Игра в супружество

11

Она чуть не столкнулась по дороге с каким-то маленьким иностранным автомобилем, но водитель встречной машины чудом успел среагировать. Виола затормозила на свободном месте, не обращая внимания на табличку: «Зарезервировано».

Если Грей устроил этот брак только для того, чтобы обеспечить себе место в руководстве корпорации Джорджа Миллера, он должен был с самого начала знать, что их союзу надлежит носить постоянный характер. Мистеру Миллеру вряд ли понравятся все эти свадьбы-разводы. Не такой он человек, чтобы позволить водить себя за нос.

Когда Виола вскочила в лифт, до нее вдруг дошло, что на ней, помимо вязаного жакета, старые джинсы и тенниска, на которой она сама нарисовала бабочек с помощью специальных вспучивающихся красок. Не следовало появляться в мире Грея Джонсона в нелепой, случайной одежде. Но было уже поздно. Она хотела все выяснить до конца, несмотря ни на что.

— Добрый вечер, миссис Джонсон, — приветствовала ее Сара, когда она распахнула дверь в приемную. — Какая симпатичная маечка! Где вы ее достали?

— Сама сшила. — Виола рассеянно провела рукой по груди. — Я разработала эту модель ко дню рождения дочки одной моей подруги.

— Вы такая умелая! — продолжала Сара. — Только вчера я говорила мистеру Джонсону, на какой очаровательной женщине он женился.

— Кстати о Грее. Он здесь?

— Нет. У него деловой завтрак… кажется с представителем европейского филиала фирмы.

— О! — У Виолы поникли плечи.

— Но он обычно назначает подобные встречи в Морском клубе. Это тут рядом, сразу за углом. Если у вас срочное дело, уверена, вы легко сможете найти его там.

— Еще какое срочное! — пробормотала Виола, но не забыла улыбнуться секретарше, закрывая за собой дверь.

Ресторан в клубе, как и следовало ожидать, был оформлен в морском стиле. Иллюминаторы здесь служили окнами, повсюду стояли якоря, с потолка свисали канаты, а обслуживающий персонал был одет в бело-голубую форму, напоминающую матросскую. Однако большинство посетителей носило темные костюмы, а на их лицах застыло озабоченное выражение.

— Если так уныло выглядит цвет нашего бизнеса, я рада, что не имею с ними ничего общего, — пробурчала себе под нос Виола.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — нараспев произнесла у нее под ухом одна из служащих.

На плечах у нее были золотые эполеты с маленькими звездочками. Кем же она здесь являлась? Капитаном? Первым помощником?

— Я ищу мистера Джонсона.

— Он вас ждет?

— Не знаю. Вряд ли…

— Если вы желаете, можете пройти. Позади главного зала есть несколько отдельных кабинетов. Возможно, мистер Джонсон в одном из них.

Виола благодарно улыбнулась женщине и поспешила в зал. Грея там не было; не было его и в первом из маленьких кабинетов. Виола заглянула в следующий… и тут же отпрянула.

Она нашла мужа. И не только его… Грей поднимал бокал с искрящимся вином, приветствуя красивую блондинку, одетую в темно-коричневый деловой костюм, который, как на витрине, выставлял напоказ ее прелестные формы.

Женщина рассмеялась и подняла в ответ свой бокал. Края их звякнули друг о друга, издав чистый мелодичный звук. Они не сводили глаз друг от друга.

Виола больше ничего не желала видеть или слышать. Уровень ее терпимости по отношению к столь интимному свиданию, свидетельницей которого она только что стала, был равен нулю. Она чуть не бегом бросилась через большой зал ресторана и выскочила за дверь, едва не сбив с ног пожилого джентльмена с зонтиком. Дрожащими руками она вставила ключ в замок зажигания, и, взвизгнув шинами, машина рванула с места по направлению к дому.

К дому?! Могла ли она по-прежнему называть его так? Но как бы то ни было, это единственное место, куда Виола могла поехать. Свою квартиру она отдала матери. А помещения «Домашнего рая» были мало приспособлены для ночлега. Фактически она пожертвовала собственным жилищем, чтобы переехать в дом Грея Джонсона, изображая его жену. Вся глупость совершенного ею поступка только сейчас начала доходить до ее сознания.

