Истина (СИ)

Глава 17

Я вошла в дом, и уже в прихожей, на меня обрушился ароматный запах лукового супа, — единственное блюдо, которое тетя умела готовить.

— Эшли, куда ты пропала, я звала тебя к завтраку! — завопила она из кухни. Я услышала грохот посуды, и потом, тетя вышла в смешном переднике.

Она заметила меня, и обмерла на месте.

Я ждала чего-то подобного, но не реакции, будто я вернулась из мертвых, или вроде того. Может, в Эттон-Крик я провела больше недели?..

— СКАЙ! — заорала тетя Энн и я вздрогнула. Я поняла, что снова ошиблась, пытаясь проинтерпретировать ее эмоции. Тетя в ярости затопала ко мне, и остановилась в шаге от меня, когда я подумала, она уже влепит мне затрещину, или налетит на меня, и примется душить. — ГДЕ ТЫ БЫЛА?! ПОЧЕМУ ТЫ В ТАКОМ ВИДЕ?!!

— Я…

— ТОЛЬКО НЕ ЛГИ! НЕ СМЕЙ ЛГАТЬ! — тетя закашлялась в кулак, и помахала ладонями перед лицом, словно неожиданно ее бросило в жар. Она раскраснелась. — Так. Так… сейчас ты позавтракаешь, и потом расскажешь, почему ты вернулась только сегодня утром! Тебя не было два дня!

Сказав эту уничтожающую речь, она вернулась на кухню. Я поплелась за ней, на ходу придумывая оправдание.

Но… два дня?..

— Я очень зла! — заявила тетя, будто бы я сама этого не видела. Она усадила меня за стол, налила тарелку супа, и встала над душой, когда я пыталась позавтракать. Я стремительно соображала, какую бы ложь придумать…

— Я не сбегала из дома.

— Я была готова позвонить Биллу, чтобы он заявил о твоем исчезновении.

— Я встречалась с друзьями в Эттон-Крик.

— У тебя же нет друзей, — напомнила тетя Энн. Я уставилась на нее. Да уж, она и бабуля точно родственники.

— У меня есть друзья, — с нажимом сказала я, — просто у вас не было возможности с ними познакомиться.

Тетя выдохнула, словно спустившийся шарик, и выпрямилась. Она пыталась выглядеть рассудительно:

— Ладно, дай мне их номера, я им позвоню.

Мое лицо вытянулось, и я спросила прежде, чем подумала:

— Когда Эшли задерживается, вы тоже обзваниваете ее друзей? Или это лишь моя привилегия, потому что я сумасшедшая?

— Скай, не надо так со мной. — Тетя еще сильнее расстроилась, и я почти закатила глаза.

Почему я всегда говорю не то, что должна? Мне нужно было просто сказать, что я поступила плохо, и этого больше не повторится.

— Я очень волновалась, когда ты не пришла домой. Я ждала все утро, но ты не появилась. Я думала, тебя сбил грузовик, или похитили, или…

Боже, ей нужно меньше смотреть новости.

— Мне жаль, тетя Энн. Я не хотела расстраивать вас. Со мной все хорошо. Этого больше не повторится.

Она снова плачет, а я чувствую себя чудовищем, которое распыляет в воздухе слезоточивый газ. Тетя обнимает меня, и я обнимаю ее в ответ. Надеюсь, она не засунула мне волосы в суп. Я похлопала ее по спине, чувствуя себя не в своей тарелке, и она, почувствовав мое напряжение, отстранилась.

Тетя села на стул, наконец-то расслабившись. Она несколько минут изучала меня, пытаясь, наверное, выяснить чем я руководствовалась, когда сбежала из дома, как ребенок, и я пыталась подыграть ей, принять виноватый вид, но все, о чем я могла думать сейчас это Кэри Хейл. Наконец, тетя вспомнила, что ей еще нужно и другими делами заниматься, и оставила меня в покое. Я не хотела идти в свою комнату, потому что меньше всего мне сейчас хотелось оказаться в одиночестве, где коварные мысли тотчас могут завладеть мною, так что я предложила тете Энн свою помощь.

— Лучше разбуди Эшли. Я уверена, что она обрадуется, когда увидит тебя. Всю неделю она была сама не своя, из-за твоего отъезда.

