Индейская страсть

Глава 11

Выйдя во двор, Калеб глубоко вздохнул. Его легкие наполнились прохладным воздухом, сердце замедлило бешеный бег.

Он потряс головой. Что же кроется в этой девушке, что делает его похожим на молодого племенного жеребца, обхаживающего свою первую в жизни кобылу? Несмотря на юность и невинность, Келли Макгир разжигала его кровь гораздо быстрее, чем столетней выдержки коньяк в дождливый день.

Калеб негромко ругнулся. У него было множество женщин, с которыми он спал, – молодых и не очень, красивых и так себе, но ни одна не действовала на него так, как эта неопытная девчонка с золотисто-рыжими волосами и васильковыми глазами. Видимо, именно ее неопытность так его распаляла. Всякий раз, глядя на Келли, он представлял, каково это стать тем, кто первый покажет ей, насколько прекрасны отношения между мужчиной и женщиной. Одно плохо – Келли не женщина. Она все еще дитя с очаровательной улыбкой, способной растопить лед и заставить птиц петь зимой.

Прогуливаясь по южной луговине, он последними словами крыл себя за слабость и твердил, что совсем не к Келли его так влекло; просто все дело в том, что у него очень давно не было женщины.

– Привет, Калеб, я слышала, что ты вернулся.

Он поднял глаза. Поразительно! Сам того не замечая, он дошел до дома Бригмэнов и теперь лицом к лицу столкнулся с дочерью Джо.

– Как поживаешь, Энжи?

– Прекрасно. А ты?

– Я тоже. – Он снял шляпу и провел ладонью по волосам. Вот уж не ожидал, что будет так трудно общаться с Энжелой! Когда-то она следовала за ним по пятам, однажды он даже сорвал с ее губ поцелуй, а теперь – на тебе, не может сообразить, о чем с ней говорить!

– Я так сожалею, что твоя мама умерла. Она всегда относилась ко мне как к члену семьи.

Калеб кивнул. С годами Энжи превратилась в интересную молодую женщину. Волосы немного потемнели, стали темно-русыми, зеленые глаза обрамляют длинные ресницы, а на щеках и носу все еще видна россыпь веснушек.

– Останешься здесь? – спросила она.

– Еще не знаю. Пока что надо кое-что уладить. Я слышал, ты скоро выходишь замуж?

– Да, – улыбнулась она. – А вот когда я была маленькой, всегда думала, что стану твоей женой.

Припомнив, что мама тоже хотела, чтобы он женился на Энжеле, Калеб почувствовал себя не в своей тарелке.

– Ну, человек предполагает, а Господь располагает. Не всегда получается так, как рассчитываешь.

– Да, ты прав. А знаешь, в наших краях ты достаточно известная персона. Мы следили за тобой по газетам.

– Ну и дрянь, должно быть, там обо мне печатали!

– Мне так не показалось. Ты распростился с тем образом жизни, Калли?

Калли… Только Энжи звала его так. Едва она произнесла это имя, как в памяти всплыли теплые летние ночи, купание в речке при лунном свете… И трепка, которую задал ему отец, узнав об их купаниях нагишом.

– Ну так что? – Она подошла ближе на шаг, протянула руку, словно хотела до него дотронуться, но вдруг передумала.

– Пока не решил.

– Ты так и не простил своего отца?

– Нет.

– Он желал тебе самого хорошего.

– Разве?

– Ты сам это знаешь. Он тебя любил. Они оба тебя любили.

– Ну конечно! Именно по этой причине старик вычеркнул меня из завещания, едва я уехал из дома. Наверное, потому, что так меня любил.

– Он был обижен. И мы тоже.

Калеб глубоко вздохнул и с силой выпустил воздух. Что толку ворошить прошлое? К чему это может привести? – метнулась безнадежная мысль.

– Калли, я по-прежнему люблю тебя.

– Энжи…

– Это правда. Я все это время ждала, что ты ко мне вернешься.

– В моей жизни нет места для женщин. Раньше не было, нет и сейчас.

– Вот как? А я слышала совсем другое. Папа сказал, что на ранчо находится какая-то девица.

– Это всего лишь моя экономка, я нанял ее еще в городе. В глубине глаз Энжелы мелькнуло презрение.

– Она ведь дочь Лейлы, не так ли?

