Сначала она подумала, будто они снова собираются в тот же рыбный ресторанчик, в который ходили в прошлый раз, но Руджеро приготовил для нее сюрприз. Они поехали в центр города. Это самое старинное место в Неаполе. Девушке было приятно оказаться здесь.
Полли сразу же тут очень понравилось. Старинные домики с яркими витринами магазинов, узенькие улочки, освещенные вечерними огнями ресторанов. Казалось, сам город приглашает их на вечернюю прогулку.
— Эта часть Неаполя самая загадочная, словно другой мир, — сказал Руджеро.
— Да, мне здесь нравится больше, чем в деловых районах.
— Вот и мне тоже. Здесь люди совсем другие. Выпьем кофе?
Они нырнули в небольшой кафе-бар, где к ним сразу же подлетел услужливый хозяин и пригласил за один из самых удобных столиков.
— Как здесь уютно! — радостно проговорила девушка. — И хорошо, что это не шикарный ресторан, где бы я чувствовала себя плохо одетой.
— Господи, а сейчас чем ты не так одета? Скажи мне, почему ты себя вечно критикуешь? Зачем ты вечно к себе придираешься?
— Ну… наверное, потому что я не такая, как она, — пролепетала Полли.
— То есть Сапфира. Ты сравниваешь себя, с ней, — произнес он, словно только что все понял.
— Помню, как мне всегда хотелось, чтобы мне подарили розы… Ведь ей так часто дарили розы! И вот однажды это случилось. Точнее, парень, который был в меня влюблен, принес мне шиповник.
— А в чем принципиальная разница?
— Мне объясняли, каждый цветок имеет свое значение. Красные розы — признание в любви. Чайные розы — на память. Ей всегда дарили только красные розы. Это так романтично. А шиповник — так приземленно.
— Я так не думаю, — задумчиво сказал Руджеро.
— Но шиповник можно нарвать где угодно.
— Так значит, ты так оцениваешь красоту? По критерию редкости? Значит, простое и распространенное не может быть красивым? Ты меня удивляешь.
Она лишь рот открыла.
— Теперь я многое понимаю, — проговорил он. — Как будто читаю твои мысли.
— Ну, мои мысли ни для кого не секрет, — натянуто произнесла девушка.
— Неправда. Это тоже притворство. Ты упрекаешь меня в том, что я всего лишь играю роль отца. Но ведь ты тоже играешь роль — разумной медсестры, твердой и надежной, у которой нет своей жизни.
— Но ведь так и должно быть…
— Теперь все изменится. Ты должна знать: у тебя есть своя жизнь.
— Хорошо, — медленно проговорила она. — Пусть так. Но ведь у любого человека есть свои тайны. И их не обязательно рассказывать всем подряд.
— Можешь хранить свои тайны от кого угодно, только не от меня, — торжественно провозгласил Руджеро.
Полли мотнула головой, и ее длинные волосы упали на лицо. Он протянул руку, желая их поправить, но она так посмотрела на него, что он даже ахнул и отдернул руку. Она похожа на маленького затравленного зверька, подумал он.
Девушка услышала его вздох, но истолковала по-своему.
— Ты обманываешься. Она все еще с тобой. Ты ищешь ее черты в моем лице, постоянно сравнивая нас.
— Нет, — всплеснув руками, воскликнул Руджеро. — Раз ты об этом говоришь, значит, ее образ властен над тобой, а не надо мной! Полли, постой, куда ты?!
Она вскочила и убежала, оставив его одного.
— Да беги же за ней, парень! — посоветовал хозяин кафе, подмигнув ему. — Заплатишь позже.
Он бросился прочь из кафе. Но девушка исчезла, словно ее никогда и не было.
Уж не призрак ли она сама? На улице ее нет, значит, она скрылась в одном из многочисленных заведений, которые еще открыты в столь поздний час.
Руджеро заходил в каждый магазин, но Полли нигде не было.
