И явится цербер

Глава 2. Смерть дяди Алена.

– Почему ты мне раньше не позвонила? – отец проследил за тем, как безжизненное тело дяди Алена, положив на носилки, унесли, и не смог не потереть виски.

– Я позвонила тебе сразу, но, похоже, уже было поздно, – я в отличие от отца не могла смотреть на безжизненное тело дяди Алена. Пока его уносили, я предпочла смотреть в окно, при этом не уронив ни единой слезы. Это было семейной чертой: мы никогда не выставляли свои истинные чувства наружу. Мой отец этого никогда не делала, и я… я всё же была его дочерью.

– Его последний вызов был тебе. Зачем он звонил?

– Не хотел, чтобы ты остался один. Он знал, что умирает.

– Ох уж этот благородный су…

– Шеф, мы ничего не нашли, – наш разговор резко прервали.

– Совсем никаких следов? Вы думаете, я поверю, что он сам испустил дух? Срочно провести вскрытие и доложить мне о результатах. Выполнять, – подчиненный испуганно посмотрел на отца и побежал выполнять приказ. Он был новичком, не привык ещё к суровому нраву шефа полиции. – Ты заметила что-то странное, когда уезжала? – избавившись от лишних ушей, мы продолжили разговор.

– Заметила папа, но боюсь, тебе это не очень понравится, – я не собиралась ничего скрывать от отца. Мне, так же как и родителю, хотелось найти убийцу дяди Алена. Ещё как хотелось. Я до сих пор видела перед своими глазами его мертвое лицо. Когда-то живые глаза больше не светились, а губы резко приобрели синий цвет. «Дядя Ален, ты самый настоящий эгоист…»

– Мне это перестало нравиться, когда я шагнул за порог этого дома. Как давно он тебя этому учит?

– Я сама захотела стать советником, не стоит его в этом винить.

– Не стоит? Ты хоть знаешь, что из-за этого твоя мать… а теперь и он сам мёртв. Ты всё ещё хочешь этим заниматься? Я тебя спрашиваю: ты всё ещё хочешь этим заниматься? – бледное лицо отца побагровело от гнева. Я не стала возражать, так же как и настаивать на своей точке зрения. Я просто промолчала. В таких ситуациях я всегда предпочитала молчать, чтобы ещё больше не гневить отца. – Вся в мать. Всегда всё делаешь по-своему. Чтобы я не говорил, ты… Ладно, не будем сейчас об этом. Что ты в результате видела? – отец, в конце концов, взял себя в руки, решив, что дело важнее его гнева.

– Цербера.

– Это шутка? – мой отец, естественно, знал кто это, так как дома у нас была огромная библиотека, где было множество книг с мифологией.

– Если это не трехглавый пёс со змеиным хвостом, тогда я не знаю кто это.

– Ты действительно видела его? Это же миф.

– Ты лучше меня знаешь, что большинство мифов - это правда.

– Но не этот, не этот, – отец упрямо покачал головой. Я, пожалуй, впервые видела этот его жест.

– Папа…

– Поезжай домой и даже не думай заниматься этим делом. Забудь, что ты видела цербера. Тебе это просто показалось, – отец достал из кармана пачку сигарет и закурил.

– Но… - я всё ещё хотела знать, в чём дело, из-за чего вдруг мой отец стал так нервничать.

– Валери, я сам разберусь. Это мое дело. Займись своей обычной жизнью. Офицер, проводите мою дочь к её машине, – я крепко сжала левую руку в кулак, скрывая свой гнев, бросила на отца вопросительный взгляд, говоря тем самым, что я не отступлю, и последовала за офицером.

Когда я оказалась рядом с машиной, то не удержалась и пнула колесо автомобиля.

– Почему я не имею права знать? Вечно он от меня что-то скрывает, – я пинала колесо, до тех пор пока не почувствовала, как уходит гнев, перемешанный с горем. Да, я была сейчас в отчаянии и не знала, что делать. Дядя Ален был мёртв, а я… разве я не могла его спасти? – Если бы он только согласился пойти со мной, – я в последний раз пнула колесо автомобиля и не смогла не скривиться от боли в ступне, после чего, наконец, успокоилась.