Что-то я в этом сомневаюсь.

Я поблагодарила тетю Энн за завтрак, выдержала ее злобный взгляд, переходящий в заботливый, и поднялась наверх, в комнату Эшли. Странно, что она спит в десять часов утра. Моя кузина самый настоящий жаворонок, и мне было чертовски сложно ужиться с ней в одной комнате, особенно по выходным.

Поэтому я не удивилась, когда увидела, что ее там нет.

Но потом, заметила ее расправленную кровать, стоящую посреди комнаты. Эшли никогда не оставляла ее разобранной, она та еще чистюля.

Куда, интересно, кузина ушла рано утром? Этот вопрос почему-то беспокойством отозвался в груди, и я с дурным предчувствием подошла к ее письменному столу. Модные журналы, и учебники пропали. Вокруг в беспорядке валялись какие-то незнакомые мне документы, похожие на медицинские заключения.

Чем она занималась?

Я взяла телефон, лежащий рядом с открытым ноутбуком, и проверила вызовы. Последним входящим был звонок от Иэна, так же, как и последнее сообщение. В нем говорилось, что он убьет ее, если она пойдет в логово Кэри Хейла в одиночку.

Внутри меня все задрожало. Неужели, Эшли ходила туда? Да, это чертовски на нее похоже. Она, как и я, хотела бы разобраться во всем, как-нибудь помочь. А как еще это сделать, если ты не знаешь, что происходит?

Проблема в том, что я не отвечала на звонки всю ту неделю, что жила у бабушки в Эттон-Крик, поэтому сейчас я понятия не имею, куда она запропастилась. Мне нужно было время, чтобы осознать, что теперь моя жизнь в корне и бесповоротно изменится. Я сбежала, оставив позади себя вопросы, возникшие в головах других людей.

Что, если с Эшли что-то случилось?

Тетя Энн была права — Эшли действительно вела себя странно всю ту неделю, пока меня не было. Вот только теперь я не знаю причин. Эта разобранная кровать, беспорядок на столе и в книжном шкафу, говорит мне о многом. Эшли помешанная на порядке, и не выносит грязи, особенно с тех пор, как вернулась из Парижа. Так что она даже никогда не шла в ванную, если на ее столе была хоть одна пылинка.

Я решила не разводить панику зря, потому что тетя Энн тут же примчится, и начнет вопить, что ее дочь пропала, и станет звонить дяде. Что, если у меня вновь паранойя? Эшли могла измениться, и перестать подпрыгивать с кровати в семь утра; кроме того, она сейчас дружит с Иэном, и посещает доктора Грейсон, так что, может быть Рейчел посоветовала ей некоторое время побыть другим человеком, например, поменять привычки.

Я села за стол и включила ее ноутбук.

Все мысли, которые оправдывали поведение Эшли тут же испарились: я уставилась на монитор, с открытым ртом.

— Чем это она занималась?..

Я вспомнила некоторое время назад, когда я, как обычно, находилась в прострации, Эшли сказала, что ей в голову пришла одна идея, и теперь она хочет кое-что сделать. Когда Иэн спросил ее, что именно она хочет сделать, Эшли ответила, что это секрет.

Значит, она проводила какие-то исследования.

На мониторе были открыты какие-то файлы, и я поняла, что они не должны быть на компьютере кузины. Неужели она украла их у своего отца?

Пожар… пожар… пожар…

Что она пыталась найти?

А это еще что такое?

В браузере были открыты вкладки с новостями почти десятилетней давности. Тоже все о пожаре. Зачем ей это было нужно?

Я лихорадочно соображала, что все это может значить, и потом меня осенило. Должно быть Эшли искала информацию о настоящей семье Иэна. Он однажды говорил мне, что Рейчел усыновила его, после того, как вся его семья сгорела в пожаре.

Я откинулась на спинку сидения.

Так и что, теперь, она проводит в квартире Иэна все свое время, допрашивая его? Я уже представляю, как она заставляет его переживать ужасные моменты из его прошлого.

Но, зачем ей это нужно, разве что ей больше нечем заняться, кроме этого?

Я взяла ее мобильник, и набрала номер Иэна. Хочу быть уверенной, что Эшли у него. Не хватало мне еще одной головной боли.

