Испытание соблазном

Глава десятая

Лондон в ноябре был дождлив и сыр. Низкие непроницаемые для солнца серые тучи зависли над городом. Поднявшись на поверхность из подземки, Тэмсин пошатнулась от неожиданно сильного порыва ветра.

До Рождества оставалось менее месяца. Об этом были все ее мысли, отсюда и спешка, вызванная столь немаловажным обстоятельством. Привлекали внимание ярко украшенные к празднику, заманчиво моргающие многоцветной иллюминацией витрины магазинов, что встречались по дороге в офис.

Невзирая на предпраздничную суету, Тэмсин все еще время от времени вспоминала счастливые летние месяцы, проведенные в Тоскане, и унизительное бегство с виллы Розала. Она не могла забыть холодные усмешки Донаты Карерры, сопровождавшие ее не по возрасту циничные высказывания. Тэмсин отказывалась понять эту красивую и обеспеченную девушку, которой не приходится бороться за место под солнцем.

Вернувшись на виллу, Тэмсин составила короткую и сдержанную записку, адресованную хозяину, с нейтральной версией объяснения своего поспешного отъезда. Затем отдала распоряжения служащим о монтаже сантехники в ванных комнатах виллы, собрала вещи и отбыла в аэропорт.

В записке к Бруно значилось лишь то, что, все тщательно обдумав, она выбирает привычную жизнь и свою работу.

А через несколько часов она уже воссоединилась со своей соседкой по квартире, Джесс, которая даже в самых смелых фантазиях вряд ли представила бы все то, что происходило в личной жизни Тэмсин за месяцы отсутствия. Рассказывать же ей об этом девушка не посчитала нужным.

И не пожалела, потому что Бруно больше не напоминал о себе, хотя она втайне надеялась, что он появится и разом развеет все ее сомнения. Тэмсин допускала мысль, что сказанное Донатой — лишь отражение фантазий испорченной девчонки. Но если Бруно действительно собирается жениться на ней, то не станет искать встреч с Тэмсин, что в конечном итоге и произошло.

Выходя замуж за Нейла, Тэмсин была полна романтических надежд, но, узнав о его изменах с коллегой по работе, она была сломлена. Бруно ничего никому не обещал, он был самим собой, таким его и принимали все его женщины, включая невесту. Но и любви в этих отношения не было. Безусловно, захватывающий секс, но не этого искала для себя Тэмсин. Она оставила Бруно и его авантюризм в прошлом.

Девушка чувствовала себя освободившейся от гнетущей неразберихи, сопутствовавшей ее отношениям с Бруно ди Чезаре. Она вздохнула полной грудью и сосредоточилась на работе.

Так было до тех самых пор, пока смутные подозрения не вынудили ее приобрести экспресс-тест на беременность, который дал положительный результат, а более точные анализы, проведенные в клинике, показали одиннадцать недель беременности.

— Невероятно, — проговорила Джесс, когда подруга объявила ей о своем открытии. — Тем более странно, что ты теряешь в весе вместо того, чтобы прибавлять. Что об этом сказал твой доктор? — задалась она совершенно прозаическим вопросом.

— Сказал, что такое бывает, — пресно ответила Тэмсин, которая рассчитывала на экзальтированную реакцию соседки.

— Насколько я понимаю, это ребенок того итальянца, на которого ты работала. Что собираешься теперь делать?

— Выношу, рожу, буду растить… Страхи, радости, сомнения… Все как у всех, — нехотя подытожила она.

— Я не об этом спросила. Собираешься ли ты сказать ему? Все-таки это его ребенок, ребенок миллионера. Будет несправедливо по отношению к новорожденному, если он будет расти в более стесненных условиях, чем мог бы…

— Безусловно, в свое время я скажу Бруно, но у меня нет никакого намерения привлекать его к воспитанию этого ребенка, если он сам не изъявит такого желания. Но не сейчас, Джесс…

Тэмсин становилась суеверной. Потеряв однажды ребенка, она боялась сглазить. Тем более что и особого желания рассказывать Бруно о ребенке у нее не было. Уж ей ли не знать, как он истолкует эту случайность. Бруно наверняка перевернул страницу отношений с ней, и беременность не изменит его представлений о Тэмсин.

