И всё-таки оно есть…

День пятый

Ксения просыпалась медленно. Словно выбираясь из огромной перины, в которую провалилась. Открыв глаза, она первым делом увидела безмятежное лицо Миноса. Вспомнив при каких обстоятельствах засыпала, Ксения облегченно вздохнула. Услышав ворчание в области ног, Ксения взглянула и увидела приподнятую кошачью голову сонного Шелтона. Искать Васю не было необходимости, потому что она лежала в крепких его объятьях и его теплое дыхание приятно щекотало шею.

— Привет суженый, — тихо сказала Ксения.

— Привет, — так же тихо ответил Василий.

— Давно не спишь?

— Только что проснулся.

— Как твое самочувствие?

— Как всегда после ночи с тобой. Счастливый и довольный.

— Я рада. Думаешь твой пациент окреп?

— Я так понимаю, что он оказался в нашей с тобой постели в чисто лечебных целях.

— Да, как и ты, он оказался в МОЕЙ постели в чисто лечебных целях. — Минос открыл глаза и изумленно встретился взглядом с Ксенией.

— О! — только и смог произнести потрясенный молодой человек.

— Доброе утро! — радуясь тому, что пациент скорее жив, чем мертв, произнесла Ксения.

— Доброе утро! — растеряно ответил Минос.

— Доброе утро! — эхом сказал Вася. Минос перевел взгляд на Василия и Ксения почувствовала, что разум покидает их пациента.

— Как вы себя чувствуете, Минос? — вежливо спросила Ксения.

— А мы пока еще на Вы? — с надеждой спросил Верховный.

— Ну, все зависит от вашего отношения к этому вопросу, — не смогла удержаться Ксения, — если проведя ночь с девушкой вы еще можете говорить ей «вы», то это прекрасно. Но если возникают некоторые сложности, то можно, конечно, и на «ты». — Верховный был страшно смущен и растерянно смотрел на царевича, не зная, искать в глазах Василия то ли помощь и поддержку, то ли насмешку и ревность. Ксения прервала его размышления:

— Минос, не могли бы вы объяснить, как вы дошли до такой жизни и как оказались кормом для вампиров? — Минос вздрогнув протянул руку к следам от клыков и изумленно уставился на Ксению.

— Что шрамы исчезли? Это бывает с теми, кто со мной спит, — спокойно объяснила Ксения. Минос перевел снова взгляд на Василия.

— Василий, а как вы относитесь, что кроме вас кто-то еще оказался в постели Ксении?

— Мне то что? Этот вопрос вам придется выяснять с Ангелом, так как вы заняли его место. — Камышовый кот в ногах Ксении что-то проворчал.

— Ваше высочество, — чопорно произнес Василий, — ваше мнение по этому вопросу мы все знаем. — Минос ошарашено сел на кровати.

— Ксения, в вашей постели всегда так многолюдно?

— Минос, а вы случайно не внештатный корреспондент газеты «Копытом в рог или зачем нам магия»? — Ксению искренне веселила вся эта ситуация.

— Да, простите, вы правы. Я не должен был спрашивать.

— Точно. Но будет еще лучше, если вы ответите на мой вопрос, как оказались кормом для вампиров?

— Ксения, — с упреком протянул Вася, — до чего же ты грубое существо! Человек только проснулся, не умылся, не позавтракал, а ты его уже допрашиваешь?

— Мне казалось, что уложив его в свою постель, я имею некоторые права, — ворчливо ответила Ксения. — Но если ты считаешь, что жизненно необходимо сперва накормить допрашиваемого, а уж потом подвергать пыткам, то отправляйся, милый мой, на кухню готовить завтрак. Милица взяла отгул и раньше сегодняшнего вечера не вернется.

— Вот так всегда! Я с самого начала знал, что ты со мной только ради того, чтобы не готовить завтраки по утрам.

— А я этого никогда и не скрывала! — довольно ухмыльнулась Ксения, — Какая ненормальная откажется от дружбы с тобой, попробовав на завтрак твои бельгийские вафли?

— О, как ты жестока и коварна! — продолжая фиглярничать, с трагизмом произнес Василий, вставая с кровати, — вот подмешаю цианиду тебе в плюшки…

— Вася, шагай готовить, Сальери доморощенный. А то я имею неплохие шансы умереть с голода, не дождавшись цианида. — Василий покинул комнату, а Ксения порадовалась, что не потратила вчера время на то, чтобы его раздеть. Зная манеру Васи разгуливать в неглиже, она легко могла представить себе степень потрясения Миноса. Впрочем, Верховный Австралии и Новой Зеландии и так пребывал в состоянии далеком от нормального.

— Минос, — уже без подковырок заговорила Ксения, — пожалуйста, не обращайте внимание на весь этот балаган. Подобные дружеские пикировки вполне нормальное и обыденное явление в нашей компании. Наверное, подобная форма общения позволяет нам не сойти с ума, сталкиваясь с сюрпризами, которые нам преподносит жизнь.

— Да, я уже немного стал догадываться, что все не так мрачно, как кажется в первый момент, — извиняющимся голосом ответил Минос. — Просто, я не привык просыпаться в одной постели с личностями подобной вам.

— Очаровательно! — Не сдержавшись, фыркнула Ксения, — и что же это такое за понятие «личность подобная мне?»

— О, Боже! Ксения, извините, я сам не понимаю, что говорю. Наверное, это от большой потери крови.

— Не иначе как! Нет, я конечно, понимаю, что я не самая привлекательная женщина в Эфире! Но сказать после ночи проведенной в моей постели «личности подобной вам», — это уже слишком! — Ксения сама не могла объяснить, что ее разобрало измываться над несчастным Миносом. Скорее всего его растерянный вид вызывал непреодолимое желание привести его в чувства. С последним Ксения явно переборщила. Бедолага понял, что не может связать и пары слов, так чтобы не вызвать град насмешек со стороны Хранительницы и окончательно замолчал. Игра перестала быть забавной и Ксения вспомнила о том, что в сущности она очень добродушное и миролюбивое существо. А Минос не сделал ей ничего плохого. Можно даже сказать наоборот. Он первый предупредил ее о темной стороне Наблюдателя Фарэля.

— Минос, простите, моему дурацкому поведению нет оправдания. Скорее всего оно вызвано радостью, что вы вернулись к нам. Вчера вопрос вашего пребывания в этом мире вызывал серьезные сомнения. И, похоже, это взволновало всех нас сильнее, чем можно было ожидать. Давайте выберемся из этой двусмысленной ситуации, приведем себя в порядок и поговорим за завтраком. А пока я уступаю вам свою ванную комнату. У меня их в доме достаточно. Встав с кровати Ксения отправилась, в ближайшую ванну на втором этаже. Шелтон проследовал с важным видом за ней следом.

— Нам должно быть стыдно! — с полным отсутствием чувства вины сказала коту Ксения. Кот промурлыкал что-то явно философское.

— Вот только не надо говорить, что ты тут не при чем, — продолжила беседу Хранительница, — кто недовольно стучал хвостом по Миносу, ни капельки не стараясь смягчить обстановку? — Услышав очередную порцию кошачьего ворчания, Ксения ответила: — в данном случае поговорка «с кем поведешься от того и наберешься», может быть истолкована обоюдоостро. Запросто можно сказать, что находясь все время рядом с тобой, я стала жестокой и беспощадной. И не надо так демонстрационно фыркать. Сути вещей это не изменит. — Шелтон презрительно сделал вид, что последней реплики Хранительницы не слышал. Умывшись и переодевшись Ксения пришла на кухню. Минос сидел за столом и с наслаждением потягивал кофе. Василий успел приготовить завтрак и Ксения с удовольствием приступила к его уничтожению. Через несколько минут Минос преодолел смущение и тоже приступил к трапезе. Ксения радовалась, что Верховный ест молча. Она понимала, что большинство людей предпочитают обсуждать все вопросы за едой и даже в чем то понимала их. Но сама предпочитала есть в тишине, не отвлекаясь на разговоры. Особенно это касалось стряпни Васи. Есть блюда, приготовленные его руками, и при это отвлекать свое внимание на посторонние вопросы было, в понятии Ксении, просто преступлением. Закончив с завтраком, девушка осознала, что не видит ни Аси, ни Ангела. Василий затруднился ответить ей на этот вопрос и Ксения не стала на нем зацикливаться. Значительно больше она хотела получить ответы на свои вопросы к Миносу.

— Минос, вы готовы посвятить нас в свои злоключения?

— Да, спасибо, что позволили прийти мне в себя. Хотя мой рассказ не покажется вам особо длинным. В свое время я очень крепко повздорил с Наблюдателем Фарэлем по вопросу изменения мироустройства. Я не поддержал его проект и более того — выступил его ярым противником. Из десяти участников того заседания только двое выступили против. Это я и ваш Верховный Мудритель. Если честно, я не ожидал от него такой жесткой позиции. Но тогда он выступил очень решительно. Не знаю, что заставило его поменять свою точку зрения, но сейчас он поддерживает Фарэля и Влада. — Ксения впитывала каждое услышанное слово, наконец то получив возможность узнать все из первых рук. — Когда на турнире мы с вами встретились и я дал вам понять, что Фарэль не входит в разряд хороших парней, я очень надеялся, что вы сможете что-то предпринять. Фарэль тогда подошел ко мне и напомнил, что все мы связаны клятвой неразглашения совместных заседаний. Он сразу задергался и заподозрил, что я расскажу вам о его наполеоновских планах. Ну, а когда вы прибыли на заседание Синода, и сказали, что вас вызвали, тут он уверился, что я и есть его главная ось зла. С того заседания уйти самостоятельно мне не удалось. Кровососы Фарэля легко скрутили меня. Влад был категорически против, но Наблюдатель обезумел после смерти Ярицы. Тогда Влад стал настаивать на том, чтобы просто убить меня. Но Фарэль не мог отказаться от возможности покормиться с Источника жизни. — Ксению пробило ощущение де жа вю. Она вспомнила как Ламия погорела на том же. «Жадность фраера сгубила». — Вчера мне просто повезло. Фарэль решил таки покончить со мной. Но просто убить меня ему было мало. Он решил выпить меня до суха. Он не подумал, что выпивая кровь и энергию существа, несущего в себе Источник жизни, можно получить передозировку. Конечно, он не умер. Но пару ближайших дней в себя не придет. Его беспечность сыграла мне на руку. Он никогда не оставлял в комнате охрану, когда кормился с меня. Поэтому, я смог просто встать и уйти. — Минос замолчал, сделал глоток кофе, и продолжил, — мне некуда было идти. В этом полушарии у меня нет друзей. Я понимал, что меня очень быстро хватятся. И мне нигде не скрыться. Город я не знаю, да и любая ищейка вычислит мою ауру на раз. Мне нужно было не просто спрятаться. Мне нужно было спрятаться так, чтобы если меня найдут, не смогли забрать. Ваше имя само всплыло в голове. Я понял, что если мне не сможете помочь вы, то уже не поможет никто.

— Минос, а что за история с Виолеттой? — у Ксении мелькнула шальная мысль, что все это было лишь бредом больного.

— Ах, да. Буквально перед тем, как Фарэль начал свое кормление на мне, к нему приходила одна из членов гильдии наемников Виолетта. Он хотел нанять ее, чтобы она убила вас. Но она сказала, что вы заключили контракт с гильдией первой. И просто так она не может вас убить. Он поднял цену, и тогда мерзавка сказала, что вызовет вас на дуэль. Из-за Ангела. Но денег с него за это она взять не может. Поэтому, потом он сделает ей какой-нибудь заказ, который оплатит по двойному тарифу. На том они порешили. — Ксения сидела и мрачно смотрела в одну точку. Милый славный душка Фарэль начинал серьезно раздражать Ксению. Его постоянное, то скрытое, то не очень, вмешательство в жизнь Хранительницы, некоторым образом не соответствовало представлениям Ксении о спокойной, комфортной жизни. С этим надо было что-то делать, и как можно скорее. Встреча с Виолеттой тоже не обещала приятных минут, но это была проблема, как говорится, выходного дня. Вот она был и нету. А вот Фарэль это была величина, с которой приходилось считаться. Ксения задумчиво ковырялась ложкой в ванильном суфле. Ей очень хотелось найти радикальный способ решения этой проблемы, но пока такой возможности она не видела.

— Минос, я планирую сегодня созвать пресс-конференцию. Хочу сообщить общественности о планах нашей правящей верхушки. Не хотите выступить вместе со мной, для придания веса моему заявлению? — Верховный удивленно смотрел на Хранительницу.

— Ксения, вы хотите обнародовать планы Влада и компании?

— Конечно, пусть Эфир знает, что его ждет и на что его толкают. Одно дело объявить о принятом решении и быстро начать воплощать его в жизнь. В этом деле, сделав шаг вперед назад, уже не шагнешь. Человечество узнает правду и нам уже не скрыться. Я считаю необходимо поднять вопрос о референдуме. Нельзя доверить такой вопрос кучке алчных типов с манией величия. Если после моего заявления они сразу начнут действовать народ их просто порвет.

— А если они скажут, что ваше заявление ложь и бред спятившей бабы?

— Ну и отлично! Одной историей больше. Зато после этого не посмеют воплощать этот план в жизнь. Какая разница что будут говорить обо мне? Важно, что будет происходить в мире. — Минос изумленно смотрел на Ксению и похоже до конца не верил ее словам.

— Ксения, похоже я слишком долго общался с политиками. И не понимаю банальных вещей. Но встретить эфира, который не заботится о том, что о нем будут говорить совсем не просто.

