Искушение

Глава 18

Два часа спустя Гидеон в сильном раздражении распахнул ногой дверь в спальню жены. Он рвался в бой.

Его верная жена сидела на постели, откинувшись на подушки. Она успела подготовиться к неизбежному столкновению, ибо понимала, что Гидеон с трудом сдерживал себя с того самого момента, как они застали дома его родителей.

Сент-Джастин был учтив с графом и со своей матушкой. И только. Он коротко поведал о последних событиях. Его рассказ, безусловно, поразил слушателей.

Однако он не собирался деликатничать с Гарриет. Любая жена на ее месте была бы весьма обеспокоена бешенством мужа, но только не Гарриет.

Гидеон схватился за столбик у изножья кровати. Кроме бриджей, на нем ничего не было. Огонек свечи выхватил из темноты его мускулистые плечи и грудь. Глаза виконта сверкали недобрым огнем.

— Мадам, я вами очень недоволен, — произнес Гидеон тоном, не предвещавшим ничего хорошего

— Да, это заметно, милорд, — негромко отозвалась Гарриет.

— И как вы только осмелились без моего ведома послать приглашение родителям?

— Я была в отчаянии. Вы метались по Лондону, вынашивая планы дуэли, и совершенно не слушали меня. Мне нужно было немедленно что-то придумать, чтобы остановить вас.

— Я держал все под контролем, — бушевал Гидеон. Отпустив столбик кровати, он придвинулся к жене. — Все, кроме вас, как выяснилось. Проклятие, женщина! Раз и навсегда запомни: мужчина должен быть хозяином в собственном доме.

— Да вы и есть хозяин в этом доме. В главном. — Гарриет попробовала примирительно улыбнуться, — Но каждый раз случается нечто такое, что заставляет меня принимать решительные меры. Вот и на сей раз: вы проявили упрямство и отказались меня слушать.

— Дело Морланда было только моим делом.

— Ошибаетесь, оно затрагивало и мои интересы. Не забывайте, что причиной дуэли послужило оскорбление в мой адрес.

— Это к делу не относится.

— Нет, относится. — Гарриет, подтянув колени к груди, обхватила их руками. — Я так же причастна к этому, как и вы, милорд. Отчего же вы так разозлились?

— Причина вам известна: вы не посоветовались со мной, прежде чем послать приглашение родителям, — отвечал Гидеон довольно резко. — Я решительно против их присутствия здесь. Вам не трудно было заметить, что мы почти не разговариваем друг с другом. Мой разум отказывается понимать, с какой стати вы пригласили сюда моих родителей!

— Они любят вас, и я не сомневалась, что они обеспокоятся, узнав, что вы собираетесь рисковать жизнью на дуэли.

— Обеспокоятся? Черт возьми! Их может обеспокоить только одно: если меня убьют на дуэли, то прекратится род Хардкаслов.

— Милорд, как вы можете так говорить? Когда вы сегодня зашли в библиотеку, неужели вы не видели, какое встревоженное лицо было у вашей матушки? Она находилась в сильнейшем волнении.

— Хорошо. Допустим, графиня еще питает ко мне добрые чувства. Но отец заинтересован только во внуке. Вот почему я ему нужен живой и невредимый. И зачем, спрашивается, тешить себя мыслью, будто он тревожится о сыне?

— О Гидеон, вы заблуждаетесь. — Встав на колени, Гарриет тронула мужа за руку. — Ваш отец полон тревоги за вас. Просто он так же упрям, самонадеян и горд, как и вы. Но, учитывая, что он намного старше, его упорству следует только посочувствовать.

— Возможно, у меня нет такого опыта, — съязвил Гидеон, — но я не хуже его могу стоять на своем. Уж поверьте мне.

— Чепуха. Вы гораздо терпимее и податливее, чем он.

Гидеон удивленно вскинул брови:

— Я?

— Конечно. Только подумайте, как вы терпеливы со мной.

— Это уж точно, — пробормотал виконт. — Я слишком терпелив с вами, мадам.

— Гидеон, я попытаюсь убедить вас. Послушайте меня. Если вы хотите восстановить дружеские отношения с отцом, пойдите ему навстречу. Он не знает, как пробить стену, которую вы воздвигли вокруг себя за последние шесть лет.