Однако настоящий это брак или нет, она не должна позволять забавляться с ней как с игрушкой, обманывать ее, делать из нее посмешище. А Грей преуспел и в том, и в другом, и в третьем…

Она вихрем пронеслась по комнатам, испытывая безумное, неистовое желание швырять вещи на пол. Ей хотелось разнести вдребезги ненавистный дом. В ярости она схватила свадебный подарок, который ей преподнес Джордж Миллер, — тонкой ручной работы хрустальную вазу в форме сердца, и бросила ее в корзину для бумаг. Эта ваза вовсе не символ ее замужества, а скорее символ пустоты, которую ощущала в себе Виола.

Она так была поглощена своим негодованием, что даже не услышала, как по гравию подъездной дорожки прошуршали шины автомобиля, как повернулся ключ в замке. Виола даже подскочила, когда голос Грея настиг ее в полутемном уголке гостиной.

— Дорогая, ты здесь? Сара сказала, что ты заходила в офис, искала меня и что она направила тебя в клуб. Что-нибудь случилось?

Что-нибудь случилось?! Пронизанный болью смех вырвался из груди Виола.

— Все превосходно, замечательно, великолепно! Премного вам благодарна за заботу! — Она обернулась, не заботясь о том, что Грей может увидеть слезы на ее щеках. — Я хочу получить развод!

— Что произошло? Чем ты так расстроена?

Когда Грей попытался подойти к ней, она отпрянула, как будто он взмахнул у нее перед носом горячей кочергой.

— Я не люблю, когда мне лгут, и не желаю, чтобы меня использовали как… как… Когда нанимал меня на роль жены, ты, по крайней мере, был честен. Но теперь, прости, зашел слишком далеко!

— Я не понимаю…

Уловив в голосе Грея искреннюю озабоченность, Виола не могла не восхититься, отдавая должное его актерским способностям.

— Тогда позволь мне растолковать тебе. Я хочу прервать свой контракт. Все! Конец лжи! С меня достаточно! Я могу позаботиться о чистом белье, организовать прием на несколько десятков персон, выгулять свору борзых, но не имею ни малейшего желания объяснять твоим друзьям, что пошло наперекосяк в нашем уютном любовном гнездышке. Придется тебе самому заняться этим. Ты же у нас большой специалист по части вранья!

Виола промчалась мимо него к лестнице и была уже на середине ее, прежде чем ошеломленный Грей устремился за ней следом. Она вбежала в свою спальню, захлопнула дверь и закрыла ее на замок. Затем прислонилась к двери спиной, тяжело дыша. И тут Грей начал барабанить в нее с другой стороны.

— Открой немедленно! Нам надо поговорить.

— Я уже сказала все, что хотела.

— Виола, я не знаю, из-за чего разгорелся весь этот сыр-бор, но…

— Ты же выпускник престижного университета, вот и сообрази.

— Ты не можешь разорвать наш договор сейчас, Виола! Ты мне нужна.

— Очень жаль. Ты лжешь на каждом шагу и не держишь своих обещаний, Грей Джонсон. К тому же ты, судя по всему, еще и мошенник! Если ты думал, что купить жену тебе по карману, посмотрим, во что обойдется тебе развод!

Она сказала это просто так, со зла, прекрасно зная, что Грей очень скрупулезен во всех своих делах. И тем не менее эффект, который произвело на Грея упоминание о разводе, был просто удивителен. Виола услышала, как его кулак с силой врезался в дверь, и инстинктивно попятилась.

Почему он принял ее слова так близко к сердцу? Ведь это ей лгали! Это из нее сделали идиотку! Ее муж устроил завтрак с шампанским для красивой женщины, когда по всем статьям ему следовало бы ублажать собственную жену.

Виола сделала осторожный шаг по направлению к двери и приложила к ней ухо. С другой стороны было подозрительно тихо. Грей разбил себе руку? Пошел за ключом? Уехал из дома?.. Как ни странно, какую бы боль ни причинил ей этот человек и как бы ни рассердил ее, она все еще любила его.

Звонок заставил Виолу броситься к окну, чтобы посмотреть, кто стоит у входной двери. Через стекло она увидела Марка Харди, входящего в дом.

— Проблемы? — спросил Марк разъяренного друга.

— Это была дурацкая идея! Мне не следовало затевать ничего подобного, — рявкнул Грей, в бешенстве вышагивая взад и вперед по гостиной.

— Столь эмоциональное заявление имеет какое-нибудь отношение к прелестной особе, которая всего пару недель назад сделала твою жизнь счастливой?