Не может же быть, чтобы она совсем исчезла!
Повесив голову, он бродил по улочкам, вглядываясь в лица встречных прохожих и всматриваясь в светящиеся витрины. Ему было досадно. Прожив с ней в одном доме довольно долгое время, он так и не удосужился взять ее номер телефона. Прошел час, и он вернулся в кафе-бар.
Скорее всего, она просто ушла домой. Надо позвонить и узнать.
Но тут хозяин кафе кивком головы указал на столик в углу. Руджеро посмотрел туда и ахнул: там сидела молодая женщина со светлыми, аккуратно подстриженными волосами. Когда она обернулась, он узнал ее.
— Ты… ты, — только и вымолвил он.
Полли стала похожа на эльфа — хорошенькая, маленькая, почти прозрачная, с высокими скулами, которых раньше не было видно за длинными волосами, и лебединой шеей. Руджеро так и стоял, пораженный в самое сердце. Тогда она поднялась и прошагала к выходу и только у двери вызывающе оглянулась.
Он тут же пришел в себя и бросился за ней. Поймав ее на улице, удержал за руку.
— Ну и где же ты была? — спросил Руджеро, не отпуская ее руку. — Нет, постой!
— Отпусти.
— Чтобы ты опять исчезла? Никогда! Как тебе удалось раствориться в воздухе?
— Может, просто зашла вон туда? — и она указала на мужскую парикмахерскую, расположенную рядом с кафе-баром. — Туда бы ты точно не догадался зайти.
— Но ведь это мужская…
— Знаю. Они подумали, я сошла с ума, но я уверила, что это мое давнее желание.
— Но… это точно ты? — он пристально разглядывал новую Полли.
— Ну конечно я, — она сделала ударение на последнем слове.
— То есть… ты хочешь сказать, я тут бегаю, буквально с ума схожу, тебя разыскивая, а ты в это время преспокойно делаешь стрижку?
— По-моему, самое время. Мне уже давно надо было подстричься. Ты мне подал отличную идею.
— Я ни слова не говорил. Полли, может, ты напилась? Ты как-то странно себя ведешь.
— Нет, не я! Ты весь вечер сегодня вспоминаешь Сапфиру!
Руджеро уставился на нее, ничего не понимая.
— Господи, опять! Зачем ты постоянно упоминаешь о ней?
— Потому что я вижу ее образ в твоих глазах.
— Кажется, это ты сошла с ума. Я уже давно забыл о ней. Понимаешь, я-то победил своих призраков, теперь настала твоя очередь. Тогда ты помогла мне, теперь я готов помочь тебе.
— Но ведь она была такой красивой и очаровательной и…
— Прекрати! Дай мне хоть слово вставить, — простонал он. — А тебе никто никогда не говорил, что ты самая замечательная на свете? Нет?
Полли помотала головой.
— Ну, хоть чем-то я тебя удивил, надо же! Ты яркая, забавная и… красивая.
— Я не…
— Лучше помолчи, — Руджеро погрозил пальцем. — Если ты сейчас скажешь, мол, ты некрасивая, я сильно разозлюсь.
— Но ведь по сравнению с ней…
— Может, перестанешь сравнивать?
Увидев выражение ее лица, он быстро добавил:
— Ее тут нет. Тут только мы с тобой. Я смотрю на тебя и говорю тебе, что ты просто великолепна. Почему ты смотришь на меня так?
— Как?
— С выражением полного неверия на лице, словно я говорю чушь.
Руджеро схватил девушку за плечи. Не успела она опомниться, как он уже страстно целовал ее. Он обнял ее и крепко прижал к себе. Это не был нежный дружеский поцелуй, это был поцелуй мужчины, которому нужно сломить преграду. Ее возбуждение достигло предела. Такого с ней еще никогда не случалось.
Полли попыталась обнять его в ответ, но он неожиданно ее отпустил.
