Игра короля

Глава 4

Мы с Кэт снова зашли в ванную комнату, чтобы подготовиться к ужину. Вместо того, чтобы пропустить ее в душ, я забежала в него первая, потому что она может купаться часами. А затем, пока она пела в душе, я попыталась заплести волосы и уложить их в прическу. Но волосы никак не хотят поддаваться, и, сдавшись, я оставила их распущенными. В какой-то момент меня начало волновать, как я буду выглядеть на ужине с Эссосом, и я разозлилась на себя за это.

К тому же, он может быть маньяком. Если фильмы меня чему-то и научили, так это тому, что следует опасаться одиноких парней в возрасте от двадцати до тридцати лет, у которых есть укромное местечко, куда он может привести своих жертв. Обычно маньяки харизматичны, что позволяет жертвам расслабиться.

Эссос подходит по всем этим пунктам, и хотя мне еще не удалось поговорить с ним, он старался угодить всем. И да, должно быть, я была идиоткой, не признав, насколько он был хорош. Если бы он не был таким скрытным, я бы не отказалась пойти с ним на свидание.

Кэт вышла из душа с полотенцем, плотно обернутым вокруг ее тела. Она осмотрела мой наряд и ухмыляется.

— А разве это не мое платье?

— Нет, оно мое, ты просто одолжила его на первом курсе и так не вернула его.

Она пожала плечами, соглашаясь.

— Это странно, не так ли? — спросила она, когда ее голубые глаза встречаются с моими в зеркале.

— Что именно?

— Что мы обе уверены, что идем на ужин к маньяку, но все равно хотим выглядеть как можно лучше. — она усмехнулась, и эта мысль поселилась во мне. Я пожалела, что не рассказала другим девочкам и не сплотила их против этого возможного психопата. Я положила руки ей на плечи, и на наших лицах появилась грустная улыбка. Словно желая прикосновений, она крепко меня обняла.

— Ты же знаешь, что я люблю тебя как сестру, правда, Дафна? — она повернулась и серьезно на меня посмотрела. Кэт возвышалась надо мной даже в балетках, которые, к счастью, мы обе взяли с собой, полагая, что они понадобятся нам для прогулок по Санта-Монике, а не для побега.

— Перестань, все будет хорошо. Я, наверное, неправильно поняла… у меня, скорее всего, сотрясение, — сказала я, пытаясь образумить себя, но никак не получалось поверить в это. Пока мы были на улице, я огляделась вокруг, ища пути отхода, если понадобится.

Мне не удалось придумать хороший план. У Эссоса повсюду висели камеры и шнырял персонал. Я помнила, как мы проехали через большие ворота, прежде чем спуститься по склону горы к его дому.

— Нет, это ты перестань. Сегодня был ужасный день, и я просто хочу убедиться, что ты это знаешь. — Кэт обняла меня. Я постаралась не задеть ее синяки.

— Конечно, я это знаю. Ты мне ближе, чем семья. У нас все будет хорошо. Обещаю, что мы выберемся из этого места живыми. — я пытаюсь успокоить ее, но у меня нет возможности сдержать это обещание, и мы оба это знали.

К тому времени, как мы вышли, остальные девушки уже пришли в столовую, и нам повезло найти два свободных места в конце стола. Остальные девушки спорили друг с другом, пытаясь оказаться как можно ближе к Эссосу, что меня вполне устраивало. Я старалась запомнить, где находятся выходы.

Их не так много; дверь, через которую мы вошли, вела обратно в гостиную и фойе. Другая дверь для слуг, вела на кухню, если судить по появляющимся людям с тарелками. Эссос сидел ближе всего к главному входу, а я — прямо напротив него, за моей спиной находилась стена.

Он встретил мой взгляд и неуверенно улыбнулся, и мне показалось, что свет в комнате немного потускнел, делая обстановку более романтичной. Когда я огляделась вокруг, никто не выглядел обеспокоенным изменением света… потому что никакого изменения не было.

Еда подавалась так, будто мы находились в каком-то историческом романе — люди медленно двигались вокруг стола и позволяли нам самим накладывать себе еду на тарелки. Мы все ели с одной тарелки, словно одна семья.

