Игра чувств

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

— Нет!

Толпа неодобрительно зашумела, но крик Чарльза прозвучал громче всех.

— Нет! — снова сказал он. — Я запрещаю.

— Не в твоей власти что-то запрещать, — парировал Джон. — Не лезь не в свое дело, Чарльз.

— Клиона, — он попытался обхватить ее за плечи, — ради Бога, прекратите это! Вы не можете так поступить. Остановитесь и подумайте, что вы можете с нами сделать.

— С нами? — прошептала она так, чтобы только Чарльз мог расслышать. — Разве существует такое понятие?

— Я сделаю все, что вы хотите! — воскликнул Чарльз. — Я уступлю.

— Я не хочу, чтобы вы уступали. Я хотела, чтобы вы пришли ко мне по своей воле и по велению сердца. Но вы не пожелали этого сделать. Теперь я настаиваю на праве отдать свою руку, кому захочу.

Граф с ужасом осознал, что Клиона неумолима. В этой девушке, столь хрупкой на вид, скрывался внутренний стержень из стали. Она была сильнее всех. Быть может, она была даже сильнее его.

Но пересилит ли она Джона?

Трудно было поверить в это, глядя, как она сидит за столиком, изящно обмахиваясь веером из перьев.

Игра началась несмотря на протесты Чарльза.

Фредди снова раздал карты. Клиона мельком взглянула на свои, а потом прижала их к груди, чтобы спрятать от присутствующих. Ее лицо было спокойным.

Чарльз перешел за спину Джона, чтобы лучше видеть Клиону.

В этот самый миг она держала в руках их будущее, и только она знала, каким оно может быть.

Чарльз поднял глаза к небу над ними, высокому и темному. «Какое жуткое, ледяное безразличие», — подумал он.

И тут увидел свою звезду.

Она искрилась и сверкала, затмевая остальные звезды. Это была его звезда. Ему подарила ее Клиона, и дар этот навсегда останется с ним.

Его счастливая звезда, так она ему говорила. Но поможет ли она ему сейчас?

Клиона играла со спокойной сосредоточенностью, беря из колоды и отбрасывая карты. Джон казался уверенным. «Слишком уверенным», — подумал Чарльз. Он менял карты, но не так часто, как Клиона, и постоянно спрашивал, готова ли она открыть карты. Девушка каждый раз отказывалась, и у Чарльза начало зарождаться дурное предчувствие: он понял, что Клиона не знает, что делать.

Но он знал. Он знал, что делать, потому что она сказала ему, когда они впервые встретились и когда он еще не испортил чувства своей гордостью и смятением.

Он начал молиться. Но молитва, которую он возносил, была не за себя.

— Спаси ее, — беззвучно молился он. — Не смотри на меня. Спаси и сохрани ее.

Почти в тот же момент Клиона заговорила.

— Я хочу увидеть ваши карты, сэр.

Холодная улыбка заиграла на губах Джона, когда он выложил свои карты на стол рубашкой вниз, и среди гостей прокатился возглас неодобрения.

Четыре дамы.

Точно так же, как в прошлый раз. Никому не под силу честно добиться такого сочетания два раза подряд. Каким-то никому не заметным способом Джон смошенничал.

Чарльзу хотелось завыть на звезду, что светила над ним. Она подвела его! Как она могла позволить Клионе попасться в такую дурацкую западню?

В полной тишине Клиона подняла голову и встретила взгляд Чарльза. Долгое мгновение они неотрывно смотрели друг на друга.

Джон заговорил:

— Итак? Вы сможете побить моих дам королями?

Клиона наконец перевела взгляд с Чарльза на Джона. Как будто воин взял копье и щит и вышел из палатки. Теперь только битва имела значение.

— Нет, сэр, — сказала она. — Не могу.

Глубокий вздох прокатился по зрителям, что обступили стол. До последней секунды Чарльз цеплялся за слабую надежду. Но при этих словах почувствовал, что мир начал рушиться.

Не отрывая глаз от противника, Клиона выложила свои карты на стол. Четыре туза.

Толпа разразилась радостными возгласами.

Теперь Клиона подняла взгляд на Чарльза, посылая ему беззвучное послание. Посреди шумного, ликующего пространства существовали только они вдвоем. И произошло что-то, что поняли только они.

