Илинара. Драготариус

ГЛАВА 12. Моралус.

Он бесился из-за того, что потерял такое совершенное тело, что не выпил ту девчонку, которая пахла драготарами. Но надо было уходить, у мерзавки могло быть что-нибудь ещё, что ему бы не понравилось, а он не хотел рисковать своей новой жизнью. Он только стал приноравливаться жить среди людей и выпивать их. Ему надо было набрать запас энергии. Моралус устремился к рабочим, что садились в автобусы, чтобы ехать домой. Он не выбирал, просто влетел в последнего, стараясь не задевать сразу мозг. Тот всё равно схватился за голову, кто-то стал говорить, что нужен врач, вдруг инсульт. Но Моралус затих, и боль от вторжения постепенно отпустила носителя.

Бритиш Павел Викторович сегодня отрабатывал последний день. Завтра он вылетал в Москву, к своей жене. Свою Тонечку он любил безмерно. Все удивлялись, что такая красивая женщина нашла в долговязом и нескладном Павле Викторовиче. «Она прекрасна», — говаривал Бритиш, рассказывая про свою супругу. И как всякая красота, женщина требовала достойную оправу. Потому инженер-пусконаладчик Павел Викторович работал со всеми сверхурочными и субботами, только чтобы содержать свой бриллиант в достойной оправе.

Так Моралус попал в огромный город. Павел Викторович решил сделать своей любимой сюрприз и не сообщать о дате приезда. Пусть Тонечка будет обрадована его неожиданным появлением. Голова у него слегка болела, люди косились, но он не обращал внимания. Заехав в цветочный магазин, он купил ей огромный букет бело-розовых роз со слегка зеленоватыми нижними лепестками, именно таких, как она любила. Потом отправился в ювелирный. У них с женой была такая традиция, он возвращался всегда с украшением, которое потом надевал на её обнажённое тело и любовался. Чаще это были подвески и кулоны, колье, реже — серьги и кольца.

Моралус к этому времени уже много знал про людей, про их обычаи и привычки, что как называется, куда они ходят, что делают и любят. Каждая жертва отдавала ему частицу своих знаний. Как правило, все были законопослушны и управляемы. Одно его безмерно удивляло. Женщин он считывал намного легче, и энергия у них была другая, более лёгкая, похожая чем-то на ту, что он когда-то так любил.

Павел Викторович вставил ключ в замочную скважину и, провернув, открыл дверь. Он уже хотел позвать своего котика, но услышал мужской смех в спальне. Опустив глаза, он увидел то, чего боялся больше всего в своей жизни, а именно мужские начищенные до блеска новые туфли. Кровь ударила в виски. Моралус в первый раз испытывал чужую жажду убивать. Он с интересом впитывал в себя чуждые эмоции. Разъярённый Бритиш бросился в зал. Там в сейфе у него хранилось шикарное охотничье ружьё. Он был непревзойдённый охотник. Ему хватило минуты, чтобы вытащить его из чехла, вставить патроны и захлопнуть затвор.

Одним рывком распахнул дверь, там уже что-то услышали и, отпрянув друг от друга, пытались принять более-менее пристойный для такой обстановки вид. Женщина сидела, закутавшись в простыню с высоко поднятой головой, словно и не её застукал на месте преступления муж. Мужчина стоял, застёгивая брюки, увидев направленный ствол, удивлённо приподнял бровь.

— Что, будешь из-за этой проститутки убивать? — это было последнее, что успел спросить.

Павел Викторович нажал на спусковой курок. Голова мужчины дёрнулась, брызнула чёрная кровь, и он, откинутый ударом, упал на спину куда-то за кровать.

Тонечка не кричала. Странная улыбка искажала её такое хорошенькое лицо. Она медленно поднялась на кровати, простыня лениво соскользнула, демонстрируя холёное тело с идеальными формами.

— Стреляй, — холодным и каким-то безжизненным голосом произнесла она, — это всё равно не жизнь. Я ненавижу тебя. Ненавижу эту жизнь. Мне уже всё равно, я давно умерла. Ты когда-нибудь себя видел? Ты же моральный урод, — прошептала она. — Ты не дал мне родить ребёнка, чтобы не испортить фигуру. Ты не даёшь мне дышать. Я не-на-ви-жу те-бя, — произнесла по слогам и замолчала, смотря на него с неприкрытой ненавистью. — Стреляй! — неожиданно заорала, и он с испуга выстрелил. Её откинуло спиной на стену, она с удивлением посмотрела на огромное отверстие от пули девятого калибра в своём теле и упала, заваливаясь на пол.

— Тонечка! — вдруг тонко взвыл Павел Викторович, отшвырнул от себя винтовку и бросился к своей жене. — Как же так? — шептал он. — Тонечка! Ну почему? — прижимал её к себе, пачкаясь в крови. Потом долго сидел, держась руками за голову, ожидая, когда соседи вызовут милицию.

Время шло, но в дверь никто не стучал и не интересовался, кто стрелял? Сделанный в квартире ремонт, когда на стены установили шумоизоляцию, возможно, приглушил звуки выстрелов, а может, никому не было дела, но стражи правопорядка в дверь так и не постучали. Павел Викторович бережно положил тело жены на кровать и опять долго сидел рядом. Наступила ночь, потом забрезжил рассвет. Сначала он хотел лечь рядом и застрелиться, даже взял ружьё. Но смелости не хватило. В тюрьму ему тоже не хотелось. Тогда он стал думать, как избавиться от тел.

Дождался следующей ночи. Сходил в гараж и пригнал свою старенькую «Ниву» на которой ездил на охоту, шикарную «тайотту» решил не брать, чтобы не привлекать внимания. Для того, что он задумал, подойдёт и старенький рыдван. Завернул тела в одеяла и понёс по очереди. Тонечку дотащил легко, всё думал, почему она, умерев, стала легче, зато любовника жены он долго не мог погрузить в багажник. Убитый им мужчина был намного крупнее Бритиша. Если бы кто повстречался ему в это время или просто проходил мимо, или посмотрел в окно, то он бы попался. Но, видно, сам дьявол охранял Павла Викторовича. Моралус блаженствовал, столько новых эмоций от смертных.

Он увёз свой страшный багаж в Псковскую область в старый заброшенный родительский дом в покинутой всеми маленькой деревушке. Там он выкопал огромную яму и долго сжигал тела, закидывая их дровами и поливая бензином. Потом закопал то, что осталось и поехал домой.

Моралус впитывал всё это время его мысли и чувства. А потом Павел Викторович стал сходить потихоньку с ума. Сначала он пил водку, потом начал видеть привидения. Жена являлась к нему по ночам, и он стал бояться спать. Ни с кем не общался. Из дома если выходил, то только ночью, шёл до круглосуточного магазина, а потом сидел где-нибудь на освещённом месте и ждал, когда наступит рассвет, чтобы быстро прошмыгнуть домой. Пока один раз в руки не попала газета с объявлениями. Там он и увидел, что некий экстрасенс обещает помочь тем, кто хочет поговорить с умершими родственниками. Павел Викторович моментально созвонился и поехал на встречу.

Сергей Львович Антипенко, по прозвищу Зрячий, когда-то был отпетым бандитом с двумя ходками за плечами. Но однажды он попал в грозу, тогда молния ударила в дерево, недалеко от которого он стоял, сдуру пытаясь укрыться от дождя, что ливанул, словно из ведра. Потом была клиническая смерть и кома. Отлежав в больнице больше месяца, он вдруг с удивлением понял, что стал другим. Странные голоса и видения стали преследовать его, пока он не догадался, что происходит. И решил, что это его счастливый билет, и теперь он будет стричь деньги, просто передавая, что слышит. Правда, для начала пришлось искать подобных себе и учиться.

Как только Моралус увидел экстрасенса, он сразу почувствовал другую энергетику и понял, что вот он, идеальный носитель для его плана. Время жизни Бритиша подошло к концу. Опустошив его тело, Моралус перешёл в тело Зрячего. Тот испугался, мгновенно ощутив чужое присутствие. Перепугал его и мгновенно иссохшийся на глазах труп клиента. Он закинул его в багажник и отвёз в пещеру. Моралус с удивлением рассматривал то, куда попал. Через несколько минут он понял, что нашёл место, где перейдёт в свой мир. Теперь оставалось накопить достаточно энергии, и Моралус вышел на охоту. Что удивительно, Зрячий прекрасно слышал его у себя в голове, и постепенно тот стал легко управлять экстрасенсом. Идеальный убийца. Они находили одиноких женщин, что обращались к экстрасенсу за помощью, приводил их в пещеру, где Моралус и убивал.

Всё было замечательно, но в последний раз вдруг появилась опять эта странная девица с кровью драготаров и чуть всё не испортила. Тёмный дорисовывал руны перехода, знание о которых всплыло неожиданно в памяти, когда эта ненормальная, от которой в воспоминаниях до сих пор была боль от ожога, выскочила из коридора. Но он успел дорисовать последние штрихи и шагнул в открывшийся проём. Через секунду, опустошив тело носителя, выкинул его за ненадобностью, и, пролетев связку, вынырнул в своём родном мире.

— Наконец-то, — он плыл над поверхностью и упивался воздухом родной планеты. Теперь он должен найти Тегауса, убить и захватить этот мир, чтобы поглощать энергию драготар беспрепятственно. Он не будет больше сидеть между камнями и ждать, когда ему повезёт. Сейчас нужно попробовать найти того, кто может ловить ему пищу и просто приводить к нему, и просто завладеть его телом.

Лина.

Лина вслед за Одионом вышла из пещеры и остановилась, рассматривая мир, что раскинулся перед ней. Она смотрела на долину, что была окружена горами с трёх сторон, некоторые вершины были настолько высокие, что упирались белоснежными вершинами в голубое до прозрачности небо. Холмистое предгорье было покрыто лесом, который отливал сине-зелёным ковром, стекающим вниз до самой изумрудной долины. Кое-где горы были сплошь из голых скал, что дыбились вверх острыми краями, пытаясь дотянуться до небесного светила. Долина казалась зелёным ковром, что бережливая хозяйка, помыв, расстелила высушить под дневными лучами. Недалеко петляла голубой лентой широкая горная река, нёсшая свои воды по каменистому дну, и оттого покрывающаяся местами белой пенной. Вдалеке на каменистом холме высился замок, от которого разбегались крышами дома. Окружённый со всех сторон огромной стеной, он словно страж следил за расположившимся рядом с собой городом, и парил над ним, возвышаясь величественной каменной громадой. С другой стороны, от города синела блестящей гладью морская вода, захватывая всё пространство, насколько хватало глаз.

— Море? — замерев от восторга, спросила Лина.

— Море, океан, какая разница? — улыбнувшись, ответил Одион. — Он единственный на Драготариусе.