— Прости, — хрипло проговорил Руджеро. — Мне жаль, прости, прости, прости! Я же обещал, этого никогда не произойдет! Я не хотел нарушать данного слова, но…, — он перевел дыхание. — Кажется, дело в том, что я ужасно невоспитан.
— Невоспитан? — спросила Полли дрожащим голосом.
— Ну, упрям. Я считал: люди должны смотреть на мир моими глазами, я всегда настаивал на своем. Но из этого ничего хорошего не получается. Ну, ты хоть поняла?
— Что я должна понять? — пробормотала она.
— Что ты красивая. Убедил я тебя?
Она хотела было сказать «нет» и попросить его попытаться сделать это еще раз, но здравый смысл все-таки победил.
— Убедил, — сказала девушка и постаралась улыбнуться. — Практические доказательства иной раз бывают на редкость убедительными.
— Кажется, ты на меня злишься.
— Нет.
— Да! Слышу по твоему голосу. Ты же сейчас расплачешься! Не волнуйся, теперь я буду вести себя достойно.
Руджеро подошел к ней поближе, так, что между ними осталось всего несколько сантиметров, и тут она поняла: он тоже дрожит. Так же, как и она.
— А я никогда вас и не сравнивал, — признался он. — Даже тогда, после аварии. Но теперь… Может, вообще забыть?
— Идет. Знаешь, а я ведь жутко проголодалась.
— Ну, мы недалеко ушли от кафе.
Они свернули за угол, прошли мимо ювелирного магазина. Руджеро притормозил и потянул девушку внутрь. Там на витрине была брошь в форме розочки.
— Шиповник, — шепнул он.
— Вот видишь, — сказала она, улыбнувшись, — я же говорила, их везде полно.
— Но таких нет нигде, — загадочно проговорил он. — Это довольно редкий вид. И он похож на тебя.
И тут Полли присмотрелась к украшению повнимательней. Действительно, она никогда еще не видела таких красивых вещей.
— Я не могу это принять, — выдохнула она.
— Просто обязана! Она же словно для тебя сделана!
Без лишних слов Руджеро взял брошь и приколол к ее платью. Вещица выглядела просто идеально. Девушка попыталась разглядеть ее. Ее глаза сияли как два солнышка.
Дальше Руджеро повел Полли в уютный ресторан. Тут витали такие запахи, что от них кружилась голова. Или, может, это от предвкушения счастья?
Заказав спагетти с неаполитанским соусом, он заметил: девушка отчего-то смутилась.
— Что такое? — тут же спросил он.
— Наверное, я выгляжу довольно странно.
— Ну, немного смущенно, я бы сказал. Для меня ты человек одновременно хорошо знакомый и совершенно незнакомый.
— Да уж, так и было задумано, — призналась она. — Я еще и сама не знаю новую себя. И учти, я еще не раз нас с тобой удивлю.
— Это еще ничего. А вот бедный Брайан, наверно, будет в шоке!
Полли чувствовала себя такой счастливой, что чуть не задала вопрос: «А это кто?», но вовремя спохватилась.
— Ну, он-то уже привык к моим штучкам, — неопределенно ответила она.
— О, неужели? Мужчина, которого ничем не удивишь, да?
— Ну, прекрати издеваться, а! — девушка невольно рассмеялась.
— Хочешь сказать, он не такой? Погоди секунду, сейчас я его тебе опишу. Это значит такой умник в очках и с козлиной бородкой. Нет?
— Ну, это тебя совершенно не касается, так что не надо и строить догадок, — сказала она, пытаясь придать своему голосу твердость.
— Просто ты никогда не рассказываешь о нем. Обычно, если человека любят, о нем постоянно твердят всем окружающим. А ты молчишь. Значит, он для тебя не так много значит.
Невольно Полли вспомнила их с Руджеро недавний поцелуй, который еще горел на ее губах.
От ответа ее спас пришедший вовремя официант. Он принес вино и разлил его по бокалам.
— «Lacrima Christi del Vesuvio», — Руджеро прочитал название вина по-итальянски.