— Почему именно я должен утруждать себя ради возобновления нашей дружбы? Ведь не я, а он отвернулся от меня.

— Вы правы лишь отчасти. Он же доверил вам управление фамильными землями.

— У графа не было выбора, — возразил Гидеон, — я его единственный наследник.

— Он же не совсем порвал с вами, — продолжала Гарриет. — Вы часто навещаете его. Вспомните, как вы торопились на свидание с ним после того, как мы провели ночь в пещере.

— Мой отец разрешает мне навещать его только тогда, когда ему грозит смерть.

— Возможно, он использует состояние своего здоровья как предлог для встречи с вами.

— Боже милостивый. Каким образом, черт подери, вы пришли к такому заключению?

— Я посмотрела на факты логически. Как вы заметили, недомогание не помешало графу примчаться к вам на помощь.

Огромные руки Гидеона сомкнулись вокруг плеч Гарриет. Он наклонился еще ниже:

— Мой отец спешил сюда вовсе не потому, что хотел спасти меня. Он здесь потому, что вам удалось обеспокоить мою мать и заставить их подумать, что я собираюсь положить конец роду Хардкаслов. Это единственная причина его появления здесь. И довольно с меня вашей чепухи.

— С меня также, Гидеон. Вы пообещаете мне, что будете вежливы с отцом. Дайте ему шанс заделать трещину в отношениях между вами.

— Я не желаю больше вести речь об отце. Я намерен поговорить о вас, мадам.

Гарриет выжидающе посмотрела на мужа:

— Что вы хотите обсудить?

— Ваши обязанности жены. Впредь вы будете советоваться со мной, перед тем как принять любое важное решение, — подобное тому, что вы приняли, связавшись с моими родителями. Вам все ясно?

— Предлагаю вам сделку, милорд, — робко улыбнулась Гарриет. — Обещаю советоваться с вами при условии, что вы будете советоваться со мной. Дайте мне слово, что в будущем станете обсуждать со мной дела, подобные этой глупой выходке с вызовом Морланда.

— Дуэли не было. Какого черта вы твердите одно и то же?

— Потому что я знаю вас, Гидеон. Дуэль состоялась бы, но мистер Морланд «вовремя» скомпрометировал себя, сбежав на Континент. В противном случае вас могли бы убить. Эта мысль просто невыносима для меня.

Глаза Гидеона внезапно засияли.

— Потому что вы любите меня?

— Да! — воскликнула Гарриет. — Сколько раз мне нужно повторять, что я люблю вас?

— Видимо, — проговорил Гидеон, опрокидывая ее на спину и тяжело наваливаясь на нее, — вам суждено повторять эти слова еще много-много раз. Бесчисленное количество раз. До конца наших дней.

— Прекрасно, милорд, — отозвалась Гарриет. Она обвила мужа за шею и прижалась к нему. — Я люблю вас!

— Покажите мне, как, — лаская ее, тихо попросил виконт.

И Гарриет выполнила его желание.

Шесть лет назад в сердце Гидеона умерла любовь. Гарриет не теряла надежды воскресить ее. Он должен снова научиться любить.

На следующее утро, сразу после завтрака, Гидеон скрылся в библиотеке, поскольку у него не было настроения разговаривать с родителями. Они жили в его доме, и с этим приходилось мириться. В самом деле, не мог же он их выставить вон? Но виконт рассудил: если Гарриет пригласила гостей в Лондон, то пусть их и развлекает.

Гидеон убедил себя, что его ждут более важные дела.

Расположившись, за столом, он принялся изучать окончательный вариант списка подозреваемых. Утомительное занятие, и, скорее всего, бесполезное — найти вора, тщательно изучив списки приглашенных. В длинных списках повторялись дюжины фамилий.

Впрочем, это еще не свидетельствовало о том, что все приглашенные непременно посещали вечера. На протяжении сезона определенные люди пользовались сверхпопулярностью, поэтому получали приглашения практически на все торжества. У них было право выбирать, и они пользовались им, посещая только самые модные вечера и балы.

Гидеон вдруг понял, что не может с уверенностью сказать, кто принял приглашение, а кто послал отказ. Он поразился, что у него нет точного представления, кто сейчас в моде, а кто нет. Для человека, не появляющегося в свете шесть лет, это было трудной задачей

Дверь отворилась в тот момент, когда Гидеон еще раз просматривал длинный список, пытаясь отсеять лишние имена. Граф нерешительно зашел в комнату.

