Иволга и вольный Ветер

Глава 29

Валя

— Валь, с тобой точно все в порядке? — уже второй раз спросил Роман, въезжая во двор.

— Думаю да. А что, выгляжу странно? — спросила, находя взглядом ярко освещенное полукруглое окно, через которое играли в гляделки с Ветровым.

Дома, и машина вон его стоит, а рядом ещё одна. Гостей принимает? А тут я такая, вы нас не ждали, а мы припёрлись. Решимость моя вдруг дала легкую трещину, но совсем не улетучилась. Ветров ко мне тоже однажды ввалился незваным-нежданным, так что, считай, ответочка ему будет.

— Я так понимаю, что тебе к тому подъезду, — пробормотал Меньшов, подруливая к дому, где жил Ветров. — Поверить не могу, что делаю это. Сам везу девушку к другому мужику. Очень, сука, своеобразный жизненный опыт. Френдзона и роль неудачника-альтруиста как-то сильно не мое.

— Уверена, что не много девушек найдется, которые захотели бы тебя держать в друзьях. Это со мной что-то не так, — усмехнувшись, по-дурацки утешила его я.

— Да все с тобой так, просто кто не успел — тот опоздал. Давай уж прям до подъезда провожу.

Роман вылез из салона, галантно открыл дверь и подал мне руку. Распахнул дверь уже подъезда и мы собрались попрощаться, как сверху неожиданно донёсся звук женского голоса, вещающего что-то явно на повышенных тонах. Отвечало ему глухое негромкое мужское бу-бу-бу.

Первой мыслью было тут же развернуться и уйти к чертовой матери. Какие нафиг разговоры с Ветровым, когда у него явно и так уже есть с кем пообщаться. Ну а с другой… я поднимусь и ткну его в то, что пусть теперь только попробует опять ко мне соваться.

Короче, логика и разум на несколько секунд отключились. Мысль, что Егор настаивал всего лишь на разговоре, вовсе не озвучив на какую тему, и что прав на это мгновенное бешенство у меня не было ни раньше, ни сейчас не успела зародиться и включить мои тормоза. Я осознала, что уже решительно топаю вверх по лестнице и руки опять невольно сжимаются в кулаки. Меньшов зачем-то следовал за мной тенью. Наверное любопытно ему, что будет дальше. А дальше было очень уж неожиданно.

Я только руку подняла, намереваясь нажать на кнопку раритетного звонка, как из-за двери донеслось почти истеричное:

— Ты подумай, Егорушка, разве плохой бы я тебе женой была бы? Ты, главное, меня лаской не обижай и в дом деньги носи, а там уж делай что хочешь. Кто еще так сможет, а?!

Ошарашенно я оглянулась на Романа, он ответил мне слегка растерянным взглядом и что-то собрался сказать, но дверь распахнулась и наружу практически вывалилась полуголая блондинка в ярко-красном нижнем белье и небрежно наброшенной на плечи шубе из голубой норки. В ней я тут же опознала скандальную адвокатшу, что изводила Женьку и составляла компанию Ветрову на том приеме.

— А-а-а, ну надо же, следующую подвезли, да? — спросила она явно нетрезвым голосом и сильно покачнувшись, окинула меня злобно презрительным взглядом. — А она так сможет, а, Егорушка? Как я, сможет?

Шагнула вперёд, отпихивая нас с Меньшовым, потеряла шубу, но, не замечая этого, понеслась вниз. И тут же, не давая мне время на реакцию, Егор схватил мою руку, втащил в квартиру, что-то буркнул Роману и захлопнул дверь, оборачиваясь.

Мы застыли напротив друг друга, взгляды пересеклись, сцепились и — бабах! — я ощутила себя выброшенной в беззвучную невесомость, в оглушающую пустоту, где единственным и обжигающе реальным было лишь одно — интенсивность присутствия мужчины, стоящего так близко, что его дыхание шевелило выпавшие из косы мне на лоб волоски. Дышала ли я сама ни за что бы не сказала в тот момент.

— Привет. — очень тихо сказал Ветров, но и этого хватило, чтобы я смогла вырваться из этого первого шокирующего оцепенения от его близости, от доступности всего, без чего болела кожа и душа. Но тут же я и вспомнила, что ни черта оно не доступно. Уж не то, по чему действительно болит.