— Перестаньте драматизировать, Минос. Их значительно больше, чем вам кажется. Просто вы общаетесь не в тех кругах. Я с такими сталкиваюсь ежедневно. Так что? Вы отказываетесь выступить со мной на пресс-конференции?

— Я согласен.

— Отлично. Тогда дело за малым надо позвонить Лави, — Ксения довольно потянулась к телефону и мысленно улыбнулась. Она заранее предвещала, как отреагирует Лави на предстоящие события. Он уже две недели сидел без работы и будет несказанно рад предстоящей встряске. Все произошло ровно так, как и ожидала Ксения. Лави был счастлив. Но в то же время ритор обиделся, что Ксения не сообщила ему тему пресс-конференции. Сославшись на то, что очень долго объяснять происходящее, Ксения быстро попрощалась с Лави.

— Вася, позвони пожалуйста Ангелу. Узнай где они и когда вернутся, — не то чтобы Ксения волновалось, но ей всегда было не спокойно, когда члены ее команды разбредались по разным углам в ответственный момент. А момент надо признать был нелегкий. Ксению преследовала какая-то мысль, которая никак не могла оформиться. Василий почувствовав смущение подруги, настороженно посмотрел на нее.

— Солнышко, все в порядке?

— Да, Вася все в порядке.

— Мне показалось? — царевич комично изогнул бровь и изобразил на лице маску подозрительности, — или ты пытаешься что-то скрыть от твоего суженого? — Ксения смущенно улыбнулась.

— Да, нет. Все в порядке. Точнее что-то есть, просто я еще не поняла что… Знаешь, такое чувство, что подсознательно я знаю, что что-то не так. Но это где-то очень глубоко. Слишком путано, да?

— Главное, что я понял, что ты хотела сказать. — Василий обнял Ксению за плечи, — ты должна доверять себе. И помнить, кто ты и на что способна. Ты не должна бояться.

— А я и не боюсь… Просто мне очень страшно, — прижавшись к груди царевича, Ксения немного успокоилась. — Ладно, давай отправимся в ресторан и проверим как там все идет. — Только в этот момент Ксения вспомнила, что они не одни на кухне. Оглянувшись на Миноса, девушка поняла, что только что развернувшаяся на глазах у Верховного сцена, смутила его значительно больше, чем пробуждение с ними в одной постели. В тот же миг Ксении захотелось избавиться от присутствия посторонних. Не то, чтобы она чувствовала какую-то неприязнь к Верховному… Но, ей хотелось хотя бы иногда оставаться наедине со своими друзьями и вести себя с ними так, как она к этому привыкла. Не оглядываясь на то, что нежность и открытость, которые они проявляют к другу, может кого то смутить или быть не верно истолкована. Ксения подумала, что возможно это усталость. Но при этом не видела, когда в обозримом будущем представиться возможность отдохнуть.

— Хорошо, пойдем в ресторан, — прервал ее размышления спокойный голос Васи, — хотя, я не понимаю, что ты там собираешься проверять. И так ясно, что все будет отлично. Нанятый персонал наверняка справится со своими обязанностями на ура. А уж о Шико и говорить не приходится. Поваров я нанял отменных. Гильдия обеспечит нам лучших наемников для охраны. Поверь Хризантема Павловна костьми ляжет, чтобы получить от тебя собственноручную запись в книге отзывов. Не знаю, что еще можно сделать. Лучше доверить все профессионалам.

— Ну, хорошо. Что ты предлагаешь? — растерялась Ксения.

— Я предлагаю бросить все дела, оставить Миноса сторожить квартиру, а самим отправиться гулять.

— Гулять? А впрочем, почему бы и не погулять…

— Сперва я должен покормить Шелтона.

— Что это тебя так волнует вопрос его пропитания? — удивленно остановилась Ксения, обратив внимания, что Шелтон нагло дрыхнет у ее ног и вовсе не проявляет признаки голода.

— Мало ли когда мы вернемся, лучше перестраховаться.

Ася с Ангелом сидели в любимой кофейне царевны на Ленинградском проспекте. Сказочное оформление этого вкусного места притягивало Асю всякий раз, как магнит.

— Ну, признавайся, — Ангел съел уже восьмой дынный птифур и боялся, что девятый ему в себя просто не впихнуть, — как ты? — Царевна флегматично смотрела на то как булочка-улитка с маком старается уползти с ее тарелки. Все-таки, когда повар — эфир, еда приобретает некоторые оригинальные свойства. Хотя, Васина стряпня в попытке к бегству замечена не была. Ася уже больше получаса с ловкостью профессионального дипломата пыталась уйти от ответа на простой вопрос Ангела «что мешает ей быть счастливой».

— Ангел, ну что за непреодолимое желание поковыряться гвоздиком у меня в душе?

— Ты же знаешь, что ты мне не безразлична. Ты моя единственная любовь, пусть и бывшая! — возмущению Ангела не было предела. — И я хочу, чтобы ты была счастлива!

— Ангел, есть вещи, которые просто по определению невозможны! — эмоциональное состояние подруги так волновало амура, что он просто не мог ей позволить уйти без разговора.

— Ася, ну ты как маленькая, осталось добавить что для всех жизнь это полосатая зебра, состоящая из черных и белых полос, а тебе почему то достался грязно-серый осел.

— Очень смешно! — с жалостью в голосе к самой себе, ответила царевна.

— Зайчонок, ну нельзя же все так драматизировать. Вот давай разберемся, что мешает тебе царевне-лебедь, дочери морского царя, любимой жене единственного наследника королевского рода, желанной тысячами эфирных особей мужского пола, востребованной миллионами морских жителей, умнице и красавице быть счастливой.

— Тебя послушать, так мне просто не прилично жаловаться на судьбу, — возмущенно фыркнула Ася.

— Я рад, что смог довольно точно донести до тебя мою мысль, — расплылся в сияющей улыбке Ангел.

— Ан, ради Бога, прекрати так довольно лыбиться, тебе больше идет вид мрачного чернокрылого амура.

— Солнце мое, не заходящее никогда, рядом с тобой только умственно отсталый эфир может хмуриться. А я себя таковым не считаю.

— Ой, ой, ой, посмотрите как мы заговорили! — Ася с усмешкой взглянула на Ангела, — ты что с Василием переобщался? Обычно подобные речевые обороты свойственны нашему царственному другу.

— Вот до чего же ты жестокое существо! Я можно сказать, делаю первые шаги по облагораживанию и совершенствованию своей речи. А ты! Ты, вместо того, чтобы поддержать товарища, брата и друга, хладнокровно указываешь ему на обычную для него убогую манеру речи. — Амур состроил трагичную физиономию и запихнул в рот девятый птифур. Ася не выдержав захихикала. Ангел мысленно поздравил себя с первой маленькой победой.

— А теперь, когда ваше Высочество изволили улыбнуться, не соблаговолите ли рассказать вашему презренному рабу, что так мучает ваше нежнее сердечко? — Ася не найдя ничего подходящего, чем можно было бы запустить в Ангела, схватила почти сбежавшую булочку-улитку и вонзила в нее зубы.

— Забивая рот, склонной к бегству, выпечкой, ты не избавишься от необходимости отвечать на мой вопрос. — Ангел с усмешкой следил за тем, как Ася демонстративно медленно пережевывает крохотный кусочек булки. — Я жду. И надеяться, что вместе с этой булкой исчезну из твоего поля зрения и я, по крайней мере глупо. — Царевна поняла, что отделаться от этого оболтуса не удастся, и возможно, ей действительно нужно поговорить с кем-то по душам. Расправившись со свободолюбивой булкой, Ася подняла глаза и изумленно увидела, что ее назойливый собеседник исчезает в воздухе. Испуганно захлопав ресницами, царевна дрожащим голосом спросила:

— Ангел, ты что? Что за идиотский юмор? Немедленно вернись на место. — Исчезающее лицо Ангела выражало не меньшую степень изумления. Ася нервно оглянулась и тут же наткнулась на насмешливый взгляд рыжеволосой девицы. Пожалуй, ее вид можно было охарактеризовать одним емким словом «пошлый». Выражение глаз выдавало в ней женщину распутного поведения, одежда вопила о развратной сущности своей хозяйки. В принципе, царевне не пристойно было даже знать подобные слова. Но, к сожалению, жизнь не совершенна. И в сложившейся ситуации, даже такая благовоспитанная девушка, как царевна-лебедь Астрик, не удержалась и пробормотала:

— Вот,…дь!

— Ну, ты! Выбирай выражения! — рыжеволосая дамочка явно помимо остальных достоинств обладала еще и хорошим слухом. — Я личность известная и в определенных кругах…

— Наверное, только в очень определенных, — снова не сдержалась Ася. Ее незваная собеседница похоже начала тихонько закипать. — Конечно, в отличие от некоторых мы из себя принцесс не строим. Но нам и своего уровня хватает, — презрительно глядя на Асю, ответила рыжая. Не привыкшая к подобному обращению царевна окинула свою собеседницу с ног до головы и обратно. Таким взглядом королевы смотрят на насекомое, которое посмело сесть на их десерт. С помесью любопытства, изумления и отвращения.

— Для чего? — голос Аси напоминал сладкую патоку вперемешку с крысиным ядом.

— Что для чего? — оторопела рыжая.

— Для чего хватает твоего уровня? — снисходительно раскрыла свой вопрос царевна. Рыжая вскипела и вспомнила зачем здесь появилась.

— Щаззз, тебе все расскажи! Я тебе что шалава последняя, распинаться тут перед тобой!

— Я бы так не сказала, — задумчиво ответила Ася, весьма не эстетично для царевны почесав за ухом. — Скорее слово, которое невольно сорвалось у меня с уст первым, было более точным. Шалава, это слишком слабо выраженное определение. Впрочем, сей высокоинтеллектуальный разговор начинает меня утомлять. Поэтому хотелось бы перейти к делу, если, конечно, оно у вас ко мне есть.

— А как же не быть! — с довольной ехидной физиономией фыркнула рыжая, — Виолетта просила тебе передать, что вызывает тебя на дуэль. Ангелочка своего получишь там же. А пока он посидит в гробнице Локки. Это наша маленькая страховка, чтобы ты не отказалась от такого приятного предложения. Оружие и время можешь выбрать сама. — Ехидная улыбочка не сходила с лица рыжей девицы. Ася раньше думала, что у нее в душе поселилась зима, но в эту минуту она почувствовала такой холод в груди, что казалось сердце сейчас остановится.

— А знаешь, зачем были придуманы посланники? — ледяным тоном спросила царевна.

— Ну, просвети меня, — ухмыльнулась рыжая.

— Чтобы срывать на них зло, — прорычала Ася и превратила рыжую девицу в зеленую навозную муху. Опомнившись царевна плеснула воды, на вспыхнувшую от ее ярости, скатерть. Посмотрев на жирную муху, девушка брезгливо поморщилась и произнесла, — и чей то я так расстаралась, теперь руки пачкать не охота! Видишь, я все-таки добрая, убивать тебя не стала. Дала шанс изменится и вести достойную жизнь. Прощай, рыжая. Желаю удачи. — Оставив на столе деньги для оплаты счета, царевна встала и возмущенно спросила: — официант, почему у вас в заведении навозные мухи? — оторопевший юноша тут же прихлопнул муху полотенцем и услужливо поклонился. Царевна насмешливо улыбнулась и совершенно неприлично подмигнула парнишке. Добившись того, что юноша приобрел цвет созревшей малины, красавица довольно удалилась.

Ксения сидела на кухне за столом, пила чай с мелиссой и пыталась осознать то, что только что услышала. Но в данный момент, почему то ее умственные способности решили объявить выходной.

— Куда она его засунула? — стараясь уточнить, спросила Ксения.

— В гробницу Локки, — вздохнув, ответила Ася и залпом выпила стакан виски, который заботливо протянул ей Василий.

— Разве Локки не бессмертен? — озадачилась очередным вопросом устройства Эфира Ксения.

— Конечно, бессмертен! — Царевна, ожидая уточнений, смотрела на подругу.

— Тогда откуда у него гробница! — простонала Ксения.

— Так это не его гробница!

— Ты сама сказала — гробница Локки!

— Девочки, перестаньте! — царевич старался сохранить хотя бы подобие спокойствия, в центре маленькой эмоциональной бури, которая грозила перерасти в бушующий ураган. — Ксения, гробница Локки, это ловушка. Локки придумал ее в порыве очередной шалости. Это место, которого нет на земле, туда невозможно попасть самому, туда можно только послать живой объект, наслав на него соответствующее заклинание. Выбраться из гробницы самому тоже невозможно. Это может сделать только тот, кто прочитал заклинание. Никто никогда не рассказывал, что происходит в этой гробнице. Но известно, что если эфир пробыл в ней больше суток, он безвозвратно сходит с ума.

— Какая прелесть! Ну, так давайте, свяжемся поскорее с этой Виолеттой. Я готова убить ее, прямо сейчас. Думаю, мне даже пистолет для этого не понадобиться.

— Это, конечно, здорово, — улыбнулся такой кровожадности Ксении Василий, — но ты не можешь с ней стреляться.

— Это еще почему?

— Потому что с ней должна стреляться Ася. Это ей передали вызов. И она его не отвергла.

— Не отвергла, — довольно ответила Ася.

— А почему? — возмутилась Ксения, — это была моя добыча!

