Грязные связи

Глава 16

Кэси.

Будучи не в себе и чувствуя себя, словно желе, я покачнулась на своих шпильках и наклонилась над матрасом, прижавшись к нему лицом, пока нервные окончания под моей кожей зудели от близости с мужчиной возле меня. Мужчиной, который только что трахнул меня так, что я забыла свое имя.

Боль пульсировала между ног, навсегда запечатлев опаляющее чувство, которое осталось после его толчков. Мышцы на моей талии выкручивало там, где его руки удерживали меня внизу. Горло горело от того, как сильно напрягались голосовые связки.

Но в груди чувствовалось облегчение, а разум очищался. Остальное мое тело находилось в состоянии истомленного удовлетворения и тревожного ожидания.

Я даже не начинал, ты, ненасытная шлюха.

Господи, он сказал это таким пронизывающим тоном, что мои легкие наполнились льдом. В то же время, я содрогнулась от восторга. Логан давал мне такое же обещание своим темным взглядом через бар. Оно было мне нужно.

Возможно, это было правдой. Разве не это стало причиной, по которой я рискнула карьерой и угрозой Трента свободе Колина, и пришла сюда? Разве не для того, чтобы провести ночь и потеряться с этим мужчиной? Чтобы забыть о последствиях?

Я думала о том, как стояла в двери отельной комнаты, не решаясь. Я почти спасовала. Почти упустила самый интенсивный секс в своей жизни.

Своей рукой он впивался в мою ногу, а его бицепс напрягался и расслаблялся от того, что бы он там ни делал.

Я не решилась пошевелиться в своем положении лицом вниз, но развернула голову под углом, и впитывала вид на него, сидящего на краю кровати.

— Что ж, я думаю, мои крики можно было услышать на Чикаго Авеню. Странно, что соседи до сих пор не постучали в дверь.

Логан не поднял голову, но в его смешке разлилось тепло и удовольствие.

— Очевидно, в «The Bells Hotel» сегодня не людно. Весь этаж в нашем распоряжении.

Согнувшись в талии и опершись грудью на бедра, он, оказывается, снимал обувь. Узкая V-образная форма низа его спины напряглась, и мышцы под кожей перекатились. Он до сих пор не снял свои джинсы. Даже не расстегнул ремень, учитывая, как свободно они висели на его заднице. Я бы понаблюдала за половиной его члена, торчащего из-под джинсов, если бы его рубашка не была заправлена.

Я не могла видеть его спереди, и мне оставалось лишь представлять порочные вещи с его членом. Выглядывал ли он из его ширинки? Был ли твердым и загнутым вверх к его животу, пока он развязывал шнурки?

Я сжала бедра вместе. Я так и не увидела, как он кончил. Даже не видела его голым, но у меня было прекрасное представление его размера. Я почувствовала глубину боли и удовольствия от его вколачивающейся длины. И потому, что я была ненасытной шлюхой, мне нужно было знать, остался ли он возбужденным, и соответствовал ли его член упругости его тела.

Поднимаясь на руках, я сползла с кровати и, качаясь, встала на ноги. Логан поднял голову в это же время, будто ждал, и наблюдал за моими движениями.

Он выпрямил спину, черный кед в одной руке, а его член — в другой. Гулкий стук моего пульса был всем, что я слышала, а желание между ног пульсировало в его такт. Он был невероятно твердый и огромный, торча из расстегнутой ширинки его джинсов. Пальцами он придерживал его за основу, безжалостно сжав. Презерватив все еще был покрыт моей влажностью.

Я думала, он казался огромным под слоем джинсовой ткани, но, видя его раскрытым и набухшим, наполнившим его кулак — Господи, неудивительно, что мое тело болело от бедер до пупка.

Логан бросил обувь в сторону. Возбуждение расширяло его зрачки и спадало тяжестью на его веки. Но было в нем что-то еще — беспокойная эмоция, обостряющая уголки его глаз. Строгость в них крутилась в моей груди теплом, спокойствием и безопасностью. Это было правильным. Будто я нашла сама себя, и, возможно, раскрыла все, просто здесь во вражеской интенсивности его взгляда.