— Привет. Так понимаю, что это совсем не то, о чем я подумала? — постаравшись взять себя в руки, напустив максимум безразличия и качнув головой в сторону двери, наконец смогла хоть что-то сгенерировать я.

— Если ты думаешь, что видела убегающую от меня женщину в одном белье, то не ошибаешься. — без улыбки, но и без хоть малейших признаков смущения ответил Ветров.

— Давай уточним: я видела одну из твоих многочисленных любовниц, убегающую в одном белье?

Железные зубы ревности снова цапнули прямо за обнаженное сердце, но я справилась с рванувшимся наружу выплеском боли и агрессии.

— Если совсем уж быть точными, то одну из моих бывших многочисленных любовниц. И она убегала, все верно. В одном белье, как и пришла, собственно. — все так же, сохраняя невозмутимое выражение лица подтвердил Егор, лишь только глаза выдавали, что оно у него такое же напускное, как и мое.

Она реально так сюда пришла? В машине так по городу ехала? Чтобы что? Соблазнить Ветрова с порога? Вспомнилось лицо убегавшей блондинки и подумалось, что на довольную своим визитом к мужчине женщину она не слишком походила.

— А убежала она, потому что…?

— Я очень сильно разочаровал ее.

— Как и меня, очевидно. — нашла я наконец в себе силы оборвать наш прямой визуальный контакт и завертела головой, осматриваясь.

— Нет, причина совершенно точно иная, — выдохнул, как будто досадливо, Ветров и отступил, приглашая меня жестом продолжить осмотр. — Но факт полного разочарования имеет место быть.

— Ну почему же иная? — я медленно пошла по тускло освещенному коридору к распахнутой впереди двери, вдыхая запах недавнего ремонта. — Судя по тому, что я успела случайно услышать, она рассчитывала на большее с тобой, как и я.

— Но я никогда не обещал ничего подобного. Никому.

Егор шел за мной по пятам. Большая комната, целый зал даже, те самые окна с округлым верхом, стол с посудой, ещё один с портативной плитой, несколько стульев, разложенный и застеленный постельным бельем диван, по виду смахивающий на древнюю мебель от бывших жильцов. Это здесь живёт Егор Ветров? Привыкший ко всем удобствам, роскошному обслуживанию в дорогих отелях?

— Ага, точно. Женские ожидания — не есть твои обещания. — пробормотала, озираясь. — Это я помню.

— Так и есть… было… Но я хочу это поменять. Между нами.

Взгляд наткнулся на пустую винную бутылку, пристроенную у ножки стола с очень запомнившийся мне этикеткой. Дорогое розовое игристое, то самое, что мы пили в номере ночью, которую я считала самым прекрасным, что со мной случилось в жизни. Ровно до утра с его отрезвляющим оплеухами реальностью.

— Невозможно поменять то, чего уже нет. — резко развернулась, снова нарвавшись на тяжёлый, теперь полный откровенной болезненности взгляд Егора.

— Если это так, то что ты тут сейчас делаешь?

— Ты очень настаивал на том, что нам нужно поговорить.

— Вот как? И это сработало? Что же, я готов ещё больше настаивать на том, что нам стоит попробовать начать все заново.

— Что именно? Заниматься сексом? — собственный вопрос отозвался во всем теле, как если бы был разрядом тока, не отреагировать на который физически просто невозможно.

Мышцы внизу живота бесцеремонно дернуло, а потом тягуче-сладко потянуло. Соски затвердели мгновенно и так сильно, что белье сразу же стало казаться сделанным из железной проволоки, нарочно ранящим и без того внезапно дико чувствительную плоть. Чтоб тебя, Ветров и мой глупый язык! Ты ведь такой гад, козлище похотливый, но ведь и я тогда кто, если хочу тебя даже такого? Так хочу снова всего того, что чувствовала в твоих руках, что обуздать такое не выходит. Злость и ревность — выходит, а вот эту похоть лютую — нет.

— Как минимум. — голос у Егора резко осип. Уверена — глянь я ему сейчас опять в глаза и разговоры будут забыты на некоторое время. — Но этого одного будет уже недостаточно.

