Громкое эхо тихих слов

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Шарлотта сидела за туалетным столиком и делала макияж. Что-то последнее время она начала уставать и ее стали раздражать запахи. Да и бледная она какая-то… Или зеркало неправильно стоит?

Прошло уже два месяца с тех пор, как Джордан возглавил компанию. Работа наладилась, и Шарлотте доставляло удовольствие трудиться рядом с ним, воплощая в жизнь его идеи, блестящие идеи. Однако она ему об этом не говорила.

Она часто сопровождала его на приемы и сначала чувствовала себя там неуверенно, но он всегда был так внимателен и заботлив, что ей даже стали нравиться эти светские посиделки. Ей вообще нравилось сейчас его отношение к ней и к работе. Он был всегда аккуратен и внимателен.

Шарлотта опять посмотрела в зеркало, подумав: «Что ж, теперь, с макияжем, совсем не плохо, выгляжу очень хорошо… Интересно, понравится ему голубое длинное платье?» Для нее было ясно как день, что она его любит, а он… В последнее время он стал какой-то равнодушный, уже не стремился к близости, хотя удобных случаев было полно. Сначала ее это не особенно волновало, но с каждым днем ей становилось все труднее и труднее переносить его равнодушие.

А может, стоит самой проявить инициативу? Но вдруг Джордан останется равнодушен к ее уловкам? Как ей потом справиться со своей гордостью? При этой мысли ей стало плохо. Она не будет навязываться, тем более сейчас, когда он стал владельцем компании и ее боссом.

Внизу раздался звонок, и она глянула на часы. Джордан! Он пунктуален и никогда не опаздывает.

— Привет! — весело улыбнулся он и с удовольствием посмотрел на нее: голубое шелковое платье облегало ее шикарную фигуру и подчеркивало удивительный оттенок зеленовато-голубых глаз. — Сегодня мне все будут завидовать!

— Спасибо, думаю, мне тоже будут завидовать, ты очень элегантен в этом костюме.

«Да, завоевать Джордана Ланча — задача нелегкая», — подумала она, но вслух сказала:

— Выпить не хочешь?

— Не стоит. Да и пора ехать.

— Ты прав. — Шарлотта взяла сумочку, тонкую шелковую шаль, и они вышли. — Так куда мы едем? — спросила она уже в машине.

— В модный ночной клуб, — отозвался Джордан, внимательно следя за дорогой.

— Никогда не была в ночных клубах. А ты, верно, побывал во многих?

— Возможно, я покажусь тебе старым и нудным, но мне не нравятся ночные клубы. Я с удовольствием махнул бы куда-нибудь в обыкновенную сельскую пивную.

— Смотря как на это посмотрит твоя дама.

— Но у меня нет сейчас другой дамы, кроме тебя. — Джордан внимательно взглянул на нее, но она отвернулась к окну. — Почему ты молчишь, Шарли? Как ты смотришь на то, что сегодня ночью я тебя украду?

Она так весело и счастливо улыбнулась, что ему не надо было слышать ее ответ.

— Кстати, Шарли, в воскресенье твою племянницу Матильду Эстеллу Николь будут крестить. Ты не забыла, крестная?

— Конечно, нет! Дженифер мне звонила и рассказывала, как они украсят дом, а после церкви все поедут в какой-то шикарный ресторан.

— Кое-что я уже видел.

— Когда? — ревниво спросила она.

— Мы со Стивом играли в гольф, а потом заехали выпить по бокалу вина.

Шарлотта промолчала, но про себя подумала, будет ли Джордан и дальше так часто бывать у ее сестры? Ведь он может приехать туда и с новой подругой, когда расстанется с ней, с Шарлоттой. Эта мысль была так ужасна, что она тут же выбросила ее из головы.

— Стив сказал, что им звонил Саймон, чувствует себя хорошо, даже принимает солнечные ванны, правда в тени. Климат ему на пользу. Мы сначала заедем в бар, надо встретиться с нашими, кое-что обговорить.

— И все-таки отец напрасно подал в отставку. Можно было как-то по-другому решить проблему.

— Теперь я знаю, в кого ты такая упрямая.

— Ты считаешь, что я упрямая?

— Более упрямой женщины я еще не встречал. Упрямая Львица — хуже не придумаешь.

— Ерунда. Но откуда ты знаешь, что я родилась в августе?

— Посмотрел твое досье. Должен же босс знать, с кем работает.