— Откуда вы знаете? — Лина хитро посмотрела на него. — Вы там были? У вас есть корабли?

— Сильно много вопросов. У нас нет кораблей, — он покачал головой. — Мы летаем. Пойдём, дитя, — позвал он её, легко сбегая вниз от входа в храм, — я буду рассказывать тебе обо всём по дороге. Насколько я понял, быстро ходить ты не умеешь, а нам надо дойти до города. Так, на чём я остановился?

— Я спросила, сами ли вы летаете? — Лина побежала за ним. Мокрая одежда не доставляла много дискомфорта, на улице было жарко. Жрец, и, правда, шёл очень быстро, девушке даже иногда приходилось переходить на бег, чтобы не отставать от него. Золотинка бежала за ними чуть позади. Выросшая до размера крупного варана ящерица в карман теперь явно не помещалась. Она периодически отбегала от идущих, но через некоторое время возвращалась и вновь двигалась за ними.

— Нет, — жрец покачал головой, — мы летаем на птицах.

— На птицах? — Лина удивлённо посмотрела на жреца, — это какая же должна быть птичка, чтобы поднять вашего Правителя? — в глазах плясали смешинки.

— Большая, — хмыкнул он и, посмотрев на неё, рассмеялся. — Очень, — добавил сквозь смех.

— Вы сейчас не шутили ведь? — Лина не могла представить размер птицы, если только…, она на миг задумалась. Птеродактиль, что ли?

— Нет, если попросишь Торагана, он тебе их покажет, — Одион улыбнулся, странная человечка веселила его. Хотя он был почти уверен, что она дитя их мира. Сильно уж синие у неё были глаза. «Она явно может управлять потоками, — думал он, посматривая на неё, — сто против одного, что кто-то из её родителей арцтах. Но, тогда как она попала на Землю? Арцтахи решили заглянуть туда и оставить потомство? Раньше они предпочитали появляться на Земеле. Но кто знает, может, кому-то захотелось клубнички?»

— Да он, по-моему, меня терпеть не может, — рассуждала между тем Лина. — Не знаю почему, но это первое, что я почувствовала, когда он подошёл ко мне.

— Ты не права, — покачал головой Одион, — он просто сильно переживает за свой народ. Знаешь, заполучить в двадцать пять на шею все проблемы драготаров не очень приятно. Ему бы надо было ещё немного повзрослеть, набраться ума, жениться, в конце концов, а вместо всего этого пришлось вставать на место отца и доказывать, что он достоин этого. Даже видарги не сразу приняли его.

— Видарги? Кто это?

— Птицы, которые подчиняются только Правителю. Так было задумано Илинарией, чтобы больше никто не мог эксплуатировать эти гордые создания.

— Если честно, то мне трудно это всё представить, — девушка была озадачена. — Я словно попала в другое измерение на много лет назад.

— Нет, просто это мы другие, способные чувствовать энергию нашей земли, что разлита в воздухе вокруг нас. Мы умеем её собирать и передавать друг другу. Когда надо, мы можем питаться ей, это не даёт умереть без пищи. Если возникает необходимость, драготары собирают её и преображают в оружие. А ваш мир, насколько мне известно, материальный. Вы пытаетесь защищать себя и решать ваши проблемы по-другому, в отличие от нас. Мы проще относимся к удобствам и бережём энергетику, что разлита вокруг нас, а потому мы разные.

— Как интересно, — Лина с удивлением смотрела на него. — А вы можете показать мне, что это значит, владеть энергией?

— Смотри, — он поднял руку ладонью вверх и неожиданно над ней засветился маленький шар, похожий на шаровую молнию.

— Ой, — Лина с удивлением смотрела на его кисть, — он не жжётся?

— Нет, — улыбнулся мужчина, — хочешь поддержать?

— А получится?

— Заодно и узнаем, — он протянул к ней руку, — давай ладонь.

Лина робко протянула к нему свою, и Одион скинул ей энергетический сгусток. Тот зашипел, бросаясь маленькими искорками, пощипал ладонь и через десять секунд погас.

— Потух, — девушка печально улыбнулась.

— Но ведь не сразу, ты просто пока не умеешь подпитывать его.

— А могу научиться? — Лина с какой-то надеждой посмотрела на Одина.

— При желании думаю, что да, — жрец попытался приободрить её улыбкой.

— Одион, скажите мне, только честно, у меня есть шансы вернуться домой?

— Честно? — он остановился и внимательно посмотрел на неё. — Я не знаю. Драготары не владеют практиками переходов, потому что нас устраивает наш мир. Но арцтахи умеют это делать.

— Расскажите мне про них, — попросила девушка.

— Хорошо, — согласился Одион, снова возобновляя путь, — а ты взамен расскажешь о себе. Договорились?

— Согласна. Хотя мой рассказ наверно будет не так интересен, как ваш.

Прода от 21.10.2021, 17:08

— Как знать, всё неоднозначно. Арцтахи не исконные жители нашей земли. Наши миры часто пересекаются в определённых точках, где их притягивает друг к другу, и тогда временно открываются так называемые естественные переходы, через которые можно пройти из одного мира в другой. Это могут быть пещеры, озёра, реки, какие-нибудь колодцы…

— Колодцы? — удивлённо переспросила девушка. — Простите, что перебиваю, но как выглядят такие переходы?

— Да обычно, — Одион пожал плечами, — я лично не видел, но рассказывали, что ничего особенного. Хотя нет, в некоторых местах на стыках бывает вода, которая лечит, а в пещере просто идёшь и идёшь, ничего такого, пока не попадаешь в другой мир. В некоторых точках сходятся все три перехода из разных миров, но это бывает очень редко. Правда, прости, что говорю тебе об этом, перейти назад может не каждый, уж так устроены эти переходы, что туда-сюда могут ходить только избранные, кого миры легко впускают и выпускают. А это не всем дано, — он вздохнул, посмотрев на её расстроенное лицо. — Но ты не отчаивайся раньше времени. Ничего не происходит просто так, у всего есть предначертание. Ты же хотела поймать убийцу?

— Да, только вот сейчас я думаю, что тогда явно не рассчитала свои силы, — она задумалась, смотря перед собой отсутствующим взглядом. Жрец помолчал вместе с ней. — Если бы я за ним не бросилась, — Лина потёрла виски, — он бы ушёл от нас и всё. А так я вот оказалась здесь, а мои родные будут сходить с ума, разыскивая меня.

— Так тебя ещё интересует история арцтахов? — решил он отвлечь её от мрачных мыслей.

— Что? — Лина не сразу поняла, о чём он. — А…, да, конечно, — улыбнулась, извиняясь.

— Так вот, группа людей бежала из твоего мира, где они были преступниками, они выкопали подкоп и попали в пещеру, прошли её и вышли на Драготариусе. Бежавшие, конечно, не ожидали, что так получится, но уйти, увы, не смогли, поэтому им пришлось здесь поселиться. Так как у них было мало женщин, они принялись переманивать наших и жениться на них. Конечно, драготары были недовольны. Но пришлые не обижали своих жён и со временем вроде всё поуспокоилось. Шло время. Мы не очень любим эту часть суши, здесь в основном каменистая пустыня, на которой мало что растёт. Мы предпочитаем жить там, за морем. За то время, что пришлые были здесь, они научились от наших женщин управлять энергией и даже пошли дальше, они стали вытягивать её из драгоценных камней и питаться ей. Не имея вдоволь пищи, они научились подпитывать свои тела другим способом, стараясь копировать нас. Эти пустынные земли очень богаты энергетическими источниками и залежами драгоценных камней. Перебежчики назвали себя арцтахами и основали необыкновенный по красоте город Адамастин, где у знати дома из драгоценных минералов, — увидев круглые глаза Лины, он рассмеялся. — Это не сказки девочка, это на самом деле. Илинария признала новых жителей наравне с нами. Они построили храмы, у них были свои жрицы, пока к власти не пришёл Агрей. Упиваясь властью, он разрушил все храмы богини, не считаясь с тем, кто их основал, разогнал жриц, и сдаётся мне, ищет себе другого покровителя. Не желая ни с кем мириться, он пытается прогнать нас с земли, умудрился даже выгнать часть своего населения, несогласного с ним в каменистую пустыню, закрыв им доступ к энергии камней.

— А что, так можно?

— Можно, Илинара, — назвал Лину полным именем, и она вздрогнула.

— А можно вас попросить не называть меня так. Просто так зовут вашу богиню и мне не очень удобно. Зовите меня Лина, если это возможно. И ещё не говорите никому моё полное имя, пожалуйста.

— Хорошо, если ты хочешь, я буду звать тебя так.

— Скажите Одион, а почему я вас понимаю? — Лину мучил этот вопрос. — Мы же должны говорить на разных языках?

— Это шутки переходов, — усмехнулся Одион. — По непонятным причинам, стоит перейти в другой мир и люди словно переформатируются, начиная понимать другой язык. Так что точно тебе не могу сказать, как это получается.

Они шли по дороге, что словно лента, брошенная нерадивой ученицей, плутала между холмами, спускалась на равнину и бежала к замковой стене. Замок возвышался величественной каменной громадой, и чем ближе они к нему подходили, тем массивнее он выглядел.

— Вы с кем-то воевали? — спросила Лина у Одиона, рассматривая острые шпили замковых бойниц.

— У нас раньше драготары жили в простых поселениях, раскиданных по территории. Занимались земледелием, выращивали скот. Потом нас стали убивать. Сначала тёмный выслеживал одиночек, потом на нас стали нападать арцтахи Агрея, и нам пришлось строить место, где драготары могли бы чувствовать себя в безопасности.

— А, может, уйти за море, и пусть они тут передерутся между собой? — предложила Лина.

— У нас здесь храм Илинарии и её озеро, мы не можем позволить арцтахам разорить это место, а им очень хочется, добраться до этого источника. Особенно после того, как дворец Агрея был разрушен низшими. Он старается возродить его, а для этого ему нужны новые минералы.

— Да, ситуация, — вздохнула девушка. В этом мире, как и везде спокойствием не пахло.

Часа через три они подошли к огромным воротам. Лина рассматривала новый мир. Ей казалось, что она попала в какое-то средневековье. Именно так оно выглядело в её голове после всяких фильмов о рыцарях и королях. Мужчины в тонких кольчугах, закрытые доспехами, с мечами и стрелами. Женщины, правда, отличались. Простые платья, перевязанные поясами, с разрезами по бокам, всевозможных цветов. Надо отдать должное, толстых она здесь не видела. Может, просто сильно мало находилась среди них. Идеально чистые улицы, дома каменные, капитальные, окна достаточно большие и застеклённые. За постройками виднелись дворики, где росли деревья и цветы. Народ на Золотинку косился, но так как рядом, как ни в чём не бывало, вышагивал главный жрец, никто ничего не говорил.