Еду подавали слева от Эссоса и обходили по кругу так, что он последним накладывал себе еду. Несколько девушек колебались, не зная, что делать при таком обслуживании. Я бы, наверное, тоже не знала, если бы не смотрела «Аббатство Даунтон».

Я взяла очень мало еды, так как из-за нервов мне не хотелось есть, но все так вкусно пахло. Я старалась незаметно проследить, взял ли Эссос еду и ест ли он ее, и обрадовалась, что да.

Сибил стояла в конце комнаты и наблюдала за нами. Мне бы хотелось думать, что это выглядит жутко, но в этом жесте чувствовалась защита. Их поведение заставило меня еще больше сомневаться в услышанном ранее… я не чувствовала никакого намерения причинить кому-либо вред. Казалось, они беспокоились о нашей безопасности.

После того как всех обслужили, Эссос встал и положил салфетку на тарелку.

— Для меня этот разговор всегда непростой. — он не смотрел ни на кого из нас. Вместо этого он взглянул на Сибил, которая сочувственно кивнула ему, подбадривая.

Мы с Кэт обменялись взглядами, радуясь, что ничего не успели съесть. Я незаметно забрала нож со стола и положила его на колени. Кэт сделала то же самое, но Зара заметила это и посмотрела на нее растерянно. Эссос перевел взгляд на меня, и на его лице появилось странное выражение… смесь волнения и страха. Интересно, знал ли он, что я подслушала… или видел, как я спрятала нож?

— Многим из вас будет тяжело это услышать, но думаю, что для некоторых из вас это не станет шоком. Сегодня утром у вашего автобуса спустило колесо. Однако после этого водитель не смог справиться с управлением, и автобус перелетел через отбойник и упал в Тихий океан. — Эссос сделал паузу, давая время нам все это осмыслить. Он вглядывался в наши лица.

Я почувствовала, как мое тело сковало холодом. Прежде чем вспомнила, что упала в воду, в памяти всплыло воспоминание, как перелетела через всю кабину автобуса. Я вспомнила, какой холодной была вода и как пыталась разбудить Кэт, чтобы мы могли выбраться из автобуса. Вспомнила, как била ногой в окно, но оно не поддавалось, и мое тело слабело от охватившей его тревоги.

Где была та сверхчеловеческая сила женщин, которые поднимали машины, чтобы достать своих детей? Я вспомнила, как задыхалась, пытаясь сделать вдох, но вместо воздуха набрала воды. Вспомнила, как жидкость хлынула в мои легкие, прежде чем мир потемнел. Кто-то всхлипнул — вероятно, у кого-то появились свои воспоминания об аварии.

— Я знаю, что это тяжело слышать, и сожалею, что именно мне приходится говорить вам об этом, но все вы погибли в этой аварии. Вы находитесь в другом мире.

В комнате воцарилась тишина, пока мы все пытались осознать сказанное. Меня охватила печаль; я видела отрицание, депрессию и гнев на лицах девушек. Посмотрела на Кэт и увидела неверие в глазах, ее мечты исчезли в мгновение ока. Я вышла из своего транса, когда… Мэдисон… резко встала, опрокидывая стул на пол.

— Это бред. Я убираюсь отсюда к чертовой матери, — закричала Мэдисон.

Слуга поднял стул, когда она направилась к двери. Эссос поднял руку, и все двери захлопнулись. Я посмотрела на Кэт, которая сжала кулаки под столом. Все оказалось гораздо хуже, чем мы могли себе представить. Я была не права, не сказав другим девушкам, но, даже если бы и сказала, не уверена, что это что-то изменило бы.

— Не хочу тебе угрожать, но, пожалуйста, займи свое место, чтобы я мог закончить. — Эссос ждал, как будто у него было все время в мире, пока Мэдисон решала, что делать. Его голос так успокаивал, как будто он долго практиковался в терпении. Интересно, сколько раз он произносил эту речь? Понимая, что идти ей некуда, и других вариантов нет, Мэдисон вернулась на свое место.

