Игры теней

Глава 26

Нико

Я спускаюсь по лестнице, ароматный запах пирога и свежезаваренного кофе пробирается в нос. Солнце тускло освещает коридор, пробиваясь через плотные шторы. Подходя к кухонному островку, я замечаю маму за чашкой кофе. Слыша мои шаги, она сразу поднимает на меня глаза, и её губы изгибаются в улыбке.

–– Выпей со мной чашечку кофе, дорогой, – она приглашает меня к себе, и я присаживаюсь напротив неё.

Наливая кофе, она подталкивает чашку ко мне.

–– Как ваши дела с Аспен? – интересуется мама, отпивая глоток.

Я не могу сдержать себя и хочу рассказать всё, что произошло за последние дни. Мне хочется кричать так сильно оттого, что у меня получилось завоевать женщину, которую я хотел с самого начала.

–– Мы движемся в нужном направлении, – тихо признаюсь я.

–– Я рада это слышать, – её рука поглаживает по моей. – Твой отец очень взволнован, – тихо хихикает она. – Он слишком хочет ей понравиться.

–– Он серьёзно хочет это сделать? – я удивлённо смотрю на маму.

Не поймите меня неправильно, но папа никогда не высказывался в положительном ключе ни к одной из моих девушек. Он всегда был холоден и на вытянутую руку, но слышать, что он хочет сблизиться с Аспен, наполняет моё сердце теплом.

–– Да, дорогой. Он уже пригласил Алессандро и остальных на вечер барбекю, после того как всё решится с историей Аспен.

–– Завтра день рождения Колли, – тихо шепчу в кружку.

Мама вздрагивает от моих слов, и слёзы моментально наполняют её зелёные глаза. Я вижу, как она пытается сдержаться, но с каждым упоминанием о ней это становится сделать сложнее, чем кажется.

–– Я помню, – она глубоко вздыхает. – Время не приносит облегчения, – слеза скатывается с её лица.

–– Мы можем уехать с Аспен завтра к Марко, если вы хотите побыть одни с папой. Мы не хотим доставлять вам дискомфорт, – я допиваю остатки кофе. – Либо я могу попросить Гарри развлечь Аспен, и побыть с вами, мама.

Она машет головой, откидывая огненные волосы назад, что теперь они спадают с её плеч на спину.

–– Почему ты до сих пор не рассказал ей о ней?

–– Я не знаю, – честно признаюсь я. – Будто не было подходящего момента, и я не был уверен, поймёт ли она меня.

–– Расскажи ей, Нико. Она заслуживает знать эту часть истории, – мама забирает мою чашку и уходит к раковине.

Поднимаясь из-за стола, я иду на задний двор к вольеру для собак. Как только я вступаю на траву, оглушительный лай заполняет задний двор. Пять пар глаз смотрят на меня, бросаясь на клетки с радостным лаем.

–– Вы соскучились, ребята? – я подхожу к дверцам и открывая одну за другой, выпуская их во двор.

Я со смехом бросаюсь бежать от ушастых созданий, которые больше похожи на грозных буйволов. Собаки с азартом устремляются следом, то и дело обгоняя друг друга. Я уворачиваюсь, петляя между деревьев, но они неотступно преследуют меня, заливаясь звонким лаем. Резко останавливаясь, я поворачиваюсь к ним, и каждая замирает, смотря на меня.

–– Как вы тут без меня? – моя рука поглаживает каждую голову. – Гулять, мальчики!

Собаки разбегаются и с энтузиазмом носятся туда-сюда, весело подпрыгивая. Весёлый собачий азарт заражает и меня, и я заливаюсь смехом, наблюдая за их стремительными прыжками. Внезапно Герман подкрадывается сзади и принимается лизать мне щёку. Я пытаюсь отбиться, но он упорно продолжает свои ласки, виляя хвостом.

–– Прекрати! – вскрикиваю я, безуспешно отталкивая его морду. – Ты залижешь меня до смерти, здоровяк.

Он не отступает и продолжает облизывать меня, и на моём лице расплывается улыбка. Я помню Германа ещё щенком, и он единственный выбрал во мне хозяина, а остальные отдали это право отцу.

–– Я скучал по тебе, – тихо шепчу ему и притягиваю его голову к себе. Его короткая шерсть щекочет мой нос. – Может, мне стоит забрать тебя к себе? – я спрашиваю его, и он отвечает заливистым лаем.