Лицо Джона побагровело, когда истина дошла до его сознания. Он резко встал из-за стола и рванулся к сэру Кентону в попытке выхватить бумаги. Сэр Кентон закрыл карманы фрака ладонями, но в этом не было надобности. По меньшей мере три человека вклинились между ним и Джоном. Клиона встала и обратилась к Джону.

— Вы проиграли, сэр, — холодно сказала она. — Документы, которые вы поставили на кон, теперь принадлежат мистеру Омероду.

— Это был трюк, — со злостью сказал Джон. — Вы играли нечестно.

Сплошной гул! Обвинить леди в нечестной игре! Но Клиона была невозмутима.

— Я говорила, что играю в ту же игру, что и вы, — напомнила она Джону. — Вы играли нечестно?

Тот не ответил. Не мог. Со всех сторон на него были направлены неодобрительные взгляды.

— Дядюшка, можно мне, пожалуйста, документы на собственность мистера Омерода? — спросила Клиона у лорда-наместника.

— Конечно, моя дорогая.

Сэр Кентон полез в карман фрака и вручил Клионе документы.

Но вместо того, чтобы отдать их мистеру Омероду. она повернулась к Чарльзу и во всеуслышание сказала:

— Милорд, вы позволите мистеру Омероду остаться здесь на ночь?

— Я намеревался так поступить, сударыня, — ответил граф.

— И вы поручите одному человеку находиться с ним в одной комнате, а другому стоять на страже у двери?

— Быть может, снаружи понадобится выставить двух крепких мужчин, — сказал Чарльз, понимая, к чему она ведет. — Каково ваше мнение?

— Я с вами согласна. Могу я также попросить, чтобы два, нет, четыре человека проводили мистера Омерода, когда он будет возвращаться домой?

— Лучше четверо, — сказал Чарльз, бросив многозначительный взгляд на Джона. — Никогда не знаешь, какие случайности могут подстерегать в дороге.

— Эти люди доведут мистера Омерода до самого дома и удостоверятся, что он определил бумаги, — Клиона подняла вверх документы, — в надежное место.

Чарльз кивнул.

— В какой-нибудь банк или адвокату.

Клиона покачала головой.

— Нет, я имела в виду, что их следует передать в руки миссис Омерод.

— Вы совершенно правы, сударыня, — сказал граф. — Будем надеяться, что отныне жена убережет его от ошибок.

— Каждому мужчине для этого нужна жена, — отметила Клиона.

— Как скажете. Я преклоняюсь перед высшим знанием, которое вам открыто. На самом деле, именно в эту минуту я чувствую, что склонен доверить свое будущее вам, зная, что ваши руки надежнее моих. — Он улыбнулся. — Ибо вы мудрее, гораздо мудрее, чем я.

— Это правда, — сурово сказала ему Клиона. — И я надеюсь, что вы никогда этого не забудете.

Граф взял ее за руку.

— Сомневаюсь, что мне когда-нибудь это позволят, — ласково сказал он. И потише добавил: — Клиона, мы можем покинуть это место и побыть одни? Мне срочно нужно вас поцеловать.

— Думаю, нужно сначала объявить о нашем решении.

— Это необходимо?

— Да, я хочу быть в вас уверенной, пока вы не придумали какой-нибудь новой проблемы, не имеющей для меня значения.

— Но разве мы не можем просто… О, дьявол!

Не успела Клиона ответить, как Чарльз подхватил ее на руки, неистово осыпая поцелуями, а гости одобрительно восклицали и хлопали в ладоши.

Только один человек не разделял общей радости. Джон с каменным лицом взирал на пару. Потом повернулся на каблуках и вышел вон. Никто даже не посмотрел ему вслед.

Чарльз целовал возлюбленную, пока они оба не начали задыхаться. Потом крепко ее обнял и побежал по ступенькам через лужайку в заросли деревьев. Там, укрытый темнотой, он снова заключил Клиону в объятия.

— Ты моя, — выдохнул он. — Ты была моей с первой секунды…

— Да… да… — радостно восклицала она.

— И ты всегда будешь моей. До конца времен.