— У вас здесь чисто, — с удивлением произнесла она.

— Тех, кто мусорят, на площади бьют плетьми, — коротко пояснил Одион. — Десять плетей, поэтому желающих это делать нет.

— Ух ты, — Лина подумала, какой хороший опыт, жалко, что у них так нельзя, а то было бы не плохо. Не очень приятно наблюдать, когда люди оставляют после себя горы мусора, словно это не человек разумный, а безмозглая обезьяна, которая всё раскидывает.

— Я поселю тебя в гостевом домике. Правила жизни в нашем поселении простые. Не сорить, как ты поняла, и приносить какую-нибудь пользу. Так как ты пока наша гостья, то сегодня отдыхай, а завтра я тебе покажу всё и мы посмотрим, что ты умеешь.

— Боюсь, что ничего, что пригодилось бы вам, — Лина плохо представляла, что можно делать.

— Глупости, — отмахнулся Одион, — ты что, не в состоянии мыть посуду и полы?

— В состоянии, — кивнула девушка.

— Надеюсь, подметать, ты тоже обучена? — в глазах жреца скакали смешинки, а когда Лина утвердительно кивнула, он удовлетворённо потёр руки, словно только что решил очень важную проблему. — Ну так отдыхай, а завтра с тебя рассказ о том, что ты умеешь.

Он ушёл, оставив её вдвоём с Золотинкой в небольшом домике, недалеко от ступеней, по которым поднимались в замок. Ступеней было много. Они были вырублены в скале и ползли зигзагом вверх. Лина, запрокинув голову, попробовала сосчитать, потом сбилась и бросила это неблагодарное занятие.

Прода от 22.10.2021, 22:25

В гостевом домике было две всего комнаты, одна из которых, как выяснилось, была спальня с большой двухместной кроватью, вместительным шкафом, двумя тумбочками и маленьким мягким пуфиком. Под ногами с двух сторон лежали связанные половички из шерсти кого-то белого животного. На окнах висели плотные занавески. Всё строго, безлико, ничего лишнего. Лина вздохнула, одним словом, гостевой дом. В гостиной стол, пять стульев, небольшой буфет. Кухня тоже особо не отличалась размерами. Плита, шкафчик с посудой и дверь в полу. «Погреб там, что ли?» — подумала, но лезть туда, пока не решилась. Приятно удивил умывальник в углу. Выбитая из камня полусфера, отшлифованная внутри. От неё шёл отвод из прямых металлических труб. Лина даже потрогала, чтобы убедиться, что права. Вместо крана желоб из стены и рядом рычаг. «Интересно, — подумала она и повернула вниз. Полилась холодная вода. Нашла она и туалет, вполне нормальный, тоже каменный, но с крышкой из дерева. А она представляла удобства во дворе. Чужой мир преподносил сюрпризы. Вот только горячей воды не было. Но что-то подсказывало, что она просто не знает, как пользоваться местными удобствами.

Посмотрела на Золотинку. Та лежала на полу, на входном коврике, прикрыв глаза. «Как будто сторожевая собака, мой самый лучший в мире друг», — улыбнулась и, подойдя к ящерице, присела.

— Не пойму, как так получилось, Золотинка, — почёсывая любимицу, стала жаловаться на судьбу, — представляешь, я даже Егору ничего не успела сказать, что он теперь про меня думает?

— Ничего он не думает, — раздался в голове женский голос. Лина от неожиданности отпрянула и села на пятую точку, испуганно глядя то на ящерицу, то по сторонам.

— Кто здесь? — выдавила из себя хриплым голосом.

— Да я это, Лина, я, ты же и раньше слышала меня, только теперь я стала больше, поэтому ты слышишь меня лучше.

— Золотинка, — она с испугом уставилась на рептилию. Та приоткрыла зелёный глаз и посмотрела на неё.

— Ну что ты так пугаешься, не пойму? — спросила у неё.

— Не могу поверить, — Лина покачала головой, — ты, и вдруг разговариваешь.

— Здрасьте, приехали, — хвост метнулся по полу, — то есть как Золотинка, сгоняй, посмотри на кухне ли отец, это нормально. А как я заговорила, караул, и сели на попу.

— Прости, — Лина переползла к своей неразлучной спутнице, — на самом деле я жутко рада, — она чмокнула её в золотисто-оранжевую морду, — чтобы я без тебя делала, подруга? Так ты знаешь, как там Егор? — спросила, с надеждой смотря в зелёные глаза.

— Понятия не имею, видела только, что он бросился следом за тобой. А учитывая его характер, больше чем уверена, что он тоже где-то здесь. Скорее всего, об этом ведает тот чешуйчатый гад, что утащил тебя сюда.

— Ты что, его тоже видела? Того, кто схватил меня?

— Конечно, — Золотинка снова резко перекинула хвост в другую сторону, — это тот хвостатый, что вылезал из воды в странной пещере, в которую потом завалило вход. Помнишь, надеюсь?

— Ты сейчас серьёзно?

— Нет, хихикаю без устали. Конечно, серьёзно, я ту зелёную морду очень хорошо запомнила. Могу его даже во тьме увидеть. Слушай, у нас ничего перекусить нет?

— Ты раньше как-то не просила у меня ничего, — Лина удивлённо уставилась на свою питомицу.

— Я была маленькая, — ящерица так посмотрела на девушку, что Лина тут же почувствовала себя виноватой, — и мне хватало живности, что обитала по соседству с вами.

— Прости, Золотинка, давай попробуем что-нибудь найти.

— Лучше бы кого-нибудь, — пробурчала недовольно та и прошмыгнула за Линой на кухню.

— Увы и ах, но здесь абсолютно пусто, — девушка провела ревизию по всем шкафчикам и горшкам. Всё было аккуратно расставлено по полочкам, но следов съестного нигде не было видно.

В дверь постучали, и она отправилась открывать, выслушивая в голове стенания подруги о жестокости мира. На пороге стояла девочка лет десяти, в жёлтом платье, перетянутом разноцветным пояском, с большой корзиной в руках. Она старалась держать лицо, надувая щёки, чтобы выглядеть старше. Её светлые волосы были хитро переплетены лентами, глаза сияли цветом тёмного янтаря, по носу и щекам были разбросаны россыпью конопушки, которые портили всю важность посетительницы, выдавая весёлый, неусидчивый характер.

— Главный жрец Одион просил передать, — деловым голосом сообщила она, протягивая свою ношу. — Ой, — глаза её вдруг заблестели, будто натёртые медяки, — это что, ящерка?

Лина обернулась. Золотинка стояла за её спиной, поглядывая на корзину.

— Ящерка, — согласно кивнула девушка, наблюдая с улыбкой за девочкой.

— А можно я её поглажу? — янтарь посветлел, и в нём появились золотистые искорки.

— Знаешь, надо сначала спросить Золотинку, вдруг у неё плохое настроение или что-то болит, — улыбаясь, она протянула руку и забрала подношение.

— Нормальное у неё настроение, — раздался в голове бурчащий голос, — просто кто-то давно не ел и теперь изнемогает от голода. Посмотри лучше, что там принесли, а потом я, так и быть, разрешу себя погладить.

— Она у вас говорящая? — глаза округлились, губы от удивления вытянулись трубочкой. Лина не выдержала и рассмеялась. — Как вы будете у неё спрашивать?

— Зайдёшь? — пригласила девочку, отстраняясь, чтобы поцелованный солнцем ребёнок прошёл в дом.

— Мне, вообще-то, некогда, — важно сообщила та, а ноги уже перепрыгнули через порог. — Нам не разрешают говорить с чужаками. А вы кто?

— Я Лина. Расскажешь, что принесла?

— Если честно, сама не знаю, — девочка пожала худенькими плечиками. — А это ваша ящерица? А вы её поймали?

— Это моя подруга, — Лина прошла на кухню и поставила корзину на стол. Золотинка тут же прошла следом и замерла возле стола, косясь на подношение.

— Подруга? — присвистнул ребёнок, делая снова круглые глаза. — А разве так бывает?

— А почему нет? Садись давай, — пригласила она девочку, — будем смотреть, что передал главный жрец.

— Ну просто я никогда не видела, — забралась гостья на стул, — чтобы ящерицы были подругами. Вот Правитель Тораган умеет звать видаргов, но он не называет их друзьями.

— Ну, возможно, Правитель сам не хочет с ними дружить?

— А я никогда об этом не думала, — девочка заелозила на стуле, потом приподнялась на коленки, оперевшись локтями на стол, чтобы было лучше видно, что там в корзинке.

— Тебя как зовут? — спросила Лина у любопытной девчонки.

— Таветта, — улыбнулась та, сверкнув невероятными глазами, — а вы Лина, я знаю, вас так жрец Одион называл.

Девушка осторожно сняла с корзины круглую крышку и заглянула во внутрь. Там лежало что-то завёрнутое в тряпицу, она аккуратно достала и развернула.

— Лепёшка, — протянула весело Таветта, — с орехами и зеленью.

— Будешь?

— А можно макнуть её в дикий мёд? — она громко проглотила слюну. — Мама нам нечасто даёт такое угощение, говорит, что его надо есть, только когда заболеешь. А у вас он налит вон в тот горшочек.

— Откуда знаешь? — Лина с улыбкой разглядывала шустрого ребёнка.

— Так пахнет же, — она недоумевающе посмотрела на девушку, как можно не унюхать лакомство.

— Про меня не забудь. — раздался недовольный голос.

— Ты что, тоже будешь лепёшку с мёдом? — Лина с удивлением смотрела на свою хвостатую подружку.

— Я могу съесть только мёд, — Золотинка вопросительно взглянула на Лину. — Отдашь?

— Да, пожалуйста, можно только отолью немного нашей гостье, и ешь, — девушка пожала плечами. — А плохо тебе не будет?

— А вы сейчас с ящеркой разговариваете? — Глаза Таветты сверкали от любопытства. — А почему только вы одна говорите? Она что не умеет? А как вы её тогда слышите? А разве ящерицы едят мёд?

— Таветта, тебе не говорили, что ты задаёшь слишком много вопросов? Давай я налью вот сюда твоё лакомство, — Лина осторожно перелила в маленькое блюдце, одуряющее пахнущий продукт, — макай в него своей лепёшкой, а остальное я отдам Золотинке.

— Ой, — девочка заглянула под стол, — а ящерки любят мёд? А её зовут Золотинка? А она у вас золотая?

— Не знаю, как остальные, но наша ящерка его любит, и да, именно так её и зовут, — она улыбнулась. Из ребёнка вылетала сразу целая очередь вопросов. — И она не из золота, Таветта, просто у неё такие красивые чешуйки.

Она достала из корзинки пучки трав, кусочек вяленого мяса, что-то похожее на сыр. Лина даже понюхала его. Была здесь ещё одна лепёшка, только немного другая по цвету. «Наверно, эта с другими травами, — подумала девушка. — Вообще, Одион прав, чем быстрее я себе найду занятие, тем будет лучше. Есть просто так чужие продукты было не очень удобно».