– Где старик? – сразу же раздался немного грубый голос. Я посмотрела на заднее сиденье автомобиля и увидела оборотня. Он открыл дверь и без всякого интереса смотрел на меня.

«Действительно, чистокровный альфа». Обычно оборотни больше времени проводили в бессознательном состоянии после отравления.

– Он мёртв, – ответила я без эмоций, пряча свой гнев в глубине души. Я думала, что успокоилась, но стоило увидеть этого оборотня…

«Если бы не его спасение, дядя Ален был бы жив». Но только я так подумала, то тут же вспомнила, как упрямо дядя Ален настаивал на моем отъезде. Его смерть была его собственным выбором, но от этого факта мне совсем не стало лучше. «Прав отец, все проблемы из-за оборотней. Может быть, мне действительно перестать быть советником?» Я всерьёз стала рассматривать эту идею. Вначале мама, потом дядя Ален. Мир оборотней был одним большим кладбищем.

– Вылезай из моей машины, – бросила я оборотню перед тем, как занять место у руля. Сейчас мне хотелось побыть одной. И раз оборотень уже пришел в себя, то мог сам о себе позаботиться.

– В этом городе есть ещё советники? – он не спешил покидать машину.

– Больше нет, – я не хотела говорить ему, что я тоже являюсь советником. Я всё ещё винила его в смерти дяди Алена. Пусть и косвенно, но он был причастен. «Так же как и я». Я крепко сжала руль автомобиля. – Если эти все вопросы, то выходи.

В этот раз он ничего не стал спрашивать и молча покинул автомобиль. Как только задняя дверь закрылась, я тут же нажала на газ и, постепенно набирая скорость, стала отдаляться от этого места.

Машина мчалась вперёд. Скорость на спидометре росла: 30, 70, 100... Я резко затормозила и услышала звук шин, которые немного протёрлись об асфальт.

– Дурак… Ты ведь был мне вторым отцом. Почему остался? Почему не ушёл? Ведь можно было уйти. Но почему ты решил остаться? – я почувствовала, как по щекам побежали горячие слёзы и тут же их вытерла. Слёзы, как говорит мой отец – это признак слабости, а наша семья вовсе не слабая. – Дядя Ален, ты ведь даже не закончил мое обучение, что я теперь буду делать… – слёзы продолжали бежать, как бы я не старалась от них избавиться. – Дерьмо! Я ненавижу тебя, ненавижу! – я стала бить по рулю, изредка сигналя и продолжая стоять на середине дороги. Городок наш был небольшой, поэтому на дороге редко кого можно было увидеть, если только заезжих.

Когда я в очередной раз ударила по рулю, то воздух вокруг меня изменился. Стало жарко, очень жарко. Я тут же прекратила двигаться и резко замерла, как будто почувствов опасность. «Кто здесь?» Я краем глаза посмотрела вперёд и увидела цербера. Он бежал по дороге. Центральная его голова смотрела прямо, а остальные две – по сторонам. Змеи на его шее двигались и грозно шипели. А та, которая была вместо хвоста, выплескивала за собой яд. Место, на которое попадал яд, начинало трескаться.

Я чувствовала, как по моей спине побежали мурашки. Сейчас рядом со мной было мифическое животное подземного мира, и я ничего не могла сделать. Лишь только сидеть и не двигаться, надеясь, что оно меня не заметит. Это был мой инстинкт самосохранения. Самый древний наш инстинкт, который множество раз спасал нам жизнь.

«Он убил дядю Алена, а теперь хочет убить меня?» Холодный пот выступил у меня на лбу. Я была сейчас до смерти перепугана. И даже упустила из вида известные мне факты. Цербер – это охранник подземного мира, и никого он просто так не убивает. Если только этот человек не сбежал из подземного мира. Страх поглотил мое сердце, затуманил мой разум. Сейчас я могла лишь думать о том, что видела его рядом с домом дядя Алена, а после он умер.

Цербер подходил всё ближе и ближе. Мое сердце стучало всё громче и громче. И вот, когда расстояние между нами сократилось до каких-то тридцати метров, он резко прыгнул вперед и исчез. Стоило ему это сделать, как я стала жадно глотать воздух. Оказывается, в это время я перестала дышать: так была напугана.