Никто не брал трубку.

Чем это они там занимаются?!

Я стала заводиться.

Засунув в карман халата телефон Эшли, я пошла в свою комнату, заперлась в ванной, и целый час отмокала под горячими струями воды. Несколько раз я выключала воду, прислушиваясь к тишине, потому что мне казалось, что звонит телефон кузины.

Я понимаю, что, если Эшли пошла в домик к Кэри Хейлу, с ней там ничего не могло случиться. Я теперь знаю, что Кэри не психованный маньяк-убийца, а просто человек, отказавшийся ради меня от всего. Даже от своей жизни. К тому же, я знаю, что, если бы он сказал Эшли правду, — ту, которую знаю я, — на ее мониторе, не было бы статей о пожаре, а как минимум статьи о психических расстройствах, галлюцинациях, и прочем.

Я вышла из душа, и тут же схватила телефон. Ни одного пропущенного.

Почему я нервничаю, если все хорошо?

Почему мне кажется подозрительным, что все хорошо, и почему мне кажется, что нет ничего хорошего в том, что все хорошо?

Эшли открыла глаза, чувствуя себя словно в тумане.

Ее руки были привязаны к стулу, и она повертела головой в разные стороны пытаясь понять, что происходит. Ее позвоночник болел; тело ныло от напряжения. Ноги и руки затекли. Отлично.

Это, кажется, дежавю.

— Ты наконец-то пришла в себя? — Иэн обошел ее сзади, присаживаясь перед ней на кровать.

Они в его квартире, в старом доме. Все точно так же, как и всегда, кроме того, что она сидит привязанная к стулу.

— Ты серьезно привязал меня? Ты это серьезно?! — вспылила девушка. Она знала, с кем имеет дело, но хуже страха в ее груди, и в голове была перспектива показать его.

— Я не хотел, чтобы ты испугалась.

— Ты серьезно? — снова спросила она, дергая руки. — Ты бы не испугался, если бы обнаружил себя привязанным к стулу?

— Меня не раз привязывали, Эшли, — глухо отозвался Иэн. Девушка вскинула брови. Волосы, растрепавшиеся по лицу, лезли в глаза, и Иэн подался вперед, чтобы убрать их. Она шарахнулась от него.

— Ты сама виновата, Эшли, — укорил парень. — Не нужно было быть слишком умной. Не нужно было думать слишком много.

— Нужно быть как ты, верно? — с сарказмом спросила Эшли. — И что, ты теперь сделаешь? — с вызовом продолжила она. — Ты притащил меня сюда, в дом полный людей, и что ты хочешь делать дальше? Хочешь убить меня?

— Я люблю тебя.

Между ними повисло молчание. Эшли сглотнула.

Потребовалось несколько секунд, чтобы она сумела взять себя в руки:

— Я всегда знала, что с тобой что-то не так. Ты был слишком милым. Слишком. Никто бы не был слишком милым с тем, кто в прошлом мучил его.

— Мне просто было жаль тебя. Ты была беззащитна, и поверь, я не хотел, тебе помогать. И я не успел оглянуться, как стал испытывать что-то больше чем просто забота. Я хотел защищать себя. Хотел оберегать тебя. Но я не умею делать это.

— Точно, — буркнула Эшли, хмыкая. — Из тебя плохой защитник.

Она знала, что не нужно провоцировать его, но не могла сдержаться. Иэн схватил ее за волосы, сжимая в кулак, и притягивая ее лицо к своему. В его глазах была жажда убийства. Эшли видела ее, и думала, как она раньше не заметила. Почему позволила этому чудищу разгуливать на свободе столько времени?..

От Иэна пахло ванильным кремом, и чем-то еще, словно он только что готовил пирог на кухне. Хотя, возможно, так оно и было — кто знает, какое хобби у убийцы.

Рот Эшли наполнился слюной — она была голодна.

— Ты голодна? — Взгляд Иэна опустился на ее горло. — Я могу приготовить для тебя что-нибудь?

— Ты что, собирается исполнить мое предсмертное желание?

Иэн нахмурился:

— У меня нет выбора, я должен сделать это. Я просто пытаюсь быть милым.