– А ты откуда знаешь о Лейле Макгир?

– Любой в городе знает, кем она была и чем занималась. Уловив в ее голосе вопрос, Калеб отрицательно покачал головой.

– Нет, ее дочь совсем не такая. Она хорошая, честная девушка, и ей нужна была работа, вот и все.

– Приедешь к нам поужинать завтра вечером?

– Не думаю, что это было бы правильно с моей стороны.

– Почему?

– Ты обручена с другим.

– Том не будет против.

А если и будет, что ей до этого? Том чудесный парень, добрый, внимательный, чуткий. Но такой нудный, такой предсказуемый, совсем не похож на Калеба. Выйдя за Тома, она обретет спокойную, устроенную жизнь, добропорядочный дом, а вот с Калли, помимо ранчо и огромного городского особняка, жизнь ее была бы полна неожиданностей и приятных волнений.

Шагнув еще ближе, Энжи на сей раз дотронулась вытянутой рукой до его щеки, погладила старый шрам на виске, возле волнистой линии черных волос.

– Я скучала по тебе, Калли. Все эти долгие годы я ни на минуту о тебе не забывала.

Она приподнялась на цыпочки и приникла к его телу так, что он почувствовал ее упругую грудь. И поцеловала. Губы ее были теплые, мягкие, и на мгновение у него мелькнула мысль: почему бы не воспользоваться тем, что так настойчиво ему предлагалось? Рядом с ним стояла женщина, и она была готова его принять.

Но – не та женщина.

Он мягко отстранил Энжелу.

– Слишком поздно, Энжи, я уже давно не ребенок, да и ты тоже.

– Но на ужин-то ты можешь прийти? – настаивала она. – Мама будет очень рада тебя видеть.

– Как-нибудь в другой раз.

Глядя, как она удаляется прочь, Калеб ожесточенно тер подбородок. Любопытно, как сложилась бы его жизнь, если бы он тогда остался в Шайенне, пошел бы по стопам отца, женился на Энжеле, как того все и ожидали? Красивая женщина, нельзя отрицать, и, без сомнения, была бы ему хорошей женой, как уверяла когда-то его мать. Но привязанность, которую он испытывал к ней прежде, исчезла. Девочка повзрослела в его отсутствие, успела выйти замуж и овдоветь, а теперь снова обручена. Новую Энжелу он не знал, да и не хотел, впрочем, знать. Он тоже возмужал за эти годы, и теперь она не сможет понять его до конца.

Калеб сунул руки в карманы, развернулся и отправился назад, к большому дому.

Когда он добрался до места, наступили сумерки. В окнах мерцал свет ламп, над домом плыл сероватый дымок, входная дверь была слегка приоткрыта. Калеб поднялся по ступеням, раздувая ноздри и вдыхая умопомрачительный аромат жарящегося мяса.

На крыльце он помедлил, представив себе такую картину: в доме ждет любимая жена; он входит, и она бросается к нему в объятия, целует, интересуется, как прошел день, усаживается напротив и с улыбкой слушает его рассказ.

Он быстро отогнал возникшее видение и вошел в прихожую. Снял шляпу, бросил ее на стул, пересек комнату и отворил дверь на кухню.

Келли стояла у печи, помешивая что-то в горшке. Она успела переодеться и теперь была в зеленом платье с короткими пышными рукавами. Волосы подобраны на затылке, но несколько непослушных локонов выбились из прически и спадали на спину.

Калеб замер на пороге, поражаясь самому себе – никогда бы не подумал, что может вот так стоять столбом и просто любоваться ею.

Девушка задвинула горшок в глубь печи и стала ждать, пока варево закипит. Потянувшись за кухонным полотенцем, она повернулась и увидела Калеба, стоящего в дверях со странным выражением лица.

– Что-то случилось? – встревожилась она. – Нет.

– Я уж начала думать, что вы сегодня не вернетесь.

– С чего бы? Это ведь мой дом.

– Да, конечно, но вас так долго не было…

– Просто ходил прогуляться…

Она, не отрываясь, смотрела на него, ожидая продолжения фразы, но ему не очень хотелось рассказывать об Энжеле, отвечать на вопросы, которые могли бы возникнуть у Келли при упоминании о другой женщине. С другой стороны, они неминуемо должны встретиться и узнать друг о друге.