Все же она наугад позвонила в приемную лондонского представительства «Дома ди Чезаре» и задала секретарю единственный вопрос: как можно лично побеседовать с Бруно ди Чезаре? Никаких сложностей, объяснили ей. Секретарь внесла ее в лист ожидания и известила, когда господин ди Чезаре появился в лондонском офисе.

Бруно не терпел подобных сюрпризов, поэтому насторожился, узнав от секретаря, что некая мисс Стюарт ищет с ним встречи. Он не спешил приглашать ее, когда она дожидалась в приемной.

Нервно гадая о возможных причинах визита девушки, Бруно курсировал по своему кабинету, вспоминая ее непростительное бегство с виллы и холодную прощальную записку. Он спешил к ней, адски усталый после насыщенной работой командировки и многочасового перелета, мечтая поскорее оказаться вдвоем в темной спальне, овладеть ее покорным, чувственным телом, насладиться своей властью над прекрасной женщиной… А вместо этого остался наедине с бесстрастными словами прощания.

И вот теперь она явилась и ищет с ним встречи. Наверняка затеяла какую-то игру.

Бруно занял место за столом и связался с секретарем по внутренней связи:

— Мисс Стюарт уже пришла?

— Да, сэр, она дожидается в приемной.

— Проводите ее ко мне, — распорядился босс. — Спасибо, Мишель, — сказал он, когда миловидная секретарша распахнула перед Тэмсин дверь.

Бруно не мог не заметить, как сильно похудела и побледнела еще недавно роскошная женщина. Она уже не производила прежнего впечатления, хотя природная красота точеного лица стала еще более очевидной. А сапфировые глаза смотрелись гораздо ярче и выразительней.

— Присаживайтесь, — сухо проговорил он, символически привстав и указав ей на стул напротив себя. — Не уверен, что понимаю, по какой причине вы здесь. Догадываюсь лишь, что это не визит вежливости.

— Совершенно верно, — отозвалась Тэмсин, очевидно нервничая.

Бруно вальяжно откинулся в начальническом кресле и вопросительно уставился на посетительницу.

— У моего визита есть серьезная причина, — предварила она, лихорадочно подыскивая слова, но, не обнаружив ничего, что было бы лучше откровенного признания, объявила: — Я беременна.

— Ах! — театрально воскликнул он, широко улыбнулся, запрокинул голову и залился жизнерадостным смехом. — Вы беременны! Не от меня ли?! Ну, конечно же, от меня. И чего же вы хотите, мисс Стюарт?! Дайте угадать…

— Успокойся, Бруно. Я не набиваю себе цену. А пришла лишь потому, что считала своим долгом поставить тебя в известность. Я это сделала. И мне все равно, как ты к этому отнесешься. Теперь я могу уйти, — холодно проговорила она и поднялась.

Бруно заметил влажный блеск в ее глазах.

— Сядь, пожалуйста, Тэмсин, — умиротворяюще попросил он. — Прости, мне не следовало перебарщивать. Я не сомневаюсь, что если ты действительно беременна, то этот ребенок мой… Но развей последнее мое сомнение, дорогая. Насколько мне известно, перед разводом со своим мужем ты тоже объявила о своей беременности. Что это было, благая весть или шантаж? И не повторяется ли та же история, с одной тебе ведомым смыслом?

— Я предполагала, Бруно, что именно такой и будет твоя реакция, — отозвалась Тэмсин, горько усмехнувшись. — Теперь ты знаешь о моей беременности, и я могу идти. Но прежде хочу оговориться. Это тебя ни к чему не обязывает. Меня вполне устроит, если ты решишь устраниться от воспитания ребенка. Прощай.

— Не торопись, Тэмсин, — проговорил, вставая из-за стола, Бруно. — Ты консультировалась с врачом?

— А как же, — ответила она, приостановившись.

— Какой срок?

— Двенадцать недель.

Бруно прикинул в уме и удовлетворенно произнес:

— Да, та грозовая ночь… Но если ты знала о беременности, то почему не дождалась моего возвращения?

— О беременности я узнала, только вернувшись в Лондон.

— И ждала до сегодняшнего дня? — с упреком спросил он.

