Игра короля

Глава 22

Расписание, данное нам Сибил, требовало, чтобы мы оделись во все черное, что соответствовало моему мрачному настроению. Я перебирала свою одежду, не зная, что надеть, и нашла черное платье, спрятанное глубоко в шкафу. Я достала его и залюбовалась. Оно казалось немного формальным для… суда душ, ищущих облегчения, но я надела его, и оно казалось правильным.

Нижний слой представлял собой мини-платье чистого черного цвета, которое заканчивалось на середине бедра, а верхний слой состоял из черного кружева с высоким горлом и рукавами длиной до пола. Я надела туфли на высоком каблуке, хотя и неуверенно на них стояла, и подтянула прозрачные рукава, чтобы убедиться, что они не помяты. Как только я уложила локоны, посмотрела на свой макияж и выбрала густую подводку, тушь для ресниц и темно-красные губы.

Сегодня мы будем стоять рядом с Королем Подземного мира, и мы должны произвести впечатление. Это не только для Сибил и Эссоса… это для душ, которые мы увидим сегодня, и для душ, которые, возможно, увидим снова.

Кэт и Зара ждали меня у подножия лестницы. Кэт надела консервативное черное платье, облегающее фигуру и спадающее до колен, а Зара щеголяла в черном бандажном платье, которое обтягивало каждый ее изгиб. Кэт свистнула мне, и Дэйв прибежал, ожидая угощения.

— Горячая мамочка! Кто ты такая и что ты сделала с моей лучшей подругой? — она взяла меня за руку и заставила покружиться. Она попыталась скрыть обеспокоенность за шуткой. Я не хотела обсуждать произошедшее ранее в присутствии других и ценила то, что она знает меня достаточно хорошо, чтобы оставить это для более позднего разговора.

— Знаешь старую поговорку: одевайся для той работы, которую хочешь получить? Я думаю, если мы пытаемся стать Королевой Подземного мира, важно выглядеть соответствующе.

Зара выглядела разъяренной, что не додумалась до этого первой. Я не призналась, что у меня есть несправедливое преимущество после прошлой ночи.

Наша группа стояла первой в очереди, чтобы присоединиться к Эссосу, и я надеялась, ради всех, что то, что мы увидим сегодня, не так ужасно, как то, что я слышала накануне.

— Дамы, Эссос ждет вас. Я понимаю, что мы не сообщали подробностей о сегодняшнем дне, но вы воочию увидите некоторые обязанности, которые должен выполнять Эссос. Никто не будет думать о вас хуже, если вы почувствуете необходимость уйти после этого. Этот опыт был болезненным для многих девушек. Неправильных решений не бывает, помните об этом. — Сибил повела нас к кабинету Эссоса.

Гален сидел на диване, когда мы проходили мимо, и, увидев меня, встал. Его взгляд внимательно следил за мной.

Мы прошли мимо кабинета Эссоса и галереи и спустились по винтовой лестнице, на которой каждая из нас старалась не упасть. Каждый день открывал нам новые неизведанные места в доме. Я не думала, что тысячелетия в этом доме будет достаточно, чтобы обнаружить все укромные места.

Мы вошли в небольшую комнату. Я представляла себе другое помещение, похожее на здание суда, с бесчисленным количеством людей, ожидающих вызова. Вместо этого здесь только мы, три девушки, Эссос и Сибил.

Эссос бросил на нас беглый взгляд, как бы желая убедиться, что мы одеты подобающим образом, и при виде меня глубоко вдохнул. Возможно, раньше он не замечал прозрачности в моей одежде, но теперь он наслаждался видом. Очевидная тоска на его лице вызвала у меня желание протянуть руку и что-то с этим сделать. Но сейчас не время. Он прокашлялся и отвел взгляд, поправив свой костюм.

— Сегодня меня попросили вынести решение по поводу жизни одного человека. Вы услышите о преступлениях, которые он совершил в течение своей жизни, и его оправдания, почему он не заслуживает вечного наказания в худшем из загробных миров. Подобные дела — часть того, что вам будет предложено наблюдать вместе со мной. Вы должны быть непредвзяты, прежде чем выносить приговор. Прежде чем я вынесу свое решение, я спрошу каждую из вас, каким было бы ваше решение. На этом заседании вы услышите только одно дело, но знайте, что зачастую их больше. За один день я рассматривал до тысячи, но для этого требуется определенный уровень эмоциональной выносливости, который я вырабатывал тысячелетиями. От вас, как от новой Королевы, не будут ожидать такого количества работы, но со временем вы сможете это сделать. Конечно, это лишь одна сторона того, что я делаю ежедневно. Большую часть времени это бесконечная бумажная рутина.