Что это вообще означало? Что я хотела быть во власти и под контролем, или быть взятой? Что меня нужно трахать до мозга костей с ненавистью в каждом толчке? Зачем ему ненавидеть меня?

Нет, не то. Ко мне взывала его страсть, его огонь и яд. Это было горячо, смело и исполнено борьбы. Все это я приветствовала, даже если и на одну ночь, чтобы заполнить пустоту в моей груди.

— Если ты собираешься пялиться на меня, делай это после того, как снимешь одежду, — его голос был ровным и сладостно сексуальным, как и первое скольжение его сжатой в кулак ладони по члену, которой он провел по всей своей длине.

Со следующим скольжением он снял презерватив. Он бросил его на пол, и продолжил ласкать себя, сильнее, быстрее, толкаясь бедрами и трахая свою руку. Его взгляд так и не оторвался от меня. Эротический вид воспламенял мою кожу и плавил кости. Логан был таким чертовски сексуальным, что за это можно было посадить в тюрьму.

Щетина на его челюсти отсвечивала медным цветом в свете люстры. Его густые ресницы дрожали, когда он поглаживал себя, и он разорвал зрительный контакт, чтобы посмотреть на свой кулак. Его губы раскрылись в рваном выдохе.

Губы, созданные для того, чтобы шептать грязные слова. Сильные ноги для баланса и скорости. Руки — для того, чтобы причинять боль и манипулировать удовольствием. А толстый член для того, чтобы растягивать…

Шлепок его ладони по моей заднице прозвучал у меня в ушах, а болезненный ожог от жара разлился по моей спине. От шока у меня перехватило дыхание, и я пошатнулась на каблуках.

Он поймал меня за локоть и использовал это, чтобы перекинуть через свои бедра, задрав мое платье.

— Подожди. Что ты…?

Резкая, жгучая боль воспламенила мою задницу с еще одним ударом его руки, а мой пораженный крик превратился в стон. Я распадалась на части от удара, напрягаясь и вздыхая. Потом наступила настоящая порка, его рука опускалась на каждый дюйм моей раскрытой задницы, кожа на которой уже горела. Опустив руку на мою спину, таким образом прижав меня животом к своим твердым бедрам, он без передышки шлепал меня по заду.

Ожидание каждого удара лишь подливало масла в огонь, который разгорался в моем теле, но я боролась с ним, просто чтобы видеть его ответ. Чтобы понять, как сильно он хотел этого, чтобы увидеть, стоило ли оно того. Его взгляд на мое лицо был даже более сосредоточенным. Я могла почувствовать, как он наблюдает за моей реакцией. Если бы я этого не хотела, он бы остановился. Моя улыбка выдавала ложь, которую показывало мое тело. Логан боролся со мной одной рукой, пока взмахивал надо мной второй, все это время удерживая меня грудью возле своих бедер. Мои руки были свободны, и я использовала их, сжав кулаки и отбиваясь ими по его ребрам, смеясь и — сукин сын, это был болезненный удар — постанывая, пока его шлепки становились сильнее и быстрее.

Вот оно.

Я выгнула локоть и ударила его, так сильно, как только могла, в возвышающуюся эрекцию возле моего бока.

— Аааах, блядь! — он дернулся назад, опустив руки на член, и подогнув колени к груди, когда я сползла с него. Его лицо исказила боль, а глаза превратились в угрожающие щелочки. — За что это, мать твою, было?

Я выскользнула подальше от него, сбрасывая шпильки и потирая свой саднящий зад.

— За что это было? У меня задница горит!

Выражение боли сменилось дьявольской усмешкой. Логан встал и расстегнул рубашку.

— Я сказал тебе снять свою одежду.

Теперь я знала, что может быть, если я ослушаюсь его приказа. Прикусив губу, чтобы подавить улыбку, я попятилась назад. Он ступил ко мне с неумолимым выражением на лице, играя мышцами на теле, словно рыча и подбираясь к добыче.