— Если ты хочешь быть милым, тогда сдайся полиции, Иэн. Если хочешь быть милым, отпусти меня. Я поем дома.

— Ты не уйдешь из этого дома живой, Эшли, — осадил Иэн девушку. — Я расстроен тем, что ты не удивлена. Я хотел бы чтобы ты была удивлена, что я забрал тебя, но ты сидишь, делая вид, что ты не боишься меня.

— Какого черта, Иэн, конечно я боюсь тебя. Ты психопат!

— Тогда почему ты раньше не пошла в полицию? — он приблизил ее лицо к своему, наслаждаясь властью. — Почему ты все ждала и ждала, никак не влияя на меня? Неужели ты влюбилась в убийцу?

Эшли смело встретила взгляд парня. Сейчас, когда она наконец увидела его истинное лицо, она ощутила облегчение. Столько времени, она мучилась от того, как ей поступить, столько часов, провела пытаясь разобраться во всем, и вот он, Иэн Грейсон, показал, кто он на самом деле.

— Я хотела убедиться, что ты чертов психопат. Хочешь поговорить об этом?

Он усмехнулся, скрещивая руки на груди. Его обтянутые футболкой плечи, привлекли внимание Эшли — она вспомнила, сколько раз, хотела, быть кем-то другим, не собой, чтобы позволить себе коснуться этих плеч.

— Если ты так говоришь, значит, ты знаешь кто я.

— Не нужно оправдывать себя. Чтобы с тобой не произошло, ты не имеешь права оправдывать свои действия. Я знаю, кто ты Иэн, и я знаю, что с тобой случилось. Я знаю, что ты сделал, но я все равно не прощу тебя.

— Это тебе стоит просить прощения, Эшли! — взбесился он, и девушка испуганно отшатнулась. — Я много раз пожалел, что ты пришла именно ко мне в ту ночь, когда нашла письмо Тома. Я бы не хотел этого, но мы все несем ответственность за информацию, которой располагаем. И я должен поступить правильно, после того, как узнал, из-за кого Том убил себя.

Слова были слишком жестокими, и прежде чем что-то сказать, Эшли несколько раз вздохнула, напоминая где она, с кем она говорит. Когда она окажется дома… если. Если она окажется дома, в безопасности, уже тогда она вдоволь наплачется, но не сейчас.

— Если ты хочешь обвинить кого-то в том, что случилось с твоим братом, Иэн, тогда вини самого себя. В ту ночь, когда директор Гордон забил твою мать до смерти, а Тома запер на чердаке вашего дома, именно ты сбежал, ясно? Ты бросил своего брата, и он, чтобы пережить этот ужас, решил, что отец прикончил и тебя тоже. И посмотри, где теперь все мы оказались. — Голос Эшли был таким жестким, что даже у нее самой побежали мурашки по коже.

Это не честно.

Не честно по отношению к Иэну, по отношению к ней самой, и она понимает это.

— Я был ребенком, — прохрипел он, с силой вцепившись в плечо Эшли, и сдавливая, но она даже не поморщилась. Физическая боль была ничем по сравнению с тем, что она испытывала внутри, в своей груди. — Я был ребенком, и я не мог ничего сделать.

— Ты прав, — Эшли не уступала, — ты был ребенком, и ты не мог ничего сделать. Как и Том. Он был твоим младшим братом, и ты просто бросил его. Ты должен был заботиться о нем, но ты предпочел сбежать, и остаток жизни жить во лжи. Даже когда ты, и он, встречались друг с другом, ты ни разу не намекнул, что ты его брат. Даже не попросил прощения у него перед смертью.

Глаза Иэна стали влажными. Эшли чувствовала, что сдерживает слезы из последних сил.

— Ты мог помочь ему, но ты не пришел. Он так и не узнал, что случилось в ту ночь. А теперь ты собираешься обвинить меня во всем, словно это моя вина? — девушка судорожно вздохнула. Она переходит границу, но эти слова не могли больше быть в ее голове. — Я копила боль внутри себя сотни часов, ясно? Я не говорила никому о том, что со мной произошло, что со мной случилось. Один единственный раз я не смогла сдержаться, мне было очень плохо. И я не знала, что Том слышал каждое мое слово…

— Хватит, я не хочу это слышать, — отрезал Иэн резко отшатываясь. Эшли пронзил шок. Она представила, что он сделает сейчас, когда ему надоел разговор. Он отправится на кухню, возьмет нож…

— Эй, — нервно позвала его Эшли. Парень опустил взгляд. — Ты думаешь, что если ты убьешь меня, тебе удастся заглушить чувство вины? Ты будешь вечно жить с этим, ясно? Когда ты будешь закрывать глаза, ты будешь видеть мое лицо. И лицо своего брата. Ты будешь помнить, что тот, кто убил нас, — это ты сам. Ты, и никто другой.

