Хозяйка

Глава 3

Ехали почти весь день. Сказать, что это была пытка — ничего не сказать. Я сначала клялась себе, что никогда больше не сяду на лошадь. Потом, подумав, поняла, что не получится. Нужно будет учиться самостоятельно держаться на этой скотине. Со мной мучился и весь отряд. Ехать быстро не получалось и они плелись почти шагом, иначе я просто свалилась бы им под ноги. Их пристальное внимание, раздражение и недовольство я ощущала просто физически. Мелькали иномирные пейзажи, но рассмотреть их толком мешала сильная боль в спине и стертых ногах.

Где-то в середине пути сделали большой привал. Меня сняли с лошади, и я некоторое время так и стояла, раскорячившись и привалившись спиной к спасителю. Им оказался Назар. Постояв немного, подождав пока ноги начнут мне повиноваться и не дождавшись этого, он подхватил меня на руки и отнес, посадив на расстеленную кем-то попону. Сил не было, все они ушли на то, чтобы удержаться на проклятой лошади и не орать от боли. Молча легла, свернувшись калачиком и стиснув зубы. Кожи на внутренней поверхности бедер, по ощущениям, не было. Там жгло огнем, и было мокро. От боли темнело в глазах. Нужно было что-то делать. Проложить нижнюю юбку я боялась — присохнет, а отдирать потом будет невыносимо. Как поеду дальше — не представляла. Сейчас просто лежала, ожидая, когда станет хоть немного легче. Нужно смыть свой и конский пот, а потом попробовать лечить себя самой. Если нарастила волосы, то смогу нарастить и кожу. Лежала, закрыв глаза.

Ко мне кто-то подошел. Сел рядом. Глянула — герцог. Он молча показал мне свою ладонь в крови.

— Это было на седле. Что у вас под юбкой?

— Короткое белье.

— Насколько короткое?

Я чиркнула рукой по месту края трусиков. Герцог зло зашипел.

— Покажите, где я могу смыть кровь. Потом попробую восстановить кожу, — примирительно заговорила я.

Меня подхватили на руки. Мужик тащил меня в лес вдоль ручья, около которого устроили привал. Когда нас не стало видно за кустами, остановился, опустив меня на траву. Бедра разлепились, и у меня вырвался стон. Мне вторил злой стон начальства.

— Не злитесь. Очень больно, невозможно сдержаться.

— Я не на вас злюсь. Марашка видела ваше исподнее?

— Видела.

— Заходите в ручей. Я принесу попону. Попробуйте лечиться. Позже будет еда. Я ушел.

Я подождала, пока он скроется из виду и, отвернувшись и раскорячившись, заглянула под юбку. Лучше бы не смотрела… Как я ехала последнее время? Сжав зубы и терпя изо всех сил, не желая стать посмешищем уже за дело и уронить себя в чужих глазах — вот как. Доброго отношения к себе я не видела, а давать повод для очередных усмешек не хотела. Холодная вода обожгла огнем. Я закричала от боли и, оступившись, села в ручей прямо в юбке. Сидела и плакала. Послышался топот, и я заорала сквозь слезы: — Вон! Уйдите отсюда! Справлюсь сама.

Из-за кустов никого не появилось. Тихий разговор отдалялся. Задрав юбку, стала на колени в воде, давая ей омывать бедра. Постепенно ледяная вода подействовала, как обезболивание. Стояла, пока не перестала чувствовать ноги от холода. На берегу развернула попону, которую перед этим швырнули из-за кустов. Сняла и выкрутила верхнюю и нижнюю юбки. Прилегла и сосредоточилась на болевых ощущениях. Представляла, как боль уходит, и какая кожа там чистая и здоровая, плотная и гладкая. Отвлекалась от исчезающей боли, прислушиваясь к звукам на поляне. Оттуда тянуло дымком и запахом мяса, подгорающего на огне. Вкусно… Рот наполнился слюной. Согнув ноги в коленях и слегка раздвинув их, легла на спину и прикрылась мокрой юбкой. Закрыла глаза на минутку и поплыла.

Сколько спала — не знаю. Меня легонько трясли за плечо — герцог.

— Пора ехать, вставайте.

Вскинулась и потянула на себя… герцогский жупан? Провела рукой по внутренней стороне бедра и потрясенно протянула:

— У меня получило-ось.

— Я знаю.

— Откуда? Вы что, рассматривали?!

— Ну да! Мне же нужно было воспользоваться вашей беззащитностью. Как я мог такое упустить? — зло прошипел он сквозь зубы, — пора ехать. Тут штаны, оденьте под юбку. Она еще слегка влажная, в дороге высохнет. Поедите в пути, мы и так задержались.

— Спасибо, добрый начальник. Уйдите, пожалуйста. Я одеваться буду.