— Спасибо, — поблагодарил Эссос, слегка кивнув головой. Он выглядел расстроенным, когда продолжил. — Сейчас вы находитесь в Царстве Богов, в моем доме. Под моей властью. Я — Король подземного мира, Бог мертвых. Мое положение требует, чтобы я выполнял свои обязанности не в одиночку, подробности которых будут освещены позднее. Это же положение затрудняет поиск желающих разделить бремя. Сегодняшний несчастный случай произошел при определенном стечении обстоятельств. Когда случается трагедия, подобная той, что постигла вас сегодня, начинается древняя церемония, известная как Призвание, в ходе которой я должен выбрать себе жену. Это звучит антифеминистично, однако правила Призвания были созданы моими предшественниками. Она названа так потому, что стать моей королевой — это действительно призвание. — он сделал паузу, изучая нашу реакцию. Я боролась со своими эмоциями, прикусив щеку так сильно, что почувствовала вкус крови.

— Если вы не хотите принимать участие в Призвании, то можете уйти. Но если уйдете, то не вернетесь к прежней жизни. Вы отправитесь в загробный мир. Если решите остаться здесь и продолжить, то у вас будет шанс стать кем-то. Быть моей невестой — значит стать Королевой Подземного мира и принять силы для этой роли. Это работа не для каждого. Я бы хотел дать вам больше времени на обдумывание, но Призвание начнется завтра. Вы можете отказаться в любой момент. — возможно, это мое воображение, но мне показалось, что он говорил только со мной.

Я словила взгляд Кэт, но мы не могли передать все, что чувствовали, одним взглядом. Я отвернулась от нее и встретилась с взглядом Эссоса. В его глазах появился стеклянный блеск, и мое сердце замерло, желая протянуть руку и утешить его. Эссос уперся руками в стол, не сводя с меня взгляда, в то время как в них бушевала буря. Он выглядел так, словно предпочел бы быть где угодно, только не в этой комнате, полной слез.

— А что с водителем? — спросила я, вспомнив доброго человека, который помог нам с сумками. Эссос посмотрел мне в глаза, и знакомое чувство наполнило меня. Тепло, которое я списала на какую-то супермодную систему отопления, снова охватило мое тело. Сейчас, глядя на Эссоса, я даже близко не чувствовала холода, и мне казалось, что дело не в его силе.

Он ответил мне ласково.

— Он перешел в загробный мир. Если вам станет легче, его тепло встретили близкие, по которым он очень скучал. Я лично его провожал. Знайте, что такая судьба будет у всех вас, если вы решите не участвовать в Призвании или не будете выбраны.

Тиффани тихо заплакала, ее будущее со Стивом исчезло в мгновение ока. Эссос подошел к ней и положил руку на плечо. Она фыркнула, прежде чем слезы прекратили литься, а затем все ее тело словно расслабилось, будто из него ушло все напряжение.

Кэт вскочила, как будто хотела наброситься на него через стол. Я последовала ее примеру, готовая поддержать ее без колебаний.

— Что ты с ней делаешь? — крикнула она на него. Девушки вокруг нас анули, пытаясь сохранить спокойствие.

— Успокаиваю. Она скорбит о потерянной любви. — он убрал руку с плеча Тиффани и поднял обе ладони вверх, показывая, что не намеривается причинять вред. Мои мышцы расслабились, и я потянула Кэт обратно на наши стулья. — Я знаю, что будет не легко, и потребуется несколько дней, чтобы смириться с новой ситуацией. Это займет время, и я понимаю, что принять решение будет трудно.

Он вернулся к своему месту.

— Я оставлю вас, чтобы вы смогли поесть и обсудить ситуацию. Я хотел бы вам предоставить достаточно времени, для обдумывания, но на все про все у вас есть 24. Сибил позаботится о вас в течение всего вашего пребывания здесь и ответит на любые вопросы, чтобы помочь вам принять решение. Если вы решите уйти, сделайте это по собственной воле и знайте, что никто не будет на вас давить. Если вы решите остаться, у каждой из вас будет своя комната и все необходимое в ближайшие месяцы. Желаю вам спокойной ночи.