— Замолчи, Эшли, — он угрожающе наклонился к девушке, сжимая на ее горле руки.

Она захрипела и задергалась; веревки, стягивающие ее руки, оцарапали кожу.

Иэн потерял себя в жажде мести, а Эшли открывала и закрывала рот, пытаясь сказать ему что-то. Она думала: это последние минуты ее жизни, и она не хочет, чтобы последним воспоминанием было лицо этого человека.

Кто-то позвонил в дверь, и парень резко отстранился, словно опомнившись.

Эшли закашлялась, подавившись воздухом. Она хотела прикоснуться к горлу, проверить, действительно ли она жива, и может дышать. Кислород, поступивший в мозг, почти одурманил ее.

В дверь снова позвонили.

— Скай? — Иэн уставился на меня так, словно я заявилась к нему домой в костюме Елизаветы второй. Его рука, держащая дверь, и закрывающая от меня вид в комнату, побелела от напряжения.

Я вскинула бровь: и что же он там прячет? Надеюсь, пока я тут стою, делая вид, что я случайно забрела сюда, Эшли хоть что-то накинет на себя. Не хочу видеть ее без одежды.

Жуть.

Слышала, у нее есть татушка…

— Что ты здесь делаешь?

— Пришла к тебе в гости, потому что соскучилась, — с сарказмом отозвалась я. Иэн нахмурился, не поняв шутки, и я закатила глаза: — Я пришла, забрать Эшли. Она ведь у тебя?..

— Ее у меня нет, — отрезал он. Я видела, что он пытался не выдать свою ложь, но я очень хорошо могу отличать ложь от правды.

— Она что, голая?

— Нет. Что? Нет. Ее нет в моей квартире.

— Тогда почему ты заикаешься?

Иэн глянул за мое плечо, словно там кто-то стоял, и я обернулась, но там никого не было. Он что, видит призраков? Чего он такой нервный?

— Когда ты вернулась? — спросил он.

Мне что, придется заночевать на лестничной клетке? Я решила быть терпеливой, и ответила:

— Я приехала утром.

— И сразу же пришла сюда?

— Да, а что? — он начинал меня бесить. Вообще-то меня все в последнее время раздражают, но почему Иэн сейчас ведет себя как дурак? Если только, он не ждет, что Эшли оденется и вылезет через окно.

— А твоя тетя не будет волноваться, что ты ушла, сразу же после того, как вернулась? — Продолжал со своими идиотскими вопросами Иэн.

— Да что с тобой? Она вообще не знает, куда я пошла, потому что мне не нужен постоянный эскорт. Я просто хочу забрать Эшли, и все. Мне нужно обсудить с ней кое-что личное, — пробурчала я, скрещивая руки на груди, но тут кое-что странное произошло: Иэн вволок меня в квартиру, так, что я запнулась за порог, и грохнулась на пол, больно ударившись коленями.

Я повернулась к нему, собираясь выругаться, но мое лицо наткнулось на что-то, точнее, кого-то, важнее чем Иэн. Слева от него, там, где стояла его кровать, на стуле сидела Эшли. Руки и ноги были привязаны к стулу. Лицо было озлобленным.

Она открыла рот и заговорила, и ее бодрый голос, привел меня в чувство:

— Я же специально молчала, чтобы ты поскорее убралась отсюда, почему ты все время лезешь туда, куда тебя не просят?

— У вас что, ролевые игры? — я встала на ноги, непроизвольно хмурясь. Я слышала, как за моей спиной гремит цепочка на дверях.

Мой пульс участился.

Я уже поняла, что это не ролевые игры.

