Иномир и Мила

Глава 4

Светила яркая луна, и дорогу было видно далеко навперед, но разбойники все равно смогли застать врасплох, выскочив из ниоткуда. Мила даже не успела ничего понять, как из леса на нее напали. Хоть Белогрив и пытался отбиваться копытами, но ее все равно стащили с коня. Завязали глаза и забрали в свой лагерь у подножия горы. Очнулась она только под утро на на вытоптанной поляне, умело привязанная за щиколотку к столбу толстой веревкой. Но сколько бы она ни вырывалась и какими страшными ругательствами их ни обзывала, они в ответ лишь громко смеялись.

— Узнают мои братья, — несмотря на усталость, продолжала грозить Мила, — вам всем конец настанет!

Лагерь окружали раскидистые дубы и колючие заросли высокого кустарника. Но там, где она стояла, не было даже маленькой тени. А жаркий день тем временем разгорался, и голову начинало сильно припекать. Нос жгло от дыма высокого костра и запаха мужского пота. Она уже успела много раз подумать, что все же зря оставила Иномира. Тот, может, и был очень подозрительным человеком, но хотя бы не держал в путах.

Разбойников было так много, что всех и не запомнить: кто в кожаных доспехах, кто в тонкой кольчуге, некоторые и вовсе носили простые разноцветные рубахи. Все как один загорелые и с золотыми кольцами в ушах. Шутили над ней все утро, только днем немного стихли и занялись своими делами. Так и прошли долгие часы в бесцельном наматывании кругов по натоптанной поляне. И пока остальные жарили на вертеле жирного кабана, чистили топоры с кинжалами и звонко считали монеты, один разбойник, самый большой и толстый, от нее все не отставал.

— Так ты скажи нам, где твои братья. Мы их и сами с большим удовольствием найдем. — Его огромное пузо с натянутой засаленной рубахой мерзко дергалось от смеха. Но нелепее всего выглядела маленькая войлочная шапочка на лысой сверкающей голове.

— Нигде, — ответила она, отвернувшись, прекрасно представляя, что будет с ее деревней, если такие злые люди, как они, узнают, где та находится.

— А чего в одежде-то такой смешной? С виду малец, а вроде баба. Может, нам с тебя рубаху снять, чтобы наверняка узнать, с кем дело имеем?

— Не надо ничего с меня снимать. — Мила быстро закрылась руками и с ужасом стала наблюдать, как толстый разбойник двинулся в ее сторону.

— А может, лучше сделаем из тебя разбойницу? — Он снял с себя войлочную шапку и под оглушающий смех нацепил на нее. Та съехала на лицо, и Мила гневно ее скинула, плюнув ему под ноги. — А ну-ка, девка, забываешься. — Он замахнулся огромной ладонью, отчего Мила зажмурилась.

— Эй, нашу гостью не обижать, — звонкий голос оборвал всеобщее веселье.

Толстый разбойник отступил, и перед ней появился главарь шайки, который уже не раз к ней подходил. Старик-разбойник, как его все называли. Только своему прозвищу он не очень соответствовал: был, конечно, в зрелом возрасте, но на удивление очень живеньким. Сохранил стройную и подтянутую фигуру. Носил обтягивающие кожаные штаны с ярко-красной расписной рубахой, которую затягивал высоким кушаком с висевшим на толстом железном кольце коротким топором. Он постоянно гладил свои длинные пушистые усы и поправлял густые седые волосы длиной до плеч.

— Ну что, моя дорогая, — Старик-разбойник встал перед ней, покусывая острую тростинку, — скажешь, у кого такого красивого коня украла?

— Я уже говорила, что конь мой, — повторила Мила и кивнула в сторону, где под тенью дуба бессовестно спал Белогрив. Его даже, в отличие от нее, кормили и поили.

— Ну, коли твой, — он почесал подбородок, — значит, так привязанной к столбу и останешься.

— А что вы собрались со мной делать? — Мила постаралась, чтобы ее голос звучал уверенно, но он все же дрогнул, а Старик-разбойник лишь широко улыбнулся и потрогал топор на поясе. И от этого жеста, у нее сердце в пятки ушло, она хотела уже вновь начать вырываться, но вдруг прозвучал звонкий свист, а затем все резко стихло. Разбойники насторожились, стали расчехлять кинжалы и доставать длинные луки. Она посмотрела вперед — туда, где были сдвинуты две телеги, — и прищурилась.