— Потому что будучи юной девочкой, я мечтала, как буду драться на дуэли из-за прекрасного среднего сына третьей династии амуров, черноокого Ангела.

— Но тогда же ты его любила! — возразила Ксения, покосившись на Василия.

— Можешь на него не коситься, Вася все знает, — витая в облаках бросила Ася, заметив взгляд подруги. — Ну, и что? Даже если я его сейчас не люблю, кто откажется воплотить в жизнь детскую мечту?

— Ну, и мечты были у вас в детстве Ваше Высочество! — фыркнула Ксения.

— О да! — в зрачке царевны-лебедь проскочили пара искорок. Ксения в третий раз напомнила себе завести огнетушитель.

— Слава Богу, что этого не слышит Шелтон. Не знаю, как мы будем ему это объяснять.

— А ему об этом знать не обязательно, кстати где он? — раздраженно спросила царевна.

— В гостиной с самого утра играет с Миносом в шашки. Ася, а для тебя это не опасно? — голос Ксения выдавал ее беспокойство с головой.

— Ой, перестань! Этот вопрос не стоит даже обсуждать. Значительно важнее вытащить Ангела из гробницы. А я не верю, что эта Дантес в юбке отдаст нам его до дуэли. А после сама понимаешь, спрашивать будет не с кого.

— Я не слышал, чтобы кто-то выбирался из гробницы Локки не традиционным способом, — пожал плечами Василий. Ксения судорожно искала решение. В душе она понимала, что ответ где-то рядом. Что все очень просто.

Мозг: — Ну, как? Сама догадаешься или подсказать?

Ксения: — Подскажи, конечно!

Мозг: — Докатились! Таких элементарных вещей не можешь сама понять.

Ксения: — Хватит выпендриваться! Ангел там с ума сходит, а ты резину тянешь.

Мозг: — Ну, хорошо, хорошо. Раз ты такая нервная, то пожалуй я сжалюсь над тобой. Дорогая, все очень просто. Попроси Локки, пусть выпустит Ангела из своей ловушки.

Ксения: — Может мне еще сплясать танец маленьких лебедей? Ты чем там думаешь? Как я по твоему должна попросить Локки выпустить Ангела?

Мозг: — Обычно. Поговори с ним, объясни ситуацию. Пусть он отпустит Ана.

Ксения задумчиво теребила локон волос. Не то, чтобы это было в первой… Но общаться с богами все-таки было не привычно. Хотя… Гера и Аполлон, китайское божество… О своей беседе с Отцом она вспоминать не очень хотела, ибо ей до сих пор казалось, что она выставила себя перед ним полной дурой. Ксения привычно потянулась к телефону.

— Лави, добрый день, еще раз. Это Ксения… Нет, ничего не изменилось. Дело в том, что мне нужно срочно связаться с богом Локки. Можете посодействовать? — Василий и Ася смотрели на Ксению, как на умалишенную. Лави отнесся к услышанной просьбе примерно так же.

— Ксения, а вы уверены, что вам нужен именно Локки? — в голосе ритора слышалась еле заметная надежда. — Никакое другое божество вас не устроит?

— К сожалению, в данный конкретный момент, нет. А в чем собственно, проблема? Неужели Локки настолько неприятен в общении?

— Что вы! Он очень приятное и во всех отношениях очаровательное божество! Гм… Пока не имеет к вам личного интереса… Гм… Проблема не в нем, а в его секретарше!

— Лави! Вы тоже питаете отрицательные чувства к представительницам этой древнейшей профессии?

— Ксения, вы что были замужем? — от такого вопроса Ксения даже замерла.

— Нет, что вы! Чур меня, чур! С чего вы взяли такую глупость?

— Просто, как правило секретарши вызывают подобную реакцию у женщин, которые потеряли мужей благодаря их стараниям.

— А, — с пониманием протянула Ксения, — у меня немного другая история.

— Не поделитесь?

— Как-нибудь в другой раз. А сегодня у меня совсем нету времени. Ну, так что, поможете?

— Конечно, — тяжкий вздох ритора чуть было не разжалобил нежную душу Ксении. Но чуть, как известно, не считается, — свяжусь с вами, как только будут какие-либо результаты. Но на скорость не рассчитывайте. Маша не откажет себе в удовольствии заставить ждать Хранительницу Путей.

— Лави, я может не правильно выразилась… Но Локки мне нужен прямо сейчас. Это вопрос жизни и смерти. Не знаю, кто такая Маша, но лучше ей не вставать у меня на пути.

— Маша, это и есть секретарша Локки.

— Что за дурь! — разозлилась Ксения. — У божества секретарша! Это что так принято?

— Нет, этим только Локки отличается. Ему это кажется забавным.

— Может у него еще и офис есть? — сарказм был единственной доступной в такой ситуации эмоцией.

— Есть.

— Так это меняет дело! — восторгу Ксении не было предела, — и где же он находится?

— Москва. Улица восьмого марта, дом 1.

— Подождите, этого не может быть! Я отлично знаю этот адрес. Это психбольница! Я мимо нее в детстве с собакой тетки гуляла.

— А где по вашему еще в Москве можно повесить табличку «Личная приемная бога Локки»?

— Я, вообще, честно говоря, не понимаю почему у скандинавского божества офис в Москве!

— Все очень просто! Локки божество. Он вездесущ. Он там где он вам нужен. А офисы у него во всех европейских столицах. Запад он принципиально не признает. Никто не знает почему, но так сложилось.

— Хорошо, попробуйте договориться о встрече и сразу же перезвоните мне. Лави, для меня это действительно очень важно!

— Постараюсь сделать все возможное.

Ксения положила трубку. Ее страшно раздражало любое промедление и заминки. Она хотела как можно скорее вытащить Ангела из этой чертовой гробницы. Услышав деликатное покашливание Василия, Хранительница вернулась к друзьям.

— Ксения, я правильно понял, что ты решила попросить Локки выпустить Ана на волю?

— Правильно, — буркнула Ксения, уставившись в одну точку.

— А ты подумала чего тебе это может стоить?

— В каком смысле? — Василию все-таки удалось привлечь внимание подруги.

— В смысле, что Локки ничего не делает просто так. За все платиться своя цена.

— Ничего. Как-нибудь договоримся. — Звонок телефона прервал их спор. Ксения нервно схватила трубку.

— Алло!

— Госпожа Хранительница, — было даже слышно, как ритор вдавливает голову в плечи, — все оказалось ровно так, как я предвещал. Она сказала, что ее шеф сможет вас принять только через неделю.

— Спасибо, Лави. Вы мне очень помогли. Увидимся на пресс-конференции. — В бешенстве положив трубку, Ксения бросила взгляд на Асю.

— Ася, не хочешь прогуляться со мной в психбольницу?

— Ксения, знаешь за что я тебя люблю?

— И за что же?

— С тобой никогда не бывает скучно!

— О, да! Что касается скуки, то это не про меня. Особенно с тех пор, как в моей жизни появились вы. Вася, ты идешь с нами. Будешь нас страховать.

— Как скажешь, дорогая. Ты у нас великая Хранительница Путей, и кто я такой, чтобы отказаться от путешествия с тобой. Тем более в дурдом. Что может быть прекраснее. Я только проверю Шелтона и Миноса и можем отправляться.

Благодаря тому, что места Ксении были хорошо известны, долго добираться до места назначения им не пришлось. Хранительница подошла к знакомым воротам. Ворота и забор были свежеокрашенными. Вспомнив времена своего детства, Ксения вспомнила и то, какое гнетущее впечатления на нее производила, огромными кусками отваливающаяся, краска. Охранник любезно улыбнулся Ксении и замер, открыв рот, глядя на Асю. Ксения ухмыльнулась. Да, простому смертному было на что поглазеть. Царевна была слишком прекрасна, чтобы от нее можно было отвести взгляд по доброй воле, без применения оружия.

— Привет, любезный, — отрезвила охранника Ксения, стараясь напомнить ему о его основный обязанностях. Благо парнишка был серьезный и быстро пришел в себя.

— Здравствуйте, а вы собственно к кому? — напустив на себя строгий вид, плохо сочетавшийся с его юным возрастом, спросил охранник.

— Мы к богу Локки, — не мало не смущаясь ответила Ксения.

— А вам назначено? — для проформы спросил охранник.

— А как же, за два месяца записывались, — вдохновенно врала Ксения.

— Тогда проходите. Третий корпус, первый этаж. Нянечка вам подскажет. — Друзья кивнули и решительно пошли к третьему корпусу. Ксения поежилась, услышав за спиной скрип закрывающейся калитки.

Мозг: — Что боишься, что это и есть твой дом родной?

Ксения: — А ты как думаешь, я должна себя чувствовать! Приехала в психушку на прием к богу Локки! Это, по твоему, звучит нормально?

Мозг: — С моей точки зрения, это значительно нормальнее, чем игнорировать рядом с собой такую шикарную особь мужеского пола, как Вася.

Ксения: — Ты еще скажи, что это нормальнее, чем быть в тридцать три года незамужней женщиной.

Мозг: — Не, так я не скажу. Потому, что большинство женщин к тридцати трем годам действительно не замужем, так как уже развелись. Причем, многие уже второй раз.

Ксения: — Ну, все… Затянули старую песню. Знаешь, лучше я буду думать, что посещение бога Локки в психбольнице это норма.

Мозг: — Рад был тебе помочь.

Подойдя к двери третьего корпуса, друзья растерянно остановились. Дверь была заперта.

— И что мы теперь будем делать? — спросила у Аси с Васей Ксения.

— Постучим, — огласила очевидную истину Ася и тут же звонко постучала кулачком в дверь. Друзья в замерли в ожидании, но это самое ожидание грозило катастрофически затянуться. Ася пожала плечами и постучала еще раз. Только на этот раз от легких прикосновений кулачка царевны к двери, затряслись стены здания. Ксения болезненно поморщилась. Перспектива обрушения офиса бога Локки, не казалась ей привлекательной. Дверь неожиданно распахнулся и Ксения увидела ее — секретаршу. Это была классическая секретарша Маша. Каких миллионы. Невысокая блондинка, с смазливым лицом, слишком широкой костью и аккуратно наложенным макияжем, качалась на высоченной шпильках. Фиолетовый костюм грозился расползтись по швам как в юбке, так и на пиджаке, настолько плотно он облегал фигуру сей дивы.

— Вы кто такие? — вопрос был задан таким высокомерным тоном, что Ксения заподозрила подвох. Она решила, что перед ней стоит сам Локки. Стараясь не выказать раздражения, Хранительница Путей спокойно ответила:

— Я Хранительница Путей Ксения, а это мои друзья: царевна-лебедь Астрик и царевич-лягушка Василий.

— Скажи мне кто твои друзья, и я скажу кто ты, — презрительно фыркнула секретарша Маша, — кто же вы сама если ваши друзья лягушка и лебедь? — Ксения была готова стерпеть многое, но оскорбление ее лучших друзей, не входили в перечень многого.

— Что детка, решила блеснуть интеллектом? — голос Хранительницы понизился на заметное количество градусов. — Знаем народные пословицы? Отлично! Где же Локки выкопал такую кралю? В соседнем отделении, где лежат пациенты с манией величия?

— Между прочим, я закончила факультете журналистики МГУ! — истерично заверещала Маша.

— Видимо, не столь успешно, раз вынуждены выполнять обязанности секретаря в психбольнице, — насмешливо подбросила дрова в огонь Ася.

— Да я, да я… Я лучшая секретарша в мире!

— Ну, конечно, себя не похвалишь, стоишь как оплеванная, — согласно кивнула Ксения. — А теперь руки в ноги и проводила нас к своему боссу, пока госпожа Астрик не превратила тебя в общипанную курицу.

— Пусть только попробует! — фыркнула лучшая секретарша в мире.

— Заметьте, вы сами об этом попросили, — улыбаясь промолвила Ася и взмахнула рукой. Ксения ошарашено уставилась на огромную тушу общипанной курицы, втиснутую в фиолетовый костюм и туфли на каблуках.

— Ася, и как по твоему мы теперь попадем на прием к Локки? — ехидно спросил Василий.

— Я вас провожу, — раздался голос из-за туши. Ася снова махнула рукой и куриная туша неуклюже поковыляла прочь по коридору. Перед Ксенией стояла самая обычная девушка, таких обычных с времен принятия дара она не встречала. Обычная внешность, обычная одежда, обычная манера поведения. Ничто в ее облике не указывало на ее принадлежность к Эфиру. Если, конечно, не считать ее реакцию на общипанную курицу гигантских размеров.

— А вы простите, кто? — настороженно спросила Ася.

— Я секретарь бога Локки, — спокойно ответила девушка, — второй секретарь. Локки двулик, поэтому предпочитает держать двух секретарш. Для каждого его лика своя. Одна вот такая, — девушка кивнула в сторону удаляющейся фигуры. — А вторая, такая как я.

— Это означает, что при встрече с нами Локки выкажет тот лик, которому ближе вы? — с интересом спросил Василий.

