Игры теней

Глава 10

Нико

Я лежу на спине, пытаясь вдохнуть как можно больше воздуха. Острая боль пронзает рёбра, с каждым вздохом улыбка на моих губах растёт всё больше и больше. Маленькая принцесса уложила меня на лопатки, её подготовка оказалась намного лучше, чем я думал. Гарри известен своей непредсказуемостью и безжалостностью, и что-то мне подсказывает, что он вложил в свою младшую сестрёнку всё, что он знает сам.

Несмотря на те стены, которые она выстраивала около нас, Аспен хочет меня. Наша совместная ночь в Париже оставила след в каждом из нас. И как бы она ни старалась это скрыть, я вижу её насквозь. Её побег – последнее доказательства этому. Я прекрасно осознаю, что ей понадобится много времени, чтобы признать свои чувства ко мне. Она будет ругаться, ненавидеть и брыкаться до последнего, но у меня нет намерений отступать. Аспен моя жена и всегда ей останется.

За наше недолгое пребывание на острове мы начали понемногу сближаться. Проведённая ночь на диване – прямое этому доказательство. Аспен расслабилась рядом со мной. Позволила мне помочь ей. Доверилась. Мне придётся пройти намного больше чем девять кругов ада. Преодолеть чёртовы принципы и устои. Доказать свою преданность и намерения. Я готов к этому. Ко всему, что она может мне предложить.

Я медленно принимаю сидячее положение, затем встаю. Боль становится всё более интенсивней, и я еле переставляю ноги. Бесшумно пробираясь по пустому дому, как призрак, бросаю аптечку на столик в гостиной. Осматриваю различные таблетки, бинты и другие принадлежности. Найдя нужные обезболивающие, быстро беру таблетку и запиваю её водой. В момент, когда я собираюсь нанести мазь на синяки, в комнату входит мама.

–– Я думал, что ты плещешься в океане вместе с девочками, – я поворачиваю голову и смотрю на неё.

В её глазах отчётливо читается сожаление и беспокойство. Мне прекрасно известно, что она против всего, что причиняет мне вред, но я ничего не могу с собой поделать. Грань между жизнью и смертью помогает мне принять всю ту боль, которую мне приходилось испытать.

–– Ты же знаешь, что я не особо люблю купаться в больших водах, – тихо отвечает мама. – Тебе нужно помощь с мазью?

–– Нет, – я изо всех сил стараюсь показать, что меня не волнует боль. – Иди к девочкам и отдохни там и за меня.

Мама тихо вздыхает и снимает с головы соломенную шляпу, под которой скрываются огненно-рыжие волосы. С самого детства меня поражал уникальный цвет волос моей матери. Никто из нашей семьи не обладает рыжими волосами, только у мамы такая особенность. С ранних лет её волосы напоминали мне о волшебных феях. Я помню, как сидел на её коленях, наслаждаясь блеском её волос, освещённых солнечными лучами. Тёплые воспоминания охватывают меня, словно удар ножом в сердце.

У меня не хватает сил смотреть на маму, и я быстро отворачиваюсь, продолжая наносить мазь на синяки. С каждым разом сильнее нажимая на пульсирующую кожу, чтобы вызвать физическую боль в обмен на ноющую душевную.

–– Ты не виноват в том, что произошло, милый, – её рука аккуратно хватает мою, не давая мне причинять себе боль. – Я вижу, что ты делаешь. Каждый раз, я это вижу. Тебе нужно перестать винить себя в её смерти. Николь не хотела бы, чтобы ты занимался саморазрушением.

Слёзы застилают её глаза, и она с нескрываемым горем смотрит на меня. Одинокая слеза скатывается по её щеке, а мой гнев, боль и обида начинают душить меня с большей силой.