Меня переполнял трепет от преследования, желудок сжался, а кожа горела желанием почувствовать его прикосновение. За несколько футов от стены я остановилась и вскинула голову.

— Заставь меня.

Логан бросился вперед, обхватив меня руками, и врезавшись грудью в мою грудь. Мы попятились назад, и он по-прежнему наступал, вжимаясь твердым телом в мое, загоняя меня в ловушку у твердой опоры позади меня. Опустив руку на мою задницу, а второй упершись в стену, он склонил ко мне голову.

В момент, когда наши губы столкнулись, между нами что-то проскочило — взрывное освобождение от оков. И, Боже всемогущий, мы сдались. Наши языки ударились друг о друга, а тела переплелись. Мои руки устремились в его волосы, удерживая его передо мной, когда я с трудом вдыхала между быстрыми движениями его губ.

Ничего нельзя было сравнить с этим. Сравнить с ним. Потому что он не просто целовался. Он трахался со мной ртом, растягивая и властвуя, орудуя языком, вытягивая из моей груди все, и вымещая это на моих губах.

Логан целовал меня жестко, глубоко и с дикой властностью. Он целовал так, будто никогда не собирался меня отпускать.

— Избавься от этого, — он проскользнул рукой по моей спине, ища молнию, пока его рот продолжал брать мой.

Его руки неистово шарили по мне, царапая и впиваясь в меня. Я улыбнулась у его губ, но не пошевелила и пальцем, чтоб помочь ему.

Его настойчивость разжигала еще больший огонь в моих венах.

Наконец-то справившись с молнией, он собрал юбку в руках и стащил платье через мою голову. Наши рты рассоединились, когда он потянул и растянул материал, заставляя меня поднять руки вверх, чтобы избавиться от него.

Он отпустил, и платье выпало из его руки. Логан выглядел необузданным и мучительно утонченным.

В этом свете каштановый оттенок его волос больше походил на светло-русый, возможно, с примесью рыжеватого. Кончики торчали острыми пиками после моих рук. Его расстегнутая рубашка обрамляла массивность голой точеной груди.

Его джинсы висели недопустимо низко на бедрах, молния ширинки натянулась вокруг толщины его члена. Он обвил его пальцами, лениво поглаживая, пока его глаза шарили по моему телу.

Было что-то еще в грешном возбуждении от лицезрения мужчины, который прикасается к своей эрекции, а Логан поднимал это зрелище к непостижимому уровню. Я оперлась о стену для поддержки и облизнула губы, чувствуя в них покалывание.

— Боже, Кэси. Посмотри на себя.

Я взглянула вниз на свое тело: на красный кружевной бюстгальтер, черный сатин и усыпанный стразами пояс для подтяжек, на прозрачные чулки, чья длина заканчивалась на бедрах. Прищурившись, я снова заглянула в его глаза. На что посмотреть? На дорогое нижнее белье? Или на мое тело, которое приближалось к сорока годам? Я скрестила руки на животе.

Логан присел на корточки, впившись глазами в голый кусочек кожи бедер, который теперь находился на уровне его глаз. Его взгляд касался всей меня, кроме единого места, будто не мог решить, с чего начать. Ласка его пальцев зажигала внутреннюю часть моих бедер, ямочку на талии и тянулась по ребрам.

Взгляд Логана скользил за его пальцами, а спина поднималась и опускалась от тяжелого дыхания. Рельефные мышцы на плечах подергивались с каждым движением. Он сфокусировался на мне каждой частью своего тела.

Никто прежде и никогда не смотрел на меня так, будто ничего не было до этого момента, и ничего не сравнится после.

Странное чувство натянуло мое горло. Я не знала, что с ним делать. Будучи под влиянием странного трепета, я сморозила чушь:

— Мне больше не двадцать.

Он уткнулся лбом в холмик над моей киской и простонал.

— Черт, как же я благодарен за это.

Это удивило меня, и заставило спросить:

— Сколько тебе?

— Тридцать два.

Его волосы защекотали внутреннюю часть моих бедер, когда его рот прижался к месту между моих ног. Это было единственным предупреждением, когда он сжал пирсинг и потянул его одними лишь зубами.