– Что это было? – я вытерла со лба пот, когда мои руки перестали трястись, и положила голову на руль автомобиля. – Неужели он и вправду хотел меня убить? – я почувствовала новую волну страха и, чтобы от неё избавиться, стала вспоминать, что знала о цербере.

В детстве я часто пользовалась библиотекой мамы и большую часть мифов знала наизусть. Тем более, мне, как будущему историку, стыдно было их не знать. Ведь некоторые из них были правдой в мире оборотней. К примеру, цербер. Он действительно существует.

Вот сейчас я и вспомнила, что он являлся охранником, и ему незачем было убивать дядю Алена. Если он, конечно, не сбежал из подземного мира, но это был уже полный бред. Я часто виделась с дядей Аленом, и чтобы не узнать о его смерти… такое нельзя было пропустить.

– Тогда получается, не он его убил? – я нахмурилась. Я ничего не понимала. Сейчас мне было понятно лишь одно: цербер ищет кого-то, кто сбежал из подземного мира. Мертвого, который в одночасье стал живым. В смерти дяди Алена он никак не может быть замешан. Вот только вопрос: «Что он тогда забыл у дяди Алена в момент его смерти?» – Стоит ли это просто считать совпадением? Хм… – детектив из меня был неважный. Я больше любила читать на древних манускриптах, чем пытаться понять, кто кого и зачем убил. Обычно это было работой моего отца. Кстати, о нём…

Я достала из бардачка телефон и открыла список контактов. Мой палец перестал двигаться возле надписи «отец».

– И что я ему скажу? Извини, папа, но это был не цербер? Он просто мимо пробегал? – я кисло усмехнулась, вспомнив, чем закончился наш с ним разговор. Он по какой-то причине даже слышать о цербере не желает. Как будто… – Неужели он об этом уже знал? – меня внезапно посетила догадка. Я снова посмотрела на телефон.

«Звонить или же нет? А кто сказал, что он мне всё расскажет?» Порой, когда это было нужно, мой отец был до ужаса скрытен. Даже дядю Алена в этом деле мог переплюнуть.

– Да, чёрт возьми! Я имею право знать, – быть может, смерть дяди Алена на меня так повлияла. Но я решилась сделать то, на что раньше не решалась. Проверить бывшую пещеру отца.

Когда-то давно-давно он был охотником на оборотней. Молодым, горячим… этим он перестал заниматься в тот день, когда умерла моя мама. Но быть может… возможно, он снова взялся за это дело, когда я уехала в университет. Сейчас я бываю дома лишь только на каникулах, к тому же живу отдельно. Не знаю почему, но мне не хочется возвращаться в родительский дом. Как будто с тех пор, как я уехала, появилась какая-то стена. У меня свои тайны, у него свои.

Я положила телефон обратно в бардачок и поехала проверять тайное место отца. В глубине души надеясь, что то место давно уже заброшено и покрылось пылью. Но если же всё наоборот… тогда будут ли наши отношения как прежде? Неужели, в конце концов, мы даже друг с другом разговаривать перестанем? Отец и дочь, которые не желают знать друг друга из-за своих тайн. Я как можно быстрее поехала к тайному месту отца.

– Надеюсь, папа, это всё ложь, и мне просто показалось.

«А что, если нет?» Я стояла возле двери и на секунду заколебалась. «Что, если отец снова этим делом решил заняться, но мне ничего не сказал?» Я крепко сжала ручку. «Даже если и решил, он разве не имеет на это права?» Я прикусила губу. Имел, конечно, имел. Вот только… мне, как его дочери, хотелось, чтобы он сообщил мне об этом, и лично. «Разве я не достойна, знать это?» Я перестала колебаться и открыла дверь давно уже заброшенного и обветшалого здания. Во всяком случае, снаружи оно выглядело именно таким.

Внутри же было всё не так плохо. Доски в полу были недавно заменены. Крыша залатана и даже обновлена часть ловушек на случай, если кто-то решит сюда заглянуть. Как только я открыла дверь, в мою сторону полетела стрела. Я вовремя вспомнила об этой ловушке и смогла увернуться. Вместо живой мишени стрела попала в дверь.