Я слышу звук, и мой взгляд сразу падает на источник. В дверях стоит Аспен и смотрит на меня, не отрывая взгляда. На ней короткие обтягивающие шорты и топик для йоги.

Ты не можешь заниматься своим дерьмом в доме моих родителей, сладкая.

Она направляется ко мне, но как только собаки чувствуют чужака, они моментально подбегают к ней, и я вижу, как по её лицу расползается страх. Звук рычания заглушает звук листвы на деревьях, и я быстро подскакиваю на ноги.

–– Нельзя! – кричу я. – Свой!

Я подхожу к Аспен, заключая её в объятия.

–– Ты в порядке? – обеспокоенно спрашиваю я, пока её взгляд прикован к бойцовским собакам.

–– Да, – более уверенно отвечает она. – Я могу погладить их?

–– Тебе стоит познакомиться с ними. Извини, что не сделал этого раньше. Я не думал, что ты так рано проснёшься.

–– Я всегда хотела иметь собаку, но Гарри против животных. У меня не получилось выпросить собаку любым способом, – её губы изгибает радостная улыбка, и я оставляю поцелуй на её лбу.

Она выглядит спокойнее, чем вчера. Видимо, вчерашний разговор с мамой пошёл ей на пользу. Они просидели несколько часов в гостиной, разговаривая и попивая вино. Я даже не мог подумать, что она сможет так сблизиться с ней. Я рад, что она выбрала верный путь. Мои родители многое значат для меня, и я бы не смог разрываться между двух огней.

–– Герман! – кричу я, и собака подбегает к нам, смотря на Аспен с подозрением. – Она хочет познакомиться с тобой, дружище. И тебе лучше ей понравится, – шепчу ему, и Герман смотрит на меня с полным понимаем.

Аспен аккуратно поглаживает его по шоколадной шерсти.

–– Он такой прекрасный, – она смотрит на меня. – Герман твой любимец?

–– Он выбрал меня в качестве хозяина ещё щенком. У нас с ним особая связь.

Я присаживаюсь рядом с Аспен и не могу отвести взгляда от них с Германом. Он держится лучше, чем я предполагал. Его хвост радостно виляет, и он покорно даёт себя гладить. Мысль о том, что мне стоит забрать его к себе в дом, не покидает меня, а, смотря на Аспен, я хочу сделать это ещё больше.

–– Я хочу отвезти тебя кое-куда. Будь готова через десять минут, – я наклоняюсь к ней ближе, что наши губы почти соприкасаются. – Сними эти шорты, если не хочешь, чтобы я трахнул тебя, спустив их до самых щиколоток.

Она тихо сглатывает, продолжая смотреть мне в глаза. Смотря на зажигающийся огонек, я понимаю, что она совершенно не против небольшой шалости. Оставляя меня с моей бушующей фантазией, она поднимается на ноги и скрывается за дверьми.

Ровно через десять минут Аспен спускается в фойе с лестницы в тех же чертовски манящих шортах и белом топе. Видя её перед собой, я пытаюсь собраться с мыслями перед тем, что я собираюсь сделать. Пульс начинает забиваться, и я пытаюсь глубоко дышать и всячески успокаивать себя. Это самый большой секрет, который я хранил от неё, и через считанное время он раскроется. Я не знаю, какая будет её реакция, но я чертовски надеюсь, что всё пройдёт гладко.

Схватив её за руку, тащу её через заднюю дверь в гараж и останавливаюсь около мотоцикла. Дрожь пробегает по моему телу, когда фрагменты прошлого точно прорисовываются перед глазами, но я отбрасываю каждый и сажусь на мотоцикл.

–– Тебе стоит крепко держаться, – предупреждаю Аспен.

–– Гарри сойдёт с ума, когда узнает, что я прокатилась на этой штуке, – весело щебечет она, забирая шлем.

Забросив ногу через сиденье, я устраиваюсь поудобнее и жду, пока Аспен сядет и обхватит меня руками. Нащупав ключ зажигания, поворачиваю его, и с довольным предвкушением слушаю, как мотор мягко и уверенно урчит, приветствуя меня. Адреналин моментально проносится по венам от ощущения предстоящей езды.

Мне так этого не хватало.