Эссос поклонился нам и вышел из комнаты, а Сибил последовало за ним. Тепло, наполнявшее мое тело несколькими минутами ранее, рассеялось, как будто Эссос забрал его с собой. Я откашлялась, пытаясь подобрать слова, но не смогла.

Как только они покинули комнату, я положила нож, который держала в руке, на стол. Мы некоторое время сидели в тишине, прежде чем все разом решили высказаться.

— Будь осторожна в своих желаниях, Зара, — крикнула ей Кэт с другого конца стола.

— Это паршиво. Я хочу уйти, — сказала Оливия, вставая и расхаживая по комнате. Это ее выпускной класс, и я знала, что осенью она собиралась поступать в Дартмут, чтобы получить диплом инженера.

— Что этот парень курит, и где я смогу достать это? — рассмеялась Анна, перебрасывая свои яркие розовые, фиолетовые и голубые волосы через плечо. Мне следовало отдать ей должное за то, что она пыталась все отрицать. Не то чтобы я могла ее винить; она всего лишь первокурсница.

— Мы что, серьезно застряли здесь с сумасшедшим? — спросила Пенни, невысокая девушка с русыми волосами, которая смотрела на свою еду так, будто она отравлена.

Мой мозг пытался разобраться с информацией, которую дал нам Эссос, но вместо того, чтобы осмыслить ее, мои мысли застряли на утоплении. Воспоминания подавили мою способность справляться с чем-либо еще. Я посмотрела на Кэт и, вместо того чтобы увидеть ее лицо, увидела, как она теряет сознание, пытаясь удержать голову над быстро поднимающейся водой.

Я осмотрелась, пытаясь найти какой-нибудь выход, попробовав аварийную дверь, я попыталась разбить окно. Помнила, что подумала с радостью, что Кэт без сознания и не видит, как ее тело пыталось дышать в воде и захлебывалось.

Помнила, что хотела тоже быть без сознания, чтобы не видеть, как умирает моя лучшая подруга. Я вздрогнула, подавляя желание выблевать воду, которая, как думало мое тело, все еще находилась в моих легких.

Несколько девочек начали плакать сильнее, погружаясь в свои воспоминания. Я начала есть, поскольку теперь знаю, что Эссос не пытался нас убить, но еда в горле стояла комом.

Кэт зовет меня, и я снова перевожу на нее взгляд.

— Что мы будем делать, Дафна? — она села обратно, выглядя такой потерянной. В этот раз я даже не знаю, что ей сказать. Слезы навернулись на ее большие голубые глаза. — Я никогда не стану Президентом.

Я протянула руку и сжала ее ладонь, наблюдая, как в этой комнате умирали надежды и мечты каждого прямо у меня на глазах.

— Никогда не говори никогда. — я встала и отвела ее к одному из слуг, стоящих у стены. Рядом с ним нашлась дверь, которую я не видела раньше, но теперь, когда мы имели дело с гребаной магией, искать рациональную причину бесполезно.

Он казался самым молодым и, следовательно, самым доступным. У него была мальчишеская внешность, темно-черные волосы откинуты с лица. Он смотрел вперед, когда я подошла к нему и почувствовала, что он старался не смотреть на меня.

— Не могли бы вы попросить кого-нибудь проводить нас в наши комнаты? — тихо спросила я, все еще держа Кэт за руку.

— Сейчас, мэм. — кивнул он, но не двинулся с места. Интересно, был ли он в прошлой жизни членом королевской гвардии в Букингемском дворце? Интересно, все ли люди, которые здесь работают, когда-то были людьми, или они какие-то существа?

Мы с Кэт переглянулись, не зная, что делать дальше, когда вошла Сибил и подошла к нам.

— Следуйте за мной, я провожу вас в ваши комнаты. — она ушла, обходя других девушек и ведя нас к выходу. Мы направились в противоположном направлении от комнат, где готовились к ужину, к парадной лестнице. Вдвоем мы поднялись за Сибил, и я заметила, что она не касалась перил. Я, напротив, крепко цеплялась за них и за руку Кэт.

На втором этаже она провела нас по длинному коридору и остановилась перед двумя противоположными дверьми.