–– Твоя боль и разрушение своей жизни не вернёт её. Ты должен двигаться дальше без таких способов. Ради себя. Ради нас с папой, – мама нежно проводит след по моей щеке, как она делала это в детстве. – Не заставляй меня хоронить ещё одного ребёнка, Николас Холланд, – наши взгляды встречаются, и лёгкая дрожь пробегает по моему телу.

–– Я не знаю, как это сделать. Для меня нет другого выхода.

–– Нет, он есть. Тебе всего лишь нужно открыть глаза и посмотреть вокруг себя, – её губы изгибаются в улыбке. – Ты связал жизнь с потрясающей девушкой. Именно она поможет тебе обрести новую жизнь без травм прошлого. Твой отец – самая большая опора для меня. Сделай этой опорой человека, к которому ты по-настоящему что-то чувствуешь.

Мои губы изгибаются в недоверчивой улыбке.

–– Аспен никогда не захочет стать моей опорой, мама. Она слишком гордая, чтобы признать хоть какие-то чувства ко мне.

–– Но я вижу то, как ты смотришь на неё. Покажи ей, какого мужчины мы с твоим отцом воспитали. Её нужно всего лишь чуточку подтолкнуть, – мама подмигивает и направляется за своей шляпой. – А если это не сработает, то сыграй на чувстве гордости. Ни одна женщина не отдаст то, что принадлежит ей, сынок.

Я следил за мамой, когда она исчезла за дверью, мой взгляд задерживается на её элегантном платье. Её слова заставили меня задуматься, может быть, Аспен сможет преодолеть все преграды, которые лежат на её пути, и позволит мне войти в её жизнь. Совет мамы о гордости женщин я решил оставить себе на заметку.

На войне все средства хороши, даже когда ты воюешь с собственной женой.

Аспен

Ренессанс? Серьёзно? Да они издеваются!

Кто в 21 веке строит летнюю виллу в стиле эпохи Возрождения? Я могу понять любовь итальянцев к пилястрам, но эти капители заставляют мой глаз дёргаться. Мне нужно убедить заказчика сменить стилистику, иначе этот проект будет сниться мне в кошмарах.

Надо предложить сменить тематику эпохи Возрождения на неоклассицизм, таким образом, сохранится нотка классической пафосности и лёгкий исторический флёр, но при этом здание будет органично выглядеть и не будет позорить моё имя. Хотя мне должно быть всё равно, потому я работаю над этим проектом под псевдонимом, но эта безвкусица убивает меня. Позолоченную лепнину заменим на минималистичный декор, но при этом сохраним торжественность и пафосность здания.

Я слышу, как дверь позади меня открывается. Лия останавливается сзади, просовывая голову через моё плечо на чертежи.

–– Твой любимый стиль? – с лёгким смехом насмехается подруга. – Когда мы планировали спроектировать что-то подобное, ты проклинала этот проект всеми возможными словами.

Мой взгляд остаётся на листках чертёжной бумаги. Я и правда готова проклинать всё, что я через силу начертила, но цель работы там слишком важна для меня. Я подобралась так близко, отказаться от этого из-за такой мелочи было бы самым большим провалом.

–– Зачем тебе вообще этот проект? – спрашивает она.

Я поворачиваюсь к Лии и начинаю смотреть за тем, как она сушит волосы полотенцем. Лучше было бы, чтобы я рассказала ей всё, но меня что-то останавливает. Если я скажу ей, что это интересный проект, то она сразу меня раскусит. Я бы ни за какие деньги не взялась за такой проект.

–– Почему вы так быстро? – я стараюсь перевести тему.

Лия замирает на месте.

–– Прошло около двух часов, – подмечает она. – А ты, видимо, засиделась над ненавистным проектом.

Я столько времени потратила на этот проект? Он не должен существовать с такой безвкусицей вообще.

Лия подходит ко мне, останавливаясь рядом со мной. Она ещё несколько раз изучает чертежи, просматривая каждую делать, которую я начертила.

–– Напомни мне поднять твою зарплату. Твой талант не должен растрачиваться зря и создавать до ужаса скучные проекты.