— Да, — снова выкрикнула она, но слово украли его губы.

— Я так тебя люблю, — объявил он, когда снова обрел дар речи. — Почему я был настолько глуп, считал, будто что-то еще имеет значение? Можешь ли ты простить меня, дорогая?

— Прощать нечего, — просто сказала она. — Пока ты любишь меня.

— Я всегда буду тебя любить. Этим вечером я думал, что могу потерять тебя навсегда. Как ты могла пойти на такой риск, любимая?

— Мне пришлось. Это было чудом, о котором я просила. После того как Джон застал нас вместе, я молилась, чтобы что-то произошло, чтобы я смогла как-то все исправить. Тут появился Омерод, — продолжила она, — и я поняла, что он — ответ на мои молитвы. Я не знала как, но была уверена, что, если ждать момент, он настанет. И он настал. — Она обхватила щеки ладонями. — И потом произошла странная вещь, дорогой. Ты стоял напротив меня, и я видела, как ты поднял глаза к небу.

— Я смотрел на звезду, которую ты мне подарила.

— Нет, она была твоей всегда.

— Но я не знал об этом, пока ты мне ее не показала. И я подумал, что она действительно сможет нам помочь. Я молился, чтобы ты обрела защиту.

Клиона мудро кивнула.

— Вот и объяснение.

— Объяснение чему, сокровище мое?

— У меня возникло ощущение, будто ты держишь меня за руку. Это было очень странно, потому что обе руки были заняты. Но все равно я почувствовала. Ты это понимаешь?

— Теперь да. Я мог не понимать, пока не встретил тебя. Ты открыла мне столько новых вещей, столько чудес, мир, о котором я не знал. Но величайшее чудо — это ты.

Граф снова привлек ее к себе, и надолго наступило молчание.

— Нам нужно поскорее обвенчаться, — сказал он наконец.

— Как можно скорее, — согласилась она. — А сейчас, думаю, следует вернуться к твоим гостям и сделать все так, как положено.

— Тогда пойдем помедленнее, потому что мне нужно еще кое о чем тебя спросить.

— О чем?

— Как ты это сделала? Как тебе удалось собрать четырех тузов?

— Я просто вспомнила все, чему учил меня папа: не теряй головы, читай партнера, не позволяй ему читать тебя. Обычные соображения, правда.

— Обычные соображения не дали бы тебе тех четырех тузов. А в уроки твоего папы случайно не входили приемы нечестной игры в карты?

Клиона чопорно поджала губы.

— Прошу тебя, Чарльз. Там, откуда я пришла, это не называют «нечестной игрой». Об этом говорят «максимальное использование своих возможностей».

— Могу поспорить, что огромный веер из перьев очень полезен для «максимального использования своих возможностей».

— Папа таким не пользовался, — невинно возразила Клиона.

Чарльз сдавленно хохотнул.

— Но прошу заметить, что у джентльменов есть рукава. Ты не откроешь мне секрет, верно?

Улыбнувшись, Клиона приложила кончики пальцев к губам графа.

— Есть вещи, в знании которых леди сознаваться не должна, — сказала она.

Таверна «Королевская голова» находилась в конце самой захолустной улицы Лондона, выходящей к реке. Частыми посетителями здесь были матросы и головорезы, которые большую часть суток спали и которых можно было подрядить почти на все. Раскин, пробиравшийся по затянутой табачным дымом комнате, нашел наконец человека, с которым пришел встретиться. Тот сидел один, обшаривая взглядом сумрак.

Раскин скользнул на деревянную скамью рядом с ним.

— Думал, что вы не придете, — проворчал человек, которого звали Прис.

— Я уже здесь.

— Деньги с собой?

— Половина. Остальное — когда хорошо поработаешь.

— Подождите-ка минутку, не так быстро. Сначала я хочу с ним увидеться.

— Увидеться с кем?

— С человеком, который меня нанимает, чтобы…

— Рот закрой, — сказал Раскин, с испугом оглядываясь по сторонам. — Хочешь, чтобы нас всех поймали?

— Чтобы выполнить эту работу, — огрызнулся Прис. — А такая работа… она особенная, я хочу встретиться с тем, кто меня нанимает.

