Искушение во тьме

Глава 2

Три недели назад

— Это, джентльмены, ваша цель. Габриэль Хьюит. Для друзей просто Габби. Двадцать семь лет, рост пять футов восемь дюймов и весом примерно в сто тридцать фунтов.

Шон Уолкер изучал фото женщины на стенде перед ним. Густые прямые каштановые волосы. Большие карие глаза, оливковая кожа без веснушек. Совершенно невзрачна. Совсем незаметна. Если не обращать внимание на глаза.

«Карие, смесь меда и корицы — я, должно быть, проголодался, потому что, черт возьми, затвердел до боли». Будучи агентом с двенадцатилетним стажем в «Роуз-Бриар», независимой фирме, предоставляющей безопасное убежище для всех, кто обладал экстрасенсорными способностями, а так же уничтожающей любого, кто злоупотреблял ими, Шон видел подобный взгляд много раз и понимал, что её жизнь не была усыпана цветами и конфетами. Но она выжила, а значит, оказалась сильной. А он восхищался силой.

Одно фото сменялось другим, вот Габби выходит из многоквартирного дома из красного кирпича. Вот она прогуливается по тротуару, мимо сновали люди, ездили такси, пока она спокойно попивала кофе. Затем она дала ребенку несколько долларов. Притом, денег у Габби не было, если верить её банковскому счету, который она завела на чужое имя. И наконец Шон увидел её в полутемном клубе с подносом в руках, где какой-то мужчина ущипнул её за задницу.

— Она технопат, — продолжил Билл, их босс, теперь главный в «Роуз-Бриар».

— Кто? — Шон и его коллега в «Роуз-Бриар», Роуэн Патрик, спросили одновременно. Они обменялись удивленными взглядами. Хотя мужчины были и не похожи друг на друга, люди часто говорили, что они близнецы.

— Технопат. Она человек-компьютер, — повторил Билл, склонив голову на бок. — Ну, что-то вроде того. — Он повел рукой по лицу. Несмотря на кожу цвета кофе, он почему-то казался пепельно-серым. — Я начну с самого начала. Просто надеюсь, что вы готовы к той информации, которую я вам сейчас сообщу. — Он замолчал. — Около двадцати лет назад я находился в составе группы агентов «Роуз-Бриар», которая совершила налет на лабораторию доктора Карлиса Фассета. Это было мое первое задание, но я его никогда не забуду.

Билл поднял маленький черный пульт, нажал кнопку, и фото Габби исчезло, а на её месте появилось новое. Шону это не понравилось — и он взбесился. Она — его предстоящая работа, а не девушка для свидания. На новом фото оказался ухоженный, тридцатилетний мужчина, худой, почти изможденный, с бледной кожей, в очках с толстыми стеклами.

— Тогда среди белого дня с улиц исчезали дети, свидетелей не было, — продолжил Билл. — Мы подозревали, что имеем дело с телепортом. Потом мы нашли одного из детей. С выбритой головой, покрытой струпьями и шрамами, с психической и эмоциональной травмой, но этому ребенку удалось привести нас в лабораторию доктора Фассета. Просмотрев его записи, мы обнаружили, что он похитил десять детей. Бездомных, без родителей, которых никто не хватится. Он имплантировал им в мозг всякое дерьмо, в основном превращая их в дистанционное приёмное устройство.

— Ублюдок, — пробормотал Роуэн.

Роуэн был хорошим человеком и ещё лучшим агентом. Он и Шон участвовали в бесчисленном множестве заданий и обычно достигали своей цели с минимальным сопутствующим ущербом. С его светлыми волосами, зелеными глазами и располагающей улыбкой люди, как правило, легко сходились с Роуэном и задавали мало вопросов. Они не могли не захотеть подружиться с ним. Даже подражать ему. Только позже, когда под этой ангельской маской обнаруживались намерения дьявола, они обычно жалели об этом.

— Эти дети, хотя сейчас они уже не дети, могут загружать информацию с чужих компьютеров прямо в свой мозг, — продолжил Билл, его темные глаза помрачнели. — Им даже не нужно подключатся к этим чертовым штукам. Если компьютер включен, они могут легко получить доступ ко всему, что там есть.

Вау.

— А что насчет кодов и шифров?

— Насчет этого мы не уверены.