Я пошла к Эшли, чтобы развязать ее. Мне все равно, что там задумал Иэн, но я забираю Эшли сейчас же домой. Моим планам помешал странный холодок, который я ощутила на горле, и мои ноги автоматически остановились. Перед этим я видела, как расширились глаза кузины от испуга.

— Что ты делаешь, Иэн? — спросила я, стараясь не шевелиться. Я не хотела, чтобы на моем горле появились рубцы, но в то же время, я была рада, что я пришла сюда. Если бы Эшли умерла, я не знаю, что случилось бы с тетей Энн. Она потеряла сестру, потом еще и дочь. Кроме того, неясно, сколько я могу прожить…

Я вспомнила, что Безликий сказал, что все мы, кто связан этой историей, получим заслуженное наказание. Это и есть мое наказание? Я должна буду умереть от рук Иэна?

— Что происходит? — я повторила вопрос громче.

Все, о чем я могла думать, это желание, чтобы Иэн отстранился от меня. Я не хочу, чтобы он дышал мне на ухо, как умалишенный. Мне достаточно всего этого.

Эшли молчала, глядя на меня широко открытыми глазами. Она что, язык проглотила? Или думает, что если откроет рот, Иэн зарежет меня?

Я почувствовала, как по горлу скользит нож, опускаясь к груди, потом, переходя на спину, и останавливаясь в районе почки. Я сглотнула. Сейчас стало гораздо страшнее: я бы предпочла, видеть, что там делает этот парень.

— Ты не должна была приходить, Скай, — тихо произнес он, и у меня по спине побежали мурашки. Я кивнула, нервно усмехаясь:

— Да, я это поняла уже, спасибо. И чем ты тут занимался? Нет, не так. Что ты собирался делать, пока я не пришла? — я старалась не шевелиться, чтобы эта штука случайно не вонзилась мне в почку.

Мне вдруг стало интересно, смогу ли я ожить.

Кэри Хейл говорил, что не примет мою жертву, но это и не жертва, верно? Кроме того, Кэри пытался меня уберечь от того, чтобы кто-то причинил мне насильственную боль, значит это все же опасно. Кроме того, Безликий, ждет, когда я примчусь к нему, в подземный мир.

— Ладно, Иэн, опусти свой нож, и скажи мне что я сделала не так, — спокойно сказала я, в то время, как мое тело было полностью парализовано. — И что сделала Эшли. Я выслушаю тебя, серьезно.

— Хочешь быть психотерапевтом?

— Вообще-то прокурором, но я могу побыть для тебя психотерапевтом, идет?

— Ты что, думаешь, я псих? — гневно прохрипел он. Я медленно помотала головой:

— Нет, но у тебя явно какие-то проблемы.

— Верно, — он оттолкнул меня от себя, и я оказалась рядом с Эшли. Он указал на нее ножом: — Она моя проблема.

Я сжала пальцы на плечах кузины.

Эшли снова заговорила:

— Твоя проблема это ты сам. Давай разберемся с тобой, Иэн, вместе. Решим, кто виноват больше, тот и будет отвечать.

Я что, в параллельной реальности? Я посмотрела по сторонам, пока Иэн был сосредоточен на Эшли, тыча в нее ножом. Что это за квартира у него такая? Он тут вообще живет? Здесь же нет ничего кроме кухни и кровати.

— Эй! — рявкнул он, и подскочила. — Что ты делаешь? Думаешь, что ты сможешь напасть на меня? Не забывай, я сильнее. Одну из вас я смогу убить.

— И тогда ты станешь серийным убийцей, Иэн, — сказала Эшли. Я перевела на нее взгляд. Она что, у дяди Билла этому научилась? Зачем она провоцирует его, хочет умереть?

— Ты ведь уже убил кое-кого, да? Ты убил Еву, и сделал вид, что она повесилась.

У меня от лица отхлынула кровь, я посмотрела сначала на кузину, потом на Иэна. Мы с ним встретились взглядами, и он произнес:

— Она манипулировала моим братом, чтобы прикончить тебя, Скай. Я не мог простить того, кто косвенно был причастен к его самоубийству.

Я поняла, что он говорит о Томе, и я поняла, почему у Эшли на компьютере были все те медицинские отчеты, и файлы. Почему она собирала новости о пожарах, — она хотела найти подтверждение своей теории.

