Не ожидая от меня ответа, Валекс вновь повернулся к столу.
Ну что ж, возможно, он прав. Я доела холодную котлету и отставила поднос в сторону. Но когда поднялась, чтобы удалиться в свою комнату, Валекс снова повернулся ко мне.
— А что бы ты хотела купить?
Я представила себе целый список необходимых вещей.
— Расческу, ночные рубашки, а еще я бы что-нибудь потратила на празднике.
Ночные рубашки нужны были потому, что мне уже надоело спать в униформе. А спать в нижнем белье я не осмеливалась, так как боялась, что мне придется спасаться бегством в разгар ночи. К тому же приближался ежегодный праздник огня, который должен был стать для меня личным торжеством, так как год назад именно в этот день я убила Рейяда.
Несмотря на то что командор запретил народные верования, два праздника были сохранены.
Во время последнего праздника льда я уже была в темнице, поэтому не могла насладиться работами художников и ремесленников. Праздник льда всегда устраивался в холодное время года, когда заниматься было нечем и оставалось лишь греться у огня. В каждом городе этот праздник отмечался по-своему.
А вот праздник огня был грандиозным карнавалом, который кочевал из города в город в теплое время года. Начинался праздник на дальнем севере, где теплая погода стояла всего несколько недель, а потом медленно продвигался на юг.
Обычно в замке целую неделю устраивались представления и состязания, и я надеялась, что мне позволят их увидеть. Валекс намекнул, что после обеда будет обучать меня дополнительным способам дегустации, но в остальное время между трапезами я могла быть свободна.
Мне всегда нравился праздник огня. Брэзелл выдавал приютским детям деньги на карманные расходы, поэтому все могли заплатить за вход. Мы весь год упражнялись в разных занятиях, чтобы потом выступить в состязаниях, и сберегали каждую монетку.
— Ночные рубашки можешь получить у швеи Диланы, — прервал мои воспоминания прагматичный Валекс. — Она должна была выдать их тебе вместе с униформой. Что до остального, придется удовлетвориться тем, что можно будет найти.
Слова Валекса вернули меня на землю, и я поняла, что никакие праздники в моей нынешней жизни не предусмотрены. Возможно, мне удастся увидеть какое-нибудь представление, но я точно буду лишена возможности отведать пряных куриных отбивных и выпить вина.
Я со вздохом подняла свой, дневник и отправилась к себе. Сухой теплый ветерок, влетевший в окно, обласкал лицо. Я вытерла остатки пыли, не тронув, однако, половину послания Мардж, оставленного на пыльной столешнице. В каком-то смысле она права. Меня действительно ждала виселица. Нормальная жизнь — не мой удел. И ее злоба не должна позволить мне расслабляться.
Впереди — либо провал с последующей казнью, либо смерть от яда в момент предотвращения покушения на командора. Возможно, я и не погибну на виселице, но ее образ должен был постоянно преследовать меня.
На следующее утро я отправилась в мастерскую к Дилане. Она сидела, напевая себе под нос, в лучах солнца и что-то шила. Ее золотые кудри источали свет. Не желая ее тревожить, я уже развернулась, чтобы уйти.
— Элена? — окликнула она меня.
И я вернулась обратно.
— Заходи-заходи, я всегда рада тебя видеть. — Дилана отложила шитье и указала на стул, стоявший рядом с ней. — Ты звонкая, как моя самая тонкая нитка, — воскликнула она, когда я оказалась рядом с ней на свету. — Сиди. Сиди. Сейчас я принесу тебе что-нибудь поесть.
И, несмотря на мои возражения, она принесла мне кусок хлеба, намазанный маслом.
— Ранд каждое утро присылает мне горячую буханку медового хлеба, — пояснила она, и ее светло-карие глаза озарились теплом и лаской.
Я понимала, что она не отступится, пока я не откушу кусок и, не желая обижать ее, я не позволила себе дегустировать его на наличие ядов. Она удовлетворилась лишь тогда, когда я начала жевать за обе щеки.
— Чем я могу тебе помочь? — осведомилась Дилана.
И я, не прекращая жевать, попросила у нее ночную рубашку.
— Как я могла забыть? Бедняжка! — всплеснула руками Дилана, заметавшись по комнате.
Она в мгновение ока собрала целую кипу, так что мне пришлось ее останавливать.