И тут Полли протянула ему руку.
— Привет, — сказала она. — Меня зовут Пенелопа. Мы только что встретились. Он пожал ее ладонь.
— И в самом деле. Так Полли это сокращенно от Пенелопа?
— Да. Когда я была ребенком, меня называли Пенни, но мне это имя не нравилось, поэтому я переименовалась в Полли.
— А мне нравится — Пенелопа, — кивнул Руджеро. — Я читал об этой героине мифов в школе. Жена Одиссея, которая ждала его двадцать лет. Честная и мудрая женщина.
— Ну нет, она была обыкновенной занудой, — твердо заявила девушка. — Ты бы не заставил меня ждать двадцать лет, не сообщив о себе ни весточки, а?
— Но тогда не было ни телефонов, ни почтовой службы, — начал было он, но тут же спохватился, увидев на ее лице лукавую улыбку.
— Впрочем, ты прав. Некоторые называют меня мудрой, и тут я похожа на нее, — ответила Полли. — В школе я часто спасала друзей от разных неприятных ситуаций, а потом рисковала собственной головой. Мне всегда хотелось быть смелой. Я пыталась изо всех сил, но мне кажется, на самом деле я не такая. Я рассматривала для себя много различных вариантов профессий — актриса, дизайнер одежды, дипломат, — вес что угодно, лишь бы хоть как-то повлиять на мир.
— Но представители других профессий тоже многое могут изменить, — проговорил Руджеро, снова наполняя бокалы. — Здесь все просто — будь самой собой.
— Кем это — половиком для вытирания ног? — резко спросила она.
— Ты опять? — погрозил он.
Они чокнулись, бокалы звякнули. Полли и Руджеро рассмеялись.
— Ну тогда, — сказала она, сияя от радости, — сегодня я буду Золушкой на балу.
— Готова ли Золушка к основному блюду?
И они перешли к трапезе. Девушка первый раз пробовала то, что ей принесли. От наслаждения она закрыла глаза.
— Вот, вот, — удовлетворенно заметил Руджеро. — Это именно та реакция, которой я ожидал. Будешь еще?
— Да, да, да!
Наконец они перешли к сладкому, кофе и ликеру. И тут Полли сказала:
— Кстати, если говорить снова о профессиях и работе, то у меня вопрос. Как у тебя дела на заводе? И как твоя рука? Не болит?
— Там полно дел. На данный момент меня обсуждают все мои сотрудники.
— Еще бы!
— Слава богу, было доказано, авария произошла не из-за неисправности мотоцикла. Во-первых, и свидетелей много, а во-вторых, после этого случая мотоцикл тщательно проверили и протестировали, уже без меня. Впрочем… мне тяжело слушать сплетни. Все утверждают, будто я немного того…
— Да, да, а я могу это только подтвердить. — Девушка злорадно усмехнулась.
— Ах ты, маленькая злобная ведьмочка!
— Забыл? Я же Золушка!
Так они проболтали довольно долго. Вдруг послышался бой часов, настоящих старинных часов.
— Что это? — встрепенулась Полли и стала озираться по сторонам.
— Как что? Это же полночь! — широко улыбнулся Руджеро. — Не боишься снова превратиться в замарашку?
— Да уж, — она невольно загрустила. — А я и забыла, что для всех золушек всегда настает полночь, когда надо сбросить шикарный наряд и возвратиться к плошкам и поварешкам.
В этот момент он приблизился к ней и совершенно точно поцеловал бы, если бы она не прижала палец к его губам.
— Ни-ни. А ведь и правда пора домой, — прошептала девушка. — Бал окончен.
— Но ведь ты должна непременно потерять свою туфельку, а?
Полли мотнула головой.
— Это точно не про меня. Я же вымуштрованная медсестра. Всегда на страже порядка.
Его улыбка была чересчур грустной. Они взялись за руки и зашагали по кривым узеньким улочкам города.