Он молча ушел на поляну. Скоро мы уже ехали дальше, а я, уцепившись одной рукой за пояс всадника, давилась всухомятку хлебом и жестким мясом, с трудом удерживая их в руке. Да что вообще происходит? Где обещанное доброе отношение? Когда в очередной раз еле подхватила мясо в воздухе, просто швырнула еду на дорогу. Не сдохну.

В город въезжали ночью. Света на улицах не было. Перед каждым всадником над землей плыл светящийся теплым светом шар, освещая каменную мостовую. Темнели высокие и низкие строения, иногда доносились запахи еды, дыма или навоза. Слышались какие-то звуки.

Я воспринимала все это заторможено, сквозь сон или полуобморочное состояние. Кожу я на этот раз не снесла, но вот боль в зафиксированных в одном непривычном положении и почти вывернутых суставах была почти невыносимой. Неприятные ощущения в спине я пыталась облегчить, распластавшись на мужчине, используя его, как разгрузку. Он понимал это и ехал, склонившись вперед, бедный. Хоть один добрый человек — думалось мне. Как его там зовут? Сквозь сон не вспоминалось ничего. Меня сняли с коня и понесли в помещение. Было темно. Головой бы не стукнул обо что-то — плыло в голове сквозь плотный туман.

Сгрузили на что-то мягкое, я сонно оглянулась — полумрак в комнате. От меня воняло потом — моим и лошадиным. Поморщилась, но мыться сил не было, не буду проситься. Меня осторожно раздевал герцог. Я была не против. Что он там не видел? Туфли, штаны, юбка, корсаж… Вынимая корсаж из-под меня, приподнял и притянул к себе, и я уткнулась носом ему почти подмышку. Он тоже пах совсем не духами. Укрыл меня одеялом. Вытащил шпильки из косы и расплел ее, опустив волосы с кровати. Дверь скрипнула, в коридоре послышались негромкие мужские голоса — герцога и охранника? Заботливый. Работодатель.

Утром проснулась очень поздно — солнце стояло высоко, почти в зените. Комната днем выглядела неплохо — большая, светлая. На стенах гобелены в цветах, гладкий ковер почти во весь пол. Ткани на окнах слишком много и в ширину, и в длину — шторы лежали волной на полу. Высокие кованые подставки под толстые желтые свечи. В углу дверь. Надеюсь, что там ванная и туалет. Встала с трудом. Суставы еще болели. Но это ничего, просто нужно расходиться. Поковыляла в угол. Да, это то, что мне нужно. Ниша, полностью занимающая дальнюю стену, огорожена бортиком наподобие маленького бассейна. Кранов нет. Воду сюда носят или как? Самой не разобраться.

Выглянула, приоткрыв дверь в коридор. Охранника, голос которого слышала вчера, не было. Я дождалась, когда мимо пройдет какая-то женщина. Попросила ее прислать служанку. Девочка пришла немедленно. Черненькая, симпатичная, как и все тут. Вымыться хотелось невыносимо, поэтому сразу заговорила по существу:

— Как мне помыться и где взять одежду?

— Да, Хозяйка, сейчас, я быстро. Меня зовут Яшка, я ваша служка буду. Я пока на испытании, если не понравлюсь вам, то другую служку пришлют. Но я все тут знаю, буду стараться, — лепетала Яшка, набирая бассейн. Отверстия обнаружились почти под потолком, вода водопадом хлынула вниз. Я подставила руку — теплая. Сил не было ждать, и я, раздевшись, стала под водопад. Волосы намокли и оттягивали голову. Вода текла по запрокинутому вверх лицу — я блаженствовала.

— Это не самая красивая комната, но здесь самая большая моечная. Я думаю, что вас поэтому тут и поселили. Я и сама бы эту комнату выбрала. В этом крыле самая красивая комната у госпожи Марияны, потом та, что рядом с ней, но моечная там с корытом из камня — холодным. А тут деревом выложено — тепло, — щебетала девочка, выливая мне на голову пахучую липкую жидкость. Я лежала в бассейне и понимала, что жизнь налаживается.

— Кто такая Марияна?

— Невеста герцога. Она приезжает погостить каждые три месяца. В тех покоях рядом с ней живет ее мамка. Она же не приедет одна — не положено. Но там холодное каменное корыто.

— Ты сказала — покои, там не одна комната?

— Там три: большая комната, спальная и моечная, но там хо…

— Я поняла, поняла.

Главное, что я поняла — у меня сейчас есть неисчерпаемый источник информации. Ей нужно просто подбросить тему — и готово, дай бог переслушать все. Вымывшись, вытерлась и, закрутив волосы чалмой из полотенца, вышла в комнату. Яшка раскладывала на убранной кровати платье — длинное, в пол, из серого бархата с золотистой шнуровкой корсажа. Белая рубашка, отделанная кружевами, лежала рядом.