Ни хрена себе. Шон откинулся на спинку стула. Когда дело касалось сверхъестественных способностей, это было важно. Последствия могли быть очень разрушительными. Государственные тайны могли похитить. Любые секреты могли похитить. Если такой человек окажется не в тех руках…

— Дальше ещё хуже, — сказал Билл. — Доктор Фассет отпустил всех детей на волю, в свободное плавание, так сказать, и случилось это до того, как мы накрыли его лабораторию. Он переименовал их, даже пронумеровал — по-французски. Единственное, что он сделал, — внес отпечатки пальцев в полицейские и правительственные базы данных, чтобы отследить их. Мы охотились за ними многие годы, но смогли найти только Кватре — именно он и привел нас к доктору — а так же Сикс и Неф. Четыре, шесть и девять. И позвольте вам сказать, даже несмотря на наличие отпечатков пальцев, отследить последних двоих оказалось нелегко. Некоторых детей усыновили, их имена снова сменили, а файлы засекретили. Некоторых так никто и не усыновил. Габриэль Хьюит — номер восемь, одна из тех, кого никогда не забирали в приемную семью.

— Так как же ты её нашел? — спросил Шон.

— Она исчезла. Но несколько недель назад была арестована за нападение на какого-то парня в кафе. Сломала ему нос и выбила три зуба.

— И мы говорим о невзрачной мышке, которую ты нам только что показал? — рассмеялся Роэун.

«Она не мышка. Эти глаза», — снова подумал Шон.

— Зачем она это сделала? Избила того парня из кафе. — По большей части, люди ненавидят физическое насилие. Особенно женщины. Они изо всех сил стараются избежать столкновения, а не кидаются в драку.

— На допросе, — продолжил Билл, — она сказала копам, что у того мужика на ноутбуке были детские порно фотографии. И она оказалась права.

Что ж, она поступила хорошо. Шон сожалел лишь об одном, что она не повыбивала все зубы ублюдка.

— Как бы то ни было, у нас были все десять наборов отпечатков пальцев, так что нас известили сразу же, как только её отпечатки отсканировали. Она здесь, в Нью-Йорке, работает официанткой в ночном клубе. Под названием «Сладкие глазки».

— Ты хочешь, чтобы мы убили её? — с некоторым удивлением и… сожалением спросил Шон. Да, сожалением. Но это не означало, что он засомневается. Он мог восхищаться сильной духом женщиной, но всегда выполнял свою работу.

— Нет. Нет, нет, нет. — Бил поднял руки, в одной из которых сжимал пальцами маленький черный пульт. — Мы хотим изучить её, допросить, поэтому посылаем вас, чтобы завоевать её доверие. И я хочу, чтобы вы услышали меня. Завоевать её доверие — обязательное условие. Когда мы начали допрашивать Кватре, его мозг самоуничтожился, убив его. Сикс не хотела сотрудничать, она вообще не желала своих способностей, и мы прооперировали её, надеясь деактивировать то, что в нее вживили. Но чип с проводами вызвал какую-то саморазрушительную реакцию, уничтожив и девушку, и людей, которые её оперировали.

Роуэн наклонился вперед и оперся руками о деревянную столешницу.

— Что случилось с последним? С Нефом?

Билл слегка ссутулился.

— Мы с комфортом устроили его, но удерживали взаперти. Мы не знали, что с ним делать, и не хотели отпускать, чтобы его не смогли использовать другие. От постоянных переживаний чип расплавился. Всего через пятнадцать дней мы нашли его мертвым в камере.

Шон и Роуэн переглянулись откровенным взглядом: «Вот дерьмо». Шон подумал, никакого давления. Осторожно добиться доверия девушки и как можно дольше её не нервировать.

Он потер татуировки на висках. Извивающиеся кельтские узлы, которые он одновременно обожал и ненавидел. Обычно это его успокаивало. Но не в этот раз.

— Что ты хочешь, чтобы мы сделали?

— Помните, я говорил, что она работает в ночном клубе? — Билл дождался, когда они кивнут. — Так вот, владелец, Томас Вэйланд, приторговывал леваком, и он тихо и любезно, в обмен на свободу и билет в один конец из страны, передал клуб в наше полное владение.

— Очень мило с его стороны, — рассмеялся Роуэн.

Билл усмехнулся:

— Разве нет? Две недели там под прикрытием работала наш агент, женщина, и то ей не очень-то повезло. Габриэль держится особняком. Мы думаем, парень сможет завоевать её доверие и убедить помочь нам. — Его взгляд остановился на Роуэне.

— Я? Опять? — спросил Роуэн, ткнув пальцем в свою грудь. Он ухмыльнулся. Хотя Габби не привлекала Роуэна, он любил разнообразие и секс — где угодно и когда угодно. — Уже наступило Рождество?

Шон не удивился, что именно блондина выбрали на роль соблазнителя. Как и любой агент «Роуз-Бриар», Роуэн обладал сверхъестественными способностями, и они, черт возьми, превосходили дерьмо Шона. Шон манипулировал тенями. Роуэн мог считывать самые потаенные желания женщины — и давать ей именно то, чего она жаждала, — без слов. У Габриэль Хьюит не было ни единого шанса.