Я медленно выруливаю из гаража, поглядывая по сторонам и набрав скорость, поворачиваю на пустынное шоссе. Ветер свистит в ушах, а ощущение скорости заставляет меня улыбаться. Аспен крепко прижимается ко мне, обхватив за талию. Ветер рвёт одежду, но это лишь добавляет драйва. Я чувствую, как мышцы наливаются силой, сердце бьётся чаще в такт рёву мотора. Адреналин кружит голову, заставляя кровь кипеть. Нервозность отходит на второй план, отдавая место ярким эмоциям от езды.

Подъезжая к кладбищу, все мои чувства возвращаются обратно с большей настойчивостью. Сердце сжимается, когда я глушу мотор, не позволяя мне хоть грамма спокойствия. Аспен спрыгивает с сиденья и снимает шлем, смотря на меня с полным непониманием.

–– Почему мы приехали на кладбище? – тихо шепчет она, будто боится кого-то разбудить.

–– Я должен показать тебе кое-что.

Я забираю у неё шлем и, взяв её за руку, веду к месту, где покоится моя жизнерадостная Колли. Ком в горле начинает душить сильнее, когда я провожу Аспен по узкой дорожке. Шаг за шагом, я веду её к своей самой большой трагедии в моей жизни. Ничто не может описать того, что я испытываю в данный момент. Это похоже на поезд, который везёт твои кости по рельсам и не смеет останавливаться. Раздирая всего тебя на мелкие куски и не давая собрать себя воедино.

Эта потерянная деталь никогда не вернётся на место.

Останавливаясь около могилы Колли, я чувствую, как Аспен замирает рядом со мной.

–– Прости, Колли. Я не принёс твои любимые цветы сегодня, – хрипота срывается с моих онемевших губ.

Мне так чертовски жаль, что я не смог уберечь тебя.

–– Что это значит, Нико? – тихо спрашивает Аспен. – Это… – она набирает больше воздуха в лёгкие. – Это… твоя сестра? – её глаза устремляются на меня.

Не в силах сказать хоть одно слово, я киваю головой, не отрывая взгляда от улыбающейся девушки на холодной мраморной плите.

–– О, Боже! Нико, – руки Аспен обхватывают меня за шею, привлекая к себе.

Мы стоим в абсолютной тишине, не отрываясь друг от друга. Это то, что нужно мне сейчас больше всего. Ощущать её рядом. Её тепло. Её поддержку и опору, которую она мне даёт. Мои руки обхватывают тело жены в мёртвой хватке, и я прижимаю её настолько крепко, что мышцы начинает сводить.

–– Что случилось? – шепчет Аспен в мою шею.

–– Кровоизлияние в мозг. Она так и не смогла проснуться, – слёзы щиплют мои глаза от невыносимой боли, разрывающей меня на куски.

Воспоминания того дня кружатся в моей голове, но я пытаюсь отогнать их прочь. Каждый момент. Прикосновение. Каждое чёртово слово. Секунды ожиданий. Всё проносится в такой водоворот, что я не могу отличить, где реальность, а где настоящее.

Смерть всегда казалась мне чем-то далёким. Тем, что никогда не подберётся ко мне или моей семье. Но сейчас она стоит на самом пороге и машет нам рукой. Она подкрадывается тихо и мирно, когда врач произносит последние слова. Я сжимаю одеяло рядом с сестрой и молю Бога, чтобы он проявил милосердие к нам и нашей семье.

Она не может уйти так рано. Она слишком молода, жизнерадостна и столько не успела сделать и попробовать. Это чертовски несправедливо. Я продолжаю смотреть на безжизненное лицо сестры и понимаю, что смерть подошла в упор к ней.

–– Мы должны сделать это, – плачет мама, сжимая руку папы. – Мы должны! – из неё вырывается крик, который проносится сквозь меня.

–– Боже, Энрика! – из папы вырывается стон сожаления, и он сжимает маму в крепких объятиях.

В палату входит врач и останавливается около множества приборов, которые поддерживают жизнь Колли. После того как нам сказали, что у неё развивается глиобластома из-за сильного удара по голове во время нападения на нас. Николь мгновенно впала в кому, и не выходила из неё в течение нескольких недель, а потом случилось самое страшное.

Её мозг умер…

Он решил блять больше не бороться за жизнь…

Я готов вскочить с кресла и лечь на её место, чтобы только она продолжала жить. Она не заслуживает такого исхода. Моя Колли должна жить. Но единственное, что я могу сделать это сидеть и просить у неё прощения за всё, что было не так. Смотреть и запечатлевать последние минуты её существования на этой планете. Горькие слёзы отчаяния падают на белые простыни, и я не могу сдержать их.