— Ваша жена сказала, что я могу найти вас здесь, — произнес Хардкасл.

— Вам что-нибудь угодно, сэр?

— Если вы не возражаете, мне хотелось бы поговорить с вами.

Гидеон пожал плечами:

Присаживайтесь, пожалуйста.

Граф пересек комнату и сел по другую сторону стола:

— Вы заняты?

— Над этим проектом я работаю уже несколько дней.

— Понимаю. Ну что ж. — Оглядев библиотеку, Хардкасл старательно прочистил горло. — Судя по всему, вы даже не подозревали о том, что Гарриет прибегла к нашей помощи.

— Верно.

Хардкасл нахмурился:

— Ваша жена хотела вас спасти, вы понимаете?

— Она чересчур остро отреагировала на ситуацию, которая полностью контролировалась.

— Остается надеяться, что вы были с ней не слишком резки вчера вечером. Мне показалось, вас что-то сильно раздосадовало.

Гидеон вздернул бровь:

— Мы с Гарриет все обсудили. Вам не следует беспокоиться о ней.

— Проклятие! Что это все значит? Дуэль? С Морландом? Что, во имя Господа, заставило вас вызвать Морланда?

— Он напал на Гарриет в музее мистера Гумбольдта. Ей удалось спастись, сбросив на его голову большой камень. К сожалению, он пережил случившееся, и тогда я вызвал его на дуэль. Все очень просто, но Гарриет была обеспокоена.

— Морланд напал на Га… Гарриет? — Хардкасл был явно шокирован. — Какого черта ему это понадобилось?

Гидеон изучал очередной список гостей.

— Наверное, он знал, что ему не удастся соблазнить ее, подобно Дидре. — Виконт отметил галочкой одно из имен.

— Дидре?! — Последовало длительное молчание. Гидеон не отрывал взгляда от списка, продолжая отмечать имена. — Вы хотите сказать, что шесть лет назад Морланд соблазнил Дидре Раштон? — наконец вымолвил Хардкасл.

— Да. Кажется, я неоднократно упоминал, что у нее была связь с другим мужчиной, а я к ней никогда не притрагивался?

— Да, но…

— Но вы думали, что ребенок, которого она зачала — мой, — продолжал Гидеон. — Помнится, я пытался это отрицать, но никто не внял моим словам.

— Она была дочерью приходского священника. — Граф уже не пытался оправдываться, в его голосе звучала горечь. — И она сказала своей экономке и отцу, что ребенок ваш. Зачем же ей было лгать, если она собиралась покончить с собой?

— Я часто задавал себе этот вопрос. Но Дидре и так все время лгала. Что значила для нее еще одна ложь?

Хардкасл наморщил лоб:

— И вы знали уже тогда, что с ней был Морланд?

— Она сама призналась в тот последний вечер. Позже, когда все было кончено, я не имел возможности это доказать. Морланд был женат, его бедной супруге приходилось не сладко.

— Его жена? Я плохо ее помню. Довольно меланхолическое создание. Безвольное.

Гидеон помедлил, вспоминая:

— Ходили слухи, что он плохо обращался с ней. Я не видел повода публично обвинять Морланда в обольщении Дидре. В любом случае, мне бы никто не поверил, а обвинение еще больше расстроило бы маленькую грустную жену Морланда.

— И вы перестали появляться в обществе Морланда. Тогда я подумал, что он, как и все в свете, отвернулся от вас. Оказывается, это вы разорвали все отношения с ним.

— Вы правы.

— Да, это были трудные времена для всех нас, — продолжал Хардкасл, — всего несколько месяцев назад погиб ваш брат, и ваша матушка еще не оправилась от шока.

— Вы также, — холодно заметил Гидеон. — Казалось, вы никогда не оправитесь.

— Он был моим первенцем, — медленно произнес Хардкасл, — моим единственным сыном в течение долгих-долгих лет. Ваша матушка долгое время не могла забеременеть после рождения Рэндала. Он был всем для нас, являя собой идеал сына и наследника. Естественно, он остался любимцем даже после того, как родились вы.