Его нападение могло быть болезненным, но его язык, святой ад… Несколькими движениями языка по необходимым точкам, от чего поджались пальцы на ногах, он довел меня до еще одного оргазма так быстро, что у меня закружилась голова.

Хватая ртом воздух и трясясь от своего высвобождения, я посмотрела вниз.

— Господи, Логан. Хватит. Я не могу.

Дуга его брови дернулась. В следующий момент его руки были везде, яростно срывая с меня бюстгальтер и подтяжки, пока мы шли к кровати. Вслед полетели чулки.

Пока он боролся с моей одеждой, мне удалось снять с него рубашку. Я все еще возилась с его джинсами, когда он схватил меня за талию, оторвал мое тело от пола и бросил меня.

Я приземлилась на кровать, и он тут же последовал за мной, стягивая и сбрасывая джинсы и боксеры. Наконец-то оказавшись голым, он накрыл меня, коснувшись бедрами моих бедер, скользя одной рукой по ребрам и сжимая пальцами сосок.

Вторая его рука сжала упаковку с презервативами. Грудь к груди, кожа к коже. От веса его тела по коже рассыпались мучительно приятные чувства. Его член толкался в мой вход, пока он рьяно потирался об меня тазовой костью.

Он начал возиться с фольгой презерватива, взяв ее в рот и вонзившись в обертку зубами.

— Блядь, детка. Я настолько сильно хочу оказаться в тебе, что становится больно.

Я выхватила презерватив из его рук и потянулась между нашими горячими и влажными телами, раскатав латекс по его длине и направив его. В мгновенье, когда я убрала руки, он вонзился в меня.

Наши лбы соприкоснулись, и мы застонали в унисон. Глубоко и безжалостно, его член растянул и наполнил меня. Частота его толчков успокоила искры удовольствия, рассыпавшиеся по моим ногам. Я поднимала бедра с каждым его вколачиванием, но, когда он нашел свой ритм, я просто замерла вверху. Он двигался быстро и болезненно дико, его атака была безудержно жестокой, пока она вдалбливался в меня снова и снова.

Матрас поскрипывал под его ударами, его задница выгибалась под моими руками. Логан удерживал свой вес на руках, опершись ими по обе стороны от моей головы, пока его тело растягивалось над моим. Он поймал меня им в клетку.

Врезаясь в меня сильнее, глубже, его бедра вжимали меня в матрас с каждым толчком, от чего я смещалась выше по матрасу, пока не коснулась головой изголовья кровати.

Это было брутально и безрассудно. Остов кровати ударялся о стену, и с каждым толчком мои внутренности проваливались в пропасть. Но в этот раз все было по-другому. Я чувствовала больше интимности, чем в первый раз, будто единственное, что было между нами, это… благоволение.

Логан держал мое лицо в своих руках, а жар в его глазах показывал мне, насколько невероятно это было. Поглаживание его больших пальцев по моим щекам говорило мне, насколько он наслаждался моим телом. И, когда он захватил мой рот своим, его рьяные движения языком показали мне, насколько сильно он хотел меня.

Что-то теплое, жаждущее и полное надежды зародилось у меня в груди. Его не нанимали, чтобы заставить меня так чувствовать себя. Его оплата не зависелв от того, как он себя покажет. И он явно был здесь не для того, чтобы удовлетворить Колина.

Он был здесь исключительно для меня.

Но «навсегда» мне не видать. Черт, я даже не могла надеяться на еще одну ночь.

Я закрыла глаза, потом снова распахнула их. Он был тем горячим парнем в баре. Его толстый член был создан для того, чтобы унять мою боль. И это был секс — дикое и невероятное траханье.

И ничего большее.

И я впитаю каждую секунду этого.

Поцелуй становился более настойчивым и горячим, а твердость его ствола подводила меня к грани. Рукой я запуталась в его волосах, пока жар курсировал вверх и вниз по моим бедрам. Я выгнула спину, соски напряглись, а ногти впились в его кожу.