Эссос отвернулся от нас.

— Делл Макманн, — позвал он, используя тот же отстраненный голос, что и накануне. Появился мужчина, и я удивилась, потому что он не напоминал других вчерашних, которые корчились под тяжестью своих преступлений, перепачканные чувством вины. Он был чисто выбрит, стоял во весь рост в поло и брюках, как будто собирался сыграть партию в гольф.

— Делл Макманн, — повторил Эссос, подтверждая, что перед ним Делл. — Ты оспариваешь свое наказание. Ты знаешь о своем преступлении?

Я ждала, когда мужчина кивнет; большинство из тех, кто был накануне, не могли говорить, их стыд не позволял этого.

— Да, сэр. — руки Делла сложены за спиной. — Я сбил насмерть человека, когда мне было 22 года, и скрылся с места преступления.

У Зары от ужаса отпала челюсть при таком открытом признании этого человека. Кэт выглядела неуютно, а я размышляла о том, что все это не так тяжело, чем накануне. Эссос обходился с нами помягче. Интересно, это означает, что он готов показать мне некоторые из самых развратных ситуаций?

— Тебя так и не поймали? — спросил Эссос.

— Нет, сэр.

Эссос посмотрел на лежащие перед ним бумаги, перевернув их и сделав вид, что изучает то, что в них находится. Накануне вечером я разглядела то, что было на страницах… информация о человеке, стоящем перед ним: его симпатии, антипатии, его мелкие преступления и более крупные, совокупность людей в папке для его суждений.

Эссос не показывал мне эти страницы, но держал их так, чтобы я могла легко прочитать содержимое. Сегодня я сидела высоко с прямой спиной и руками на коленях, поэтому могла лучше рассмотреть через его плечо.

— Понимаешь ли ты, что теперь тебе предстоит отбывать наказание? Почему ты сбил этого человека? — Эссос продолжал свой неумолимый допрос. Я была восхищена, наблюдая за его работой прошлой ночью. Он быстро задавал вопросы, не давая времени на подготовку.

— Понимаю, сэр. Это был несчастный случай, сэр. Я отвлекся на телефон, сэр.

Мне показалось, что Эссос уже принял решение. Все это — фарс. Я хотела разозлиться на него за то, что он устроил спектакль, но не могла. Если кто-то не может справиться с таким делом, как это, как он сможет справиться с таким, как Джеймс Блейн?

— И почему ты смотрел на свой телефон?

Острые вопросы, ответы на которые Эссос уже знал, продолжились.

Мужчина сглотнул.

— Моя жена позвонила ранее, чтобы сказать, что наш ребенок заболел, и ей нужно, чтобы я приехал домой и отвез их к врачу. Я услышал сигнал на своем телефоне и подумал, что это может быть она, но это было не так. Я увидел, что ко мне приближаются фары, поэтому свернул, чтобы избежать столкновения с машиной, и врезался во что-то. Я не знал, что это был человек, пока не увидел это в новостях. — Делл опустил голову, пытаясь сдержать слезы.

— Но зная теперь, что ты сбил человека, ты бы не уехал?

Делл смотрит Эссосу прямо в глаза, не колеблясь:

— Я бы хотел сказать, что остался бы, что я был бы лучшим человеком и дождался полиции или скорой помощи, но не могу этого утверждать. Понимаете, в то время у нас была только одна машина. Я не могу с уверенностью сказать, что я бы остановился, хотя всем сердцем жалею, чтобы это сделал.

— Что ты знаешь о человеке, которого сбил?

— Его звали Гидеон Корродино. Он был 67-летним ветераном ВМФ. Его машина сломалась в нескольких милях от того места, где я его сбил. Он шел пешком, чтобы вызвать помощь. Его жена умерла от рака легких, и он жил один с двумя австралийскими овчарками по кличке Уинни и Черч, названной в честь Уинстона Черчилля. До выхода на пенсию он работал рыбаком, возил туристов в море. Он планировал купить лодку и прожить остаток дней на воде.