Спустя какое-то время Раскин кивнул и поднялся.

— Хорошо. Следуй за мной.

Через несколько минут они выбрались на воздух, их окутала ночная прохлада. Раскин зашагал вперед, и, миновав несколько улиц, спутники подошли к простому закрытому экипажу, стоящему у дороги.

— Залезай, — сказал он.

Прис так и сделал, и оказался почти в полной темноте. Он едва различал силуэт мужчины, сидящего напротив, но его холодный голос слышал хорошо.

— Ты знаешь, что тебе надо сделать?

— Тот малый мне объяснил, — сказал Прис.

— И о деньгах договорились?

— Ну… прибавка мне не помешала бы.

— Ты получишь условленную сумму. Вас, преступников, можно за ломаный грош купить на любом углу.

Прис хихикнул.

— Не многие умеют так метко стрелять, как я.

— Тут мне приходится верить тебе на слово. Но ты получишь прибавку, если убьешь его одним выстрелом, прямо в сердце.

— Понял.

— Не подведи меня.

— Что этот парень вам сделал?

Голос из угла экипажа прозвучал, будто порыв ледяного ветра.

— Он забрал у меня все: мое наследство, женщину, которая должна была стать моей. Я хочу видеть как он умирает. В день своей свадьбы. А теперь уходи. С тобой свяжутся, чтобы сообщить детали.

Прис был рад уйти. В этом человеке было что-то, от чего кровь застывала в жилах.

Оставшись один, Джон долго сидел в полной неподвижности, пытаясь утихомирить бурю в голове.

Наконец, он чиркнул спичкой и при ее свете вновь прочел письмо, которое получил от Чарльза этим утром.

«Мы с Клионой надеемся, что увидим тебя на нашей свадьбе и что найдется способ наладить между нами теплые отношения. Но ты должен ясно понять, что денег больше не будет. Ты пустил по ветру большую часть моего состояния, но с ее деньгами ты этого не сделаешь».

Джон поднес спичку к письму и смотрел, как оно сгорает.

— В день его свадьбы, — прошептал он. — И я это увижу.

Жених и невеста хотели обвенчаться как можно скорее, поэтому день свадьбы назначили в следующем месяце, когда погода будет еще достаточно теплой, чтобы организовать праздничный пир под открытым небом.

Леди Хестер и графиня с головой погрузились в вихрь приготовлений. Леди Арнфилд с радостью взялась помогать. Вскоре замок блестел, готовый принять новую графиню.

Фредди выпала роль шафера. Чарльз не думал, что сможет попросить Джона выполнить эту обязанность, хотя и настоял на том, чтобы пригласить его на свадьбу.

К всеобщему удивлению, Джон прислал в ответ письмо, в котором вежливо принимал приглашение и даже не намекал, что возмущен лишением прежнего дохода. Более того, он даже не упоминал о деньгах.

В эти дни Чарльз с удовольствием показывал возлюбленной владения, которые скоро должны были стать и ее. Однажды вечером, когда они прогуливались по террасе, он затронул тему, которая давно не давала ему покоя.

— Драгоценная моя, — начал граф, — теперь, когда между нами не должно остаться секретов, я обязан сделать признание, и признание это несколько скандального характера.

Клиона смотрела на него, широко раскрыв глаза.

— На следующий день после нашего знакомства я вернулся к реке. Ты была там, купалась.

Клиона резко вдохнула.

— Ты смотрел на меня… когда я была… — она скромно опустила взгляд, — раздета? И не подал виду, что ты там?

Чарльз кивнул.

— Я подглядывал за тобой. Мне очень стыдно. И тем более стыдно, что я наслаждался каждой секундой.

К удивлению и облегчению графа, Клиона засмеялась.

— Тебе понравились мои лодыжки?

— Очень.

— Еще бы, после всех трудов, которые я приложила, чтобы ты их хорошенько разглядел.

— Что… что ты сказала?

— Поэтому я залезла на камень: чтобы ты увидел меня всю.

— Хочешь сказать — ты знала, что я был там?

— Все время.

— Ты знала, что за тобой наблюдают?..

— Подглядывают, — смеясь, поправила его Клиона.