— Очевидно, мне надо было сделать то же самое несколько месяцев тому назад.

— Да, вот здесь ты совершила большую ошибку, дорогая! — иронично ответил он, но посмотрел на нее ласково.

Они уже давно так весело и легко не разговаривали, и особое чувство духовной близости и нежности сейчас переполняло их обоих. Шарлотта понимала, что она полностью во власти Джордана, но странно, эта власть казалась ей сладостной. Как ей не хотелось именно сегодня ехать на этот прием! Сейчас бы оказаться где-нибудь вдвоем с Джорданом… и любить, любить его.

В баре было полно народу, но их коллег не так уж и много.

— Идите сюда! — позвал Фрэнк. — Мы решили, что вы не придете, уже собрались уходить.

— Я пойду выпью, а ты присоединяйся к ним, — предложил Джордан.

Шарлотта присела за столик, где уже сидели Фрэнк и его жена Донна, яркая брюнетка лет двадцати восьми. Шарлотте налили бокал белого вина, и она с удовольствием пригубила его. Но после сделанного глотка сразу почувствовала подступающую к горлу тошноту.

— Что с тобой? — подскочил Джордан, оставив свой стакан с виски на стойке.

— Все в порядке, что-то вино показалось горьковатым.

Она взяла себя в руки, чтобы не привлекать всеобщего внимания, но на самом деле ее сильно тошнило.

— Ты очень бледная, — сказала Донна. — Ты здорова? Может, что-нибудь съела?

— Скорее всего, да. Похоже, сыр был не очень свежий. Я съела кусок за завтраком.

Мужчины, обсудив последние новости гольф-клуба, выпили виски и предложили отправиться в клуб. Шарлотта стояла бледная как полотно.

— Ты уверена, что в состоянии ехать? Может, я отвезу тебя домой?

— Ни в коем случае, — через силу улыбнулась она и, взяв Джордана под руку, направилась к выходу.

Шарлотта убеждала себя, что виноват сыр, да еще запах в баре был какой-то противный, а она всегда, с самого детства, была восприимчива к запахам. К тому же она устала: так работать может далеко не каждая женщина — с утра до вечера, а иногда и в субботу… А волнение за отца? Ничего бесследно не проходит.

В клубе ей сначала стало даже легче. Тошнота прошла. Она болтала с одним из коллег, как вдруг ее живот опять скрутило. Она быстро извинилась, сказав, что ей надо поправить макияж, и почти бегом помчалась в дамскую комнату. Следом вошла и Донна, наблюдавшая за ней с самого начала.

— Опять плохо?

— Думаю, мне не надо пить вино.

Шарлотта достала губную помаду и начала подкрашивать губы, но вдруг пошатнулась и чуть не упала. Донна подхватила ее под руку. Достав из сумочки какой-то маленький флакон, она дала Шарлотте понюхать.

— Дорогая, мне все эти признаки говорят, что ты беременна. У меня было то же самое. Но у меня вызывал отвращение запах чая и капусты.

Шарлотта сама догадывалась, что сыр, вино и прочее здесь ни причем. Виноват кое-кто, стоящий сейчас в зале… А где действительно Джордан? Она его уже давно не видела.

Она достала расческу и стала расчесывать свои длинные волосы, стараясь скрыть от Донны смущенное лицо. Потом нагнулась, будто поправляя чулки, но от этого движения ей стало плохо. Она потеряла равновесие и чуть не уткнулась носом в раковину.

К счастью. Донна в это время усиленно изучала свои подведенные глаза и не заметила неуклюжесть Шарлотты. Донна беззаботно продолжала рассказ о своих беременностях — у них с Фрэнком было двое детей — и о том, как бороться с тошнотой.

Шарлотта собралась с силами и вполне уверенным голосом сказала:

— Все-таки я уверена, это погода и усталость. Надо отдохнуть пару дней. Кстати, что ты говорила о том модном салоне-парикмахерской? Мне надоели длинные волосы, хотя иногда думаю, что с ними удобнее.

— О, это шикарное место. Там бывают… — И Донна стала перечислять фамилии кинозвезд и топ-моделей.

— Знаешь, Донна, поскольку сейчас мы все равно туда не поедем, давай причешемся здесь, нас же будут фотографировать для печати. — Шарлотта уже пришла в себя и даже порозовела.

Дамы еще немного поболтали и вернулись в зал. У стойки бара Шарлотта увидела Фрэнка, попросила его взять для нее минералки и присела рядом с ним.