Когда я достигла оргазма, пронзающий стон разорвал мое горло. Я дернулась вверх от волн оргазма, которые накатывали на меня снова и снова. Взрыв в моем теле расплавил все мои внутренности, обрушиваясь у меня в груди и уводя его за собой.

Будь я проклята, если это не самая невероятная вещь на свете, которую я когда-либо испытывала — чувствовать, как содрогается его тело надо мной и наблюдать, как чувственная плоть его нижней губы только что ускользнула из плена его зубов, когда он отпустил ее. Взглядом Логан впился в меня и отпустил губу, открыв рот и зарычав с невероятной силой. Его мышцы сотрясло. Массивная шея натянулась, и он безжалостно врезался бедрами, отдавая мне все до последней капли своего высвобождения.

Запах секса наполнял воздух. Наша кожа была скользкой от пота. Но, несмотря на истощение и возбуждение, мы не могли оторваться друг от друга, не могли посмотреть в сторону, будто наша жизнь зависела от того, как долго продлится этот момент.

Опустив голову, он припал своим ртом к моему, скользнув губами вдоль по моим губам в нежном признании. Я почувствовала его благодарность в движении его языка, его изумление — в тяжелом дыхании, и мольбу в том, как нежно он покусывал мои губы.

Он скатился с меня. Его прекрасное тело упало на вторую половину кровати, грудь до сих пор часто поднималась и опускалась от напряжения. Одной рукой он снял презерватив и бросил его на пол. Второй — потянулся к моей руке, переплел наши пальцы и положил мою руку к себе на грудь.

Я пыталась не думать, как эта простая связь заставляла меня чувствовать себя, и вместо этого сосредоточилась на его прерывистом тяжелом дыхании и успокаивающей ласке его большого пальца по моим костяшкам.

Когда наши сердца успокоились, я ожидала, что он уснет. Стоило ли мне разбудить его перед тем, как уйти? Или лучше пропустить прощание и ускользнуть, даже не прикасаясь к нему больше?

Его дыхание изменилось, и он пошевелился возле меня.

— Перерыв окончен.

Перерыв?

Я прыснула со смеху.

— Ты, наверное, шутишь?

Логан резко наклонился вперед, хватая мои бедра и подтягивая между своих ног. После, закинув мои колени к себе на плечи, и подняв мои бедра вверх, он зарылся лицом у меня между ног.

Я не думала, что это возможно, но он это сделал. Заставив меня бороться, тяжело дышать и стонать, он заставил меня кончить еще раз.

Когда дрожь в моих конечностях утихла, Логан опустил мои ноги на кровать, громко шлепнул меня по заду, и его глубокий голос зарокотал над моим ухом:

— Твоя очередь.

Так оно и было. Я взяла его в свой рот, а после он взял меня у стены. Потом он трахнул меня на столике в ванной, отымел на комоде и на полу в позиции по-собачьи. Когда его палец попытался проникнуть в мой анус, я толкнулась к его прикосновению, и он трахнул меня и туда тоже.

Мы выпили всю воду из мини-холодильника до, во время и после. Он достиг оргазма всего два или три раза, но этот мужчина был чертовой секс-машиной, а его выдержка была нечеловеческой.

Неважно, насколько истощенной до мозга костей и пересыщенной я была, требовался один-единственный поцелуй, чтобы снова и снова возбуждать меня. Наши губы так долго находились в плену друг друга, что вкус солода и мяты в его дыхании уже проник в мои вкусовые рецепторы. Все, что я могла ощущать, — это его вкус.

Прошли часы, дни, вечность. Мое тело распласталось на нем, его сильная рука прижалась к моей талии, а вторая зарылась в моих волосах. Времени не существовало.

Но как только я допустила эту мысль, реальность вернулась. Моя работа. Мой муж. Наш контракт.

Время.

Я бросила взгляд на часы. Было 3.36 утра.

Пора выбираться из этого сна и уходить.

И больше никогда его не увидеть.

Я скользнула щекой по его груди и приоткрыла веки, налившиеся тяжестью:

— Останься еще на день… Два. Неважно. Просто останься.