— Кому?

— Тебе было изначально. А мне… — Ветров шумно выдохнул мне в затылок, подойдя со спины впритык, краем глаза я увидела его мелькнувшие руки, как если бы он хотел меня заграбастать в объятия, но с трудом остановил себя в последний момент. А мне тут же стало остро-больно, от того, что так и не сделал. Ощущать его так близко, так отчетливо, как будто я стояла спиной к огромному полыхающему костру, желая больше всего сейчас просто рухнуть в его пламя, нужна всего лишь малость, легкий толчок…

— Слушай, Валя… это не мое и не обо мне… — хрипло прошептал Егор в мой затылок. — Есть секс и есть остальная жизнь, дела, работа. Это должно занимать мои мысли все время вне секса. Всегда у меня так было, понимаешь? — говорил он все более торопливо, словно боялся, что выслушать до конца не захочу. — То есть, секс и все остальное — отдельно, не то, что влияет на твои мысли и решения. Разные вещи, требующие отдельной конкретизации, нечто, что не должно смешиваться. А что по факту? Я сижу на совещании и думаю о том, где ты. Как и что ты надела на себя, поднявшись с постели. Торчали ли твои соски от утренней прохлады, почти так, как от моего дразнящего дыхания, и у меня, бля, встаёт. Я, нахрен, не могу из-за стола встать, чтобы не опозориться. Я не могу… отделить, сепарировать тебя от своей обычной реальности, понимаешь? И я не могу с тобой, как всегда, как с другими — не думать где ты, с кем ты, что делаешь, когда не со мной.

— Погоди… — слегка опешила я, не ожидая именно такого поворота. — О чем ты вообще? Ты меня тупо бросил, ушел, швырнув бабки, а теперь говоришь вот это?

— Ушел, да, скотина я и мудак, этот факт уже не изменить. Ты это знаешь, я. Могу сто раз сказать — извини, но обратно уже не отмотаешь.

— То есть, ты мне просто предлагаешь типа забыть и давай все заново?

— Нет, я тебе говорю, что мой уход ничего не изменил, наоборот все только усугубил, придал полную ясность, для меня уж точно. И не говори, что для тебя не так. Если бы ты могла плюнуть и растереть, то не пришла бы сюда.

— Может я пришла позлорадствовать, что тебе сейчас куда хреновей, чем было и есть мне.

— А это так? Нет, Иволга моя, ты вообще не такая. Я это понял почти с самого начала, но не сразу дошло, что это значит для меня. Потом показалось, что понял и решил, что лучше всего убраться к чертовой матери, чтобы не нанести тебе еще большего ущерба.

— Если так, то нафига же ты тут поселился?

— Я ведь эгоистичная скотина, Валь, ты в курсе. И привык потакать своим желаниям. Я хотел тебя видеть. Но этого совершенно недостаточно. Я хочу все заново начать, Валь. Хочу так, как у меня не было ни с кем. Только ты и я. Ва-а-аль… — у меня и без того от его рваного дыхания в мой затылок уже все нервы были на грани детонации, а стоило Егору чуть наклонить голову и тронуть едва-едва кожу на моей шее губами, остановить взрыв стало уже невозможно. — Ва-а-аль… пошли меня… сейчас… я же не смогу уже… озверел уже без тебя… по тебе…сгорю к хренам…

— Ну и гори! — вынесла я нам обоим приговор, разворачиваясь и запрокидывая голову навстречу его поцелую, обхватывая шею. Я ведь для того сюда и шла — узнать, что будет после пламени. И будет ли.

— Валь…! — Егор с рваным вдохом столкнул наши рты, одарив сквозь боль меня таким облегчением, что дышать стало категорически нечем.

Первый поцелуй вышел кратким, но потрясающим, люто жгучим и бьющим беспощадно в голову, как щедрый глоток очень крепкого алкоголя на совершенно пустой желудок. Потребовались секунды обоим на отдышаться, одновременно утопая в нарастающем опьянении друг другом.

— Валь… Иволга моя… птица моя волшебная… — бормотал едва слышно какую-то чушь Ветров, вглядываясь мне в лицо жадно, тревожно даже, оглаживая нежно-нежно, как если бы боялся ранить, пальцами мои щеки, лоб, губы.