Количество подробностей, которые Делл знал о жизни этого человека, поразило. Он рассказал, что в ту ночь он и его жена узнали, что у их ребенка порок сердца, и после того, как он признался жене, она отговорила его идти в полицию, потому что это разрушит их семью. Они потеряют страховку, а их ребенок умрет. Какой мужчина не поддался бы такому давлению?

— Если ты не признался полиции, то что ты сделал для искупления? — эти вопросы были для того, чтобы сбить нас с толку.

— Я усыновил Уинни и Черча и поступил на флот, потому что в том возрасте не знал, чем еще заняться. Я прослужил 20 лет до выхода на пенсию. Я помог превратить пустующий участок земли в мемориальный сад для мистера Корродино, с детской площадкой для детей и парком для собак.

Я изо всех сил старалась сохранить бесстрастное выражение лица, пока Делл продолжал подробно рассказывать о добрых делах, которые сделал, чтобы попытаться уравновесить совершенные им кармические ошибки.

Эссос повернулся к нам лицом. Краем глаза я заметила Зару. Она выглядела такой грустной. По его словам, все, что Делл совершил в своей жизни, было сделано для того, чтобы искупить вину за свое преступление. Даже Кэт ерзала на своем месте.

— Я передаю это дело на ваше рассмотрение. Должен ли мистер Макманн воссоединиться со своей семьей или должен отбыть свой срок в Бездне, как и предполагалось изначально?

— Бездна? — я удивлена, что его приговорили к такому месту за одну ошибку. Кажется, что прошла целая вечность, прежде чем Эссос посмотрел на меня.

— Он забрал жизнь. Вот почему вы здесь… чтобы определить, есть ли смягчающие обстоятельства. Любой человек может обжаловать то, куда его отправили. В некоторых ситуациях есть смягчающие обстоятельства, в некоторых — просто ужасные люди, не желающие признаться себе и другим, насколько чудовищными были их действия, независимо от оправданий, которые у них могут быть. Как мой консорт, как моя Королева, ты должна уметь принимать такие решения.

Эссос дал нам немного времени, чтобы все обдумать. Мне казалось, что за моей спиной звучит песня из игры «Jeopardy»[7]. На меня давила необходимость сделать не просто выбор, а правильный выбор.

Зара показала кулак, отклонив апелляцию Делла Макманна.

— Это хорошо, что он усыновил собак и поступил на службу в ВМФ, но не меняет того факта, что он лишил жизни человека и должен заплатить за это преступление.

Кэт видела, что добрые дела, которые он совершил в своей жизни после смерти, оказали положительное влияние на мир и решила, что он может снова увидеть свою семью.

— Он воспользовался судьбоносным моментом и позволил ему изменить свою жизнь. Его наказание в том, что он должен нести этот позор вечно. Для меня этого достаточно, — заявила Кэт.

Эссос повернулся ко мне с бесстрастным лицом. После столетий, когда ему приходилось принимать подобные решения, он не выказывал ни малейших эмоций.

— Я считаю, что ты поступил крайне несправедливо по отношению к мистеру Корродино, и ты должен извиниться перед ним за свои действия. Считаю, что он должен определить твое наказание, и мы примем его решение к сведению. — я старалась говорить тем же голосом, что и Эссос. Мне потребовались все силы, чтобы мой голос не дрожал.

Эссос взмахнул рукой, и появился другой мужчина. Он выглядел старше с седыми волосами и крепкой челюстью. Мгновение он выглядел растерянным, потом видит Эссоса и Делла, и, кажется, его осеняет понимание.

— Гидеон Корродино? — проверил Эссос.

— Да, сэр.

— Ты знаешь, почему я вызвал тебя?

— Нет, сэр, — ответил Гидеон.

Эссос указал в сторону Делла, чья поза изменилась при виде Гидеона. Чувство вины, которое он испытывал в течение многих лет, нося эту тайну, ничто по сравнению с тем, что он встретился лицом к лицу с человеком, чью жизнь отнял.

— Это человек сбил тебя на своей машине и оставил лежать в канаве в течение трех часов, пока ты истекал кровью. Его приговорили к тому, что он будет доживать свой век в Бездне и никогда больше не увидит свою семью. Было предложено, что, поскольку он забрал твою жизнь, ты должен помочь определить, как ему жить после смерти. Что ты хочешь сказать ему, Делл?