— Вы, совершенно правы, — улыбнулась теплой и светлой улыбкой девушка. — Пройдемте, я угощу вас чаем и сообщу, господину о вашем прибытии. — Друзья, уставшие удивляться чудесам, безропотно отправились за удивительно приятной девушкой. Пройдя по грязным обшарпанным коридорам, они оказались перед огромными массивными двустворчатыми дверям. На левой половине гордо красовалась золотистая табличка «Приемная бога Локки», на правой «прием с понедельника по четверг, с 10 до 19. Строго по записи». Вторая секретарша двуликого божества отворила перед гостями двери и пригласила их войти и присесть. Сама же девушка исчезла за дверью, явно, ведущей в кабинет самого шефа. Через десять секунд она вернулась, а вместе с ней на пороге появилось абсолютное очарование. Это был мужчина в самом рассвете лет. Не высокого роста, с очаровательным пивным брюшком, ямочками на щеках и чарующей улыбкой. Смешные брови домиком обрамляли светившиеся лукавством карие глаза. Байковая рубашка в черно-красную клеточку резко десонировала с официальной обстановкой приемной. А поддерживающие штаны подтяжки выглядели как вызов всему миру.

— Госпожа Хранительница, какая честь! — голос мужчины напоминал журчащий горный ручей.

— Гм… Добрый день, — промямлила Ксения, не определившись как лучше обращаться к этому смешному господину.

— Зовите меня просто Локки.

— Спасибо, это мои друзья…

— Знаю, знаю — зажурчало божество, — царевна Астрик, царевич, очень рад нашему знакомству. Наблюдать за вашими злоключениями весьма, весьма любопытно. А ваш танец со змеями, госпожа Астрик, я посещал два раза. Безумно сожалею, что пропустил ваше первое выступление. — Ксения с любопытством взглянула на царевну и поняла, что Асе не очень понравилось упоминание о танце со змеями. Пожалев подругу, Хранительница решила прервать словесные излияния божества.

— Локки, мы хотели обсудить с вами один личный вопрос.

— Да, конечно! Проходите в кабинет, располагайтесь. — Зайдя в кабинет, Ксения оторопела, в отличии от классической офисной приемной, сам кабинет был просто выставочным павильоном магазина ИКЕА. Заметив изумление гостьи, Локки пожал плечами, — ну, я все-таки скандинавское божество. Надо поддерживать отечественного производителя. — Рассевшись в удобные, но очень простые стулья, друзья с опаской переглянулись и Ксения взяла слово.

— Локки, мы извиняемся, за столь бесцеремонное вторжение, но сложившиеся обстоятельства вынуждают нас поступить именно так.

— Что вы, госпожа Хранительница, я счастлив, что мне представилась исключительная возможность пообщаться с Великой Хранительницей Путей.

— Локки, перестаньте, вам ли бессмертному божеству проходить в восторг от встречи с очередной Хранительницей. — Локки с любопытством посмотрел на Ксению.

— Ну, во-первых, вы не очередная. Вы ВЕЛИКАЯ. А во-вторых, не смотря на все мое божественное бессмертие, вы первая Хранительница Путей, с которой я общаюсь.

— Как скажите, — еле сдерживаясь чтобы выдержать все эти реверансы, ответила Ксения, — мы пришли к вам с просьбой о помощи.

— О помощи? Очень интересно. — Ксения отметила, что обещания помочь не прозвучало.

— Наш друг попал в вашу гробницу.

— Ай-йай-йай! Вот беда то!!! Как это в высшей степени неприятно! Судя по тому, что с вами нет амура, именно он попал в мою гробницу? Не думаю, что это была пифия, мне кажется, что эта девушка не способна на подобную глупость.

— Вы совершенно правы. Мы хотели попросить вас освободить его оттуда.

— Очень неприятно. Очень, — продолжал причитать Локки.

— Локки, вы поможете нам?

— Госпожа Хранительница…

— Для вас просто Ксения.

— Польщен! Так вот, Ксения, я хотел бы вам помочь, но честное слово не могу.

— И почему я ждала именно этого ответа? — пробормотала Ксения.

— Потому что вы очень умная девушка.

— Была бы умная, не стала бы терять время на визит к вам.

— Ксения, пожалуйста не обижайтесь, я не солгал вам, сказав что не могу помочь. Гробница Локки была создана моей второй коварной и жестокой половиной. А я добрая, веселая, озорная, часть самого себя ничего не могу с этим сделать. Вам надо обратится к моей гнусной стороне.

— И как нам это сделать, — такого поворота событий Ксения не ожидала, — обратится к общипанной курице?

— Не думаю, что она сейчас трудоспособна, — ухмыльнулся Локки, смешно сложив пухленькие ручки на животике. — Лучший способ призвать мое вторую половину, это разозлить первую. — Поставленная задача заставила задуматься очарованную троицу. Мало того, что никому не хотелось встречаться с «гнусной» половиной Локки, так еще и трудно было понять как можно разозлить такого очаровательного и доброжелательного человечка. Вася собрался и решительно произнес:

— Локки, вы бессовестный, наглый проходимец и мошенник! — божество радостно захохотало и захлопало в ладоши. — Василий, это очаровательно! Вы абсолютно правы, я именно такой и безмерно горжусь этим! — Поняв, что первая попытка не удалась, Ася неизвестно откуда выхватила молоток и запустила им в лоб Локки. Нахмуренные на мгновение брови божества, радостно подпрыгнули. Локки превратил летевший в него молоток в детский молот с пищалкой и схватив его начал скакать у себя по кабинету и стучать по мебели. — Ксения потеряно наблюдала происходящее.

Мозг: — Ну, что будешь делать?

Ксения: — Даже не знаю. Дурдом какой-то!

Мозг: — Тебе напомнить где ты находишься? Не понимаю, что тебя удивляет.

Ксения: — Лучше подскажи, как разозлить Локки.

Мозг: — Что тут сложного? Он же божество! А весь наш предыдущий опыт общения с этими существами подсказывает, что они страшно высокомерные, гордые и себялюбивые эфиры. Лучший способ разозлить божество это подвергнуть сомнению их исключительность и уникальность.

Ксения: — Попробую…

— Вася, — нарочито громко произнесла Ксения, стараясь обратить внимание на свою речь Локки, — я тут давеча общалась с Аполлоном. Вот это мужчина! Настоящее божество. Все остальные по сравнению с ним просто жалкие подделки! Недавно познакомилась с одним скандинавским богом, ну не капли божественности! Вот, понимаю олимпийцы! Особенно Аполлон. Так умен, так хитер, оригинален! Не думаю, что обитатель какого-либо другого пантеона может сравниться с ним. — По довольным улыбкам друзей, Ксения догадалась, что за ее спиной кое-что происходит. Хранительница повернулась… и навсегда влюбилась! Это было потрясающе! Перед ней стоял мужчина ее мечты. Не мальчик, не юноша, а мужчина. Изысканный черный фрак изумительно подчеркивал идеальное строение тела. С дерзкой грацией Мефистофеля, Локки шел к своему креслу. Убийственно обаятельная улыбка, завораживала и притягивала, как магнит. Источавший неоспоримую мужскую властность, взгляд сулил самое искушенное блаженство этого мира. Его улыбка одновременно соблазняла и заражала удивительной, легкой, бесшабашной энергией. Проходя мимо, шикарно раскованным жестом, Локки поцеловал руку завороженной Ксении, и искорка хулиганского веселья перебежала от губ бога на кожу Хранительницы. Ксения считала, что не поддавшись на соблазнения Сатаны и регулярно общаясь с таким совершенством, как Майкл, она надежно защищена от подобной реакции. Но то, что происходило сейчас абсолютно не поддавалось контролю. Не отпуская внимание Ксении ни на секунду, Локки уселся в кресло и создалось впечатление, будто аура его шарма замерла, наполнив собой всю комнату.

— Ксения, рад приветствовать вас у себя, — удивительное дело, голос Локки не был таким низким и бархатным, как у Инспектора, но при этом речь была столь выразительной, что усваивалась каждая буква. А четко расставленные акценты, не позволяли сомневаться в истинном назначении слов.

— Еще раз, здрасьте, — с трудом закрыв рот, брякнула Ксения.

— Кажется, вы что-то говорили об Аполлоне? — Правая бровь высокомерно приподнялась и выразила свое отношение к данному вопросу столь ярко, что Ксения смутилась и прокашлялась.

— Да, я встречалась с ним недавно… Знаете, весьма посредственная личность. — Самодовольная улыбка промелькнула на мгновение на устах божества.

— Согласен. Олимпийцы вообще весьма бездарны и примитивны. Единственная интересная персона этого сборища бездельников и извращенцев, это Гера. Вот во всех отношениях достойная богиня! Величественная, гордая, жесткая, мстительная, кровожадная, с фантазией!

— Вы уверены, что она именно такая? Может ее просто оговаривают? — решила заступиться за богиню Ксения.

— Оговаривают? Я лично видел как и во что она превратила Ламию за интрижку с Зевсом. Нет, эта богиня, воистину совершенна. Но к сожалению, так же неприступна! Ее сердце растопить мне не удалось.

— Понимаю, — Ксения начала приходить в себя, после столь ошеломительного натиска, — Локки, мы хотели бы поговорить о том, как достать из вашей гробницы Ангела. Не возражаете? — Властный взгляд обаятельного мужчины сменился хитрым прищуром.

— Ангел в гробнице? Какая прелесть! Я даже мечтать не мог заполучить столь интересный экземпляр. А вы говорите достать! Это подарок судьбы!

— Судьба, здесь абсолютно не при чем, — раздраженно бросила Ася, — это просто дурь одной наемницы, которая не шибко дорожит своей жизнью. — Локки с интересом взглянул на Асю. — Какая же ты все-таки хорошенькая! — сексуальный голод, который друзья услышали в голосе божества, заставил смутиться даже таких прожженных циников, как Ксения и Вася. На удивление Ася выдержала эту проверку на пять.

— Хороша Маша, да не ваша, — спокойно ответила царевна. — Ты свою безудержную фантазию придержи при себе, тебе здесь ничего не переломиться.

— О, как же ты жестока и бессердечна! Похоже ты забыла, что я божество!

— Похоже ты забыл, что я дочь божества, — усмешка, проскользнувшая по прекрасным губкам царевны, добавила Ксении уверенности.

— Локки, вы поможете нам?

— Мне странно, слышать все эти разговоры. Я вообще не понимаю зачем вы сюда пришли. Я не собираюсь отказываться от такого изысканного блюда — посмотреть, как сходит с ума красавчик Ангел. Это же будет настоящая мистерия!

— И ничто не может заинтересовать вас больше, чем эта возможность? — осторожно спросила Ксения. Локки замер, словно охотничья собака в стойке. — Даром только птички поют, а что вы можете мне предложить в замен?

— А что вы хотите? — улыбнулась Ксения, чувствуя, что она на правильном пути.

— Я хочу Геру, — в голосе мистера совершенства проскользнула такая звенящая нотка боли, что в груди у Ксении шевельнулось к нему сочувствие, — и ни что другое не сможет меня привлечь. Вы можете мне предложить главную греческую богиню на блюде? — Ксения растеряно взглянула на Василия и Асю. Ничего подобного никто из них предложить не мог.

— Даже если мы и можем предложить вам Геру на блюде, уверены, что это именно то, что вам нужно? — задумчиво спросила Ксения.

— Что ты хочешь этим сказать? — заинтересовался Локки.

— Вы знаете каким даром обладает Ангел?

— Кто же этого не знает, он зарождает любовь в сердцах чаров. Но проблема в том, что мы с Герой не чары! — отчаянье затопило проступившую в голосе Локки надежду.

— А про то, что Ангел избавляет от любви, вы когда-нибудь слышали? — Божество недоверчиво взглянуло на Ксению и перевело взгляд на Василия и Асю, ожидая подтверждения.

— Истинная правда, — кивнула Ася, — перед тобой счастливица, которая, в буквальном смысле слова, умирала от любви. И Ангел исцелил меня.

— Вы хотите обманом вытянуть из меня признание, что я люблю Геру! — в ярости подскочил и начал носиться по кабинету Локки.

— Зачем нам это надо? — осторожно, стараясь не чем не обидеть влюбленное божество спросила Ксения. — Ангел действительно может избавить вас от этого наваждения, вне зависимости от того, вызванная это любовь или самородок. — Локки еще раз оглядел своих гостей пронизывающим взглядом и тихо произнес:

— Если вы меня обманываете, я потрачу все свое могущество, злобу и коварство на то, чтобы мстить вам всю оставшуюся жизнь.

— Согласны! — радостно воскликнула Ксения, — а теперь тащите его сюда. — Локки подозрительно взглянул на друзей и посреди кабинета начал медленно проявляться фигура Ангела. О физическом благополучии амура можно было судить по весьма эмоциональному монологу:

— Э! Э, куда! Ну-ка верните все назад! Да что же это происходит! — Окончательно сформировавшийся Ангел стоял напротив Локки и возмущенно на него смотрел.

— Мужик, ты чего охренел? Ты что натворил? Ну-ка верни меня обратно немедленно! — Друзья пришли к не утешительному выводу, что психика у Ангела все-таки повредилась. Локки ничего не понимая, повернулся к Асе:

— Когда говорите он попал в гробницу?

— Сегодня утром, — растеряно произнесла царевна.

— Гм, странно, не обычный эффект. Потеря рассудка на столь ранней стадии не бывалый случай. — Локки смотрел на амура, как на подопытного кролика. Ангел, увидев друзей, бросился к ним:

— Вы не представляете, где я был! — парень буквально захлебывался от восторга, и подобный энтузиазм в исполнении Ангела заставлял его друзей прийти к еще более печальным выводам.

— И где же ты был? — с заботливостью врача в голосе спросил друга Вася.

— Я был в гробнице бога Локки! Представляете?

— И что же, конкретно, привело тебя в этом в такой восторг? — продолжил сбор анамнеза Василий. Локки, стоявший рядом, производил впечатления профессора-консультанта наблюдавшего за приемом пациента коллегой.