— Неужели к нам еще гости пришли, — потер ладони Старик-разбойник. — Давайте, пущайте, кто бы там ни был. Только скажите, чтобы оружие свое оставил. Не хватало нам тут в таком прекрасном месте еще кровь проливать.

Мила подняла голову, вздохнула и ожидала увидеть уже кого угодно, но из-за кустов появился весь запыленный и страшно недовольный Иномир. Он с лязгом снял кольчугу и шлем у телег, с еще большим раздражением воткнул свой меч в землю и бросил короткий грозный взгляд на Милу. А затем вызывающе посмотрел на главаря разбойников.

— Кто это к нам пожаловал? — Старик-разбойник широко расставил руки и улыбнулся во весь рот, сверкая белоснежными зубами.

— Верните мне то, что забрали, и разойдемся по-хорошему, — ответил Иномир.

— Грозишь нам, мальчишка? — Он указал на него тростинкой и оглядел замерших на своих местах разбойников. — Неужели не видишь, насколько нас больше? А твой меч, вон, позади остался.

— Не боюсь. — Иномир сложил руки на груди. — Мне меча не надо, чтобы свое вернуть. Одно видно, что только здесь жрете и пьете. Пуза вон какие огромные, — он кивнул на толстого разбойника, — поди ног своих уже не видите или еще что поважнее.

От его слов в лагере поднялось громкое возмущение, зазвучала сталь, и разбойники повскакивали со своих мест.

— Иномир! — взволнованно окликнула его Мила.

— Тихо! — твердо приказал Старик-разбойник и вновь обратился к Иномиру. — Драться я с тобой не хочу. Мы же здесь не какие-то безмозглые рубаки. Наш удел договариваться и торговаться, а уж клинки всегда успеем достать. Так что же ты нам можешь предложить?

Мила с облегчением вздохнула. Но вдруг он вынул изо рта тростинку и в одно мгновение бросил ее в лицо Иномиру. Тот успел поймать ее перед самым носом и отшвырнул в сторону. Но Старик-разбойник, подхватив топор, уже успел оказаться рядом. Он двигался так быстро, что Мила едва успевала за ним следить. Топор блеснул над головой Иномира, и тот под громкий вздох Милы ловко увернулся. Тогда Старик-разбойник ухмыльнулся, развернулся и вновь его атаковал. Иномир остановил его за локоть и вывернул руку так сильно, что топор упал на землю. Хотел и Старика-разбойника повалить, как остальные угрожающе загудели.

— Не трогать, — сквозь зубы произнес Старик-разбойник, стараясь пересилить Иномира. Но тот, на мгновение ослабив хват, навалился уже всем телом и со всей силы бросил его на землю. Мила подумала, что теперь им точно конец. Разбойники за такое их безжалостно убьют, только Белогрива наверняка оставят — коня то всегда можно выгодно продать. Но вдруг лежащий на земле Старик-разбойник широко улыбнулся.

— Иномир, — проговорил он. — Сколько лет тебя не видел, как же ты возмужал!

— Старик-разбойник, — ухмыльнулся Иномир, и наклонившись, протянул ему руку. — Неужели я смог через столько лет тебя одолеть?

— А ты, смотрю, подрос, — ответил он, крепко схватил за предложенную ладонь, поднялся на ноги и вернул себе топор.

— Что здесь творится-то⁈ — воскликнула Мила, не веря своим глазам. Иномир и главарь шайки стали бить друг друга по спине и громко смеяться.

— Не пойми нас неправильно, — продолжил Старик-разбойник. — Мы ночью дорогу караулили, как увидели твоего коня, а на нем эту девицу полоумную. Схватить схватили. Стали расспрашивать, чей конь, но она молчит, зараза. Я сперва подумал, мало ли ты девушкой наконец-то обзавелся. А потом думаю: а вдруг она Белогрива украла и тебя прибила? Так может хоть ты теперь ответишь. Она с тобой?

— Нет, не со мной, — ответил Иномир, даже не посмотрев в сторону Милы. — Коня моего вздумала украсть, так что хорошо, что вы ее поймали. Ведите мне моего Белогрива. Так уж и быть, в благодарность монет за него отдам и пойду дальше своей дорогой.

— А как же я? — вздохнула Мила.

— И вправду, что нам с этой девицей делать? — спросил Старик-разбойник, переводя на нее взгляд.