— Человек, которому даже не хватило смелости себя обнаружить…

— Да, не могу передать, как я была разочарована, когда ты ушел, так и не надев своего купального костюма.

Чарльз попробовал снова.

— Ты намеренно обнажилась перед мужским взглядом?..

— Только перед твоим, дорогой. Право же, казалось такой несправедливостью лишить тебя возможности взглянуть на мою фигуру. О боже! — Клиона вложила руки в ладони графа. — Я бесстыдница, не правда ли? Ты очень во мне разочаровался?

Губы Чарльза дернулись в улыбке.

— Я шокирован, — сообщил он ей. — Шокирован!

— Как думаешь, ты когда-нибудь сможешь меня простить?

Он сжал ее руки.

— Безусловно, я прощаю тебя, любимая. — Его глаза горели весельем. — Но только ради твоего будущего, конечно.

Перед Уоткинсом, дворецким, который как раз в этот момент выходил из-за угла, предстало ошеломляющее зрелище: граф и будущая графиня стояли, обнявшись, и, как он позднее сообщил миссис Уоткинс, «хохотали, как парочка сумасшедших».

Наступил день свадьбы, теплый и солнечный, как все и надеялись. Замок наполнили почти все члены семьи Хартли. Джон прибыл накануне вечером, но так поздно, что времени хватило лишь на короткое приветствие перед отходом ко сну. Утром, однако, Фредди доложил, что настроение Джона не кажется враждебным.

— Я говорю «не кажется», потому что мне не нравится его взгляд, — сказал он Чарльзу. — Он почему-то нервничает.

— Это естественно, — заметил Чарльз, который одевался. — Перестань волноваться и начни радоваться жизни, Фредди. Кольцо у тебя?

— Ты уже в пятый раз спрашиваешь. Это ты перестань волноваться.

В доме лорда-наместника невеста добавляла последние штрихи к свадебному платью из белого атласа, отороченному кружевами. Длинная фата доходила до пола и была прижата баснословно дорогой бриллиантовой диадемой. На шею Клиона надела свадебный подарок Чарльза — бриллиантовый кулон в форме звезды.

Это было событием для поселка и для замка, и все жители собрались поглядеть, как открытый экипаж поедет к маленькой приходской церкви. Люди волновались, что венчание пройдет в часовне замка, но Клионе хотелось со всеми поделиться радостью.

Когда дядя вел ее под руку в церкви, она знала, что рай, о котором мечтала, очень близок.

Чарльз стоял у алтаря, глядя, как приближается невеста, и глаза его сияли любовью. Он в полный голос произносил клятву, беря Клиону в жены, чтобы весь мир знал об этом.

Колокола радостно зазвенели, когда молодожены вышли на солнечный свет рука об руку навстречу приветствиям друзей.

Радостные возгласы сопровождали их на всем пути к замку. Жители поселка любили Клиону бескорыстно, но знали также, что она принесла с собой процветание. И поделилась им со всеми.

Столы, накрытые белыми скатертями, стояли в тени деревьев. Слуги сновали между ними с шампанским. Свадебных тортов было три, чтобы хватило всем.

Чарльз был безмятежно счастлив теперь, когда он наконец-то сделал Клиону своей. Ему не терпелось уединиться с ней, но он готов был ждать, любоваться и восхищаться ею.

По правде говоря, графа несколько беспокоил Джон. Как сказал Фредди, Джон как будто нервничал из-за чего-то, и его поведение казалось слегка натянутым. Естественно, что ему было неловко.

— Все в порядке, старина? — спросил Чарльз, подходя к месту, где одиноко стоял Джон. — Не могу передать, как я рад, что ты пришел.

Чарльз отвел кузена в сторону, чтобы немного прогуляться вместе.

Джон тускло улыбнулся. Заглянув в глаза кузену, Чарльз испытал потрясение. Не гнев и не ненависть увидел он — сокрушительную боль как будто терзаемой души.

— Я удивлен, что ты захотел меня видеть, — сказал Джон.

— Без тебя было бы не то. Мы по-прежнему семья, и я не забываю о том времени, когда все было хорошо. Уверен, ты тоже это помнишь.