– Так значит, это все же правда, отец. – Я посмотрела на стрелу и горько улыбнулась, как будто она попала мне в самое сердце. Мне была невыносима мысль, что отец мне не доверяет. Мы же не чужие люди. Мы единственные, кто теперь были друг у друга. Всего лишь пару слов: «Я снова взялся за дело». Разве это сложно сказать? Я что, многого прошу?

Я вытащила из двери стрелу и вошла внутрь. По углам был рассыпан пепел рябины, на случай проникновения сюда оборотня. Но к счастью, я была человеком, поэтому войти смогла. Я подошла к столу, единственному здесь предмету интерьера и увидела на нём карту. Там были отмечены разные места и внизу приписаны даты, но не это привлекло мое внимание. В центре этой карты была моя фотография. Она не просто там лежала, а была закреплена на карте, и от неё тянулось множество линий к отмеченным крестиком местам.

– Что это такое? – я не смогла не вздрогнуть, так как пару отмеченных мест на карте узнала. Именно там произошли самоубийства оборотней. – Почему здесь моя фотография? – я стала её отрывать от карты, но она была приклеена. Я не собиралась сдаваться и вместо того, чтобы полностью её оторвать, стала отрывать по кусочкам.

Эти смерти и я… они не были никак связаны. Я даже не знала и половины тех оборотней. Почему мой отец думает, что здесь есть связь? Как я могу быть с этим связана? Я продолжала рвать свою собственную фотографию на мелкие кусочки до тех пор, пока и следа от неё не осталось. Я не знаю, почему меня это так напугало. Скорее, это просто был инстинкт. Такой обычно возникает, когда тебя случайно застают у мертвого тела. И хотя ты знаешь, что никого не убивал, но всё равно бежишь.

Уничтожив свою фотографию, я ещё и порвала карту на мелкие кусочки, после чего ушла, оставив после себя улики. Да, мне хотелось, чтобы отец увидел, что я здесь была. Увидел и рассказал, что всё это значит. Потому что меня всё это напугало до дикости. Даже больше, чем смерть дяди Алена сегодня.

«Как я могу быть связана с мёртвыми оборотнями? Папа, о чём ты, чёрт возьми, думаешь?» Я вернулась обратно к автомобилю и, сев снова за руль, несколько минут просто смотрела в одну точку. «Почему там была моя фотография?» Я посмотрела на бардачок. Даже если я сейчас прямо спрошу у отца, я не уверена, что он мне расскажет правду. А значит… до тех пор, пока он не решит со мной заговорить, мне придётся пытаться всё самой выяснить. И поскорее, потому что неизвестность меня пугает. «Как я могу быть во всём этом замешана? Если бы только был жив дядя Ален… Я уверена, он бы мне помог.»

– Как ты мог умереть, старик, – я вытерла слезы, которые появились, стоило мне о нём вспомнить. Когда я была одна, я очень быстро раскисала. Потому что ни перед кем не нужно было держать лицо. – Как ты мог…

«Дзинь… Дзинь…» Внезапно зазвонил телефон. Я пару раз моргнула, избавляясь от слез, и ответила на звонок.

– Валери, я вернулась. Как насчет встречи в баре? Соберемся старой компанией. Ты, я и Джеф? Вспомним, так сказать, былые деньки. Валери, ты чего молчишь? Что-то случилось?

– Дядя Ален мёртв.

– Ты серьезно? Не шутишь? Ему ведь было всего пятьдесят, как он мог умереть?

– Я не знаю.

– Приятные новости, ничего не скажешь. А я только собиралась попросить у него совета. Ладно, жду тебя на нашем месте. Заодно и старика помянем. Джефу я, кстати, уже позвонила. Обещал быть через час, как дела в стае закончит. Ты ведь приедешь?

– Конечно, я приеду. Мы ведь больше года не виделись, – я вспомнила, когда последний раз видела Джен, и вдруг поняла, как сильно по ней соскучилась, и как сильно мне не хватало её всё это время. Даже если мы сейчас не так уж и часто виделись, она всё ещё оставалась моей лучшей подругой.

– Это точно. Тогда жду на нашем старом месте.