— Воля ваша, делайте что хотите, — коротко ответил Иномир, отсчитав разбойникам монеты. Взял коня за поводья, развернулся и стал уходить прочь.

— Как это? — от удивления выдохнула Мила. — Неужели ты меня здесь одну оставишь? Иномир, — уже громче произнесла она, но он даже не повернулся, продолжая идти к телегам. — Пожалуйста, не оставляй меня. Я же тебя спасла, и ты меня еще раз спаси. Убьют же они меня, — с надрывом заплакала Мила, когда посмотрела еще раз на страшных разбойников. — Иномир! — Он скрылся за зарослями вместе с Белогривом, и Мила упала на колени, прикрыла лицо руками и во весь голос зарыдала.

— Покричи погромче. Быть может, и твои братья услышат, — ухмыльнулся толстый разбойник и снова приблизился, доставая с пояса серповидный меч.

— Иномир! — закричала она так звонко, что с веток слетели птицы. Разбойники тем временем уже окружили ее. Сердце колотилось в такой панике, что она отчаянно подумала: лучше бы ее поскорее убили.

— Смотрите-ка, уже не такая храбрая. — Толстый разбойник поднес к ее щеке острое лезвие. Наклонился к лицу, широко улыбнулся желтым ртом и обдал неприятным дыханием. Мила зажмурилась и задрожала от страха.

— Ладно, стойте, — раздался голос Иномира, — со мной она, со мной. — Мила медленно открыла глаза и увидела, как, он уже стоял перед ней, оттеснив разбойников и сложив руки на груди. — Отпустите ее, а то бед вам еще больше накличет.

Старик-разбойник ехидно усмехнулся, подобрал топор и замахнулся в ее сторону. Мила ахнула, но совсем скоро почувствовала, как веревка на ноге ослабла. Она посмотрела на нее, убедилась, что больше не была привязана, оглядела толпу ошалевшим взглядом, тяжело задышала и, не в силах больше сдерживаться, снова заплакала. А разбойники громко засмеялись, даже на лице Иномира появилась ухмылка.

— Ну и рева-корова, — подмигнул ей Старик-разбойник, а затем позвал одного из своих и сказал ему что-то тихо на ухо. Тот ненадолго отошел, а когда вернулся, в его руках уже лежали красивые туфли. — Просим прощения за такое гостеприимство, — Старик-разбойник показал ей забрать туфли. — Сказала бы сразу, что с Иномиром, и встретили мы бы тебя совсем по-другому.

Мила с недоверием забрала туфли, покрутила их в руках и восторженно вздохнула, когда увидела, как самоцветы начали переливаться в лучах солнца. Потрогала бархатный бант, погладила лакированный каблук, снова оглядела всех и осторожно примерила подарок.

— Надо же, — улыбнулась она и вытерла слезы, — даже по размеру оказались.

— Вот ведь бабы, — усмехнулся Старик-разбойник.

Мила глянула на него с обидой, но его внимание уже было полностью обращено к Иномиру.

— Ну даешь, столько лет тебя не видел, таким красавцем крепким стал. — Он хлопнул его по груди, да так сильно, что тот пошатнулся. — Небось от девок отбоя нет, вон, даже коней твоих воруют. Так что, останетесь? Я как знал — кабана с утра попросил поставить, вот же пир-то будет.

— Пожалуй, останемся, — ответил Иномир и бросил короткий взгляд на Милу.

— Отлично. — Старик-разбойник взял его за плечи и повел в сторону. — Давай рассказывай, как твои дела, парень.

Их разговор стих, а Мила резко стала никому не интересна. Все продолжили заниматься своими делами, а она осталась стоять посередине поляны в новых туфлях. Ходить по лагерю не решилась, поэтому села рядом с Белогривом, обняла колени, уткнулась в них носом и снова заплакала. Но вдруг конь громко фыркнул и легонько мотнул в ее сторону головой, на что Мила слабо улыбнулась.

— Спасибо, что пытаешься меня подбодрить, — произнесла она.