— Абсолютно все! — Ангел светился от счастья. — Сперва были совершенно потрясающие образы! Такие видения ни один наркотик в мире не обеспечит! Такой материал для книги, вы не представляете! Как писатель за это время я обогатился на сто лет вперед! Когда же, я понял, что у образов наблюдаются некоторые повторения и цикличность, вспомнил Шекспира!

— А Шекспир то тут при чем? — испугался обвинений в плагиате Локки.

— Помните во втором действии Гамлета: «Если это безумие, то в нем есть система»? Как только эта фраза возникла у меня в голове, я тут же бросился разбираться в системе того места! Если бы вы знали какие совершенные схемы, какие изящные решения, какая простота и в то же время изыск исполнения. Этот Локки просто гений! Он наверное по совместительству бог программистов! И в тот момент, когда я разобрался во всех узлах и схемах, когда я был готов вкусить главное блюдо — увидеть картину всю целиком — все пропало! Я вылетел от туда, как пробка из бутылки шампанского! Теперь от отчаянья не нахожу себя места и не знаю, как мне туда вернуться. — Наконец, закончив свою самую темпераментную речь в жизни, Ангел в изумлении уставился на своих друзей. Все трое хохотали совершенно неприличным образом, и похоже их мало что могло остановить. Слегка остыв, Ангел вспомнил и о присутствующем в этом незнакомом помещении постороннем.

— Простите, может нас кто-нибудь представит? Друзья мои, где ваши манеры?

— Ох, простите! — стыдливо подхватилась Ксения, — Ангел познакомься, это бог Локки. Локки, это наш неповторимый Ангел. — Локки был готов лопнуть от удовольствия, Ангел от восторга.

— Вы? Так это вы создали этот шедевр? — набросился на Локки амур.

— Ну, да, — даже Локки умудрился смутится под натиском Ангела.

— Это шедевр! Это, просто, шедевр! Ведь я мог никогда не увидеть такого высокого искусства!

— Я польщен столь высокой оценкой, обычно о этом моем творении отзываются гораздо менее восторженно…, — поглядывая, на амура, как на последнего психа, промолвил Локки.

— Бездарные, ограниченные людишки! Не обращайте внимания. Им не дано постичь изящество и красоты ваших решений. Обещайте, что позволите взглянуть мне на эту гробницу еще раз, умоляю!

— Конечно, буду рад лично сопроводить вас и все показать.

— Это потрясающе! Но почему вы вытащили меня? — Ксения не выдержала и решила вмешаться:

— Ангел, боюсь вернуть тебя на землю, но возьмусь напомнить, что у нас, как бы, кризисная ситуация, плюс Асю вызвали на дуэль, а ты пропал. Что по твоему мы должны были делать?

— Зайчонок, а тебя то кто вызвал на дуэль? — стал постепенно возвращаться в реальность амур.

— Твоя поклонница Виолетта.

— Ей что Ксении мало?

— Просто ее посыльная перепутала адресат и всучила вызов не тому лицу, — терпеливо объяснила Ася.

— Ну а ты?

— Ну а я не стала ее разубеждать и приняла вызов. В молодости, я столько времени провела представляя, как сражаюсь за тебя на дуэли, что просто не смогла отказаться от такого удовольствия. — Локки хихикнул и пробормотал «а еще говорят, что я псих». Ангел нахмурился и покачал головой:

— А что об этом скажет твой муж? Ты не забыла, что у тебя есть муж, которому может не понравится, что его жена стреляется из-за другого мужчины.

— Мой муж ночи на пролет проводит в постели Ксении, не думаю, что он посмеет предъявлять мне претензии, — фыркнула Ася. И то как это прозвучало, совсем не понравилось Ксении.

— Оставим этот разговор на потом, — Хранительнице не терпелось поскорее отправится домой, — Ангел, мы обещали Локки, что ты вылечишь его от любви. — Ангел взглянул на своего будущего пациента и с сомнением произнес:

— Неужели в этом мире нашлась женщина не способная оценить ваш гений? Хотя, что я говорю! Женщина способная оценить все величие и масштабность вашей личности, скорее всего еще не родилась. — Локки смущенно топтался и не знал что ответить. Ксения смотрела, как сильно изменилось божество, и у думала, что перед любовью все равны. И люди и боги. И с каждым любовь поступает по своему. Одному дарит неземное блаженство, а жизнь других превращает в тягостную муку. Может любовь это не нечто возвышенное и прекрасное, а просто очередной инструмент в руках Господа? Может с помощью этого инструмента Бог воспитывает и растит духовно человека. Заставляя проходить сквозь слезы радости и муки боли. Вот и несчастного Локки не минула чаша сия. Неужто так уж отчаянно Локки шкодил, что Господь наказал его безответной любовью?

— Хорошо, я постараюсь облегчить ваше существование, — неуверенно произнес Ангел.

— В чем проблема, мне кажется или вы сомневаетесь? — Локки смотрел на Ангела с явной примесью страха.

— Просто я делал это только один раз, явно в состоянии аффекта, и не уверен, что у меня это снова получится.

— Ангел, — Ксения не могла сказать ему правды, но поддержать была обязана, — у тебя все получится. Не сомневайся в этом не на секунду. Главное что тебе нужно, это настроиться. Подойдите друг к другу. — Локки уверенно сделал шаг к Ангелу. Ангел в свою очередь в ужасе уставился на Ксению.

— Ксения, я не могу целоваться с мужиком!

— И не надо, — Ксения старалась не задеть чувства двух таких мужественных личностей. — Представьте, что вы два фронтовых товарища, которые не виделись много лет. При встрече вы обнимаете друг друга чисто по мужски. При этом вы как бы обмениваетесь эмоциональным фоном. Ангел, ты должен постараться почувствовать любовь Локки. Проникнуться его чувствами, разделить их с ним и освободить. Тебе надо только подумать об этом и у тебя все получится. — Мужчины переглянулись и, скептически ухмыльнувшись, подошли друг к другу. В какой то момент Ксении показалось, что сила их смущения все испортит и ничего не получится. Но как только рука Ангела коснулась плеча Локки, выражение его лица резко изменилась. Друзья видели, как Ангел поймал и пропускает через себя эту боль. Они так и остались стоять — друг на против друга и только рука Ангела лежала на плече Локки. Все произошло очень быстро. Ксения изумленно смотрела на грязно-серое облако покидавшее тело божества. К тому моменту, когда все было позади перед Ангелом стоял смешной мужчина в штанах на подтяжках и байковой рубашке в клеточку. Он повел плечами, будто долго был вынужден не шевелиться.

— Спасибо! Огромное вам спасибо! — Локки тряс руку потрясенного Ангела и радостно притоптывал на месте. — Боже, какое же это счастье! Во истину, сегодня замечательный день!

— Ангел, это второй облик Локки, ибо он двулик, — поспешила объяснить ситуацию Ксения.

— А! Очень рад, — растеряно глядя на Локки, ответил Ангел.

— Ну, что же, — Ксении не терпелось попасть домой. Пребывание в дурдоме не лучшим образом сказывалось на ее настроении, — нам пора. Локки, огромное спасибо!

— Вам спасибо! Вы избавили меня от тысячелетнего кошмара.

— Я рада, что все мы рады, до свиданья, если что звоните, — Ксения растолкала своих друзей и быстро направилась к двери. Бросив последний взгляд на Локки, она открыла дверь к себе домой. Зайдя в гостиную своего дома, она застала милейшую картину. Минос играл в шашки с Шелтоном. Камышовый кот ловко передвигал шашки кончиком хвоста. В принципе, Ксения ничего не имела против, но ощущение, что ее дом превращается в гостиницу назойливо просачивалось в ее душу.

— Какие новости, мне кто-нибудь звонил?

— О, Ксения, я рад что вы вернулись, — Верховный легко встал с дивана, — звонил ваш ритор. Время конференции приближается. Остался час.

— Отлично. Минос, хотела вас спросить, а как там в Южном полушарии без Источника жизни?

— Вопрос закономерный. Мое отсутствие в течении трех недель не скажется, но вот больше… Я заказал билет на ночной рейс до Мельбурна.

— А вы успеете с пресс-конференции на самолет?

— Да, не думаю, что все так затянется. Закажу такси прямо к театру.

— Не надо, — Ангел расположился в своем любимом кресле, — я вас отвезу. Нам надо для разнообразия приехать на пресс-конференцию на автомобиле. Не дело шляться просто так, возникает слишком много вопросов. — Ксения недовольно поморщилась, ее и раньше езда на автомобилях не вдохновляла, а с тех пор, как это стало возможно избегать, желание передвигаться по городу на авто совсем пропало. Но Хранительница была вынуждена признать правоту Ангела. Слишком часто она появлялась на публике из неоткуда. Конечно, многие знали о способности Хранительницы перемещаться из одной точки в другую, но делать эту информацию доступной широкой общественности, Ксения не хотела.

— Если мы должны ехать на машине, то пора выходить. Пока мы доберемся по пробкам до театра, может пройти целый час, — слушая ворчливый голос Ксении, Ангел довольно ухмылялся.

— Ангел, можно полюбопытствовать, чему ты улыбаешься? Общение с Локки, по моему, не пошло тебе на пользу!

— Просто меня веселит то, какая ты становишься, когда приближается время общения с прессой. Ты просто изводишь себя из-за встречи с кучкой самовлюбленных писак. Где это видано, чтобы столь важные персоны, как ты так нервничали перед встречей с прессой?

— Ох, не знаю. Просто не хочу опять выглядеть злобной дурой, но как представлю какие мне вопросы будут задавать, сразу плохо становится.

— Ну, думаю, что сегодня они будут вынуждены отвлечься от своей любимой темы. Вы зададите им задачку поинтереснее. В любом случае ты права, нам придется выехать прямо сейчас. — Шелтон, все это время радостно крутившийся около ног Ксении, весьма не любезно проворчал что-то нелицеприятное, когда понял, что его опять оставляют дома. Ксения старалась делать вид, что все в порядке, что Шелтон и должен крутится рядом с ней, а не с Асей. Но некая напряженность все больше и больше начинала витать в воздухе. Неожиданно, Ася попросила вернуть ее на остров. Мол, она чем могла им помогла, а дальше ее пребывание здесь смысла не имеет. Попытки Ксении уговорить ее остаться ни к чему не привели. В итоге, Хранительница была вынуждена открыть дверь на остров и проводить подругу. Пока Ксения переправляла царевну на остров, Василий присел и почесывая за ухом камышового кота, что-то успокаивающее шептал ему на ухо. Перед самым уходом, Минос взял Ксению за руку и отвел в сторону.

— Ксения, мне очень неудобно просить вас выступить в такой роли, но обстоятельства вынуждают меня так поступить. — Девушка с интересом смотрела на смущенного молодого человека и пыталась угадать, что же он хочет ей сказать.

— Не стесняйтесь, буду рада вам помочь, если это, конечно, в моих силах.

— Спасибо, вы и так сделали для меня слишком много… Я хочу вас попросить передать мои наилучшие пожелание Элле. — Выговорив последнюю фразу, Минос покачал головой, зажмурив глаза. Похоже он сам не верил, что все-таки это сказал.

— Элле? — ничего не понимая спросила Ксения.

— Я так надеялся, что она появится в вашем доме и я смогу увидеть ее в более непринужденной обстановке… Ксения, поймите меня правильно, я влюбился… Безнадежно влюбился в вашу подругу. — Девушка пыталась уложить полученную информацию в приемлемую для потребления форму. — По какому то стечению обстоятельств, мне так и не удалось поговорить с ней на свадьбе у царевны. Элла явно избегает общения со мной. И я не могу понять почему. Если бы вы могли сказать ей, как подруга, что я хочу познакомиться с ней поближе и не желаю ей ничего дурного, я был бы обязан вам до конца жизни.

— Минос, — тяжело вздохнула Ксения, но нашла в себе силы сказать это, — не хочу вас огорчать, но на турнире Элла познакомилась с Алексом. И похоже, эти двое нашли друг друга.

— Я понимал, что такая девушка, как Элла, не может быть одна. И я готов бороться за ее любовь. Если только она мне даст шанс.

— Боюсь, что в данной ситуации я буду вынуждена занять роль пассивного наблюдателя, ибо мы очень сдружились с Алексом во время турнира, и я просто не смогу в данной ситуации принять чью-то сторону. Но, безусловно, передам Элле ваше признание.

— Спасибо, вам.

После этого Василий, Ксения, Минос и Ангел отправились на пресс-конференцию. Ангел был за рулем своего шикарного ягуара, и чувствовалось, что он получает настоящее удовольствие от вождения этого зверя. Прибыв к театру, друзья переглянулись. Ксении не хотелось выходить из машины и встречаться с горсткой этих, как выразился Ангел, писак. Наклонившись к Ангелу, она тихо спросила:

— Ан, не прогуляетесь с Миносом, пока мы с Васей тут немного пообщаемся.

— Нет проблем, только не пытайтесь кататься на моем красавце. — Сидевшие на заднем сидении Ксения и Василий остались вдвоем. Вася взял Ксению за руку и пытливо заглянул ей в глаза:

— Дорогая, что случилось?

— Сама не знаю. Просто меня гнетут сомнения, правильно ли я поступаю.

— Что конкретно тебя беспокоит?

— Понимаешь, я все время задаю себе вопрос «а должна ли я вмешиваться» или нужно оставить все как есть, и позволить ситуации развиваться самой? Что за вечное стремление влезть в каждую историю. Может это пьеса написана не для меня?