–– Мечтай, дорогая, ты просто так от меня не избавишься.

–– Периодически мне хочется сделать именно это. Ты прекрасный человек, но, когда дело касается работы, ты невыносима. Даже больше, чем я, – Лия толкает меня бедром в плечо, оставляя мокрый след на коже.

–– Перестань делать меня мокрой! – мне приходится отодвинуться от неё на стуле, чтобы это засранка больше не приближалась ко мне в своём игривом настроении.

–– Мы прекрасно знаем, кто делает тебя мокрой, – на лице подруги появляется игривая улыбка, и она кокетливо играет бровями.

Напомните мне, почему я не могу ударить её прямо в эту минуту?

–– Так как там обстоят дела с твоим ненавистным мужем? – с лёгкой небрежностью напирает она.

–– Я чувствую себя так, будто мне снова шестнадцать, и я только узнала, что такое чёртовы гормоны, – из меня выходит жалобный стон. – Это отстой.

–– Перестань, – смеётся она. – Ты слишком преувеличиваешь масштаб проблемы. Вы оба взрослые люди, вы женаты в конце концов. И ещё, я помню твои пьяные красочные рассказы о той горячей ночи в Париже, – Лия продолжает что-то говорить, переодевая мокрый бикини, но я вообще не слушаю её. Не понимаю, что мне с этим делать. Предложить Нико секс? И потешить его самолюбие и все те слова, которые он мне говорил?

–– Ты вообще слушаешь меня? – Лия появляется рядом со мной в нежно жёлтом платье. Она щёлкает несколько раз пальцами около моего лица. – Подожди, – наклоняясь ко мне, наши глаза оказываются на одном уровне, и она делает то, что окончательно начинает выводить меня из себя. –Ты замечталась о парне?

–– Пошла к чёрту! – я вскакиваю на ноги, чуть ли не сбивая её с ног.

–– Трахни его, Аспен! – голос Лии так громко звучит позади меня, что я уверена, что это слышал весь дом.

Быстро пересекая коридор, я уже собираюсь спуститься с лестницы, как до меня доноситься тихий голос Нико. Любопытство берёт вверх, и я как можно тише пробираюсь к его комнате.

Что ты делаешь, женщина? Шпионишь за своим мужем?

Останавливаясь рядом с его плотно закрытой дверью, я поддаюсь телом вперёд, чтобы услышать, что именно он говорит. В эту секунду мне кажется, что я веду себя как полная идиотка, но я быстро отметаю эту мысль и концентрируюсь на его голосе.

–– Я не думал, что ты настолько соскучишься, что будешь звонить несколько раз на дню.

Это определённо не то, что я планировала услышать. Огоньки пламени начинают плясать в моей груди, и мне приходится ещё сильнее напрячь слух. Если он собирается опорочить мою честь, то я оторву ему яйца на месте.

–– Всё настолько плохо, Марко? – Нико спрашивает, и я, не осознавая этого, чувствую облегчение. Слышу, как он начинает двигаться, но его шаги едва слышны, поэтому скорее всего, он перемещается из стороны в сторону. Разговор с собеседником мне не слышен.

–– С кем ты планируешь оставить женщин, если мне придеться вернуться на Сицилию?

О каком чёртовом возвращении он говорит? Его синяки всё ещё также свежи, и я уверена, что пара рёбер точно с трещинами. Он будет сумасшедшим, если согласится отправиться обратно.

–– Что они сделали? – голос Нико сходит почти на крик, но он в одно мгновение берёт ситуацию под контроль. – Я приеду и убью каждого ублюдка своими собственными руками!

Какого чёрта?

Я услышала приближающиеся шаги и по инерции отступила на несколько шагов. Мне пришлось так быстро спуститься с лестницы в гостиную, что все в комнате обратили на меня внимание своими взглядами. С улыбкой на лице я направилась к дивану и села рядом с Энрикой. Женщина нежно погладила меня по руке. Этот жест показался мне настолько искренним и приятным, что я ответила ей улыбкой, не произнеся ни слова.