— Дилана, мне нужно всего несколько штук.
— Почему ты сразу не пришла? Мардж должна была предупредить меня. — Дилана была искренне расстроена.
— Мардж… — начала было я, но замолчала. Я не знала, какие чувства испытывает к старухе Дилана.
— Мардж — мерзкая старая карга, низкая сквалыга и хамка, — заявила Дилана.
Я моргнула от изумления.
— Она ненавидит всех новеньких и постоянно нас третирует.
— Но по отношению к тебе она вела себя вполне прилично.
— Когда я тут появилась, она преследовала меня в течение нескольких недель. А потом я пробралась в ее гардероб и сузила все ее юбки. Так что ей пришлось промучиться две недели, прежде чем она сообразила, что произошло. — Дилана, улыбаясь, опустилась рядом со мной. — Мардж ни одного стежка не умеет сделать, так что ей пришлось проглотить свою гордость и обратиться ко мне за помощью. И с тех пор она относится ко мне с уважением.
Дилана схватила меня за руки.
— А теперь, увы, ты — ее новая жертва. Но не позволяй ей унижать себя. Если она ведет себя вызывающе, отвечай ей тем же. Как только она убедится в том, что ты не поддаешься, она потеряет к тебе всякий интерес.
Я поверить не могла, что такая очаровательная женщина способна на подобные выходки, а потом заметила оттенок злорадства в ее улыбке.
Она вручила мне целую кипу ночных рубашек и добавила к ним большую связку ярких разноцветных лент.
— Это для праздника, дорогуша, — пояснила она, заметив мой вопросительный взгляд. — Чтобы украсить твои прекрасные волосы.
— Ты выбрал беглеца для нашего эксперимента? — осведомился командор у Валекса, как только тот вошел в его кабинет.
Я в этот момент дегустировала обед командора, и Валекс вновь разрушил мое хрупкое ощущение стабильности. Я уже десять дней выполняла свои обязанности, и только сейчас у меня прекратились болезненные спазмы желудка, которые начинались всякий раз, как я оказывалась рядом с командором.
— Да. У меня есть прекрасный кандидат. — Валекс уселся в кресло напротив командора.
— И кто это?
— Элена.
— Что?! — позабыв о том, что должна молчать, воскликнула я почти одновременно с командором.
— Объясни, — распорядился командор.
Валекс расплылся в улыбке, словно заранее догадывался о его реакции.
— Все мои люди прошли специальную подготовку, и было бы нечестно по отношению к конкурентам выставлять против них такого же профессионала. Поэтому нам нужен человек, не владеющий навыками беглеца и в то же время достаточно смышленый, чтобы не лишить эксперимент остроты. — Валекс поднялся и продолжил: — У беглеца должны быть веские мотивы для бегства, и в то же время нужно иметь уверенность в том, что он вернется в замок. Я не могу использовать настоящего заключенного. Слуги лишены необходимого воображения. Я, было, подумал о враче, но она может понадобиться в замке в случае каких-нибудь непредвиденных обстоятельств. И уже собирался выбрать кого-нибудь из твоих солдат, когда вспомнил об Элене. Она умна, — сделав жест в мою сторону, продолжил он, загибая пальцы, — у нее есть стимул бежать и будет стимул вернуться.
— Вернуться? — Командор нахмурился.
— Дегустатор не получает зарплаты. Но за это поручение и подобные ей можно будет заплатить. Чем дольше ей удастся скрываться, тем выше будет плата. Что же касается стимула вернуться, то он очевиден.
Последнее заявление предназначалось для меня. Я жила лишь благодаря ежедневно получаемому противоядию от «Пыльцы бабочки». И если я не вернусь на следующий день, им придется искать уже труп.
— А если я откажусь? — спросила я.
— Я выберу кого-нибудь из солдат. Но меня бы это разочаровало. Я полагал, что ты оценишь мое предложение.
— Может, я…
— Довольно, — резко перебил меня командор. — Это нелепо, Валекс.
— В этом-то все и дело. Поведение солдата предсказуемо, а ее нет. Может, ты и сможешь ее перехитрить, но люди, которые будут участвовать в этом испытании, не настолько сообразительны. Поэтому я надеюсь найти какого-нибудь человека, который после обучения мог бы стать твоим помощником. Я понимаю, чего ты ждешь, но думаю, это произойдет не скоро. Нам нужно найти кого-нибудь прямо сейчас.