— И именно поэтому, господин Инспектор так жаждет заполучить тебя в свои объятья? Ксения, если бы ты не должна была участвовать в этом балагане, то не было бы никаких проблем выбора. Понимаешь, ничего в этой жизни не происходит просто так. Думай, что хочешь, но я считаю это ситуацию с Рорком очередной проверкой тебя Великой.

— Да, в чем проверка то?

— Подумай сама, — ты говорила, что Инспектор будто создан специально для тебя. Что внешне он кажется тебе самым привлекательным мужчиной. При этом манера его поведения настолько далека от идеала, что тебя от него воротит.

— Некое противоречие да?

— Никакого противоречия тут нет. Это, так сказать, первый фильтр, важно ли для тебя внешнее или внутреннее содержание человека. При этом это испытание властью. Он очень могущественный эфир, а это очень лакомый кусок. Я понимаю, что для тебя это все малозначительный момент, но вполне возможно, что ты первая кому это безразлично. Вот и сложи: красавчик мужчина, наделенный огромной властью и редкостная сволочь при этом, обещает тебе спасти нынешнее мироустройство, если ты станешь его женщиной. И вот выбор, переступить через себя, и стать жертвой красивого мерзавца, спасая при этом миллионы жизней. Или не поддаться возможности пойти простым, коротким путем. — Ксения отметила, что мысли царевича полностью совпадают с теорией Мозга.

— И какой же выбор правильный?

— Ну, а это уж тебе решать.

— Подожди, но есть же какие то правила, законы, нормы, в конце концов!

— Где же ты найдешь эти законы, — усмехнулся Василий.

— Ну, подожди, а заповеди! Заповеди даны людям Господом, значит это правильно. Если следовать заповедям можно понять, как я должна поступить. Хотя их, вроде всего десять… Не думаю, что в них упомянут мой случай. — Василий согласно кивнул.

— В любом случае, сейчас отступать уже нельзя. Надо идти и выступать перед прессой. Время поджимает.

— Ты думаешь, я поступаю правильно? — Ксения ощущала себя маленькой девочкой, которая нуждается в поощрении и поддержке товарища.

— Я думаю, что ты должна поступать так, как тебе подсказывает сердце, — Василий заботливом жестом убрал с лица Ксении ее локоны. — И если ты считаешь, что Влад и его компания не правы, то ты должна сделать все, чтобы помешать им. Эта дилемма решается довольно просто — Представь себе как ты идешь по улицам, а вокруг льются реки крови. Если Влад воплотит в жизнь свой план, война неизбежна. В каждой жертве ты будешь чувствовать упрек, что ты могла хоть что-то попытаться сделать, но не сделала. А теперь ответь, что лучше горечь поражения или угрызение совести.

— Горечь поражения.

— Тогда иди и сделай это! — Ксения посмотрела в зеленый омут глаз царевича и поняла, что делает все правильно.

Когда Хранительница Путей поднялась на сцену, все уже было готово. Марио судорожно перекладывал бумажки на столе, Лави высокомерно оглядывал журналистов и делал вид, что не замечает знаков, которые те пытались ему подать, Минос сидел с каменным лицом, а его взгляд был погружен куда-то глубоко-глубоко внутрь себя. Ксения села на стул, который оставили для нее за столом, разглядела в партере Ангела и присоединившегося к нему Василия и поманила к себе пальчиком Лави. Ритор был вальяжен и спокоен.

— Лави, пожалуйста, сообщи все как мы договорились и, пожалуйста, держи себя в руках, вечер обещает быть жарким. — Только по слегка увеличившемся зрачкам, можно было догадаться, что это обращение взволновало ритора.

— Дамы и господа, журналисты свободного эфира, позвольте начать нашу пресс-конференцию. Мы рады приветствовать вас здесь. Сперва перед вами выступит с заявлением господин Марио Варгас, а затем к вам обратится госпожа Хранительница. Дальше перед вами выступит Верховный Австралии и Новой Зеландии Минос. После вы сможете задать вопросы. Господин Марио, прошу вас. — Марио был, как всегда в белоснежном костюме, черная шелковая рубашка фривольно расстегнутая на три пуговицы подчеркивала исключительной красоты шею бизнесмена.

— Господа, добрый вечер. Я рад видеть вас всех, спасибо, что пришли. В первую очередь я хотел бы сообщить, что госпожа Хранительница удостоила меня чести стать моим компаньоном… — легкая пауза, сделанная Марио, позволила журналистам весьма шумно проявить свои эмоции по данному событию. — Госпожа Ксения, лягушк-царевич Василий, средний сын третьей династии амуров Ангел и ваш покорный слуга имеем честь сообщить об открытии нашего совместного ресторана. — Журналисты заулюлюкали, как болельщики на стадионе. — Я рад, что вам пришлась по душе эта новость. Безусловно, все вы приглашены на открытие. Надеюсь вам у нас понравится. В конце все вы получите официальные приглашения на банкет по случаю открытия ресторана. Так что послезавтра будем рады вас видеть. Собственно, мое заявление на этом закончено, спасибо за теплый прием. — Гром аплодисментов сопровождал Марио все то время, пока он пил воду, чтобы смочить горло. Ксения смотрела на развеселившихся журналистов, и у нее расплывалось все перед глазами. Чувство, что сейчас она переступит грань, за которой уже ничто не будет как прежде, просто подавляло ее. Хранительнице казалось, что она физически пригибается к земле, под тяжестью ответственности. Ватными руками пододвинув к себе микрофон, осипшим от волнения голосом она начала.

— Добрый вечер! Спасибо, что пришли. Сегодня мне хотелось бы обратиться к вам с просьбой напечатать мои слова именно так, как я их скажу. Прошу вас, не надо писать комментариев, не надо оценок и мнений. Просто напечатайте в газетах, на информационных лентах, передайте по радио и телевидению, но не комментируйте мое заявление в течении 12 часов. — В зале стояла гробовая тишина, все до единого поняли, что сейчас произойдет что-то выходящее за рамки привычной жизни. Осознавая масштабность личности Хранительницы Путей, сказанное ей заставило замереть сердца.

— Когда несколько месяцев назад, мною было остановлено принесение второй жертвы Астарота, Синод предложил мне кризисное управление Эфиром. Не видя кризиса, я отказалась от этой чести. Хотя еще тогда меня взволновал вопрос, каким путей развития пойдет Эфир, впервые оказавшись в столь благоприятных условиях. И надо сказать, ответ не заставил себя долго ждать… Мне стало доподлинно известно, что некоторые представители объединенных советов Синодов и Наблюдателей планируют провести изменение мирового порядка. Идейным вдохновителями и главными инициаторами этого являются представитель вампиров в евроазиатском Синоде Влад и Верховный Наблюдатель Фарэль. В их планы входит разглашение существования Эфира и подчинение Человечества Эфиру. Я думаю мне не надо объяснять все вам, что это значит для мира. Этот сценарий развития означает войну. Кровавую и жестокую войну. Тысячи погибших с обеих сторон, реки крови и миллионы обездоленных, обреченных на жалкое существование. Я не буду задаваться вопросом зачем это потребовалось Владу и его приспешникам. Жажда власти во все времена жестоко обходилась с рассудком тех, кто ей поддавался. Я хочу задаться другим вопросом — есть ли в нашем обществе эфиры готовые встать против течения, остановить это безумие и сказать решительное «нет» агрессорским планам кучки зарвавшихся политиков, считающих, что в их власти решать судьбу всего и Эфира и Человечества. Возможно вам покажется, что я преувеличиваю степень угрозы и сгущаю краски, но даже если это так, подумайте, что лучше — Сказать решительное «нет» гипотетическим планам и остановить трагедию, до того как она пришла, или махнуть рукой, сказав, что, возможно, это все чушь и ерунда, а потом оплакивать тело вашего сына, дочери или мужа, погибшего в войне, которую можно было предотвратить, просто сказав «нет». Подумайте о том, что это коснется каждого. Никто не сможет остаться в стороне. Нельзя будет переехать из одного города в другой, или с одного континента на другой, и этим избежать проблем. Мы стоим перед тем, чтобы погрузить всю эту планету в хаос. Это будет не просто война. Это будет всемирная война и негде будет от нее скрыться не младу, не велику. Я не призываю вас брать в руки оружие и идти останавливать ваших собратьев по Эфиру. Я предлагаю остановить их словом. Скажите свое «нет» и вы спасете не только своего ребенка, мужа, отца и но жизни многих эфирных и человеческих существ. Я не хочу сейчас перед вами рассуждать на тему: а кто должен быть наверху эфиры или люди. Тысячи лет Эфир и Человечество существовали рядом, не подчиняя один другого. Не смотря на всю силу и могущество ваши предки никогда не пытались подчинить человечество. Не надо быть семь пядей во лбу, чтобы понять почему. Я хочу, чтобы каждый из вас подумал о том, что он выбирает действие или бездействие. Жизнь или смерть. Вы знаете кто я. Я Хранительница Путей. И я выбираю жизнь. Я выбираю мир. Я говорю «нет» политике экспансии, которую нам пытаются насильно навязать. Я хочу предоставить вам право самим решать свою судьбу, а не оказаться перед фактом свершившихся событий. Подумайте какой выбрать путь… И спасибо за внимание. — Ксения молча села и в этот момент, как никогда пожалела, что бросила курить. — Лави был истинный ритор и профессионал своего дела, но даже у него в первое мгновение дрогнул голос, когда он заговорил.

— Господа журналисты свободного Эфира, а теперь слово предоставляется Верховному Австралии и Новой Зеландии Миносу… Прошу вас. — Минос встал и подошел к кафедре-трибуне.

— Добрый вечер. Мое присутствие на этой пресс-конференции обусловлено желанием поддержать госпожу Хранительницу в ее не легком бремени. Я не думаю, что ее слова нуждаются в каком-либо добавлении. Сказать лучше, чем она, наверное, невозможно, так как ее слова шли от самого сердца. И сейчас, когда я стою перед вам, я понимаю, что все уже сказано. Единственное, что я хотел бы сделать, это предостеречь вас от ошибки. Возможно вам покажется, что планы, которые предала гласности госпожа Хранительница не серьезны и озвученные лица никогда не решаться совершить подобный шаг, но поверьте эфиру, который две недели провел в плену… — Ксения автоматически прислушивалась к тому, что говорил Минос, при этом старалась понять реакцию журналистов на происходящие события. Видно было, что для многих поступившая информация была неизвестна. Были и такие, кто не был удивлен услышанным. Зная, что два телеканала ведут прямую трансляцию пресс-конференции, Хранительница не сомневалась, что уже сейчас ее слова обошли весь Эфир, и не найдется такой пробки, которая заткнет эту пробоину. Но что будет дальше? К каким последствиям приведет ее сегодняшнее выступление? Ксения взглянула на Лави. Ритор уже полностью взял себя в руки и быстро делал какие-то заметки у себя в блокноте. От размышлений Ксения очнулась уже в тот момент, когда Минос закончил свою речь. После непродолжительной паузы, журналисты взорвались вопросами. Пожалуй сегодня Ксения побила все рекорды по продолжительности в общении с прессой. Журналисты вели себя довольно корректно и задавали вопросы в основном по существу. Хранительница и Верховный выдержали тридцатиминутный допрос, прежде чем прозвучал традиционный для прессы вопрос:

— Госпожа Хранительница, какие отношения связывают вас с Верховным Миносом?

— Деловые.

— Вы с ним спите?

— Предыдущей ночью да.

— А как на это смотрят Василий и Ангел?

— Царевич спал вместе с нами, а Ангел уступил свое место Миносу добровольно.

— Ваши отношения с амуром охладели?

— Мы близки как никогда.

— Ходят слухи, что пропал молодой муж царевны-лебедь принц Шелтон. Говорят его похитили и убили, а царевна с горя повесилась? Вы их Наазали, что можете сказать о своем столь неудачном выборе?

— Меньше слушайте всякую ерунду, принц Шелтон жив и царевна тоже. Я лично видела их сегодня обоих.

— Кто может это подтвердить?

— Если моего слова вам недостаточно, — голос Хранительницы понизился до нуля, — то Верховный Минос может подтвердить вам эту информацию.

— Это правда, я видел принца не далее, как сегодня утром, когда мы проснулись…

— Все вместе?

— Да, все вместе, около шести часов вечера он был жив и здоров, мы играли с ним в шашки.

— Похоже вы присоединились к «веселой пятерке»?

— Простите, что вы имеете в виду?

— Ну, известно что компанию друзей Хранительницы называют «веселой пятеркой».

— Не думаю. Нас связывают интерес к озвученной сегодня проблеме и то, что Хранительница спасла мне жизнь и оказала поддержку в тяжелую минуту. Сегодня я улетаю в Мельбурн, где меня ждут мои друзья. Хотя, все может быть.

— Думаю достаточно. Всем спасибо. — Ксения встала и решительно ушла со сцены за кулисы. Выходить через зал сегодня ей очень не хотелось. Как только она оказалась вне поля зрения, у нее зазвонил телефон.

— Слушаю.

— Добрый вечер, Ксения. Это Ферзь.

— Добрый вечер.

— Нам надо поговорить.

— Пожалуй.

— Желательно сегодня и сейчас.

— Только не сегодня и не сейчас. Ферзь, если вы заметили уже поздний вечер на дворе. Я имею право на отдых. День выдался не ахти. Так что поговорим завтра или на открытии ресторана.