— Как равно неизбежно и то, что я никогда не займу место брата в вашем сердце. Вы вполне ясно дали это понять, сэр.

Хардкасл встретил взгляд Гидеона:

— Для нас было огромным потрясением потерять Рэндала, а затем столкнуться со скандалом из-за смерти Дидре. Нам требовалось время, чтобы прийти в себя.

— Без сомнения. — Гидеон уткнулся в списки. «По крайней мере, мы не кричим друг на друга, — думал он. — Впервые говорим о прошлом спокойным тоном». — Мне хотелось бы кое-что для себя прояснить. Вы когда-нибудь верили в сплетни обо мне?

Хардкасл нахмурился:

— Не будьте глупцом. Конечно, мы и мысли не допускали, что вы повинны в смерти Рэндала. Я, конечно, считал, что вы вели себя с Дидре Раштон не лучшим образом, но мы с вашей матушкой никогда не считали вас убийцей.

Гидеон с облегчением вздохнул, встретив твердый взгляд отца.

— Я рад. — Он до сих пор не знал, какие именно россказни слышали его родители и каким из них они поверили. Все шесть лет о нем ходило множество историй, одна хуже другой.

— А над чем вы трудитесь? — немного помолчав, спросил граф.

Поколебавшись, Гидеон решил все объяснить:

— Я продолжаю поиски главаря шайки, которая прятала добычу в наших пещерах.

— Да, да, вы, кажется, говорили, что он, возможно, принят в обществе и к тому же интересуется ископаемыми. Вы также упомянули меня в качестве подходящей кандидатуры, — пробормотал Хардкасл.

Гидеон уловил в его голосе иронические нотки.

— Вы будете рады узнать, что я окончательно исключил вас из списка подозреваемых?

— Но почему?

— Потому что вы давно не бывали в обществе. Мне нужен тот, кто принят во всех лондонских домах и посещает приемы и званые вечера, — отозвался Гидеон. — Вы с матушкой уже несколько лет безвыездно живете в Хардкасл-Хаусе, точно отшельники.

— Причиной тому мое пошатнувшееся здоровье, — проворчал граф.

— Однако, как заметила вчера вечером Гарриет, плохое здоровье не помешало вам примчаться в столицу, стоило только получить записку моей жены.

— Последнее время я чувствовал себя несколько лучше.

Гидеон холодно улыбнулся:

— Неудивительно. Вы не теряете надежды, что вскоре у вас появится внук. Хардкасл пожал плечами:

— Да, вы правы… Кажется, ваш список достаточно длинный.

— Будет весьма непросто выяснить, кто из них знает пещеры Аппер-Биддлтона. Каждый раз, когда я провожу расследование в своем клубе, обнаруживается, что еще один его член заинтересовался коллекционированием ископаемых. Я даже не представлял, насколько повально увлечение старыми костями.

— Прошу прощения, но, кажется, я могу вам помочь. Когда я собирал окаменелости, у меня завязалось множество знакомств. Определенно, некоторые джентльмены из вашего списка мне встречались

Гидеон повернул список так, чтобы отец мог внимательно прочитать его.

— Любопытно, — бесстрастным тоном произнес Хардкасл, пробежав список глазами. — Вы можете вычеркнуть Доннели и Дженкинса. Насколько помню, они редко покидают Лондон и, разумеется, не поедут в такую глушь, как Аппер-Биддлтон. Их интерес к ископаемым весьма ограничен.

Взглянув на отца, Гидеон наклонился к столу, чтобы вычеркнуть эти имена:

— Хорошо.

— Вы не возражаете, если я поинтересуюсь, с чем связано ваше одержимое желание поймать этого таинственного незнакомца?

— Как только мы вернемся в Аппер-Биддлтон, Гарриет прямиком направится в свои драгоценные пещеры. Я хочу быть уверен, что там ей не грозит опасность. Поэтому мне необходимо поймать главаря. В следующий раз Гарриет может наткнуться не на украденные вещи, а на банду головорезов.

Лицо Хардкасла помрачнело.

— Так-так. Вы думаете, главарь вернется в пещеры?