–– Выпей вина, дорогая, – Энрика показывает на поднос с бокалами. – Ты выглядишь напряжённой.

Знала бы она, до чего меня доводит её сын. Он настоящий дьявол искушения.

–– Как продвигается проект? – интересуется Элиза, предлагая мне сырную тарелку.

Взяв кусочек сыра, засовываю его в рот и начинаю жевать. Я сделала это специально, чтобы полностью придумать ответы на предстоящие вопросы. Мне понадобится более красочная легенда на этот счёт. Слова о том, что мне интересно попробовать себя в новом, будут звучать слишком глупо. История должна быть настолько убедительна, чтобы в неё поверил даже Гарри. Если он узнает, во что я ввязалась, то он убьёт меня, воскресит, а потом ещё раз убьёт. Он будет полон ярости и не захочет слушать никаких слов. Брата не остановит даже тот факт, что я уже замужем и ответственность за меня несёт муж. Его не остановит ничто, если он решит отплатить мне за всё то, что я собираюсь сделать.

–– Я уже набросала несколько набросков, но думаю убедить заказчика в смене нескольких деталей, – я говорю настолько уверенно, что у Элизы не возникает вопросов.

–– А что это за компания? – интересуется она. – Может я смогу тебе помочь чем-то. У меня много нужных связей. Кто именно заказал тебе проект?

Если я скажу ей правду, то есть вероятность, что она знает его. Элиза – жена дона, давно укоренившаяся в мафиозной среде, и есть вероятность, что она уже в курсе происходящего в моей семье и догадается о моих намерениях.

В момент, когда я собираюсь рассказать самую масштабную ложь, быстрые шаги отрывают меня от разговора с Элизой, и я поворачиваюсь к лестнице. Нико останавливается и осматривает присутствующих. Его мышц напряжены, и он истощает непобедимую доминантность. Чёрт. Это слишком горячо. Взгляд его серых глаз на секунду задерживается на мне, а потом он смотрит на свою маму.

–– Завтра за мной прилетает Марко, – его голос звучит холоднее, чем лёд в Антарктиде. – Я улечу вместе с ним. Для меня появилась работа на Сицилии.

Я слышу радостный взвизг Лии рядом со мной.

–– Что? – Энрика вскакивает с дивана и останавливается около сына. – Что ты собираешься там делать с твоими ранами? – с возмущением она сильно жестикулирует руками, выражая полное негодование ситуацией.

И в глубине души я понимаю, что согласна с ней. Мне хочется вскочить и убедить его остаться на архипелаге, но я вовремя останавливаю себя.

–– Это пустяки, мама, – уверяет он её. – Это небольшое дело. Я вернусь, как только закончу его, – я продолжаю смотреть на них, и в моменте его глаза смеются тихой нежностью. – Я обещаю, что сделаю всё быстро и вернусь к тебе.

Они с такой чувственностью, теплотой и лаской смотрят друг на друга, что, смотря на эту ситуацию, тяжёлый ком подступает к моему горлу. Мне не известно, что такое материнская неприкосновенная любовь, но смотря на своего мужа и свекровь, я вижу, какой она может быть. Моя нижняя губа дёргается, и мысль о том, почувствую ли я когда-либо это светлое чувство, начинает грызть меня изнутри.

–– Нико, когда приедет Марко? – её глаза загораются миллионом звёзд, когда она спрашивает про мужа.

–– Рано утром, – коротко отвечает он. – Думаю, что вам пора расходиться, дамы, – подмечает он. – Завтра всех нас ждёт насыщенный день.

Энрика крепко обнимает сына, шепча что-то ему на ухо, и он расплывается в ослепительной улыбке. И смотря на это, я не могу сдержать улыбку. Их отношения заставляют испытывать меня новые чувства.