Делл сделал шаг вперед и громко сглотнул, когда отдал честь Гидеону.

— Сэр, я всю жизнь представлял, что скажу вам, если представится возможность. Но никогда не думал, что я действительно это сделаю. Знаю, что мои слова не могут выразить, как я сожалею о том, что сделал, но надеюсь, что мои действия показали это. Не проходило и дня, чтобы я не думал о том, каким лицемером я был, говоря своим детям, чтобы они брали на себя ответственность за свои поступки, в то время как я был трусом. Я очень глубоко сожалею.

Гидеон молча обдумывал только что услышанные слова. Его лицо было жестким, сердитым. Затем…

— После случившегося я долго злился, но моя Шерил напомнила мне, что из-за этого мы оказались вместе. Я смог увидеть любовь и утешение, которые твоя семья дарила Уинни и Черчу до конца их жизни и после того, как они ушли из жизни. Как и ты, я долго думал, что бы сказал тому беспечному ублюдку, который убил меня, но не уверен, что могу сказать тебе больше того, что ты уже не сказал себе. Я в бешенстве, в ярости от того, что ты сделал. Некоторые дни хуже других, но, когда я вспоминаю, как долго был там, я снова злюсь. Не думаю, что смогу принять твои извинения, не сейчас. Ты сказал свое слово, и я не буду мешать тебе снова быть со своей семьей, но я не прощаю тебя.

В комнате воцарилась тишина, Делл кивнул, принимая это, но не настаивая на прощении. Эссос повернулся ко мне, ожидая моего решения. Это не маленькое дело — решать, отправиться ли кому-то в загробную жизнь или в Бездну, но это решение, которое должно быть принято.

Я встала и подошла вперед, не понимая, что заставило меня это делать.

— Ты проявил трусость и беспечность, но в этом ты нашел смирение и храбрость. За это в течение следующих ста лет ты будешь носить груз на своих плечах весом шестьдесят семь фунтов, представляющий каждый год жизни Гидеона до того, как ты забрал остаток того, что он мог бы иметь. После этих ста лет, если Гидеон все еще не простит тебя, ты будешь носить его еще сто лет, и еще, и еще, пока он не простит тебя. Если же он решит никогда не прощать тебя, то ты будешь нести это бремя до конца вечности. Ты будешь делать это в загробной жизни, со своей семьей, — твердо сказала я.

Эссос наблюдал за мной, не двигаясь, прежде чем достать молоток и стукнуть им по столу.

— Итак, решение принято.

Оба мужчины исчезли, растворившись, как я предположила, в загробную жизнь. Я, пошатываясь, вернулась и села, ошеломленная тем, что только что произошло. Я открыла рот, чтобы заговорить, но Эссос поднял руку.

— Это было более легкое дело, чем многие, с которыми вам придется столкнуться. Настоящие монстры обычно не пытаются подавать апелляцию, но в мире есть все виды монстров. Мы обязаны выслушать их мольбы, прежде чем выносить решение. Твое наказание было более суровым, чем я бы назначил, но это ни к чему не обязывает.

Эссос отпустил нас взмахом руки и повернулся к бумагам, лежащим перед ним.

Сибил поднялась, чтобы вывести нас из подвала, но я колебалась мгновение, обратившись к Эссосу.

— Каким было бы твое наказание?

Эссос посмотрел на меня, изучая мое лицо.

— Я бы разрешил снять груз через определенное время. Делл вряд ли когда-нибудь будет прощен. Но я и раньше ошибался. Независимо от того, насколько веской была его причина, он все равно забрал то, что было дорого Гидеону. Его душа никогда не предназначалась для Бездны. Он должен был отправиться в Сад Зла, но я считаю, что повышение ставок меняет взгляд людей на вещи. — он отвернулся от меня, снова опустив взгляд на свои бумаги, и я поспешила догнать всех остальных.

Когда я думала о наказании, которое назначила, каждый мой шаг казался более тяжелым, как будто ноша лежала на моих плечах. В этой роли есть что-то такое особенное, такое важное, что я согласна… не всякий может это сделать. Но, когда я вернулась в дом, почувствовала чувствовать себя легче. Этот случай был совсем не похож на вчерашний, когда ситуации казались ясными, но от этого было почти радостно — знать, что даже в смерти я могла изменить жизнь людей. Мне хотелось думать, что я заставила Эссоса гордиться своим решением.