— А сегодня в башне будет состязание между борцами. Вы знаете про это? — склонила голову набок Таветта. — А вы пойдёте? — выпалила следом. — А вы когда-нибудь были на ристалище?

Её глаза снова стали напоминать медяки. Лепёшка подошла концу, и теперь она с удовольствием вылизывала блюдце языком.

— Нет, — покачала головой Лина, — не знаю и не была. И очень хотела бы пойти, но меня вроде как и не звали туда.

— А давайте я вам покажу потайной ход? Меня тоже никто не звал, — она шмыгнула носом. — Отец говорит девкам там делать нечего, однако старшие ходят. Там сегодня Тораган будет биться на мечах, а потом обещали, — она перешла на шёпот, — бой на энергетических эстах.

— Что это такое? — не поняла Лина.

— Это такие мечи, только их формирует каждый боец сам, — со знанием дела вещала Таветта. — И чем сильнее воин, участвующий в сражении, тем мощнее у него меч. Я когда-нибудь вырасту и обязательно научусь делать такой, хотя отец говорит, не женское это дело. Вот.

— Ой, я бы тоже хотела на это посмотреть.

— Ну так пойдёмте, — она шустро скатилась со стула и, махнув рукой, пошла вперёд. Потом остановилась, обернулась и внимательно посмотрела на Лину. — Нет, — покачала головой со знанием дела, — вас в таком наряде сразу узнают. У вас есть платье?

— Нет, это вот все мои вещи.

— Подождите меня, я скоро, — и юркнула за дверь.

— Что это сейчас было? — спросила Золотинка.

— Маленькое торнадо, — усмехнулась Лина.

Через полчаса девочка вернулась, притащив свёрток под мышкой.

— Это старое платье Дариши. Но нам новое и ни к чему, — серьёзно рассуждала она, вытаскивая полинялое зелёное платье и поясок. — Чем меньше обращают внимания, нам лучше. Жаль только, что вы сильно красивая. Лицо вон словно вырисованное. И глаза… Тётя Лина почему у вас такие глаза, как у наших врагов? — она серьёзно рассматривала её, прищурившись. — Вы, случайно, не лазутчик?

— Нет, Таветта, я не лазутчик. А глаза? Так кто его знает, почему они такие? Там, где я жила, тоже все спрашивали, откуда у меня такой цвет глаз?

— Вы не арцтах? — лицо девочки было необычайно серьёзным.

— Нет, — Лина покачала головой, — во всяком случае, я с ними никогда не жила. Я вообще жила в другом мире.

— Это как? А как вы попали сюда? А это было страшно? А почему вы попали именно к нам? — вопросы посыпались один за другим.

— Таветта, остановись, — Лина даже руки подняла. — Ты засыпала меня вопросами, причём такими, что я ни на половину не знаю ответа. Давай я тебе постепенно рассказывать буду про всё, что мне известно, конечно, если захочешь? Ну так мы идём с тобой или ты уже передумала и пойдёшь одна?

Таветта с минуту размышляла, потом решилась.

— Пойдёмте, я почему-то вам верю, — протянула ей платье. — Ни разу не слышала, чтобы у арцтахов были ящерицы. Знаю, что у низших, тех, кого изгнали, есть лошдары. Мне бы тоже хотелось лошдарчика, — Таветта горестно вздохнула, — они такие миленькие котики, но папа не разрешает. Говорит, что мы не в пустыне живём, чтобы диких кошек приручать.

— Ну, может, папа и прав? — Лина с улыбкой взирала на взгрустнувшую девочку. Пока Таветта разглагольствовала, девушка быстро переоделась. Платье слегка болталось на ней, но Лина перетянула его пояском.

— Может, но мне всё равно хочется. Когда стану взрослой, заделаюсь охотницей и заведу лошдара, — важно сообщила новая знакомая. — Буду жить с ним в горах. Ну так мы идём или нет? — и с деловым видом отправилась к двери. — Нам ещё добраться надо.

Лина переглянулась с Золотинкой.

— Ты дома останешься?

— Сейчас, — ворчливо ответила ящерица, — ты пошла на мужиков смотреть, а я дома сиди? Нет, пойду задними дворами, чтобы не привлекать к твоему маскараду лишнего внимания, — она оглядела Лину в зелёном линялом платье. — Ничего так фасончик, симпатичный.

— Золотинка, не пойму, когда ты успела стать такой ворчливой?

— Я не ворчливая, я за правду радею, иди уже, тебя вон мелочь ждёт, подпрыгивает от нетерпения. Тоже собралась на мужиков идти смотреть. Платочек захвати на голову, вон кто-то обронил, а то, не приведи боги, тепловой удар от лицезрения схлопочешь.

Лина развернулась и увидела забытый на дальнем стуле кем-то скромный платок, такие носили немолодые женщины. Надев его, рассмеялась и пошла к двери. Таветта, и правда, нетерпеливо переступала с ноги на ногу, собираясь поскорее рвануть к цели.

— Мы пойдём по ступенькам? — Лина, задрав голову, пыталась рассмотреть, где они заканчиваются.

— Нет, это только для чужаков, — хмыкнула девчонка, — так мы попадём в башню, как раз к концу поединков, я знаю другой ход, — глаза её весело блеснули. — Только там придётся немного на пузе пролезть.

— На пузе, так на пузе, — хмыкнула девушка, возбуждение ребёнка передавалось и ей. Они прошли несколько домов, прежде чем упёрлись в величественную скалу. Лина с удивлением осматривалась. Камень в этом месте явно подрубали, чтобы стена стала неприступной, теперь, если закрыть ступени, попасть в замок было практически невозможно.

— Не смотрите так, а то привлечёте внимание, — одёрнула её девочка. — Потом посмотрите, когда Одион будет показывать.

Лина опустила голову пониже, согласно кивнув, и поспешила за юркой провожатой.

— Воины поднимаются в другом месте, — прошептала Таветта на ходу. — А мы пойдём там, где ходит прислуга, что здесь работает. Сейчас все стремятся к башне стянуться, и думаю, вряд ли кто здесь пойдёт. Нам главное вовнутрь проскочить, а там в толпе затеряемся. Я уже третий год так хожу, и ещё ни разу не ловили.

— А что будет, если поймают?

— Ну вам вряд ли достанется, а мне отец задницу надерёт как следует, — она вздохнула, представляя расправу, — но только я всё равно буду ходить смотреть. Очень мне нравится, как они на эстах бьются.

Они всё шли и шли, постепенно огибая скалу, и Лина уже подумала, что Таветта наверняка что-то насочиняла, как увидела большую деревянную дверь, обитую железом. Девочка воровато оглянулась и присела. Рядом с нижней частью дверного полотна был прорублен лаз, который прикрыли изнутри створкой. Сев перед ним, Таветта упёрлась ногами и нажала, закрывающая доска неохотно сдвинулась с места. Немного усилий и перед ними появилась щель. Теперь дело пошло быстрее. Вдвоём они оттянули створку в сторону.

— Сейчас пролезу, — прошептала Таветта, — и открою с той стороны. Её там просто придвигают.

— А для чего она?

— Как для чего? — удивилась девочка. — А если засада и надо только продукты передать. Воин сюда при всём желании не пролезет, да и охранять маленький лаз проще.

— А кто продукты передавать должен? — Лина не понимала стратегической важности прохода.

— Я, например, — Таветта гордо вздёрнула нос. — Ребёнка отследить значительно тяжелее, — со знанием дела объясняла она. Потом, помолчав, вздохнула. — Это я сочинила, просто когда-то давно у кухарки жил лошдар, и его отсюда выпускали гулять, — она ещё раз тяжело вздохнула, расстраиваясь, что у неё нет питомца.

— А кто такой лошдар? — решила уточнить Лина. Она уже не в первый раз слышала причитания, что кто-то сильно хочет себе это животное.

— Это такой зверь, — глаза загорелись, — мягкий, пушистый, на нём можно кататься, он очень верный, — снова тяжёлый вздох, — у него на лапах есть когти, а вообще он хищник. Но он приручается и верно служит, да, да, — закивала она. — Ну я полезла, — важно сообщила, встала на коленки и ловко проскользнула в открывшийся проход. Вскоре раздалось кряхтение, и лаз открылся полностью. — Пролезайте, — высунулась голова. Лину не надо было уговаривать дважды, быстро опустившись на землю, она пролезла в образовавшийся круглый проём. «Хоть бы никто не подошёл», — думала, вихляя мягкой частью своего тела.

Внутри оказалась просторное помещение, уставленное сбитыми коробами. В углу стояло старое колесо и ещё какие-то приспособления. Горело три факела на стене, освещая неброским светом всё вокруг. По голому серому камню плясали блики от огня. Задвинули вдвоём створку, поставив её на место.

— Нам сюда, — прихватив один из факелов, потянула её за рукав проводница, — давайте скорее, пока никто не пришёл.

По коридору шли быстро, почти бежали. Здесь на самый верх был прорублен в скале шурф, по которому поднимались и опускались грузы. Лина с удивлением смотрела на грузоподъёмный механизм. Девочка дёрнула рычаг, и платформа медленно покатилась вверх.

— Как это работает? — Лина пыталась рассмотреть принцип действия.

— Не знаю, — пожала плечами Таветта, — мне же не у кого спросить. Если кто узнает, что я здесь лазаю, мне надают по шеям, — она шмыгнула носом. — Осталось совсем немного, и мы у цели. Всегда боюсь здесь подниматься, а вдруг эта громадина, — топнула по платформе, — возьмёт и застрянет?

Однако та, гулко заскрипев, остановилась наверху, и они припустились бегом по коридору. Надо отдать должное, эту часть замка, Таветта знала преотлично. Пару раз куда-то свернули. Потом спустились по ступеням и снова коридором. Пока не залетели запыхавшиеся в маленькую каморку и не закрыли дверь.

— Всё, — прошептала девочка, вытерев нос рукавом, — теперь ждём. Как только начнутся крики, можно выходить и идти, уже никто ни на кого не будет обращать внимания.

Прода от 25.10.2021, 08:17

Приладили факел и приготовились ждать. Просидели недолго. Вскоре, правда, стали слышны бурные излияния восторга, народ кричал и буйствовал. Недалеко от их убежища доносился рёв большого скопления людей. Они выскользнули из него и пошли по коридору в ту сторону, откуда доносились крики восторга и стон разочарования. Кто-то выкрикивал чьи-то имена, кто-то просто свистел, а кто-то орал во всю силу своих лёгких.