Чуть отстранившись, легко-легко проводил ладонями по плечам, груди, бокам, будто убеждаясь, что это я, прежняя, что нет обмана.

А у меня глаза так и норовили закрыться, от накатывающего все сильнее того самого облегчения, которое дарили эти касания. Как будто ими Егор с меня снимал плотную пленку боли, с которой жила эти недели без него.

— Ты похудела… — пробормотал Егор, захватывая обе мои руки. Поднял их к своему лицу и принялся целовать чередуя правую и левую, то в центр ладоней, то ловя губами биение пульса. — Красивая какая… смотрю и вдохнуть не могу…

— Ох… вот этим ты меня и соблазнил… — призналась, не в силах удержать в себе то, что вытворяют со мной именно эти его, казалось бы невинные прикосновения. — У меня голова кругом и коленки слабеют, когда так делаешь.

— Хорошо-хорошо, это же очень хорошо… — прошептал

Ветров и вдруг стиснул, как-то сразу всю, аж не вздохнуть стало. Подхватил и в несколько шагов донес до дивана, повалившись на спину, усаживая на себя верхом. Я вскрикнула, ощутив то, какой он уже твердый подо мной, как жёстко вдавился исключительно точно, чтобы позвоночник прострелило обжигающим импульсом и голова сама собой запрокинулась. И сразу же Егор схватился за мой свитер, потянув его вверх, а я послушно подняла руки, помогая с моим обнажением. Лифчик его усилиями улетел куда-то так же моментально.

— Валь-Валь-Валь… — выдыхал в мою кожу Ветров, целуя часто-часто, резко вдыхая у ключиц, между грудей, под ними, даже подмышками щекотно и смущающе. — Сука, как же я по твоему запаху изголодался… Убрать… все убрать…

Взбрыкнув подо мной так, что снова не смогла сдержать вскрика от давления его твердости между моих ног, от которого за малым чуть не оглушило оргазмом, Егор сбросил практически меня рядом с собой на диван. Вскочил сам, сорвал через голову с себя футболку и взялся за мое раздевание всерьез.

Молча, не церемонясь, рывками, он меня по сути вытряхнул из джинсов сразу с трусами. Навис надо мной, уперевшись одной рукой и несколько секунд метался, прямо-таки осязаемо шарил все более темнеющим и свирепеющим взглядом по моему телу. Его лицо побледнело, скулы хищно обострились, на виске и шее вздулись вены. Егор выглядел сейчас пугающе злым, но только я знала, что его, как и меня сжирает сейчас совсем другое чувство. И сопротивляться ему было уже невыносимо.

Я обвила его ногами и руками, роняя на себя. Господи прости мою душу грешную, но какое же это счастье — ощутить на себя тяжесть и твердость мужского тела. Тела мужчины, что пахнет именно так, целует именно так, обнимает именно так и вторгается в меня именно так, что ощущается это как слияние. Как исцеление, хотя мне больно, жгуче, мне его опять так много, как и в наш первый раз, но когда Егор отступает, почти лишая меня жесткой интенсивности своего проникновения, я вцепляюсь в него. Обвиваю ещё крепче, раскрываясь шире, прогибаясь навстречу, умоляя вернуться мысленно и вслух.

— Еще-еще-еще…

— Валюша … девочка моя… больно будет… ты ещё не…

— Ещё! Готова!

Я хочу его всего, хочу этой безумной наполненности, его отключающего мой разум напора, его страстной яростности, превращающей меня в сгусток концентрированного удовольствия.

Хочу и получаю. Егор срывается, больше не медлит и не жалеет. Тяжело врезается в меня, вышибая каждым ударом бедер вскрики и слезы, раскачивая, разгоняя ещё пока хаотичные волны наслаждения, что плещут во мне. Сильнее, сильнее, меня ими бьёт изнутри, швыряет, как щепку и одновременно все натягивается-натягивается, нервы звенят как стекло, голова в огне, и я кричу уже, кажется, выпрашивая пощады, ведь нет сил человеческих такое терпеть. А мой мужчина не ведает жалости, рычит мне “Можешь!”. Толкает, возносит ещё выше, туда, где и воздуха уже нет, то и выбора не остаётся, я вдыхаю чистый кайф и взрываюсь.