Все начинают желать друг другу спокойной ночи и отправляются в свои комнаты. Лия подходит ко мне, держа тарелку с фруктами и сыром. Переведя взгляд с содержимого тарелки на неё, я посмотрела на неё с удивлением. Уже поздний вечер, а она несёт еду с собой в кровать. Это не похоже на неё. Не было запаха алкоголя, что свидетельствовало о том, что она не пила. Звонок Нико прервал мои размышления о поведении подруги, и я вижу, как он уходит.

Оставляя миллион вопросов без ответов, мы поднимаемся с Лией в свою комнату. Она проходит к прикроватному столику с её стороны и ставит тарелки с едой. Не отрывая от неё заинтересованного взгляда, прохожу к кровати и сажусь.

–– Ты хочешь первая пойти в душ? – она подходки к шкафу, снимая с тебя платье и скидывая мюли с ног.

–– Нет, – я качаю головой. – Мне нужно позвонить Гарри.

Взяв с полки полотенце и пижаму, она скрывается за дверью ванной. Спустя несколько минут начинает литься вода и я подскакиваю на ноги. Нервно ищу взглядом её телефон, я обхожу всю комнату и нахожу его рядом с подушкой. Взяв устройство в руки, я ощущаю, как по моему телу проходит лёгкое волнение. Набирая пароль, я несколько минут пытаюсь найти её приложение с отслеживанием менструального цикла.

Палец замирает над иконкой приложения, и мне приходится глубоко вздохнуть, прежде чем я касаюсь экрана. Глаза округляются оттого, что я вижу около двух недель задержки.

Боже, она что перепутала недели с днями?

Я всё ещё не могу поверить в то, что только что узнала. В голове тут же замелькали тысячи вопросов. Как она себя чувствует? Какой у неё срок? Боже, Лия беременна! Мне хочется завизжать от радости, но я пытаюсь держаться.

Везучий засранец, Марко.

После того как я возвращаю телефон на место, я быстро делаю заказ в аптеке на тесты для беременности и средства личной гигиены, убедившись, что тесты будут упакованы в непрозрачную бумагу. Я больше, чем уверена, что Нико проверит всё содержимое пакета. Ощущая прилив эмоций, я направилась к посту Нико.

Спустившись вниз, я обнаружила его стоящего с чашкой кофе около панорамных окон. Он кажется таким обременённым чем-то, что мне хочется помочь ему разобраться с этим. Когда я подхожу ближе, он поворачивает голову, с интересом смотря на меня.

–– У меня есть к тебе просьба, – я останавливаюсь около него, принимая такую же позу, смотря на ударяющиеся волны о берег.

–– Неужели мы консумируем наш брак? – от его предположения мурашки медленно пролегают по моему телу, и я смотрю на его профиль.

–– Тебе пора перестать мечтать об этом, – мои слова звучат слишком тихо.

–– Чего тогда ты хочешь? – его вопрос вводит меня в ступор.

Чтобы он сорвал с меня одежду и трахнул прям на этом столе.

Отгоняя навязчивые мысли, я перехожу к сути дела.

–– Забери заказ с аптеки, когда будешь возвращаться, – я стараюсь выглядеть как можно менее незаинтересованной в разговоре.

–– Что там? – он оглядывает меня с головы до ног. – У тебя что-то болит?

–– Я в порядке, но мне нужно кое-что.

–– Что там, Аспен? – его голос звучит так требовательно, что я почти рассказываю ему всё, что только что узнала.

–– Там всё для женской гигиены. Сомневаюсь, что вы с Марко позаботились о тампонах и прокладках.

Он продолжает наблюдать за мной, и каждый раз, когда он так на меня смотрит, мне кажется, что он видит меня насквозь. Всю. Полностью. С израненным сердцем. Со всеми обидами и желаниями. И с каждым разом меня это пугает всё больше и больше.

Я не могу позволить ему залезть так глубоко в моё сердце и душу.