Оглянувшись по сторонам, она увидела Джордана. Он стоял в центре зала и мило беседовал с молодой и очень эффектной женщиной.

— Кто эта красавица?

— Разве ты не знаешь? Бенита, бывшая подруга Джордана. Та самая модель.

— Бывшая любовница Джордана? — повторила Шарлотта, умышленно назвав вещи своими именами.

Секретарша Джордана, Лаура, сидевшая тоже за стойкой бара, закатила глаза и восхищенно воскликнула:

— Хороша, ничего не скажешь!

Шарлотта подозревала, что Лаура неравнодушна к Джордану и, очевидно догадываясь о близких отношениях своего босса и Шарлотты, сказала это нарочно, чтобы подразнить ее.

А Бенита была действительно потрясающе красива. Белое длинное платье выгодно оттеняло оливковый цвет ее лица. Роскошные иссиня-черные волосы вызывали жгучую зависть у женщин и вожделение у мужчин.

Шарлотта вынуждена была признать, что модель неотразима, и почувствовала себя рядом с ней блеклой ощипанной курицей.

— Как ей, однако, нравится себя демонстрировать, — засмеялась Донна, и Лаура кивнула в знак согласия. — Она так самовлюбленна и так самоуверенна, что не видит никого, кроме собственной персоны.

— Так, значит, они по-прежнему дружны?

Шарлотта была неприятно удивлена увиденным.

— А почему бы и нет? Но Бенита ему больше не звонит, хотя согласилась прийти сюда, чтобы придать светский лоск нашему мероприятию. Кстати, и завтра она тоже придет на презентацию проекта. Ведь фотокорреспонденты гоняются за ней, она одна из самых элитных моделей. Разумеется, Бенита появляется не везде, но Джордану отказать не могла. Да и кто бы ему отказал?

Шарлотта набрала в рот минералки, чтобы ничего не говорить. Ей стало так грустно, что она была готова расплакаться. Да, это удар ниже пояса. Но те двое, казалось, ничего не замечали, весело болтали и собирались фотографироваться. Джордан обнял Бениту за талию, а она, изогнувшись, чуть прислонилась к его плечу.

Зазвучала какая-то мелодия, и все пошли танцевать. Шарлотта очень любила танцевать, но сейчас ее не оторвали бы от стула и клещами: она во все глаза смотрела на Бениту, стоявшую в окружении корреспондентов. Но куда делся Джордан?

— Привет, Шарли! — раздался откуда-то сбоку голос Дэвида, и его рука обняла ее плечи.

— Что ты здесь делаешь? — Она с разочарованием посмотрела на него: всего лишь Дэвид!

— То же, что и все остальные, — усмехнулся он. — Ты великолепно выглядишь.

— Спасибо. — Шарлотте показалось, что он намеренно это сказал, видя, какая она бледная.

— Я знал, что ты здесь будешь, и специально пришел выяснить, вдруг ты заинтересовалась моим предложением.

— Предложением?

— Я тебе говорил: у меня очень престижный проект и ты бы сделала прекрасную карьеру.

— Но я вполне довольна своей работой в компании. К тому же работать вместе с тобой мне совершенно не хочется…

Но Дэвид прервал ее и сказал, что больше не будет ее беспокоить, потому что у него есть кое-кто… но Шарлотта ее не знает. Потом он наклонился, поцеловал ее в щеку и как-то неловко пошел к выходу. Шарлотта поняла, что у него никого нет, но мужская гордость больше не позволяет ему бегать за ней. Бедный Дэвид! Ей стало жаль его. В это время чья-то рука легла ей на плечо.

Улыбающийся Джордан насмешливо сказал:

— Я смотрю, на твои щеки вернулся румянец. Очевидно, от комплиментов Дэвида?

— У него здесь встреча, он подходил поздороваться.

— Я видел их — очень хорошенькая брюнетка.

Шарлотте, как ни странно, стало неприятно, что она ошиблась в своем предположении, что Дэвид все еще один, но она быстро ответила, чтобы Джордан не заметил ее недовольного вида:

— Мне кажется, ты тоже кокетничаешь только с брюнетками!

Она вложила в свои слова весь яд, на который была способна.

— С брюнетками я работаю, а с блондинками делаю все остальное, — спокойно ответил Джордан и многозначительно посмотрел на нее.

У Шарлотты сразу поднялось настроение и потеплело на душе.