— Как только уляжется шумиха, он попытается начать все сначала. Без сомнения, ему известно, что я не могу постоянно жить в Аппер-Биддлтоне и наблюдать за побережьем. Не забывайте: их планы спутала Гарриет, случайно наткнувшись на тайник, а до того все шло прекрасно. Поэтому, мне кажется, главарь попытается возобновить дело.

Брови Хардкасла сошлись на переносице.

— В таком случае нам лучше продолжить работу. — С этими словами он взглянул на следующие два имени в списке. — У Рестонвилля и Шедвика такие состояния, что заставят самого Мидаса покраснеть от стыда. Какой им смысл заниматься воровством?

— Отлично! — Гидеон вычеркнул из списка еще два имени.

Они с отцом поработали еще несколько минут, мало-помалу сокращая список. И уже наполовину справились с задачей, когда в комнату вошли Гарриет и леди Хардкасл, одетые в платья для прогулки. Гидеон и его отец вежливо поднялись со своих мест.

— Милорд, мы хотели сказать вам, что отправляемся за покупками, — важно проговорила Гарриет. — Ваша матушка выразила желание познакомиться с новыми веяниями моды.

— Мне совершенно необходим новый капор и материал на одно или два платья, — торжественно вступила леди Хардкасл и робко улыбнулась Гарриет.

Гидеон заметил, с каким восторгом смотрела графиня на его жену. Судя по всему, Гарриет без труда очаровала графиню, как, впрочем, и любого, с кем ни встречалась.

— Ничто не дает двум женщинам лучше узнать друг друга, как совместный поход за покупками, — живо отозвалась Гарриет. — У нас с вашей матушкой так много общего, милорд.

Гидеон удивленно вздернул бровь:

— Например?

Вы, разумеется, — рассмеялась Гарриет.

Леди Хардкасл с тревожным беспокойством переводила взгляд с мужа на сына:

— Вижу, вы оба заняты.

— Да, вы правы, — подтвердил Хардкасл. — Мы изучаем список подозреваемых, который составил Гидеон.

Глаза Гарриет расширились от изумления.

— Подозреваемых?

Гидеон вздохнул:

— Я не успел предупредить вас, граф, чтобы вы никому не говорили об этом, — проворчал он, обращаясь к отцу.

— А что за подозреваемые? — нетерпеливо спросила Гарриет.

— Я ищу организатора шайки, захватившей пещеры, — кратко объяснил Гидеон. — У меня есть причины полагать, что этот человек вхож в лучшие гостиные. И у него была также возможность изучить пещеры на моих землях.

Коллекционер ископаемых?

Гидеон неохотно кивнул:

— Да, не исключено.

— Превосходная догадка. Как я уже говорила вам, милорд, собиратели ископаемых весьма неразборчивы в средствах, — с горящими глазами сказала Гарриет. — Вероятно, я смогу помочь вам. В Лондоне я познакомилась со многими коллекционерами и хочу назвать вам нескольких, не внушающих мне доверия!

Гидеон сочувственно улыбнулся:

— И тогда вы обнаружите, что большинству ваших коллег нельзя доверять. Не думаю, что ваши оценки помогут нам основательно сократить список. Тем не менее, можете назвать членов вашего Общества любителей древностей и ископаемых. Я сверю их с моим списком.

— Конечно. Я займусь этим сразу же после того, как мы вернемся из похода по магазинам.

Леди Хардкасл обратилась к мужу:

— А кто сейчас в списке подозреваемых?

— Несколько человек. Вообще-то это довольно длинный список, — отвечал Хардкасл.

— Позвольте мне взглянуть? — леди Хардкасл подплыла к столу.

Гарриет последовала за ней и глянула из-за плеча графини:

— Боже мой. Как вы найдете преступника среди стольких подозреваемых?

— Это будет непросто, — согласился Гидеон. — Мадам, думаю, вам и моей матушке пора идти. Мы же с отцом продолжим работу.

Леди Хардкасл сосредоточенно изучала список:

— Не вижу имени Брюса Морланда. Насколько я помню, он никогда не интересовался ископаемыми, но наверняка знает местность вокруг Аппер-Биддлтона.

Гидеон поймал вопросительный взгляд матери:

— Я допускал, что за всем этим стоит Морланд. Он бы не постеснялся прибегнуть к воровству. И все-таки он не мог этого сделать: Морланд бежал из страны, так что относительно него нам можно не беспокоиться.