Я прищурилась от белого мрамора наверху, когда мы вышли из темного Подземного мира. Гален сидел на том же месте, где мы его оставили.

Я поймала его взгляд, когда проходила мимо, и мое платье скользило по земле, но я не обращала внимания. После вчерашнего вечера и сегодняшнего утра в моей голове слишком много всего происходило. Когда я находилась рядом с Галеном, у меня возникало ощущение, что я должна его слушать и верить.

Очевидно, что когда-то я была его женой, и это должно что-то значить. Но без этих воспоминаний я уже не та женщина. После встречи с Галеном я поняла, что не могу быть той, кем не являюсь. С Эссосом я чувствовала его внимание к тому, кто я теперь, как личность, даже если он знал, что у меня была другая жизнь.

По дороге наверх мы с Кэт решили, что этот день нужно провести на пляже под солнцем, делая маникюр и забыв об Эссосе и о том, что произошло во время слушаний. Я не хотела говорить ни об одном из мужчин до конца дня, мне нужно было просто пообщаться с подругой.

Я хотела притвориться, что мы доехали до Санта-Моники и увидели дурацкие игры в пляжный волейбол. Хотела притвориться, что у меня нет воспоминаний о том, как я была замужем и влюблена. Хотела притвориться, что я все еще учусь в колледже и что в будущем меня ждет садоводство, замужество, возможно, дети, а Кэт станет президентом.

Я красила ногти розовым цветом, собираясь сказать что-то о морских чудовищах, когда увидела, что Кэт тихо плакала, нанося красный лак на свои ногти. Она начала рыдать сильнее, ее тело сотрясалось от страдания. Я обняла ее, прижав к себе, пока она плакала.

Я знала, как успокаивают слезы, и могла только надеяться, что на мою подругу они оказывают такое же действие. Ее рыдания постепенно стихли. Я отстранилась и смахнула слезу с ее лица, но она не посмотрела мне в глаза.

— Прости. Просто… после того, что произошло сегодня с теми мужчинами и как смерть может повлиять на окружающих, мне интересно, через что проходят мои родители. Скучают ли они по мне? Я знаю, что очень скучаю по ним, и все, что хочу сделать, это поговорить с ними и сказать, что я в порядке, или узнать, как у них дела, и я не знаю, что делать. Я просто чувствую, что у тебя так много всего происходит в твоем собственном маленьком любовном треугольнике, и иногда я думаю, не стоит ли мне двигаться дальше. Но потом случается что-то вроде сегодняшнего, и я понимаю, что твоя душа умрет, и я не могу смириться с мыслью о том, что я уйду от тебя, и больше не увижу тебя. — она смотрит на меня краем глаза, наблюдая за тем, как ее беспокойство отражается во мне.

Трудно утешить подругу, когда частично виноват в ее боли.

Я не сказала ей, что ее уход меня уничтожит. Это слишком эгоистично, и я это понимала, но не хотела, чтобы она уходила. Но самое главное, я хотела, чтобы она была счастлива, и это единственное, что имело значение.

— Что бы ты ни решила, я тебя поддержу. Если ты считаешь, что, двигаясь вперед, ты станешь счастливее, то ты должна это сделать. Ты не можешь учитывать меня в своем решении. Но знай, что я буду очень скучать по тебе, если ты решишь жить дальше. Тебе не нужно беспокоиться обо мне… сегодня произошла случайность. Сейчас я в полном порядке. — и это все, что мы успели сказать, потому что Зара присоединилась к нам на пляже.

Зара, казалось, расцвела, окруженная всеми этими излишествами, и я на мгновение задумалась, не пыталась ли она скрыть свою печаль. Я не знала ничего о ней, были ли у нее братья и сестры или кто-то дома. Я смутно помнила, как она говорила о своей бабушке во время поминального тоста, прежде чем ее бокал лопнул в руке.

— О чем вы говорили? — спросила она, опустившись в шезлонг с напитком в руке. Я готова была прикрыть Кэт, если она не хотела признаться, что плачет или грустит, но моя подруга выложила все карты на стол.

— О доме, — тихо ответила она.

— Я скучаю по дождю. Здесь всегда такая прекрасная погода, — сказала я, вспоминая грозы и то, как сотрясалась земля, когда гром раздавался прямо над головой. Я помнила ночи, когда сидела на крыльце и смотрела, как молнии заливают небо, а дождь льет до тех пор, пока звук не уносил меня в сон.