— Это ваши комнаты. — Сибил показала на дверь с одной стороны для меня, а затем указала на другую дверь для Кэт. — Как уже говорил Эссос, вы будете обеспечены всем необходимым. В каждой комнате есть гардероб, набитый одеждой вашего размера, а также ваши старые вещи. Если вы решите остаться с нами, у вас будут требования к одежде и поведению, о которых мы расскажем завтра утром. — поклонившись, она развернулась и исчезла в коридоре.

Я открыла дверь и вошла в комнату, которая в обозримом будущем станет моей. В другой жизни это была бы спальня моей мечты. Здесь, как и во всем доме, была потрясающая обстановка, включая кровать королевского размера с балдахином и красивым лавандовым покрывалом.

Я услышала, как Кэт ахнула, когда зашла в мою комнату. Окна выходили на пляж, и я слышала, как волны разбивались о берег. Подошла к окну и отдернула занавеску, чтобы посмотреть поближе. Возможно, я сошла с ума, но мне показалось, что именно из этого самого окна за нами наблюдал Эссос.

Отсюда видно бассейн и то самое место, где я сидела. Между двумя большими окнами находился красивый белый столик, на котором, с первого взгляда, лежала вся популярная косметика, которую я любила.

— Боже милостивый. — я повернулась и увидела, что Кэт открыла двойные двери напротив кровати. Следуя за ней, я обнаружила гардеробную, забитую великолепными платьями и туфлями.

В центре стояли два комода, сдвинутые вместе, а на них — большой, прозрачный ларец, из-за стекла которого сверкали красивые драгоценные камни. Кольца, серьги и браслеты, которые так и просились, чтобы их надели, ослепили меня своей красотой. Я осторожно подняла крышку и провела пальцами по ним, ощущая прохладный металл и камни.

Мое сердце замерло. Среди всех блестящих новых драгоценных камней лежали два знакомых мне украшения. Обручальное кольцо и помолвочное кольцо моей бабушки по материнской линии, одно — из чистого золота, другое — из позолоты с бриллиантовыми вставками.

Они не были дорогими, но Фил и Мелинда хранили их для меня в семейном сейфе, и я всегда боялась, что этот день никогда не настанет. Даже сейчас я боялась к ним прикоснуться. Эти кольца символизировали долгую любовь, которая не заканчивалась смертью. Для меня они — бесценное напоминание о доме.

Я посмотрела на Кэт, и нам в голову пришла одна и та же мысль. Я закрыла ларец, и мы побежали в ее комнату, которая так же великолепна в бордовом цвете. Из ее окон открывался вид на огромный сад, который я не видела, когда мы приехали. Сейчас на улице темно, но я обязана была его посетить.

У Кэт тоже был гардероб, полный платьев, туфель и драгоценных камней, и все не только соответствовали ее стилю, но и имели цвета, подходящие под ее волосы и глаза. Пока она рассматривала вещи, я зашла в ее ванную, чтобы уделить минутку себе.

Правда происходящего навалилась на меня, как тяжелое одеяло, и я хотела позволить ей утянуть меня вниз. Защелкнув замок, я прислонилась к двери и закрыла рукой рот, подавляя рыдания.

Хоть я и не знала, чего хочу от своей жизни, но точно не желала умирать. Я не была готова оставить единственных настоящих родителей, которых удерживала на расстоянии вытянутой руки. Все то время, которое я рассчитывала потратить на исправление своего упрямства, ушло. Если бы я знала, я бы ответила маме на сообщение.

Я бы сказала ей, что люблю ее. Я умерла, заставив ждать ее моего ответа. Единственное, что меня утешает, — это знание, что они позаботятся о Вафле. Они подарили мне кота в качестве взятки, когда я переехала к ним; он должен был стать доказательством того, что они будут любить меня и давать мне желаемое. Вместо того, чтобы бежать к ним с распростертыми объятиями, я растратила эти годы впустую.

Оперевшись руками об ванную, я посмотрела на себя в зеркало. Мне было больно улыбаться, но я должна избавиться от этого отчаяния в глазах, потому что, как бы ни держала свою семью на расстоянии, Кэт была очень близка со своей. Сегодня я должна стать ее опорой. Я смогу найти время, чтобы сломаться.