Вскоре впереди появился свет, а это могло означать только одно, коридор подходил к концу. В арочный проём виднелась тренировочная площадка. Только сейчас она выступала в роли арены для боёв. Здесь с давних пор устраивались состязания для поднятия духа воинов. Поэтому по кругу ступенями были выбиты места для зрителей. Большую часть которых составляли мужчины. Однако и женщин, желающих посмотреть, было немало.

— Сюда, — дёрнула её Таветта, они скользнули в какой-то проход, потом поднялись по ступеням выше и остановились на небольшой смотровой площадке, с которой просматривалась в бойницы вся округа. Отсюда арена лежала, как на ладони.

Площадка была огорожена достаточно высоким парапетом. Сидеть здесь, естественно, было нельзя, зато если стоять у стены, тебя было не очень видно, а вот вид сверху открывался преотличный. Таветта залезла на камень, что лежал возле парапета, и, навалившись на ограждение, погрузилась в созерцание. Лина улыбнулась, девочка была презабавная. Перевела взгляд на арену, и дыхание перехватило. Где их цивилизованному миру до таких зрелищ? Сейчас там на мечах бились два драготара. В полном облачении, лица спрятаны. В кожаных штанах и куртках, на груди блестела дополнительно защита, похожая издалека на кожу чешуйчатого. На локтях и коленах надето что-то, в виде наколенников и налокотников, голени закрыты. На ногах кожаная обувь.

Лина следила за боем. Мужчины были крупные, но пропорционально сложенные. При каждом удачном выпаде, то одна половина зрителей, то другая начинала свистеть, орать и улюлюкать. Бьющиеся плавно передвигались, готовые нанести решающий удар, но каждый раз выпад одного встречал выставленный вперёд меч другого.

Лина потеряла время, за одним боем следовал другой. Сменяющиеся на арене противники становились всё искуснее. Потом что-то словно изменилось. Зрители притихли, Таветта перевесилась вперёд, не желая ничего упустить. На арену вышли трое мужчин с обнажёнными торсами.

— Сейчас будут эсты, — прошептала едва слышно девочка, Лина больше прочитала по губам, чем услышала. Она, не отрывая глаз, рассматривала одного из вышедших. Он явно был крупнее остальных и стоял к ней спиной. Было что-то знакомое в его фигуре. Какое-то неуловимое превосходство и сила сквозили в движениях, когда он разминал спину и двигал плечами. Бронзовое от загара тело. Рельефные мышцы. Широкие плечи, переходящие в достаточно узкий стан и сильные мускулистые ноги. Драготар повернулся, и у Лины перехватило дыхание. Это был Тораган собственной персоной. Противники стали два против одного. Мгновение, резкий взмах сильных рук и в руках вспыхивают энергетические мечи. У вождя пронзительно голубые, у двух других не такие длинные и бледнее.

А дальше была пляска сильных тренированных тел с резкими движениями уйти от светящегося лезвия и напасть. Тораган был похож на крупного хищника, который в совершенстве владеет своим телом и техникой боя. Он легко уходил от нападавших на него драготар, отклонялся в разные стороны и постоянно двигался, ни на секунду не останавливаясь и не давая противнику ни малейшего шанса, зайти к нему со спины, или подловить, когда он отвлекался, отбивая очередную атаку. Мечи схлёстывались, словно стальные и от них летели искры.

Лина забыла, как надо дышать. Она даже представить не могла, что существует такое совершенное мужское тело, способное так передвигаться. На секунду в голове возникла шальная мысль, а каково это — ласкать такого мужчину и чувствовать его руки на себе. Но она тут же постаралась избавиться от наваждения. Во рту внезапно пересохло. Сердце стучало так, что, казалось, ещё мгновение, и оно вырвется из грудной клетки. Когда на Торагана одновременно с разных сторон ринулись двое противников, ей показалось, что стук услышат все. Но на арене царило молчание. Казалось, даже воздух остановил своё движение, зависнув от грандиозности зрелища, и постепенно накалялся от ожидания.

Слышались только свистящие звуки и шипение от схлёстывающихся эст. Внезапно Тораган сделал резкий выпад в сторону одного из нападавших. Вздох промчался по рядам и горящее лезвие противника, подсечённое у основания, потухло. Теперь исход битвы был практически предопределён. Как ни старался второй драготар сопротивляться Торагану, однако, вскоре и он остался без энергетического эста. Арена взорвалась криками и хлопками, что-то выкрикивали женщины, аплодируя стоя, а Лина замерла, ничего не видя перед собой, кроме Торагана. Он поднял руки, приветствуя своих подданных, и неожиданно его ярко-голубые глаза уставился прямо на девушку. У Лины перехватило дыхание, по спине прокатилась дрожь, от которой разом стало тяжело вздохнуть, следом по телу прошла горячая волна, от которой потяжелела грудь.

— Бежим, — дёрнула её Таветта, — нас, кажется, засёк Повелитель, ну и попадёт, если поймают.

Скинув с себя оцепенение, они вместе с девочкой припустили обратно той же дорогой, что и пришли. Лине казалось, что она так быстро никогда не бегала. Дыхание сбивалось. Сильно медленно опускалась платформа, она всё ожидала окрики сверху, но обошлось. Поставив кое-как заслонку на место, они, стараясь не бежать, чтобы не привлекать внимание, добрались до дома. И только когда хлопнула за спиной дверь, Лина выдохнула и прислонилась обессилено к стене.

— Кажись, пронесло, — весело сообщила Таветта, — а я думала всё, прощай моя вольная жизнь. Отец, если узнает, где я была, точно выпорет и закроет на десять дней в чулане, — она вытерла рукавом нос. — А так, мало ли кто что видел? Вон сколько рыжих девчонок бегает.

— Много? — Лине отчего-то хотелось улыбаться. Внутри что-то словно звенело и пело, а она никак не могла понять, что происходит. Только перед глазами до сих пор стояло лицо Торагана, который смотрел на неё в упор.

— Не очень, — вздохнув, выдала Таветта. — Только я и моя сестра, непонятно в кого уродившиеся.

Резкий стук в дверь оборвал их разговор. Глаза Таветты стали как блюдца.

— Давай в шкаф, — скомандовала Лина, а сама принялась лихорадочно стягивать с себя платье. Оно, как назло, не хотело слезать, зацепившись за футболку. На второй требовательный стук она подскочила к двери, не зная, куда сунуть снятую одежду.

— Давай сюда, — Золотинка появилась словно из ниоткуда. Лина бросила скомканное платье, и огромная ящерица плюхнулась на него животом.

— Кто там? — требовательно спросила у стучащих.

— Открывай, — голос Торагана узнала сразу. Внутри похолодело, руки затряслись, но она выругала себя, нацепила маску безмятежности на лицо и открыла. Мужчина хотел пройти, но она держала дверь и не пускала. Стояла, нагло рассматривая его. Он успел надеть кожаную куртку, прежде чем броситься за ней. С ним было двое.

— Пропусти, — скомандовал он.

— Чего ради? — бросила в ответ, и его бровь удивлённо поползла вверх.

— Я — Повелитель, — заявил, не раздумывая.

— А я одинокая, незамужняя женщина, — ответила она, выдерживая тяжёлый взгляд голубых глаз.

— Иссан, — обратился он к одному из сопровождающих его драготар, — сходи, приведи какую-нибудь женщину. Заодно будет, кому рыться в вещах.

Лина похолодела. Этот ненормальный что, пытается обыск у неё учинить, а там Таветта. «Господи, что делать? — билась в голове мысль. — Золотинка, — позвала она, надеясь, что та услышит, — спрячь куда — нибудь девочку».

Вскоре тот, кого назвали Иссаном, привёл молодую драготарку, не сводившую взгляда с Торагана.

— Пропускай, — скомандовал он, и Лина, пожав плечами, отошла от двери и прошла в комнату. Золотинки в коридоре не оказалось, и девушка вздохнула, надеясь, что та услышала её. Но руки всё равно противно подрагивали.

— Где ты была? — спросил Правитель. Даже сейчас ей хотелось смотреть на него как той драготарке. И она, фыркнув, одёрнула себя, не отдавая отчёта, почему так происходит.

— Отдыхала, — девушка вызывающе вздёрнула подбородок, не желая уступать ему.

— Не ври, я видел тебя на арене, — он подошёл к ней и уставился в лицо. Ледяные голубые глаза в мятежные синие.

— Да? — она усмехнулась. — Тогда, может, ещё расскажешь, что это за арена и что я там делала?

«Ничего я тебе не скажу, попробуй докажи, что это была я», — мятежно размышляла она. Предавать славную Таветту, она не собиралась.

— Я лично видел тебя, ты была в чём-то зелёном и платке, нет смысла отпираться. Если я сейчас найду одежду, то закрою тебя, как лазутчика, в темнице, — его глаза злобно блеснули. Лина никак не могла понять, отчего он так бесится.

А Торагана раздирали противоречивые чувства. Когда он принимал заслуженные поздравления от своих подданных, то даже не ожидал, что натолкнётся на столь знакомые глаза. И хотя она была достаточно далеко, ему показалось, что он видит их рядом. Лучики насмешки и недоверия, что сверкали в них, сводили его с ума. Схватив куртку и взяв двоих охранников, он отправился к гостевому дому в твёрдой уверенности вывести её на чистую воду. Но как только она открыла дверь, он понял, что то, что казалось легко и просто, сейчас превратится в стычку характеров. Она явно не собиралась сдаваться так просто. Синие мятежные глаза, чётко вырисованные брови, и губы, к которым неудержимо тянет прикоснуться. Странная одежда, обтягивающая высокую полную грудь, словно вторая кожа. На самом деле ему хотелось не кидать её в камеру, а затащить в постель, и от этого он бесился ещё больше. Потому что она была дочерью арцтахов, которых он ненавидел всей душой, точно так, как до этого ненавидел их его отец и дед, и прадед.

— Обыскивайте, — кивнул он страже, и они пошли по маленькому дому, открывая шкафчики, заглядывая во все углы.

Прода от 26.10.2021, 16:58

Лина спокойно наблюдала за их действиями, только один раз, когда один из обыскивающих подошёл к шкафу, она задержала дыхание и закусила губу.

— Что там? — сорвался с места Тораган, наблюдающий за ней.

— Да ничего, — пожал плечами стражник, — пусто. Даже вещей нет.

— Удивительно, правда? — не сдержалась девушка, и торжествующе улыбнулась ему в лицо, Торагану оставалось только зло смотреть на неё. Непонятная ненависть, что она опять выкрутилась, мучила его.

— Ты всё равно попадёшься, — пообещал он.

— Удачи в поиске доказательств. Повторяю ещё раз, никакой я не лазутчик, поэтому искать вам придётся долго.

— А где твоя ящерица? — спросил он с нотками подозрением в голосе.