— Я скучаю по телевизору, — вздыхает Зара, и мы рассмеялись, вспомнив, как раньше смотрели сериалы, не вставая с дивана. — Как думаешь, мы можем попросить о нем? Я скучаю по «Настоящим домохозяйкам».

— Уверена, Эссос может это сделать. Он, кажется, очень осведомлен в вопросах поп-культуры. Думаю, что отсутствие телевизоров — это скорее недосмотр, чем что-то другое, — размышляла я.

Я добавила это в свой список вопросов, которые нужно задать Эссосу, когда увижу его позже. Хотя я знала, что не смогу вытянуть из него больше о нашем возможном прошлом, у меня были и другие вопросы.

— Говоря об Эссосе, ты, кажется, ужасно близка с его братом, а не с ним. Что меня вполне устраивает. Гален, кажется, тоже неравнодушен к тебе. — Зара бросила на меня косой взгляд.

Я посмотрела на свои ногти и попыталась их подправить, не зная, как ответить на ее вопрос.

— Гален рассказывал мне об их отношениях с братом. Больше ничего, — солгала я, и это получилось так легко.

Кэт перевела взгляд с меня на нее, когда мы вступили на эту зыбкую почву.

— Что бы ни было между ними, все, я слышала, как Эссос сказал Сибил, что он наконец-то вернет то, что украл у него брат, и он, кажется, ужасно гордится этим. — Зара вздохнула.

— Когда ты это услышала? — спросила я обеспокоенно. Интересно, что Эссос мог иметь в виду под этим заявлением?

— Попробуй однажды прийти на завтрак пораньше, и ты, возможно, узнаешь кое-что новое. На балу на днях Гален упомянул, что его проблема с Эссосом связана с какой-то огромной ошибкой. Он также сказал, что, поскольку они — семья, ему не позволили ничего с этим сделать, и он вынужден сидеть сложа руки. С Галеном, по крайней мере, интересно поговорить, пока ты падаешь в обморок с Эссосом, умоляя о внимании. Гален очень беспокоился за тебя, когда у тебя пошла кровь из носа, и пыталось убить морское чудовище. Это просто несправедливо, что ты получаешь внимание от них обоих. Если тебе нужен Гален, то пусть так и будет.

Я старалась все это обдумать, но мои мысли разбегались. Поэтому Гален так ничего и не предпринял по поводу нашей разлуки? Трудно сказать, серьезно ли Зара думала, что мной увлечены двое мужчин. Она даже не представляла, насколько важна эта информация.

— Я постараюсь свести почти все смерти к минимуму до бала, но ничего не обещаю. — Я закатила глаза и нанесла верхний слой лака на ногти. Ее слова о Галене задели за живое. Я рисковала преждевременно отправиться в загробную жизнь, если сделаю это. В этом бале есть что-то необходимое, и я должна набраться терпения и выяснить, что именно.

— Будь так добра. Я пытаюсь стать Королевой Эссоса, — сказала Зара, откидывая волосы.

Мысль о Заре вместе с Эссосом оставила во рту кислый привкус. Я стиснула зубы и отвернулась от нее, чтобы не сказать что-нибудь гадкое.

— Черт! — воскликнула Зара, и я повернулась, чтобы увидеть, как она роняет свой напиток.

— Что? — спросили мы одновременно с Кэт.

Зара выплюнула свой напиток на песок.

— Это джин. Я же видела, как он наливал водку, — сказала она с отвращением. Зара встала и пошла внутрь за новым напитком. Мы рассмеялись, когда она покинула нас, и стали выкрикивать свои собственные заказы на напитки.

— Она помешена на этом, — сказала Кэт, глядя ей вслед. — Думаю, она, возможно, влюбляется в него. После того как Тиффани ушла, она пришла поговорить со мной в мою комнату. Думаю, ей одиноко.

Я подняла глаза, пытаясь посмотреть на Зару с другой стороны… не как на соперницу за сердце Эссоса, а как должна была смотреть все это время. Она — еще одна женщина, попавшая в страшную, незнакомую ситуацию и поставленная перед невозможным выбором… попытаться стать Королевой этого королевства или отправиться в неизвестность.

— Пусть победит лучшая, — сказала я, поднимая воду в сторону Зары.