Как мало ей надо: ласковое слово, нежное прикосновение и этот говорящий взгляд.

— Пойдем сфотографируемся, без тебя снимок не будет иметь ценности и привлекательности.

— В чем дело? На кого здесь могла променять тебя Бенита? Разве есть кто-нибудь более достойный ее чар?

— Думаю, да, — улыбнулся он. — Но если тебя так волнует падение моей репутации среди красавиц, то не беспокойся, завтра она будет украшать презентацию.

Шарлотта укоризненно посмотрела на него, но промолчала, ей было иногда очень трудно поддерживать с ним шутливую пикировку. К счастью, ее тоже обступили корреспонденты, и она вместе со всеми стала устраиваться перед фотокамерами.

— Думаю, мы хорошо получимся, — сказал Фрэнк.

— Завтра будем в газетах. Джордан доволен.

— Особенно тем, что пришла Бенита. За ней всегда тянется хвост фотокорреспондентов и просто корреспондентов. Для нее это реклама, ну и для нас тоже.

— Что-то ее не видно, — Шарлотта посмотрела по сторонам.

— Уехала на открытие какого-то ночного клуба.

— Да, видимо, Джордану на роду написаны: удача и счастье.

— Ты права, Джордану везет, — медленно проговорил Фрэнк. — Наверное, он возьмет ее завтра и на банкет.

— Откуда ты знаешь? — вырвалось у Шарлотты непроизвольно.

— Я стоял около них и слышал, как они договаривались встретиться завтра в семь часов в одном из самых модных ресторанов Лондона, — сказал Фрэнк, очень довольный тем, что его пригласили на такое светское мероприятие.

У Шарлотты оборвалось сердце. Значит, Джордан завтра встречается с Бенитой, а ей не сказал ни слова об этом. Если бы это была рабочая встреча, он, конечно, пригласил бы ее… Так мне и надо, подумала Шарлотта. Надо было думать раньше. Он слишком непостоянен, она же знала, что ему не нужны серьезные отношения. Теперь ей понятно, почему он в последнее время не стремится к близости: ясно, он помирился с Бенитой.

Ей стало так стыдно и горько, что захотелось завыть от унижения.

— Да. Лаура права, они снова вместе. Бенита капризна и себялюбива, сейчас ей опять захотелось вернуться к Джордану, а при ее красоте и самоуверенности это не трудно. — Шарлотта произнесла это легко и весело, но кто бы знал, каких усилий ей это стоило. — Наш босс темная лошадка, не так ли? — Ее грызло отчаяние, но на лице сияла игривая улыбка.

Они посмотрели на Джордана, стоящего в окружении корреспондентов, а потом многозначительно переглянулись.

— Знаешь, Фрэнк, я, пожалуй, пойду домой.

— Но еще так рано! И как ты доберешься сама, ведь ты на машине Джордана? — попытался остановить ее Фрэнк.

— Ну, машина не проблема. Все, что ни делается, все к лучшему. Я немного выпила, но ничего, доберусь.

Шарлотта хотела уйти отсюда побыстрее, так она была уязвлена и шокирована услышанным и увиденным.

— Нет, Шарли, так не пойдет. Мы с Донной тебя подвезем, нам по пути. Не хочу слышать никаких возражений.

— Фрэнк, не смей меня уговаривать, я прекрасно доберусь на такси. Ты лучше извинись за меня перед Джорданом.

Она мельком глянула в сторону Джордана, мечтая только об одном — поскорее отсюда выбраться. Физические и моральные силы у нее были на исходе, не хватало еще упасть в обморок или устроить истерику, а она была близка к этому состоянию.

— Ладно, ты упряма, как Саймон. Джордан будет, конечно, недоволен, но думаю, простит тебя, — кивнул Фрэнк.

Шарлотте не оставалось ничего другого, кроме как делать вид, что она собирается домой. «Это мне награда за мою пылкость и послушание, за мою уступчивость и советы», думала она, лихорадочно роясь в сумочке. Кажется, она не взяла ни кошелек, ни кредитную карточку. И тут же ее рука наткнулась на кошелек. Слава богу! Тогда в путь!

Она опять глянула в сторону Джордана. Боже, неужели этот мужчина способен быть верным одной женщине? Не он ли недавно говорил, что не верит в постоянство, что длительные любовные отношения приедаются, что он еще не встретил ту женщину, которая сумеет убедить его в своей неповторимости?