Рука в моих волосах напряглась. Он отдернул ее, поднимая мою голову и располагая мое лицо напротив его. Пока он пялился на меня, в его золотистых глазах пронеслись миллионы мыслей. Он обдумывал это?

Его кулак сжался.

— Я просил об одной ночи, Кэси. Ты сказала, что поняла.

Я не смогла найти в себе силы, чтобы даже сглотнуть. Я серьезно имела в виду то, что сказала, но с небольшой поправкой.

— Я не хочу быть твоей единственной ночью. Я хочу быть лучшей.

Его точеное лицо с темной щетиной, смягчилось.

— Ты уже ею стала.

Его ответ лишил меня способности двигаться, когда рука в моих волосах расслабилась, опустившись, что заправить прядь волос мне за ухо. Ласка продолжилась по линии моей челюсти и к моим губам. Это было не соблазнение. Это было прощание.

В его глазах появились невысказанные слова. Их глубина пленила, закрывая в себе. Все, что не было сказано, создавало черную пропасть между нами, глубокую, неизведанную и неизбежную.

Пора было уходить.

Я проглотила поднимающийся ком в горле, и выбралась из постели. Не анализируя, не оглядываясь через плечо, я взяла телефон в кресле у двери и написала сообщение Колину.

Я ненавидела будить его по ночам, но он знал, какого водителя прислать, чтобы забрать его жену из отеля в такое время. Мгновение спустя на телефон пришло сообщение.

Я оделась в тишине и поблагодарила свою сраную силу воли, когда бросила мимолетный взгляд на кровать.

Логан лежал на спине. Простыни собрались складками на его талии, взглядом он следил за мной. Он сложил руки за головой, и от вида его рельефных бицепсов мой рот наполнился слюной. Даже сейчас, будучи истощенной и чувствуя боль, я не могла удержаться, чтобы не проследить по линиям его точеного тела. Сохранить его в своей памяти.

Что-то, чего я никогда не делала прежде. Моя обычная неловкость после секса заканчивалась на том, что я голышом шла назад в свою комнату, избегая мужского взгляда на свое обнаженное тело.

Но, стоя здесь, одетая и встревоженная, с сумочкой под мышкой, я искала… что-то… в его нечитаемых глазах. Что угодно. Открыв моему взору свою божественную наготу, он встал с кровати и сократил расстояние между нами.

Прижав ладонь к моему затылку, он притянул мои губы к своим, потом оставил поцелуй на лбу и в волосах.

— Я не забуду тебя, Кэси.

Он отклонился назад, и слабая улыбка приласкала его красивые губы.

Я кивнула и вернула ему улыбку, пока отчаянная мольба карабкалась вверх по моему горлу.

Одна ночь…. Ты сможешь смириться с этим?

Я прикусила язык, и отошла от него.

Мои внутренности трепетали и скручивались в узел, когда я выходила за дверь.

К тому времени, когда я пересекла пустое фойе и вышла за порог отеля, меня мутило от мерзких уколов прощания.

Я ускорила шаг, когда увидела черный лакированный лимузин у тротуара. Пассажирская дверь распахнулась, когда я приблизилась, и ко мне потянулась знакомая рука.

Колин втащил меня внутрь и закрыл дверь.

Когда лимузин покатился вперед, он обнял меня за плечи и притянул к себе.

Я бросила сумочку и опустила руку на его бедро.

— Тебе не обязательно было приезжать.

Но я была рада, что он это сделал. Мы всю дорогу домой могли сплетничать, как школьницы, о грязных вещах, которые я проделывала с горячим незнакомцем. Я позволила своей голове расслаблено покоиться на его предплечье.

Он протянул ноги в салоне. На нем были джинсы и кожаные комнатные тапочки.

— Мы все равно не спали.

Мы?

Я выровнялась и прищурилась в сторону темной стороны лимузина. Конечно же, откинув голову назад и закрыв глаза, там сидел Сет.

Все внутри меня сжалось. Колин доверял ему, но мое чутье — нет. Одна вещь — спать с женатым мужчиной, но совсем другая — стать свидетелем того, как жена этого мужчины возвращается домой из постели другого. Он знал слишком много о нашем образе жизни и он мог уничтожить нас, видя все грязные детали.