Калеб вздохнул:

– Я случайно встретился с Энжелой, дочерью Джо. Не так давно назад умер ее муж и она вернулась в родительский дом. Что у нас на ужин?

– Жареная говядина, картофельное пюре, свежий горошек и яблочный пирог.

– Пойду помою руки.

Келли кивнула. «Специально пошел навестить Энжелу? – мелькнула мысль. – И многое ли он от меня скрыл?» Но прежде чем она успела сунуть свой носик в дела, ее не касающиеся, Калеб вышел из кухни.

За ужином Калеб, казалось, был полностью поглощен своими мыслями. Время от времени Келли подмывало порасспросить его об этой Энжеле, но она так и не смогла собраться с духом. Да ей и не нужны его объяснения, чтобы представить эдакую красавицу, знающую, как правильно вести себя с мужчиной и о чем с ним говорить. Эта мысль привела ее в ярость, хоть и не было у нее никакого права на ревность. Кто она такая? Всего лишь его экономка. Так что же она вздумала ревновать?

Когда они в молчании пили в гостиной кофе, кто-то постучал в дверь. Келли подняла на Калеба глаза, безмолвно вопрошая, ждет ли он гостей, но он пожал плечами, всем видом показывая, что понятия не имеет, кто бы это мог быть.

В конце концов это его дом, пусть сам и открывает. Через минуту до нее донеслись голоса и звуки шагов.

– Познакомься, Энжела, это моя экономка, Келли Макгир. Келли, это дочь Джо Бригмэна, Энжела Бристол.

Смерив друг друга оценивающим взглядом, обе женщины заговорили одновременно.

– Как поживаете? – невнятно пробормотала Келли.

– Рада с вами познакомиться, – весьма прохладно произнесла Энжела.

И в комнате повисла гнетущая тишина, как в знойный полдень перед грозой.

– Входи, Энжи, располагайся как дома, – проговорил наконец Калеб. Уж лучше оказаться сейчас перед парочкой каких-нибудь громил, чем изображать радушного хозяина, когда эти две женщины глядят друг на дружку, как разъяренные кошки, готовые в любую минуту выпустить острые коготки!

– Выпьешь чашечку кофе? – спросил он, чтобы разрядить атмосферу.

Энжела Бристол широко улыбнулась Калебу, обнажив два ряда белоснежных зубов и продемонстрировав соблазнительные ямочки на щеках.

– О, это было бы великолепно.

– Келли, вас не затруднит?

У Келли едва не сорвалось с языка гневное восклицание, мол, ее это очень даже затруднит, но она вовремя вспомнила, что находится здесь не в качестве гостьи Калеба. Она его экономка, повариха, а раз так, ничего не остается, как повиноваться.

Поднявшись, Келли на подкашивающихся от волнения ногах отправилась в кухню, раздумывая, не налить ли этой Бристол вместо кофе чашку крысиного яда. Вообще-то следовало бы!

Она с силой захлопнула кухонную дверь. Не оставалось сомнений, зачем Энжела Бристол заявилась с визитом в столь поздний час – ей нужен Калеб Страйкер, с горечью думала Келли. Она достаточно красива, чтобы его заполучить, – высокая, с прекрасной фигурой. У нее великолепная кожа, свежий цвет лица, хорошие волосы. И самое главное, что в отличие от нее, Келли, Энжела являлась его гостьей, а не какой-то там прислугой.

Келли швырнула на поднос кофейник, со стуком поставила чашки и блюдца, сахарницу, молочник, бросила две ложечки, принесла поднос в гостиную и поставила на стол рядом с диваном.

– Это все, мистер Страйкер? – подчеркнуто вежливым тоном спросила она.

– Да. Спасибо, Келли. – Девушка повернулась и пошла к двери, а он мгновенно нахмурился. – Куда это вы направляетесь, позвольте спросить?

– Но…

– Пусть идет, Калеб, – сладко улыбаясь, произнесла Энжела. – Я вижу, бедная девочка очень устала.

– Ладно, – без особого желания согласился Калеб. – В таком случае спокойной ночи.

– Спокойной ночи, мистер Страйкер.