— Что будете её обыскивать тоже? — Лина снова улыбнулась. Груз волнения, что они найдут Таветту, отпустил, и теперь ей хотелось петь. Спасибо Золотинке. — Вам придётся её подождать, она, по всей видимости, ушла на охоту. Может, чаю? — по привычке предложила она, но увидев его приподнятую в удивлении бровь, поправилась, — отвар, взвар, не знаю точно, как это у вас называется.

— Нет, — сказал как отрезал, и, махнув всем рукой, ушёл.

— Блин, — Лина тяжело опустилась на стул, — чуть не влипла.

— Нечего ходить, глазеть на чужих мужиков, — раздался ворчливый голос, — заведи своего и глазей, сколько тебе влезет. Говорила же, нечего там делать.

— Золотинка, — Лина радостно соскочила, — а ты где была?

— Где, где, сидела под окном с той стороны, — она подползла к Лине. — Давай что-нибудь съедим, а? — предложила, прищурив зелёные глаза. — Кстати, малявка довольная ускакала, обещалась зайти завтра.

— Ты что будешь? — спросила Лина.

— Ты задаёшь такие вопросы, словно у тебя там царский стол из двухсот наименований блюд. Сушёный гербарий точно не буду, остаётся мясо.

— Почему же, ещё есть хлеб, — поправила её девушка.

— Это ты его очень любишь, я знаю, — Золотинка прикрыла глаза, чтобы не смотреть на удивлённое лицо девушки. Однако взгляды на ящерицу не действовали.

— Хорошо, — наконец, махнула рукой Лина, — тебе мясо, мне лепёшку.

— Вот правильное решение, союзников обижать нельзя.

— Когда это я тебя обижала? — спросила, жуя вкусный пропечённый хлеб с травами. — Слушай, я вот что думаю, а если нам завтра утром пойти к храму. Мне не даёт покоя мысль, что этот чешуйчатый гад специально притащил нас сюда. Я только никак не могу понять зачем? Какой у него во всём этом интерес? А заодно проверить, вдруг он там плавает? И потом, там, где-то остался мой свитер, хотелось бы его забрать.

— Не боишься, что опять попадёшься Торагану на глаза.

— Слушай, Золотинка, — Лина повернулась к подруге, — ты же тоже хотела посмотреть.

— Ну раз хотела, значит, посмотрела, — ящерица давно расправилась со своим куском мяса.

— И…? — протянула девушка, глаза её светились. — Скажи, классно, — глубоко вздохнула, — блин я такого даже в кино не видела. Вот это я понимаю мужики.

— Что, случилось чудо, и наша недотрога увидела, что существуют мужчины? — Золотинка косилась на неё, не поворачивая головы. — Я уж думала, что этого никогда не произойдёт.

— Нет, Егор, конечно, тоже не маленький, но здесь некоторые особи просто загляденье, — она весело посмотрела на скептически хмыкнувшую подругу. — Слушай, всё хочу спросить, — Лина опустилась на пол и теперь сидела, прислонившись к ножке стола, — а ты помнишь, как попала в тот колодец?

— Где мы нашли друг друга? — лапы разъехались в сторону, и ящерица плюхнулась на пол. Туловище рептилии стало большим, и с непривычки лапы уставали. Лина утвердительно ей кивнула. — Нет. Не помню. Я вообще не помню, где была до того момента. Все мои воспоминания начинаются от того времени, как ты нашла меня.

— Ты не находишь это странным? — Лина постукивала ногтями по полу.

— Жизнь вообще малопонятная штука, — хмыкнула рептилия, — так чему ты удивляешься? Лучше скажи, ты, случайно, не запала на одного вредного драготара?

— С ума сошла? Нам надо думать, как вернуться домой, а для этого надо разыскать Егора. А где он, может знать только тот чешуйчатый, что притащил нас сюда. Значит, решено, завтра рано утром отправляемся к храму. Если что, скажем, что искали свитер. Мы же на самом деле хотим его найти? Тем более, никто не сказал, что нам запрещено ходить.

— Мне кажется, или тебе просто хочется подёргать тигра за хвост?

— Вот ещё, — фыркнула Лина, — хочу просто попытаться узнать, где Егор.

— Ну, ну, — пробурчал в голове скептический голос, — посмотрим.

День подходил к концу, заниматься было всё равно нечем, и девушка решила лечь спать. Однако сна не было ни в одном глазу. «Может пойти погулять?» — подумала она, но эта идея не вдохновила. Чужой мир, хотя она старалась хорохориться и об этом не думать, пугал своей неизвестностью. Попробовала закрыть глаза и услужливая память сразу перенесла на арену. Перед взором встало сильное мускулистое тело, поблескивающее после боя от пота, ярко горели победой голубые глаза под низкими чёрными бровями. Пришлось лежать с открытыми глазами и смотреть в темноту. Думать про Торагана было страшно. Не дай бог, он станет для неё что-нибудь значить. Поэтому она гнала от себя эти мысли и его образ. Но как только сон сжалился и утащил в царство Морфея, дрогатар поджидал её там. И не было уже никаких ограничений и насильственного запрета. Тело отзывалось на него, становясь как натянутая струна, готовая петь под умелыми пальцами. Его руки случайно касались её, бросая в водоворот новых неизведанных ранее ощущений, от которых внутри всё горело и наливалась желанием грудь.

В итоге проснулась не отдохнувшая, а какая-то вся разбитая, словно всю ночь вела боевые действия. Кровать была жестковатая, но сейчас это даже к лучшему, думала Лина, хватаясь за лицо от воспоминаний, что терзали её ночью. За окном светало. Она тяжело встала и пошла умываться, стараясь скинуть с себя наваждение ночи.

— Никак не выспалась? — раздался ехидный голос, и ящерица, тяжело ступая, появилась в проходе. — Мне надо сегодня поохотиться, а то я на твоих краюшках, завтра не встану, — пробурчала она.

— Ты, между прочим, мясо ела, — напомнила Лина, — это у меня были краюшки.

— Ой, ой, а что мы такие недовольные. Никак Тор ночью снился?

— Тор? — девушка удивлённо посмотрела на подругу, наморщила нос и улыбнулась. — А что? Пусть будет Тор, по-моему, был такой бог в скандинавской мифологии. Нет, не снился, — заявила она, и подруга недоверчиво хмыкнула. — Ну что, доедаем, что бог послал, и в путь, — она старалась не подавать виду, что взвинчена.

— Давай, а что там у нас осталось? Гербарий не буду, — категорически заявила Золотинка.

— Слушай, я сухую траву тоже не ем, так что будем делиться по-братски. Лепёшка и сыр.

— Я должна есть мясо, — пробурчала Золотинка.

— Ну прости, мясо придётся добывать самим, вряд ли нас будут им тут закармливать.

Быстро разделавшись с завтраком, они вышли на улицу. Несмотря на то, что было очень рано, замок уже совсем проснулся, и вокруг кипела жизнь.

— Напомни мне следующий раз, — пробурчала Золотинка, — что рано в этой местности, это когда рассвет ещё не показался. А когда чуть посветлело, уже поздно.

— Может, нам повезёт, и никто не обратит на нас внимания, — Лина быстро шла по дороге к воротам, стараясь не смотреть по сторонам, чтобы не привлекать внимания. Однако непривычно одетая фигурка женщины, рядом с которой шла огромная золотисто-оранжевая ящерица, была сама по себе приметной, и все оборачивались на них. Когда они шли с Одионом, дрогатары из уважения к жрецу старались так явно не рассматривать их, сейчас же им ничего не мешало. Однако никто не пробовал их остановить, и это уже радовало.

«Надо обязательно раздобыть себе местную одежду», — думала Лина. Быть объектом всеобщего внимания ей было в тягость. Она никогда этого не любила. Охрана на воротах вяло поинтересовалась, что передать, если спросят, куда они отправились.

— Конечно же, к храму, — заявила Лина с таким видом, словно это было единственное место, куда она вообще могла пойти. И, вздёрнув нос, прошествовала мимо. Пройдя несколько метров, скосила глаза на подругу и еле сдержала смех, чтобы не испортить момент. Золотинка, копируя её, шла рядом с высоко задранной вверх головой. Как только отошли подальше, напускное величие слетело и, рассмеявшись, девушка побежала вперёд, раскинув руки и ловя встречный ветер. «Как хорошо! Вот ещё бы душа не болела за родных и Егора», — думала она, несясь по дороге.

К храму они добрались часа через два, осторожно зашли внутрь. Там никого не было. Только образ величественной женщины висел на высоте. Лина долго рассматривала её и никак не могла отделаться от ощущения, что та смотрит на неё в ответ и молчит, словно раздумывая, разговаривать с ней или нет?

— Помоги мне найти Егора и вернуться домой, — попросила она её на всякий случай, а вдруг услышит, — пожалуйста. У меня там остались родители, и они сходят с ума.

Показалось или нет? Но как будто слабая улыбка тронула губы прекрасной богини и снова ничего.

Поняв, что всё равно ничего не получит в ответ, пошла к проходу, ведущему к озеру. Взяла факел и вместе с Золотинкой погрузились в чернильную тьму. Светила на стены, рассматривая частые вкрапления блестящих камней, и удивлялась. У них бы всё давно отсюда повытаскивали и растащили. Организовали бы здесь промышленную добычу, и никого не остановило, что на этом месте находится храм. «Да наши миры действительно непохожи, — размышляла она, — как небо и земля».

Вдалеке посерело и вскоре они вышли к озеру. Здесь царила тишина, и только плеск да журчание воды нарушали покой. Золотинка, недолго размышляя, отправилась в глубину.

— Ты куда? — только и успела крикнуть девушка, а та уже скрылась.

— Поищу чешуйчатого, — услышала тихий голос своей ящерицы.

«Я тоже хочу», — решила Лина, быстро раздеваясь. Сушить заново одежду не хотелось, как и ходить в мокрой. «Всё равно здесь никого нет, так что можно расслабиться». Да и после будоражащих кровь сновидений, а потом быстрого бега тело требовало остудиться. Она подошла к кромке, небольшие волны ласково накатывали на ступню. «Странно, — девушка рассматривала рябь по воде, — ведь она должна быть неподвижна, а озеро словно дышит. Может, это Золотинка её взбаламучивает на глубине?» — улыбнулась своему предположению. Сделала несколько шагов вперёд и нырнула.

Вода приятно охладила. Плавала Илинара великолепно. Годы летнего отдыха у моря не прошли даром. Сильное тело легко скользило в прозрачной, как слеза, воде. Где-то далеко внизу в темноте мелькнул оранжевый силуэт. Лина всматривалась в глубину, но больше ничего не видела. Одно было понятно, до дна ещё очень далеко. «Интересно, каким образом Золотинка так долго не дышит?» — недоумевала Лина. — Да и вообще, ящерица ли она?» Этот вопрос последние сутки всё чаще возникал в голове. Но ответа на него она не знала. Воздух заканчивался, и она решила, что пора всплывать.