Командор вздохнул — и это было самым ярким проявлением его чувств из всех, что я до сих пор видела.
— Валекс, почему ты все время игнорируешь мои распоряжения о подготовке твоего помощника?
— Потому что пока ни одна из кандидатур меня, не устраивала. А когда появится подходящий кандидат, я приложу все необходимые усилия, чтобы он получил должную подготовку.
Командор кинул взгляд на поднос, который я продолжала держать в руках, забрал его у меня и велел принести горячий чай — плохо закамуфлированный способ избавиться от свидетеля, пока они будут спорить. Я же была только счастлива их покинуть…
По дороге на кухню я начала размышлять над тем, согласиться ли на предложение Валекса и исполнить роль беглянки. Вначале оно вызвало у меня протест: я совершенно не хотела новых проблем. Однако теперь, когда начала обдумывать способы бегства от преследователей, а также возможность получения за это денег, испытание стало мне казаться довольно привлекательным. И к тому моменту, когда я дошла до кухни, уже стала надеяться на то, что Валексу удастся переубедить командора. Тогда я целый день смогу находиться за пределами замка, а навыки, приобретенные в процессе этого испытания, смогут пригодиться мне в будущем.
— Что-то не то с обедом? — кинулся мне навстречу Ранд с озабоченным видом.
— Нет. Просто мне нужен горячий чай.
Мышцы его лица обмякли, а я задумалась, почему его так встревожило, что с обедом может быть что-то не в порядке. И я вдруг представила себе Ранда в более юном возрасте, бунтующим против власти командора и намеренно отравляющим его пищу. Но тут же отогнала от себя эту картинку. Ранд не мог умышленно портить блюда — он слишком гордился своими творениями. Значит, между ним и командором было что-то другое. Но поскольку я не была уверена, что наши взаимоотношения предполагают возможность обсуждения столь личных вопросов, то предпочла промолчать.
Мы были знакомы с Рандом уже две недели, но он по-прежнему оставался для меня загадкой. Его настроения менялись с непредсказуемой скоростью в самом широком диапазоне. Ранд любил поговорить и, как правило, брал инициативу в свои руки, лишь изредка задавая вопросы собеседнику. Иногда мне казалось, что он даже не слышит, что я ему отвечаю.
— Ну, раз уж ты здесь, может, попробуешь? — осведомился Ранд, снимая с одной из полок белый пирог. — И скажи мне, что ты об этом думаешь, — добавил он, отрезая мне кусочек. Ванильное тесто было прослоено малиновым вареньем и покрыто взбитыми сливками.
Я постаралась скрыть, что, откусив первый кусочек, я продегустировала его на наличие ядов.
— Приятное сочетание вкусовых оттенков, — ответила я.
— И все же чего-то не хватает, а я не могу понять, чего.
— Сливки слишком сладкие, — откусывая следующий кусочек, предположила я. — А тесто немного суховато.
— Я попробую еще раз. Зайдешь вечером?
— Зачем?
— Хочу услышать мнение специалиста. Это изобретение я собираюсь выставить на конкурсе пекарей в праздник огня. Ты пойдешь на него?
— Не знаю. — Валекс же заявил, что я не имею на это права.
— Кухонные работники пойдут целой компанией. Можешь к нам присоединиться.
— Спасибо за приглашение.
На обратном пути к кабинету командора меня посетила неприятная мысль. Валекс держал меня при себе лишь потому, что в замке все еще находился Брэзелл, который собирался уехать только после праздника. И если я соглашусь исполнить роль беглянки, что может произойти если об этом узнает Брэзелл? А что будет, если я случайно столкнусь с ним на празднике?
И поняв, что безопаснее будет находиться за стенами замка, я решила отказаться от обоих предложений — и Ранда, и Валекса. Но к тому моменту, когда я вошла в кабинет командора, Валекс уже одержал победу в споре, и я не успела открыть рот, как он начал объяснять, сколько я получу.
Если мне удастся продержаться целый день, сумма будет огромной.
— Испытание планируется провести во время праздника огня. Это напряженные дни для солдат. Может, отложить испытание на более позднее время? — осведомился Валекс, обращаясь к командору.
— Нет. Дополнительная суета лишь усложнит задачу преследователей.