Егор не останавливается, поднимается на руках и срывается в просто бешеный темп, не давая никак взрыву во мне утихнуть. Длил и длил наслаждение все новыми ударами-вспышками, как будто собираясь меня выжечь дотла, до пепла невесомого. А потом резко подался назад, зашипев сквозь зубы и кожу моего ещё дрожащего от афтершоков живота обожгло горячей влагой.

Ветров повалился рядом, продолжая содрогаться всем телом. Обнял, повернул меня лицом к себе, втянул в поцелуй, который то и дело прерывался то моими, то его рваными выдохами от все повторяющихся всполохов удовольствия. Мы словно переливали эти искристые волны друг в друга, даря вкус собственного блаженства и получая так же щедро в ответ.

Мы целовались и целовались, расслабляясь, остывая, начиная очень медленно возвращаться в реальность. Я наконец стала замечать какой же яркий свет в комнате и вдруг вспомнила, что занавесок у Ветрова тут и в помине нет. Пожелай кто из дома напротив посмотреть в окна и ему представилась занимательная картина. Хорошо, что он пустой почти стоит, а Мишка с Женькой на работе ещё. Надеюсь.

Егор приподнялся на локте, отрываясь от нашего поцелуйного запоя.

— Почему мне кажется, что ты уже не со мной? — спросил он, нашарил свою футболку и вытер мой живот. — Прям обидно, у меня тут такое событие, а ты уже умчалась мыслями.

— Просто подумала, что мы могли сеанс домашнего порно для кого-то устроить.

— Для кого-то точно устроили. Бесстыжая ты рожа. — обратился к кому-то Ветров, а я, перепугавшись, резко села и увидела здоровенного рыжего котяру, который действительно неотрывно пялился на нас желтыми ехидными глазищами сидя на стуле.

— Ты кота завел? — спросила, поискав взглядом свою одежду.

— Он сам завелся.

— А что за событие у тебя? — потянулась за клубом из своей футболки и свитера, но Ветров коварно опередил меня, навалившись сверху и отпихнув его подальше.

— Я впервые был в женщине без защиты. — ответил он, целуя меня в шею и пробуждая снова внутреннюю дрожь. — Изголодался по тебе, как натуральное животное. Только дотронулся и прощай мозги, фляга усвистала. Хорошо хоть в последний момент смог тормознуть.

Я не знала, что на это сказать. Вспоминать в скольких женщинах он с этой защитой побывал категорически не хотелось, портить себе момент. Буду считать, что это вроде как показатель моей эксклюзивности для него.

Провела пальцами по его щеке с проступившей уже щетиной, потянулась поцеловать в ответ. Этот поцелуй вышел долгим-долгим и прямо-таки сладким, тягуче развившимся по моим венам, даря всему телу истому от пережитого только что и предвкушение нового удовольствия.

— Так, стоп! — разорвала я набирающий температуру контакт и попыталась выползти из-под Егора. — Сначала выпроводим твоего любителя подглядывать и выключим тут свет.

— Не-а, Иволга моя. — удержал меня на месте любовник. — Сначала мы решим, что между нами дальше.

Внезапно на душе помрачнело и я уже решительно оттолкнула Ветрова и села. А что и правда между нами может быть дальше?

— Ты не слишком торопишься с какой-либо конкретизацией?

— Тороплюсь? — изумился Егор. — Валь, мы голые в постели, где только что занимались охрененным сексом. По моему самое время.

— Ладно. — я встала, вытряхнула из свитера футболку, натянула и обернулась к Ветрову. — У меня нет пока сил сопротивляться физическому притяжению к тебе. Но отношения исключительно ради секса некомфортны… да чего уж там, болезненны для меня. Я… я хочу настоящей близости, Егор, и всего из нее проистекающего — общей жизни, планов, будущего, семьи, верности. Ты ясно дал мне раньше понять, что категорически ничего этого не желаешь. Так что я не вижу, что между нами может быть дальше, кроме вот таких вот встреч, пока взаимное влечение не исчерпает себя.