–– Начинайте, доктор, – потерянный голос отца разносится по комнате, заставляя меня дёрнуться и сильнее вцепиться в руку сестры.

Смерть подбирается к нашей семье тихо и мирно. Врач отключает аппарат вентиляции лёгких, и оглушительный крик мамы заполняет палату. Она вырывается из рук папы, и хватает Колли за лицо, осыпая её последними поцелуями. Аппарат перестаёт работать, и жизнь каждого из нас спускается к глубинам Ада. Кардиомонитор продолжает издавать последние звуки сердца Колли, и я смотрю на аппарат. Я вижу, как сердце извилистыми линиями начинает биться всё более и более неравномерно, из последних сил пытаясь выжить в отличие от её сраного мозга, который сдался раньше всех. Проходят мучительные несколько минут, и оно останавливается в полной тишине.

Остальное воспринимается мутно и нереально. Меня оттаскивают сильные руки от сестры, я понимаю, что это не отец. Он стоит, напротив, прижимая к себе тело мамы, которая бьётся в конвульсиях ужаса. Вскидывая взгляд, я вижу Марко рядом с собой. И остатки моего разума исчезают. Медсёстры отключают множество приборов и трубок от Колли, и звук дребезжания колёс на тележке из морга застревает в моей памяти.

Её нет. Моей жизнерадостной, лучезарной сестрёнки больше нет.

Она покинула этот свет, захватив мою душу с собой.

И я даже не возражаю.

Аспен

Я продолжаю прижимать его тяжело дышащее тело к себе. Мои глаза не отрываются от надгробья Николь Холланд. Эта красивая, улыбающаяся девушка была сестрой Нико. Глубина его потери поселяется в моём израненном сердце, и я хочу сделать всё, чтобы помочь ему залечить все дыры. Множество вопросов вертятся в голове, но я спрашиваю лишь один, в надежде, что он ответит на него.

–– Что произошло? – я не могу понять, что могло привести такую молодую девушку к смерти.

Нико отрывается от меня, и я вижу, что его глаза полны непролитых слёз. И это не кажется слабостью, а показывает его силу и то, что он до сих пор может чувствовать.

–– Слёзы не слабость, Нико, – тихо шепчу, прикасаясь своим лбом к его. – Ты можешь выпустить эту боль.

Грудь Нико интенсивнее вздымается, и я слышу его хриплый голос.

–– На нас было совершено покушение, – он запинается, но продолжает говорить дальше. – Колли не смогла справиться с полученными травмами. Её мозг умер раньше, чем тело.

–– Это ужасно, – я тихо шепчу, прижимаясь к мужу. – Она была слишком молода, чтобы так рано уйти.

–– Мне стоило оказаться на её месте, – шепчет он.

Меня передёргивает от его слов.

–– Нет, Нико. Она не хотела бы этого. Пожалуйста, перестань винить себя.

Нико отходит от меня и присаживается рядом с мраморной плитой. Его плечи поникли, мне невыносимо смотреть на него в таком состоянии. Подходя к нему, я присаживаюсь рядом.

–– Я хотел этого тогда, но сейчас понимаю, что тогда не смог бы встретить тебя, – дрожь бежит по коже, заставляя задержать дыхание. – Ты вернула меня из никчёмной жизни к более стоящей. И я благодарен тебе за это, Аспен, – мы встречаемся глазами, и всё, что было до этого, не имеет совершенно никакого значения.

Мне совершенно всё равно, что мы находимся на кладбище рядом с могилой его покойной сестры. Ничего не имеет значения прямо сейчас. Момент настолько эмоционально сильный, что я срываюсь с места и безудержно целую его. Я зарываюсь руками в его волосы и продолжаю целовать его с дикой энергией. Мы в безумии, скрежещем зубами и сплетаемся языками, полностью защищаясь от тяжести мира вокруг нас.

–– Поехали домой, сладкая, – шепчет в мои губы Нико. – Я не могу позволить себе трахнуть тебя на могиле своей сестры.

–– Это звучит слишком грязно и развратно, – мои губы изгибаются в лёгкой полуулыбке.