— А я приглашен? — недовольство главы СБ вытекало из трубки и волнами окатывало Ксению.

— Конечно, неужели вам до сих пор не доставили приглашение? Этого не может быть, я точно помню, что просила Марио…

— Рассылкой приглашений занимаются люди Марио?

— Да.

— Тогда можете не удивляться, — недовольство сменилось насмешкой, — у меня был жаркий, но очень кратковременный роман с его провидицей Фенитой. Она всегда занимается рассылкой приглашений, потому что заранее знает кто не придет, они так экономят на посыльном.

— Хотите сказать, что вы не пришли бы на открытие?

— Ну, естественно я приду, если меня пропустят. Просто Фенита порой решает сама, кому идти, а кому нет. Мы не слишком хорошо расстались.

— Мои соболезнования.

— Бывает, у меня это не первый случай.

— Думаю, это не та тема, которую нам стоит обсуждать. Давайте встретимся завтра. Где вам будет удобно?

— Приезжайте ко мне в офис. Мои люди заедут за вами.

— Почему бы и нет.

Попрощавшись с друзьями, Ксения вернулась домой. Не успела она облегченно вздохнуть, как насторожилась, услышав звуки, доносившиеся из гостиной. Тихое то ли всхлипывание, то ли икание раздавалось с завидной периодичностью. Осторожно прокравшись к дверям она растерянно замерла. На полу перед журнальным столиком сидел принц Шелтон в свое человеческом обличии. При этом человеческого в нем наблюдалось крайне мало. Совершенно не по-королевски пьяный принц в одной руке держал стакан с янтарным напитком, в другом почти пустую бутылку виски. Судорожные подергивания головы и икание указывали, что объект готов.

— Привет, — тихо подала голос Ксения.

— О! Кто к нам пришел! Наазали! Мудрейшая из мудрейших Хранительница Путей!

— Так точно, Ваше Высочество. Не соблаговолите объяснить, в честь какого события вы так величественно нажрались?

— Вы думаете, я пьян, — протяжная речь нетрезвого человека не позволяла Ксении точно понять, что конкретно он имеет в виду, но общий смысл был ясен. — Наверное вы думаете, что это виски?

— Именно так я и думаю, — улыбнувшись, ответила Ксения.

— А вот и ошиблись! Та-да-да-дам! Это не виски, это яд! Что скажете?

Насмешка в голосе Хранительницы была столь резкой, что Шелтон протрезвел на долю мгновения.

— Глумитесь?

— Перестану, как только пойму, по какому поводу у нас поминки.

— Мое сердце разбито!

— Понятно, — тяжело вздохнула Ксения, и, взяв стакан, села рядом с Шелтоном на пол. Принц щедро плеснул ей виски.

— «Боги мои! Яду мне яду!» — Ксения не могла удержаться от иронии.

— У нас сегодня что — вечер цитат?

— Прости, просто, ты очень уморительно выглядишь таким пьяным.

— Правда? — кошачьи глаза Шелтона с детской наивностью смотрели на Ксению.

— Правда, — отпивая глоток и прикрыв глаза, устало ответила Ксения, — бывают люди, которые в состоянии опьянения становятся просто омерзительными. А бывают те, которые наоборот становятся очень милыми, приятными балагурами. Как правило такие и спиваются. А ты просто расслабился и сбросил с себя эту королевскую спесь. Стал как-то мягче. И твоя, падающая на глаза, вихрастая челка придает тебе такой мальчишеский вид! — Ксения открыла глаза и взглянула на изумленного принца. — Ну что ты так смотришь, Шелтон? Тебе никто не говорил, что ты душка?

— Обычно это не то определение, которое подбирают для камышового кота, — с обидой произнес принц.

— Да, ладно, брось. Я провозилась с тобой несколько дней. Ничего страшного. Мне все время хотелось записать как ты мурлыкаешь и сделать рингтон для смс-ки на мобильный.

— Никакого страха перед диким зверем?

— Окстись! Какой из тебя дикий зверь? Нет, конечно, я знаю, что при желании ты можешь перекинуться сейчас в ту полосатую зверюгу, которая пару ночей путалась у меня под ногами, и располосовать меня гигантскими когтями, но… Я просто знаю, что так не будет.

— А вот она боится… — боль, прозвучавшая в этой короткой фразе, вывела Ксению из душевного равновесия.

— Кто боится?

— Ася — моя жена.

— Чего она боится?

— Моего зверя.

— С чего ты взял? — нельзя сказать, что общение с пьяным мужиком было в данный момент пределом мечтаний Ксении, но бросить Шелтона в таком раздрызганном состоянии она не могла.

— Ксения, ну разве ты не видишь? Она все время сторонится меня, старается держать дистанцию. Даже в первые минуту, когда мы увиделись, я увидел в ее глазах страх. Страх, что я буду еще большим зверем., чем был прежде.

— Ну, что же за ерунду ты вбил себе в голову. Я даже представить не могла, что все так запущенно! Шелтон, Ася любит тебя!

— Любила, будет правильнее сказать, — как и все пьяные люди в мире, Шелтон в своих суждениях был весьма драматичен и категоричен.

— Шел, ну откуда такая категоричность? Ты вроде парень с мозгами, обаятельный.

— Неужели ты не понимаешь, что она больше не хочет быть со мной. Она меня боится и избегает. — Ксения подумала о том, что этот день не закончится никогда!

— Дорогуша, знаешь может я и хреновая Наазали, но я точно знаю, что Ася тебя любит. И все что между вами сейчас происходит, это последствия твоего похищения. Какого черта ты демонстративно вертишься у моих ног? Знаю, они у меня красивые, но твоя жена первая красавица этого мира. Может лучше вспомнить об этом? Или ты стремишься причинить ей боль?

— Я просто не хочу, чтобы она думала, что я в ней нуждаюсь, — детская обида, проскользнувшая в голосе принца, чуть не заставила Ксению рассмеяться.

— Почему?

— Что почему?

— Почему ты не хочешь, чтобы она об этом знала? Ты не подумал, что это именно то, что ей сейчас больше всего нужно? Она пережила нелегкие времена. И ее голова забита мрачными воспоминаньями. А ты вместо того, чтобы ее отвлечь, даешь ей повод думать, что все ее жертвы и старания были напрасными. Потому что ты в ней не нуждаешься. Шелтон — ты болван! Как давно ты можешь перекидываться в человека и обратно?

— После первой же ночи, проведенной с тобой, — виновато потупив взор, признался принц.

— Звучит, просто блеск! Хорошо, что этого никто не слышит! И какого хрена ты морочил все это время нам голову и регулярно оттаптывал мне ноги? — по мере разговора Ксения замечала, что Шелтон медленно, но верно трезвеет. Его речь становилась все более связанной и осмысленной. Откровенный разговор давался парню не легко, и в глубине души Ксении было его жаль. Но где-то очень глубоко. Потому что на поверхности бушевал ураган. Шелтон не замечая состояния собеседницы, продолжал изливать ей душу.

— Ксения, я не трус… Но я боюсь. Всю свою сознательную жизнь я любил только себя, гонки, тушканчиков и камыш…

— Тушканчиков и камыш? — удивленно перебила Ксения. Шелтон мгновенно покраснел.

— А чему ты удивляешься, я все-таки камышовый кот. Думаешь камышовых котов так называют потому, что они в камышах живут?

— Да, я вообще не задумывалась над этимологией этого словосочетания.

— Все очень просто — обычные коты балдеют от валерьянки, а мы от камыша., — в голосе принца вновь появились королевские нотки. Ксения улыбнулась тому с какой гордостью он объяснял ей отличие камышовых котов от обычных. — Нет ничего слаще, чем щекотка носа кисточкой камыша! А уж во время цветения камыша, нам вообще крышу сносит.

— Ну, с этим все понятно, а суслики то тут при чем?

— Тушканчики. Да вкусные они, что тут не понятного?

— Ты их что ешь?

— А что мне с ними еще делать?

— Господи, но ведь… они в шерсти!

— Да главное, чтобы тушканчик не был мохноногий. Вот мохноногих тушканчиков, я терпеть не могу!

— Шел, давай закроем эту тему, я сама предпочитаю бельгийские вафли от Васи, и боюсь тут мне тебя не понять. Лучше объясни, что с тобой происходит.

— Понимаешь, я раньше никого не любил. Для меня это что-то новое и неизведанное. Я как будто шагаю по минному полю! Помнишь, утром перед свадьбой мы прибежали к тебе все в сомнениях? Ты тогда так хорошо нам все объяснила, подсказала. Было очень страшно, но все получалось… А потом эта история с похищением… Мне кажется, что теперь ничто не будет так, как раньше.

— Ты можешь русским языком сказать, почему не будет так, как раньше? — Ксения начала терять терпение, — что должно было так напугать Асю в этой истории?

— Понимаешь, когда на нас напали, я перекинулся в кота и на глазах у Аси загрыз несколько человек, — под конец предложения, голос Шелтона совсем сошел на нет.

— Неприятно, понимаю. Но тебе не кажется, что это не достаточный повод, чтобы шарахаться от тебя?

— Есть тушканчиков это по твоему ужасно, а загрызть пару тройку человек на глазах любимой женщины — это просто неприятно. Странное у тебя отношение к жизни!

— Знаешь, что я думаю? Я думаю, что твое похищение не пошло для тебя на пользу и размягчило твой мозг. Тот Шелтон, с которым я познакомилась был вздорным, дерзким, смущенным, растерянным, очаровательным — каким угодно, но не нытиком. То что я наблюдаю сейчас, мало поддается идентификации.

— И что мне делать?

— Отправляйся на остров и не возвращайся пока не поговоришь с Асей. Два влюбленных дурака! Отлови ее и расскажи все что чувствуешь, как мне рассказал. Только не забудь при этом, тот момент, когда говоришь, что любишь ее. Ну, добавь, что жить без нее не можешь, что извелся весь, как благодарен за то, что она тебя спасла и так далее и тому подобное. Все! Хвост в лапы и вперед, пока не протрезвел и не вынул на божий свет свои уши с кисточками. — Ксения решительно открыла дверь на крыльцо своего терема на острове и вытолкала пинками несчастного принца за дверь. Оставшись в гордом одиночестве, она залезла с ногами на диван, завернулась в плед и облегченно вздохнула:

— Блин, я им что Золушка, с принцами в ночи виски пить после тяжелого трудового дня?

— А с чего ты взяла, что Золушка ночью с принцем распивала виски? — Ксения радостно взвизгнула, подпрыгнула на диване и оказалась на руках у Майкла.

— Боже мой, как я тебе рада! — уткнувшись лбом в плечо архангела, девушка возмущенно спросила, — ты куда пропал?

— Дела милая, дела!

— Первым делом самолеты?

— Что-то типа того, не хочу о работе. Если честно, устал. Расскажи что-нибудь о себе. — Архангел расположился на диване, не выпуская из рук свою драгоценную ношу.

— У-у-у, — протянула Ксения, — а что мне за это будет?

— А что ты хочешь?

— А давай сегодня поиграем в мохноногого тушканчика и камышового кота?

— Знаешь за что я тебя люблю?

— За то, что я самая замечательная?

— Ну, за это тоже, конечно. А в основном, за то, что ты никогда не повторяешься.

— Да, уж благо жизнь подбрасывает мне достаточно разнообразные сюжеты.

— Никогда не забуду, как ты захотела, чтобы я был хирургом-вампиром и мы два часа искали клей «момент».

— Здорово было, правда?

— Скажем так — я предпочел бы не повторять этот опыт.

— Значит договорились на мохноного тушканчика. — Майкл рассмеялся, и нежно прижал к себе Ксению, — Ты самое чудесное, что я когда-нибудь видел в этом мире.

— А за его пределами? — возмущенно спросила Ксения.

— А за его пределами нет тебя, а там где нет тебя ничего прекрасного по определению быть не может.

— Пожалуй, ответ засчитан.

— Ну, а теперь, когда я пообещал тебе сладкое, может расскажешь как у тебя жизнь?

— Как моя жизнь? Как в горах, чем выше поднимаюсь вверх, тем меньше в моих легких кислорода. — Способность Ксении с иронией относится к трудностям, всегда восхищали Михаила. — Прожив тридцать три года, я не имела столько проблем и забот, сколько у меня возникает за одну неделю. Если все будет продолжаться такими же темпами, у меня есть все шансы умереть молодой.

— Дорогая, тебе уже тридцать три, — с усмешкой произнес Майкл.

— А кто-то сейчас получит подушкой по голове! Хочешь сказать, что я уже старая?

— Боже упаси, я что самоубийца? Просто намекаю, что тебе была предоставлена возможность тридцать три года прожить собственной жизнью. Посмотри на Христа, его в тридцать три уже распяли.

— Намекаешь, что я в этом году умру? — Ксения потрясенно уставилась на архангела.

— Нет, конечно! И что тебя так напугало? Ты будешь жить вечно… гм, на страницах истории.

— Ты гадкий, мерзкий, очень нехороший архангел-редиска!

— Ты же обещала, что я буду камышовым котом!

— Это я буду камышовым котом, а ты мохноногим тушканчиком!

— Как скажешь дорогая, может прямо сейчас и начнем?

— Ну, уж нет. Я заставлю тебя томиться в ожидании!

— Согласен. А у тебя поесть ничего не найдется, желательно мяса?

— Мой сладкий грызун оказался хищным зверьком? Пошли на кухню, у меня сегодня был Васька думаю найдется чем поживиться.

— Как не повезло яблоку, как повезло нам!