Поднялась на поверхность, хватая воздух, удивительно, но сама не заметила, что так долго провела на глубине. Поплавала туда-сюда, полежала на спине. Золотинки не было. В душе нарастала тревога, куда делась подруга? Решила снова нырнуть, вдруг той требуется помощь. Набрала полную грудь воздуха и устремилась в глубину. Опускалась всё ниже и ниже, гонимая беспокойством за ящерицу, стремилась достичь дна. Снова показалось, что мелькнуло золотом внизу, и она упорно гребла, надеясь увидеть Золотинку, пока не поняла, что темнеет в глазах, и пора всплывать. Повернулась и попыталась рвануть вверх, но не тут-то было. Вода словно охватила её, стискивая со всех сторон и не пуская к спасительному свету. Лина боролась, но руки и ноги внезапно стали ватными.

Она уже плохо понимала, что происходит, когда её стремительно поволокли вверх. Сознание отключилось, и она упала в пустоту. Пришла в себя от того, что кто-то стучал её по щекам. Открыла глаза и уставилась в ярко-голубые напротив.

— Ты что, — заорал на неё Тораган, — ненормальная?!

Она отпихнула его руки и попыталась сесть, в голове шумело, словно там перекатывались волны.

— Не ори, — попросила она, сдавливая виски.

— Да тебя прибить мало, — он тяжело вздохнул. — Скажи мне, кем надо быть, чтобы постоянно лезть купаться в священное озеро? — задал ей вопрос.

— В священное? — она плохо понимала, про что он говорит. — Прости, я не знала, — пробурчала куда-то в сторону, стараясь не смотреть в его лицо. Вблизи оно магнитом притягивало её взгляд, а она не хотела его разглядывать, хватит с неё сегодняшнего ночного кошмара.

— Зачем ты стала нырять, там на глубине вода становится ледяной, но этого даже не замечаешь, а потому можно и не выплыть, — сказал он вдруг странно спокойным голосом.

— Золотинка? — Лина резко обернулась, вспомнив, почему стала это делать, и наткнулась на изучающий взгляд голубых глаз. — Она в озере. Я пыталась посмотреть, почему она не возвращается, а вдруг ей нужна помощь?

— Она всего лишь крупная рептилия, — Тораган недоумевающе смотрел на девушку.

— Она друг, — воскликнула она, — как ты не понимаешь?

— Заведёшь себе другую, — хмыкнул он.

— Я не меняю друзей, как перчатки, — Лина встала, тело странно пошатывало, словно после долгой болезни.

— И что, — он легко поднялся, — прыгнешь ещё раз? Спасать больше не буду.

— Тор, тебе никто не говорил, что ты дуболом?

— Что? — не понял он. — Как ты меня сейчас назвала?

— Дуболомом, — Илинара вызывающе смотрела на него. — Нельзя так относиться к тем, кто тебе близок.

— Нет, про это я спрошу позже, как ты назвала моё имя.

— Тор, — пожала плечами Вилора, и только тут до неё дошло, что она стоит раздетой. Противная краска залила щёки, и она, оглянувшись в поисках одежды, поспешила туда, где оставила её.

— Меня зовут Тораган, — поправил он её, направляясь за ней следом.

— Я помню, — ответила Вилора и принялась одеваться. Он стоял и рассматривал её.

— Отвернись, — попросила она, — это, в конце концов, неприлично глазеть на раздетую женщину.

— Не забыла, что я тебя даже трогал? — усмехнулся он.

— То не считается. С тем же успехом можно трогать труп, ему уже всё равно, — она пожала плечами. — Я вряд ли соглашусь, чтобы ты прикасался ко мне, если буду в сознании, — она натянула футболку, а сверху свитер. Только теперь пришло ощущение холода, и она почувствовала, что дико замёрзла. Обхватила себя руками, стремясь согреться, и пошла к воде. На душе было больно. «Золотинка, где же ты?» — прокричала про себя, не желая показывать мужчине, что очень сильно переживает.

— Может, теперь расскажешь правду, что пыталась здесь найти? Думаешь, что твоих сил хватило бы здесь пройти? Или сюда должен был перейти ещё кто-то, и ты его просто встречала? — раздался за спиной голос раздражённого Повелителя. — Не надейся, мы перекрыли этот переход.

Илинара повернулась и удивлённо уставилась в злые голубые глаза.

— Думаешь, я не понимаю, откуда в тебе столько непочтения, почему ты полезла в священное озеро, наплевав на все запреты? Вы арцтахи, вечно стремитесь испортить всё, к чему прикасаетесь!

— Слушай, — не выдержала Лина, — а зачем ты прыгал за мной и тащил наверх? А? Если ты меня так ненавидишь? Или боялся, что мою тушку украдут так тобой ненавидимые арцтахи. Зачем спасал?

— А ты уверена, что спасал? — он надвигался на неё, гневно сверкая глазами, но Лина не думала отступать перед его натиском. — Я просто подумал, что ты в очередной раз притворяешься, надеясь сбежать.

— Вот и думал бы себе дальше, — она развернулась и пошла от него в сторону.

— Стоять! — крикнул он.

— Сейчас, бегу и падаю, — пробормотала она, убыстряя шаг.

На уровне интуиции почувствовала, что он бросился за ней, и побежала. Удивительно, но силы как будто вернулись, тело стало лёгким и быстрым, и ей на мгновение даже показалась, что она несётся быстрее ветра. Куда она бежит, она не соображала, просто стремилась оказаться подальше от мужчины с завышенным самомнением Правителя. Она обогнула уже почти половину озера, когда железная рука, схватив, резко дёрнула за плечо, и девушка, теряя равновесие, стала заваливаться назад.

— Куда? — рыкнул он ей в лицо, прыгая и нависая над ней словно разъярённый зверь. Недолго думая, она резко пнула его, как её учили, и ударила кулаками в грудь, надеясь скинуть тяжёлое тело с себя. Он взвыл, покрывая её отборной руганью, но удержался и не отпустил, только резко надавив коленом, оказался у неё между ног, лишив её возможности пинаться. Они уставились друг на друга. Ярость, ненависть, боль и желание смешалось в гремучий коктейль. Он не выдержал и впился в её губы жёстким поцелуем, стремясь подчинить, наказать и унизить. Она кусалась, брыкалась, не желая быть жертвой. В какой-то момент мир этих двоих перевернулся, и поцелуй внезапно стал нежным. Лина ещё колотила его по спине кулаками, но потом сдалась под чувствами, что закружили её водоворотом в неведомой ей доселе чувственной воронке. От одних только губ она вся исходила непонятным томлением, от которого неожиданно стала такой чувствительной грудь, и потянуло отчего-то внизу живота, словно телу чего-то недоставало.

Он с удивлением оторвался от её губ и уставился в её осоловевшие синие глаза. Потом резко отстранился, легко поднялся и ушёл быстрым шагом, бросив на берегу. Она не смотрела ему вслед, села и уставилась невидящим взглядом на водную гладь. Произошедшие выбило из колеи, хотелось плакать от осознания того, что его губы она теперь не забудет никогда. То, что она так боялась, настигло само, без малейшего на то согласия с её стороны. И она теперь не представляла, что будет с этим делать и как дальше жить.

От мрачных мыслей спасло появление хвостатой подруги из воды.

— Золотинка! — завизжала Лина и бросилась к ящерице. Обнимая за мокрую шею, обратила внимание, что та стала больше. — Ты что, ещё подросла? — отодвинулась, рассматривая свою питомицу. — Если ты и дальше будешь так расти, нам придётся съезжать с маленького домика, — смеялась она, поглаживая, блестящую чешуйками кожу.

— Ага, прямо в замок и переедем.

— Там коридоры узкие, — быстро проговорила Лина.

— Зато покои большие, — хихикнула Золотинка, потом немного поразмыслив, добавила, — может быть. Ну что, идём назад? — она внимательно посмотрела на Лину. — А ты что такая хмурая? Дай угадаю, прибегал Тор проверять, зачем мы сюда отправились, и вы полаялись в очередной раз? Так?

— Ну примерно угадала, — пробурчала Лина. — Нас опять пытались улучить, как лазутчиков ненавистных арцтахов. Знать бы ещё кто они такие?

— Я думаю, скоро узнаем, — Золотинка внимательно посмотрела на Лину. — Егор у них. Только не у самих, а у низших.

— Откуда ты знаешь? — девушка вглядывалась в ничего не выражающую морду рептилии. — Ты что, видела чешуйчатого?

— Видела, — хмыкнули ей в ответ. — Он сидел на дне, словно поджидал меня там. Сказал, чтобы ты не волновалась. Егор жив.

— Ну не гад, а? И что нам теперь делать? — она села и снова уставилась на озеро. — Надо попробовать сбежать отсюда, — наконец, выдала она.

— И куда бежим? — насмешливый голос вернул на землю. — Ты знаешь направление?

— Да хоть куда, — горячилась Лина, — лишь бы подальше от этого медноголового!

— Ого, какие эмоции! Вы тут, случайно, не кулачными боями занимались, пока я отсутствовала?

— Почти, — хмыкнула Лина.

— И кто победил?

— Не знаю, — девушка отвернулась. — Наверно, ничья.

Через полчаса они отправились назад к городу. Солнце припекало уже вовсю, день был жаркий и душный, и Лина многое бы отдала, чтобы снова искупаться в озере. Но, по всей видимости, это делать больше нельзя. Её же предупредили, что вода священна. «Может права Золотинка, — думала она, шагая по дороге и посматривая на свою крупную рептилию, которая примерно вдвое увеличилась в объёме, — и не стоит дёргать тигра за хвост? Принять правила игры, навязываемые мне и посмотреть, как будут развиваться события. А за это время попробовать познакомиться с новым миром. Ведь по большому счёту неизвестно, насколько мне придётся здесь задержаться».

Прода от 28.10.2021, 16:51

Город встретил тишиной, все жители были на каких-то работах, и только Лина с Золотинкой, словно праздношатающиеся, шли по улицам. Охранники на воротах с удивлением проводили их парочку. Не заметить, что напарница девушки стала заметно больше, они не могли. Вечером пришёл Одион, принёс очередную корзинку с провизией.

Они с ним долго разговаривали. Жрец потихоньку вытянул с Лины всю подноготную. Не стала она ему рассказывать только про то, что родители у неё не родные. Не хотела лишний раз ворошить старую историю. Заинтересовало его и то, кто она по специальности.

— То есть ты можешь помочь нашим поисковикам найти место, где скрыты залежи железной руды? — спросил он напрямую, как только понял кто такой геологоразведчик.

— Ну если здесь есть руда, то постараюсь.

— Руда-то здесь есть, только поисковики прибудут сюда через пару месяцев. Раньше у них не получается. Тогда я могу тебя попросить отправиться завтра в горы?