–– Только посмотри на неё, Колли. Эта женщина извращает твоего старшего брата, – его губы по-прежнему находятся в нескольких миллиметрах от моих. – Ты бы ей понравилась, – я понимаю, что эти слова адресованы мне.

–– Я уверена, что мы бы подружились.

Нико поднимается на ноги и тянет меня за собой. Оставляя поцелуй на портрете Колли, он протягивает мне руку, и я берусь за неё. Мы идём по узкой дорожке к мотоциклу, и я не могу отвести от него взгляда.

Чёрт, он полностью захватил моё сердце. Моя любовь к нему похожа на новый этап и уровень в нашей жизни. И мне это нравится до чёртиков.

***

– Я буду рожать только у этого доктора, Марко! – громкий крик разносится по дому.

Мы с Нико переглядываемся, застряв в дверях дома Морелли.

–– Я надеюсь, они позвали нас не для выбора гинеколога, – мрачно произносит Нико, идя на голос друга.

Прямо сейчас нам придётся находиться между двух огней. Лией, которая должна совсем скоро родить, и Марко, который не хочет принять мысль, что какой-то мужчина будет между ног его жены.

– Мы найдём женщину акушера-гинеколога, – Марко не перестаёт настаивать на своём мнении.

Он замечает нас и просит подождать, пока они решат этот важный вопрос.

– Я хочу, чтобы именно этот врач сопровождал меня до и во время родов, – она делает шаг к мужу. – Иначе я отказываюсь рожать!

Ты ж моя девочка.

– Ты говоришь глупости, милая. Ты не можешь отказаться родить, наш ребёнок сам вылезет меньше чем через четыре месяца.

– Меня это не волнует. Я хочу этого врача. И точка, – тон Лии настолько серьёзен, что Марко стискивает челюсть и смотрит на меня.

– Аспен, скажи ей, – он потирает брови.

– Ты должен позволить, чтобы она выбрала врача сама. Именно Лии нужно будет выдержать весь ад, который обрушиться на неё во время родов, а не тебе, Марко.

–– Ты сейчас не помогаешь, – взрывается он.

Звук шагов заставляет всех нас повернуться. Гарри входит в комнату и останавливается, наблюдая за картиной перед его глазами. Я срываюсь с места и заключаю брата в тиски. Моё беспокойство за него медленно отходит назад, когда я ощущаю его присутствие рядом. После тех чувств, которые я пережила на кладбище рядом с могилой сестры Нико, мне хочется не выпускать его из поля зрения ни на секунду.

–– Как ты держишься? – слова тихо слетают с моих губ.

–– Было бы лучше, если бы эти двое не разводили трагедию на пустом месте, – он подавляет подступающий смех. – Ты выглядишь более спокойной.

–– Я стараюсь сохранять спокойствие.

Гарри проводит по моей щеке рукой, и бросает взгляд за мою спину.

–– Зачем ты позвал нас, Марко? – спрашивает Гарри, отпуская меня из объятий.

–– Лукас прислал новую информацию. Я должен показать её вам, – он подхватывает ноутбук со столика и включает видео.

Гарри делает шаг вперёд, но я хватаю его за руку, оставляя в зоне моей досягаемости. Мы не знаем, что на том видео, поэтому будет лучше, если он будет рядом для нас обоих. Мы видим большой дом и множество различных детей. Мама сидит на скамейке и держит мальчика пяти лет на руках. Меня передёргивает от мысли, что у неё сейчас могут быть другие дети.

Мы не можем отнять детство у ребёнка.

–– Он совершенно не похож на моего мальчика, Джованни, – говорит мама.

–– У тебя нет детей, Эбигейл. Этот мальчишка не может быть похож на кого-то, – строго отвечает он.

–– Я не буду его забирать, – мама трясёт головой и спускает ребёнка с рук. – Я не поступлю так!

Джованни хватает маму за руку и тащит её по саду. Видео обрывается. Я смотрю на чёрный экран и просмотренный фрагмент крутиться перед моими глазами.

Она помнит Гарри.

–– Они пытались усыновить мальчика, но Эбигейл не дала своего согласия, – проговаривает Марко. – Терапия смогла снять припадок иметь ребёнка, но его они так и не взяли.

Облегчение оседает в теле, когда я понимаю, что других детей нет. Даже приёмных. Мама не смогла взять другого ребёнка.

–– Боже, Гарри, – мой голос становится более приглушённым. – Она помнит тебя.