— Ты что смотришь рекламу? — удивилась Ксения.

— Обожаю рекламу, могу часами смотреть, если бы ее не прерывали на показ ваших дурацких передач, было бы просто отлично. — Ксения покрутила пальцем у виска и отправилась на кухню. Она быстро выставила на стол десяток мисочек с различным содержимым, которые успел наготовить Вася. Девушка уселась на стул и залюбовалась своим роскошным любовником. Белокурые локоны спадали на тонкое лицо Майкла, и слегка прикрывали, изящно очерчивающие шоколадного цвета глаза, нахмуренные брови. Поразительно, но не смотря на внешнюю хрупкость Майкл был очень хорошо сложен.

— Ты рассматриваешь меня как товар на рынке, — усмехнулся архангел, заметив изучающий взгляд подруги.

— Ну, только если на рабовладельческом рынке.

— Ну, ты же знаешь, что меня тебе покупать не надо, я и так твой верный раб.

— Конечно, знаю. Ешь скорее, а то все эти разговоры о рабах и рынках сведут меня с ума.

— У тебя слишком буйная фантазия. И мне это нравится. А вот что мне не нравится, так это твое нежелание рассказать мне, что происходит в твоей жизни. Ты завела любовника?

— Почти, — сердито ответила Ксения, смирившись с тем, что ей не удастся даже на сегодняшний вечер забыть о проблемах. — Ты знаешь, что господин Инспектор изъявил желание, чтобы я была его спутницей?

— Ну, ты что-то такое говорила. А в чем проблема?

— Кроме того, что он самое могущественное существо в этом мире и когда я его вижу, мои фантазии можно продавать как пособие по сексу?

— Даже так?

— Еще хуже! — тоскливо ответила Ксения, — даже не глядя на него, а только слыша его голос, я готова слиться с ним в экстазе.

— Вот так увлекся работой и уже остался без девушки, — усмехнувшись, пробормотал Майкл.

— Не говори ерунды, не думаешь же ты, что я брошусь подчиняться его приказам!

— Ты что откажешь себе в удовольствии, только потому что он задел твое самолюбие? Мне казалось, что ты из тех, кто берет то, что ему нравится.

— В общем и целом, я согласна с такой характеристикой, но если бы ты знал насколько он омерзителен в общении.

— Думаю, что для девушки с твоей фантазией это не должно быть проблемой. Свяжи его, заткни кляпом рот и делай что хочешь!

— Как же кляп, если мне больше всего нравится его голос?

— Пусть мычит, — усмехнулся Майкл.

— Поверить не могу, что обсуждаю с тобой весь этот бред! Знаешь, что самое мерзкое в этой ситуации?

— И что же?

— Что он меня шантажирует!

— Дорогая, ты позировала ему нагишом и теперь он обещает всюду расклеить твои фотографии в стиле ню?

— Майкл, ты невыносим! Почему ты не хочешь серьезно отнестись к моей проблеме?

— Ну, хорошо. Если ты хочешь, чтобы я хладнокровно выслушивал как к моей девушке домогается какой-то кретин, я буду слушать. И почему я должен все это терпеть? Хотя, подожди, я вспомнил! Ты ведь не моя девушка. Ты же меня бросила. И поэтому я не имею права на что-либо претендовать. Я могу только приходить, когда тебе нужен. Я не могу даже морду предполагаемому сопернику набить!

— Майкл, ну зачем ты так? — огорченно спросила Ксения.

— Ксюш, — устало откликнулся Михаил, — а как надо? Я устал быть для тебя ничем и никем. И не понимаю, почему с тобой должен быть я, а не твой мачо Инспектор! Меня ты не любишь, и не скрываешь этого. А он зажигает в тебе страсть в пол пинка! — Ксения замолчала и потрясенно погрузилась в себя. Сама она давно забыла о том, что рассталась с Майклом. Для нее не было никаких сомнений, что они пара. Каким то образом события стертые архангелом Михаилом сами собой со временем вытеснялись из ее памяти. Она не забыла о них совсем, но относилась, как к прочитанной истории. И тем ни менее она знала, что Майкл любит ее. А что она сама испытывает к нему? Можно это назвать любовью? И если нет, как долго она позволит себе и дальше использовать его так эгоистично?

— Прости меня, пожалуйста! Я страшная эгоистка! Если честно, я просто забыла про эту историю с нашим расставанием. И воспринимаю нас как пару. И ты имеешь все основания сделать мне приятно и набить морду этому напыщенному индюку Инспектору. — Архангел не веря смотрел на Ксению.

— Ксень, ты понимаешь, что такими словами разбрасываться нельзя? Я не вещь и не игрушка, которую можно взять в руки, поиграть, потом забросить в дальний угол, потом снова найти и так далее… У меня есть чувства, я не человек, но это не значит, что я ничего не чувствую.

— Майкл, прости. Я сказала тебе правду. Ты мне нужен… Я не могу сказать тебе, что… люблю тебя. Я просто сама еще не знаю способна я на такое чувство или нет. И если способна, то как определить, что это любовь? Я испытываю по отношению к тебе целый ворох чувств. Но является ли этот ворох любовью или нет я не могу сказать. Я прекрасно понимаю, что нельзя так бросать тебя из огня да в полымя. Поэтому молчу. Просто мне показалось, что мы нашли некое равновесие в отношениях, которое мне не хочется нарушать… Ты понимаешь о чем я?

— Не очень, — вздохнув, ответил архангел, — извини, что сорвался. Я знаю, что не имею права…

— Перестань, — перебила Ксения, — ты все правильно сделал. Возможно пришло время мне задуматься над нашими отношениями.

— Возможно, — с печалью в голосе ответил Майкл. Ксении стало его безумно жалко.

— Что можно сказать абсолютно точно, что себя я люблю и даже очень. И лишиться такого шикарного любовника, как ты, было бы крайне глупо с моей стороны.

— То есть пока я буду доводить тебя до неистовства в постели, ты от меня никуда не денешься? — коварно улыбнулся архангел.

— Ты слышал про сексуальную зависимость? — игриво спросила Ксения.

— Дорогая, извини, но нам придется прервать нашу увлекательную беседу, так как у меня возникло несколько вопросов о тонкостях взаимоотношений мохноногих тушканчиков и камышовых котов.

— Буду рада тебя просветить, дорогой.

Шелтон перекинулся в кота и постарался незаметно покинуть территорию терема. Ксения настолько быстро вытолкала его на остров, что он не успел ничего сообразить. Но он точно знал, что не хочет встречаться с Асей прямо сейчас. Он был просто не готов встретится с женой лицом к лицу. Что он мог ей сказать? Принц осторожно прокрался к основной стене поселения и с легкостью перемахнул через забор. Оказавшись в сосновом бору, кот почувствовал себя спокойней. Здесь все вселяло уверенность в собственные силы. Лапы мягко ступали по подушке из сосновых иголок и передвижение животного могло уловить только сверхчувствительное ухо. Ночное кошачье зрение позволяло видеть принцу окружающий мир, как при свете дня. Настроение оставляло желать лучшего и больше всего Шелтону сейчас хотелось ввязаться в какую-нибудь драку. Постепенно кот вышел к морю, сел у кромки леса и жадно впитывал запахи. После сидения в городской квартире Ксении такое количество запахов опьяняло. Прикрытые кисточками уши, как локаторы, прислушивались к каждому шороху. Ночь очаровывала своей музыкой и ароматами. Глаза моментально уловили качающуюся на волнах фигуру белой лебеди. Какое-то время она плавала, а потом перелетела на сушу, стряхивая с перьев воду. Шелтон мысленно улыбнулся и подумал, что обычно грациозная и изящная царевна в образе лебедя на суше походила на обычного гуся. Лебедь не сразу, но довольно быстро почувствовала присутствие на пляже постороннего. Птица присела, замерла и настороженно уставилась в сторону леса. Волна гнева затопила камышового кота. То чего он так опасался случилось. Его жена его боится. Кот мягкой стелящейся походкой помчался к замершей птице. Как ни странно, лебедь не попытался убежать и скрыться. Птица стояла и будто бы ждала своего часа. Когда хищник подбежал совсем близко и с трудом затормозил перед ней, лебедь даже не шелохнулась. Обозлившийся отсутствием реакции кот яростно зашипел на птицу. Лебедь замерев стояла и казалось, что она только и ждет, когда ей перегрызут горло. Присутствие жертвы в такой досягаемости сводило с ума сущность кота, а отсутствие реакции со стороны царевны сводило с ума человеческую сущность принца. Шелтон не мог смириться с тем, что Ася стоит и ждет когда злобная тварь порвет ее когтями. Ведь лебедь могла в любой момент улететь, пока он бежал к ней. Неужели она так боится его, что страх парализовал ее движения? Разозлившись до предела кот замахнулся на птицу когтистой лапой и с яростным шипением постарался спугнуть ее. И вдруг, птица перекинулась в девушку. Стоявшая перед ним царевна чем то очень сильно отличалась от его любимой жены. Но в кошачьем обличье было невозможно понять чем. Не заметив, сам того, Шелтон перекинулся в человека и изумленно уставился на стоявшую перед ним девушку. Жгучая брюнетка не имела с его женой ничего общего, кроме фигуры и овала лица. Это была жесткая, колючая девушка в глазах который можно было увидеть кровожадность самого страшного пирата. Шелтон попытался подойти поближе, но резко отступил, когда с пояса красотки раздалось яростное шипение змеи.

— Здравствуй, Ася, — через мгновение осторожно произнес принц, стараясь убедить себя самого, что девушка стоявшая перед ним это его нежная любимая жена Ася.

— Здравствуй, Шелтон, — ледяным голосом ответила царевна. Еще не до конца придя в себя после перекидывания из кота, Шелтон аккуратно обходил вокруг девушки и принюхивался, пытаясь понять она ли это. Змея обвивавшая талию супруги, не сводя глаз, следила за ним. Все говорило за то, что перед ним стоит царевна-лебедь Астрик, но Шелтону в это не верилось.

— Налюбовался? — с непривычной хрипотцой и насмешкой в голосе спросила Ася.

— Вот пытаюсь понять ты ли это? И если ты то почему вместо нежной и трепетной царевны-лебедь, передо мной стоит опасная и соблазнительная брюнетка?

— Хочешь сказать, что раньше я не была соблазнительной? — в голосе жены Шелтон не услышал не обиды, ни упрека. Просто холодный вопрос.

— Для меня ты соблазнительна в любом состоянии, просто не могу понять, чем вызваны такие перемены в твоем облике.

— Наверное за последние дни я сильно изменилась, а может ты просто не успел узнать, что представляет из себя твоя жена? Может ты просто ошибся решив на мне жениться?

— А у меня создается впечатление, что это ты уже жалеешь, что вышла за меня замуж. Может Ксении стоило свой выбор остановить на Эрике? Такой хороший кандидат, мог бы одновременно быть и мужем и отцом царевны-лебедь. К тому же, подумай сама, что лучше быть женой какого-то принца из Индостана или супругой повелителя Атлантиды.

— А причем здесь мое мнение по этому вопросу? Мужа мне выбирала Ксения, она выбрала и я обязана была принять ее выбор. Ты же пошел на этот брак добровольно. Так что если кто из нас и совершил ошибку, так это именно ты.

— К чему этот разговор, я не очень понимаю, что ты хочешь сказать? Хочешь развода?

— Ты это сказал.

— Я не говорил, что хочу развода, я спросил тебя об этом.

— Будь мужчиной, произнеси это сам. — Шелтон потрясенно смотрел на Асю и пытался понять, есть ли смысл бороться за их любовь. Или все погибло той роковой ночью на одной из улочек Стамбула. То ли по причине еще не прошедшего похмелья, то ли из-за не желания сдаваться, принц решил, что дальнейшее ведение данной беседы не целесообразно. Не желая отвечать свой жене, Шелтон перекинулся в кота и скрылся в чаще леса. Ася стояла и смотрела мужу вслед. Она никак не ожидала повстречать его здесь. Последние часы она провела качаясь на волнах, стараясь успокоить нервы. Вся эта ситуация выводила ее из себя. Каждую встречу с мужем она ожидала, как пытку. Видеть как принц боязливо жмется к ногам Ксении, всякий раз видя ее, было невыносимо. Объяснение этому могло быть только одно — Шелтон прекрасно помнит, что было в Стамбуле, и как она хладнокровно убивала. К тому же, возможно, Ангел рассказал старому другу, через что ей пришлось пройти, и тогда поведение мужа было вполне объяснимо. Он не желал иметь с ней ничего общего. Его можно было понять. Когда принц в виде кота начал угрожающе шипеть на нее, Ася сперва не поняла, что происходит, и только через минуту, когда он угрожающе поднял лапу, царевна подумала, что муж провоцирует ее. Хочет посмотреть, что представляла из себя его кровожадная женушка. Асе не составило труда войти в образ. Она еще не успела от него отвыкнуть. Она стояла и внутри у нее все задрожало, когда она увидела потрясение в глазах мужа. Совершенно очевидно, что он уже жалеет, что женился на ней. Признать это ему мешает его королевская гордость. Как же! Принц королевского дома Индостана, так ошибся! Ася стояла на берегу и смотрела на кромку леса, за которой скрылся Шелтон. Как бы то ни было, но им придется признать, что их брак оказался неудачным. И если Шелтону не позволяет гордость сказать об этом, то это придется сделать ей, дабы облегчить его участь. Сев на берегу, царевна обхватила руками колени и горько заплакала.