Колин прижался губами к моему виску.

— Не переживай насчет него. Я истощил его, — он отклонился назад, чтобы посмотреть на меня под блеском верхней подсветки в машине. — Ты и сама выглядишь довольно истощенной.

Впервые за несколько часов я подумала о том, как выгляжу. Спутанные волосы, помятое платье, размазанная тушь, отсутствие трусиков. Засосы и опухшие губы.

Веки горели от болезненного чувства потери. Я мечтала о такой ночи, как эта, так много раз, и жаждала такого мужчину, как Логан. Мужчина в точности как он, по факту, с темным шлемом и властным характером. И теперь все это закончилось. Теперь он исчез, и я даже не уверена, был ли он на самом деле.

Колин прижал ладонь к моей щеке, поглаживая пальцем там, где я еще чувствовала тепло от щеки Логана.

— Твоя истощенность делает тебя только красивей, — улыбнулся он. — Расскажи мне все.

Даже в четыре часа утра короткие волны его угольно черных волос были идеально зачесаны. Его голубые глаза блестели от предвкушения, когда он устроился на своем месте и ждал.

Я хотела выплеснуть все. Танец, отсутствие разговоров, свою неуверенность, выдержку Логана и боль, которая до сих пор свирепствовала в моем желудке. Я посмотрела в противоположную сторону лимузина, и заметила глаза Сета.

Ублюдок. Он был любовником Колина, а не моим лучшим другом. Я не могла поделиться подробностями моей интрижки перед ним. Он просто еще одним способом вмешивался в отношения между мной и Колином.

Я похлопала Колина по бедру, пялясь на него.

— Это было мило.

Его рука напряглась вокруг меня. Он знал, что я не стану разговаривать, и знал, почему. Когда я подняла на него взгляд, он пялился на Сета с печалью на лице. Колин наклонился к моему уху, и прошептал:

— Справедливо. Но я хочу услышать все, когда мы доберемся домой.

Я кивнула прищурилась, когда заметила странное выражение на его лице.

— Что?

— Держу пари, о гонках ты сегодня и не думала, — он потер свой подбородок. — Или о своем сексуальном приключении в лифте с мистером Таинственным.

Он был прав на счет этого. Логан успешно овладел каждой частью меня, в том числе, и мыслями в моей голове.

— Нет. Не думала, — я посмотрела на Сета, и он закрыл глаза. Улыбка зарождалась в уголках его рта. Мне и вправду не нравилось то, что он был в курсе моей встречи с Неуловимым.

Колин глубже вжался в свое сиденье, опустив руку на мою спину и притянув меня к своей груди.

— Звучит так, будто сегодняшняя ночь успокоила ту боль, которую ты в себе вынашивала.

Эти слова доказали, насколько хорошо он меня знал. Я не раз упоминала о своей злости после встречи с Неуловимым. Черт, я едва ли могла признаться в этом сама себе.

Неуловимый.

Одна мысль о его имени посылала дрожь по моему телу. И это было тем, что сбивало меня с толку.

А когда я думала о Логане? Та же самая проклятая дрожь. Я отказывалась жаждать двух мужчин. Я не хотела двоих.

Я хотела одного. Того единственного. Спутника, любовника, кого-то, кто сможет держать меня возле себя всю ночь напролет и целовать меня, когда я проснусь утром. Того, с кем я смогу вступить в схватку. Того, кто будет бороться за меня.

Я хотела легендарную любовь. Любовь, которая проявит себя в самой высшей степени. Такую, которая заполнит пустоту в моем сердце простым прикосновением, мыслью, молчаливым взглядом.

Но обстоятельства не позволяли мне такого рода отношения. Так что я заполняла свою пустоту сексом, надеждой, которая, возможно, принесет… что-то большее, чем борьба и интрижка на одну ночь.

Это я находила в обоих — в Неуловимом, и в Логане. Но успокоила ли хоть одна из этих ночей мою пустоту?

Я была более чем уверена, что просто поменяла одну головную боль на другую.