Это секрет. Но ты первый узнаешь о нем, Иэн.

— Ты убил Еву? — прошептала я, лихорадочно соображая. Это значит, что мисс Вессекс не убивала ее, и не пыталась заткнуть ей рот. Конечно, это так, потому что ей не нужно было это делать. Мисс Вессекс даже не человек, поэтому Ева не могла причинить ей вреда. Зато я вспомнила, последний день, когда я видела Еву: в тот вечер ко мне в магазин, зашел Иэн, и должно быть он услышал часть разговора с ней.

Неожиданно все встало на свои места: он слышал разговор Кэри Хейла и Габриель, и слышал, что она манипулировала Томом. Вот почему Иэн так старался заставить меня не высовываться, — потому что он знал, что она не убивала Еву. Потому, что это сделал он.

— Вижу, ты понимаешь, в чем дело, — с мрачным удовлетворением констатировал он, немного опуская нож. Я медленно кивнула:

— Ты напал на меня в лесу, чтобы забрать подвеску, которую подарил мне Том?

— Он не должен был давать ее тебе! — Иэн заорал, снова вскидывая руку с ножом, и хоть мне было страшно, я не вздрогнула. Я вспомнила, как он в день похорон Евы, утешал меня.

Он был моим другом.

Меня начало мутить.

— Ты не можешь говорить сейчас о Томе! — продолжал Иэн. — Ты бросила его! Ты его оставила одного, со своими демонами, а он верил тебе, как другу!

«… — После этого, случилось то, что должно было произойти. Старший брат покончил с собой, оставив младшего брата, наедине с отцом. Мой брат повесился здесь, на чердаке, в этом амбаре» — вспомнила я слова Тома.

С моих губ слетел смешок:

— Я бросила его? Разве не ты — тот призрак, который повесился на чердаке вашего дома? Том придумал эту историю, верно? Чтобы оправдать старшего брата, который сбежал, оставив его одного?..

— Я БЫЛ ВСЕГО ЛИШЬ РЕБЕНКОМ! — заревел Иэн, бросаясь ко мне, и я с криком бросилась назад, почти чувствуя, как нож вонзается в мое тело.

Эшли завопила, раскачиваясь на стуле, туда-сюда, словно хотела своим криком оглушить меня и Иэна. Мы с ним оказались по разные стороны его дивана, и я с напряжением следила за каждым его шагом, пытаясь предугадать его дальнейшие поступки.

— Ты был ребенком, Иэн? — с сарказмом спросила я. — Что ж, Том тоже был маленьким, беззащитным ребенком. И я не виню тебя. Черт возьми, вы должны были чувствовать себя дома в безопасности, потому, что родители должны создавать уют, должны оберегать своих детей, и мне очень жаль, что тебе и ему пришлось пережить это. Но ты не смеешь винить других людей!

— ЗАТКНИСЬ! — он перегнулся через спинку дивана махая ножом, и свалился вперед, а я оббежала диван с трудом уклонившись от потенциального удара в бедро. Если он перережет бедренную артерию, я вмиг истеку кровью.

— Знаешь, что он мне сказал? — я запыхавшись остановилась с другой стороны дивана, хватая наугад светильник, и вырывая вилку из розетки. — Том сказал, что он сошел с ума, потому, что у него не осталось никого, кто мог защитить его. Ему приходилось жить с этим монстром, который притворялся порядочным человеком. А где в этот момент жил ты? В этой уютной квартирке, с новой мамочкой?

— СКАЙ, ПРЕКРАТИ ЭТО! — крикнула Эшли. Я на секунду посмотрела на нее, но этого хватило, чтобы Иэн оказался передо мной, как разъяренный бык, с красными глазами. Я открыла рот, чтобы закричать от ужаса, но изо рта вырвались какие-то странные хрипы. Я медленно опустила взгляд, и увидела, как на моей белой футболке растекается красное, насыщенное пятно.

Я даже не почувствовала боли, все так быстро произошло. Просто мои ноги подкосились, и я грохнулась на пол, перед Иэном. Эшли заорала диким голосом, опрокидываясь назад на своем стуле.

Я поворачиваю голову к ней, потому, что я хочу видеть ее лицо перед смертью.