— Ну что ж, значит, у тебя, Элена, есть всего несколько суток на то, чтобы подготовиться. По-моему, это вполне честно: ведь одни заключенные планируют побег в течение месяцев, а другие просто срываются с места при любой представившейся возможности. Так тебя интересует мое предложение?
— Да. — Слово сорвалось у меня с языка быстрее, чем рассудок успел возразить. — Только при том условии, что Брэзеллу об этом не станет известно.
— Разве то, что я предоставил тебе комнату в своих покоях, не свидетельствует о том, что я пекусь о твоем благополучии? — сухо спросил Валекс, и я поняла, что мои слова его задели за живое.
Обидев Ранда, я сразу же попыталась загладить свою вину. В случае же с Валексом мне захотелось причинить ему еще большую боль, только вот быстро выдумать, чем бы ему досадить, мне не удалось.
— Кстати о Брэзелле, — заметил командор. — Он сделал мне подарок. Новый десерт, который изобрел его шеф-повар. Он считает, что блюдо должно мне понравиться.
И командор Амброз продемонстрировал нам деревянную коробку, заполненную толстыми коричневыми брикетами, положенными друг на друга, как черепица. Все они были гладкими и блестящими, и лишь края выглядели неровными, словно их резали тупым ножом.
Валекс взял один кусочек и понюхал его.
— Надеюсь, ты еще не пробовал их.
— Нет. Но Брэзелл никогда не решился бы на то, чтобы отравить их. Даже для него это немыслимая дерзость.
Валекс протянул мне коробку:
— Элена, возьми, несколько кусков наугад и попробуй.
Я оглядела квадратики и выбрала четыре. Все они были размером с ноготь моего большого пальца и умещались в одной ладони. Если бы меня заранее не предупредили о том, что это десерт, я бы решила, что это кусочки коричневого свечного воска. Мой ноготь, оставил на кусочках небольшие вмятины, а на пальцах появились жирные следы.
Я помедлила. Это приготовлено поваром Брэзелла, а я что-то не могла припомнить, чтобы он отличался изобретательностью. Но все опасения пришлось откинуть, ибо выбора у меня не было.
Поскольку кусочки казались мне воском, я и ожидала ощутить вкус воска. Я впилась зубами в один, ожидая, что он рассыплется, и, вероятно, на моем лице появилось такое изумленное выражение, что командор вскочил на ноги. Я ощутила восхитительный вкус.
Вместо того чтобы раскрошиться, кубик растаял у меня во рту, наполнив его самыми разнообразными вкусовыми оттенками. Привкусы сахара, горечи, орехов и фруктов сменяли друг друга. И только я собиралась назвать один, как он тут же сменялся другим. Ни с чем подобным я еще не сталкивалась. Не успела я опомниться, как все кубики исчезли у меня во рту, и более того, мне захотелось взять еще.
— Невероятно! Что это?
Валекс и командор обменялись недоуменными взглядами.
— Брэзелл сказал, что это называется «Криолло», — пояснил командор. — А что такое? Отравлено?
— Нет. Все в порядке. Просто… — Я не могла подыскать нужных слов. — Попробуйте, — единственное, на что я была способна.
Когда командор положил себе в рот кусочек, я пристально вгляделась в его лицо. Глаза его расширились, а брови изумленно поползли вверх. Через мгновение он облизнулся, словно пытаясь ощутить последние остатки вкуса, и тут же потянулся за следующим.
— Сладко. Оригинально. Но ничего необычного я в этом не нахожу, — промолвил Валекс, отряхивая крошки.
Теперь настала моя очередь обменяться взглядами с командором. В отличие от Валекса, ему явно понравилось новое угощение. Он умел ценить кулинарное мастерство.
Спорю, что эта крыса не продержится и часа, — донесся до меня приглушенный голос Мардж из-за закрытой двери кухни, в которую я как раз собиралась войти.
— Готова поставить пятьдесят против одного, что она не продержится целый день, и сто против одного, если кто-нибудь полагает, что ее не поймают. — После того как Мардж объявила ставки, кухня взорвалась от криков спорщиков.
Я слушала их со все возрастающим ужасом. Неужто Мардж говорила обо мне? Зачем Валекс рассказал ей об испытании? К завтрашнему дню об этом будет знать весь замок, и наверняка известие дойдет до Брэзелла.