— Да, верно. — Леди Хардкасл продолжала внимательно изучать список. — А Клив Раштон? Его имени я также не вижу. Одно время он был заядлым коллекционером. — Она взглянула на мужа. — Если не ошибаюсь, именно он и привил вам это увлечение, мой дорогой.

Доследовала напряженная пауза. Хардкасл беспокойно заерзал в кресле:

— Он был моим приходским священником. Так что вряд ли руководил ворами.

Гидеон медленно опустился в кресло и задумчиво посмотрел на графиню:

— Сначала я внес его в список, но потом вычеркнул: его имя редко встречается среди приглашенных в дома, которые недавно были ограблены, кстати, это одна из причин, по которой я вычеркнул и Морланда. Преступника приглашают в самые изысканные дома в свете. Раштон и Морланд в этих кругах не вращались.

— Боже, но это же ничего не значит! — воскликнула леди Хардкасл. — Во время большого вечера или бала лучшие дома заполняют толпы людей. Праздник сочтут неудавшимся, если на утро не объявят это событие настоящим столпотворением. Да, конечно, перед входом положено показывать приглашение, но вы знаете, как происходит в действительности: на лестнице и в прихожей толпится народ, так что легко можно проскользнуть в зал.

— Милорд, ваша матушка права, — быстро проговорила Гарриет. — Если джентльмен модно одет и появляется в сопровождении кого-либо из приглашенных, он без хлопот пройдет в переполненную танцевальную залу. Кто заметит в такой давке случайного гостя?

Гидеон забарабанил пальцами по столу:

— Возможно, вы правы.

Хардкасла это замечание, казалось, поразило еще больше:

— Черт меня подери, как я не догадался! К тому же, он может дождаться, когда все гости соберутся, и проникнуть в дом через сад. Никто этого не заметит.

— В таком случае, — подхватил Гидеон, — Раштон по-прежнему числится среди подозреваемых. Как и Морланд. Проклятие! Как и большинство из тех, кто уже вычеркнут мною!

Хардкасл поднял руку:

— Нужно по-прежнему считаться с тем фактом, что организатор шайки прекрасно знает пещеры Аппер-Биддлтона. Это поможет нам не слишком увеличивать список подозреваемых.

— Да, вероятно.

— Не стесняйтесь обращаться ко мне или к Гарриет, если понадобятся дальнейшие справки о том, что делается в обществе, — улыбнулась леди Хардкасл, натягивая перчатки. — Пойдемте, Гарриет. Я охотно снова прогуляюсь по Оксфорд-стрит. В свое время там был маленький французский магазинчик, где модистка мастерила самые изысканные капоры.

— О, конечно, — вежливо отозвалась Гарриет. Ее взгляд был прикован к списку Гидеона. Было очевидно, что ей гораздо больше хочется работать с ним, чем идти за покупками.

— Да, вы можете воспользоваться случаем, — добавила леди Хардкасл, задержавшись в дверях. — Гарриет собирается устроить званый вечер. Я помогу его подготовить. Приглашения отправим после полудня. Так что не намечайте никаких дел на вечер следующего вторника.

Гидеон подождал, когда Гарриет и его мать выйдут из библиотеки и переглянулся с отцом через стол.

— Гарриет, похоже, права, — медленно произнес виконт.

— В чем?

— Видимо, мне нужно почаще объяснять окружающим свое поведение и посвящать их в свои планы. За одно сегодняшнее утро я узнал о подозреваемых больше, чем за несколько дней самостоятельной работы.

Хардкасл громко рассмеялся:

— И не только вы кое-что поняли для себя. Ну, а сейчас меня интересует другой вопрос. Как бы вы отнеслись к предложению посетить сегодня днем несколько моих клубов? Я возобновил бы прежние знакомства, поспрашивал бы кое-кого и, полагаю, помог бы вам еще немного сократить список.

— Отлично! — воскликнул Гидеон.

Сегодня утром он обрел в отце союзника в этом рискованном предприятии. Это было незнакомое, но приятное ощущение.

Когда Гидеон с отцом появились в клубе, их встретил удивленный шепот. Несколько закадычных приятелей кивнули графу. Они были рады после стольких лет снова встретить старого друга.