— О, женщины!.. — прорычал Грей. — С чего это я взял, что Виола Ханнифорд будет исключением?

— Исключением из чего? — спросил Марк и немедленно задал следующий вопрос: — Ты же не собираешься сравнивать Виолу с прочими своими подружками, не так ли?

— Она вышла за меня замуж только из-за моих денег, — проворчал Грей. — Прошло всего несколько дней, а она уже готова бросить меня, обобрав до нитки!

— Виола? — Лицо Марка выразило откровенное изумление. — Ты ошибаешься, Грей. Она настолько близка к совершенству, что лучше тебе не найти.

— Ха! Это ты так думаешь. Ты с ней не жил.

— Но не отказался бы.

Грей опять зарычал:

— Оставь свои шуточки! Если бы ты оказался в моей шкуре, тебе было бы не до смеха!

— Послушай, ты не прав насчет твоей жены, Грей. Я не знаю, какая кошка между вами пробежала, но никто не уверит меня в том, что Виола обыкновенная хищница, охотница за чужими деньгами. И прежде всего потому, что она любит тебя.

— Ага, как же!

— Но это правда! Она сама мне в этом призналась и сказала, что чувствует себя при этом последней дурой, потому что прекрасно понимает, что ты ее вовсе не любишь.

Грей мгновенно замер, услышав заявление Марка, но не промолвил ни слова в ответ.

— Если бы я был на твоем месте, то сначала убедился бы, что знаком со всеми фактами, прежде чем делать поспешные выводы, — посоветовал Марк. — Не будь идиотом!

Когда Марк поднялся, чтобы уйти, в глаза ему ударил лучик света. Он нагнулся и вынул из корзины для бумаг некий тяжелый, сверкающий предмет.

— Кто-то положил это сюда по ошибке?

Грей с любопытством посмотрел на хрустальное сердце. Затем перерыл весь упаковочный материал, лежавший в той же корзине и наконец нашел записку Джорджа Миллера. Он прочитал ее вслух:

— Черт! — скорчил гримасу Грей. — Виола, судя по всему, видела это. Вот чем объясняется ее поведение.

Марк прищелкнул языком.

— Значит, она в конце концов вычислила, для чего тебе понадобилась жена.

Не говоря ни слова Грей бросился вверх по лестнице. А Марк тихо вышел из дома.

— Виола? Мне нужно поговорить с тобой. — Грей с новой силой забарабанил кулаками в дверь ее спальни.

— Убирайся! Оставь меня в покое!

— Пойми наконец, мне необходимо объясниться с тобой.

— Не тревожься понапрасну. Я уже слышала от тебя столько лжи, что мне хватит до конца жизни.

— Ты не понимаешь…

— Я все прекрасно понимаю. Поэтому и не хочу говорить с тобой, поэтому и собираюсь получить развод. Я понимаю, что ты женился на мне только для того, чтобы пробраться в совет директоров корпорации Миллера. Я понимаю, что тебе больше нравится распивать шампанское с красивыми женщинами, а не с дурехой женой. Я много чего понимаю, Грей, и не думаю, что узнаю что-то новое, переговорив с тобой.

Грей уставился на дверь. Ну, допустим, он ее вышибет. Это будет не так трудно сделать. А дальше что? Как преодолеть стену, которой Виола окружила свое сердце?

— Я подожду, пока ты спустишься, Виола, — смиренно проговорил Грей. — Тогда мы все и обсудим. Мне безразлично, сколько придется ждать. Когда ты успокоишься, я буду внизу.

По другую сторону двери стояла съежившись Виола, и слезы ручьем текли по ее щекам…

Очнулась она, сидя на полу, прислонившись спиной к дверному косяку. Сколько времени провела она так, Виола не знала. Должно быть, она задремала, потому что небо за окном уже начинало багроветь. Скоро сядет солнце. Ей надо встать и начать что-то делать.

Виола с трудом поднялась, морщась от ломоты в суставах и тупой боли в голове. Она облизнула губы и почувствовала на них привкус соли от слез. Подойдя к зеркалу, она взглянула на свое искаженное горем лицо и скорчила гримасу. Полюбуйтесь, что с ней сделал Грей Джонсон! Затем сбросила с себя одежду и побрела в ванную.

Внизу Грей с облегчением услышал, как зажурчала вода.

Однако душ мало помог улучшению ее настроения, но, по крайней мере, мышцы стали не такими напряженными. Вытершись досуха, Виола возвратилась в спальню, вытащила из шкафа первую попавшуюся под руку одежду и натянула ее на себя. Потом запустила пальцы в мокрые спутанные волосы.