— Думаю, ты запугала ее сегодня своей сокрушительной победой, — прокомментировала Кэт.

Я подняла бровь.

— Это вряд ли была победа. Оба этих человека мертвы, и один стал причиной смерти другого. Справедливо, что есть какое-то наказание.

— Да, но ты подошла к этому так, будто у тебя были ответы на все вопросы. Зара почувствовала себя запуганной. Она думала, что знает, чего хочет Эссос, а именно, жестко наказать плохого парня. — Кэт сделала паузу. — Я бы действительно предпочла не говорить об этом. — похоже, ей отчаянно хотелось сменить тему.

— Вы с Финном, кажется, сблизились, — ляпнула я, все равно желая поболтать с ней об этом.

— Финн составил мне компанию, пока тебя не было. Было приятно, что есть с кем еще поговорить.

Затем вернулась Зара с небольшим подносом с напитками… мартини для нее и маргариты для нас.

— Финн — это горячий тодди[8] в холодный день, — сказала она, садясь.

Я не могла не кивнуть в знак согласия, но ее комментарий о Галене все еще не давал мне покоя.

— Что заставило тебя так говорить обо мне и Галене? — если Зара заметила, не может быть, чтобы Эссос не заметил, и все же он не вмешался. Вопросы вихрем пронеслись в моей голове, и я расстроилась от сделанным мною выводов. Может, он знает, что я когда-то была женой Галена, и как бы ни было сложно мое присутствие в Призвании, может, не хочет мешать этому воссоединению? Но опять де, почему меня тянет к Эссосу… эта химия не придуманная, она вполне реальна. Я выпила свой напиток одним глотком.

— Боже, что могло создать у меня такое впечатление? Каждый вечер он всегда наблюдает за тобой. Это как та жуткая песня из 80-х, которую все выдают за супер романтичную, но на самом деле она нормализует преследование. Но ты, кажется, тоже его ищешь, поскольку… он красивый и все такое, но он как кубический цирконий, лишенный реальной сути.

— Сокрушительная победа, — пробормотала Кэт в свой бокал.

— Вау, ладно. — я сделала паузу, не зная, как увести разговор от той неловкой темы, в которую он превратился. — Прости, если вела себя как стерва с тех пор, как приехала сюда, — сказала я Заре, пытаясь протянуть оливковую ветвь. Независимо от того, как я к ней относилась, я знала, что это был тяжелый процесс, и мы застряли в нем вместе.

— Ты всегда была немного стервой, — фыркнула Зара, надевая солнцезащитные очки. Я захотела засунуть их ей в глотку, но она продолжила. — Если честно, я тоже. Но не собираюсь сдаваться только потому, что у тебя странные отношения с двумя братьями. Если тебе нравится Гален, то будет нечестно по отношению к Эссосу или к остальным, кто хочет быть с ним, если ты останешься.

Это самое близкое, на мой взгляд, к извинению. Но она не ошиблась, когда сказала, что я разрывалась между двумя братьями. Эмоциональное напряжение, которое я чувствую, когда нахожусь рядом с ними обоими, изматывало. Я чувствовала обязательство перед Галеном, основанное на том, что он мне рассказал и что я видела.

Но эти воспоминания иногда казались нереальными… как будто смотришь фильм; все это случилось с какой-то другой женщиной, не со мной. С Эссосом… Боги, с Эссосом… Иногда я смотрела на него, и мне казалось, что мое сердце замирало от тоски. Он связан правилами, установленными Советом, и я согласилась остаться здесь ради него, хотя решила это еще до того, как узнала о Галене. Каждая мысль заставляла меня раскачиваться, как качели на краю света.

Мы болтали о сопровождающих и о том, как рады, что приближаемся к концу. Пока Зара и Кэт болтали, я отключилась, думая об Эссосе. Мне интересно, какое дело он показывал другой группе девушек и как они его оценили.

Я бросила взгляд на дом и увидела, что Гален скрывается внутри.

Я попыталась вспомнить воспоминания, которые он мне показывал, но они, стали терять свою четкость в его отсутствие. Неужели, моя память все это блокировала?

Я открыла рот, чтобы прокомментировать его слежку, когда Сибил спустилась на пляж, чтобы сообщить нам, что танцы этим вечером отменяются. Некоторые девушки из другой группы отнеслись к своему делу серьезнее, чем ожидалось.