И не от этого каждый мускул в теле Шона сжался от ярости. Не от этого. Правда.

— Ты станешь богатым перспективным бизнесменом, — сказал Билл агенту.

— Легко. Но как ты думаешь, что понравится этой Габриэль? — Роуэн провел двумя пальцами по щетине на подбородке. — Ну кроме моего прекрасного лица.

Билл подошел к столу у дальней стены, взял несколько листков бумаги и протянул их Роуэну.

— Бентли, наш агент внутри клуба, составила профиль того, что, по её мнению, предпочитает объект в мужчинах. Габриэль испытывает отвращение к завсегдатаям клуба, считает их обманщиками и лжецами. Она любит латте, но редко заглядывает в кофейни. Наверное, слишком много извращенцев с ноутбуками. Поэтому ты будешь настолько не извращенцем, насколько это возможно. Ты отзывчивый мужчина, обожающий кофе. Можешь притвориться, что обожаешь читать стихи и тому подобное дерьмо. О, и если она будет думать, что ты заинтересован в браке, то так даже лучше. Это лишь докажет, насколько ты заслуживаешь доверия.

Улыбка Роуэна не дрогнула.

— Я скачаю на ноутбук любовные тесты и письма к маме и, когда приглашу её в офис, чтобы пообщаться с новым боссом, включу его.

— А моя работа? — спросил Шон.

— Глаза и уши, — сказал Билл. — Для всех остальных ты — наемник. Такая легенда не вызовет подозрений, не будет казаться странным, почему ты всегда рядом, суешь нос во все дела, защищаешь Роуэна и всех его сотрудников. И да, ты будешь охранять Габриэль. Мы не думаем, что кто-то ещё знает, что она такое, на что способна, но тайное всегда становится явным…

Два дня спустя Шон, наконец, столкнулся лицом к лицу с Габриэль, номер восемь. Роуэн сидел за столом и пил кофе, который ему не очень-то нравился, а перед ним стоял включенный ноутбук. Шон стоял позади него, а Габриэль сидела перед ним с бесстрастным лицом, выпрямив спину и расправив плечи.

Она нисколько не походила на мышонка. Её каштановые волосы блестели на солнце, словно шелк. Её глаза оказались цвета смеси меда с корицей, как и предполагал Шон, только раньше он не разглядел насколько длинные и густые ресницы обрамляют её глаза, так и призывающие снять с нее трусики зубами. Изящный носик, слегка округлые скулы. Сочные розовые губки, темно-золотистая кожа. И веснушки. Брызгами, рассыпавшиеся по носу.

И Роуэн доберется до всего этого, когда ляжет с ней в постель.

Руки Шона непроизвольно сжались в кулаки.

— Я так рад с тобой познакомиться, Габриэль, — сказал Роуэн ровным нежным голосом. — Как уже упоминал на собрании персонала, меня зовут Роуэн Патрик и я новый владелец «Сладких глазок». Человек позади меня — Шон Уолкер, телохранитель, вышибала и друг. А теперь, прежде чем мы начнем, может, Шону принести тебе что-нибудь? Возможно, чашечку восхитительного кофе?

Прошло несколько минут. Габриэль ничего не сказала и даже не вздрогнула на стуле. Она просто молча и неподвижно сидела. Загружала ли она файлы из компьютера Роуэна в свой мозг прямо сейчас?

Она нахмурилась. Но через несколько секунд уголки её губ приподнялись в улыбке. Да. Она точно только что вскрыла его файлы. Теперь весь вопрос в том, понравилось ли ей то, что она нашла.

— Габриэль, — позвал Роуэн, когда её лицо снова прояснилось.

— Что? — Она моргнула и покачала головой. — Ох. Простите. Пожалуйста, зовите меня Габби.

Шону понравился её голос. Слегка хрипловатый, очень соблазнительный.

— Хочешь кофе, Габби? У меня всегда есть запас моего любимого кофе, — сказал Роуэн. — Или ты предпочитаешь что-нибудь покрепче, чтобы расслабиться? Ты нервничаешь, Шон с радостью принесет тебе всё, что пожелаешь.

Конечно, принесет. Он являлся скромным телохранителем, мальчиком на побегушках.

— Нет, спасибо, — сказала она, бросив взгляд на Шона. Она смотрела на него не дольше нескольких секунд, но прожгла его до самых костей. — Я в порядке.

Роуэн отхлебнул из чашки.

— Ну, нет причин нервничать, уверяю тебя. Это просто неофициальная встреча, чтобы мы лучше узнали друг друга.

Она не шевельнулась, даже не дернулась.

— Я не нервничаю.