Подкравшись к двери, она приложила к ней ухо и внимательно прислушалась. С другой стороны не доносилось ни малейшего шороха.

— Может быть, Грей Джонсон уехал? — громко произнесла она.

От звука собственного голоса ее голова заболела еще сильней. Виола никогда раньше не плакала так много и так долго. Она чувствовала себя обессиленной и опустошенной. Осторожно открыв дверь, несчастная женщина выглянула в коридор.

Поблизости никого не было видно. Все двери стояли открытыми настежь, и комнаты были, судя по всему, пусты. Виоле не хотелось тратить время на сборы. Грей может потом прислать ее вещи к матери или оставить их себе, если ему так захочется. Сейчас для нее не существовало опасности страшнее, чем встреча с ним.

К ее великой досаде, кошелек остался в кухне, на стойке бара. И Виоле ничего не оставалось делать, как попытаться незамеченной проскользнуть туда. Иначе ей не добраться до своего дома.

Но как только Виола толкнула дверь, ведущую на кухню, в ноздри ей ударил аромат жарящегося мяса. Она поняла, что допустила тактическую ошибку.

Грей стоял посредине кухни, облаченный в один из ее фартуков. Рукава рубашки закатаны до локтей, в руках лопаточка. Черные волосы растрепаны, на щеке — след от соуса.

— Виола, я…

— Не говори ничего. И даже не смотри на меня. Просто дай мне забрать кошелек и уйти. Мне не нужны твои объяснения. Мой адвокат свяжется с тобой завтра утром.

Она подошла к стойке бара, на которой лежал ее кошелек. И вдруг удивленно остановилась, увидев через распахнутую дверь, что обеденный стол накрыт. Полированную столешницу покрывала льняная скатерть. Лучший хрусталь и фарфор Грея красовался на ней. Из динамиков лились мягкие звуки одной из песен Фрэнка Синатры. Да и сама столовая разительно переменилась. Множество алых роз в вазах, кувшинах и чашах заполнили все ее пространство, усыпая пол ковром алых бархатных лепестков.

— Что все это значит… — Лицо Виолы выражало глубочайшее недоумение. В столовой роз было, по меньшей мере, на тысячу долларов.

Грей вынырнул откуда-то сзади нее и поставил на стол блюдо с ростбифом, окруженным гарниром из молодого картофеля и маленьких морковок.

— Я знаю, что ты хочешь уехать, но, может быть, ты все-таки согласишься сначала поужинать со мной?

— И ты все это сделал сам? — удивленно спросила Виола.

— Нравится?

— Тебе не нужен никакой «Домашний рай»! — выпалила Виола. — И никогда не был нужен, если ты смог все это сделать! — Она посмотрела на него, и в глазах ее застыло осуждение. — Эта была всего лишь еще одна ложь!

— Я не говорил, что не могу сам позаботиться о себе, Виола. Я сказал, что слишком загружен, чтобы заниматься этим.

— Я никогда не была нужна тебе.

— Ты всегда была нужна мне. Только я не понимал этого, дорогая, не понимал до сегодняшнего дня, когда осознал, что могу потерять тебя.

Виола, не двигаясь, стояла в центре кухни и смотрела на него.

— Если хочешь удержать меня, скажи правду.

— Но я это и делаю!

— Я не знала, что ты женился на мне, чтобы обеспечить себе место в совете директоров «Перспектив технолоджис».

— Ничего подобного!

— Тогда почему…

— Я женился на тебе потому, что хотел этого. Я женился на тебе потому, что люблю тебя. Я женился на тебе потому, что надеялся, что когда-нибудь со временем ты сможешь тоже полюбить меня. Место в совете директоров «Перспектив технолоджис» было всего лишь дополнительной наградой, а не побуждающим фактором.

— Я не верю тебе.

Грей бросил на пол лопаточку, которую держал в руке, и шагнул навстречу Виоле.

— Виола, «Перспектив технолоджис» для меня ничего не значит. У меня есть все: деньги, положение в обществе, влияние в деловых кругах. Предложение, сделанное мне Миллером, конечно, приятно пощекотало мое самолюбие, но не более того. Я могу прожить без «Перспектив технолоджис», а вот без тебя нет.

— Ты… — Виола недоверчиво взглянула на Грея; вся важность его слов только сейчас дошла до ее сознания. — Ты не сможешь прожить без меня?..