Выйдя из ванной, я увидела Кэт, роющейся на своем столике.

— Полагаю, это лучше, чем стать Президентом. — ее смех эхом отразился в комнате, но он прозвучал не так искренне, как обычно, и я знала, что она пыталась поднять нам настроение. Я рассмеялась вместе с ней, хотя бы для того, чтобы изобразить спокойствие, которого у меня пока нет.

— Думаешь остаться? — спросила я, не собираясь расстраивать нас обеих, но настроение и так было хуже некуда.

— А ты? — спросила уклончиво она, пытаясь узнать мое решение.

— Думаю, да. — я кивнула, сначала медленно, потом более решительно. — Я имею в виду, что мы теряем? Мы уже мертвы. У нас нет ничего, кроме загробного мира. Я сомневаюсь, что меня выберут… мое резюме не совсем подходит на роль королевы. Будущий президент женского общества и нашей страны, однако…

Кэт рухнула на кровать, нахмурившись.

Я поморщилась от своей беспечности. Мои мысли хаотично передвигались в голове, и я не успела проследить… что сказала о возможности стать Королевой Подземного мира, и также упомянула будущее, которое должно было быть у Кэт, словно оно все еще может произойти.

— Разве ты не хочешь увидеть своих родителей? — спросила она осторожно, не желая ставить меня в неудобное положение, чего я заслуживала после своего комментария. Я тоже упала на кровать и повернула голову, посмотрев на нее.

— Честно? Сейчас, нет. Думаю, я всегда представляла, что увижу их через жемчужные ворота, и у меня будет гора достижений, которыми я смогу похвалиться. Например, посмотрите, какую потрясающую вещь я сделала, смогла найти лекарство от рака или стать первой Женщиной-Президентом. Но, что я могу сказать им сейчас? Что могу простоять на бочонке 27 секунд? Что однажды выпила целую бутылку шампанского через пивной кальян и меня не стошнило? Я хотела, чтобы они гордились моими достижениями, а таковых нет. И все это не делает меня королевой.

Кэт сжала мою руку.

— Я очень надеюсь, что не понадобится еще 24 года, чтобы избрать первую женщину-президентом… это было бы чертовски грустно. А если серьезно, то я думаю, что ты хорошо справляешься с трудностями, стоящими у тебя на пути, и это уже само по себе является достижением. Слушай, если ты захочешь уйти, то, скорее всего, они будут гордиться тобой, не только твои родители, но и твои бабушки и дедушки.

— Ты мне не ответила, — заметила я, пытаясь вернуть нас к главному.

— Ты права. Потому что… не знаю. Я не могу вернуться к прежней жизни. Но скучаю по родителям и брату. Я с нетерпением ждала конца семестра и поездки домой, чтобы увидеть их, но этого не случится. Хотелось бы, чтобы мое последнее прощание не было таким обыденным. Я хочу обнять их в последний раз, но не могу. Остаться или уйти — это не изменит ситуацию. Если ты останешься, то и я останусь. Если уж на то пошло, я думаю, из тебя получилась бы потрясающая королева… выстоять на бочке в течение 27 секунд — это уровень самоотверженности, на который мог бы рассчитывать любой король. По правде говоря, ты делаешь это постоянно… убеждаешь себя, что недостаточно хороша, и в последнюю минуту останавливаешься, потому что боишься того, что услышишь. Ты делала это все время, и ты сделала это, когда мы выдвигались в старосты в нашем общежитии на первом курсе.

— Я отказалась только потому, что ты хотела этого намного сильнее.

— И я люблю тебя за это, но это не изменит моих слов. Ты живешь с Филом и Мелиндой уже десять лет, и, клянусь, иногда кажется, что ты все еще ждешь, когда они вернут тебя в детский дом. Ты непоседливая, очень умная, и любому повезет быть любимой тобой, потому что ты неукротима, когда кого-то любишь.

— Гони или умри, — прошептала я, переплетая наши мизинцы.

— Гони или умри. — она сжала мой мизинец, скрепляя наши судьбы.