Шарлотта наклонилась за упавшим платком, и ей снова стало плохо, она пошатнулась. Бог мой, что, если она беременна? Что ей тогда делать? Как она будет работать? Работать вместе с Джорданом и ежедневно слышать, какой он замечательный, какая красивая его очередная подружка?

Она представила, как он полетит с очередной любовницей к себе на виллу, представила, как он будет плавать с ней в бассейне, как будет любить ее и говорить те же слова, что и ей говорил… Шарлотта содрогнулась. Но ведь она знала, что так будет? Разве нет?

Такси удалось найти сразу, и через полчаса она уже подъезжала к дому. Торопливо достав ключи, она почти побежала к подъезду, как вдруг ей кто-то преградил дорогу. Это был Джордан.

— Что ты здесь делаешь?

— Жду тебя! Слушай меня внимательно. Я неоднократно слышал, что ты — старомодная женщина, а это в твоих устах, видимо, означало, что ты благородная леди. Так вот — я тоже старомодный, и это означает, что если я привожу куда-нибудь женщину — в театр, на прием или прогуляться в парк, — то я ее и отвожу обратно домой. Такой уж я человек. Или ты не допускаешь этого?

— Но ты был занят, мне не хотелось отвлекать тебя. Разве Фрэнк не передал тебе мои извинения?

Шарлотта задыхалась от волнения и… зачем он так близко стоит?

Она не знала, что ей делать. Прогнать его? Кинуться в объятия? Дать пощечину? Как в таких случаях поступают?

— Фрэнк? Он просто сказал, что ты ушла, ему показалось, что ты опять почувствовала себя плохо. Но разве ты сама не могла подойди ко мне и все объяснить? Шарлотта, что с тобой? Почему ты ведешь себя так, как будто я тебе никто? До каких пор ты будешь мучить меня?

Шарлотта оцепенела: «Я его мучаю? Я плохо себя веду?» Ей очень хотелось сказать ему, что она здорова и ей безразлично, что он думает по поводу ее отношения к нему, но ее снова затошнило.

— Я действительно плохо себя чувствую, — решила она сказать правду. — Голова раскалывается… А там я не хотела говорить, все бы начали охать да ахать. Я решила уйти потихоньку, но сейчас… Ты можешь вернуться назад, я приму таблетку и лягу.

— Не смеши, никуда я не поеду, что мне там делать без тебя? — Джордан так на нее посмотрел, что если б Шарлотта не была под действием болтовни Лауры и Фрэнка, то его взгляд ей много рассказал бы.

— Джордан, я действительно сейчас хочу лечь спать… Ну, разве ты не видишь, что я еле держусь на ногах?

— Шарли, пожалуйста, позволь мне самому решать, где мне находиться сейчас. Я сделаю тебе чай или сварю бульон… Ну?

Но Шарлотта засомневалась: «Зачем эта притворная забота? Чай, бульон… Зачем эти ласковые прикосновения и взгляды? А потом он уйдет, а мне будет еще хуже. Пусть лучше сразу уходит».

— Спасибо, но я не хочу ничего.

— Ты в этом уверена? — он подошел к ней вплотную.

— Джордан… зачем ты себя так ведешь? Зачем притворяешься таким хорошим? Мне не нужно это, я знаю, что ты… что ты… — И она заплакала, не в силах больше притворяться равнодушной.

— Что ты знаешь? Глупая ты все-таки, Шарли! — он погладил ее по щеке.

— Что? Джордан, неужели ты не видишь, как я страдаю? — Шарлотта дрожала как в лихорадке, но не могла унять дрожь, не могла остановиться, замолчать. — Я не могу делать вид, что все хорошо, не могу видеть, как ты оставляешь меня ради своей бывшей возлюбленной. Ты давно не хочешь меня, как раньше… Разве это не так? Когда мы с тобой последний раз занимались любовью?

— Шарли, неужели это говоришь ты? И говоришь серьезно? Значит, я в твоих глазах не только делец, думающий лишь о деньгах, но и предатель? Я все время думаю о наших отношениях… о том, каким будет наше будущее, а ты…

— Я думаю, что ты давно уже решил, как поступить, только ждешь удобного случая.

— Плохо же ты обо мне думаешь, Шарлотта. Но ты убедишься, что ошибалась во мне.

Он повернулся и ушел.

Шарлотта с трудом добралась до спальни и, стянув платье, рухнула на кровать.