— Ох. Что ж, хорошо. — Роуэн ждал, что Габби скажет что-нибудь ещё, но она молчала. Вздохнув, он провел пальцами по лежащим перед ним бумагам. — В твоем досье сказано, что ты работаешь здесь уже шесть месяцев.

— Верно.

Последовала длинная пауза, они ждали, что она скажет что-нибудь ещё. А она снова промолчала.

Роуэн откинулся на спинку стула.

— Чем ты занималась до того, как пришла сюда?

Они уже знали ответы, потому что тщательно проверили её прошлое, все её псевдонимы, но хотели посмотреть, во-первых, соврет ли она, и во-вторых, хотели заставить её открыться.

— Я работала официанткой в другом клубе.

Правда. Но как и прежде, она не сказала ничего лишнего.

Роуэн провел языком по зубам и сцепил руки на животе. Он нахмурился. Наверное, расстроился. В этот момент обычно женщины уже предлагали ему свои трусики.

— Итак… тебе нравится здесь работать? — спросил Роуэн.

— Да.

Губы Шона дрогнули.

Внезапно Габби встретилась с его каре-голубым взглядом. Он знал, что она видит в его глазах веселье. Он же… не видел в её глазах ничего. Её лицо по-прежнему оставалось непроницаемым.

Он не разочаровался. Правда. По крайней мере, Роуэн тоже обломался.

«Эй, ты должен желать, чтобы он преуспел».

Боже, что такого в этой девушке, что его здравый смысл напрочь отказывал? Он не знал её, никогда даже не разговаривал с ней и не был тем, кто будет её трахать. Нет, не он будет погружаться в это мягкое тело, слушая страстные крики, и купаться в волнах удовольствия.

Он осознал, что снова непроизвольно сжал кулаки.

— Я хочу, чтобы ты с таким же удовольствие работала на меня, как и на своего бывшего босса. — Роуэн, взяв ручку, постукивал ею по своему колену. — Если у тебя возникнут какие-либо проблемы, если тебе кто-то будет досаждать, обращайся прямо ко мне, и я обо всем позабочусь.

— Обращусь. Спасибо. — Она встала, предполагая, что разговор окончен.

Роуэн ничего не сказал, когда она молча развернулась и направилась к двери. Не сказал ни слова, когда она открыла её, вышла и закрыла за собой с тихим щелчком. Затем он развернулся на стуле и мрачно посмотрел на Шона.

— Что, черт возьми, только что произошло?

— Это называется полный провал, — усмехнулся Шон. — Никогда ещё я не видел, чтобы тебя так обломали, мой друг.

— Я знаю. Позор, вот что это такое. Я поражен, правда. — Роуэн запустил пальцы в волосы. — На тебя она обратила больше внимания, чем на меня.

— Да ладно, я ничем не лучше тебя.

Роуэн смущенно улыбнулся ему.

— Я знаю. Но почувствовал исходящий от тебя жар в тот же миг, как она вошла в офис. Потом увидел твои фантазии о ней и решил дать тебе шанс. Так ты её хочешь?

Шон перестал улыбаться и лишь пожал плечами.

— Не имеет значения. Если только ты не уловил её фантазии обо мне?

Он вздохнул:

— Извини. Её разум для меня оказался чистым листом бумаги. Я не уловил ни единой мысли, эмоции или желания. Словно она существует на совершенной другой волне, чем остальной мир.

Наверное, так и есть, со всеми этими проводами и чипами в её голове.

— И всё же, — продолжил Роуэн, — мы можем позвонить Биллу и сказать, что ты должен быть с ней…

— Нет. — Это крошечное слово обожгло Шону язык, и он возненавидел себя за то, что произнес его. Успех задания был слишком важен. — Я не внушаю доверия женщинам, с которыми встречаюсь. На самом деле, наоборот. Что-то во мне заставляет их остерегаться каждого моего слова и действия. — Скорее всего его связь с тенями, с самой тьмой. Должно быть, на уровне подсознания они ощущали это. — Ты лучший обольститель, я лучший киллер.

Роуэн неохотно кивнул.

— Я думаю, Габби успела скачать файлы с моего ноутбука. Она слегка улыбнулась. — Он задумчиво нахмурился. — Несмотря на то что мы сами ненормальные, странно думать, что на это способен человек. Я имею в виду, вести себя как компьютер.

— Да. — Это заставило его задуматься, на что ещё она способна. Чего ещё они не знали.

Ещё один вздох.

— Так что нам теперь делать?

Ему даже не пришлось задумываться над ответом.

— То, что мы умеем лучше всего. Ты залезешь к ней в трусики, а я устраню любого, кто попытается тебя остановить. — Включая его самого.