Он проводил взглядом удаляющуюся фигурку и выругался про себя: ему совсем не хотелось оставаться с Энжелой наедине. Когда Калеб наконец повернулся к ней лицом, то обнаружил, что она радостно улыбается. Ее улыбка почему-то напомнила ему оскал льва, готового через секунду схватить беззащитную лань.

Чтобы заполнить паузу, он стал разливать кофе.

– Ну-ка, позволь мне, я лучше с этим справлюсь, – сказала Энжи. Она забрала у него кофейник и наполнила две чашки. – Сливки? Сахар?

– Нет, я люблю черный.

Она передала ему чашку и, продолжая улыбаться, положила себе сахар, добавила сливки.

– Красивая комната, – отметила она между тем, – может, ты сочтешь меня идиоткой, но иногда, когда я наводила здесь порядок, видела себя хозяйкой этого дома, живущей вместе с тобой.

– Энжи…

– Да, знаю, это глупо, но я… я всегда этого хотела. И твоя мама, кстати, тоже.

– Моей мамы больше нет.

– Калли, я буду тебе хорошей женой.

– Энжи, дорогая, ты же скоро должна выйти замуж.

– Я знаю, но Том… Он не может сравниться с тобой, он ничтожество, обыкновенная посредственность.

– Ты обо мне многого не знаешь. Я давно не тот мальчик, с которым ты когда-то играла и который двенадцать лет назад уехал отсюда. С тех пор я очень изменился, да и ты тоже.

– Но мне нравятся произошедшие в тебе перемены, и тебе, как мне кажется, я не совсем безразлична.

– Черт бы тебя побрал, женщина, между нами же ничего не было!

На ее глазах вдруг выступили слезы.

– Калли, как ты можешь так говорить? Ты меня целовал! Неужто забыл?

– Я тогда был еще совсем ребенком, как и ты. Наши поцелуи… В них не было ничего серьезного.

– Но для меня это было очень серьезно! Энжела громко шмыгнула, а затем, почувствовав, что он расслабился, заключила его в объятия и поцеловала в губы.

На какой-то миг Калеб настолько опешил, что почти неосознанно ответил на ее поцелуй. Господи, такая теплая в его руках, такая податливая, а целует с такой страстью, будто только его и ждала всю жизнь.

Чувство реальности немедленно вернулось к нему, как только в комнату вошла Келли.

– Извините, – запинаясь, выдавила девушка. При виде этих двоих, лежащих в объятиях друг друга, у нее перехватило дыхание. – Я… я… Простите… – бестолково повторяла она, потом, опомнившись, опрометью вылетела из гостиной.

Калеб расцепил руки Энжелы и тихо выругался.

– Знаешь, Энжи, тебе, наверное, было бы лучше отправиться домой.

– Почему?

– Я не тот человек, я не предназначен для тебя. Помнишь, ты когда-то говорила, что мечтаешь стать почтенной дамой, выйти замуж за человека, с которым создашь семью и будешь жить в городе? – Калеб мрачно потряс головой. – Я совсем другой, и ты давно это знала. И знала, что в городе я жить не намерен. Я не мужчина твоей мечты и не добропорядочный горожанин. А уж респектабельным меня никак не назовешь.

– Для меня ты самый добропорядочный человек, Калеб Страйкер, и, я думаю, ты намного респектабельней, чем иные господа.

– Уже поздно, твой отец будет волноваться.

– Не будет. Он знает, где я.

– Энжи, прошу тебя. – Калебу совсем не хотелось обижать Энжелу, но он помнил причину, по которой не хотел связывать с ней свою судьбу, помнил также и то, что не он, а она жаждала того поцелуя за конюшней.

– Хорошо, Калли, я пойду. – Отлично зная, что на этого человека нельзя давить, Энжела улыбнулась. Сдаваться без борьбы она явно не собиралась. – Мы же с тобой друзья, правда?

– Конечно, друзья, – буркнул Калеб.

– Вот и прекрасно. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Он проводил ее до двери, где она все-таки ухитрилась чмокнуть его в щеку. Вернувшись в гостиную, он обеими руками уперся в каминную полку и уставился на огонь. Вот если бы на месте Энжи была Келли! Если бы в глазах Келли он был самым лучшим! Но Келли сторонилась мужчин, а он чувствовал себя слишком старым, чтобы обхаживать желторотых девственниц, краснеющих по любому поводу.