У меня глаза полезли на лоб.

— Яшка, я же сдохну в такую жару в бархате. Что, больше нет ничего?

— Так вы же без одежды, так герцог сказал госпоже Марияне дать что-нибудь на первый случай. Она спросила, какой у вас цвет глаз. А он сказал, что серо-голубые. Так она под цвет и дала платье. И рубашку, и нижнюю юбку. А потом вам сошьют все новое или выберете готовое.

— А готовое где можно выбрать? — заинтересовалась я.

— Так торговцы принесут, только позвать. Есть тут одна госпожа, у нее самые лучшие наряды — она каждый раз новые придумывает. Двух одинаковых еще не шила.

— А почему ее не позвали?

— Не знаю, может, вам срочно нужно было одеться?

— Отнеси наряд госпоже Марияне, поблагодари ее за внимание и вели кому-нибудь позвать ту торговку. Мне не к спеху. Скажи ей, что нужно несколько платьев для жары, исподнее и, ладно — про обувь поговорю с ней сама. Я пока не принимаю никого, отдыхаю. Жду, когда накормят. А где у вас все едят?

— Так утром — у себя, в обед — тоже, а вечером все собираются в большом зале. Правда, когда гости, то и обедают все вместе.

— А сейчас гости или не гости?

— Так узнаю и скажу вам.

Забавная девочка, такое впечатление, что я старше лет на двадцать. В дверь постучались. Я, сидя завернутой в покрывало, ответила. В комнату вошла женщина с подносом, на котором было полно еды. Я улыбнулась с предвкушением и попросила поставить поднос ко мне на кровать. Глаза разбегались от этого изобилия. Поблагодарила и отпустила ее. Закутавшись в покрывало, отвернулась от двери, чтобы не сверкать голым телом и принялась за еду.

Женщину-швею привела сама Яшка. Ее звали Агата, и она пришла совсем без товара, но очень быстро. Ей нужно было посмотреть на меня, чтобы предложить подходящую одежду. Я, волоча на себе покрывало, прошла в ванную и там дала ей возможность снять мерки. У меня не было даже запасных трусиков, я извинилась за это. Она махнула рукой — была занята. В местной моде я ничего не понимала, поэтому попросила все подобрать на ее усмотрение. Только просила найти или пошить мне темные брюки с высокой талией, а лучше — двое и посоветовать, где найти обувь, в том числе высокие сапоги на небольшом каблучке. Я намеревалась учиться верховой езде. Такой поездки я больше не переживу.

Пока мы снимали мерки в ванной, мне принесли письменные принадлежности. Проводив Агату, задумалась, что можно написать? Записку проверят. Достав из своей сумочки шариковую ручку, написала, что прошу прощения за то, что заставила их беспокоиться. Что у меня все более чем хорошо, просто отлично. Я имею возможность заняться любимым делом. Меня тут ценят и оберегают. Нужно помочь людям. Увидимся через год. Сочините что-нибудь и увольте меня с работы. Целую всех и очень люблю. Не скучайте. Ваша Наташка.

Яшка умчала записку. Обед я просила не приносить, как и ужин. У меня еще оставалось полно еды с подноса. В том числе экзотические фрукты. Любопытно было попробовать их. Оранжевые сливы были и у нас, но вкус у этих был насыщеннее. А вот виноград был мелковат. У нас таким был бескосточковый кишмиш. А в этом косточки были, хоть и мелкие.

Под самый вечер, когда я уже собралась укладываться спать, подошли Агата с Яшкой, принесли одежду. Я влезла в батистовые штанишки и короткую сорочку, и начались примерки.

Тряпишницей я никогда не была, но сейчас в одежде возникла острая необходимость, и еще интересно было взглянуть на местную моду для знати. Несколько платьев сразу оставила. Основное я поняла — длина почти до земли. Видны только носочки обуви. Моя юбка была короче, и стало ясно, почему мужиков закоротило при виде голой ноги. Для них, скорее всего, это эротика. Хотя все равно — странно. Ведь у всех были жены или любовницы. Смотри на ноги — не хочу. Или чужое интереснее? Так — подобие халата или туники, ночнушка, штанишки. Рубашки под платья, корсаж. Завтра мне будет в чем выйти. Штаны и остальное необходимое, а главное — платье для торжественного представления местному высшему обществу, Агате предстояло пошить.

Назавтра я намерена была пойти в библиотеку. Хотелось скорее посмотреть, что такого интересного там есть? Узнать, что это за мир? Что за записки предшественницы и кто она была, какую жизнь прожила здесь? Поинтересоваться, получилось ли передать весточку моим родным? Любопытно было увидеть дворец. Я намеревалась строить здесь если не дружеские, то партнерские отношения. Попробую все-таки поверить местному начальству. Поэтому нужно знакомиться, общаться, впитывать информацию.