Испытай меня нежностью и болью

34 глава. Забота и предательство

Арина

— Офигеть, — говорит Оксана, пока мы с ней пьем кофе на кухне Петра, а сам Петр в это время проводит очередную сессию. У меня сегодня нет смены в клубе, а у него — есть. Я решила использовать этот вечер, чтобы пообщаться с одной из немногих, с кем можно говорить о клубе. Это, знаете, как у Паланика: первое правило бойцовского клуба — никому не рассказывать о бойцовском клубе. Так и тут — с большинством приходится молчать. Приятно, что есть несколько человек — девчонки из самого клуба и вот Оксана, — с кем можно поделиться мыслями.

— Ну да, — я пожимаю плечами и делаю глоток.

— И давно вы встречаетесь?

— Мы не встречаемся, — я поджимаю губы. — По крайней мере, мы никогда так не говорили… ну, что мы пара. Хотя несколько дней назад он мне сказал, что у него от меня крыша едет.

— Уууу… — девушка закатывает глаза и смеется. — А у тебя от него?

— У меня от него тоже едет, — признаюсь я честно. — Мне вообще кажется, что я влюбляюсь.

— Так скажи ему.

— Зачем? Ему наверняка не нужны серьезные отношения.

— А ты спрашивала?

— Нет. Зачем это им, мастерам из клуба…

— Ну, у Егора вон явно отношения с той молоденькой журналисткой из его издательства, зовут Нина. Они не афишируют, он вроде как ее куратор в эротических фантах, но блин… все же ясно. Они совершенно абсолютно точно не только трахаются.

— Откуда ты все знаешь? Ты ведь уволилась, — удивляюсь я.

— Я продолжаю общаться со всеми девчонками… и с тобой вот, например. Если представится случай — я и про вас с Петроном разболтаю, так что не обольщайся!

Она смеется, а мне вот как-то не смешно: я вроде бы только что проболталась ей о чем-то важном и личном.

— Будешь еще кофе? — я перевожу тему разговора, а ее опустевшая чашка оказывается очень кстати.

— С удовольствием!

Я иду к кофеварке, чтобы сделать нам еще по чашке кофе, но тут начинает звонить телефон. Я смотрю на экран: Егор. Ничего себе!

Я сразу принимаю вызов:

— Слушаю! Привет, Егор…

Голос на том конце провода звучит немного взволнованно, но только совсем чуть-чуть:

— Ариш, не хочу тебя пугать, но Петрон в больнице.

Я закрываю рот ладонью:

— Господи… Что случилось?

— Ничего критичного, не переживай. Вывих плеча, да морду чуток расквасили. Жить будет и даже будет таким же красавчиком, как обычно.

— Кто его так?

— Мудак, чья девчонка пришла к нему на сессию. Дела семейные, блять. Иногда случается, что поделать.

— Какая больница?

— Да нет, ты не езди… Я сам его довезу до дома, окей? Даже до квартиры доведу. Звоню просто, чтобы предупредить. И чтобы ты не пугалась сильно при виде его разбитой морды.

— Ужасно…

— Все будет окей, — Егор отключается, и ко мне тут же обращается Оксана:

— Что такое?

— Петю избили на работе.

Оксана явно не удивлена:

— Сочувствую. Надеюсь, по яйцам не били, и секса ты на ближайшие пару недель не лишишься…

— Оксана!

— Да что? — она смеется, и тут уже глаза закатываю я:

— Он скоро приедет, так что… Пожалуй, на сегодня достаточно откровений и кофе

— Обязательно скажи ему о своих чувствах, ладно? — говорит она на прощание.

— Посмотрим, — я поджимаю губы.

Но как только Петя появляется на пороге, я бросаюсь к нему с такой болью и нежностью, что только слепой не поймет: я явно к нему неравнодушна. Егор ухмыляется и, попрощавшись, оставляет нас наедине. Я обнимаю мужчину, стараясь не задевать его больное плечо.

— Очень больно? — спрашиваю, когда мы наконец садимся на постель в его спальне.

— Да блин, — фыркает он. — Не столько больно, сколько обидно. Вот скажи мне: я похож на чувака, которого легко избить?

Я смотрю на его мощную шею, широкие плечи, бицепсы, улыбаюсь:

— Не похож.

— Вот именно! А меня избили! Какой-то плешивый уебан, который решил, что его девчонка изменяет ему со мной.

— Ну, это примерно так и было, — я поджимаю губы.

— У нее были причины. И она собиралась от него уйти. Но она тоже дура, если честно. Он ее выследил на раз-два. Как бы он теперь и ей по морде не надавал. Такие отморозки способны на что угодно.

Оставшееся до учебной сессии время я посвящаю Пете. Плечо восстанавливается довольно быстро, но пару недель ему все равно приходится управляться одной левой рукой, потому что правая по локоть зафиксирована у туловища. Это другой, особый способ почувствовать власть: я помогаю ему одеваться и раздеваться, спрашиваю каждые три минуты «как ты там», пока он принимает душ, готовлю для него свои отвратительные бутерброды, и даже салат, и даже котлеты, и даже куриный суп, кормлю его в шутку с ложки, а когда мы оказываемся в постели, забираюсь на него сверху, потому что он быть сверху просто не может…

Десятого июня у меня первый экзамен. Домой я возвращаюсь рано, и еще поднимаясь по лестнице на нужный этаж, слышу голос Пети.

— Ничего, детка, все в порядке.

Детка?!

Я вспыхиваю.

Да, он не давал мне никаких обещаний, мы не называли себя парой, но… блять, Арина, как же ты так вляпалась!

Я выглядываю из-за угла и вижу, что он стоит около дверей в нашу квартиру с какой-то блондинкой, и та держит его за правую руку. За ту самую правую руку, с которой я столько возилась в последние две недели!

— Ты самый прекрасный мужчина на свете, — говорит девушка и, наклонившись к Петиному лицу, целует его в губы.