— Да, но только мне нужен кто-то, кто знает местность, — улыбнулась Лина. — Вы же понимаете, что я здесь новичок и запросто могу заблудиться.

— За это не переживай, я дам тебе двоих провожатых.

— А можно ещё одежду, просто я не собиралась к вам надолго.

— Что, хотела обернуться одним днём? — вокруг глаз Одиона разбежались смешливые морщинки.

— Если честно, то заходить к вам на огонёк в моих планах не было, через два дня меня будут ждать на работе, мы должны были отправиться в очередную экспедицию, — горькая улыбка тронула губы.

— Ну не расстраивайся, — Одион по-отечески похлопал её по плечу, — в экспедицию ты ведь всё равно направляешься, будем считать, что тебе сменили маршрут.

Не успел Одион уйти, как в дверь поскреблись. Лина открыла, на пороге стояла Таветта.

— Все ушли? — заглядывая внутрь дома, спросила она.

— Все, — посторонилась Лина. От одного вида девочки хотелось улыбаться. — Проходи.

— Ой, — занеслось рыжеволосое чудо. — Вчера сильно попало, да? Правитель гневался наверно? А где Золотинка? Она меня вчера спасла, большое ей спасибо. Золотинка, — принялась искать её Таветта, — а вот ты где. Ты что спишь? Ой, ты что, выросла за ночь?

Лина кое-как усадила её за стол.

— А теперь ведь на ней точно можно будет ездить? — глаза девочки сияли восторгом. — А можно на ней покататься?

— Да не надо на мне кататься, — пробурчала ящерица, — я что вам, ездовая собака?

— Таветта, будешь бутерброд с сыром, — решила отвлечь Таветту от вопроса оседлания Золотинки Лина.

— Что такое бутерброд? — уставилась она на девушку.

— Хорошо, спрошу по-другому, лепёшку с сыром будешь.

— Конечно, буду. Корзинку главный жрец Одион сам принёс? Я ждала, думала, он меня позовёт.

— Ну он же сам шёл, вот и занёс, — успокоила ребёнка. Они посидели с Таветтой, попили заваренные травы, и девочка ушла домой. Лина предупредила её, что теперь она не знает, когда будет дома. На что девочка пообещала периодически наведываться и проверять, не вернулись ли они с похода.

Ночь снова не принесла радости. Всё такой же будоражащий кровь сон. Чужие голубые глаза и нежные руки не давали спокойно выспаться. Проснулась разбитой. Хорошо, что двое проводников пришли ранним утром, и едва они с Золотинкой успели позавтракать, уже стояли на улице с большими мешками за плечами. У мужчин были суровые, неулыбчивые лица. Один из них — повыше и постарше, темноволосый с орлиным носом и тёмно-карими глазами. Второй — пониже, коренастый, был явно моложе первого. Его светлые волосы были собраны сзади в хвост. Лине стало неудобно, что они нагружены, а она с пустыми руками.

— Может дадите что-нибудь понести, — предложила она им, — не смотрите на меня так скептически, я достаточно сильная.

— Вот тут главный жрец Одион передал вам личные вещи. Посмотрите, возможно, вам понадобится не всё.

Лина взяла мешок и, извинившись, ушла в дом. Вытащила оттуда два платья, в горах они ей ни к чему, а вот куртку из плотной ткани, ещё одни штаны и некоторые женские вещи оставила. На всё про всё потратила минут пять, и они отправились в путь.

Мужчины косо поглядывали на Золотинку, но ничего не говорили. Дорога их лежала в горы. Лина любила такие места, обожала вот так ходить, друг за другом со своими мыслями и чувствами наедине. Правда, сейчас нельзя было сказать, что её внутреннее состояние ей нравилось. Грусть, тревога за родных и Егора не давали возможности насладиться местными красотами. А ведь здесь была необыкновенная природа. Так необычно выглядят места, где человек не нарушает уединения живого мира. Высокие ели, свечами взметнувшиеся в небо, голубые скалы на фоне изумрудной зелени низин. Величие и спокойствие. Снег и тепло. Голые, с виду безжизненные скалы и кишащие живыми существами долины.

Мужчины наверно решили проверить её на прочность, даже к обеду не делая привала. Золотинка бубнила сзади про зажравшихся мужиков, не уважающих нежных женских лап. Лина посмеивалась над ящерицей. Та не любила по столько ходить. В конце концов, рептилия не выдержала, и, забежав вперёд, грозно подняла гребень, молотя хвостом из стороны в сторону. Молодой схватился моментально за лук, второй выпустил из руки эст.

— Стойте, — закричала Лина, боясь, что ненароком по подруге выпустят стрелу. — Она никого не тронет, у неё просто сильно болят лапы, когда она так много ходит.

— Зачем было её брать? — вспылил молодой, грозно поводя луком.

— Скажите, вы кто? — не выдержала девушка.

— В смысле? — не понял он.

— Вас отправил жрец Одион…

— Главный жрец, — перебили её тот, что был старше. Эст уже исчез в его ладони.

— Хорошо, согласилась Лина, главный жрец Одион, направил вас со мной с какой целью?

— Охранять, — нехотя произнёс молодой.

— А вы, я так понимаю, не очень хотите это делать?

— Когда арцтахам требовалась защита? Да и от кого? От вас самих же?

— Думаю, говорить о том, что я не арцтах бесполезно? — спросила их Лина и, увидев их неверящие глаза, поняла, что не ошиблась в своём предположении. Значит, в городе почти все считают её потенциальным врагом.

— Тогда я могу предложить вам покинуть меня, — выпалив, она смотрела на их реакцию.

— Мы не можем, у нас приказ вас охранять, — заявил молодой.

— Прекрасно, — сказала Лина, — насколько я поняла, о розыске полезных ископаемых вы не имеете ни малейшего представления? — по лицам мужчин она поняла, что права. — А это значит, что мы перестаём маршировать бравым шагом, и теперь я буду говорить куда идти.

— Ну вы же не знаете местности, — не выдержал молодой.

— А вы не знаете, как выглядит порода, содержащая железную руду, — парировала она. — Ваша задача будет вернуть меня назад, после того как я исследую этот участок и нанесу на карту местности, что здесь есть. Надеюсь, хоть картой вас снабдили?

— Да, — буркнул старший.

— Ну а теперь я объявляю привал, а потом мы двинемся вон к той горе.

Так, разрешив проблему, Лина и стала руководить их маленькой группой. В горах они пробыли почти неделю, она нашла у подножия одной из гор, которую она на карте для себя обозвала Гематитовой, выход красного железняка, содержащего большое количество железа в своём составе. Что-то подсказывало ей, что это была просто проверка, действительно ли она та, за кого себя выдаёт. Об этом она и спросила Одиона напрямую, когда они вернулись. Жрец улыбнулся и кивнул, подтверждая её предположение.

— Одион, у меня к вам встречная просьба, — девушка внимательно смотрела на драготара, согласится или нет. Он кивнул, показывая, что слушает её. — Помните, я рассказывала, что нас было двое? Со мной был молодой человек по имени Егор. Так вот, не могли бы вы узнать, не появился ли у арцтахов, которых называют низшими, чужак? Вдруг они нашли его, — она с мольбой в глазах наблюдала за главным, согласится или нет. Наконец, тот согласно кивнул, и у неё отлегло от сердца. Одно дело — информация от чешуйчатого, и совсем другое — от жреца. Чешуйчатому Лина не доверяла.

Через неделю она узнала, что пропал кто-то из драготар. Услышала про это случайно. Одион попросил её посмотреть, что ещё интересного есть в горах. Она с радостью согласилась. Находиться в городе рядом с тем, кто являлся каждую ночь в её сны, сил не было. Правда, Тораган тоже не спешил с ней встречаться, и Лина подумала, что может быть он, как и она, не хочет её видеть.

Отправились со знакомой парой — старший и молодой. Лина не настаивала на более тесном знакомстве, они делали вид, что не знают, как её зовут. Так и обращались к друг к другу, не называя имён. Она часто слушала, о чём они болтают, и, естественно, знала, что старшего зовут Азворд, а младшего Тирардом. Вот из их горячих бесед и узнала, что пропал некто Сигор, чей-то муж и сын. В сердце кольнуло нехорошим подозрением, но она постаралась отбросить мрачные мысли, не хотелось думать, что Моралус начал охоту.

Прода от 29.10.2021, 21:15

Моралус.

Приноровившись использовать чужие тела в своих целях, и потом спокойно жить между теми, кто был предназначен ему в пищу, он вдруг осознал, что неплохо бы найти того, кто управляет его жертвами. «Для начала мне надо подобраться к самому старшему, — размышлял Моралус, — тогда проблем с энергией не будет, двуногие сами приведут мне того, кого захочу. А там я уже подумаю, набравшись сил, как мне достать Тегауса». Он нырнул между камнями, заметив приближающийся отряд. И сразу определил того, кто станет носителем. Крупный светловолосый мужчина что-то командовал, идущим с ним.

Арон оказался одним из многочисленных помощников Агрея — главного арцтаха. Воин и неизменно верный слуга, он верил, что они скоро восстановят дворец, находящийся в столице арцтахов Адамастине и разрушенный когда-то низшими. Сейчас же они искали месторождения алмазов, чтобы заделать повреждения. Дворец уже практически подняли из руин. Часть восстановили, но часть пока никак не получалось закончить. Не хватало драгоценных камней. Залежи в их половине пустыни были практически все исчерпаны и перенесены в город. Арцтахи точно знали, что месторождение алмазов находится в районе храма драготар. Лазутчики не раз передавали эти сведения, но подобраться ближе они не могли, те берегли свой храм, как зеницу ока.

Арон возвращался после очередной стычки с драготарами, когда на них напал тёмный сгусток, метнувшийся из-за камней. Это было жуткое зрелище, в доли секунд здоровяк Олав высох до состояния мумии. Они активировали мечи, приготовившись биться за свою жизнь. Ещё никогда он не видел, чтобы энергетический клинок, прорезая туманную субстанцию, не причинял ей ни малейшего вреда.

— Глупцы, — раздался жуткий голос, леденящий кровь, — вы все умрёте.

Они не приучены были отступать, но сейчас, и он это явственно видел, арцтахи были готовы бежать. Ещё один труп упал на землю с открытым в беззвучном крике ртом, и они дрогнули. Но это никого не спасло. Нечто металось, настигая бегущих и убивая их. Похоже, оно торжествовало, с каждым погибшим становясь всё темней.

Арцтах не знал, с чем столкнулся, никто никогда не рассказывал о подобном. В ужасе он метнулся прочь, но тёмный настиг и его, зависнув напротив, уставился на него красными глазами, промораживая душу ужасом.

— Что тебе нужно? — выдавил сквозь пересохшее горло Арон.

— Ты, — хохотнул ужас и бросился на него.