Казалось, будто Джон смотрит на все сквозь туман. Голоса доходили до него, словно издалека. Огромный камень давил на грудь, с каждой минутой становясь все тяжелее.

Но скоро все закончится. Всего в нескольких ярдах, на высоком дубе, укрытый листвой, сидел убийца с револьвером наизготове. Чарльз был его целью, и в любую секунду…

— Пойдем к гостям, — сказал Чарльз, делая несколько шагов вперед и оборачиваясь.

Он остановился как раз на линии огня. Когда он поднял руку, чтобы позвать двоюродного брата, Джон подумал о револьвере, который подняли в этот самый момент и нацелили прямо в голову Чарльзу…

— Нет! — прокричал он, бросившись вперед.

Он столкнулся с Чарльзом в последнюю долю секунды перед тем, как раздался выстрел. Потом братья лежали на земле, а вокруг них слышались крики.

Прис, выбитый из равновесия отдачей оружия, упал с дерева и был пойман людьми внизу. Но было не до него. Все взгляды были прикованы к месту, где лежали Чарльз и Джон.

Сердце Клионы замерло при виде человека, который только что стал ее мужем. Она зажала рот руками, чтобы заглушить крик.

Но вот Чарльз зашевелился, привстал на одно колено.

Неподвижно на земле остался лежать Джон, и на его белой рубашке расплывалось отвратительное красное пятно.

— Джон, — в тревоге позвал Чарльз. — Ради Бога! Джон! Доктора!

— Бесполезно, старина, — пробормотал Джон. — Пусть. Просто… поговори со мной… немного.

Тьма в душе Джона теперь рассеялась, и он мог видеть лицо Чарльза, озаренное теплой привязанностью, которую они разделяли много лет. Потом он почувствовал, что кузен поднимает его на руки.

— Пуля предназначалась тебе… — пробормотал он. — Но потом… я не смог этого допустить.

— Ты меня спас, — тихо ответил Чарльз. — Что бы ты ни собирался делать вначале, ты спас мне жизнь.

— Рад этому. Я не знаю… что на меня нашло. Все эти годы… я был сумасшедшим…

— Да, — хрипло сказал Чарльз. — Ты был сам не свой. Я всегда это знал. Держись, Джон. Доктор скоро будет. Он поможет тебе, и все снова будет как в старые добрые времена.

— Нет… так лучше. Пока… между нами все наладилось…

— Да, — тихо вздохнул Чарльз. — Между нами все наладилось, Джон. Джон!

Ему никто не ответил. Лицо Джона медленно покрывала смертельная бледность. С тяжелым сердцем Чарльз положил тело кузена на траву. Поднявшись на ноги, он стал искать глазами Клиону. Она раскрыла ему объятия, и он поспешил к ней, в единственное пристанище, которого могло желать его сердце.

Полночь. В замке было темно и тихо. Все гости разошлись. Служители закона тоже. Прис находился в камере полицейского участка, и на следующий день его должны были перевезти в тюрьму.

Молодожены стояли у окна, глядя на мирно спящую землю.

— Мне так жаль, что этот день для тебя был испорчен, — прошептал Чарльз.

Клиона ответила нежной улыбкой, которую он так любил.

— Я вышла за тебя замуж, чтобы делить и радость, и горе, любимый, — сказала она. — Это не на один день, а на все прекрасные, полные любви годы, которые мы проживем вместе. Мы были вместе, когда это случилось, и я молюсь, чтобы мы были вместе всегда, через какие бы беды нам ни пришлось пройти.

— Никакая беда не может быть непереносимой, пока у меня есть ты, — вздохнул Чарльз. — Я говорил, что ты мудрее меня, и говорил это серьезно. Возьми меня за руку и веди по свету, любимая. Ибо без тебя все дороги ведут в никуда.

Он прижался к Клионе в поцелуе, который был обещанием доверия, нежности и страсти на годы, ждущие их впереди. Эта женщина была не просто центром его мира. Она сама была его миром.

И когда придет время другого мира, они и там не расстанутся.

Чарльз поднял глаза к небу и увидел то, что искал.

Одна звезда, светившая ярче остальных. Звезда, которую ему подарила Клиона вместе с множеством других чудесных даров.

Звезда, которая всегда будет светить для них.