стоял в ванной, наблюдая за тем, как я отмываю себя жёсткой мочалкой. А мне хотелось всплакнуть. Но этого я, конечно же, делать не стану. Не сейчас, не здесь, не при Шамиле.

- Что у тебя болит? – спросил он, открыв душевую кабину.

- Болезненные месячные.

- У тебя месячные?

- Да. Раньше срока.

- Должны быть через неделю, - заметил он, так же подозрительно глядя мне в глаза. И я выдержала этот взгляд. Я ещё не то выдержу ради мести.

- Я рада, что ты в курсе моего цикла, но в этот раз всё иначе.

- Ты мне врёшь. И я об этом узнаю.

- Как пожелаешь. А сейчас иди к домработнице и скажи, чтобы она собрала наши вещи. Все. Мы уезжаем домой. В нашу квартиру.

- С чего это вдруг? – не то чтобы Шам был расстроен, но я явно удивила его.

- Потом узнаешь. Скоро.

- Твои загадки мне уже поперек горла.

- Шамиль, я серьёзно. Иди. Потом поговорим.

Он сжал челюсти так, что выступили скулы. Через секунду громыхнул дверью.

А я опустилась на горячий пол душевой и, откинув голову назад, закрыла глаза. Резкие, горячие струи били по лицу и плечам и в этот момент я позволила себе всхлипнуть. Но тут же пришла в себя. Не время лить слёзы.

- Что значит, вы уезжаете?! – Король явно был недоволен. Конечно, его спальня на первом этаже и он не слышал того, что творилось вечером на втором.

- Это ты виноват, - бросила я ему, а боковым взглядом заметила недоумённый взгляд Шамиля.

- В чём я виноват? – Король нахмурился, а я, быстро взглянув на Шама, открыла рот, чтобы ответить, но так и не смогла это произнести.

- Во всём. Это только твоя вина.

- Да в чём же моя вина, Лера?! – вскричал отец, а я отвернулась.

- Всё готово, Шам? Мы можем ехать?

- Что с ней такое? – спросил Король у Шамиля, а тот пожал плечами.

В машине сонно клевали дети, которых пришлось разбудить непривычно рано.

Шамиль сидел на пассажирском сидении, косился на меня. А потом вдруг открыл бардачок и повернулся ко мне.

- Где ствол?

- Я его забрала.

- Для чего?

- Для самозащиты. Говорят в городе маньяк появился. У тебя же есть другой. А этот пусть будет у меня.

- Ты странная, Королевна. До жути странная.