Брат собирается что-то сказать, но Марко опережает его.

–– Она ничего не помнит, Аспен. Мы навестили доктора, и он подтвердил, что полностью исключил из её мозга мысль, что у неё были дети до этого. Но опять же, он клялся, что вернёт всё назад. Меня достала эта игра в кошки мышки, – возмущается он.

–– Что, по-твоему, мы можем сделать сейчас? – спрашивает его Нико, но Марко ничего не отвечает. – Мы ни хрена не можем сейчас сделать, Марко. Нам нужно больше информации. У нас нет ни единого доказательства, кроме наших догадок и доктора, который скажет всё что угодно, лишь бы сохранить свою никчёмную жизнь!

–– Он прав, Марко, – заключает Гарри. – Нам нужно больше. Я отправил контракт на его имя.

–– Что? – мои глаза увеличиваются. – Это слишком опасно, Гарри.

–– Они не знают о твоём существовании, Аспен. В этой семье есть только я и на этом точка. Именно для таких ситуаций я сохранил твоё рождение в строгом секрете, – Гарри проходит через комнату и наливает себе виски.

–– Ты спятил! Они придут за тобой, чёртов ты идиот! – я кричу на брата.

–– Тебе не о чем переживать, – уверяет он. – Я держу ситуацию под контролем.

–– Я не собираюсь слушать весь этот бред!

Чтобы не начинать выяснение отношений прямо сейчас, я разворачиваюсь и иду в направлении кухни. Мне срочно нужен стакан вина, иначе этот вечер закончится трагично для нас всех. Мои нервы настолько расшатаны, что я могу сказать и сделать всё что угодно. На полпути в дверь раздаётся звонок, и я спешу встретить незваного гостя.

–– Добрый вечер! Мне нужен синьор Бредли, – произносит молодой парень, смотря в папку.

Кто заказывает курьеров, Гарри? Тем более в такое время.

–– Я миссис Холланд, – ложь слетает с моего рта слишком быстро. Я должна посмотреть первой, что пришло в этом конверте. – Я передам ему.

Курьер кивает и показывает мне, где нужно расписаться. Когда все формальные дела закончены, я захлопываю дверь перед его лицом. На конверте нет никакой информации ни адреса отправки, ни имени. В спешке я рву конверт, и фотографии разлетаются по полу. Я стою в оцепенении, рассматривая каждый снимок.

Я убью эту тупую идиотку.

Присаживаясь, я наклоняюсь, чтобы ближе рассмотреть. Джейн сидит в компании парня. Мужчина помогает надеть пальто Джейн. Джейн на ужине в слишком смелом платье. Джейн, смеющаяся и убирающая или держащая руку парня. И вишенкой на торте становится фотографии с соприкасающимися лицами, и явно мужская рука гладит её по лицу.

Чёртова Джейн.

Злость разливается по организму, заставляя меня скрипеть зубами. Подхватив фотографии с пола, я несусь в комнату. А я говорила ему избавиться от неё. Но никто не будет меня слушать. Я подхожу к брату, и моя рука с фото врезается в его грудь. Он вскидывает брови и смотрит на меня с полным непониманием происходящего.

–– Очень надеюсь, что её труп окажется в земле через двадцать четыре часа! – цежу сквозь зубы.

Гарри хватает меня за плечи и отстраняет от себя. Выхватывая фотографии, он смотрит на них, быстро перелистывая и не задерживаясь больше, чем на пару секунд на каждой. Его губы поджимаются, и он достаёт телефон из кармана пиджака.

–– Джейн, – приветствует он. – Ты возвращаешься на Сицилию.

Я слышу явный протест этой мрази, которая решила обвести моего брата вокруг пальца.

–– Это не обсуждается. Если ты не прилетишь сама, я притащу тебя за шкирку сюда!

Я вижу, как он зол, когда смотрит на меня. Мне приходилось видеть этот взгляд бесчисленное количество раз. И каждый раз он не приносил для меня ничего хорошего.

–– Кто привёз это дерьмо? – спрашивает он.

–– На конверте не было отправителя. Но кто-то явно хотел, чтобы ты это увидел.

–– Этот пиздец когда-то закончится? – спрашивает он.

–– Он закончится, как только ты избавишься от неё, – шиплю я.

И я очень надеюсь, что он сделает именно это. Избавится от назойливой сучки.