— Да, я не спешила оповещать всех о своем состоянии, но только потому, что в первом триместре высока вероятность выкидышей. Единственно по этой причине я не стала тревожить тебя заранее.

Бруно всматривался в нее, ища признаки беременности, но ничего, кроме истощенности, не обнаруживал.

— Не смотри на меня так, Бруно. Я понимаю, новость неожиданна для тебя, но не стоит ее драматизировать. Твое состояние останется неприкосновенным. Мы на него не претендуем…

— Мы? — перебил ее Бруно.

— Ни я, ни ребенок… Я не обольщаюсь в отношении тебя. Насильно становиться отцом тебя никто не заставляет. Но учти, когда ребенок подрастет и задастся вопросом об отце, я лгать не стану: он имеет право знать.

— Скажу даже больше, Тэмсин, мой ребенок будет жить со мной в Италии, на родине предков, нравится тебе это или нет. Ты носишь наследника фамилии ди Чезаре, и прошу не забывать об этом ни на минуту, — резко отчеканил итальянец. — И я не позволю своему первенцу родиться вне брака.

— То есть? — насторожилась Тэмсин.

— Мы поженимся, — объявил Бруно.

— Я не согласна.

— Ради ребенка обязана, — сухо бросил он. Неожиданно Тэмсин рассмеялась. Слезы блестели в ее глазах, руки содрогались, но она хохотала, очень обеспокоив его своей истерикой.

— Я не сказал ничего смешного, — раздраженно произнес он. — Будущее нашего ребенка — не повод для шуток.

— Ты прав, извини, — сказала Тэмсин, прикусив губу. — Это просто ирония какая-то! Первый муж развелся со мной из-за моей беременности. Теперь же ты ставишь брак необходимым условием будущего нашего ребенка. Я только не пойму, как ты можешь предлагать это женщине, которую считаешь золотоискательницей… Тем более что ты не можешь быть женат на двоих.

— Что ты хочешь этим сказать? — изумился Бруно.

— Доната. Она видит себя твоей женой… в отличие от меня. Вы ведь помолвлены, не так ли?

— Газетные сплетни, — поморщившись, проговорил он.

— Твоя кузина сама мне это сказала… стоя на пороге твоей спальни во Флоренции.

— И что же тебя удивляет, Тэмсин? Да, у нас были с Донатой такие планы. Твоя беременность все меняет, — спокойно ответил Бруно. — Не будь этого ребенка, я никогда бы не подумал связать жизнь с такой женщиной, как ты. Но, учитывая, что мне предстоит стать отцом, мой долг — быть отцом хорошим.

— И готов жениться на женщине, которую откровенно презираешь, приравнивая ее к своей одиозной мачехе?

— Вряд ли у меня теперь есть выбор, — обреченно проговорил он.

— Есть. Просто отпусти меня. Мы не сможем жить вместе. Доверие в браке имеет определяющее значение.

— Но мы уже жили вместе, и без всякого доверия нам было неплохо, — с лукавой ухмылкой напомнил ей Бруно.

— Ты имеешь в виду секс? А что еще нас связывало кроме него?

— Безусловно, я имею в виду секс, Тэмсин. И он связывал нас очень крепко.

— Это не основание для брака, — возразила она.

— Ребенок — вот основание! А ты что же, любви хочешь? Брось, детка, оба мы взрослые люди…

— Что ж дурного в том, что я верю в любовь?! — в отчаянии воскликнула Тэмсин.

— Настало время принимать практичные решения, а не купаться в мечтах. Я деловой человек. У меня есть обязанности, которые я стараюсь соблюдать, но и потребности, без удовлетворения которых мое существование станет некомфортным. В таких условиях я не считаю возможным забивать свою голову лирическим бредом. Я предлагаю тебе решение нашей проблемы. Обязуюсь быть хорошим отцом и мужем, но и от тебя потребую соблюдения условий нашего семейного общежития, — холодным тоном чеканил он слово за словом.

Тэмсин ошарашенно слушала его. Ей казалось, что в этот миг вершится ее немилосердный приговор.

— Ни за какие сокровища мира я не выйду за вас, господин ди Чезаре… Ты мне не нужен, если я не нужна тебе, — процедила она.

— Выйдешь. Попомни мое слово, — самодовольно проговорил он.