— Сибил, — позвала я ее, когда она начала уходить. — Останься с нами еще ненадолго. — Сибил, Кэт и Зара, кажется, удивились моей просьбе. — Да, если ты не слишком занята.

Сибил улыбнулась и пошла обратно к нам, затем села на свободный шезлонг.

— Вы хорошо справляетесь с сегодняшним днем?

Я отмахнулась.

— Никаких разговоров о делах; мы пьем. Ты можешь сама наколдовать себе напиток, или кто-то должен его тебе принести? — спросила я.

Она призвала напиток, и я улыбнулась.

— Ты часто общаешься с Эссосом? — спросила Кэт, и я нахмурилась от того, что она сразу отмахнулась от моего нежелания говорить о делах.

Но Сибил, кажется, с радостью ответила.

— В основном, только по делам. У него много бумажной работы, связанной с управлением Загробной жизнью, и я помогаю упорядочить этот процесс.

— Значит ли это, что, став Королевой, мне придется выполнять много бумажной работы? — спросила Зара, ее голос прозвучал разочарованно.

Кэт фыркнула в свой напиток.

— Прошло много лет с тех пор, как у него была супруга. Уверена, для вас также найдется работа. Это не только балы и платья. Быть Королевой — значит развлекать граждан Соларема. Как новоиспеченная Королева, ты будешь представлять особый интерес. — ответ Сибил, кажется, усилил разочарование Зары.

— Ты когда-нибудь хотела участвовать в Призвании? — я не могла не спросить, думая о предыдущем предупреждении Галена.

— Не думаю, что моей девушке это очень понравится. Эссос тоже не в моем вкусе… я предпочитаю рыжих, — поддразнила она, и мы все смеемся, хотя мой смех звучит неубедительно. Если у Сибил была девушка, то почему она хотела держать Королеву подальше от Подземного мира? Гален прямо сказал мне, что ей удобно править и, возможно, она хочет большего.

— Прости, но как тебе удается поддерживать отношения посреди всего этого? — спросила Кэт.

— Помогает то, что она тоже очень много работает. Призвания так редки, что это не сильно влияет на наши отношения, — ответила Сибил.

Мы сыграли с Сибил в двадцать вопросов, выпытав все больше и больше информации о ней и о том, как давно она работает с Эссосом. Мне трудно подыгрывать, и я в итоге задала простые вопросы. Кэт посмотрела на меня так, будто у меня семь голов, когда я спросила Сибил, какой у нее любимый цвет. Интуиция подсказывала мне, что Сибил именно такая, какой кажется… добрая, трудолюбивая и заботливая. Ничто в ней не кричит о том, что она готовит заговор.

— Что еще ты можешь делать, помимо тех салонных фокусов? — резко спросила я, прервав рассказ о Дэйве, спящего в костюмах Эссоса.

— Это было грубо, — пробормотала Кэт, но Сибил терпеливо улыбнулась.

— Все нормально. Боюсь, я неудавшаяся провидица. Мои видения всегда ошибались каким-то трагическим образом. Женщина приходила ко мне, спрашивая, какого пола будет ее ребенок, и я всегда ошибалась. Или мужчина спрашивал, верен ли его партнер. Мелочи, но после того, как я обидела кое-кого, кого не должна была, неверным предсказанием о цвете сезона, Эссос предложил мне работу. Ему нужен был кто-то в помощь. Эссос сказал, что все в его королевстве уже мертвы, так что мои предсказания не будут иметь значения.

— Хм, — пробормотала я, покусывая свежевыкрашенный ноготь большого пальца, глядя в глубины океана.

Чтобы нарушить неловкое молчание, Кэт встала и протянула мне руку.

— Я думаю, тебе не помешает еще немного практики. Финн сказал, что с тех пор, как все это началось, у него было по меньшей мере два перелома пальцев на ногах. — она рассмеялась.

Я нахмурилась, но встала, кланяясь ей так, как это делают мужчины.

— Это похоже на него, но я не в восторге от этого, — сказала я, вызвав у нее смех.

Зара встала, протянув руку Сибил, которая выглядела смущенной, но обрадованной окончанием допроса. Мы вчетвером по очереди танцевали остаток дня под прибоем. Это отвлекло меня от мыслей о том, намеренно ли Гален ввел меня в заблуждение относительно Сибил и Эссоса, ибыли ли что-то еще, что он мог от меня скрывать.