— Ставлю трехмесячную зарплату на то, что Элена останется на свободе в течение всего дня, — раздался громкий голос Ранда, и все затихли.
И маятник в моей душе качнулся от горечи, вызванной предательством, к ощущению гордости за себя. Они ставили на меня, и я даже поверить не могла в то, что Ранд готов был пожертвовать ради этого своей трехмесячной зарплатой. Он верил в меня больше, чем я сама. Я скорее склонялась к точке зрения Мардж.
Смех Мардж отдался эхом от стен, выложенных плиткой.
— Ты слишком долго просидел на кухне, Ранд. И мозги у тебя расплавились. Похоже, эта крыска начинает вызывать у тебя излишнюю симпатию. Ты бы получше запирал свои ножи, когда она здесь появляется, а не то…
— Ну все, довольно, — оборвал ее Ранд. — Обед окончен. Все вон с моей кухни.
И я поспешила по коридору подальше от дверей. Я обещала Ранду попробовать его пирог, но могла зайти к нему и попозже, когда все разойдутся.
Когда я вернулась на кухню, Ранд сидел за столом и колол орехи. На столе стоял кусок малинового пирога со взбитыми сливками.
Он пододвинул ко мне тарелку, и я отломила кусочек.
— Гораздо, лучше. Удивительно пышный. Что ты с ним сделал? — спросила я.
— Добавил к тесту творожную массу.
Ранд вел себя на удивление тихо и ни словом не обмолвился о споре. А я не стала его расспрашивать.
Он закончил колоть орехи и убрал скорлупу.
— Пожалуй, пойду спать, — промолвил он. — Завтра вечером мы собираемся на праздник. Пойдешь?
— А кто еще пойдет?
Мне очень не хотелось пропускать первый праздничный вечер. И я не могла позволить Брэзеллу лишить меня единственного удовольствия. Хотя я бы вряд ли пошла, если бы узнала, что с нами будет Мардж.
— Портер, Сэмми, Лиза и, может быть, Дилана. — При упоминании последнего имени усталые глаза Ранда загорелись. — А что?
— Когда вы собираетесь? — И снова я была готова поступить вопреки здравому смыслу.
— После обеда. Это единственное время, когда все свободны. Командор всегда заказывает простые блюда в первый день праздника, поэтому кухонная прислуга рано освобождается. Так что, если хочешь пойти с нами, приходи завтра сюда.
Ранд направился в свою комнату, которая располагалась рядом с кухней, а я двинулась к покоям Валекса.
В темных апартаментах никого не было. Я заперла дверь, побродив по гостиной, нашла кремень и принялась зажигать светильники. Проходя мимо стола Валекса, заметила, что на нем лежит какая-то бумага. Я оглянулась по сторонам и взяла ее в руки. На бумаге было написано несколько зачеркнутых имен, а мое имя было обведено в кружок. Ниже виднелась, запись, что моя кандидатура лучше всего подходит на роль беглеца.
Видимо, таким образом Мардж и узнала обо всем. Я уже видела, как она читала бумаги на столе Валекса. И если эта бумага лежала здесь давно, то неудивительно, что она была в курсе. Эта женщина явно вознамерилась погубить меня. И если мне удастся уцелеть, то рано или поздно я должна буду остановить ее. К сожалению, это могло произойти лишь после того, как я исполню для Валекса роль беглянки.
Вспомнив о плане побега, который мне предстояло разработать, я начала копаться в книгах Валекса. Я помнила, что встречала среди них какие-то подходящие названия, и была вознаграждена двумя руководствами для преследователей и одним — по способам укрытия от погони. Никто не запрещал мне заниматься исследовательской деятельностью. Я забрала необходимые книги, светильник и удалилась в свою комнату.
Я читала до тех пор, пока глаза не заболели от усталости. Потом надела новую ночную рубашку, погасила свет и забралась в постель.
Я внезапно проснулась в тот момент, когда поняла, что в комнате кто-то есть. И тут же липкий страх сжал меня своими щупальцами. Надо мной нависал чей-то темный силуэт. Этот кто-то вытащил меня из кровати и прижал к стене. Дыхание вырывалось из моей груди с хрипом, но ничего не происходило.
Глаза постепенно привыкли к темноте, и я узнала лицо нападавшего.
— Валекс?