Мила утерла лицо длинным рукавом, глубоко вздохнула и стала наблюдать за лагерем. Все готовились к пиру, а ее взгляд блуждал по лицам, и она думала, что же ей делать дальше. Вроде прошло всего несколько суток с того вечера, когда она потерялась, а с ней столько уже случилось. И вдруг представилось, что может еще произойти, если она как можно скорее не вернется домой… Поборов свою гордость, Мила встала, поправила пояс на шароварах и стала искать Иномира. Нашла его со Стариком-разбойником и еще несколькими людьми в стороне под тенью тяжелых ветвей м в окружении железных сундуков. Некоторые были открыты, и Мила увидела в них золото, меха и дорогие ткани. Старик-разбойник что-то рассказывал, Иномир сидел рядом, кивал и иногда смеялся. Она тихо подошла к нему и осторожно дотронулась до его плеча.

— Я могу с тобой поговорить? — тихо спросила Мила.

— Не имею никакого желания, — ответил Иномир, отвернулся и продолжил слушать Старика-разбойника.

— Но мне нужна твоя помощь, — уже громче произнесла она.

— Какой ты помощи от меня хочешь? — Иномир повернулся к ней. — Я тебе уже помог однажды, и чем это закончилось? Тем что я проснулся лицом в земле, без припасов и без коня? Даже мой меч выбросила. Знаешь, сколько я его искал?

— Да что ты говоришь! — Она тоже повысила голос, и все остальные замолчали. Даже Старик-разбойник глянул на нее и с интересом. — Похоже, я все правильно сделала. Ты же и вправду разбойником оказался. Забрал меня. С каждым днем увозишь все дальше и дальше от дома. К братьям меня вернуть не хочешь.

— Иномир, так ты остался верен старому делу? — Старик-разбойник ударил его по плечу. — Девиц продолжаешь похищать?

— Никого я не похищал. — Иномир сложил руки на груди и скрестил ноги. — Так получилось, что сама прилипла. И теперь вот никак от нее не отделаться не могу. С радостью домой бы отвез, даже вон, — он махнул на сундуки, — целую сокровищницу отдал бы, лишь бы забрали.

— Так отвези! — воскликнула Мила, топнув. — Возьми и отвези! Что ты все жалуешься?

— Я тебе уже говорил, — он выпрямился, голос его стал грозным, а брови угрожающе сомкнулись, — что я не могу этого сделать.

— Дело в багровом болоте? — спросила она, как вдруг Иномир вскочил со своего места и громко хлопнул в ладони.

— Ладно, хватит! — Иномир нахмурился и взял ее под локоть. Мила уже хотела возмутиться, но заметила, как Старик-разбойник насторожился, задумчиво покусывая новую тростинку. — Пойдем-ка мы с тобой и вправду поговорим. — Он вытолкнул ее из тени дерева. — И ты еще спрашиваешь, почему я постоянно жалуюсь? — пробормотал он. — Разве я тебя не предупреждал, чтобы ты никому не говорила про болото?

— Не предупреждал, — с негодованием ответила она, пока он ее тащил по лагерю.

— Тогда сейчас говорю, — с раздражением бросил Иномир, остановил ее около высоких зарослей кустарника, осторожно огляделся, наклонился и тихо продолжил: — Никому ни слова про багровое болото. Поняла?

— Что же в нем такого? — Она отшатнулась от него.

— Ничего, — поджал он губы.

— Если ничего, тогда я в последний раз тебя спрашиваю: почему я не могу вернуться домой? Если ты мне сейчас же не скажешь, клянусь, пойду к разбойникам и расскажу про свою деревню. И если они что-то сделают с ней, то это будет на твоей совести.

— Ты ничего не понимаешь, — вздохнул Иномир и запрокинул голову. — Хотя откуда тебе понимать?

— Вот уж действительно: откуда? — Мила громко вздохнула, чувствуя, что уже успокаивается. — Давай сядем где-нибудь, и ты мне все расскажешь.

— У меня есть идея получше. — Иномир внимательно на нее посмотрел, а затем увел взгляд на гору. — Ты все поймешь, если поднимаешься на эту вершину.

— Куда? — подняла бровь Мила, а затем сложила руки на груди и покачала головой. — Опять твои уловки?

— Нет, — твердо произнес он, — если я тебе расскажу, то ты мне не поверишь. А если сама все увидишь, тогда, быть может, ты перестанешь меня доставать вопросами. И всем нам станет легче.

Мила посмотрела на гору, и вдруг ей показалось, что вершина как будто тут же на глазах выросла и потянулась к самым облакам. Она сглотнула ком в горле, подумала, что другого выбора у нее нет, и медленно кивнула.