Однако первыми к ним бросились Эпплгейт и Фрей.

— Не выпьете ли вы с нами по бокалу портвейна, джентльмены, — торжественно пригласил Эпплгейт. Он обратился к графу:

— Мы провозглашаем тост за удачный разгром Морланда Сент-Джастином. Вы, конечно, слышали об этом, Хардкасл. История облетела весь Лондон. Вместо того чтобы драться с вашим сыном на дуэли, этот трус сбежал на Континент.

— Мне рассказывали…

— Должен заметить, это выставляет все неприятности шестилетней давности в ином свете. — Провозгласил Фрей, доверительно склонясь к графу. — Леди Сент-Джастин любезно прояснила кое-какие из тех событий.

— В самом деле? — Хардкасл взял предложенный бокал портвейна.

— Да. Дело с Морландом лишний раз доказывает, что сплетни о прошлом Сент-Джастина не имели под собой никаких оснований, — заключил Фрей. — Сент-Джастин, без сомнения, не трус, и не побоится сражаться за честь дамы. Более того, он доказал, что, если потребуется, поступит по законам благородства и чести.

— В чем леди Сент-Джастин не сомневается, — кивнул головой Эпплгейт. — Сплетня все-таки чертовски неприятная штука…

К ним присоединилось еще несколько человек засвидетельствовать свое почтение Хардкаслу. Затем они повернулись к Гидеону:

— Я слышал про Морланда, — произнес один из них. — Он нам порядком надоел. Мы рады, что с вашей помощью избавились от него. Я никогда не симпатизировал этому человеку. В прошлый сезон, к примеру, он обратил внимание на мою дочку, без сомнения, собираясь прибрать к рукам ее наследство. Глупышка вообразила, что влюбилась в него, а разубедить ее было весьма непросто.

— Моя жена рассказала мне, — обратился к Гидеону другой, — что вы подарили виконтессе эффектную лошадь. Моя супруга немного завистлива и хочет, чтобы я тоже выбрал ей кобылку. Не поможете ли вы мне советом на распродаже в Тэттерселе во вторник?

Я не собирался на торги, — ответил Гидеон.

Его собеседник быстро кивнул, покраснев от смущения:

— Да, да, конечно. Не хотел навязываться. И все-таки, если вы там появитесь, можно положиться на ваш совет?

Поймав предостерегающий взгляд отца, Гидеон пожал плечами:

— Конечно. Если… окажусь в Тэттерселе во вторник, буду счастлив указать на тех лошадей, которые понравятся вашей жене.

Джентльмен просиял:

— Что ж, позвольте откланяться. Надеюсь увидеть вас сегодня вечером на балу у Арскенсов. Жена говорит, что мы непременно покажемся там. Клянусь, у Арскенсов соберется весь свет, чтобы выказать уважение вам и леди Сент-Джастин.

Весь свет, или, во всяком случае, весь бомонд блистал вечером на балу у Арскенсов. Не вызывало сомнений, что все пришли засвидетельствовать почтение Гидеону и Гарриет.

Лорд и леди Сент-Джастин стали самыми модными персонами сезона. Присутствие графа и графини Хардкасл на этом балу было еще одним подарком счастливой хозяйке.

Взволнованные тетушки Эффе и Аделаида были вне себя от восторга, что связаны родственными узами с такой модной парой. Фелисити находила все это крайне забавным.

В разгар торжества граф разыскал стоящего у окна Гидеона. Тот впервые за весь вечер, наконец, наслаждался минутой одиночества.

— Удивительно, сколько друзей вы приобрели за последнее время. — Обозревая толпу, Хардкасл пригубил шампанское.

— И правда! Общество убеждено, что я смыл пятно со своей чести. Всем этим я обязан моей поразительной малютке жене.

— Нет, — неожиданно горячо возразил Хардкасл. — Благодаря вашей жене вы восстановили репутацию в глазах света. Но ваша честь всегда была вашей, и только вашей. И вы никогда не порочили ее.

Гидеон был так поражен, что едва не выронил бокал с шампанским. Он повернулся к отцу, не зная, что сказать.

— Благодарю вас, сэр, — вымолвил он наконец.

— Меня благодарить не за что, — пробормотал граф. — Я горжусь, что называю вас своим сыном.