— Ни минуты. Фактически я очень одинок, Виола. Частично это моя собственная вина. Я видел, каким был брак моего отца, и решил, что со мной ничего подобного никогда не произойдет. Я убедил себя, что сам институт брака давно устарел и людей могут связывать только корысть или голый расчет. Ты оказалась единственной, кто научил меня, что в жизни есть и более важные вещи, чем деньги, и что любовь бывает настоящей.

Виола посмотрела на него сквозь прищуренные веки.

— Например, с красивыми блондинками.

Грей озадаченно уставился на нее.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я была сегодня в Морском клубе, Грей. И видела тебя там с другой женщиной. — Виола ненавидела себя за прозвучавшую в ее голосе сварливость, но воспоминания об этом свидании грызли ее уже несколько часов.

— Ты имеешь в виду Софи?

— Ее так зовут?

— Да вроде бы. По крайней мере, с тех пор как она вышла замуж за моего младшего брата.

У Виолы было такое ощущение, будто с ее плеч гора свалилась. Ей потребовалась минута, если не больше, чтобы восстановить дыхание.

— Значит, она твоя невестка?

— Софи приехала в город по делам. Бывая здесь, она обычно заезжает в офис навестить меня и позавтракать вместе, когда я свободен. Я выкроил для нее время, потому что завтра у нее день рождения.

— Вы праздновали ее день рождения? — Виола вспомнила пенящееся вино в бокалах и заключение, к которому она пришла.

— Не понимаю, почему ты не подошла к нам. Все было бы значительно проще. И мы избавились бы от целой кучи неприятностей.

— Я подумала…

— Ты подумала, что, если я завтракаю с другой женщиной, значит, она моя любовница.

Виола виновато опустила голову и еле слышно прошептала:

— Ты прав: так я и подумала.

Когда она осмелилась поднять взгляд, то с удивлением обнаружила, что Грей улыбается во весь рот, как будто ему только что преподнесли великолепный подарок.

— Значит, я тебе небезразличен, — сказал он.

— Конечно, небезразличен! Я люблю…

— Не останавливайся, Виола, — подбодрил ее Грей, глаза его сияли от счастья.

— Я люблю тебя, действительно люблю! Я не хотела… я боролась с собой, но это чувство оказалось сильнее меня. Именно поэтому я так отреагировала на слова Миллера и на твою встречу с невесткой, свидетельницей которой стала.

— Все позади, дорогая. Я сегодня же вечером позвоню Брэду и попрошу его привезти жену к нам на уик-энд, чтобы ты могла познакомиться с ней. К сожалению, Софи оказалась той единственной родственницей, которой не удалось присутствовать на нашей свадьбе. А потом я свяжусь с Джорджем Миллером и скажу ему, что не могу принять пост в его совете директоров.

— Это совсем не обязательно…

— Нет, обязательно. — Грей нежно взял в руки ее лицо и заглянул ей в глаза с таким обожанием, что у Виолы ослабели ноги. — Я не хочу, чтобы хоть что-нибудь стояло между нами и заставляло тебя думать, что моя любовь к тебе недостаточно искренна. Я слишком долго ждал тебя, Виола. И пожалуй, никогда не верил, что найду тебя. Я не желаю рисковать тем, что дороже для меня всех богатств мира.

После этих слов Виоле не оставалось ничего другого, как броситься в объятия Грея.

— Господи, как же я люблю тебя! Как люблю!

— Значит, ты останешься моей женой? Моей настоящей женой? Раз и навсегда?

Виола кивнула и спрятала лицо на его широкой груди.

— Я больше никогда не буду почти женой, — пообещала она и почувствовала, как он улыбнулся.

— Я рад, что ты наконец-то поверила мне, дорогая. Для меня ты всегда будешь только настоящей.

Их губы встретились. Виола чувствовала себя на вершине блаженства: она любит и любима — теперь в этом уже не было ни малейшего сомнения. Больше ей нечего желать от жизни.

И вдруг в прелестной женской головке мелькнула крамольная мысль: может, все-таки не стоит Грею звонить мистеру Миллеру? Разве не ее муж — самый красивый, самый умный из всех, кого она когда-либо знала, достоин занять предложенный пост? А со временем заменить и самого Джорджа Миллера? Что же касается ее, Виолы Джонсон, она уж постарается превратить их жизнь в настоящий земной рай.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.